Петербургская рапсодия

Глава 7

Двадцать седьмая глава! Неплохо так, больше половины книги написано. Только устал немного. Пальцы болят от постоянной писанины. Точку в последнем предложении ставил с таким нажимом, что сломал грифель карандаша. Благо самому строгать его не надо, терпеть эту процедуру не могу. Перьевой ручкой писать так и не научился толком, поэтому только карандаши. Но, как же, сука, они бесят! Вот вроде ко всему уже привык в этом времени, а карандашная писанина вместо нормальной шариковой ручки до сих пор напрягает неимоверно.

В прошлой жизни после сорока, как комп приобрёл, руками писать почти разучился. Всё на компьютере. Даже освоил слепой десятипальцевый метод. Вполне успешно. И благополучно забыл о нём через пару месяцев. Потому что, набивать тексты большого объёма не было необходимости. Спрашивается тогда, зачем потратил кучу времени на утомительные нудные упражнения? Терпение нарабатывал, усидчивость. Захотелось проверить себя на наличие этих качеств. Трудности и их преодоление закаляют характер. Эх, как же компа не хватает! Вот бы сюда ноутбук с интернетом. Как у нормальных попаданцев. Ух, я бы развернулся!

А в остальном, ничего привык. Жить можно. Детство провёл в деревне, в ранней юности в городе жил с родителями в своём доме. И чем условия проживания отличались от сегодняшних? Разве что наличием телевизора и бытовой техники – холодильника и стиральной машины. Удобства также на улице, вода из колодца. Про туалетную бумагу до восемнадцати лет даже не слышал. По крайней мере, хоть убей - не помню. Книги те же самые читал, что и сейчас в тренде. И т.д. Про данную эпоху знал немало, одних фильмов столько пересмотрел… Так что, адаптация прошла безболезненно, словно в детство вернулся. Некоторые вещи совсем не поменялись. Например, конструкция дореволюционного велосипеда практически один в один с моим советским «Уралом». В плане социализации сложнее, отношения внутри общества другие, но ничего и тут определённых успехов добился. А странности в поведение окружающие списывают на детство за границей. Согласно официальной легенде. Слухи разные ходят. А те, кто знают, что я (в данном теле) вырос в сибирской деревне, думают, что все косяки от «простого» воспитания. Чай в сельской местности манерам разным, как в пансионах не обучают.

Вздохнув, протёр глаза. Устал, вот разные левые мысли и одолевают. Добиваю вторую книгу про первую мировую войну в своей реальности. Идёт тяжело, даже с помощниками. Но, писать надо. На данном этапе это мой вклад в будущее России.

Подойдя к окну, провёл пальцами по стеклу. А каким я его вижу – это будущее? Зачем вообще все эти трепыхания? Жил бы себе, да радовался. Заработав денег на Родине, свалил в Америку перед семнадцатым. Ан нет, другое на уме. Увы, что нам в детстве в голову вложили, так мы и живём. Воспитание простых обычных не «номенклатурных» детей было поставлено при Советском Союзе весьма грамотно. Честность, справедливость, сострадание и помощь ближнему, были для многих советских подростков не простыми словами. Тупого быдла тоже хватало, но оное имеется в достаточном количестве везде и во все времена.

Недаром у писателей будущего с постсоветскими корнями практически все «попаданцы» рвутся спасать старое или строить новое общество, где трудящимся классам будет обеспечено достойное положение. Как сказал один из читателей подобных опусов: «У вас ГГ зачем в прошлое попал? Водку пить и девок щупать?». Так и писатель, и читатель родом из одной страны, духовные принципы и жизненные ориентиры им прививали одинаковые. «Совок» (в хорошем смысле) «просматривается» в них без микроскопа. От себя не уйдёшь. Идеологические штампы, которыми тебя пичкали в детстве, постепенно потускнели и ушли в туман. А вот, понятия о добре и зле, что можно, а что нельзя – никуда не делись. И это совсем неплохо, не правда ли?

Простой пример: во втором классе учительница читала нам разные поучительные истории. Запомнилась вот такая, про маленького Володю Ульянова.

У одного из его одноклассников по гимназии украли (или прохудилась и распалась) обувь. И у его (неполной?) семьи не было в данной момент средств купить новую. Поэтому посещение им гимназии осталось под вопросом. Примерно такая канва, точно не помню, суть в продолжение истории.

И тогда, Володя Ульянов нашёл выход из положения. Он посадил товарища на закорки и носил его до гимназии и обратно, пока парню не купили обувь. Скорее всего, история была из области мифологии, но тогда она произвела на второклашек впечатление. Раз я её на всю жизнь запомнил. Сейчас пофиг на Ульянова, но моральный смысл этой басни навсегда отпечатался в подсознание ребёнка. Плохо быть эгоистом, нужно помогать людям, если им нужна помощь – так нас учили в детстве. Хочешь - не хочешь, веришь – не веришь: такие нравственные ориентиры будут влиять на наши мысли и поступки всю оставшуюся жизнь.

Прижавшись разгоряченным лбом к оконному стеклу, я мысленно пробежался по своим ближайшим планам.

Закончить книгу, поднять информационную волну, направленную на дискредитацию идеи «Правильной неотвратимой победоносной войны» для обеих сторон. Сорвать с неё одежды героичности и романтизма, показав обрюзгший волосатый живот и неприглядную филейную часть. Найти средства на проведение в жизнь различных экономических и социальных экспериментов, используя территорию Москвы как тренировочную площадку.

Что является конечной целью? Создать из России неокапиталистическую страну с «человеческим лицом», ибо идеи социализма и коммунизма, себя проявили как преждевременные. Пусть будут богатые и бедные, но первых нужно заставить поделиться материальными благами, а последних вывести из уровня беспросветной нищеты, постепенно поднимая уровень жизни до среднестатических показателей. Решить вопрос с землёй, обеспечить в стране экономический подъём и т.д.

Но, чтобы процесс пошёл, надо добиться от Николая 2 отречения от престола в пользу своего брата Михаила. Так просто не получится, придётся пролиться кровушке. Но это лучше, чем гражданская война и прелести сталинской политики в городе и деревне. Очень важно: не будет Советской России, очень вероятно, что не будет и Великой Отечественной с её громадными жертвами. В идеале, с социалистами у нас конечная цель общая: всеобщее равенство в правах и благо народа. Только методы разные. У них революция, террор и подавление прав личности, то есть насилие в его чистом виде. У меня: поступательное развитие через реформы законным путём. Причём инициатива пойдёт сверху – от нового царя и его окружения. Предполагается, что мы (я и мои единомышленники) будут в этом окружение играть первую скрипку. Что ж, роль «серого кардинала» меня вполне устроит.

Придётся попотеть, чтобы убрать наших потенциальных противников. Шайка Великих Князей, богатые буржуи, эсдеки разных мастей и зарубежные «друзья» - вот с кем придётся столкнуться. Головы у этой гидры нужно будет рубить без сантиментов. Мужскую часть Романовых и одиозных лидеров у революционеров просто физически ликвидировать. Буржуинов достаточно прижать. Часть, перетянуть на свою сторону, поделившись властью и заинтересовав экономически. Главное, армия поддержит законного царя. Офицерский корпус в империи бравирует своим положением «вне политики».

Вот так, и будем действовать: малой кровью, на своей территории, проводя по инициативе сверху либеральные реформы в интересах народа. Что нужно рабочим? Достойную заработную плату, нормальные условия труда. Что нужно крестьянам? Земля? Дать им землю, просто выкупив (правительством) её в рассрочку у помещиков. Или ещё как. Закончить демократические реформы, уравнять женщин в правах с мужчинами, добиться в стране поголовной грамотности. И всё законным путём, по воле царя, без глобальных потрясений. Привить новому императору либеральные идеи, сделать из него «реформатора-коммуниста» - вот в чём моя задача. И это возможно, именно здесь и сейчас. Человек Михаил хороший, неглупый, в тоже время в достаточной степени подверженный чужому влиянию. К тому же, если это влияние не противоречит его личным принципам, то он его и не заметит. Тем более по натуре Михаил Александрович немного романтик и идеалы гуманизма ему не чужды.

И если у нас всё получится, и будущая война не помешает, то, что ещё нужно простому люду? Зачем ему эта революционная накипь с мутными корнями и идеологией? Да, и не пойдут тогда люди из народа за большевиками и анархистами. Кто же бунтует от хорошей жизни?

Остаются наши зарубежные «друзья»: английская разведка и полумифическая «мировая закулиса». Тут я надеялся сыграть на «опережение», пока они разберутся, что происходит, будет уже поздно. Имена некоторых английских агентов были мне известны из будущего, можно их нейтрализовать или подсунуть дёзу. А закулису? Ну, можно пощипать пёрышки у английских и французских финансовых магнатов, устроив им несколько террористических актов, чтобы людям было чем заняться.

Неясный шум из прихожей привлёк моё внимание, прервав очередные размышления «о судьбах мира».

Выйдя из кабинета, застал моих девиц перед зеркалом, обсуждавших сравнительные достоинства своих шляпок.

- Куда-то собрались?

- Ах, братец, Настенька тут мне такое рассказала! Будто бы в «Аквариуме» уже неделю как стали запускать воздушный шар. И все желающие могут на нём «покататься»!

- «Покататься»,- скривил я губы, шар тебе лошадь что ли? Может полетать?

- Да…да…полетать! Вот мы с Настей и решили пойти посмотреть, как на нём летают.

- Как же посмотреть, - одного взгляда на Настю, которая с отрешённым видом рассматривала себя в зеркало, делая вид, что происходящий разговор её совершенно не касается, хватило, чтобы понять – одним посмотреть дело не обойдётся.

- Дамы, а вы не забыли, что я вам запретил одним выходить на улицу, тем более шляться по городу?

- А мы не одни, с нами Коля!

На пороге кухни проявилась мощная фигура Коли Маленького. Его покрасневшая физиономия лоснилась от нескольких чашек горячего чая. Немного тушуясь под моим сердитым взглядом, он, молча, кивнул головой.

- А старшего брата в известность насчёт такого променада не судьба была поставить?

- А что Настя тебе не сказала?

- И?- повернулся я к подруге.

- Я заходила, спрашивала. Но, ты же весь в делах, всё книги пишешь. Только рот открыла, руками замахал, боялся, Муза отвернётся. Вот и сиди со своей Музой, а мы пойдём гулять. Держишь нас взаперти, мы тебе не …

- Стоп! – выслушивать в десятый раз старую песню о бедных и несчастных затворницах, мне совершенно не улыбалось.

- Сели все! Будем разбираться! Николай, объясни коротко и ясно: что там за шары в нашем «Аквариуме» плавают, то бишь летают.

- Так господин Судаков решил возродить старую традицию, ещё двадцать лет назад, при старых владельцах в «Аквариуме» был такой популярный аттракцион. Над садом запускали воздушный шар, который от свободного полёта удерживался толстым прочным канатом. Все желающие, за четыре-пять рублей могли подняться в небо. Вот Алексей Акимович и решил возродить старую традицию.

- А мне, почему не доложили?

- Так вы всю неделю книгу писали, из дома только в театр на концерт и выезжали.

Я недовольно поморщился, но придраться было не к чему. «Записался», однако. Но, ситуацию надо разруливать.

- Так, одних я вас не отпущу, едем вместе. А, там на месте разберёмся. Да, маскируемся под простых обывателей, не будем эпатировать публику.

Позвонив на базу, вызвали пару пролёток, у нас там давно дежурили содержащиеся на партийные деньги экипажи.

По дороге, лениво поинтересовался у Николая, чем ещё потчуют почтенную и не очень публику в нашем общим с Акимычем предприятии. Рассказ о труппе индейцев, наездников – метателей томагавков из Северной Америки, а также различных каруселях и детских площадках, пропустил мимо ушей. А вот восторженный спич о соревнованиях по женской борьбе меня заинтересовал.

- Такие дамы! Такие…- Коля, растеряв слова, обрисовал руками полукруглые формы, поразивших его неискушённое воображение фемин.

- Понравились девушки?

- Ага! Я, ту, которая победила, в кафе пригласил. Обещала подумать…,- смущённо отреагировал Маленький.

- И велик ли приз?

- Пятьсот рублей!

- Не хило.

- Об этом даже в газете написали!

- Вот!- Коля вытащил из кармана свёрнутый газетный листок.

Развернув, я пробежал глазами небольшую заметку, украшенную забавным рисунком, на котором две мускулистые дамы в обтянутых трико, демонстрировали какой-то незамысловатый борцовский приём. Художник не поскупился – пышные формы дам показывались в полном, даже несколько завышенном объёме.

Понятно, что привлекало здесь внимание мужчин. Сама борьба побоку. Главное женские молодые тела, одетые в обтягивающие одежды. Приведённое внизу стихотворение полностью подтверждало мою версию.

Ну, нет! И женская борьба

Имеет шансы кой - какие…

Конечно женщина – слаба;

Её приёмы боевые

Сравнить с мужскими нелегко -

Нет величавости в картине…

Зато атласное трико

Идёт к ней больше,

Чем к мужчине.

Да, уж эмансипация набирает обороты. В принципе, это не плохо, даже в таком виде. Курочка по зёрнышку клюёт.

Между тем, мы подъехали до нужного места. Надо признаться, задумка Акимыча оправдывала себя не плохо. Мало того, что по саду гуляло, толпилось и сидело на вскидку не менее тысячи человек, так и ещё и на улице за оградой глазело на необычное зрелище столько же из числа народа попроще.

Сам шар, в настоящий момент, был притянут к земле, из него выгружалась небольшая компания из трёх юнцов и девушки лет семнадцати. Поражённые собственной смелостью, они восторженно обменивались с окружающими впечатлениями от полёта. Два дюжих молодца стояли у огромного ворота, с помощью которого поднимали и опускали шар с гондолой.

Над оболочкой шара явно поработал кто-то из продвинутых молодых художников. На нём были изображены глаза, нос и улыбающийся рот. Не знаю, было ли это замыслом живописца, или просто случайность, но под порывами ветра, казалось, что нарисованное лицо живёт собственной жизнью: меняя своё выражение с беспечно-весёлого до зловеще-угрожающего.

Очередь на очередной подъём не иссякала. Вздохнув, послал Николая занять место. Придётся подниматься, горящие восторгом глаза моих спутниц, иного выбора не предоставляли. Потом, что греха таить, пощекотать нервы, воспарив над улицами Москвы, хотелось и самому.

Немного смущала погода – хмурые тучи, постепенно заполняющие собой небо и еле слышимые издалека отголоски грома. Но, вроде пока всё нормально, может погода и не испортится.

Часа полтора, пока не подошла наша очередь, мы бродили по саду, посидели в небольшом летнем кафе, закусив чаем с миндальными пирожными. Напряг мозги, вспоминая всё, связанное с воздушными шарами в дореволюционной России. Собрав разрозненные сведения в одну кучу, поделился ими со своими дамами.

- Первые полёты в России на воздушном шаре были проведены более ста лет назад. Сейчас же воздушные шары применяются не только ради развлечения, с их помощью учёные изучают метеорологию и пытаются предсказывать погоду. Также, аэростаты эксплуатируются в армии, где имеются специальные воздухоплавательные части для разведки и охраны границ. Воздушные шары использовали во время русско-японской войны, в частности при обороне Порт-Артура.

Осенью 1910 года в Петербурге прошёл Всероссийский праздник воздухоплавания. Праздник длился три недели. Проводились соревнования среди аэронавтов и экипажей дирижаблей. Лучшие достижения были отмечены призами.

Но, скучные исторические экскурсы моих подруг особо не заинтересовали.

- Сергей, а женщины когда-нибудь летали на воздушных шарах?- Настя, кокетливо поправив локон на виске, обаятельно улыбнулась.

Слух немного зацепило слово «летали», эта бестия ведь никогда ничего просто так не спросит. Подозрительно посмотрев на девушку, я всё-таки ответил на вопрос.

- Летали, и даже в России. Самой первой русской женщиной воздухоплавателем стала княгиня Прасковья Гагарина (даме было 39 лет!): в октябре 1803 года она поднялась в небо, а позже совершила полноценный полёт на воздушном шаре с французским воздухоплавателем Жаком Гарнереном. Несколько месяцев спустя её опыт повторила пензенская дворянка Александра Турчанинова. Потом были и другие.

- За границей же дамы отличились гораздо больше. Так француженка Софи Бланшар сделала воздухоплавание практически своей профессией. Она совершила аж шестьдесят семь полетов!

Тут я, наконец, заметил, как затаив дыхание Настя с Натальей внимают моей вдохновенной речи – и решил нажать на тормоза.

-Только дело это весьма опасное, поэтому не удивительно, что жизнь этой отважной женщины закончилась трагически: шестого июля 1819 года в ходе очередного полета она погибла.

- И вообще, женщина за рулём – это настоящее стихийное бедствие.

- За рулём?- переспросила Наташка и, переглянувшись с Настей, заговорщически улыбнулась.

- Я хотел сказать: в воздухе,- попытался спасти ситуацию, но быстро понял, что крупно облажался. Девки рвали подмётки на лету – и похоже я сам лично подсунул им ещё одну идею.

Нахмурившись, решил сменить тему:

- Все эти воздушные шарики – дело прошлого, не имеющего перспективы. Будущее за аэропланами. Это поняли даже современные девицы. В прошлом году почти двадцать процентов всех учащихся в отечественных лётных школах были женщины.

Хотя Настя отвернулась очень быстро, не заметить каким яростным огнём загорелись её глаза, не смог бы только слепой.

- Чёрт, что же я так туплю сегодня! Ведь задумает ещё на лётчицу пойти учиться! Надо, её срочно чем-то отвлечь!

- Обучение стоит дорого, проблеял я, окончательно потеряв лицо. (Курс в частной авиашколе «Гамаюн» в 1911 году стоил 400 рублей — кроме того, нужно было внести 600 рублей страховки на случай поломки аппарата по вине учащегося). За что получил сполна: наградив меня уничижительным взглядом, любимая только презрительно фыркнула. К счастью, от полного фиаско, меня спас Коля Маленький, сообщив, что подошла наша очередь на подъём в небо.