Петля, Кадетский корпус. Книга четырнадцатая

Глава 9 Капитуляция

Ночка выдалась отчаянная, полковник Читтам, устав от беготни, бросил батальон на штурм артиллерийских позиций, только наемников еще на подходе накрыли минометами, потом «дикие гуси», спотыкаясь в темноте, наталкиваясь на кусты и камни, матерясь и грозно рыча, добрались до минного поля. Пришлось его поневоле деактивировать, телами первой роты, а прорвавшиеся вперед остатки штурмовиков нарвались на кинжальный пулеметный огонь, в общем наступление закончилось, не успев начаться. Командир приказал оттянуться назад, в одной из воронок устроили военный совет.

— БАБАХ… БАБАХ… — бомбардировка не прекращалась ни на секунду, враг боеприпасов не жалел.

— Тра-та-та-та-та, — на переднем крае надрывались крупнокалиберные пулеметы, через такой плотный огонь не прорваться.

— Доложите обстановку, — коротко рявкнул Читтам.

— Третий батальон попытался атаковать позицию вражеской батареи, столкнулись с хорошо укрепленной оборонительной линией, колючая проволока, мины и растяжки на тропинках, уверен, дальше будет только хуже, но, потеряв до роты ранеными и убитыми, мы отступили, — доложил майор.

— Подверглись нападению со стороны кочевников, налетел небольшой отряд, гранатами закидали наши секреты, пулеметным огнем посекли лагерь, — взял слово следующий комбат и эмоционально добавил, — Они как будто видят ночью, идут строго на цель!

— На самом деле противник применяет неизвестную нам систему наведения, мы несколько раз меняли дислокацию пехоты, они невероятно точно определяют наибольшее скопление живой силы и бьют именно туда, такое чувство, что вся земля под нами напичкана датчикам, — сделал выводы начальник штаба, должность обязывала его заниматься аналитикой даже в таких условиях.

— Долго мы не продержимся, личный состав не спит вторые сутки подряд, много раненых, боеприпасы на исходе, — взял слово следующий офицер, — Потери уже сейчас превышают треть, а в отдельных ротах доходят и до пятидесяти процентов, и они растут.

— БАБАХ… БАБАХ… — подтверждая докладывающего, совсем рядом взорвались несколько фугасов.

— Сколько еще до побережья? — без особой надежды уточнил полковник.

— В обычном темпе осталось три дня марша, но за вчерашний день мы не только не приблизились к Бохайскому морю, а даже наоборот удалились от него! — ответил начальник штаба, — Враг поменял тактику, почувствовал оперативное превосходство и все чаще идет на лобовое столкновение, боюсь они готовят генеральное сражение, к которому мы подойдем уставшими, голодными и без боеприпасов.

— Хмм… положение критическое, предлагаю прекратить сопротивление и сдаться, надо спасть жизни людей, — Томас Читтам принял непростое решение, здесь в Манчжурии законы не работают и какова будет судьба пленных известно только богам и туземцам. Учитывая тот погром, который они устроили в начале кампании, месть аборигенов может оказаться весьма суровой…

— Согласен!

— Другого выхода нет!

— В бою нам не выжить, а так есть хоть какой-то шанс, — в сложившихся обстоятельствах наемники решали дело голосованием, но в итоге подтвердили инициативу командира.

Спустя пятнадцать минут «дикие гуси» прекратили стрельбу и с поднятыми руками вышли навстречу противнику…

— БУХ… БУХ… БУХ… — часто работали минометы.

— БАБАХ… БАБАХ… — пушки палили реже, но тяжелые снаряды причиняли куда больший урон.

— ВУУУХХХ… ВУУУХХХХ… — неожиданно прозвучал странный залп.

— Что это? — спросил бригадный генерал, он как раз собрал командиров полков, чтобы обсудить текущее положение дел, в условии отсутствия связи это был единственный способ понять истинное состояние в войсках.

— Используют боеприпасы, вроде неуправляемых ракет, наносят очень серьезный вред, — доложил полковник.

— Но там же точность никакая, да еще и ночью, а стоимость огромная, — прокомментировал начальник штаба.

— Тем не менее, мы на собственном печальном опыте убедились в том, что враг бьет прямо в цель, по крайней мере не зафиксировано ни одного случая траты снарядов впустую, — аргументировал офицер, с его доводами было трудно поспорить, каждый почувствовал меткость туземцев на собственной шкуре.

— Понятно, — кивнул Ким Хониль и начал брифинг, — Какая общая обстановка?

Корпус встал лагерем на заранее разведанной территории, четыре полка растянули позиции по сторонам света, пятый во главе с бригадным генералом расположился в центре. При этом боевые подразделения переднего края изначально также были рассредоточены: далеко в степь уходили патрули и дозоры, ближе к основным позициям располагались усиленные заставы, а уже дальше рыли траншеи линейные подразделения. Получался настоящий, глубокоэшелонированный укрепрайон.

И хотя в распоряжении бригады не было средств усиления, отдельные направления защитили пулеметными гнездами, снайперами, вместо мин использовали растяжки, а колючую проволоку по возможности заменили естественные препятствия в виде полей острого скальника, кустарника, а иногда и просто наспех вырытых небольших ям. Грамотное расположение и подготовка укреплений давали возможность солдатам отдыхать ночью, несмотря на непрекращающиеся обстрелы, и производить ротацию наиболее пострадавших подразделений.

— Положение тяжелое, враг с завидным постоянством уничтожает все дозоры, заставы накрывает минометами, по позициям пехоты работает гаубицами и неуправляемыми ракетами, нам нечем ответить, — доложил начальник штаба.

— Сформировал несколько противодиверсионных групп, пытались пробраться в тыл, чтобы вырезать расчеты артиллеристов, взорвать боеприпасы и уничтожить командные пункты, — взял слово глава спецназа, — Вы знаете, мои ребята профессионалы, за линию обороны просочились небольшими группами, с соблюдением всех отвлекающих мероприятий, однако миссия успеха не достигла, в степи пехоту вылавливают патрули кочевников, за счет скорости и превосходства в численности они легко уничтожают наших лучших бойцов.

— Мы пытались контратаковать всей массой, навалились двумя батальонам, враг встретил нас на хорошо укрепленных позициях, у них невероятно много пулеметов, минометов и полевой артиллерии, плотность огня запредельная, даже самые стойкие роты не смогли войти в близкий контакт, — доложил полковник в чьем подразделении зафиксировали самый высокий процент потерь.

— А что, если попробовать ночной рывок, всеми силами сразу? — предложил бригадный генерал, мысль бредовая, но сейчас могли сработать только самые неожиданные идеи, все стандартные пути решения были испробованы за последние дни и результата не дали.

— Есть большой риск, точнее говоря, твердая уверенность в том, что мы потеряем связь между полками и батальонами, тогда прорыв к морскому побережью превратится в поход отдельных групп, враг легко уничтожит нас порознь, — покачал головой начальник штаба, — Если бы мы были в одном пути от Бохайского моря, можно было бы рискнуть, но нам еще идти как минимум три дня, а с ранеными и с учетом изменившийся тактики противника, не удивлюсь, если и вовсе выйдет целая неделя!

— Ну хорошо, если не прорыв, то может нащупать позиции туземцев и ввязаться в сражение? — Ким Хониль цеплялся за любую надежду.

— Они видят нас даже ночью, мастерски уклоняются от массированных атак, спокойно выбирают и уничтожают небольшие подразделения, — покачал головой один из полковников.

— Вас послушать, так лучше сдаться? — разозлился генерал, — Вы хоть понимаете, что мы вне закона и международная конвенция о военнопленных работать не будет, аборигены могут загнать нас в шахты и использовать в качестве рабов, продадут на органы, и это в лучшем случае!

— Сабомним, давайте дождемся утра, подсчитаем потери и потом будем делать выводы, — примирительно высказался глава штаба, офицеры на переднем крае понимали всю тяжесть положения и поэтому были готовы сдаться, однако и командир видел ситуацию с точки зрения будущих последствий, так что тут требовалось тщательно взвесить все «за» и «против», перед тем как принять окончательное решение.

— Господин, к нам пришел парламентарий от Манчжурии, — как будто по заказу в палатку вбежал адъютант.

— Пусть зайдет, — распорядился Ким Хониль.

— Господа, граф Соколов, законный правитель Айсиньгьеро, предлагает завтра на рассвети провести переговоры, встреча на нейтральной территории, формат пять на пять, естественно без оружия, — коротко изложил офицер.

— Мы согласны, — так же сухо ответил генерал.

— Тогда считаем уместным временное прекращение огня, — дополнил парламентарий.

— Не имею возражений, — кивнул Ким Хониль.

— Разрешите откланяться, — поклонился офицер и покинул шатер.

— Ну вот и решили, послушаем что нам скажет правитель Манчжурии, — заключил бригадный генерал, а офицеры облегченно вздохнули, как бы то ни было, но до утра морпехи смогут отдохнуть и перевести дух.

Лайми сдулись, их разоружили и под надежным конвоем отправили в заранее построенную временную тюрьму, там степь, ограждения, пулеметные вышки, в общем классика. Из бытовых условий палатки, зато вдосталь еды, воды, медикаментов и пленные медики, мы ведь взяли корейский мобильный госпиталь вместе с врачами, так что условия просто замечательные, по крайней мере после того, что «дикие гуси» испытали в последние дни. Правда надо тщательно охранять наемников от Ульчи, те собирались тупо всех расстрелять, только мой авторитет спас пленных.

Однако теперь получили возможность перебросить все силы на правый берег и подумать о генеральном сражении, прикидываю свои возможности. Клан юэйчжэней выставил три тысячи пехоты, это изначально не лучшие солдаты, рыбаки, ремесленники, земледельцы и шахтеры, однако мы их неплохо вооружили трофеями, немного погоняли в последние недели, в начале в битве против Чжэн Хэ и его наемной армии, теперь в конфликте с британцами и хангуками. Может на элиту они и не тянут, но с артиллерией и минометами смотрятся неплохо.

Бургуми Урангкай собрал полторы тысячи отборных кочевников. Это отменные воины, храбрые, умелые, жесткие. В степи они просто незаменимы, за счет скорости и знания местности всадники стали самым страшным кошмаром для пехоты агрессора. Учитывая отсутствие техники, кавалерия — единственная альтернатива моторизированным подразделениям. Хабаров и Шуньфонги привели еще по два полка. У русских это старатели и казаки, весьма дисциплинированная, стойкая пехота, многие прошли службу в действующей армии Российской Империи, есть и кадровые офицеры, пожалуй, в лобовом столкновении это самая боеспособная часть войска Манчжурии.

Вассалы Чжэн Хэ мало уступают своим коллегам, костяк — это клановая пехота, со своими традициями, навыками, передаваемыми из поколения в поколение, и огромным опытом боевых действий, изгои хлебнули немало горя, выжили только самые хитрые и сильные. К тому же у Шуньфонгов значительно больше высокоранговых магов, чем у других. Есть только один существенный минус, вызывает сомнение лояльность китайцев, мотивированы слабо, еще окончательно не смирились со своим зависимым положением.

Как бы то ни было, Айсиньгьеро уже сейчас может выставить восемь с половиной тысяч бойцов, что вдвое превышает количество боеспособных хангуков. Сверх того, есть пятьсот наемников Германа фон Эйхгорна, три сотни новобранцев отправили на охрану «диких гусей», двести пятьдесят ойратов с тунгусами, триста абордажников Джона Гоу, и около пяти сотен солдат Чипса Квисиля, разбавленных ученицами госпожи Чу Цяо. Итого еще полторы тысячи воинов, что делает наш перевес над силами генерала Кима подавляющим, особенно если учесть артиллерию и плаченое положение морпехов.

Тем не менее устраивать общую свалку особого желания нет, надо подумать над тем, как принудить упрямых корейцев к сдаче. Самый простой вариант — это предложить им определенные гарантии, в общем планирую на рассвете провести переговоры. Договорились встретиться на нейтральной территории, с собой возьму Бургуми Урангкая, напугает хангуков своей звериной свирепостью, следующий участник Хабаров, умный, хитрый атаман пригодится своей изворотливостью, для солидности беру Германа фон Эйхгорна, немцев в Сеуле уважают по ряду причин, ну и Чу Цяо, если что надавит чарами…

Генерал Ким Хониль недолго думал над тем, кого взять с собой на переговоры, безусловно в состав парламентариев войдет начальник штаба, как самый умный и лучше всех владеющий законодательной базой, касающихся международных конфликтов, глава сил специального назначения пойдет в качестве устрашения, и еще два полковника составят компанию. На переговорах всякое может случиться, хоть и формальное требование прийти без оружия будет строго соблюдено, но одаренные сами по себе убийственные твари. В общем офицеры Коре вроде как шли на мирную встречу, но думали, что готовы к любому повороту событий.

— Так, выложили все огнестрельные игрушки? — улыбнулся бригадный генерал.

— На кой они нам, если надо, я их голыми руками порву, — мрачно ответил спецназовец и мало кто воспринял его слова как шутку, огромный боец и в самом деле мог в бою оторвать руку, ногу или даже голову за счет мышц накачанных маной.

— Ну и мы добавим огонька, — улыбнулся полковник, офицеры такого уровня в армии Коре за редким исключением обладали высокими магическими рангами

— Вот и хорошо, — успокоился Ким Хониль, он был на все сто процентов уверен в превосходстве своих соратников.

Из лагеря выходили, ободренные взглядами морпехов, рядовые не потеряли веру в своих командиров и это после стольких испытаний. В общем офицеры добрались до места встречи в приподнятом настроении. Переговоры назначили в открытом всем ветрам поле, с одной стороны которого окопались солдаты Коре, а с другой армия Манчжурии. Делегации выдвинулись в одно время и нарочито не торопясь стали сближаться. Однако по мере продвижения бравурное настроение стало неожиданно улетучиваться.

Генерал разглядел слева огромного монстра, буквально пылающего природной силой, именно такие варвары когда-то за пару недель покорили Коре. Кочевник поражал огромным ростом, широченными плечами, про таких говорят: поперек себя шире. Рядом с этим могучим монстром даже командир спецназа смотрелся тщедушным мужичонкой, что говорить об остальных офицерах? С другой стороны, важно вышагивал представитель Германских княжеств, к Корее немцев ценили как лучших в мире инженеров, отличных воинов, педантов достойных подражания, рядом с ним начальник штаба смотрелся откровенно слабо.

Против двух полковников маньчжуры выставили могучего как медведь русского, в котором Ким Хониль по фотографии в досье узнал атамана Хабарова, если верить слухам, то это самый настоящий кровавый маньяк, который покорял эти земли с небольшой ватагой и выжил лишь благодаря звериной жестокости и хитрости. Об атамане уже при жизни складывали легенды, как противостоять такому герою? Рядом с ним верный офицер Коре смотрелся как тупой, сувенирный кинжал, против зазубренного в схватках, стального меча. Но следующий персонаж был еще сильнее, точнее говоря была…

Откуда они выкопали «лисицу»? Легендарные обольстительницы имели дурную славу, в свое время их сжигали за невероятную силу и власть над мужчинами, поэтому сейчас остались лишь считанные искусницы. От женщины волнами расходились могучие чары, мужики буквально поплыли от вожделения на расстоянии двух десятков метров от колдуньи и были готовы целовать ее ступни, что будет, когда придется говорить с ней? Этот ход на первый взгляд перевешивал все, одна дама с ходу поставил шах и мат!

Но Ким Хониль увидел перед собой самую большую проблему. Изначально, когда он узнал сколько лет графу Соколову, то сразу же сбросил его со счетов, не может даже самый гениальный мальчишка обладать силой и опытом взрослого мага. Однако от этой уверенности не осталось и следа, когда генерал встретился взглядами с русским аристократом, казалось, тот проник в его душу, вывернул на изнанку и подчинил! Командир корпуса морской пехоты вдруг ясно осознал, что напрасно согласился встретиться лицом к лицу с этими монстрами…