Петров, к доске! Книга вторая

Глава 8

К парку несся на всех парах. Аж ветер в ушах свистел, честное слово. Я через рельсы не просто перескочил, я через них перелетел, не задержавших ни на секунду. Мне вслед выругался какой-то путеец:

— Очумел? Переход для кого придумали? Ноги лишние или руки? Сейчас поймаю да выдеру!

Я не оглянулся и не остановился. Мне казалось, времени прошло слишком много. Воображение рисовало картины одну хлеще другой.

Если смотреть объективно, Ермак, Строганов, Демид и Макс — хорошая команда. Для ровесников. А Толкач старше всех нас на два года. И дружки у него такие же. Насколько помню, из моих товарищей способен удивить только Строганов. У того, как у берсерка, просто во время драки может случится приступ внезапного бесстрашия. Флегматичный, немного растяпистый Серёга в одно мгновение превращается в киборга, если у него отключаются тормоза.

У нас была как-то стычка с «монастырскими», дошедшая до более серьёзных последствий, чем обычно. У Сереги, как у настоящего героя боевика, получилось знатно оприходовать троих. Но там больше сработал эффект неожиданности. Просто в какой-то момент Строганов вдруг психанул по-настоящему. Он схватил камень, валявшийся рядом, и с бешенным, пугающим ревом кинулся на ближайшего соперника, старательно всаживая зажатый в руке камень, куда придётся.

Ермак и Демидов… Ну в принципе тоже пойдёт. Единственное, Толкач может явится в парк не с тремя дружками, как было при нашей с ним встрече, а с гораздо бо́льшей компанией.

Опять же. Я сейчас пацанов оцениваю профессиональным взглядом военного человека, который точно понимает, что такое драка. Не бой, именно уличная драка. И тут критерии совсем другие.

Например, у Макса реально хорошо поставлен удар. Он ходил около двух лет в секцию бокса. Поэтому в большинстве случаев, если у нас случались заварушки, мой товарищ кидался на противника первым. Макс знал, главное — успеть нанести удар. Потому что на улице толку от его бокса не особо много.

Да и, сказать по совести, заварушки были средненькие. Тогда-то они, конечно, казались мне серьёзным рубиловом. Сейчас понимаю — нет. Просто пацаны ерундой страдали. Так что по большому счету никто из товарищей, ждущих меня в парке, в сложных ситуациях еще не бывал.

Естественно, я не собирался менять такое положение вещей и втягивать друзей в чреватый последствиями замес.

Мой план выглядел следующим образом.

Злой Толкач берет свою гоп-компанию и является в парк. Там он пытается разыскать Ромова. Мы тем временем, находим Никиту с Рыковой. Устраиваем так, чтоб Толкач и новенький пересеклись, а потом героически вмешиваемся в ситуацию.

Я не планировал коллективной потасовки. Я хотел основной удар взять на себя. Не потому что сейчас сильнее остальных. Вообще нет. Как раз наоборот. Но я знаю, каким образом выиграть уличную драку. С Максом один на один Толкач не пойдет. А вот со мной — скорее всего согласится. Я же — Филипок.

Та ситуация, которая у нас приключилась недавно… Думаю, ее Толкач списал на счастливое для меня стечение обстоятельств и бестолковщину своих дружков. Просто никто из них не ожидал от малолетки той прыти, которую я продемонстрировал. Соответственно, пацаны останутся на подстраховке, а я с Толкачем лично разберусь. По-свойски.

В уличной драке побеждает подлейший. Как бы погано это не звучало.

В уличной драке нет татами, ринга, честных мужских правил, борьбы один на один. За редким исключением, если это только не конкретная договорённость. Вот только подобных договорённостей с Максом никто старался не заключать. Один на один он гораздо опаснее, чем в коллективном процессе, когда стенка на стенку.

Потому как все, что зовется спортом, на улице не стоит ровным счетом ничего. Когда случается драка, противостоять придется не одному, а нескольким подлым противникам.

Поставленный хлесткий правый боковой — это хорошая вещь на ринге. А в уличной драке, если ты не успеешь завалить первым ударом ближайшего к тебе противника, пиши пропало. Следующим ударом уже тебе дадут по яйцам, а потом, скорее всего, запинают.

Вот такая вот философия уличной драки. Как бы сильно ты не ударил человека рукой, он ударит тебя сильнее локтем. Как бы ты сильно не ударил его локтем, он ударит тебя сильнее головой. Как бы сильно ты не ударил его головой, он ударит тебя сильнее ногой. Как бы сильно ты не ударил его ногой, он ударит тебя сильнее палкой, ножом, обрезком трубы или чем-то еще. И в данном случае спасает только подлость. Собственно говоря, выживаемость — это и есть подлость. Я это понимаю. Пацаны еще нет.

Столь простую истину я осознал, после того, как мне пробили свинчаткой голову на заднем дворе «чушка́». До знакомства с Петюней, который популярно объяснил, куда конкретно можно засунуть все правила честной борьбы, если ты дерёшься не в спортзале.

Именно тогда что-то повернулось в моём понимании мира. Я помню, как старательно пытался попасть ногой в пах своему оппоненту и принимал разученную боевую стойку, как это видел в фильмах про восточные единоборства. Но это почему-то не работало. Моим противником был парень на пару лет младше меня, с уличным опытом, который стоил всех фильмов вместе взятых.

Выполнив сбивание, он пробил мне башку запасённой заранее закладкой и пошёл с приятелями по своим делам. А я прикладывал к волосам руку и, разглядывая испачканные кровью пальцы, думал о том, что есть какая-то тайна, мне не доступная. Есть какое-то тайное знание, отделяющее победителей от побеждённых. И вот это тайное знание мне сейчас доступно. А пацанам — нет.

Вздорчнул я Толкача нормально. Не знал ведь, что мне придется оставить товарищей одних. Совсем иначе все планировал. Поэтому, пока бежал к парку, несколько раз представил, что плохого могло случиться за это время. И еще грызло чувство вины. Вроде как подставил товарищей. Не специально, но все же.

Заскочил в парк и сразу помчался к нашему месту, где мы обычно ошивались. Оно находилось прямо за танцплощадкой, окружённой забором, из-за чего в народе ее называли «клеткой».

Сегодня, как оказалось, в парке были танцы. Меня всегда это удивляло. Почему в среду? Нет, ну пятница, суббота, это понятно. Отдых рабочего народа после трудовых будней. Среда-то каким боком?

Покрутил башкой по сторонам, пытаясь сообразить, где пацаны. На привычном месте их не было.

— Ты чего, малец? Заблудился, что ли?

Я настолько был заведен, что вообще не заметил, как рядом со мной оказался левый мужик. На вид ему было не больше тридцати пяти лет. Но я это понял только когда рассмотрел его лицо. По началу принял незнакомца за взрослого, если не пожилого, человека из-за седых висков. А они у него были реально седые. Совсем. И еще… Отчего-то этот мужик показался мне знакомым. Но как-то смутно. Далеко.

— Так чего приключилось, малец? — Снова спросил с улыбкой незнакомец.

— А? Да нет. Ничего. — Я «отвис» и перевел взгляд с мужика на кусты, пытаясь рассмотреть за ними хоть кого-нибудь из своих товарищей.

— Друзей, наверное, ищешь? — Мужик оказался крайне настойчивым и упорно продолжал со мной разговаривать.

— Почему вы так решили?

Честно говоря, его поведение вдруг начало казаться мне каким-то странным. Левый тип, прицепился со своими расспросами. Какая ему разница, кого я ищу?

— Да тут твои ровесники недавно отирались. Четверо. Вроде тоже по сторонам постоянно оглядывались, будто ждали кого-то. А потом целая кодла к ним подошла.

— Черт… — Я уставился на мужика, чувствуя, как внутри растекается неприятный холодок. — И куда они делись?

— Так вон, в дальнюю часть парка ушли. — Мужик кивнул в сторону густых зарослей. — Что-то не так?

Я окинул его быстрым взглядом с ног до головы. Нет, однозначно, мутный тип. Свободные штаны, кеды, тельняшка, поверх которой надета легкая тканевая куртка. Сейчас времена немного не те, чтоб тельняшки носили все, кому в голову стукнет. По крайней мере, в нашем городе. Если ты не служил в армии, как минимум, или в соответствующих войсках, могут предъявить.

Пока еще, конечно, не все так жестко, но я прекрасно помню, к примеру, как 2 августа закрывался центральный рынок исключительно по причине расслабленного состояния десантников, а на улицах ровно на сутки вообще исчезали люди, способные своим внешним видом вызвать у бравых ребят желание дать в морду. Естественно, речь о кавказцах.

В отношении тельняшек было то же самое. Если какой-нибудь придурок напялит ее и попадётся реальным воякам на глаза, пусть даже тем, кто всего лишь отмотал два года в армии, ему эту тельняшку натуральным образом куда-нибудь засунут.

Значит, мужик либо псих, либо военный. Для дембеля, который никак не забудет армейскую жизнь, слишком староват. Ладно, черт с ним. Просто прицепился какой-то контуженный.

— Спасибо. — Буркнул я мужику и рванул в сторону, куда он указал.

Бежать пришлось недолго. Да и особо не разбежишься по этой части парка. Деревья здесь росли густо между ними только петляла узкая тропинка.

Насколько помню, она приводит в тупик, за которым идет забор авиационного завода.

— Успел. — Выдохнул я, заметив, наконец своих друзей.

Правда, обнаруживать свое присутствие пока не торопился. Надо было понять, на какой стадии находится конфликт. И почему он вообще уже начался, если нигде поблизости не видно Ромова.

Строганов, Ермак, Демидов и Макс стояли стеночкой, прижимаясь плечом друг к другу. Напротив них толпилась кучка. Человек десять, может, чуть больше.

Но самое любопытное, там не было Толкача. И дружков его тоже не было. Это вообще какие-то левые товарищи. Причем все они были значительно старше. Я бы сказал, лет шестнадцать на вид.

— Не понял… — Я спрятался за деревом, внимательно изучая противника.

А то, что это противник, сомневаться точно не приходится. И от моих пацанов, и от компашки откровенно фонило негативом и агрессией.

— Что за херня… — Снова высказался я вслух, наблюдая за происходящим из засады. — Кто это вообще такие…

— Алёша…

Когда рядом раздался тихий девчачий голос, меня от неожиданности буквально подкинуло на месте.

Я оглянулся, взглядом разыскивая Дееву. А это, конечно же, была она. Я ее ни с кем не спутаю.

Кусты, растущие поблизости, раздвинулись и оттуда высунулось Наташкино лицо. Чуть ниже появилась Илюшина голова.

— Вы охренели? Оба! — Шёпотом поинтересовался я, потом сел на корточки и осторожно подобрался к этой парочке. — Какого черта?

— Ну ты, Леха, и горазд бегать. — Ответил Илюша. — Еле догнали.

Он, как и я, разговаривал очень тихо.

— Почему ты не сказал, что у вас тут драка? — Наташка сурово свела брови, прожигая меня гневным взглядом.

— Ты больная, Деева? — Вот тут я уже не выдержал. — Просто скажи мне, ты совсем звезданутая? Ответить и все. Больше никаких вопросов не возникнет. Ты на кой черт сама припёрлась и этого притащила?

Я ткнул пальцем в довольную физиономию братца.

— Илья сказал, что у вас тут большая драка намечается. Я не могла остаться в стороне… — Начала было староста.

— Млять. — От души выматериться я. Наташка моментально покраснела. — Чем ты поможешь, ненормальная? Чем⁈ Ребенка зачем с собой взяла?

— Он один отказывался оставаться. Сказал, матери все доложит и она тебе всыпет по первое число. А так мы вроде гулять ушли. Леша, ты не переживай. Илья останется тут. А мы с тобой…Я полезная, честное слово. Смотри… Мне дядя рассказывал, как себя вести, если складывается ситуация, когда драки не избежать. Мы с тобой подходим. Ты говоришь главному, вон тому, который чуть впереди: «Пацаны, вам три рубля дать? Сейчас дам, у меня деньги в носках.» Они растеряется. Непонятный какой-то человек денег им дать хочет. Сам в это время нагибаешься, загребаешь землю в ладонь, и — джищь! — в физиономию. Пока эффект действует, ногой по… Ну… Ниже пояса, в общем. А я еще крикну «милиция!» и рукой им за спину махну. Когда остальные обернутся, со всей силы бьешь ближайшего по затылку кулаком, второго — ногой. А дальше по обстоятельствам. Там и друзья твои включатся. Меня дядя приему научил. Я тоже помогу. Надо схватить первого ближайшего левой рукой за волосы, дернуть его голову книзу, а правой рукой ударить по лицу. Я, сказать честно, еще не пробовала его в реальных обстоятельствах. Но… Просто ты знай. Я помогу.

Несколько секунд я молча смотрел на Наташку. А потом тихим шёпотом сказал:

— Деева… Ты страшный человек…