Петров, к доске! Книга вторая

Глава 6.2

Сначала все складывалось очень удачно, гладенько и ровно. Даже неожиданно, если честно. Хотя, вот это благополучие и должно было меня насторожить. Очевидно же, в этом варианте моей жизни все постоянно идёт через одно место. Но я настроился творить великие дела и о каких-то неудачах даже не думал. По большому счету, что проще? Надо всего лишь прийти в парк и в нужный момент вмешаться в ситуацию. Все. Максимально элементарный план. Так думал я, еще не подозревая, насколько сильно ошибаюсь. В тот момент я кипел энергией, предвкушая скорее решение насущных проблем.

Я заскочил домой, переоделся, поел, убрал в комнатах, сделал уроки. В общем повел себя как порядочный сын и примерный ученик. Мать собралась отпроситься с работы чуть раньше, чтоб проведать Дядю Лёню, о чем меня предупредила. Будет очень хорошо, если она вернется домой, а тут все в порядке.

С матерью сейчас ругаться мне не с руки, а то опять определит в какой-нибудь трудовой лагерь в виде очередной дачи очередной подруги. Я не хочу тратить время на ерунду. Тем более, к матушке тоже появились теперь вопросы. Много вопросов, так будет точнее.

Я ещё не думал, каким именно образом вызнаю правду, но насчёт ее прошлого знакомства с Ромовым-старшим и с Наташкиной матерью мы еще поговорим. Кстати, я бы и с самой Деевой перекинулся парой слов. Например, поинтересовался бы, а чего это она так пялилась на отца Никиты, когда мы феерично учавствовали в прослушивании?

Из-за насыщенных событий последних дней я это момент как-то упустил. Забыл о нем. А ведь там тоже все было очень странно. Выходит, в отличие от меня, Наташка что-то знает. Иначе с чего бы ей реагировать подобным образом на левого мужика, который, по идее, встретился ей впервые?

Но ни фига подобного. Она явно узнала Ромова-старшего. Причем узнала именно в лицо. Фамилия, которую в первый день появления Никиты озвучила директриса, Наташку изначально не напрягла.

Но с Деевой, можно и чуть позже разобраться. Тем более я пока хочу, чтоб мы находились с ней на максимально далеком расстоянии. В любом случае ситуация с отцом Никиты касается в первую очередь самой Наташки. А вот с матушкой лучше побеседовать скорее. Вдруг эта внезапно всплывшая информация будет иметь значение.

Напрягает лишь один момент. Если заведу подобную тему с родительницей, значит, про отца тоже придётся пораспрашивать. Не могу сказать, будто мне этого очень хочется. Правда, тут тоже бабка на двое сказала. Вряд ли родительница прям кинется рассказывать мне подробности. Не для того она их много лет скрывала.

Ясное дело, в своем нынешнем возрасте я не могу ставить ей ультиматумы и требовать правду. Она просто либо соврет, либо сошлется на «взрослые дела». Есть у нее такая фишка. Чуть что, сразу изображает умное лицо и говорит эту очень скользкую фразочку. Типа, не дорос еще.

В любом случае, прежде чем уйти из дома, я хорошо подготовился. Не только к материному возвращению, но и насчёт «монастырских». А то знаю я эти законы подлости, как они работают. Всю жизнь данная компашка отиралась после обеда в парке, а сегодня возьмут и не явятся. И что тогда? Просто все коллективно погуляют? Ромов с Рыковой, я с пацанами. Нет. Такой вариант не подходит. Поэтому во втором вопросе пришлось напрячься. А для этого я срочно должен был позвонить.

Домашнего телефона у нас не имелось. Мать очень хотела и даже стояла на очереди, но пока ещё великое счастье в наш дом не привалило. Зато телефон был у соседки. У той самой Алевтины Степановны, которой Илюха пытался всучить хрустальную вазочку для продажи. Да, я мог выйти на улицу и набрать номер в любом уличном телефоне. Но такой вариант мне не подходит. Я ещё пока не знал, какой именно номер нужен.

— Здравствуйте, Алевтина Степановна. — Вежливо кивнул я, когда соседка после моего долгого и громкого звонка в дверь появилась на пороге.

Она уже числилась пенсионеркой и благополучно сидела дома. Вернее, в большей мере, конечно, не сидела, а постоянно куда-то ходила по своим пенсионерсерм делам. Но застать ее днем на месте было вполне реально. К счастью, мне повезло.

— Здравствуй, Алёша. — Она в ответ тоже культурно поприветствовала.

— Простите, можно от вас позвонить?

— Можно. — Соседка посторонилась, пропуская меня внутрь квартиры.

Хотя по лицу Алевтины Степановны было заметно, как сильно задолбал ее этот вопрос.

Справедливости ради, скажу, к Алевтине Степановне позвонить ходил весь подъезд. Из всех соседей телефон был лишь у нее. Ладно, когда ещё приходили сами. Могло быть гораздо интереснее. Все соседские родственники, друзья, товарищи, коллеги звонили Алевтине Степановне с просьбой позвать Ивановых, Петровых, Сидоровых из такой-то или сякой-то квартиры.

То есть ей приходилось класть трубку на тумбочку рядом с аппаратом, выходить в подъезд, затем либо подниматься вверх, либо опускаться вниз, чтоб сообщить Ивановым, Петровым, Сидоровым, что их приглашают к телефону.

А после этого еще час слушать, как в её собственной квартире посторонний человек со своим родственником обсуждает какие-то «срочные» семейные дела. И что удивительно, за все это время Алевтина Степанова ни разу никого не послала к черту. Я бы, лично, точно не выдержал.

— Извините, а можно у вас заодно попросить справочник? Номер не помню. — Крикнул я в сторону кухни, где скрылась хозяйка квартиры.

У нее это уже выработалось в привычку. В своем же доме уходить куда-нибудь подальше, чтоб не слушать чужие разговоры.

— Возьми в тумбочке, под скатертью, на полке! — Отозвалась в ответ Алевтина Степановна, не выходя из комнаты. Даже дверь не открыла.

Я приподнял край скатерти, которая и правда имелась на тумбочке с телефоном. Там, на полках стояли книги и среди них был нужный мне справочник городских номеров.

— Чудесно. — Буркнул я себе под нос, а затем открыл букву «Т» и начал искать нужную мне фамилию.

Отца Толкача знали многие. Причина все та же. Он работал на заводе начальником какого-то цеха. Между прочим, уважаемый человек. Непонятно, как у него сын таким придурком получился.

В любом случае, у них дома телефон просто обязан быть. В очереди на получение связи все эти руководители, даже мелкие, стояли первыми.

Через пару минут я разыскал три фамилии «Толкачев» с одинаковыми именами и отчествами. Отца этого придурка звали Василием Ивановичем, о чем мне тоже было, к счастью, известно. Иначе от количества номеров, которые надо обзвонить, я бы офигел. Но кто конкретно из трех Василиев — нужный, угадать было сложно. Поэтому я поступил соответственно ситуации — позвонил всем.

По первому номеру меня послали. Вернее, культурно пояснили, что я не туда попал. Толкачевы живут, да. Но Толкача среди них нет. Потому что пара пожилых людей столь странными кличками не пользуется. А вообще молодому человеку, то есть мне, не мешало бы заниматься делом, вместо того, чтоб беспокоить порядочных людей.

По второму номеру вообще никто не ответил. Видимо все были на работе. А вот по третьему, наконец, вышло идеально.

— Але! — Раздался в трубке очень далекий, совершенно непонятный голос.

При таком качестве связи, конечно, не разберёшь, знаком мне абонент или нет. Даже сложно понять, кто именно с тобой говорит.

— Здравствуйте, — Культурно начал я. — Это квартира Толкачевых?

— Да. Говорите, что надо. — Ответили мне сквозь треск, на том конце провода.

Слова доносились плохо, зато отчётливо было слышно посторонние звуки. Такое чувство, будто рядом с абонентом стоял какой-то бедолага с приступом астмы. Естественно, ничего подобного там не происходило, просто в трубке шипело, кряхтело и даже периодически «кашляло». Однако даже такая поганая связь в 1985 году была за счастье.

— Позовите Толкача. — Заявил я увереным тоном. А потом еще добавил. — Скажите ему, звонок очень срочный. Пусть скорее ответит. Он, конечно, тормоз, но до телефона доберётся как-нибудь.

Естественно, подобный тон я выбрал не ради того, чтоб нахамить незнакомым людям. Мне нужна была определенная реакция определённого человека.

Сначала была пауза. Тяжелая, но недолгая. Меньше минуты. А потом, наконец, последовал возмущённый ответ:

— Ты кто такой, придурок? Какой я тебе Толкач⁈ Совсем крыша поехала. Я ж узнаю, кто это, и тебе трындец.

В общем-то, я попал в яблочко. Номер, который набрал, был правильным и абонент оказался тем, кто и нужен.

— Меня зовут Никита Ромов. Звоню тебе сказать… — Я отовал трубку от уха, затем вытянул шею, проверяя, действительно ли Алевтина Степановна закрылась в кухне. Потом снова прижал мембрану к губам и громким шепотом, стараясь говорить отчётливо, произнес. — Я жду тебя, дебила, сегодня в парке. Надеюсь, придёшь, потому что ты ссыкло и трус. Придурок, дебил, тормоз.

Не дожидаясь ответа охреневшего Толкача, я положил трубку, скинув звонок. Судя по тяжёлому сопению, которое даже поганая связь скрыть не могла, мой собеседник вообще пребывал в полном ауте. Он потому не успел ничего сказать на столь внезапные оскорбления, которые с какого-то перепугу решил высказать ему непонятный Ромов.

— Спасибо, Алевтина Степановна! — Крикнул я в закрытую кухонную дверь. — Пойду домой.

— Все хорошо? Разобрался? — Соседка появилась на пороге с чашкой чая в руках.

— Да. От души благодарю. — Я вежливо кивнул Алевтине Степановне, а затем смылся к себе домой.

Время уже близилось к часу встречи с пацанами и мне пора было выдвигаться.