Пиковый интерес

Глава 19

Крыша павильона давно сгнила, и ее остатки валялись внутри здания. Оконные рамы и двери исчезли, их, скорей всего, на свои нужды растянули жители соседних деревень. В остальном же его состояние можно было признать вполне сносным. На наше счастье, здание было небольшим, и количество мусора внутри было не очень внушительным.

Первым делом мы занялись сорняками. Похоже, у нас уже стали вырабатываться приемы ведения раскопок. Рвать траву на груде битого кирпича занятие то еще! К моменту, когда с ней было покончено, костяшки рук были сбиты до крови об острые кирпичные края, а пот катил градом. На небе опять не было ни облачка, солнце стояло высоко и палило нещадно, а от вырванных с корнем сорняков клубами поднималась пыль, которая забивалась в нос и горло и заставляла постоянно кашлять. Зато, буквально через пару часов, пол павильона был полностью очищен и стали видны выстилающие его каменные плиты. В общем, работа была закончена, но удовлетворения она не принесла. Плиты были так плотно пригнаны одна к другой, что с надеждой обнаружить здесь какой-нибудь лаз пришлось благополучно расстаться. Было видно, что они лежали мертво и их никто не трогал со дня постройки павильона.

― Опять пролетели! ― высказал общее мнение Роман.

Копать в этом месте была не моя идея, поэтому я со спокойной душой повернулась спиной к остальным участникам нашей маленькой экспедиции, спрыгнула вниз на мусор, который в изобилии валялся вокруг, и направилась прочь. Бросив куртку, с которой ни на минуту не расставалась, на траву под развесистым кустом, я плюхнулась на нее и от нечего делать принялась разглядывать остатки строения. Наверное, когда-то, давно, оно было очень нарядным, даже теперь еще его фасад, украшенный лепниной и высокими арочными окнами, выглядел чрезвычайно изысканно. Я переводила рассеянный взгляд с одной гирлянды на другую, рассматривала чудом сохранившиеся подоконные вставки и консоли и не могла понять, что же меня беспокоит. В конце концов, не выдержала, вскочила и пошла к павильону.

Он стоял на крутом откосе, на самом краю луга, а внизу плескалось озеро. Хватаясь рукам за ветки кустов, я осторожно спустилась к воде и ахнула. Вот, что меня мучало! Пропорции здания и ландшафт подразумевали наличие цоколя, который со стороны луга полностью отсутствовал. А все дело было в том, что, павильон оказался врезанным в откос и его высокий цокольный этаж был виден только с озера!

― Эй, сюда! Сюда! ― закричала я.

Две головы высунулись из окна и та, что принадлежала Сурену, мрачно поинтересовалась:

― Чего кричишь?

― Смотрите, что я нашла!

Меня буквально распирало от гордости, хотелось немедленно поделиться со спутниками радостью своего открытия, а они смотрели сурово и ликовать не спешили.

― Опять что-то выискала! ― прошипел Роман, злокозненно намекая на неудачу с фонтаном.

― Да, ладно вам! ― отмахнулась я. ― Лучше спускайтесь сюда и посмотрите сами!

Через минуту они оба топтались на узкой кромке берега рядом со мной.

― Ну и как мы туда попадем? Двери-то нет! ― привередничал Роман.

― Через окна! ― бодро ответила я.

Я гордилась своим открытием и не собиралась портить себе настроение из-за такого пустяка, как отсутствие двери. В общем-то Роман был прав, двери не было, но зато было три арочных окна, настолько больших, что даже такой крупный мужчина, как Сурен, вполне мог легко пролезть в них. Что уж тут говорить про таких субтильных личностей, как мы с Романом! Все это я высказала вслух и не стесняясь в выражениях, в награду за что получила от водителя полный неприязни взгляд. Похоже, намек на отсутствие у него мощной мускулатуры, его здорово задел.

― Лезем! ― решил Сурен, первым шагнул к окну, ухватился за край, и одним махом забросил тело внутрь. За ним последовал Роман, у него, правда, все получилось не так ловко, но, в конце концов, и он оказался внутри. И только я осталась снаружи! Для меня эти окна были слишком высоки, дотянуться до них я не могла, поэтому стояла внизу, приплясывала от нетерпения и канючила:

― Ну, что же вы, в самом деле! Это же я нашла подвал! Я тоже туда хочу!

Сурен не выдержал и сжалился надо мной. Высунувшись из окна, они протянул мне обе руки и мощным рывком втянул меня внутрь.

Мы стояли посреди подвала, а над нами высились сводчатые перекрытия, подпираемые двумя толстыми каменными столбами. В льющемся из окон свете было хорошо видно, что, не считая небольшого слоя мусора на полу, нанесенного за многие годы через разбитые окна, там абсолютно пусто. Единственное, что привлекало взгляд и вызывало интерес, это полукруглые ниши непонятного назначения в стенах около пола. Мне в голову тут же пришла мысль, что это замурованные подземные ходы. Но, это так, он излишней впечатлительности!

― Ну, и чего мы сюда приперлись? ― сварливо поинтересовался Роман.

Я повела плечом и смущенно потупила глаза. Действительно! Вторая ложная тревога! Однако мой покаянный вид не смягчил праведного гнева Романа, и он обрушился на меня со всей страстью своего склочного характера:

― Откуда ты свалилась на нашу голову, такая деятельная? Лезешь во все щели, выискиваешь что-то! Чего тебе спокойно не сидится? Ведь пользы от тебя никакой, одни хлопоты!

Я не возражала, а про себя думала, что всему виной мой чрезмерный романтизм, приправленный незначительной дозой семейного авантюризма. Эти руины разбудили дремлющую во мне страсть к приключениям, захотелось приобщиться к тайне, найти что-то необычное, вот я и выискивала загадочные места. А почему бы и не поразвлечься, если точно знаешь, что сокровища спрятаны совсем в другом месте и им ничего не грозит?

Сорвав на мне раздражение и немного успокоившись, Роман взялся за молоток и медленно пошел вдоль стен, простукивая камни. Около каждой ниши он задерживался несколько дольше, тщательно изучал все трещины и, ничего не находя, опять продолжал свой обход. Сначала я внимательно следила за его передвижениями, потом мне это надоело и, потеряв к нему всякий интерес, принялась разглядывать выбоины на стенах и гадать об их происхождении. Тут, вдруг, из дальнего угла раздался торжествующий вопль Романа:

― Сурен, давай зубило. Здесь что-то есть!

Надо же! Никогда бы не подумала, что наш водитель способен на сильные чувства, если это, конечно не злость и не лень!

Сурен моментально сорвался с места, я бросилась следом, сообразив, что в том конце подвала назревает что-то очень интересное.

Роман стоял на коленях перед нишей и с помощью зубила старался вывернуть из стены камень. Кладка была сделана на совесть, и ему пришлось изрядно потрудиться, прежде чем удалось расковырять раствор. Камень он извлек, но образовавшийся проем оказался слишком маленький, пришлось выбивать еще один камень. Все это время мы с Суреном топтались за спиной Романа и нетерпеливо вздыхали. Наконец, он сунул руку по локоть в образовавшееся отверстие, и на свет появилась проржавевшая металлическая коробка. В такой же моя бабушка хранила чай и называла ее «китайской». Трясущимися руками он прижал банку к груди и нервно заскреб ногтями по крышке, пытаясь открыть, но тут раздался холодный голос Сурена:

― Отдай!

Роман вздрогнул и сделал невольное движение спрятать коробку за спину, однако, во время опомнился и нехотя протянул ее Сурену. Тот вытащил из кармана складной нож и кончиком лезвия поддел крышку. Она со звоном упала на каменные плиты, и этот звон показался всем нам необыкновенно громким. Я придвинулась ближе и заглянула в коробку: она была полна монет. Сурен взял одну, поднес к глазам и удовлетворенно произнес:

― Рубли, серебряные.

Находка положила конец работе. Моим напарникам не терпелось получше изучить содержимое коробки, и они дружно заспешили к машине.. Меня же она не интересовала, по крайней мере, с точки зрения ее материальной ценности, поэтому я решила остаться на берегу и полюбоваться видом на озеро. Растянувшись на куртке под понравившимся кустом и блаженно вытянув ноги, я лениво следила за удаляющимися фигурами своих компаньонов.

Сурен с коробкой в руках размашисто шагал впереди, Роман трусил следом и что-то оживленно ему говорил. Для большей убедительности он энергично жестикулировал руками и все норовил забежать вперед и заглянуть боссу в лицо. Увлеченный разговором, под ноги себе, конечно, не глядел, скрытую травой кочку не заметил, потому зацепился за нее ногой и со всего размаху рухнул на землю. Над лугом раздался его возмущенный вопль и мой громкий хохот. Уж очень забавно было смотреть со стороны на его долговязую фигуру, беспомощно распластанную на земле. Ее нелепый вид доставил мне истинное наслаждение! Роман вскочил на ноги, в ярости со всего размаха пнул злополучную кочку и снова завопил, но теперь не от гнева, а от боли. Мягкая обувь плохо защищает ноги от ушибов и Роман получил возможность в этом лично убедиться, больно ударившись обо что- то, скрытое в траве и очень твердое. Сурен спокойно стоял рядом и невозмутимо наблюдал за страданиями товарища. Я ожидала, что Роман поорет, поорет, успокоится и пойдет дальше, но он повел себя очень странно! Присел на корточки и принялся с остервенением вырывать траву!

― Свихнулся от боли! ― сочувственно подумала я и поудобней устроилась на куртке, наслаждаясь бесплатным представлением.

Что подумал Сурен, не знаю, но он продолжал стоять рядом и спокойно следить за действиями Романа. Тот же занятия своего не бросал, а продолжал ожесточенно сражаться с бурьяном. Вокруг уже валялась гора вырванных с корнем сорняков, а Роман все не успокаивался. Он вдруг бросился к павильону, заскочил внутрь и тут же вылетел назад, но уже с лопатой в руках. Волоча ее за собой и комично прихрамывая, кинулся к заветной кочке и принялся с ожесточением ее раскапывать.

Все это выглядело очень интересно, но вставать было лень, и я решила следить за разворачивающимися действиями из-под своего куста. По мере того как Роман копал, из земли проступал угол белой плиты. Находка не была похожа на остатки строения, скорее напоминала основание какого- то памятника. В результате, на свет появились плиты, уложенные большим квадратом, в центре которого возвышался массивный блок. Это об его прикрытую землей и поросшую травой вершину, Роман и умудрился зашибить ногу. Тут уж мне стало невтерпеж, я поднялась со своего места и подошла поближе.

― Наверное, если поискать хорошенько вокруг, то можно найти в траве осколки, ― лениво подумала я, но к поискам приступать не спешила. Это была не моя находка, и включаться в ее раскапывания у меня намерения не было.

― Что это? ― спросил Сурен.

― Какой-то памятник! ― неуверенно ответила я.

Роман присел на корточки и стал травой счищать грязь с поверхности каменных плит. Потом, вдруг бросил это занятие, опять сбегал к павильону и приволок лом, на который я смотрела с сомнением и не могла понять, что же это он собирается делать. А он попытался просунуть его в щель, которую случайно обнаружил, когда обтирал травой постамент. От усердия Роман громко сопел, старясь поддеть блок и вывернуть его из гнезда, однако тот непоколебимо стоял на месте и двигаться не хотел. Наконец, Сурен не выдержал, положил коробку с монетами на траву и молча шагнул к постаменту. Взяв из рук Романа лом, аккуратно просунул его в щель и налег на него всем телом. Блок лениво шевельнулся, Сурен еще немного подналег, и камень откатился в сторону, а под ним открылось квадратное углубление с металлической шкатулкой на дне. Вот уж день сюрпризов! То целый день роемся и ничего, а то вдруг сразу две находки! Сурен опустился на колени, достал шкатулку и осторожно откинул крышку. Мы с Романом одновременно испустили глубокий вздох, вот только вот вздыхали мы с ним по разным поводам: Роман от разочарования, что внутри нет драгоценностей, я-от облегчения, что их там не оказалось. Сурен между тем извлек из шкатулки металлическую пластину, внимательно оглядел ее, потом протянул мне:

― Посмотри, что тут написано.

На пластине затейливой вязью был написан довольно длинный текст, вот жаль только, что запись была сделана по-французски, и прочесть ее я не могла. Я тут же сообщила об этом Сурену, но в качестве утешения добавила, что мне удалось понять несколько слов: «императрица Екатерина», «визит», и «1775 год».

― Я думаю, здесь был гранитный обелиск. Его поставили в честь посещения Екатериной II этой усадьбы в 1775 году. Тогда было принято отмечать подобные знаменательные события установкой памятников и обелисков, ― сказала я.

― А клад?!

Разочарованию Романа не было предела. Еще бы, он сам нашел это место, сам расчистил, а там не оказалось ничего более стоящего, чем какая-то пластина.

― А клада здесь нет! ― злорадно сказала я, потому что прекрасно помнила, как он шпынял меня за неудачи.

― Ну, может, она хоть золотая! ― жалобно проблеял Роман, все еще надеясь на удачу.

Как только эти слова достигли ушей Сурена, он тут же протянул руку и забрал у меня находку. Зажав в одной руке банку, а в другой дощечку, он быстро зашагал к дому, оставив нас с Романом на месте очередной неудачи.

Я не стала горевать вместе с водителем, а решила немного пройтись по округе и оглядеться. До сих пор мы обследовали лишь малую часть усадьбы, а мне казалось, что там сохранилось еще много чего интересного. Осторожно перебравшись по мосту на другую сторону реки, я побрела вдоль обсаженного вязами берега. Под деревьями было тихо и прохладно, я медленно шла по высокой траве, наслаждаясь покоем и пением птиц в чаще парка. Неожиданно деревья расступились, и передо мной открылась гладь озера. Размерами оно уступало тому, что было перед домом, но в центре его располагался очень милый островок с остатками какого-то строения.

Захотелось перебраться туда и посмотреть, что это за развалины, но мостик, построенный еще прежними хозяевами, давно сгнил, от него остались лишь торчащие из воды осклизлые сваи. Вид их доверия не внушал, и я решила не рисковать, вместо этого постелила куртку на берегу, улеглась на спину и стала смотреть в небо. Сначала я лениво следила за медленно ползущими облаками, потом глаза сами собой закрылись, и я не заметила, как заснула.

Разбудили меня громкие крики Сурена и Романа, которые в разнобой выкликали мое имя, а их голоса звонко разносились над водой, улетали в лес и возвращались назад гулким эхом. Я открыла глаза и удивилась тому, что уже вечер. Солнце уже зашло, на землю упали ранние сумерки, от воды тянуло противной сыростью. Выходило, что с усталости я проспала несколько часов подряд и теперь спутники, обеспокоенные моим долгим отсутствием, бродили по округе в поисках беглянки. Во избежание неприятностей, пришлось вставать, хватать куртку и бежать на звук голосов.

― Где была? ― накинулся на меня Роман, который к вечеру опять стал необыкновенно дерганным.

― Под кустом спала! ― отмахнулась я и прошла мимо, а он затрусил следом, злобно ворча, что некоторые шляются неизвестно где и их приходится разыскивать.

Тут я не выдержала, развернулась и рявкнула:

― Да зачем меня разыскивать? Куда я денусь от вас?

Перебранка грозила перерасти в очередную ссору, но тут очень кстати подоспел Сурен. Невозмутимый, как обычно, он посчитал нужным сказать:

― Если куда уходишь ― предупреждай!

С ним я спорить не стала, просто кивнула головой и пошла дальше.

Приготовленный Романом ужин мало чем отличался от завтрака, просто в дополнение к уже привычным консервам и кофе, был сварен еще и незатейливый суп. Однако после целого дня работы на свежем воздухе все чувствовали такой зверский голод, что привередничать не стали и с жадностью набросились на еду. Через полчаса с ужином было покончено и можно было бы отправляться спать, однако все члены нашей разноперой компании остались на местах, и расходиться на ночлег не спешили. Устроившись на чурбаках, которые притащили из парка, мы сидели вокруг костра и вели неспешную беседу. Справедливости ради, следует сказать, что первой разговор завела я, начав выспрашивать Сурена о его прошлом.

― Почему ты везде автомат за собой таскаешь? Здесь тихо, спокойно, а ты с оружием не расстаешься, ― задала я вопрос, который очень меня интересовал. Хотелось выяснить, ожидает он каких-нибудь неприятностей или все время носит автомат с собой из любви к оружию.

― Привычка. С фронта.

― А где воевал?

― В Карабахе. Слыхала про Карабах? Вот там и привык оружие всегда при себе держать.

Выпалив такую необыкновенно длинную для него тираду, Сурен замолчал, считая, что и так сказал слишком много. Но у меня были припасены и другие вопросы, ответы на которые хотелось получить:

― А в Москве как оказался?

― Дяде приехал помогать, ― коротко ответил он, всем своим видом показывая, что больше говорить не намерен.

Этим тут же воспользовался Роман и перевел разговор на обсуждение нашей находки.

― Это и есть наш клад? ― насмешливо поинтересовался он.

Я в ответ пожимала плечами:

― Откуда я знаю! Никогда не утверждала, что он существует. Напротив, предупреждала, что никакого клада нет. Это вы почему-то убеждены, что тут спрятаны несметные сокровища. Сами притащились за тридевять земель и меня с собой приволокли!

― Ты много чего говорила! ― подал голос Сурен, отрываясь на минуту от созерцания автомата у своих ног. ― Ты вот говорила, что твои родственники были люди небогатые, а ты смотри, какой у них дом был!

― За что купила, за то и продала! ― огрызнулась я. ― Мне об этих родственника почти ничего не известно!

Сурен недоверчиво хмыкнул, а я обиделась. Вот почему так? Скажешь людям единственный раз правду, так они тебе ни в жизнь не поверят!

Роману наша перебранка была не интересна, его больше занимала жестянка с монетами.

― Как думаешь, кто спрятал коробку? ― стал приставать он ко мне. ― Может и правда твоя родня постаралась?

― Это вряд ли! ― немедленно отмела я глупые инсинуации. ― Скорей всего какой-нибудь лакей или горничная. Спрятали свои накопления в укромное место от греха подальше, надеялись переждать смутное время, а потом достать, да так и не смогли. Ты что ж думаешь, только у господ ценности были?

Эти слова положили конец дискуссии о ценности находки, но любопытство Романа до конца удовлетворено не было, и он принялся изводить меня расспросами о моей родне. Дурацкие вопросы сыпались из него один за другим, исчезла даже его всегдашняя раздражительность, и он стал выглядеть, пусть и недалеким, но вполне нормальным парнем.

― А ты точно из дворян? ― с сомнением спросил он и посмотрел на меня с таким недоверием, что сразу становилось ясно: моя внешность совсем не соответствовала его представлению о дворянах.

Получив в ответ кивок, он на время затих, а потом выдал следующий вопрос:

― А они у тебя были князья или, может, графы? Помнишь, мужик с коровой эти развалины «графскими» назвал? Че ты плечами пожимаешь? Не знаешь? Или отвечать не хочешь?

Сказать ему было нечего, сама ничего толком не знала, поэтому отделалась короткой фразой:

― Без понятия!

Однако, ни сдержанность ответа, ни неприветливый тон, не обескуражили Романа, и он продолжал настойчиво изводить меня своими расспросами. Наконец, мое терпение лопнуло, и я рявкнула:

― Слушай, заткнулся бы ты, родной! Эк тебя сегодня разбирает!

Гневный выпад с моей стороны был оставлен без внимания и тут же последовал новый вопрос:

― А у тебя кто из дворян: дед или бабка?

Время от времени Роман вставал и на несколько минут исчезал в темноте. Возвращался каждый раз во все более приподнятом настроении, а так как спиртным от него вроде бы не пахло, то у меня возникла тревожная мысль, что он, возможно, наркоман и во время своих кратковременных отлучек или ширяется или нюхает кокаин. К концу вечера, он пришел в такое расположение духа, что даже пытался заигрывать со мной, посылая пылкие взгляды, сдобренные убогими шуточками. Мне такой поворот событий совсем не нравился, однако уйти в темноту было еще страшней, поэтому я продолжала сидеть у костра и делать вид, что ничего не понимаю. Хотя из них двоих, Сурен был настоящим боевиком, а Роман просто уличной шавкой, опасалась я больше последнего с его вспыльчивым и неуравновешенным характером, и потому старалась держаться поближе к Сурену. Он же сидел молча, только изредка недобро косясь в сторону не в меру разошедшегося шофера, но наконец, не выдержал и сказал:

― Завязывай суетиться и ложись спать. Завтра опять работать.

Люди, подобные Роману, не терпят никаких замечаний, поэтому меня ничуть не удивило, когда он завелся с пол оборота:

― А ты не указывай! Ишь, указчик нашелся! Сам сидишь, нахохлившись, словно сыч, и с тоски дохнешь и другим жизнь отравляешь. Чего мы здесь паримся, словно за колючкой срок мотаем? Давай, по быстрому слетаем на трассу, снимем пару шалав и оттянемся на полную катушку.

Предложение не нашло отклика в душе Сурена и он хмуро сказал:

― Забудь! Никуда не поедешь! Нечего по округе мотаться и внимание к себе привлекать. Нам присутствие в усадьбе афишировать без надобности. Вернешься в Москву, тогда и оттянешься.

Отказ здорово разозлил Романа и он так и зашелся в крике:

― Сам знаю, что делать! И что ты вообще тут раскомандовался?

Сурен повел могучим плечом и тихо сказал:

― Я здесь командую, потому что так Армен приказал. Ты что-то имеешь против?

Упоминание Армена произвело на водителя магическое действие. Он моментально сник, молча встал с чурбака и скрылся в темноте.

― Сегодня лягу около тебя, ― тихо сказал Сурен.

Я испуганно вздрогнула. Этого мне только не хватало! Сначала один, потом другой! Он понял, какие мысли вызвало у меня его неожиданное предложение, и раздраженно бросил:

― Не бойся, не трону! Роман сегодня перебрал, тебе же спокойней будет, если я рядом лягу. Мне неприятности не нужны, тебя не за этим сюда привезли.

Я молча кивнула, признавая разумность его доводов.