Пиковый интерес

Глава 4

Видно, мне не удалось до конца успокоить себя, потому, что с утра пораньше я опять принялась названивать Галине. К телефону опять никто не подошел, и предчувствие чего-то нехорошего охватило меня с новой силой. Но нужно было срочно бежать на работу (опоздание грозило крупными неприятностями) и я стала повторять себе, что Галина взрослая женщина, а Олег ей не муж, так что она имеет полное право проводить вечера, как ей заблагорассудится и возвращаться домой вовремя вовсе не обязана.

День на работе выдался сумасшедшим, меня закрутило так, что я напрочь забыла обо всех личных проблемах. В полдень, когда накал страстей немного стих, я опять смогла набрать Галкин номер. Телефонную трубку упорно не желали брать и, дав себе честное слово позвонить, ей после работы, я кинулась доделывать последние срочные дела.

Когда, наконец, суматошный день закончился, я устало придвинула к себе телефон и опять услышала монотонные гудки. Вот тут мое беспокойство достигло критической точки. Конечно, Галина свободная женщина, но не в ее привычках не являться домой сутками. Оставив аппарат в покое, я решительно положила трубку, схватила сумку и выбежала из кабинета. Несмотря на усталость, мной владело желание заехать к Галине и удостовериться, что с ней все в порядке. Если она дома, то можно будет, наконец, успокоиться и заняться собственными делами.

Вылетев из дверей конторы, я неожиданно для себя на противоположной стороне улочки увидела Димку. Он небрежно подпирал могучим плечом развесистое дерево и лениво разглядывал людей, выходящих из нашего здания. С особым вниманием его маленькие глазки провожали хорошеньких девушек, которые парами выпархивали из дверей и разлетались в разные стороны. Надо сказать, они тоже, в свою очередь, заинтересованно поглядывали на его мощную фигуру, эффектно затянутую в черную футболку и светлые джинсы.

Заметив меня, он приветственно махнул рукой, привлекая к себе внимание. Я перебежала через дорогу, остановилась перед ним и поинтересовалась:

― Ты как тут оказался?

― Тебя пришел встречать.

Казалось, вопрос поверг его в изумление. Но меня-то его появление тоже порядком удивило, поэтому я недоуменно спросила:

― Зачем это?

― А зачем красивых девушек встречают? ― обиделся он. Похоже, ему наша встреча представлялась как-то иначе и к тому, как она складывалась, он был явно не готов. Моя же голова была забита иными, более важными проблемами, кокетничать с парнем настроения не было, поэтому, я решительно пресекла нездоровые попытки изменить сложившиеся отношения:

― Ты что, ухаживаешь за мной?

Вопрос ему не понравился, и он надулся, а мне вдруг стало его жаль и, чтоб как-то сгладить неловкость, я торопливо поинтересовалась:

― Как ты меня нашел?

― Тоже мне проблема! ― фыркнул он, косясь в сторону. ― У Антона узнал.

― И он тебе сказал? ― изумилась я.

― Конечно! Ясно же, что после вчерашнего тебе одной ходить небезопасно. Но у него времени нет, а я в отпуске, мне все равно на что время убивать...

Первым моим порывом было отказаться от непрошенного бодигарда, а потом пришла мысль, что посещение Галкиной квартиры может оказаться не таким уж простым и лишний человек в этом деле не помешает. Уж не знаю почему, но ничего хорошего от визита я не ждала, и на душе было очень тревожно. Потому, от Димкиной помощи отказываться не стала, а, напротив, посвятила его во все свои страхи и сомнения. Он к моим переживаниям отнесся с большим пониманием и сказал, что готов ехать хоть на край света.

Во дворе я привычно бросила машину возле детской песочницы и бегом кинулась к подъезду. Взлетев на третий этаж и, не понимая, что происходит, застыла перед Галкиной дверью, наискось заклеенной белыми бумажками с блеклыми фиолетовыми печатями.

― Это что еще такое? ― пробормотала я.

― Что-то случилось, квартира опечатана, ― послышался Димкин голос, и тут только я вспомнила, что приехала не одна.

― Надо спросить у Нины Тихоновны! Галка с ней дружит, она должна знать, ― осенило меня, и я ринулась вниз по лестнице на первый этаж.

Как только дверь распахнулась и на пороги возникала худенькая фигура Галкиной соседки, я выпалила:

― Нина Тихоновна! В чем дело? Телефон у Галки не отвечает, квартира опечатана!

Лицо старушки страдальчески искривилось, и по морщинистым щекам потекли слезы:

― Ох, Наташенька, горе-то какое!

― Какое горе, Нина Тихоновна? Что случилось? ― добивалась я, но говорить она не могла, только всхлипывала, утирала глаза уголком косынки и причитала:

― Горе-то какое, какое горе!

Я стояла, растерянно смотрела нее и боялась задавать вопросы. Тут из-за моей спины неслышно выскользнул Димка, осторожно обнял старушку за хрупкие плечи и повел вглубь квартиры. Соседка не сопротивлялась, а, напротив, доверчиво приникла к его могучей руке и покорно позволила увести себя в комнату. Он заботливо усадил ее на диван, сбегал на кухню, вернулся со стаканом воды и, усевшись рядом, стал что-то тихонько нашептывать, утешающе поглаживая по руке. Мало-помалу старушка успокоилась и смогла связно говорить.

В два часа дня к Галке пришла подруга, с которой она работала в одном отделе. В тот день у них был выходной, и они собирались пройтись по магазинам. В точно оговоренное время девушка позвонила в дверь, но ей никто не открыл. Она удивилась, так как, во-первых, Галка была человеком обязательным, и свои договоренности всегда соблюдала, а во-вторых, пройтись по магазинам была ее идея. Подруга оказалась настойчивой, позвонила еще несколько раз, однако, ей по-прежнему не открывали. Она решила, что Галке пришлось неожиданно куда-то уехать, и собралась было уже уходить, но тут ей вдруг показалось, что дверь в квартиру прикрыта неплотно. Не раздумывая долго, девушка толкнула ее и с порога позвала Галину, но никто не отозвался. Не очень понимая, что происходит, она вошла в квартиру и, непрерывно окликая подружку, прошла в комнату. Там царил обычный порядок, все стояло на своих местах, но Галки не было. Тогда девушка пошла в кухню, там тоже был образцовый порядок, но хозяйка отсутствовала. Не известно, что ее толкнуло заглянуть в ванную комнату, но там она обнаружила труп. Подруга ничего толком не разглядела, только увидела плавающую в воде женщину и пулей вылетела из квартиры. Своими пронзительными криками она подняла на ноги весь подъезд, и соседи немедленно вызвали милицию.

― Как же так, ее убивали дома, и никто ничего не слышал? ― прошептала я.

― А что тут услышишь? Дом-то какой! Стены метровой толщины. Раньше-то дома не так, как теперь строили: тяп, ляп и готово! Раньше-то, когда потолок клали, так между досками два слоя песка насыпали, чтоб значится, тепло не уходило. Разве ж при такой толщине, что расслышишь? А потом, говорят, у нее рот был липкой лентой заклеен, значит, она и кричать-то не могла.

Тут старушка понизила голос:

― Соседка сверху понятой была, так говорит у нее все тело в ранах да ожогах, а лица так и вовсе нет ― сплошное кровавое месиво, даже зубы выбиты. Чего они от нее добивались, ― не знаю, а только и били ее, и пытали, и руки огнем жгли. Поиздевались всласть, а потом утопили...

Голос старушки стал гаснуть вдали, а перед глазами у меня поплыли разноцветные круги.

― Наташа, очнись, что с тобой? ― услышала я встревоженный голос Димки.

― Ничего, все нормально, ― пробормотала я, пытаясь преодолеть наплывающую дурноту.

В голове билась мысль, что может быть именно в тот момент, когда я сегодня утром звонила Галке, ее убивали. И если бы я, вместо того, чтобы бежать на работу, приехала сюда, то могла бы ее спасти. А когда я звонила в обеденный перерыв с работы, она уже было мертва и плавала в собственной ванной. Все происходящее казалось жутким кошмаром. Трудно было поверить, что больше никогда не увижу Галку живой, мучало чувство вины, ведь не свяжись она с нашей семьей, с ней бы ничего не случилось. А я еще радовалась, что у Олега приличная девушка...

Усилием воли я взяла себя в руки и спросила:

― Нина Тихоновна, а где сейчас Галка?

― Галка? ― удивилась она. ― Не знаю! Милиция тоже все спрашивала про нее, только ее никто не видел.

Я была близка к обмороку, и мне пришлось ухватиться за спинку стула, чтобы не упасть на пол тут же, посреди комнаты. От переживаний мой голос сел и напоминал хриплое карканье:

― Нина Тихоновна, что такое вы говорите?

― А что такое? ― удивленно вскинулась старушка, потом быстро прикрыла рот сухонькой ладошкой и тихо выдохнула:

― Господи наш всемилостивый! Ты ж думаешь, что это Галку убили!

― А я, дура старая, болтаю, болтаю, думаю, ты все уже знаешь... Успокойся, это сестру... Людмилу... Хотя, ее тоже жалко... Она на моих глазах, в этом доме росла. Это потом, когда замуж вышла, на Шаболовку переехала, а так все время здесь...

Я тут же вспомнила Людмилу, с которой несколько раз встречалась у Галки, когда забегала повидать брата. Хотя между сестрами было несколько лет разницы, они были очень похожи, и Олег даже шутил, что если бы первой он встретил Людмилу, то обязательно бы влюбился в нее, потому, что у Люды характер покладистее. Вспомнился мне и муж Людмилы. В прошлом году, когда у Олега вдруг завелись деньги, он решил отпраздновать Галкин день рождения в ресторане. Среди приглашенных была и Людмила с мужем, меня с ним знакомили.

― Нина Тихоновна, ― спросил Димка, ― а как узнали, что это именно Людмила, ведь лицо-то разбито?

― А муж опознал. По родинкам на теле, ― откликнулась старушка. ― Ему соседка позвонила, так он раньше милиции примчался. А как плакал болезный, как убивался!

Говорить больше было не о чем, поэтому, выспросив адрес Людмилы, мы покинули квартиру Нины Тихоновны и побрели к машине. Точнее, брела я, что касается Димки, то он бодро шагал рядом, поддерживал меня под локоток и тревожно заглядывал в глаза.

― И куда мы теперь? ― поинтересовался он, устраиваясь на соседнем сидении.

― На Шаболовку.

― Зачем?

― Галины дома нет, значит, где-то скрывается. Логично предположить, что прятаться она будет в первую очередь у сестры. Насколько я знаю, они были очень привязаны друг к другу. Нужно ехать туда и предупредить ее об опасности.

― Не думаю, что ты права, но если она действительно у сестры, то уже в курсе происшедшего. Муж Людмилы наверняка уже сообщил ей о гибели своей жены. Хотя уверен, ей не пришла такая глупая мысль ― прятаться у сестры.

― Почему ты так говоришь?

― Ну, подумай сама! Девушка Люда приходит на квартиру своей сестры, где ее хватают и начинают пытать. Как ты думаешь, почему?

― Ее спутали с сестрой. Они обознались!

― Хорошо, пусть будет по твоему. Они обознались, пытают ее, мучают, а она терпит и молчит. Поверь мне, если они обознались, то Люда во весь голос кричала, что она не Галина. Но, не смотря на все ее уверения, они продолжали ее пытать. Почему?

― Почему? ― тупо повторила я вслед за Димкой.

― Потому! Они были уверены, что Людмила знает что-то, для них крайне важное. А что могла знать ничем не примечательная девушка? Объясняю для непонятливых: по их мнению, она знала, где прячется ее сестра. Но лично я считаю, раз ее так долго пытали, то она ничего не знала, потому что нормальный человек таких жутких пыток выдержать не может и сразу все выложит. Но, если твоя Галина все же сделала такую глупость и спряталась у сестры, то, в худшем случае, сейчас там еще один труп, в лучшем ― ей удалось сбежать, и она прячется где-то еще.

Я представила себе нарисованную Димкой жуткую картину и заявила:

― Едем на Шаболовку! Я должна знать, что там происходит.

Димка тяжело вздохнул, демонстрируя свое недовольство моим упрямством, но перечить не стал. Я посчитала дискуссию законченной, завела мотор, и мы двинулись в район Шаболовки на поиски Галины.

Людмила с мужем жила в обыкновенной кирпичной пятиэтажке в одном из тихих переулков рядом с метро. Я припарковала машину напротив дома и ласково сказала:

― Ты, Дима, оставайся в машине, я одна схожу.

― Одну не отпущу, ― взвился он. ― Вместе пойдем! Мало ли, что там может случиться с тобой в этой квартире!

― Ничего не случится! Но там муж и ты его можешь испугать.

― Чего это я его испугаю? ― обиделся Димка. ― Что во мне такого страшного?

― Страшного ничего нет, но выглядишь ты очень внушительно, ― подхалимски промурлыкала я. ― А мне нужно у него выпытать, где прячется Галина, и чем беззащитнее я буду выглядеть, тем больше надежды, что он скажет правду.

Димка сурово нахмурился и открыл было рот, чтобы что-то возразить, но я уже выскользнула из машины и торопливо зашагала к ближайшему подъезду, где на лавочке, уютно приткнувшейся под разросшимися кустами черемухи, сидели две старушки и вели неторопливую беседу. Завидев, что я направляюсь в их сторону, они оторвались от обсуждения последних новостей и с любопытством уставились на меня, ожидая, когда подойду ближе.

― Добрый вечер, ― заискивающе сказала я и на всякий случай ослепительно улыбнулась.

― Добрый, ― откликнулась одна из старушек, другая промолчала, занятая разглядыванием моей внешности.

― Не подскажете, в каком подъезде живут Соколовы?

― Вон там, на втором этаже, ― кивнула на соседний подъезд более словоохотливая женщина.

― Спасибо, ― поблагодарила я и направилась к указанному подъезду, чувствуя между лопатками любопытные взгляды старушек.

Поднявшись на второй этаж, я остановилась перед свежеокрашенной дверью с бронзовым номером и аккуратным половичком на полу и нажала кнопку звонка. Послышались торопливые шаги, и в следующее мгновение я увидела мужа Людмилы. Я его сразу узнала, хотя этот осунувшийся, с красными от слез глазами мужчина, мало чем напоминал того молодого человек, с которым меня знакомили в ресторане.

Он выжидающе смотрел и молчал, а мне вдруг пришла в голову мысль, что мы виделись всего один раз и он, скорее всего, совершенно не помнит этой встречи. Но я уже стояла перед его дверью, и надо было как-то объяснять свое неожиданное появление, поэтому я откашлялась и сказала:

― Здравствуйте. Я ― Наташа, подруга Галины и сестра Олега. Может, вы меня помните? Мы встречались в ресторане, на дне рождения Галины.

Я смотрела на него без всякой надежды на положительный ответ, а он вдруг сказал:

― Да, помню.

Я облегченно перевела дух и торопливо продолжала:

― Я была на квартире Галины и знаю о постигшем вас горе. Пожалуйста, примите мои глубокие и искренние соболезнования.

Он несколько раз судорожно кивнул и отвернулся, пытаясь скрыть выступившие слезы.

Я набралась храбрости и продолжала:

― Извините, что вторгаюсь так не вовремя, но я разыскиваю Галину. У меня к ней неотложное, крайне важное дело. Дома ее нет, вот я решила, что она может быть у вас.

― Ее здесь нет, ― тусклым голосом сказал он.

― А не знаете, где она может быть?

― Сам хотел бы это знать, но понятия не имею, где она.

― Извините, пожалуйста, мою назойливость, но вы давно ее видели?

― Давно. Она сюда редко приезжает. Люда с ней видится часто, она Галю навещает почти каждую неделю.

― А в последние дни она сюда не звонила?

― Звонила, вчера вечером.

От такой неожиданной удачи я чуть не задохнулась и нетерпеливо спросила:

― Что она говорила? Поверьте, это не праздное любопытство.

― Точно не знаю. С ней разговаривала жена. Я не придал значения этому звонку и потому не прислушивался.

― И вы совсем ничего не слышали? ― умоляюще посмотрела я на него.

― Так, обычные женские разговоры. Речь шла о каких-то платьях. Мне кажется, что Галя просила привезти ей что-то из одежды.

― И после этого звонка ваша жена собралась и уехала к сестре?

― Вас это не удивило?

― Да нет, ничего необычного в этом не было. Люда старше Гали...

Я обратила внимание, что он говорит о жене в настоящем времени. Похоже, он еще не осознал, что ее больше нет в живых. А он тем временем продолжал:

― Люда все время опекает ее, помогает, чем может. В общем, жена быстро собралась и уехала. Она еще сказала, что если задержится, то останется ночевать у сестры, чтоб не волновался и ложился спать.

― Она взяла с собой какие-нибудь вещи?

― Пластиковый пакет и сумку...

Спрашивать больше было не о чем, поэтому я сказала:

― Если Галка вдруг объявится, пожалуйста, передайте, что я ее разыскиваю. Пускай она позвонит мне домой.

Он кивнул и, не прощаясь, закрыл дверь, а я выскочила из подъезда и под любопытными взглядами старушек нырнула в машину.

― Чего так долго? ― накинулся на меня Димка. ― Еще немного и я бы отправился на поиски!

― Ничего не долго! ― возмутилась я в свою очередь. ― Должна же я была поговорить с человеком, расспросить его! Как ты себе вообще это представляешь? Пришла, спросила: «Где Галина?» и ушла? Так, по-твоему?

Смущенный моим отпором, Димка решил воздерживаться от дальнейших упреков и примирительно спросил:

― Узнала что-нибудь интересное?

― Мне кажется, да, ― самодовольно сказала я. ― Галку он не видел давно. Она к ним домой приходила редко, зато Людмила навещала сестру почти каждую неделю. Я же тебе говорила, они были очень дружны. Но главное в другом: вчера вечером Галка звонила сюда.

― Неужели? ― заинтересовался Димка. ― И что говорила?

― Просила сестру привезти ей какую-то одежду. Та быстро собралась и уехала. Мужа предупредила, что может и заночевать у Галины.

― Ты спросила, взяла с собой Людмила что-нибудь?

― Спросила. Он сказал ― пакет и сумку.

― А вещи?

― Про вещи он ничего не знает.

― И что ты по этому поводу думаешь?

― Мне кажется, Галка звонила из дома. Ей нужна была какая-то одежда, и она попросила сестру привезти. За квартирой уже следили, поэтому, когда Галка открыла дверь, вместе с сестрой ворвались и бандиты. Галке удалось выскочить, и она убежала, а Людмиле не повезло, и она погибла. Как тебе такая история?

― Ничего, ― с сомнением протянул Димка, ― но есть тонкие моменты.

― Какие?

― Во-первых, если Галина звонила из дома, то зачем ей какая-то одежда? Я думаю, у нее дома, в шкафу, достаточно вещей.

― Ну, это просто! С женщинами такое бывает! Собралась куда-то идти, звонит сестре и говорит: «Мне совершенно нечего надеть, привези мне свое красное платье или свою синюю блузку!»

― Ну, не знаю... ― засомневался Димка, которого мои рассуждения об отношении женщин к одежде совершенно не убедили.

― Зато я знаю!

― Хорошо, пусть будет по-твоему, но тут есть другая неувязка.

― Какая? ― запальчиво спросила я.

― Представь, в квартиру ворвались грабители, Галине удалось ускользнуть, неужели она убежит и не вызовет милицию, зная, что ее сестра в опасности?

Возразить на это было нечего, и я задумалась, стараясь представить себе, что же могло произойти в квартире Галины.

― А если схватили их обеих? ― высказала я новое предположение. ― Сестру они убили, а Галку увезли с собой.

― Конечно, могло быть и такое, но на правду это похоже мало, ― засомневался Димка. ― Людмилу не просто убили, ее долго пытали. Спрашивается, зачем? Нет, Наташа, я думаю, все было по-другому. Галина звонила не из дома. Она спряталась у кого-то из знакомых, надеясь пересидеть трудные времена. Личных вещей второпях не взяла, вот и позвонила сестре, попросила сходить на квартиру, собрать все необходимое и привезти ей. Из осторожности адреса, где скрывается, сестре не назвала, а договорилась встретиться с ней где-нибудь в метро или на улице. Людмила едет к Галине домой, а там ее поджидают бандиты. Скорей всего, они напали на нее, когда она уже открыла входную дверь. Дальше все просто, ее втащили в квартиру и начали с пристрастие спрашивать, где сестра. Людмила терпела, сколько могла, потом назвала место встречи. Ей не поверили, подумали, что она хитрит, и продолжали пытать, она стояла на своем, тогда ее убили и отправились на указанное место. А из этого вытекает то, о чем мы с тобой уже говорили: скорее всего, твоя Галина на сегодняшний день труп. В этом деле мне только одно не ясно.

― Что именно? ― довольно рассеяно поинтересовалась я, поскольку воображение было занято нарисованной Димкой картиной.

― Зачем они так настойчиво искали Галину?

Отвечать на этот вопрос не было никакого желания, поэтому, что бы отвлечь Димку от вредных мыслей, заявила:

― Нужно найти Калину.

― Зачем? ― спросил он, явно изумленный таким поворотом в моих рассуждениях.

― Без него это дело не обошлось, значит, он в курсе событий. Я хочу выяснить, нашли они Галку или нет. Если они ее убили...

― И что ты будешь делать? Мстить? ― скептически вопросил Димка. ― Не лучше ль пойти в милицию и все рассказать?

― Что рассказать? ― вызверилась я. ― Что мой брат бездельник? Что он должен кучу денег, потому, что доверчивый и самонадеянный дурак? Что кредиторы не могут его найти и потому убили сестру его подружки? Да менты меня на смех поднимут с этой историей... Я ведь ничего доказать не смогу, у меня нет ничего, кроме подозрений.

Я захлебнулась собственным криком и смолкла, переведя дыхание, а немного успокоившись, заключила:

― Мне нужен Калина.

― Ага, разбежалась! Так он тебе и скажет всю правду, ― проворчал Димка.

Его возражения здорово нервировали и подрывали веру в правильности моих намерений, поэтому я раздраженно буркнула:

― Скажет ― не скажет, что гадать?

И скорее себе, чем ему, принялась объяснять:

― Понимаешь, не могу сидеть и ждать, когда эти подонки вздумают еще раз прийти ко мне или к деду, не могу без конца бояться за его безопасность. Их надо остановить!

― Ага, и остановишь их ты, ― скептически хмыкнул Димка.

Этот скептицизм окончательно вывел меня из терпения, и я взорвалась:

― Послушай, не нравится тебе моя затея ― выметайся из машины и отправляйся домой, к Антону. Тебя никто не держит!

Димка насупился, но с места не сдвинулся, и уходить, к моему тайному удовлетворению, не спешил. Хоть в запале я и прогоняла его прочь, но идти одной к Калине было страшновато. Бог знает, что там могло ожидать, а вот с Димкой совсем другое дело ― в нем чувствовалась надежность, да и силой его природа не обидела.

― Раз ты уже все решила, так поезжай, чего тут во дворе торчать, ― проворчал он.

Я облегченно кивнула и резво тронулась с места.