Пистолет с музыкой. Амнезия Творца

Глава 9

Америка. Хаос вспомнил и это название. Слово обозначает все и вся: Вайоминг, Калифорнию, Юту и многое, многое другое. Есть оно и в названии Малая Америка, правда, на втором месте. Конечно, раз есть Малая Америка, то существует и большая, просто ее ни к чему упоминать, она же такая огромная…

– Когда случился Развал, Счастливчик и еще несколько парней драпанули из психушки и спрятались в лабиринте. Потом другие ушли, но Счастливчик так ничего и не заподозрил. Он и нынче считает себя знаменитостью. А на самом деле его никто и не помнит. Я пытался растолковать, да какое там…

Фолт провел Хаоса через празднично разукрашенный вход в первый коридор лабиринта. Высокие стены были испещрены надписями – философские изречения вперемешку с похабщиной. Фолт высматривал красные аэрозольные стрелки, а Хаос, шагая за ним по пятам, быстро терял терпение.

– Счастливчик! – крикнул Фолт. В мозгу у Хаоса роились вопросы, но он не знал, с какого начать. Он хотел спросить Фолта о Развале. Он хотел спросить о Гвен. В сновидениях Эверетт любил Гвен, и если Хаос – на самом деле Эверетт… Хаос попытался об этом не думать. Они свернули за угол и под навесом увидели Счастливчика. Он лежал в тени на пластмассовом матрасе, читал покетбук без обложки и громко насвистывал мотивчик. При виде гостей улыбнулся, показав полный рот плохих зубов. У него было обветренное морщинистое лицо в обрамлении косматой бороды, одежда давно превратилась в лохмотья.

– Эй, Счастливчик. – Фолт полез в кожаный рюкзачок, достал две банки консервов и вручил человеку, который изрядно смахивал на призрака. Счастливчик уселся на матрасе и с довольной улыбкой прочел этикетки, после чего запихал банки в груду мусора под ржавым карточным столом.

– Как делишки? – осведомился Фолт.

Счастливчик пожал плечами и вновь улыбнулся:

– Да какие у меня делишки…

– Но ты же там ошивался.

– Больше не ошиваюсь. – Счастливчик содрогнулся. – Джек, меня пытались пришить, очень старались. Нет, теперь я просто сижу вот тут, в лабиринте, прячу бороду от дождя, а задницу – от разных свиней. Джек, кто твой друг?

– Счастливчик, его зовут Эверетт.

– Эверетт? Гм… – Счастливчик почесал в бороде – сначала задумчиво, потом яростно, будто обнаружил блоху. Казалось, он хочет что-то сказать, но пауза все затягивалась.

– Счастливчик… – начал Фолт. Старик вдруг выпрямил спину и зло уставился на Хаоса.

– Эверетт, зачем ты сюда пришел?

– Что? – переспросил Хаос.

– Зачем ты пришел сюда, Эверетт? Какого черта тебя занесло в Вакавилль?

– Эверетт маленько не в курсе, что тут творилось последнее время, – сказал Фолт. – Вот и решил вернуться в город – проведать старых друзей, разобраться, что к чему…

– Джек, почему б тебе не заткнуться, а? Он и сам говорить умеет. – Счастливчик раздраженно помахал рукой. – Разобраться, значит? Ага, ага. Ты откуда, Эверетт?

– Я жил в пустыне, – ответил Хаос.

– Ну да? Я привык жить в пустыне. – Счастливчик повернулся к Фолту. – Ничего в этом нет особенного, Джек. Пустыня – это где это.

– Да я ничего такого не имел в виду, – сказал Фолт.

– Ага, знаю. В том-то и проблема. Ты ничего такого не имел в виду. – Счастливчик снова повернулся к Хаосу. – Не давай этому полудурку затыкать тебе рот. Из пустыни выбраться трудно. Уж я-то знаю, приятель. Когда возвращаешься в город, тебя перестают понимать. Поселился в пустыне – считай, что помер.

– Но Эверетт-то из города, – вмешался Фолт. – Он к друзьям возвращается.

– Но ведь это не про друзей? – спросил Счастливчик. – Да?

– Не знаю, – сказал Хаос.

– Это про женщину, ага? Ты ищешь женщину. Вот про что. Вот почему Эверетт возвращается в город. Что, прав я?

– Не знаю, – повторил Хаос.

– Прости, Счастливчик, – сказал Фолт, – но нам пора.

– Ага, – сказал Счастливчик. – Вечно тебе пора. Ну, до встречи, приятель.

Гости не успели скрыться за углом, а он уже уткнулся в книгу.

– Ты уж извини, – сказал Фолт по пути из лабиринта. – Он не всегда такой шизанутый.

– Да ладно, все в порядке. – Хаоса по прежнему обуревали вопросы. Он уже подумывал: а не лучше ли было остаться рядом с Иди на диване? Досматривать сны?

Но, подходя к мотоциклу и видя холмы над Вакавиллем, он уже понимал, что это были не сны. Вернее, что его жизнь и его сны в конце концов заходят на стыковку.

– Билли, – сказал он.

– Чего?

– Когда это случилось? Я про Развал.

– Несколько лет назад.

– А что произошло?

Фолт ухмыльнулся, снова показав десны.

– А вот это, Эверетт, вопрос серьезный. Начать с того, что распалось большинство связей между явлениями и у людей появился шанс создать новые. Однако новые – не обязательно лучшие. Впрочем, это моя личная версия. У чуваков вроде Кэйла на этот счет уйма мудреных идей.

– Но ведь была же какая-то катастрофа.

– Ну, лично я не склонен считать это катастрофой…

– Билли, я очень многого не помню.

Разговор, казалось, действовал Фолту на нервы.

– Жрать охота, – сказал он. – Может, съездим, поищем чего-нибудь? – Он похлопал по седлу мотоцикла.

– Конечно. – Хаос уселся на мотоцикл.

Солнце стояло высоко, но еще не в зените. 0н хотел вернуться к Иди и Мелинде, пока они не уехали, но он тоже проголодался. А еще хотелось снова мчаться на мотоцикле, ловить ветер. Вообще-то он бы предпочел мчаться на мотоцикле Фолта без Фолта. Но он не сказал этого вслух.

В торговом центре они встали в очередь к банкомату. У Фолта оказалась при себе фальшивая кредитная карточка. Он уверенно привез Эверетта в центр города. На первый взгляд здесь было уютно, но мотоциклисты привлекали много взглядов с тротуаров, проезжей части и автостоянок перед торговым центром. Хаос не заметил в Вакавилле других мотоциклов. Ему стало не по себе.

Фолт «растряс» банкомат и повел Хаоса к «Палмеру О’Брайену», ресторанчику, названному так в честь субъекта, которого Хаос видел по телевизору, – что-то вроде рок-певца, который стал диссидентствующим правительственным чиновником. В ресторане, за стойкой бара, висел огромный плакат с О’Брайеном при гитаре. Меню на пластиковой стене кабинки предлагало «яичницу-болтунью – завтрак Палмера», «клубный сэндвич Палмера» и «вареный обед Палмера» – любимые блюда героя. Видимо, он действительно тут трапезничал, по крайней мере однажды – глянцевые вырезки из журналов украшали стены нескольких кабинок. На этих фото О’Брайен жаловал визитом благодарных кухонных нерях.

В ресторане было полно народу, но довольно тихо. Усаживаясь за столик, Хаос кожей чувствовал любопытные взгляды посетителей. В чем тут дело? Может быть, просто его лицо еще не примелькалось в этом городе или манеры Фолта выдают в нем чужака? Позавчера в торговом центре Хаос не привлекал столько взглядов, но ведь тогда рядом с ним была Иди. Как бы то ни было, весь ресторан навострил уши, когда к Хаосу и Фолту подошла официантка. Всем было интересно, что они пожелают съесть.

Хаос заказал сэндвич с ветчиной. Фолт изучал меню, заставляя девушку ждать, наконец хихикнул.

– Ну, даже не знаю, – проговорил он, поднимая взгляд. – Тут этого нет…

– Да? – раздраженно произнесла официантка. Она была молода, а потому, естественно, сразу надула губы.

– Нельзя ли подать «голову Палмера О’Брайена на блюде»?

В зале воцарилась такая тишина, что Хаос услышал, как ерзают на стульях посетители. Все до одного повернулись и уставились на Фолта. Официантка качнулась на каблучках и брезгливо поморщилась.

– Да я просто шучу, – хихикнул Фолт. – Мне – то же, что и ему…

Но официантка уже уходила, и Хаос не был уверен, что она расслышала последние слова Фолта. И она ничего не записала – карандаш так и остался за ухом.

С саркастической миной на лице Фолт передвинулся в глубину кабинки. Очень не скоро в зале возобновились спокойные разговоры.

– Бараны гребаные, – сказал Фолт. – Мне и денег предложи, не стану жить в этой сраной мыльной опере. Понаштамповали себе жестяных телезвезд, тащатся от них…

Это прозвучало недостаточно тихо. Снова оборвались разговоры, снова все напрягли слух. И услышали довольно громкое «Бе-е-е».

– Билли, – мягко произнес Хаос, – может, где-нибудь в другом месте поедим?

– Не пойдет, – отрезал Фолт. – Я жрать хочу.

Они были в центре внимания. Вернулась официантка с подносом, все посетители, затаив дыхание, смотрели, подойдет ли она к столику чужаков. Она подошла и положила один-единственный бутерброд с ветчиной – перед Хаосом. Со всех сторон полетел шепоток.

Хаос попытался замять скандал – передвинул бутерброд на середину стола, разрезал пополам. Но Фолт отодвинул тарелку.

– Где моя хавка? – громко спросил он. Официантка удалялась, изящно покачивая бедрами.

– Сука! – выпалил Фолт. Он повернулся к сидящим позади вакавилльцам и состроил рожу. Упавший духом Хаос откусил краешек треугольной половинки бутерброда. Аппетита как не бывало.

Фолт снова проблеял, затем демонстративно опростал над столом карман кожаной куртки. О поверхность стола звякнули шприц для внутривенных инъекций и закупоренный пузырек. Фолт воткнул иглу в пробку, перетянул в цилиндр содержимое пузырька и стал закатывать рукав.

Посетитель, сидевший напротив, пошуршал в кармане пиджака, достал книжку билетов и стал царапать карандашом по бумаге, словно пародировал официантку, принимающую заказ. И еще человек пять-шесть, точно по команде, открыли точно такие же книжки и торопливо застрочили авторучками и карандашами. А Фолт смотрел на них и ухмылялся. Посетитель из-за столика напротив и толстуха, мать круглолицего мальчика, подскочили одновременно и протянули Фолту заполненные билеты.

– Я первая, – поспешила заявить толстуха, вклиниваясь перед мужчиной.

– Нет, это я первый их увидел, – сердито возразил мужчина.

– Мы все их увидели, – сказала женщина. – Но это ничего не значит. Мы их увидели еще в тот момент, когда они входили. – Она протягивала билет Фолту, а тот, чтобы поднять вену, хлопал себя по предплечью.

– Советую взять, – сказала она. – А то ведь и второй могу выписать, за сопротивление при вручении…

– Мадам, идите в жопу. – Фолт сделал себе укол.

– Прекратите! – Мужчина слишком далеко зашел, чтобы просто так сдаться. – Здесь этого делать нельзя!

– Лучше взять билет и уйти, – сказала женщина.

– А я не думаю, что это лучше. – Фолт положил шприц на стол. – Я не здешний, понятно? А там, где я живу, не принято совать людям билеты.

– Отдайте этому. – Человек, сидевший в кабинке за спиной Фолта, показал на Хаоса. – Он здесь живет. И это он привез сюда нарушителя. Пусть это послужит ему уроком.

– Дельный совет, – благодарно произнесла женщина. – Извольте. – Она протянула билет Хаосу, тот взял и положил в карман. Он хотел уйти, но отчего-то не мог даже пошевелиться.

В этот момент вернулась официантка, а по пятам за ней шествовал пахнущий горелым жиром багроволицый повар с сеточкой на шевелюре.

– Убирайся, – сказала она.

– Пошла в жопу, – не остался в долгу Фолт.

– Я позвонила в правительство, – сообщила официантка. – Сюда уже едут. Не уйдешь по-хорошему – очень пожалеешь. Пшел вон!

– Не уйду, пока не получу свой бутерброд. Или пока не приведете ко мне самого Палмера О’Брайена.

– Ну, это, пожалуй, можно устроить, – прорычал повар, – но ежели до этого дойдет, тебе будет не до шуток.

– Вообще-то я хочу, чтобы Палмер О’Раздолбайен принес мне бутерброд и пел серенады, пока я буду жрать, – издевался Фолт. – Вот это был бы номер!

– Ладно, ты, козел! – Повар оттолкнул официантку, схватил Фолта за ворот, выдернул из кабинки и швырнул к двери. Хаос поднялся сам и взял мотоциклетный шлем. Пузырек и шприц остались на столе. Человек, который выписал билет, официантка и еще несколько посетителей поспешили за ним к выходу. У крыльца вокруг Фолта и повара уже собралась толпа.

– Плати! – Повар толкнул Фолта в грудь.

Фолт плюнул ему под ноги и вызывающе опустил воротник куртки.

– Я не получил заказ.

В толпе несколько человек схватились за билетные книжки.

– Не возьмет, – предупредил кто-то. Другой показал на Хаоса:

– Вот этот сейчас – с бывшей женой Джеральда Биттера. Если он не возьмет, можно будет ей послать.

Хаос оттеснил повара и протянул Фолту шлем.

– Пошли, – сказал он.

Фолт снова плюнул, но повар не заметил. Его отвлек кто-то из посетителей – пытался вручить билет за самовольное оставление рабочего места.

– Думает, его по телевидению показывают, – презрительно говорила какая-то женщина.

Инцидент деградировал в перепалку между поклонниками Палмера О’Бранена, высыпавшими из ресторана, и посетителями из торгового центра, которые видели только, как повар выдворяет Фолта. Толпа возбужденно переваривала новость о звонке в правительство. «Кто сейчас приедет?» – спрашивали вака-вилльцы друг друга. Сам президент Кентман, заявил какой-то пустомеля.

Хаос и Фолт проскользнули на стоянку автомобилей.

Как оказалось, Фолт не знал обратной дороги к дому Иди. Просто взял и приехал, настроясь на сны Хаоса, объяснил он вновь. Пришлось выбираться из города на трассу и ехать по ней на восток, а после возвращаться назад, отыскивая нужную развязку. Ориентир – заляпанная розовым машина – бесследно исчез, вероятно, оставленное без присмотра имущество подлежало конфискации. Хаосу тотчас вспомнилась Мелинда. Кольнула совесть.

Едва Фолт затормозил перед домом, Хаос насторожился. Что-то не так. Микроавтобуса Иди не видать, на ее месте – чужая машина. У крыльца томилась на привязи черно-белая собака, она азартно залаяла, как только Хаос и Фолт спешились.

– Твою мать, – сказал Хаос.

– Чего?

– День Переезда.

– А, черт! Прости, старик.

Хаос поднялся на крыльцо, позволил собаке обнюхать его руку и постучал в дверь. Ему отворила чернокожая женщина средних лет.

– Простите, что побеспокоил, – сказал Хаос. – Тут до вас жила семья…

– Да?

– Вы их видели?

– Вообще-то они слегка задержались с отъездом. Чем могу помочь?

– Скажите, с ними была девочка… гм… с волосами по всему телу?

– Да. И взрослая дама. – Чернокожая смотрела мимо Хаоса и Фолта, на мотоцикл. – А кто спрашивает?

– Вы не знаете, куда они отправились? Они ничего не просили передать?

– Нет. Извините. – Она затворила дверь. Пока Хаос спускался с крыльца, подъехал Кули, затормозил за мотоциклом, вышел из машины и направился к Фолту. Хаос кинулся наперерез.

– Добрый день, Хаос, – сказал Кули. – Ищете Иди?

– Да как вам сказать…

– Ищете, я знаю. Я ее только что видел. Она очень встревожена, сказала, что вы уехали с каким-то старым другом. Я сказал, чтобы не беспокоилась, пообещал вернуться и найти вас. Это и есть ваш старый друг?

– Да. Билли…

– Иан. Рад познакомиться.

– Угу. – Фолт пожал ему руку.

– Вы откуда?

– Сан-Франциско. – Голос Фолта дрогнул.

– В самом деле? Давненько там не бывал. Что же вас к нам привело?

Фолт ткнул большим пальцем в сторону Хаоса. Это должно было выглядеть небрежно, даже вызывающе, но подвело выражение лица. Казалось, Фолт с перепугу утратил дар речи.

– Значит, старые друзья? – прокурорским тоном спросил Кули. – Слыхал, слыхал про скандал у торгового центра…

Фолт отступил на шаг. Он явно боялся. «Может, нутром почуял, что перед ним – правительственная звезда? – подумал Хаос. – Может, и он, как все местные, восприимчив к пропаганде?» С другой стороны, это казалось абсурдным: Кули на вид ничуть не солиднее повара из ресторана «Палмер О’Брайен», и его не поддерживает толпа горожан.

– Было дело, – ответил Хаос за Фолта.

Засим последовало напряженное молчание, очень скоро нарушенное громким смехом Кули. Фолт изумленно уставился на него, а затем подобострастно захихикал. И этим напомнил Хаосу Эджа.

– Было дело! – повторил Кули. – Тебе дали билет? – Он протянул руку.

Хаос достал билет из кармана, Кули внимательно его прочитал.

– Так, так. – Он разорвал листок надвое, затем – на четвертушки и уронил клочки в дорожную грязь. – На сегодняшний момент Иди и своих повесток хватает. И вообще, не ее вина. На сей раз. Это ты дал маху, если уж откровенно. Разве не твое невезение приманило в город этого маленького засранца?

– Что? – спросил Фолт.

– Что слышал. Ты сунул в банкомат фальшивую карточку. Обворовал здешних жителей. Нам тут не нужна хитрожопая шпана из Сан-Франциско. Давай сюда карточку.

Фолт отдал поддельную кредитку, Кули сунул ее в карман.

– Ладно, мотоковбой. Чтобы духу твоего в городе не было. Разрешаю только подкинуть старого друга к новому дому Иди. Посиди на крыльце, мне Хаос нужен на пару слов.

Фолт без звука поднялся на крыльцо.

– Знаешь, Хаос, вы с Иди – уникальное сочетание, честное слово. Да будет тебе известно, невезение экспоненциально. Если не хочешь лишних неприятностей, усовершенствуй радар, и побыстрее. Научись за версту чуять такие вот сюрпризы. – Он указал подбородком на Фолта.

– Где Иди?

– Я дам адрес. Но хочу кое-что взамен. Чтобы ты дал слово в понедельник прийти на тесты.

– Я могу найти дом Джеральда, – показал Хаос в сторону городского центра. – Дождаться, когда она приедет за мальчиками. Обойдусь и без твоей помощи.

– Ты не понимаешь. Думаешь, я тебя цепляю на крючок. На самом деле я хочу помочь. Надо пройти тесты, осесть тут, у нас, зарегистрироваться. Мы тебя и на сменную работу оформим. Наш экипаж приветствует вас, пристегните ремни и расслабьтесь хоть ненадолго. Тесты просто помогают жить нормальной жизнью. Неужели ты думаешь, что все мы тут затравленные параноики? Неужели думаешь, что все мы тут – такие же, как Иди? Не упусти свой шанс, и скоро сам все увидишь.

– Ты хочешь, чтобы я расстался с Иди.

– Ладно, Хаос. – Кули растянул рот до ушей. – Как знаешь. Вот я здесь, перед тобой, готов дать ее адрес, пытаюсь убедить насчет тестов, а их надо пройти обязательно, если хочешь тут остаться с Иди или без Иди, а ты намекаешь, что лучше проведешь ночь с Джеральдом. Как знаешь.

Хаос промолчал.

– В понедельник ей на работу… Пускай утром заодно подвезет тебя к моему офису. Гестирование займет часа полтора.

– Хорошо, я подумаю. – Сказав это, Хаос ощутил себя сломленным.

– Вот и прекрасно.

Кули дал ему адрес, и Хаос сразу почувствовал, что его надули – Иди поселилась в считанных кварталах отсюда. Едва машина Кули скрылась из виду, Фолт исторг поток бессвязных ругательств. Хаос не стал выяснять, почему он так долго ждал.

– Мне надо поспать, – рассеянно произнес Фолт, когда они остановились перед трехэтажным многоквартирным домом. Иди досталась квартира на третьем этаже. – А то застряну тут…

– Ага, хорошо. – Хаосу хотелось скорее подняться к Иди. Надо было поразмыслить.

– Так что давай там, улаживай, – продолжал Фолт, – а утром я за тобой подскочу. Годится?

– Что?

– С утра пораньше, пока город не проснулся. Сбежим от твоих приятелей-фашистов. Смажем пятки, пока они будут утренний кофе варить.

– Ну, не знаю…

– Ты же в Сан-Франциско хотел, помнишь? Там тебя Кэйл ждет.

– Не знаю. Я вообще не знаю, что делаю. – Хаосу не хотелось расставаться с Иди. А еще не хотелось проходить тесты на везучесть. Большой беды не будет, если завтра Фолт вернется, решил он. А сам он не поедет, если не захочет.

– На, – сказал Фолт. – Он вытащил из рюкзачка черный пластмассовый параллелепипед. – Кэйл просил передать. Тебе видак понадобится.

– Видак?

– Спроси у Иди. Они тут, наверное, почти в каждом телеке. Она знает.

Хаос взял кассету.

Фолт закурил сигарету и принял горделивую позу – восстановил образ мятежника, разрушенный Кули. Застегнул ремешок шлема и завел двигатель.

– До завтра, Эверетт.

Эверетт. Хаос мгновенно забыт.

Он унес это имя вместе с кассетой наверх.