Письма к жене

19. 16 декабря 1831 г. Москва

Милый мой друг, ты очень мила, ты пишешь мне часто, одна беда: письма твои меня не радуют. Что такое vertige?^а[78] обмороки или тошнота? виделась ли ты с бабкой? пустили ли тебе кровь? Всё это ужас меня беспокоит. Чем больше думаю, тем яснее вижу, что я глупо сделал, что уехал от тебя. Без меня ты что-нибудь с собой да напроказишь. Того и гляди выкинешь. Зачем ты не ходишь? а дала мне честное слово, что будешь ходить по 2 часа в сутки. Хорошо ли это? Бог знает, кончу ли здесь мои дела, но к празднику к тебе приеду.[79] Голкондских алмазов дожидаться не намерен,[80] и в новый год вывезу тебя в бусах. Здесь мне скучно; Нащ.<окин> занят делами, а дом его такая бестолочь и ералаш, что голова кругом идёт. С утра до вечера у него разные народы: игроки, отставные гусары, студенты, стряпчие, цыганы, шпионы, особенно заимодавцы. Всем вольный вход; всем до него нужда; всякой кричит, курит трубку, обедает, поёт, пляшет; угла нет свободного — что делать?[81] Между тем денег у него нет, кредита нет — время идёт, а дело моё не распутывается. Всё это поневоле меня бесит. К тому же я опять застудил себе руку, и письмо моё вероятно будет пахнуть бобковой мазью,[82] как твои визитные билеты. Жизнь моя однообразная, выезжаю редко. Зван был всюду, но был у одной Солдан, да у Вяземской, у которой увидел я твоего Давыдова — не женатого (утешься). Вчера Нащ.<окин> задал нам цыганский вечер; я так от этого отвык, что от крику гостей и пенья цыганок до сих пор голова болит. Тоска, мой ангел — до свидания.

16 дек.

Адрес: Наталье Николаевне

Пушкиной.

В С. Петербург

в Галерной в доме Брискорн.

Автограф: ИРЛИ, № 1453.

Почтовый штемпель: «Москва 19 дека.».

Впервые: ВЕ, 1878, январь, с. 25—26. Акад., XIV, № 716.