План: не влюбиться в герцога. Провален

1 глава

Во дворце было тихо. Люди здесь редко появлялись. Император был нелюдим и не переносил долгих разговоров. Но в этот раз он сам позвал гостей. Шумнее здесь не стало, но зато появилась гнетущая обстановка и ощущение приближения чего-то нехорошего. Все окрестили это время затишьем перед бурей. Может, они и были правы. Я же точно знала, что императора ждет нечто страшное. Я надеялась, это разрушит его жизнь.

Он разрушил мою, а, значит, заслуживал отмщения. Император играл моими чувствами через своего верного пса — генерала армии и моего бывшего жениха Дэймонда. Я должна была влюбиться в него. Это открыло б путь императору к эликсиру жизни, которым он хотел излечить своего сына. Ведь Арчибальд, император Фалирии, так боялся потерять свой трон. Без наследника его шансы вылететь отсюда были очень велики.

И у венценосного гада все получилось. Я влюбилась в Дэймонда. Но так просто отдать ему путь к стабильному правлению я отдать не могла. Жажда мести застилала глаза. Но в своем решении я была стопроцентно уверенна. Я планировала наказать императора. Разрушить его мечту. Я вылью эликсир прямо у него на глазах. Мне было не жаль его и его сына. Он не пожалел ни меня, ни моих родителей. Так что я была твердо настроена уничтожить императора.

Я согласилась плыть с ними по карте, что была в моем медальоне. Они нуждались во мне, так как только носитель крови рода мог открыть эликсир, принадлежащий им.

Император тогда не показал, что удивлен. Но я поняла по его осторожным движениям, что он насторожился. Однако выбирать ему не приходилось. Тогда меня пригласили жить во дворец. Императору и его людям нужно было время, чтоб приготовить все для плавания. Мне сказали примерные сроки. Я останусь здесь на неделю, что кажется мне вечностью. Но я помню правило. Месть подается холодной. Значит, я готова ждать.

По дороге во дворец все молчали. Моя подруга Райана напросилась ехать со мной. Мне с ней было легче, но я не хотела втягивать ее в мои проблемы. Но у меня не получилось ее отговорить, в отличие от Дианы. Она не спешила покидать Гарций. Она осталась со своим Виктором. Я была счастлива за нее.

По приезде нам показали наши комнаты и пригласили на ужин с императорской семьей. Интересно, а ее величество знает, что на ужине будет бывшая любовница Арчибальда, Райана, и та, которой он признается в чувствах сейчас, я? Ей не позавидовать, я даже сочувствовала.

Также с нами будет Дэймонд. Это ранило меня и убивало изнутри. Однако ненависть к этим мужчинам была сильнее влюбленности. Мне кажется сочетание этих чувств превратило симпатию в зависимость. Я могла часами думать о Дэймонде, но очень боялась встречи и чувствовала неприязнь, когда видела его. Это было такое странное чувство. В любом случае я запретила себе на этом концентрироваться. Но Дэймонд никак не лез из моей головы. Поэтому я придумала себе другую цель. Я жила лишь жаждой мести. Я была растоптана, унижена, предана. Но при всем при этом, я знала, что моей злости хватит для того, чтоб уничтожить всю правящую династию, а вместе с ними и армию и правящий режим.

Так что на ужин я собиралась, как на праздник. Служанки умыли меня, одели в красивое красное платье, которое облегало меня, как вторая кожа. Что ж, именно так нужно выглядеть, когда ты ненавидишь всех, но при этом смело дышишь полной грудью.

Мы с Райаной встретились у входа в столовую.

— Привет, Мариника. Чудно выглядишь. С тобой все хорошо? Может, объяснишь, что происходит? Почему император повсюду искал тебя? Зачем привел нас в ту гостиницу? И куда ты поедешь?

Подруга закидала меня как обычно бестактными вопросами, но я понимаю, что это ее форма заботы. Однако сейчас я ей не могу что-либо рассказать.

— Райана, дорогая. Сейчас не время для таких разговоров. Знай только одно, император уничтожил меня, а я уничтожу его.

— Не говори так. В твоих глазах столько ненависти, что хватит одного взгляда, чтоб убить. Но причем тут император? Что с Дэймондом?

— Его больше не существует для меня. Это все была лишь фикция. И я настоящая идиотка, если поверила в это.

— О, Мариника… — но я не дала подруге закончить тираду жалости ко мне. Я и так еле сдерживала слезы. Поэтому я просто вошла в дверь, привлекая всеобщее внимание.

Нас уже ждали. Мужчины поднялись со стульев, чтоб приветствовать вошедших леди. Даже сам Арчибальд приподнялся, что показывало наш высокий статус при дворце. Он очарованно посмотрел на меня, обводя взглядом фигуру. Его жена впервые на моей памяти выдала какую-то эмоцию, разочарованно посмотрев на него. А ведь говорили, что он так сильно ее любит. Неужели русалочья магия так сильна? Так ли он сильно привязался ко мне? В любом случае, нельзя доверять мужчине, который так относится к некогда любимой женщине.

Дэймонд тоже смотрел в мою сторону. В его глазах читалась тоска. В момент, когда я обратила на него внимание, мне стало так больно. В этом чужом лице я видела любимые черты, родные глаза. Память до сих пор хранила его светлый смех. Все наши счастливые моменты пронеслись в голове. Как бы я не понимала, что этот человек не достоин каких-либо чувств с моей стороны, я не могла побороть это. Мне так хотелось вернуть все назад. Наслаждаться временем, которое я проводила с ним.

Но воспоминания были не только приятными. Я могла б простить ему то, что он влюбил меня в себя специально, что обманывал и выставил дурой. Но только не то, что он изменял мне. он даже не посчитал нужным проявить уважение ко мне. Даже если это все было не по-настоящему, я не позволю, чтоб мое имя полоскали во всех борделях Фалирии. Предательство ранило меня, поменяло. Теперь я не чувствовала нежности к людям. Я стала злее и раздражительнее. Поэтому Дэймонд не имел возможности быть прощенным.

К сожалению, он тоже был нужен императору в плавании. Он был его правой рукой. Так что мне придется терпеть его еще долго. Хотя я придерживаюсь принципа: с глаз долой, из сердца вон. Но сейчас не до избегания. Я стану самостоятельно заставлять себя забыть его. Даже если он будет у меня под носом.

Словно вторя моим мыслям, Дэймонд встал, чтоб помочь мне сесть. Он тронул мою ладонь, будто случайно, и погладил своими грубыми пальцами. По коже побежали мурашки. Словно ток прошелся по моим венам. Чтоб не поддаваться нежности, я сбросила его руку. Все внутри сжалось. Я вспомнила, что этими руками он касался другой.

Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть и выдохнуть, чтоб сдержать слезы. Я старалась, чтоб этого никто не заметил. Но мое состояние не укрылось от внимательного взгляда императора. Он долго и пристально смотрел на меня. От такой настойчивости ни то, что плакать, жить расхочется.

— Добро пожаловать в наш дом, дорогие гости. — монотонно и неэмоционально заговорил император. — мы рады приветствовать вас. Разделите с нами эту праздничную трапезу.

Внутри поднялся гнев. Значит, для него это праздник. Что ж, дорогой Арчибальд. Отмечай, пока отмечается.

Но сказала я другое:

— Спасибо за приглашение, ваше величество. Ваши теплые слова в мою сторону равны вашему теплому приему. — у императора натуральным образом выпала вилка из руки. Он осторожно посмотрел на императрицу, чтоб понять, заметила она подтекст или нет.

Но он зря напрягся. Императрица была сильной женщиной и никому не показала, что поняла мои слова правильно. Только уголки ее губ опустились еще ниже. В этот момент я почувствовала себя плохо.

Но гневный взгляд императора стоил того. Что, неприятно? Терпи. Это только начало.

— Полностью согласна с Мариникой. Ваше величество, вы просто славитесь своими теплыми приемами. — поддержка пришла от Райаны. Она тоже не смогла промолчать. Теперь-то неловко себя почувствовали все.

— Приятно слышать, леди. — однако ж император не стал делать выпадов в нашу сторону. Вежливость — сила королей.

С этого момента ужин потек в обычном темпе. Все пробовали разные блюда. Разговоры велись со всех сторон стола. Я вела прекрасную беседу с Райаной и благородно игнорировала Дэймонда, который вдруг решил, что мне не хватает его болтовни.

Я решила удалиться с ужина пораньше, чтоб не идти ни с кем до своих покоев. Меня поселили в хозяйском крыле, как и Дэймонда с Райаной.

До комнаты меня проводил слуга. Здесь все работники были молчаливыми. Никто не шел на контакт. Раньше б меня это расстроило. Сейчас я и сама была рада помолчать.

Так я и дошла в тишине в пустую и холодную комнату. Может быть, здесь было и тепло, но мне пришлось укрыться двумя пледами, чтоб не чувствовать холодного страха, поселившегося в моей душе. Здесь была дырка. Поэтому сквозняки ходили сквозь меня. Как уж тут согреться?

Но с утра это чувство пропало. На место ему пришло осознание, что я спала в парилке. Я проснулась мокрой и потной. Одежда прилипла к телу. Ужасное состояние!

Чтоб хоть как-то поднять себе настроение, я набрала себе полную ванну и наполнила ее пеной. Утренняя рутина вернула меня в нормальное состояние. У меня даже появились силы на прогулку. В конце концов, в столице я первый раз, но так ничего кроме этого дворца и не видела.

Одевшись максимально спокойно, я вышла из комнаты. Я уже привыкла к помощи Дианы во всем, но я не хотела пускать нового человека в свою жизнь. Поэтому я отказалась от помощницы. В любом случае сил блистать не было.

Я уже подходила к входной двери, как услышала негромкое покашливание. Я обернулась и наткнулась на взгляд морозно-голубых глаз. Только сейчас я обратила внимание, что у императора такие глаза, они точно описывали его душу. По крайне мере, так ее видела я.

— Куда ты собралась, неугомонная русалочка? — в противовес своим грустным глазам спросил он.

— Не называйте меня так, Ваше величество. — я чувствовала, что мне позволено вести себя не очень учтиво с ним. Будто после всего, что он сделал мне, я имела на это моральное право. Тем более император был расположен ко мне. Я чувствовала власть над ним.

После сказанного, я молча развернулась и открыла дверь.

— Ханс, проследите за Ее светлостью. Пусть она чувствует себя в безопасности. — император отдал приказ и молча исчез.

Из тени вышел охранник, одетый в боевую одежду. Также при нем была шпага и пара ножей. Император точно знает, что значит, чувствовать себя в безопасности?

На самом деле, я не была против сопровождения. Город я не знала, могла потеряться. Да и в целом одной страшно. Поэтому я не стала спорить или возмущаться. Да и мужчина, молчаливо идущий в паре шагов от меня, не сильно привлекал мое внимание. Меня больше занимала столица.

Дворец императора находился прямо в центре города. Он был окружен улицами и домами. Так что дорога не заняла много времени.

Я прошлась по маленьким улочкам, наполненных особой атмосферой. Здесь жили зажиточные помещики. Но их дети, словно крестьяне, бегали по траве разутыми. Они играли в салки, не замечай пыхтевших от негодования нянечек. Детишки резвились и смеялись, отрекаясь от необходимости жить по статусу.

И до того эта картина была живой и радостной, что мне самой захотелось улыбаться. Я не отказала себе в таком маленьком желании.

На центральную улицу я выходила с улыбкой до ушей. Площадь встретила меня большим количеством людей. Все куда-то торопились. Кто-то в магазин, кто-то на работу, а кто-то просто гулял. Но никто не делал это медленно. Здесь будто было принято жить в постоянной скорости. Я же замедлила шаг.

Я прошлась вдоль тротуара, заглядывая во все витрины. Здесь были самые дорогие магазины и самые известные кондитерские. Говорят, императрица очень любит сладкое, поэтому каждый спешит завоевать королевские заказы десертов.

Индустрия сладостей была здесь развита больше чего-либо. Но и цены на все это были просто невыносимые. Мне не хватило б и на простую булочку! Конечно, я обладала безлимитной оплатой — именем короля. Но тратить его деньги не было в сфере моих интересов.

Я хотела осмотреть город. Что и делала.

Между двумя самыми известными булочными я заприметила аккуратное здание с нежной вывеской, которая гласит: «Дом Мод Райаны» неужели я увидела место, в котором творит моя подруга? Я так впечатлилась увиденным, что даже не решилась зайти внутрь. Ателье выглядело таким дорогим, что в своем скромном желтом платьице я почувствовала себя неуместно. Какой же у Райаны хороший вкус!

Я могла бы и дальше пялиться на это место, но случайно бросила взгляд на свое отражение на витрине. Прямо за мной стояла знакомая голубая русалка, которая привыкал посещать мои сны.

В испуге я повернулась, но наткнулась лишь на непонимающий взгляд Ханса. Куда же делась русалка?

Я пробежала глазами по площади. Блондинки запестрили с каждого угла. Ни в одной из них я не смогла отгадать свою знакомую. Хотя это было не сложно, ведь у нее был хвост!

Точно! Хвост! Значит, она не сможет передвигаться обычным способом. Надо искать ее там, где я увидела ее.

Я снова посмотрела на витрину. Русалка была там. Она указывала рукой на следующую витрину.

— Так ты мне покажешь путь? Через отражения? — шепотом спросила я. Отражение махнуло мне в ответ.

Видимо, теперь я должна идти к следующему отражению.

Через полчаса я насмотрелась на все витрины столицы! Здесь не было столько магазинов, сколько витрин от них! Но русалка все вела меня. Теперь она появлялась в лужах, в кувшинах с водой. Я видела ее в разных предметах: на подносе, на ложке. Она показывала мне путь различными способами.

С самого начала русалка показала мне, куда идти, чтоб запутать моего преследователя. Я плутала добрых десять минут, прежде чем он потерялся где-то в прохожих.

Дальше путь я продолжила одна. Пока не вышла в какой-то бедный район. Это была привычная атмосфера. Я не удивилась детям, играющим с топорами, не испугалась мужчин, бегущих за их женами с кулаками. Это была картинка моего детства.

Русалка вела меня дальше. Мы проигнорировали все дома, лежащие по обе стороны от дороги. В скором времени обстановка стала хуже. Исчезли собаки, истошно гавкающие и воющие от голода и жажды. Затем пропал дети, резво бегающие по улице. Потом не осталось и обычных людей, занятых своей каждодневной работой. Домов становилось все меньше, пока они не исчезли совсем.

Я стояла перед густым лесом, из которого не был виден ни одни вход и ни одного выхода. Птицы молчали, их, наверно, совсем тут не было. Даже насекомые не стрекотали, разрушая особую атмосферу природы.

Передо мной был только непроглядный лес с деревьями, росшими друг на друге. Казалось, что захоти я пройти мимо них, застряла б там навечно. Даже не имея возможности позвать на помощь, ведь рядом никого нет.

В этот момент мне стало страшно. Зачем русалка привела меня сюда? Я уже собиралась уходить, но, когда развернулась, наткнулась на женщину, которая возникла из ниоткуда.

Дальше последовал такой же неожиданный крик. Кого-то убивают в округе? Кто так истошно орет?

— Успокойся, русалка. Всех духов мне распугаешь своими воплями.

Казалось бы, она просила замолчать, но услышав слово духи, я не смогла заткнуться. Только когда женщина положила свою руку мне на плечо, я замолчала, так как мне стало неловко орать.

— Так-то лучше. Что привело тебя ко мне, дитя? Каков твой вопрос?

— Я не знаю, кто вы, и как сюда попала. Я шла за одной девушкой.

Женщина усмехнулась.

— Вижу я, кто тебя сюда привел. Тоже русалка. И не спроста. Знает она, что ты неладное задумала. И права она.

— О чем вы говорите?

— Детка, у тебя есть только один вопрос и один ответ на него. Ты точно хочешь спросить это?

Я подумала. Есть ли что-то, что я хочу знать. Как я поняла, эта женщина была гадалкой. Что же мне важно? Будущее я знать не хочу, так как мы сами строим его. Прошлое осталось в прошлом. Сейчас это неважно. Важна лишь секунда. Что же значит для меня многое в эту секунду?

— Я люблю Дэймонда? — от чего-то шепотом спросила я.

Гадалка усмехнулась. Она хлопнула в ладоши и покрутилась вокруг меня. Странная у нее магия. Я почувствовала ее. Она была неосязаема, как само время, как история. От нее веяло слабостью и мощью, но в то же время, ее будто не было вовсе. Странно.

— Правильный вопрос, дорогая. И ответ на него ты знаешь. Не нужен тебе Дэймонд. Влюбилась ты в него, но им же и обожглась. Огонь разочарования выжег все чувства. Осталось только то, чему ты позволила остаться. — несколько секунд она помолчала. Я ждала продолжения, но женщина решила иначе. — все, ступай. Тебе уже пора. Не бойся, охранник твой ничего не вспомнит. Как только подойдешь к ателье, так он и появится сзади. Будет думать, ты там час уже стоишь.

— Но…

— Все, иди. На вопрос я ответила.

С этой женщиной страшно спорить. Я развернулась, чтоб уйти. Но услышала откуда-то издалека.

— Не совершай задуманного. Не лишай мальчика жизни. Ему этот эликсир предназначен. Делай так, как суждено.

Но когда я развернулась, сзади никого уже не было.

Опыт с русалкой и ее наставлениями по поводу герцога давали мне повод задуматься над тем, чтоб прислушиваться к советам.

Я подумаю об этом. Только позже. Пока я ненавижу императора, я не смогу решить что-то в его пользу.

Гадалка была права, когда я вернулась к ателье Райаны, охранник стоял там, как вкопанный, и не двигался.

Я повернулась к витрине и посмотрела в отражение. Ханс выдохнул и принял естественную позу. Видимо, очнулся.

А русалка все так же была там. Она смотрела настороженно. Кто же она?