План по захвату профессора

ГЛАВА 5

Всю следующую неделю Маша крутилась как хомяк в колесе, то есть совершала много телодвижений без какого-либо результата. Написанный ею проект отклонила комиссия, мотивируя это нехваткой бюджетных средств на его реализацию.

Лекции для аспирантов начинались в половине седьмого вечера и длились до момента, когда общественный транспорт уже не желал везти Машу в ее дачный кооператив. Приходилось просить сестру или отца тратить время на доставку Машиного тельца до дома. Три вечера в неделю оказались заняты лекциями, а пятничный — подготовкой к субботним семинарам.

Бабушка надумала сделать ремонт на дачной кухне, но в процессе потеряла к этому занятию интерес, оставив полуголые стены с кусками обоев. Пришлось Марии самой покупать и клеить новые.

Женя уехала в мини отпуск, оставив сестре ключи от гаража с просьбой отдать их по первой просьбе некоему Армену. Армен исправно заезжал за ключами каждое утро и возвращал обратно каждый вечер. Эти встречи отнимали у девушки много времени. Забрать их навсегда, сделать себе дубликат или сжечь этот чертов гараж Армен не соглашался.

Статью, которую она писала полгода, отклонили в историческом «Вестнике», посоветовав ей податься в культурологический журнал, последний сезонный номер которого уже вышел в печать. По этому поводу Маша испытывала желание выразиться крайне нецензурно.

К тому же девушка согласилась быть историческим консультантом в театре: она помогала режиссеру в постановке нового спектакля. Одним словом, дел было настолько много, что девушка на время забыла о Нагорном.

Во вторник Маша, наконец-то, смогла вырваться с основной работы, чтобы попасть в университет. Звонили из отдела аспирантуры, зазывали в гости.

Вручили методички для сдачи кандидатских испытаний. Пока документовед печатала бланки отчетов, Марии пришлось выслушать пару университетских сплетен, которыми обменивались скрытые от ее глаз ширмой тетки.

— Юристка в декрет опять собралась. Пятый ребенок! И у Василия Юрьевича тоже сын родился. В августе вроде бы, — послушались характерные звуки чайно- кофейного прихлебывания. — На химфаке ремонт будут делать. В лабораториях. Говорят, кто-то уже руки нагрел на закупке материалов…

— Тоже мне новость! — хохотнул второй голос. — Я вчера слышала, что Сонечка Ермолова решила отхватить кусочек Нагорного. Моя лаборантка с ней дружна.

— Давно ему пора. Женился бы, семью завел: сороковник скоро, а он все по своим деревням катается, — опять это мерзкое прихлебывание. — И как у нее успехи?

— Это же Андрей Евгеньевич… — многозначно протянула женщина. — Где сядешь, там и слезешь.

Маша как никто другой знала, что на профессора без его желания не сядешь. Девушка улыбнулась: слишком уж двусмысленно это звучало. Волнующе двусмысленно…

To есть пока Маша продумывает план, Сонечка, мать ее, Ермолова уже наступает? Пока она рисует карты местности, противница вручную поменяла рельеф? Она не имела никакого права на ревность, но сердцу этого не объяснить. Ей тоже хотелось отхватить кусочек Нагорного. И, возможно, даже сесть на него…

После ректората Маша отправилась в корпус истфака на лекцию по нескладно названному предмету «Язык науки». Ее быстро отпустили с зачетом. Все-таки пять лет филфака должны были дать хоть какие-то привилегии, кроме возможности поправлять любого, кто говорит «ложить». Благодаря тому, что освободилась раньше, смогла заглянуть на кафедру, чтобы взять из библиотеки монографии по теме следующего семинарского. Она, конечно, давала третьему курсу зрелища, но и хлеб должен быть.

После этого она со спокойной душой отправилась домой, позабыв, что просила сестру встретить ее после последней пары.

— Леха, собирай быстрее монатки, — без остановки болтал Дима. — Там все уже собрались. Вот, даже Андрюша нервничает. А ведь Андрюша никогда не нервничает.

— Андрюша голоден, — пояснил Нагорный.

Декан Вавилов судорожно пытался успеть собрать в единое целое и отправить по адресу очередной отчет. Товарищи выводили его из себя, и он еле сдерживался, чтобы не грубить им. Но он знал, что они действительно старались, собирая родственников и друзей по поводу его, Вавиловского, дня рождения.

— Дима, заткнись и своди Андрюшу поесть, — огрызнулся Алексей, стуча по клавиатуре. — Дайте мне доделать все по-человечески!

Уже минуту как молчащий Дмитрий показал средний палец и снова уставился на экран телефона. Андрей пошатался по кабинету, посмотрел в окно, проводив взглядом миниатюрную женскую фигуру в зеленой куртке. Девушка несла стопку книг подмышкой. С ее плеча постоянно соскальзывала лямка рюкзака, цепляя тонкую косичку, торчащую из капюшона. После очередной попытки поймать рюкзак девушка выронила книги и тут же кинулась их поднимать. Нагорный вздохнул, наблюдая за ее комичной неловкостью.

— Да пойдем уже, бедовый! Покормлю тебя. А то исстонался весь, — откликнулся Дмитрий.

Дима был Арамисом в их компании трех-почти-мушкетеров. Если принимать за основу то, что Андрей был Атосом, а Леха — Портосом. Периодически роли менялись.

Дмитрий тоже когда-то давно работал в вузе, но вовремя одумался и уволился в счастливую жизнь с деньгами и свободным временем. Женился, развелся, после чего остался без денег, но с массой времени для философских размышлений. Быстро восстановил кондиции, но теперь, как и Арамис, считал, что женщины источники всех бед.

— Пойдем, покурим, — отозвался Атос, ой, то есть Андрей.

В университетском дворе было пусто, поэтому Дима закурил, не доходя до специально отведенного места. Мужчины встали сбоку от крыльца, рядом с парковкой. Буквально через пару секунд тонированное окно красной «Ауди» поползло вниз, и на них злобно уставилась девушка в желтых очках, закрывавших половину лица.

— Вон там, в двадцати шагах отсюда, находится вольер для таких, как вы, — она показала пальцем в сторону курилки.

— А вы всегда такая… — начал Дмитрий, но девушка показательно закрыла окно.

— Бабы все-таки зло, — закончил он, туша сигарету.

— Не трогай зло, и оно не тронет тебя, — усмехнулся Андрей. — Ты же ей прямо в салон дымил.

Дима отмахнулся. Друзья поднялись на крыльцо, посматривая на «Ауди».

Женька тоже проводила их взглядом и написала сестре сообщение:

Я только что видела твоего этнографа в естественной среде обитания.

Это где?

В смысле где? В университете!

Мариам подозрительно долго не отвечала. И тут до Жени начало доходить… Она набрала номер сестры.

— Мариам, только не говори, что ты не на парах! Я тебя вообще-то жду во дворе.

— Женечка! Прости, пожалуйста! Меня с зачета отпустили. Я забыла, что ты меня забираешь сегодня. Я уже села в автобус, — в голосе сестры слышалось искреннее сожаление.

— А ничего, что я тебя уже сорок минут жду?

— Ну, прости, пожалуйста, — повторилась Мариам, сделав голос максимально ласковым.

— Если бы я не знала, какая ты рассеянная… — смилостивилась Женя. — Прямо сейчас я смотрю на твоего профессора.

— Что он делает? — она попыталась скрыть любопытство нейтральным тоном.

— Он стоит на крыльце с каким-то мужиком.

— Про мужика мне неинтересно, — быстро проговорила Маша.

— Твой этнограф какой-то хмурый… Ой, подожди секунду, — в трубке раздался шум и, через некоторое время, голос сестры. — Извините, но нет. Мне не интересно ваше предложение. Почему? Потому что я лесбиянка.

Мария хорошо знала, что таким незамысловатым образом сестра обычно динамит не понравившихся ей мужчин.

— Поверил? — рассмеялась Машка, дождавшись, когда мужской голос на фоне исчезнет.

— Не знаю. Но ушел. Это, кстати, друг твоего этнографа. Звал меня отмечать день рождения вашего декана. Делать мне больше нечего… Ладно, пока!

Женька положила телефон на соседнее сидение, наблюдая, как Машин этнограф, его снова закуривший друг (бросающий обиженные взгляды на «Ауди»), и третий персонаж, наверное, декан-именинник, садятся в такси. «А декан ничего такой», — подумала Женя, заводя машину.

Маша благополучно добралась до дачи, не считая того, что всю дорогу мучилась со стопкой книг. Примечательно то, что из всех взятых на кафедре книг выпасть из рук норовила только монография Нагорного… Несмотря на то, что профессор мог быть влюблен в Софью (или был близок к этому), Мариам по-прежнему думала о нем. Невозможно моментально перестать мечтать о человеке. Даже если у тебя нет ни одного шанса.

Утром Мария как обычно опоздала на автобус, в утренних потемках брела на трассу, тряслась в переполненном автобусе, мечтала замутить с водителем Колей, чтобы он ее ждал. Ей больше нравился Миша, но она боялась гнева крупногабаритной Валентины Степановны. «После работы сразу же еду домой, и ложусь спать», — обещала себе Мария, в очередной раз отдирая голову от плеча рядом сидящей старушки.

Третий курс смиренно прощал ей опоздания и путаницу со временем и местом встречи, которую она регулярно им устраивала из-за собственной неорганизованности. Студенты ждали ее у музея в три часа дня, а она их — у архива в четыре. Она звонила старосте, чтобы пригласить группу на экскурсию в Управление культуры, и выслушивала в ответ заверения в том, что они уже ждут ее около Управлении образования. Несколько раз у Маши возникало желание бросить всю эту затею с обширной экскурсионной деятельностью, но она из принципа не хотела возвращаться в аудиторию к системе рефератов и тестов.

Сегодня она успела сходить со студентами в театр, где в декабре будет показана премьера спектакля «Это было» по пьесе местного писателя, ныне уже почившего. Мариам была историческим консультантом при театре и имела возможность провести ребят за кулисы. Главный костюмер по личной просьбе Маши показала ребятам еще не законченные костюмы. К радости ассистентки третьекурсники смогли определить эпоху, народность и даже территориальные границы повести по виду рубахи и женского головного убора. Такой гордости Мария Владимировна давно не испытывала.

За пару минут до конца рабочего дня, Маше позвонила сестра, приглашая пойти на «LectoPRO».

— A какие в программе лекции? — настороженно спросила Мария.

— Сейчас прочитаю. «Личность Торричелли Эванджелиста», доктор наук, заведующий кафедры «Общей физики» Лаврентьев А.Г. «Дом дворян Зимницких на Третьей Каретной: взгляд историка», кандидат исторических наук, доцент, декан исторического факультета Вавилов А.Е. «Зачем кошкам нужен искусственный интеллект?», популяризатор науки, кандидат биологических наук Шульская Я.К.

— Так, и что тебя заинтересовало? Физика или разумные кошки?

— Вавилов А.Е. меня заинтересовал, — неохотно призналась сестра.

— Евгения, дочь слесаря, Валерьевна… — присвистнула Маша. — Ты где его вообще видела-то?

— Тогда у университета. Пока тебя ждала. Высокий такой, блондин, очки в зеленой оправе…

— Он-он. Женя, он совсем не похож на твоих обычных, как бы сказала бабушка, фрайеров.

— Я пока ни на что и не претендую. Просто посмотреть хочу. К тому же у меня никаких планов на вечер.

— Тогда поехали на дачу. Бабушку возьмем. Она икру из синих сделает, я камбалу купила. Спать ляжем рано, — мечтательно протянула Маша, но по молчанию в трубке поняла — не вдохновила. — Ну ладно, пошли на «Lecto». Покажу тебе Вавилова А.Е. И даже расскажу пару сплетен про его лично- публичную жизнь.

— Ты мне только скажи: он женат?

— В разводе.

— Слава ЗАГСу! — выдохнула Женька. — Сейчас за тобой приеду.

Андрей расплатился с водителем и быстро вошел в здание Культурно- развлекательного центра: сегодня именно здесь проходил очередной лекторий. Алеша вчера так хорошо отметил свой день рождения, что не смог даже к обеду подняться с кровати. Они вдвоем с Димой обнимались с пивом и принуждали бедную, проигравшую в карты сестру Алексея готовить им. Лена Вавилова ненавидела этих двух тюленей и сушеную рыбу, которую ее заставляли чистить.

Студенты никогда не поверили бы, но декан Вавилов потрясающе играл в карты. Все в его близком окружении это знали. Поэтому играли с ним один раз в год — в день его рождения. Такая традиция сложилась из-за того, что Алеша категорически отказывался принимать подарки. Категорически! Единственными вещами, которые он брал и радовался им, были рисунки и поделки сына и племянников. Взрослые же придумали свой способ: играли в карты, привычно проигрывали и оставались должны Лехе желание. Сегодня он уже воспользовался двумя. И людьми, и желаниями. При этом Лене повезло больше, чем Андрею.

— А можно я лучше рыбу буду чистить? — спросил Андрей, когда ему озвучили желание.

Но декан был непреклонен. Из-за высокой занятости он совершенно забыл, что сегодня должен выступать с лекцией. И когда ему утром позвонили организаторы, вызвав приступ головной боли, он моментально придумал, кто его заменит.

В гардеробе центра Андрей обнаружил, что уезжая от Вавиловых, надел пиджак Димы. Грязно (но тихо) выругался, словами не достойными отечественной профессуры, и достал телефон.

— Если бы я не знал нашего друга, то решил бы, что он трахает половину города, — понизив голос до минимума сказал в трубку Андрей. — У него в карманах пиджака презервативов на две роты голодных солдат и детская жвачка с клубникой.

В трубке раздался дикий хохот. Андрей продолжил:

— С учетом того, что я знаю, кто был приглашен на день рождения, могу предположить, что трахнуть он собирался Лену, потому что кроме нее половозрелых, совершеннолетних, незамужних женщин не было.

— Идите вы..! Чистите сами свою рыбу! — раздался приглушенный крик.

— Андрей, ты на громкой связи, — поздно предупредил Дима.

— Лена, прости! Или мы чего-то не знаем о нашем друге… Так как половозрелых, совершеннолетних, неженатых мужчин было достаточно. Да и друг ли он нам после этого..?

Вавилов, наконец, вмешался в разговор:

— Андрюша, ты там справишься? Не падешь в глазах общественности?

— Я, в отличие от вас, нормально поел, опохмелился, сходил в душ и даже побрился. Я прекрасно себя чувствую и так же отлично выгляжу. Ну, кроме пиджака одного мудака. Дима, так что это за странный набор педофила в карманах?

— Это набор, который называется «У меня есть дети. И больше я не хочу», — прокомментировал Дмитрий, делая глоток пива. — Это дочкина жвачка. А презервативы мои. И Лена мне, кстати, очень нравится.

— А ты мне нет! — Лена все еще негодовала.

— Ладно, я пошел осуществлять Лешино желание. Пейте свое пиво и не трогайте мой коньяк. Я через два часа вернусь. Лена, солнце, проследи, пожалуйста.

Андрей действительно хорошо себя чувствовал. Даже слишком хорошо… Возможно, украденный у Лены перед выездом на лекторий бокал мартини был уже лишним: профессор был на кураже. Он отключил звук на телефоне и вошел в актовый зал, привычно задержавшись на пороге. Провел взглядом по первым рядам, кивнул знакомым, проигнорировал настырную Сонечку, и сел рядом с замдекана истфака. Андрей успел сделать пару глотков минералки, как его уже вызвали на сцену.

— В нашей программе произошли изменения: декан истфака, кандидат исторических наук Вавилов Алексей Егорович не может сегодня выступить. Его лекция переносится на следующий четверг. Вместо него любезно согласился прочитать внеочередную лекцию доктор исторических наук, профессор Андрей Евгеньевич Нагорный.

В зале раздались аплодисменты, во время которых в дверях появилась Маша. Андрей как раз проходил мимо нее к сцене. Он улыбнулся ей так, будто ждал только ее появления.

— Мне таки по-прежнему есть, что вам сказать. Сегодня не исчезайте, пожалуйста.