План по захвату профессора

ГЛАВА 7

Планам Нагорного не суждено было реализоваться. Ему даже не дали выйти из такси, на котором он вернулся к дому Вавиловых. Его утрамбовали обратно, сжав с двух сторон: друзья не рассчитали с дозой опохмела, и перешли на новый уровень опьянения. Теперь им хотелось кутить. Последней в такси села Лена и жалостливо посмотрела на Андрея, мол, прости, я ничего не смогла сделать. При этом взгляд у женщины был лихой, что лишало Нагорного союзника в ее лице.

— Куда мы едем? — смирившись, спросил он.

— Танцевать, — Дима сказал это так, будто другого ответа и быть не могло.

— Понятно. Как начнете танцевать — разбудите, — Нагорный откинул голову на сидение: надо хотя бы немного вздремнуть.

По дороге мужчины добавили градус, прихлебывая виски из маленьких, кукольных бутылочек. Таксист сначала напрягся: возить пьяных то еще удовольствие. Но уже через десять минут расслабился, распознав в пассажирах «интеллигентных алкоголиков». Это был его любимый тип: люди приятные, не мусорят, не скандалят, при деньгах, оставляют на чай. А эти еще и были не столько пьяные, сколько на кураже.

Сквозь дрему Андрей слушал разговоры друзей и думал примерно о том же, о чем и таксист. Кроме того, что не считал этих двоих приятных людьми. По крайней мере, в данный момент. Он хотел выпить и лечь спать, а не тащиться, не пойми куда, в ночь.

— Новая метафизика не отвергает связь явлений и их развитие. Антидиалектика в этой форме…

— Мы говорим о материалистической диалектике? — уточнил Алеша.

— Заткнитесь оба! — раздраженно отозвалась с переднего сидения Лена.

— Я уже протрезвела от ваших нудных споров.

— Слово дамы — закон, — с облегчением выдохнул Вавилов.

Спорить с философом о диалектике — дело контрпродуктивное.

Дмитрий Олегович Умовистов был кандидатом философских наук, но давно не работал по профессии. Хотя в отношении философии так говорить, вероятно, неуместно. Философия — это призвание, образ жизни и сексуальная ориентация, но никак не работа.

— Так куда мы все-таки едем? — зевнул Андрей, поднимая выше ворот пальто.

— Мы едем к Лениному хахалю, — последнее слово Дмитрий произнес максимально саркастично. — Да, Лена?

— Другу! — возмутилась женщина, бросив быстрый взгляд на водителя, будто оправдываясь перед ним.

— Хорошо-хорошо, — миролюбиво согласился Умовистов. — К другохахалю. Он у нее «владелец заводов, газет, пароходов и ночного клуба «Англетер». И держит во рту…»

— Да ты достал меня сегодня уже! — зарычала Лена. — Что еще за пошлые намеки? Что я держу во рту?

— Ох, Елена, что ты со мной делаешь? За незнание классики ставлю тебе «два». А за ход мыслей «пять», — промурлыкал Дима.

Вся эта игривая перебранка вернула Андрея в события часовой давности. Про рот тоже было весьма кстати. Он не мог не думать о девушке и ее «нападении» на него. Такого с ним еще не случалось. Даже одноразовые встречи начинались, по крайней мере, с более обстоятельного знакомства. И с понимания у обеих сторон, чем закончится вечер.

Эскапада девушки оказалась для него совершенно неожиданной. Если бы он жил в европейских реалиях, то слово «харассмент» не выходило бы из его головы. Но в постсоветской действительности минет был проявлением крайней благосклонности, а не путем к шантажу. К тому же она так очаровательно металась в попытках решиться на… А чего она собственно хотела? Андрею она не показалась охотницей за острыми ощущениями. К тому же он успел составить представление о ней. Образована, умна, одета с полным пренебрежением к гендерным ожиданиям, но со вкусом, не особо опытна, но и не девственна. Так что это было?! Нагорный открыл глаза, уставившись на обшивку салона. Он бы многое отдал, чтобы узнать, кто она и зачем это сделала? Мариам… У него не было уверенности, что это ее настоящее имя. Он планировал выяснить это и многое другое после того, как отдышится и натянет штаны. Но незнакомка не дала ему шанса сделать это.

— Андрюша, ты спишь?

— Уже нет. Или еще нет… Долго ехать?

— Пять минут по навигатору, — отозвался таксист.

— Как лекторий прошел? — Алеша достал портмоне.

— Как обычно. Рассказывал байки. Про твои приключения на сеновале, например.

— С ума сошел?!

— Имен не называл. Но если бы знал, что вы меня потащите в какой-то шалман, непременно назвал бы не только имя, но и должность, телефон и домашний адрес. С индексом.

— Приехали. С вас тысяча рублей по счетчику. С учетом ожидания в двести рублей.

— Лена долго красилась, — пояснил Дима, выходя из такси, — Видимо, друготрахаль любит тщательно прокрашенный рот. Эх, Лена, гдЕ ты была, когда я нЕ был?

Будни Жени Петровой не особо ярко контрастировали с выходными. Особенно показательным в этом отношении был сегодняшний день. По дороге на лекторий она пробила колесо и теперь ставила запаску прямо на парковке. To есть занималась практически тем же самым, чем и на работе. Женя была автомехаником. Потрясающим автомехаником с высшим техническим образованием. Получив диплом инженера-машиностроителя гусеничной техники, девушка поняла, что на заводе работать не станет. Она любила все виды транспорта. И наземного, и воздушного, и водного, и возможно даже подводного (здесь уверенности не было, потому что последний она никогда не видела). Но ее главной страстью были легковые автомобили.

Два года назад она поняла, что больше времени проводит под машиной, чем в машине. И решила эту проблему со свойственной ей категоричностью — устроилась работать в таксопарк. Водителем. В городе женщин-водителей такси было всего десять душ. Женя стала одиннадцатой и ни сколько не жалела об этом. А что? Много часов вождения, новые знакомства (пусть и не всегда приятные), опыт, дорожные ситуации, деньги. Ее смущало лишь одно. Все ее друзья и родственники почему-то решили, что в трудовом договоре Жени есть следующий пункт: «Обязуюсь в любое время дня и ночи развозить друзей по домам и на любые другие адреса. Быстро, безропотно, бесплатно».

Сегодня ее эксплуатировала лучшая подруга. Юля мало того, что требовала подвезти ее до нового ночного клуба на окраине, так еще просила сопроводить ее внутрь. Здесь у нее было назначено очередное свидание.

Пока Юля искала своего поклонника, Женя отбивалась от назойливого мужчины в годах.

— Я пришла сюда за компанию, — она говорила это с самым серьезным выражением лица из всех имеющихся в ее арсенале, — Романтических планов у меня нет.

— Давай потанцуем? — мужчина не унимался, размахивая стаканом у нее перед лицом.

Проходящая мимо парочка, явно этого не планируя, толкнула мужчину под локоть, и содержимое стакана, согласно законам жанра, выплеснулось на Женькину грудь. А ведь она так старалась быть вежливой… Петрова притянула мужчину поближе к себе, ухватившись за ворот пиджака.

— Слышь, у меня отец твоего возраста. И еще один такой козел мне не нужен. Ползи вон к тому столику в тетками твоего уровня опьянения, там тебе будут рады. Только не дыши на них. От тебя дешевым куревом пахнет. Вкупе с этим пойлом, которое ты на меня вылил, получается совсем тошнотворно. Шагай, дядя.

Мужик ухмыльнулся, изобразил ручкой что-то типа «пошла ты», и, покачиваясь, удалился в сторону бара. Подруга, наконец-то, вернулась и умоляюще зашептала Женьке:

— Давай уедем отсюда? Это была плохая идея. Если он и придет, то я не хочу с ним знакомиться. Выбор такого место для первого свидания — это уже плохой знак. Там в туалете… — Юля закрыла глаза. — Неважно. В общем, давай уедем?

Подруга познакомилась с очередным парнем в Тиндере и, несмотря на то, что хотя уже десятки раз обжигалась, все равно пошла на встречу. Но так как назначена она была в незнакомом клубе, она позвала с собой Женю. Для страховки. Женька была совершенно бесстрашным человеком. Для нее не существовало нерешаемых проблем и безвыходных положений. Она была из той когорты, что избу не только тушат, но и отстраивают заново, а коня объезжают и засевают поля. И делают это не ради гендерной гордости, а просто потому, что могут.

— Ну, наконец-то! — подруга достала из сумки брелок, заводя машину. — Пошли, бедовая.

Юлю поторапливать не пришлось, она засеменила впереди Жени. Уже в машине дала волю эмоциям.

— Что со мной не так?! Я только на прошлой неделе была на трех встречах! Двое мне не понравились. Но третий то понравился! — она развела руками. — Но, видимо, я не понравилась ему… У меня за год было столько свиданий, что хотя бы одно должно было «выстрелить». У меня венец безбрачия? Или как там он называется… Что мне делать?

— Я тебе уже сто раз говорила — угомониться. Ты от своего Тиндера только невроз и рецепт на антидепрессанты получила.

— Ты меня не понимаешь, — жалостливо протянула Юля, — А я не понимаю тебя. Вот как ты без мужика?

— Я сама себе мужик, — Женя остановилась на светофоре, постукивала ногтями по рулю. — О, смотри-ка. Не мы одни по барам шатаемся.

У двухэтажного здания в пастельных тонах со сдержанной, неяркой вывеской «Англетер» стояло такси. Возле машины топтались на месте женщина в коротком пальто, выставляя напоказ длинные стройные (и, видимо, замерзшие) ноги и двое мужчин. Евгения сразу узнала Машкиного этнографа и мужика, дымившего ей в машину на университетском дворе. Он и сейчас курил. Светофор замигал, и уже в последнюю секунду, Женя увидела Вавилова, который вышел из такси.

Она сделала круг, объехав здание «Англетера» по дворам, и припарковалась у входа. Веселый квартет все еще стоял на месте. Женщина отмахнулась от курившего мужчины, хлопнув его перчаткой по плечу. Этнограф поежился, пряча подбородок в ворот пальто. Вавилов А.Е. поправил очки. И это было очень сексуально. Странно, ведь ей никогда не нравились люди в очках (Мариам была не в счет).

Дверь клуба открылась, и на низкое крыльцо вышел высокий худой мужчина, радушно раскинув руки в знак приветствия. Женщина первая шагнула навстречу к нему, но ограничилась пожатием руки. Мужчины поздоровались следом, и все вместе скрылись в здании.

— Ты их знаешь? Кстати, хорошее место. Мы тут были в прошлую субботу…

— Только не надо мне рассказывать про очередное плохое свидание, даже если оно проходило в хорошем месте. Вход платный?

— Естественно. Я же говорю, хорошее место.

— Я на мели. Ты за меня заплатишь. Возместишь моральный и физический ущерб: тот мудак на меня, помимо слюней, водку вылил.

— Легко! — обрадовалась Юля, которая никогда не бедствовала, — Домой все равно не хочется. Напиться что ли?

— О, это без меня, пожалуйста. Ограничься при мне одним бокалом. Ты мне пьяная не нравишься. Ты, кстати, пьяная никому не нравишься.

Юлия рассмеялась, чувствуя, как внутри приятно заскребло в предвкушении приключений. Это чувство ее никогда не подводило.

Пока подруга оплачивала входные билеты, Евгения заглянула в зал. Все помещение было условно разделено на отсеки-кабинки, в которых стояли столики, окруженные диванами с оттоманками. Посередине располагался небольшой танцпол, закрытый полуколоннами. Таким образом создавалась иллюзия интимности, закрытого пространства. Оформлен зал был в серых и бирюзовых тонах, и если бы не приглушенный свет и специфичная музыка, можно было подумать, что он предназначен для более изящных целей.

После того, как охранники «прозвонили» карманы и сумки, официант проводил девушек к их кабинке. Юля заказала два коктейля. Один себе и второй себе. Женя отказалась от меню и тайком наблюдала за квартетом. Они сидели неподалеку, и колонна загораживала только женщину. Мужчины были видны как на ладони. Машкин этнограф медленно листал меню со скучающим видом, будто его заставили сюда приехать. Вавилов был в прекрасном настроении, смеялся, что-то оживленно рассказывая. Третий тиранил взглядом женщину.

— Женя, это неприлично, — шикнула на нее Юля. — Так маниакально следить за людьми, не рассказав мне, кто они.

— Тот, что посередине — этнограф, которого хочет Мариам. Слева — декан истфака, которого хочу я. Справа — не знаю кто, но он вчера хотел меня. Женщину я не знаю, но ничего против не имею.

— Так, подожди, я запуталась. Кто тебя интересует?

— Слева.

— Отлично. Потому что мне нравится тот, что справа, — Юля выбрала своей целью Диму. — Сейчас допью и пойду танцевать.

— Давай только не как в прошлый раз: когда ты допила — я тебя понесла, — рассмеялась Женя, не зная, что на ее улыбку тоже смотрят.

Дима весь вечер заигрывал с Леной, но никто из компании не воспринимал это всерьез. Между ними давно все было решено. В студенческие годы он пытался ухаживать за ней, по классической схеме влюбившись в старшую сестру лучшего друга. Но Вавилова еще тогда сказала ему:

— Дима, ты за мной не ходи. Тебе нужна умная. А я обычная, — она шумно затягивалась сигаретой: тогда курить было еще модно. — Мне же нужен обычный. А ты — умный.

После этого Дима по-умному окончил университет, по-глупому сходил в армию. Вернувшись, поступил в аспирантуру, защитил диссертацию с трудно выговариваемым для людей, далеких от философии, названием. Остался на кафедре, но быстро понял, что для него это тупиковая ветвь, и уволился. Завел бизнес, жену, ребенка, собаку, вредные привычки и хронические заболевания. К сегодняшнему дню у него остались только ребенок, бронхит и пачка неизменного Winston в кармане пальто. Бизнес рухнул, жена ушла, собака скончалась. Больше всего было жалко собаку. Но, к сожалению, их век недолог.

Лена дважды была замужем за обычными, и к сорока поняла, что можно бы уже попробовать и с умным. Но кандидатуру Умовистова всерьез не рассматривала. После стольких лет дружбы он стал ей вторым братом. Она привыкла к его своенравной манере общения, а вольготные шутки стала воспринимать как фоновый шум. Иногда вяло отбрехивалась, да и то ради поддержания диалога.

— Алеша, хоп-хей, ты куда уставился? — Дима проследил за взглядом друга и увидел Женю. — О, да это же моя знакомая… Дохлый номер. Я ее вчера к тебе на день рождения звал.

— Так ты ее знаешь? — удивился Вавилов.

— Нет, и, к сожалению, вряд ли узнаю. Она мне отказала в самой грубой форме, сославшись на свою гомосексуальность.

— Значит, ей понравилась Лена, — подвел итог Андрей. — Потому что она уже десять минут смотрит только на нас и плохо это скрывает.

Нагорный был человеком внимательным, и пока остальные болтали и пили, он осматривал зал. Во-первых, он по-прежнему тяготился нахождением здесь и пытался хоть как-то отвлечься, во-вторых, еще на улице заметил красную «Ауди», номера которой, кстати, были слишком приметными. Три пятерки: хочешь, не хочешь, а запомнишь. Девушка и ее спутница пришли практически сразу, вслед за ними, и теперь брюнетка таранила взглядом… А вот на кого именно она смотрела, было непонятно. Но Андрей был готов поклясться, что не на Лену.

— Пойду, разведаю обстановку, — сорвался с места Дима, который хотел реабилитироваться.

Женя спокойно проследила за тем, как к ним движется мужчина. Но совсем не тот, которого она хотела бы видеть. Декан Вавилов мельком посмотрел в их сторону и тут же вернулся к разговору за столом.

— Привет, — мужчина сразу перешел к сути, — Предлагаю вам пересесть за наш стол. Мы впустую тратим время, играя в гляделки.

— Мы согласны, — тут же схватила сумочку и второй полупустой бокал Юля.

Женя закатила глаза, хотя понимала, что отказываться глупо. Юлия на ходу попросила официанта принести ей еще два бокала, что грозило обернуться печальными последствиями: шестьсот миллилитров такого крепкого коктейля даже на не маленький Юлин вес могли обеспечить ей веселую ночь. У подруги была ответственная работа, и она редко позволяла себе подобные загулы. Редко, но метко.

— Садитесь, — мягко, но настойчиво подтолкнул их мужчина. — Меня зовут Дмитрий. Можно на «ты»? Атмосфера располагает.

— Можно! — согласно закивала подруга. — Меня зовут Юля.

— А твою девушку?

— «Мою девушку»?! — вскинула тонкую бровь Юля. — Не поняла тебя!

— Все нормально, мы толерантные люди, — рассмеялся Дима, ломая комедию.

Юля сложила свои пухлые губки бантиком и нахмурилась. Наконец, до нее дошел смысл сказанного, и она часто заморгала.

— Я?! — она так яростно отбивалась, будто на нее кражу со взломом «вешали». — Я — никогда!

— Дима, угомонись. Понятно же, что тебя тактично послали, — улыбнулась Лена. — Так, вы знакомьтесь, а я пошла к Максиму.

Вавилова едва уловимо волновалась, вставая из-за столика. Наверное, только девушки заметили этот взгляд… Смесь предвкушения и страха. Елена обошла колонну и направилась к тому самому худощавому мужчине, который встречал их на крыльце. Он отвлекся от своего собеседника и приобнял женщину на талию. Леша и Дима встревоженно посмотрели на пару.

— Это Алексей и Андрей. Что будем пить?

Дима подтолкнул меню к Жене, но она отрицательно покачала головой.

— Я за рулем.

— А я — со своим, — рассмеялась Юля.

Андрей посмотрел на наручные часы и подумал, что не понимает, что он здесь делает. Брюнетка явно засматривается на Леху, блондинка — на Диму. И Леха и Дима засматриваются на брюнетку. Блондинка через час напьется вхлам. Лена ушла к своему другохахалю (и может сегодня ночью он станет друготрахалем?). А ему, Андрею, пора домой.

— Извините, но я, пожалуй, отчалю, — Нагорный поднялся из-за стола.

— Уже?! — Умовистов посмотрел на наручные часы. — Сейчас только десять часов вечера.

— Non eadem est aetas, non mens*. Приятно было познакомиться, — профессор обошел столик, кивнув девушками шепнул Алеше. — Я к себе поеду.

Уже около гардероба Андрея догнал Вавилов. Он подал бирку и ответил на немой вопрос друга одним словом:

— Не хочу.

Нагорный понимающе кивнул. Они оба видели взгляд этой Жени. И оба знали, чем бы мог закончиться вечер.

Женя еще немного посидела в клубе, просто ради того, чтобы не встретиться на выходе с мужчинами, а затем поехала к Маше на дачу. Вавилов А.Е. просто и со вкусом дал ей понять, что не заинтересовался ею: он просто встал и ушел. Точнее он тоже извинился, сослался на усталость после празднования дня рождения и пожелал всем хорошего вечера. Потом подошел к сестре, кратко переговорил с ней и уехал. В клубе остались только Дима и Юля.

* Non eadem est aetas, non mens— лат. Не те уж годы, да и настроение не то (Гораций)