Плеймейкер

28

КЛЭЙ

— Эти гребаные ботинки, — Атлас завязывает еще одну пару шнурков. — Бракованные куски дерьма.

Он швыряет ботинок через всю комнату, Новичок вовремя пригибается, чтобы не получить удар по голове. Наш здоровяк редко теряет самообладание, но он не единственный, кто выходит из себя.

Джей надел на уши наушники, прокручивая в голове то, что должно произойти.

Даже Майлз молчит, стоя лицом к шкафчикам и натягивая игровую майку.

Кайла нет. Он избегает встречи с нами после травмы.

Настроение в раздевалке тяжелое.

Это момент, когда мы можем потерять все.

Я могу потерять все.

Атлас завязывает еще одну пару шнурков и сворачивается.

Я поднимаю руку.

— Если ты ударишь меня по голове, я оторву твою.

Новичок фыркает, а Атлас ворчит на него.

Я делаю вдох и думаю о терапии и о том, о чем мы с Новой говорили. То, что она сказала мне перед этой игрой, значит больше, чем я могу выразить.

Я открыл дневник, который она мне дала, и писал в нем часами.

То, чего я хочу.

То, чего я боюсь.

Мой взгляд падает на рюкзак Новичка — рваную сумку со школьных времен, которую он упорно продолжает носить с собой и сейчас.

— Я понимаю, что эта серия — не то, чего мы хотели, — говорю я, и парни поднимают глаза. — Но это серия плей-офф. Скажите мне, что в детстве вы ни разу не мечтали об этом, — я расхаживаю по комнате, потирая руки. Татуировки на моей коже переплетаются друг с другом.

Джей снимает наушники, прислушиваясь.

Я останавливаюсь перед Майлзом.

— Ты же не думал, что это будет легко, правда?

— Это должно мотивировать? — требует Новичок, привалившись спиной к шкафчику.

Я подхожу к нему, останавливаясь между его расставленными ногами.

— Где бы ты предпочел быть? Я серьезно. Скажи мне, где бы ты предпочел быть.

Он закрывает глаза.

— Я бы предпочел выиграть чемпионат.

— Понимаю, что ты устал. Что в этом году ты уже работал усерднее, чем когда-либо. Это еще не конец.

Следующий — Атлас.

— Я говорю тебе это не потому, что считаю себя лучше. Я говорю тебе это, потому что… — я выдыхаю и провожу обеими руками по лицу. — Потому что я был на другой стороне горы… и там ничего не было.

Теперь я привлек их внимание.

— Два года назад я бы сказал вам, что все, чего я хотел, это кольцо. Я хотел быть Эмджеем. Быть Коби. Жить вечно. Что ж, слава стоит дешево. Слышать свое имя на ветру через некоторое время кажется пустым звуком, особенно когда понимаешь, что даже не знаешь людей, которые его произносят, — я перехожу к Джею. — Важно то, что ты делаешь. Каждый день. С кем ты это делаешь.

Я протягиваю руку.

Джей смотрит на нее, потом берет.

— Давай, блядь, сделаем это, — ворчит он.

Я подтягиваю его к себе. Он вставляет свою руку и приглашает остальных парней. Один за другим они появляются.

— Кодиаки на счет три. Раз, два, три, кодиаки!

Раздается низкий крик.

— Недостаточно хорошо, черт возьми, — ревет Майлз.

— КОДИАКИ!!!

На этот раз он звучит достаточно громко, чтобы вибрировать по всему залу.

Моя грудь расширяется, по венам разливается адреналин.

Мы уже делаем что-то великое. Я ценю каждый раз, когда выхожу на площадку с этими ребятами. Но если каждый из них будет выкладываться по полной, выжимать из себя максимум возможностей и усилий… у нас есть шанс на что-то беспрецедентное.

Ребята настроены, и я тоже. Я отброшу все сомнения ради этой команды.

Даже если частички моего сердца не хватает.

В дверях появляется охранник и кивает мне.

— Кое-кто пришел повидаться с тобой.

Что за…? Я подхожу к нему и выглядываю в коридор.

Розовые волосы. Яркие глаза. Полные губы.

Нова, словно мираж, в моей майке и джинсовой юбке, ее волосы волнами рассыпаются по плечам.

— Я вернулась коммерческим рейсом, — говорит она, задыхаясь. — Я должна была быть здесь на этой игре. Я должна была увидеть тебя лично, чтобы ты знал, как сильно я тебя люблю и верю в тебя. Майлз может шутить, Новичок — двигаться, а Джей — смотреть, но ты — сердце команды. Без тебя эта команда уже не та. Я должна была сказать это, потому что смотреть до четырех утра во Франции — не самый лучший вариант.

— Ты смотрела последнюю игру в прямом эфире?

— Я смотрела каждую игру в прямом эфире.

До этого момента я не знал, как сильно она мне нужна. Женщина, которая дополняет меня. Она предпочла нас всему.

— Ты заставляешь меня работать, Нова. В моих словах не было смысла. Я все еще не понимаю, но с тобой здесь лучше, — я обхватываю ее рукой за шею, чтобы притянуть к себе, но она издает протестующий звук.

Нова достает что-то из своей сумки.

— Я же говорила, что привезу тебе кое-что из Парижа.

Это баннер, разрисованный медведями, под ним имена всех моих товарищей по команде.

— Кайла нет? — замечаю я.

— Он маленький вдалеке.

Я крепко целую ее, наслаждаясь ее вкусом и ощущением ее объятий, когда ее мягкое тело прижимается к моему. Она целует меня в ответ, прижимаясь, чтобы обхватить руками мою спину, а баннер щекочет мои плечи.

Парни выбегают из раздевалки в сторону корта, Майлз насвистывает в нашу сторону.

— Отстань от нашего мальчика, Нова! Он нужен нам на протяжении следующих четырех четвертей. После этого он весь твой.

— Я не хотела прерывать твою большую речь, — говорит она мне. Я соединяю наши руки и начинаю идти за ребятами в сторону этажа, не желая отпускать ее. — Она звучала очень хорошо.

— Да?

Она ухмыляется, и мы оба останавливаемся, когда доходим до конца коридора, который выходит на огромную арену, заполненную кричащими фанатами.

— Ребятам повезло, что у них есть ты. Если тебе надоест баскетбол, ты можешь сделать карьеру мотивационного оратора.

— Ты тоже. А пока я буду заниматься баскетболом.

ВТОРОЙ РАУНД

ХЬЮСТОН