По своим следам

Глава 25

— Мне не нравится, что вы оттуда возвращаетесь без сознания! — заявила Наталья.

Наташкину головомойку правильнее было бы назвать Утренней планеркой. Но как не назови, она права. Несчастный Боря Акопов, никак не может найти с нами верный тон в общении. И старается подпоить. Кстати, сам почти не пьет. Приехав в Калинин в субботу, мы уехали только в воскресенье вечером.

Всю субботу мы провели плодотворно. Боря уже начальник отдела по внебюджетным поставкам. Поэтому мы засели в его кабинете, на нефтебазе, и ударно поработали. Не мудрствуя лукаво я рассказал ему схему замещения. Она давно известна. Но это наш хороший шанс конвертировать деньги в валюту. Боря меня мгновенно понял, и просиял.

Так мы не только сбросим наши с Серегой миллионы, но еще и ковертируем их. Так что поставка на Камчатку.

Разница в ценах, то, се. Заработки офигенные. И, что главное — в валюте. Ибо все происходит не у нас.

Вопрос кто летит в Петропавловск — не стоял. Все строго посмотрели на Леонида Андреевича Ухтомского.

— Пацаны! Только не я! — запричитал он — я боюсь летать самолетом. Я боюсь петропавловцев. Они там пьют спирт не только не закусывая, но и не разбавляя. Там бытовые убийства осуществляют золотыми сомородками. Там нет еды, одна красная икра. Там медведи на улицах вместо бродячих собак. Я там погибну через час!

— Самородком в висок — это почетная смерть, Леня! Главное, чтоб твое тело нам вернули вместе с самородком.

— Андрюха, Леня прав. Что бы все прошло удачно, тамошним начальникам нужно показать дракона.

— Сергей! Ты на что намекаешь? У меня одухотворенное лицо, особенно когда я побрит.

— Леня! — Постников хлопнул страдальца по плечу — Не ной. Друзья тебя не оставят в беде!

— Ага. И веревку намылят, и табуретку принесут.

— Нет, мы летим с тобой вместе.

— Сергей!

— Да, Андрей. И ты тоже. Теперь так. — Серега немного подумал — Боря! Ты в местном КГБ поможешь нам пропуска туда получить?

— Да. Я оформлю вас нашими командировочными. За пару недель. У меня там знакомые. Вы когда собираетесь? Нужно билеты заказывать.

— Когда нужно, тогда и полетим. Арендуем самолет.

— Это будет красиво — сказал Толик. — Трехголовый дракон из Москвы. Заказным самолетом. Местные начальники будут в экстазе.

— Чтоб точно прониклись, дракон будет четырехголовый.

— Сергей! Я не хочу думать, где у дракона расположена четвертая голова.

— И не думай. Потому что мы возьмем с собой Адмирала.

Серега снял трубку и сразу же начал звонить ему, чтоб порадовать. А я пояснил Боре, что наш друг прожил на Камчатке семь лет, и знает там всех. А кого не знает, знают его знакомые. Там он и подцепил мечту стать мореходом. Хотя служил он пограничником. Сначала рядовым. Потом прапором. Занимаясь, впрочем, моторами.

— Это сильно, Сергей, мы порвем местную бюрократию в клочья.

— Прогиб засчитан, Андрей. Давайте теперь думать, про поставку в зарубеж.

Но не успел Боря открыть рот, как влез Толик.

— Может и мне с вами метнуться? Вулканы, новые люди, красная рыба…

— Камчатка — это для настоящих пацанов, а не писателей-неудачников — веско заявил Леня.

— Спасибо тебе, Андрюха, — противным голосом сказал в ответ Толик — я просил тебя держать Ухтомского подальше от Филей. Дальше — только Анкоридж.

— Завидуй молча — узнав что медведи будут грызть не его одного, Леня воспрял — телефон — это, Толик, не просто так. А средство связи.

Потом мы обсуждали поставку за рубеж. И Акопов заявил, что имя контрагента будет знать в понедельник. Ты, Андрей, должен будешь с ним встретится, и подписать протокол. Остальное по факсу, но договор нужно лично подписать.

Мы еще долго обсуждали и прикидывали. Потом парни уехали в ресторан, а мы с Борей понемногу выпивая, просидели до двенадцати ночи. А потом позвонили в Камчатский Облисполком. На Камчатке как раз рабочий день в разгаре.

Довольно легко нашли там человека, отвечающего за закупку ГСМ. Неожиданностью стало его воодушевление от возможности внеплановой закупки.

— Прилетайте, примем всем сердцем, все подпишем. Борис Андреевич, родной, как же ты нас выручишь!

— Ты знаешь, Андрюх. Может получиться — хмыкнул Акопов. — Даже странно.

Потом мы еще час сидели, и Боря стал наконец то похож на того кого я знал в будущем. Блестящий аналитик, очень предусмотрительный бизнесмен, и весьма житейски сообразительный человек. Потому что он детально расписал мне переговоры, и наши действия. Пообещав, впрочем, к этому еще вернуться.

Потом мы поехали забирать ребят из ресторана. У нас тут новомодная забава, Андрюх. Караоке. Народ ломится, поет все подряд. Из за очереди спеть чуть ли не стрельба начинается. Ресторан до пяти утра работает.

Когда мы вошли, Серега, под шквал аплодисментов заканчивал петь Satisfaction, роллингов. И на сцену вышел Леня. Спел публике Paranoid от Black Sabbath. Вызвав, к моей оторопи, просто ураганную реакцию общественности. Потом вылез крепыш в спортивном костюме и начал петь жалобным голосом «Бледный бармен, дрожащей рукой…» публика экстатично застонала.

На фоне этой вакханалии вокала мы с Борей поднабрались. Не сильно, но я проснулся в гостинице после полудня. А мужики и того позже. И как то так вышло, что мы снова слегка выпили. Акопов отвез нас в ресторан на берегу Волги, Мы славно посидели. Уже наверное полгода так не доводилось.

И вот сегодня нас пилит Наталья. То есть пилит она меня. Когда я вошел в кабинет, то увидел скульптуру Пьетта. Ту, что стоит в Ватикане, в соборе Св. Петра. Где прекрасная женщина держит на коленях умирающего. И виноват во всем я.

Кому не доводилось выслушивать от девушек друзей обвинений, что это ты во всем виноват? Стойко смолчал, про то, что было хоровое пение и пляска ламбады всем рестораном. А единственный, кто не пел, не плясал, и не пил в тот момент, был я.

Потом мы рассказали Наташе, как все заворачивается. И она меня резко обломала.

— Андрюш. У тебя же прописки нет. Тебе не дадут пропуск.

— Блин! Живу, твою мать, как йог в позиции. Жопа всегда где то рядом.

Серега оторвал голову от красивых коленок, и утвердился за столом.

— Наташ, а ты заметила, что ему плохо и не было? Ты просто не знаешь, как коварны мужчины, мечтающие полежать на женских коленях.

— Андрей. Отдай мне паспорт. Ты будешь временно прописанный в комнате на Расплетина. И не надейся, что не полетишь.

— Может у тебя все ж не выйдет?

— Не мечтай. Готовься. Подумай как нам одеться. Подготовь, кстати протокол, для встречи с фирмачами. И завязывай с рулем. Сегодня у тебя последний день. Хватит сачковать.

— А мои желания, значит, не учитываются?

— А чего ты хочешь?

— О! Спасибо что спросил. Хочется беспорядочных связей, шезлонг с видом на теплое море, и рому с колой.

— А в Петропавловск?

— Нет. Не хочется.

— Бросай пить, Петров. И появятся здоровые желания. Мальчики, возьмите меня с собой, а?

— Я, Наташ, боюсь бросать. Вдруг выясниться, что алкоголь не при чем?

— Нет, Солнышко. В первый раз тебе лететь не стоит. А потом — обязательно. — сказал Серега.

И мы разбежались работать.

События завертелись с дикой скоростью, и стали напоминать, то, чего я так старательно избегал. Все время приходится принимать мелкие, но важные решения,

Спустя два дня Серега вернул мне паспорт с временной пропиской. Мы еще три раза съезди в Тверь. В разрешительном отделе Калининского КГБ — милейшие люди. Но Боря сказал, что их управление ездит задаром, и заправляется в первую очередь, не удивляйтесь.

Я передал свой авто нанятому водителю. И теперь хожу пешком.

Серега всерьез взялся организовывать то, что потом будут называть частным рейсом. Какой же самолет просить, Андрей? Ведь оттуда можно многое привезти? Ну что ты привезешь, кроме икры и рыбы? Московский рынок деликатесов рухнет. Тебя найдут и расправятся. И еще. Что ты привезешь несчастным камчадалам взамен? На бусы они уже не ведутся.

Успокаивает, и даже дарит чувство легкости то, что мы сбросили внезапные миллионы. Разговор с Владимиром Александровичем Корбутом вышел забавным.

Когда я, как положено, написал цифру на листочке, он вскочил. Заметался по кабинету. Выдернул из розетки телефон. Выдернул из розетки факс. Чуть подумал и выдернул из розетки телевизор. А потом и чайник. А потом сказал, давайте, ребята, пойдем, на улице покурим.

В принципе, он просил даже меньше, чем ожидалось. Но поставил жесткое условие, что мы будем клиентом его банка, когда он его откроет. И как хотите, но не быстрее чем две недели. Я, приведенный Серегой в качестве устрашения, цедил сквозь зубы и задумчиво размышлял как поступают с теми, кто нечестный с хорошими людьми.

У Вовы уже есть несколько подставных фирм. С них нам уже пришли семьсот тысяч. Серега нервничает. Потому что договоренность только на словах. А я знаю по прошлой жизни, что Вова не кидает. И поэтому уважаем кучей весьма разношерстной публики.

Отдельно порадовала доставка денег. Когда я, с баулом, приехал в банк, у Корбута было такое лицо, что любой глядя на него понял бы, что происходит преступление века.

А жизнь стала именно такой, какой и была у меня в то время. Напрочь лишив меня надежды пересидеть девяносто первый за баранкой.