По своим следам

Глава 44

У нормальных людей утро понедельника начинается с попыток вспомнить, что же происходило между — «ну что, по одной?», в пятницу после работы. И звонком будильника в шесть утра понедельника. У меня неделя началась с вопроса Натальи, вошедшей в наш кабинет на заводе.

— Андрюш, куда Сережа улетел? Такой таинственный. Сказал, ты расскажешь.

Изложил версию-лайт. Что Олин отец был ранен, и мы его, с семьей, эвакуировали в город Штутгарт. И что Серега прилетит сегодня — завтра. Хотя, может и потусуется у врагов несколько дней, посмотрит, чем там народ дышит. В процессе рассказа пришел Лёня, сделал себе кофе.

— Такие дела, Наташ, теперь я свободен, и открыт новым отношениям.

— С чего это?

— Ну, они уже вряд ли вернутся.

— Это Ольга сказала?

— В этом и проблема. Из-за спешки не удалось поговорить. Но и так все ясно. Ты, Наталья, человек в отношениях неопытный. Знай, при расставании главное, первым сказать — иди в жопу. Потом легче будет.

— Андрюш, это как? Вот встретишь ты Ольгу, и сразу ей так и скажешь? — не дожидаясь ответа, Наталья стала ржать. Взахлеб и до слез. Мне стало обидно. Так-то я плохо это себе представляю… Но позволять окружающим подозревать меня в мягкотелости — недопустимо. Сурово нахмурившись, сделал себе кофе. Наталья, отсмеявшись, поинтересовалась:

— И что теперь?

— Теперь я, Наташ, не поведусь на весь этот блеск. Найду тихую, скромную молодую учительницу. С нескромными фантазиями, желательно на немецком. Куплю дачу, шесть соток в Снегирях. Буду обычным обывателем.

Тут уже надо мной заржал и Леня.

— Да чо вы заходитесь?! — рассвирепел я.

— Спокойно, Пит. — заявил Ухтомский — поздравляю с возвращением в большой секс. А то было подозрение, что ты зачехлил свою ракетку. Но теперь… вдвоем мы оставим память в веках!

— Вы объявление в газету дайте — не унималась Наталья — кролики с Калининского…

— Напрасно ты, Наташ, смеешься. Знаешь, как я с Питом познакомился? На картошке в колхозе «Свободный Серп» была дискотека. Абсолютно пьяный Петров остановил проходящую мимо доярку, начал куртуазно соблазнять.

— О! Петров? Куртуазно?

— Ты не поверишь, но он был великолепен! Он взял животноводку за руку и сказал — «Пойдем. Ты пожалеешь. Но тебе понравиться». Ну, кто устоит?! Ты же понимаешь, Наташа, что я на этом фоне — звезда и рыцарь?

— Ты, Лёня, забыл сказать, что с обоими доярками тогда ушёл Толик… и вообще, Леонид. Секс — это для подростков. А я взрослый мужчина, меня интересуют мультики про драконов.

Только появление Адмирала разрядило обстановку. Да и работы оказалось более чем много. Ирки и Толика нет. И Серега в нетях. И я понял кто такая белка и что такое колесо. Леня с Адмиралом закрывают сделку с Камчаткой. А все остальное оказалось на мне. Но у меня же опыт! Я же хитрый. Поэтому первое что сделал, это нашел Хохла.

Валера в эти выходные меня сильно и по-хорошему удивил. Когда я сказал, что на его МаЗе будут вывозить раненого из Красногорска, он спокойно заявил что лучше это сделать ему. На мое пояснение, что история мутная и насквозь криминальная, и можно крепко влипнуть, он проронил:

— Ты, Андрюша, меня совсем то за урода не держи. Я может и жмот, но не мудак. Отвезу как надо. Не переживай.

— Спасибо, Валер. — только и сказал.

— При чем здесь спасибо? — привычно заблажил Хохол. — просто ты, Пит, водила то херовый. Убьешь автомобиль, а мне ебаться с ним.

— Двойной тариф, а?

— Вот!!!! Почему совку конец? Никто не умеет говорить с пролетариатом. Только ты, как припекло, нашел нужные слова!

Короче, задумавшись о нем, я теперь подозреваю что он над нами с Серегой все время стебался на тысячном уровне. Но и мы ведь кое-что умеем.

Прошел на заводской двор, где кучковались наши автомобили, и, похлопав в ладони, попросил товарищей водителей приблизиться.

— Мужики! С сегодняшнего дня всеми вопросами автоперевозок руководит Валера Демин. Прошу похлопать. Валера! Вот тебе напутствие руководства — не воруй много!

Он пытался как всегда ныть, да я же вам все тут испорчу, и что вы херней маетесь. Я сделал тупое лицо, и сказал что это распоряжение Постникова. Вот увидишься и протестуй. А пока вперед, мне некогда.

Но и без этого дел оказалось столько, что в какой то момент я просто начал орать, что где, блять этот Зотов. Где эта, твою мать, Малкова? Почему они наслаждаются заграницей когда я работаю? Почем я — работаю?

— Пит, я слышал, все вопросы отлично решаются жертвоприношением. — влез Лёня. — предлагаю Толика расчленить и разбросать фрагменты по сторонам света на окраинах. Должно помочь.

Уехал в Быково отправлять самолет, везущий что то сверхценное и мегахрупкое за полярный круг. Серега оставил мне инструкции, но с авиаторами я откровенно тушуюсь. Вроде бы не накосячил.

Вернувшись, застал Адмирала с Леней, распивающих наш вискарь, в честь окончания рабочего дня.

Лёня рассказал занятное про моего соседа Шурика. Вова, зам. губернатора Камчатки изъявил желание посетить Москву. Посещение планировалось с размахом и злоупотреблениями. Для поддержания высокого дальневосточного статуса, собирались привлечь не менее пяти-шести девушек, что будут ублажать покой и сон высокого гостя. Помятуя о моем соседстве, живо волнующем его неокрепшую психику, Леня позвонил Шурику. Просил предоставить женский персонал для мероприятий. И нарвался на грусть и печаль. Шурик, чуть не рыдая, пожаловался что у всех его девушек настали трудные дни, Одновременно.

Тут то Леня, сквозь смех, и просветил сутенера-недоучку. Ибо это азы от великого тренера Гомельского.

Тренер Гомельский, использовал эффект женской синтонности. Суть в том, что если группу женщин, занятых одним делом, поселить вместе, то через пару месяцев у них месячные случаются одновременно. Таким образом можно подлаживаться под графики чемпионатов не опасаясь женских недомоганий. Никто не покушается на гениальность тренера Гомельского. Это история подчеркивает, что мелочей не бывает в большом спорте. И это работает не только в спорте, но и в шоу бизнесе, ибо петь в эти дни женщинам не рекомендуется. А в Юго-Восточной Азии в моде женские группы, по пять-десять девушек. Там это все делается под наблюдением врачей. Селят девиц вместе, пусть и звезд, но держат не в самых удобных условиях. Ибо бизнес. И тебе, Саша, нужно тщательнее вникать в тонкости дела, которым занят.

Шурик рвал на себе волосы, и говорил, что три квартиры в аренду сразу не потянет, и вообще, он упустил уже два таких вкусных заказа. Успокоило его только то, что девочки Ухтомскому нужны были не срочно, а через неделю.

Во вторник Наталья рассказала, что ночью звонил Серега. Я даже обиделся. Но он позвонил и днем, на работу. Все нормально, Андрюха, я тут немного потусуюсь, на следующей неделе буду. Настораживало то, что он попросил Наташку прислать по факсу копию его лётной книжки. Даже не знаю, чего ждать. Но не исключаю угона самолета из Германии. О том, что меня интересовало больше всего, не говорили.

Но дела опять закрутили, и я заявил, что господа Постников, Зотов, и Малкова на грани увольнения, я прекрасно обхожусь без них. Приму в коллектив Адмирала Аристова, он их всех заменит. Сидит тихо, мозг не выносит, на заграницу ему плевать. Соглашайся, Андрюха. Иначе я все брошу и уйду.

— И чем же ты займешься? — пыхнул трубкой Адмирал.

— О! Я стану писателем. Согласно последним тенденциям, напишу правдивую революционно-эротическую прозу. Целый цикл, под общим названием «Коллонтай». «Коллонтай и экипаж линкора». «Коллонтай и Балтийский Флот». «Коллонтай и партия большевиков». На волне успеха тисну бестселлер — «Коллонтай, Шведский Монарх и термин «шведская семья» — в чем связь?». Так что меня ждет бешеный успех, поклонницы, телевидение, букеровская премия, публикации в Европе и США.

— А что? — Леня никогда не пропустит разговоров о сексе. — взгляд на революцию с точки зрения сексуальных предпочтений вождей — это будет свежо!

— Вот и я говорю. Связать успехи внешней политики с ориентацией Чичерина, обязательно сцена Коллонтай и Троцкий. Про Сталина и его женщин, в панике кончающих с собой. Предположить что все связано с тем, что Коллонтай Кобе не дала. Всем дала а ему — нет. Это бы все объяснило.

— Не любишь Сталина? — снова пыхнул трубкой Адмирал. — а на комбинате водилы его портрет на лобовухи вешают.

— Людям хочется мудрого и сурового, но доброго правителя. Они решили, что это Сталин. Ну, мудрого, сурового, доброго правителя, я тоже хочу. А Сталина — нет. Он провалил все, чем занимался. Какая там мудрость, кроме борьбы за власть? А его суровость еще лет двести демографическими ямами отзываться будет.

— Чего это — провалил?

— Бггг, Лень, с точки зрения эффективного менеджмента, если ты помнишь, хорош наибольший результат при минимальных затратах. Третий курс. Вводная лекция по экономике. Начет затрат у Сталина все хорошо. Так тратился, что как не вымерли все. Ни людей, ни средства не жалел. Ну и? Что с результатом? Исландия, вон, на днях признала независимость Литвы! То, что он строил, не считаясь ни с чем — сыпется. Это — мудрость и гениальность? Или эффективность?

— Так война же.

— Там и до войны много эффективности у него. Для него лично, кстати, и его власти — вполне. Для страны-ужас и катастрофа. Смотри. Уничтожил всех авторов Великой Октябрьской Революции. Уничтожил нормальное сельское хозяйство — экспортер зерна стал импортером. И до сих пор сравнивают с царским четырнадцатым годом. Ввел новый вид политической дискуссии — расстрел оппонента. Лично стимулировал доносительство. Если ты не в курсе, на партийной конференции, в тридцать шестом году, привел в пример партийцам некую Полину Николаенко, что за год написала ШЕСТЬ ТЫСЯЧ ДОНОСОВ, а?! С чудовищными, часто бессмысленными, затратами и жертвами создал армию, что проиграла сорок первый год, Победили то — те, кого он чморил и презирал. Рокоссовские всякие… Уничтожил ВКП(б), взамен создал этого монстра КПСС. Особо пикантно то, что не худших людей грохнул, за одну только мысль создать Компартию РФ. Впрочем, с учетом того, что Маркс с Энгельсом не раз призывали покончить с Россией, все логично. Да и не верю я, что мы бы проиграли без него ту войну. И из худших жоп Россия вылезала, а здесь почему то вдруг бы проиграла… А вот что без него той войны могло и не быть — вполне допускаю. Ну и не будем уподобляться быдлу с криками про репрессии и тридцать седьмой год. Он считал что так надо. Окей, при наличии результата. Только результат … Союз кончается. И это меня сильно расстраивает. И если искать реального виновника, то это не Горбачев. Он реальное че то старается придумать. А прибалты, с прочими хохлами… прсто помнят эту, блять, эффективность. С голодом, с унизительными аннексиями, и присоединениями. И бегут при первой возможности. Чего удивляться то?

— Да ты карбнарий! Топчешь святыни вертухаев и гэбни!

— Кончай, Адмирал. Уж кто бы… А я — ну какой я нахер карбонарий? Я — Михаил Федорович Конаков.

— Это тот, что ты рассказывал, из Мясного Бора?

— Ну да. Там, Леня, мелкий, тщедушный мужичонка, сидящий в обороне, не дрогнул, и долг исполнил достойно. Троих немцев грохнул и сам погиб. И что это сталинское государство? Как отблагодарило героя? Рассказать?

— Как то насчет благодарности..

— Хе. Его бросили. Теперь, даже похоронить его по людски — мелкая уголовщина. Все его, хоть что то представляющие из себя родственники, имеют в личных делах пометку, что они родня пропавшего без вести. Если ты не в курсе, до восьмидесятого, кажется, года, людей с такой отметкой не брали на госдолжности, и закрытые производства. В списках на учебу они шли последними, и прочее и прочее. А уж дипломатия и журналистика и вовсе табу. Чувствуешь мощь благодарности?

— А то я не знаю, где живу!

— Я и говорю. Случись что — ну куда я денусь, пойду и буду защищать, какое бы говно не сидело в кремле. Потому что они преходящи. А вот мы с тобой Леня — вечные.

— И я.

— Монархисты идут отдельным списком.

— Но первым номером. Ты, Пит, как не крути — чистый анархист. А анархизьм еще даже не появился, когда монархии было двести лет. И еще. Леня! Вот мы с тобой болеем за Спартак. А знаешь, за кого болеет Петров?

— А за кого можно болеть кроме Спартака?

— Ты, Ухта, возьмись за стул. Пит не зря это скрывает.

— Ничего я не скрываю! У меня отец за них болел. И я вслед.

— Петров болеет за Киевское «Динамо»!

— Эттто за гранью… Пойдем Адмирал отсюда. А то это кажется заразно. То-то я чувствую в себе легкую симпатию к Блохину. Думал пройдет. А это Пит эманации испускает.

— Вот дотрендитесь! Буду болеть за ЦСКА. Или даже за Зенит.

— Да ладно тебе Пит, не наговаривай на себя. Ты не сможешь. Ты и Динамо то выбрал как форму протеста. Ибо голимый провинциал…

К зданию недалеко от Таганской, я привез Акопова уже все согласовав и договорившись. Не сказать, что это было трудно. Но и просто не было. И дело не в руководстве умирающего заводика, что тащил на балансе ненужное здание, не зная что с ним делать. Дело в коменданте здания. Именно она определяла, кто будет арендовать вверенную ей недвижимость. Все решило присутствие Косички и Адмирала. И не как силовой поддержки. А чисто эстетически. Когда я уже устал приводить аргументы, что вам, Зоя Петровна гораздо выгоднее иметь дело с одной фирмой, что возместит все убытки от потери левой аренды, которой вы занимаетесь, вступил Адмирал.

— Зоя! Ты же понимаешь, что так или иначе мы здание арендуем. Но если ты нам поможешь, то в итоге получишь должность, позволяющую руководить вот этим — указал на человека-гору Косичку, и вот этим — показал на себя. — А этот — показал на меня — и вовсе будет исполнять все твои прихоти.

Похоже, эти аргументы её впечатлили, и мы подписали аренду на десять лет. С правом продления. В другой реальности это кончилось тем, что мы здание выкупили, в девяносто третьем. Сейчас, скорее всего, это произойдет раньше.

Побродил по округе. Удобное место. Можно подъехать с нескольких сторон. Парковка во дворе. Наши кабинеты будут на втором этаже. Зашел за сигаретами в соседний комок. Кроме сигарет купил диктофон. Записывать умные мысли или если что вспомню. Было пару раз, что то вспоминал, но за рулением и суетой напрочь забывал.

Борис Андреич, ознакомившись с недвижимостью скупо похвалил. Посетовал, что пока не может оставить должность в Твери. Но вот это крыло — будет целиком его. Секретариат, кабинет. Референты.

Заодно обсудили следующий опцион.

— Пит. — вслед за друзьями Боря тоже меня так называет — я рассчитываю долго с вами работать. В любом удобном нам формате. Но хочу чтоб ты держал меня в курсе. Что у вас происходит? Где Серега?

Врать не хотелось. И я, подумав, рассказал ему почти всю правду.

— Эта история похоже кончается. Так что, Борь, не парься. Но на всякий случай, давай пока дистанцироваться друг от друга.

— Прав Серега. И что ты вечно в говно влипаешь?

— Потому что когда Хам торжествует, дерьмо повсюду. Ты же видишь, что творится.

Я вышел из спорткомплекса "Октябрь" в начале десятого вечера. Проплыл свои двадцать бассейнов и был в прекрасном настроении. Сейчас пробегу до дома, приму душ, а потом пятьдесят коньяку. И посмотрю кино хорошее.

Прошел через парковку у здания, и вышел на Живописную. Рядом с остановились белые Жигули. Из них вылезли водитель и пассажир.

— Петров? Вы проедете с нами. — пассажир показал какую то, в темноте не читаемую ксиву.

— А ты кто?

— Майор Зайцев. Прошу в машину.

— Ордер, повестка?

— Умный, что ли?

— Иди ты, Зайцев нахер. Будет повод — обращайся. А я сейчас — домой.

— Нет ты поедешь, — он полез подмышку. Но я не стал дожидаться. А перемкнул ему в подбородок. Нехер так приближаться. И только сместился вправо, как увидел, что второму по голове прилетело дубинкой. Которую в руках держал Косичка.

Я бы не стал хамить. Но я узнал водителя. Он был тот самый, что преследовал Скорую Помощь.

— А ты что здесь делаешь? — спросил Олега.

— Ты, Пит, как не отсюда. За тобой с понедельника эти уроды ходят. А ты и не видишь.

— А ты — видишь?

— А я вижу. И мы поняли что они тебя сегодня захватывать будут. На машине приехали, все проверили. Но мы тоже подготовились.

Подъехал тот самый джип-лапландер без крыши. Из за руля вылез Валя Бурцев. Водитель техпомощи с первого комбината, фанат "Iron Maiden", знаток Есенина, и, заодно, байкер. Они с Косичкой сноровисто сковали обоим руки наручниками. Заткнули им рты и грубо закинули в салон.

— Поехали?

Сел рядом с майором Зайцевым.

— Поехали.