По своим следам

Глава 42

Красногорский клинический военный госпиталь расположен на Новорижском щоссе, недалеко от МКАДа.

После звонка Ольги я полез в ящик шкафа и достал все деньги, что были в наличии. Распихал пачки по карманам, оделся поудобнее, и поехал. То, что раненого повезли в Красногорск, меня не удивило. Высшая советская элита лечится в больнице в Крылатском, на Мичуринском, и Варшавке. Но огнестрел это другая история. Нужны другие навыки и уровень подготовки. Не говоря о том, что в Красногорске всегда лечились те чиновники, кому нужно именно вылечиться. Четвертое Медицинское управление к девяносто первому году тоже деградировало. Там сплошь и рядом работают не те, кто хорош в профессии, а те, у кого есть родня, или правильная анкета. Продираясь через пятничные пробки в Строгино, я вспомнил, что в Красногорском госпитале лечились Березовский, Черномырдин, и Бобков. Посмотрим, что за госпиталь такой. А еще пришла мысль, что Красногорский госпиталь ближе всего от Шереметьево. До Бурденко, далековато.

Странности начались еще на въезде. За рубль меня без звука пропустил на территорию пьяненький дед. Возле входа в главный корпус не наблюдалось никакого оживления. Еще за рубль вахтер на входе подсказал, как попасть в операционный блок. Если с ранением, то вам туда, вы не сомневайтесь.

И что это? Покушение на крупного функционера, а вокруг тишина. Ни тебе ментов, деловито бродящих вокруг с сильно занятым лицом. Ни милицейских Волг начальства, прибывшего показать что дело в надежных руках. Ни знаменитого Мерседеса — микроавтобуса Генпрокуратуры, сурово надзирающего за суетой. Какие то люди, по виду — посетители и персонал. И спокойствие.

В пустой и стерильной рекреации стояли трое. Оля, Светлана Анатольевна, и, чуть в стороне, капитан Кондрашов. Мелькнула мысль, что я не видел их машины. Но потом Ольга уткнулась мне в плечо и отчаянно разревелась. Кивнул её маме, и Кондрашову.

— Ну, тише, тише. Нос уже совсем красный. — Прижал её к себе, и принялся гладить по голове. — что сейчас ждем?

— У Володи два ранения. В плечо, и в спину. Операция началась полтора часа назад. — безжизненно сказала Светлана Анатольевна.

— Присесть здесь негде?

— Нас хотели вниз выгнать, в холл. Спасибо Коле. Отстали.

— Знаете, давайте я что-нибудь придумаю. Что же вам, так и стоять здесь? Николай Германович, пойдем, поможешь,

Мы с Кондрашовым вышли на лестницу и спустились на площадку между этажами. Я достал сигареты, протянул капитану. Тот мотнул головой.

— Рассказывай, Николай Германович, что случилось. И что происходит.

Он долго стоял глядя под ноги. Я почти докурил сигарету. Потом, видимо на что то решившись, начал говорить.

В Мединского стреляли в Шереметьево-2. На выходе, перед посадкой в машину. Из оружия с глушителем. Потому что Кондрашов только увидел, как его развернуло, и швырнуло на него. И лишь потом сообразил, что это нападение. Не мешкая, затолкал охраняемого в машину и уехали с места нападения. Принял решение ехать в ближайший госпиталь. Здесь, пользуясь полномочиями, запретил регистрировать ранение и имя раненого.

— Ты позвонил начальству?

— Они приказали действовать по обстановке.

— Я правильно понял? Почти министра по статусу, расстреляли на режимном объекте. После этого охране приказали выкручиваться самостоятельно. Все правильно?

Он катнул желваками и отвернулся.

— Еще вопрос. Не углубляясь в секретность и имена. Ты звонил — милицейскому начальству?

Капитан достал сигарету и закурил.

— Нет. — потом долго молчал. — я позвонил Ивашко. Кручины нет на связи.

Херашеньки. Сдержался, чтоб не начать матерится долго и протяжно. Заместитель Генерального Секретаря ЦК КПСС.

— И он тебя послал!

Достал еще сигарету и начал вспоминать. Я плохо помню, но Ивашко не было в составе ГКЧП. Он, как опытный чиновник, на время событий заболел. Да и сейчас, он, по сути, сделал вид, что не причем. По любому, ждет как ситуация разрулится. А огласка не нужна никому. Это же какой вой поднимется, если хоть что то из этой истории всплывет в прессе! Нет, если бы покушение было успешным, то скорее всего историю бы замяли. Криминал, разборки. Имена бы изменили для прессы. А сейчас всем неприятно как минимум. И ответственные товарищи заняли отстраненную позицию. Ждут, чем дело кончится. Ну, просто охуеть!

И между этих, бля, титанов — две женщины, что мне не безразличны. И раненый, раз уж он не безразличен этим женщинам. И что же будем делать?

— Давай, Николай Германович, иди к ним, скажи я сейчас приду.

Спустился этажом ниже. Уже нормальный госпитальный этаж. Палаты, дежурная медсестра, два медбрата. Сунул денег, и отправил в рекреацию перед операционной четыре стула. Не ссым, мужики, если на вас наедут, валим все на меня. Потом уболтал медсестру сделать кофе.

Хирург появился через три часа.

— Операция прошла успешно. Угрозы жизни нет. Собрали ключицу. Достали пулю из спины. Есть подозрение на травму позвоночника. Но будем наблюдать. Пациент в сознании, можно будет поговорить. Вы из милиции? — обратился он к нам с Кондрашовым — вот.

Протянул нам пластиковый стаканчик с пулей. Хрень какая то. Обычная свинцовая пуля. Я не спец, но это явно не оружие крутых спецназеров и профессионалов. Да и стрельба — так себе. Хотя, выход из Шеремы — на нижнем ярусе. Там все время толпа, и движение. Стреляли почти наверняка со стоянки напротив входа. Больше не откуда. Тут уж удивишься что вообще попал. Первым выстрелом цель то ли развернуло, то ли он сам проворачивался. А второй пришелся в спину. Дальше стрелок не стал рисковать. Но разрывные то пули могли надыбать? Странно это все.

Уже без моего вмешательства капитан вызвал старшую медсестру, показав ксиву, и распорядился выделить подобающую члену ЦК палату. Извольте, отдельный двухкомнатный апартамент на пятом этаже в крыле с еще тремя такими же номерами.

Когда привезли Мединского, я стоял у стеночки в коридоре. Он зацепил по мне глазами, но тут налетели женщины и вслед за ним исчезли в палате. Рядом стоял Кондрашов.

— Ты что, так и будешь здесь все время? — спросил его. — остальные то где?

— Формально мы охрана объекта — неохотно пояснил он. — суточный пост у дома. Но раз такая история, могут туда нагрянуть. Так что пара там. Напарник поехал машину заправлять.

— То есть подменить тебя некем — констатировал я. — прекрасно!

— На тебя можно рассчитывать? — спросил он.

— Нужно. Но я тут кое что придумал…

Я не успел закончить, вышла сестра и медбрат, что привезли пациента. За ними показалась Светлана Анатольевна.

— Андрей, он хочет тебя видеть.

Прошел в палату. Возле кровати сидела Ольга, держала отца за руку. Не плакала, слава богу.

— Ольга, мне нужно с ним поговорить.

Мединская шмыгнула носом, встала:

— Недолго!

Я закрыл за ней дверь и оперся спиной о косяк.

— Подойди ближе.

— Сурово сказать слабеющим голосом «береги её», вы можете и так. Только вы не умрете. Врач считает что обойдется.

— Подойди, блять. Мне больно говорить.

Эка ему припекло! Сел возле кровати.

— Не перебивай, запоминай. — продиктовал пятнадцать цифр. — запомнил? Повтори!

Повторил.

— Первые три цифры — номер ящика. Двенадцать цифр — пароль доступа в депозитарий. Там документы. Цюрих. Банк Ран и Бодмер, Тальштрассе пятнадцать. Запомнил?

— Запомнил. Не поясните?

— На прошлой неделе Ивашко распорядился передать человеку Шенина управление инвестиционным фондом. Вчера я этому человеку подписал передачу у юриста в Берне. — он помолчал — К тебе обратятся от меня в течение месяца, не пугайся. Если нет, пойдешь в Цюрихе с этими документами на Гартенштрассе три. К нотариусу. Он предупреждён и человеку, что придёт с документами, все оформит, и введет в курс дела. Все понял?

— Ну и зачем вы мне это говорите?

— Меня придут добивать. Скорее всего — завтра ночью. Прошу, уведи и спрячь женщин. Что делать потом, Света знает. Но отсюда их нужно будет убрать.

— А попробовать решить дело официально? С заявлением, угрозыском и прочее?

— Как только в милиции зарегистрируют мой звонок, сюда выедет группа. И те люди, что в меня стреляли, увезут на законных основаниях.

— Я что-нибудь придумаю. Только вы дайте Кондрашову указания не мешать. А лучше всего — переподчините мне. Я вас отсюда вывезу и спрячу.

Он помолчал.

— Вечером, любым способом, их отсюда увези.

— Да подождите вы. Если что, не беспокойтесь. И поговорите с Кондрашовым.

Я вышел, и сказал капитану, что его желают видеть. Оперся о стену в коридоре. Вышел Кондрашов. Оперся о стену с другой стороны двери. Я прошел в номер, кивнул Светлане Анатольевне, взял два стула, вынес и поставил с обоих сторон двери. Уселись. Вход в крыло видно, коридор просматривается. Сойдет.

— Что собираешься делать?

— Я, Николай Германович, пойду, покурю. — Встал и пошел на лестницу.

Темнит Мединский. Какой то депозитарий… Похоже, он впарил руководству пустышку. Спер активы? А че сюда летел? Забрать семью. Вполне возможно. Но как то не достоверно. Он кто хочешь, но не ворюга. Тайна, блять, за семью печатями.

Я закурил. И что мы можем противопоставить этому макабру? Ум. Могучий, нечеловеческий интеллект. Который просто в панике. Чего уж скрывать. Воевать с ментами я не хочу категорически.

И что же тогда нужно сделать? Зарычать? Неее… Убежать? Фууу… Мы с тобой одной крови! Стоит ли подставлять друга? А выхода то и нет. И я пошел в ординаторскую.

— Сергей!

— Андрюха! Четыре часа утра!

— У меня проблемы. На Ольгиного отца было покушение.

— Ты где?

— В Красногорском госпитале. Пятьсот одиннадцатая палата. Пятый этаж направо от лифта. Мединского прооперировали. Состояние тяжелое, стабильное. Угрозы жизни нет. Ольга и её мама здесь. Мне нужна помощь.

— Я буду через час.

Ну вот. Мы всех отсюда вывезем. Только вот, где прятать?

Первыми появились Косичка с Адмиралом.

— Ты, Пит, правильно сделал что нас позвал. Сам то ты умом не блещешь. А тут нужно хорошо все обдумать.

Потом пришел Серега. Чтоб не шуметь, мы оккупировали соседний, пустующий номер. Не успел я открыть рот, вошел Леня.

— Я, Андрюха всем позвонил. Лишним точно не будет, пояснил Серега.

Я рассказал парням все. Предположения, выводы, прогнозы развития ситуации.

Олег спросил:

— И что ты будешь делать?

— Возьму нашу скорую с завода. Погружу женщин и раненого, отвезу в Петрово-Дальнее. Вы меня прикроете. У меня знакомый есть, разживусь у него парой автоматов. Отсидимся. Ситуация, я думаю, так или иначе, разрешится достаточно скоро.

— Детский сад! Думаю, наверное… мне нужно подумать. Я пойду покурю, а вы сидите здесь. Это недолго. — и Косичка ушел.

— Пацаны, вы маму Ольги видели? — открыл рот Леня — как считаете, если Мединский ласты склеит, у меня есть шанс?

— Успокойся, Леня — буркнул Адмирал

— Наибольший покой я испытываю в постели с томной брюнеткой. И чтобы при этом деньги сверху сыпались. Во всех остальных случаях, Адмирал, мне тревожно.

Вошел Косичка.

— Значит так. Я сделал пару звонков. И вот наш план.

— Постой, Олег. Мужики, ситуация препоганая. В плохом случае нам светит срок. Я рекомендую вам подумать. Не знаю как буду жить если вам из за меня достанется.

— Дело в том, Андрей, — как то очень тихо и интеллигентно сказал Косичка, — что друзьям нужно помогать. Не говоря о том, что все здесь понимают, что Ольга будет рычагом давления на отца. А вот за неё я эту плесень порву.

— А если что с Питом случится, Коса, так и знай, это будет честная борьба. Она сама выберет достойного. То есть меня. — суровым голосом сказал Леня.

— Андрюха, терпи. — сказал Адмирал. — не видишь, они ссут еще больше тебя?

— Ладно, успокоились. План, в принципе, прост…

В рамках поставленных задач я нашел дежурного врача. Здоровенный мужик в белом халате со стетоскопом на шее.

— Доктор, у меня к вам предложение.

— Денег не надо. Коньяк — только после выписки. Вы родственник раненому, охрана, или милиция?

— Да я практически все. Пойдемте, уединимся.

Потом я сделал врачу предложение. Он в восемь сдает смену, и остается с нашим больным. И участвует в транспортировке. Задача — не допустить не назначенных больному препаратов. Поддерживать раненого в процессе доставки. Вот пачка денег. Если нужно еще на препараты или какой то дефицит — скажите. Попробуем достать. По прибытии на место еще столько же. И лучше вам согласиться, доктор. Очень велик шанс на ваше повышение. Ибо пациент не простой. Так как?

— Меня зовут Вячеслав Александрович, можно Слава. — буркнул врач, взяв деньги. — пойдемте.

Часов в десять утра Косичка сообщил, что две машины, с полчаса назад, приступили к контролю обоих сторон корпуса, где лежит Мединский. В одной трое. В другой четверо. Похоже, Мединского нашли.

Труднее всего мне дался разговор с Ольгой и Светланой Анатольевной. Я с огромным трудом убедил их, что других вариантов нет. Да и то потому что вмешался Олег.

— Дамы, не переживайте что им это сойдет с рук. Мы их найдем и начистим морду!

— Я б предпочла суд — заметила Светлана Анатольевна, уже собирая сумочку.

— Само собой, Света! — Косичка верен себе, и перешел с ней на ты почти сразу. — но сначала — в морду! И девушки, милые. Выполнять все указания быстро и беспрекословно. Это все решает.

Ольга забилась мне подмышку и повторяла что ей страшно.

Скрепя сердце уехал за Скорой Помощью. Серега уехал еще раньше.

Кондрашов увез маму Ольги за вещами и документами. Сдал Ольгу Лене и уехал.