Побочный эффект

Глава 11

Алиса смотрела на закрытую дверь, недоумевая, что за звук она слышала. Потом разглядела в двери окошко, а на полке под ним поднос с тарелкой и стаканом. Окошко было закрыто и за рифленым окном было темно. Она слышала, как именно это окошко закрыли. Что ж, тюрьма она и есть тюрьма.

Первой мыслью было устроить забастовку и не есть, но память подкинула картины случившегося накануне. Ее усыпили. Несомненно. Зачем? Она оглядела себя. На ней была пижама, такого же серого цвета, как и постельное белье. Получается, что бесчувственную ее как минимум переодели. Так что вполне могут и накормить так же, или вообще капельницы поставить. Значит лучше поесть самостоятельно. Чуть позже.

Она тяжело опустила голову на подушку и уставилась в потолок. Сил не было даже на то, чтобы пошевелиться. Мысли, все как одна неприятные, вяло текли в голове, изредка возвращаясь к тому, что надо встать и поесть. Но голова всякий раз опускалась обратно.

Когда Алиса сумела подняться с койки, было уже около полудня, если судить по изменившемуся свету, лившемуся через окно. Пытаясь размяться, девушка принялась ходить от двери до окна. Растирала кожу на лице и руках, разминала шею. У двери прислушивалась, и кажется что-то слышала, но никак не могла сообразить что. У окна вставала на цыпочки и пыталась в нем хоть что-то разглядеть, но стекло в нем было мутным.

На очередном витке хождений взад и вперед, подхватила поднос с полки и поставила на стол. Еще немного прошлась и села на лавку. Тошнота уже давно прошла бесследно, силы в мышцах почти восстановились и захотелось есть. Поразглядывав обычную столовскую молочную кашу с желтым пятном сливочного масла, уже застывшего обратно, взялась за ложку. Холодная еда была не особо вкусной, но Алиса этого даже не заметила. Съела все до последней крошки. А в голове появилась запоздалая мысль, что может стоило бы объявить голодовку и выставить какие-нибудь требования. Чтобы… чтобы что? Чтобы отпустили ее? Она горько усмехнулась. И куда она пойдет? Домой. К человеку, который сдал ее сюда. Что это вообще за место. Тюрьма или психушка?

Еще вчера она была уверена, что схватили ее, чтобы перепрограммировать, но она это все еще она. Хотя зачем-то же ее усыпили. Неужели для того, чтобы просто переодеть? Вспоминая сейчас все события последних трех, уже четырех дней, Алиса не могла понять, что именно ее так испугало. Люди кругом были такими же как всегда. Да, безучастными в основном, шагающими куда-то как роботы. Но разве она сама, спеша куда-то, выглядит иначе?

Доев кашу и хлеб с маслом и сыром, Алиса выпила компот и особо не задумываясь над тем, что делает, составила посуду на поднос и отнесла его на полку в двери. Отвернувшись, пошла к окну. Задрав голову, долго смотрела на мутное стекло и единственное, что было видно за ним — синеву неба. Когда шея затекла, принялась ходить по комнатке из угла в угол. Глубоко погрузившись в раздумья о том, что же все таки в поведении людей ей показалось неправильным, Алиса опять остановилась под окном.

Уже знакомый хлопок заставил ее буквально подпрыгнуть на месте. Резко обернувшись, Алиса уставилась на дверь, не понимая толком, что случилось. Спустя долгих несколько мгновений она поняла, что на полке больше нет подноса с посудой. Как же так? Как в такой тишине, когда слышно порой далекие голоса и даже шаги, она не расслышала, как подошли к ее двери? И сейчас же ничего не было слышно. Как можно тише ступая, Алиса подошла ближе к двери и еще раз прислушалась. Шаги и голоса доносились откуда-то издалека. Нахмурившись, глянула на окно под потолком. Время близилось к обеду. Вернув взгляд на дверь, попятилась и села на койку. Спустя какое-то время подтянула ноги на постель и обняла колени. Не спуская глаз с двери.

А потом очередной хлопок окошка на двери разбудил ее. Вздрогнув, она едва не свалилась с койки. Глянула на дверь и точно — обед на месте. Поднос с тарелками и стаканами стоял на полке. Алиса вскочила и подбежала к двери. Суп, котлета с картофельным пюре, хлеб и чай. А за дверью тишина. Поразглядывав съестное, вернулась к койке и, отвернувшись к стене, легла с твердым намерением не вставать, просто не вставать. Но вскоре, не смотря на то, что она, по собственным ощущениям, не больше часа назад завтракала, захотелось есть. Сказывались трое суток без еды. Тяжело вздохнув, она вернулась к двери и подхватила поднос.

После обеда вернула поднос с посудой на полку и прилегла. Уснула. Разбудил ее уже привычный хлопок. Не удивляясь ничему, она опять закрыла глаза и провалилась в сон. Проснувшись ночью голодная, съела остывший ужин — тушеные овощи с мясом. И вновь легла. Вялые мысли о том, что ей что-то подмешали в еду даже не успели сформироваться. Кажется, она заснула еще толком не устроившись в постели. Поднос остался стоять на столе.

Утро очередного дня началось ближе к обеду. Солнце уже было высоко. Алиса, периодически закрывая глаза, смотрела на голубоватый прямоугольник окна. Поднявшись наконец с койки, несколько минут бездумно смотрела на поднос с остатками ужина. Потом перевела взгляд на дверь. На полке лежал сверток сероватого цвета. Нижнее белье на смену и полотенце. Рядом прозрачная пластиковая косметичка с принадлежностями для умывания и расческа. Завтрака не было.

Собрав вещи с полки, Алиса кинула их на стол и принялась чистить зубы. Какое-то время стояла над раковиной, разглядывая себя в небольшом зеркале на стене. Потом поняла, что просто стоит с зубной щеткой во рту. Кинув ее в раковину, сплюнула и вернувшись к койке легла.

Как и накануне, едва разобравшись с текучкой, Александр наведался в центр наблюдения. На одном из мониторов вызвал поток видео с одиннадцатой палаты третьего блока. Алиса спала. Александр глянул на часы в углу монитора, потом внимательно осмотрел помещение, неторопливо переключаясь с одной камеры на другую.

— Она не вставала? — обратился он к дежурному.

— Вы о ком? — переспросил уставшего вида мужчина, отвлекаясь от огромного монитора, заполненного мелкой сеткой видео с разных камер. — А, одиннадцатая. Сейчас, — он заглянул в тетрадь с записями. — Вставала, час назад. Через двадцать минут легла обратно. Завтрак не приносили.

— То есть это у нее поднос с ужином?

— Да.

— Но это же не нормально! — воскликнул Александр, схватившись за голову.

— И не такое бывает.

Александр молчал, продолжая растрепывать волосы.

— Родственница? — с малой долей участия в голосе спросил дежурный. — Жена? Вы не переживайте. Журнал наблюдений каждые три часа забирают для анализа. Курс лечения скорректируют. Порой несколько недель для этого требуется. Дозировка успокоительного подбирается индивидуально. Чувствительность у всех разная.

— Я… я знаю. Просто раньше даже не задумывался о том, как это бывает.

— Потерпите. Две недели быстро пролетят и можно будет навестить.

Алиса проснулась, когда небо за окном было уже темно-синим, а свет неяркого потолочного светильника казался ослепительным. Голова была тяжелая и всякий раз взрывалась болью, стоило открыть глаза. Во рту жутко пересохло и даже язык с трудом шевелился.

Постанывая, Алиса приподнялась и осмотрелась. На столе стоял поднос с остатками вчерашнего ужина. Если конечно вчерашнего. Ближе к стене лежал сверток одежды. На лавке — полотенце. Все, как она оставила. Стакан, стоявший посреди подноса привлек к себе внимание. Пить захотелось еще больше. Но стакан был пуст. Продолжив осматривать противоположную стену, Алиса перевела взгляд на раковину и тут же вскочила. Вымыв стакан под струей воды, напилась и вернулась на койку.

Отчего-то стало вдруг противно смотреть на беспорядок на столе. Переложив белье и полотенце на постель, Алиса торопливо смела крошки со стола ладонью, высыпала в тарелку и отнесла на полку в двери. Сама принялась умываться и чистить зубы. Потом с расческой в руках устроилась на постели, отвернувшись от двери. Бездумно проводя расческой по волоса, немигающим взглядом смотрела перед собой. Край стола и лавка поплыли перед глазами, не желающими ни на чем фокусироваться. А справа на периферии зрения что-то замигало. Забыв про расческу и даже привстав, Алиса сместила туда взгляд, но увидела лишь другой край стола. Поразглядывав настороженно стол и стену, и даже раковину, Алиса уселась обратно и продолжила расчесывать изрядно всклоченные волосы, одновременно думая о том, что очень странно, что ее не постригли коротко или вообще не побрили налысо.

И вновь огонек замигал на краю зрения. Вновь Алиса перевела туда взгляд и ничего не нашла. Так повторилось несколько раз. Волосы давно уже были расчесаны и заплетены в косу, кончик которой она сжимала в руках. Огонек мигал, но Алиса, задумавшись о своем положении, не обращала на него внимания.

Знакомый хлопок задвижки в окне в очередной раз вывел Алису из задумчивости. Правда на этот раз она совсем не вздрогнула. Чуть помедлив, посмотрела на дверь. Поднос и его содержимое были другими. Ужин. Завтрак и обед она сегодня пропустила. Значит ела сутки назад, только если не провалялась в отключке всю ночь и весь следующий день? А может сейчас утро, просто еще не рассвело. Нет, если судить по запаху, это мясо с капустой и какой-то салатик с острой заправкой. Все таки ужин.

Только вот есть не хочется. Наелась уже. Чем же ее вместе с едой вчера напичкали, что она до сих пор с трудом соображает? Хотя… стоит ли мыслить в такой ситуации? Лучше забыться.

И она продолжала сидеть на краешке койки, теребить кончик рыжей косы и краем глаза смотреть на мигающий огонек. Что же это? Опять галлюцинации? Как накануне того дня, когда нормальная жизнь закончилась. Но тогда от глюка невозможно было отвести глаз. Он все время оставался прямо перед ней. Табличка с надписью о какой-то загрузке. А этот глюк не желал показываться. Тут есть над чем подумать.

Тот глюк… та табличка оставалась на месте, пока она не смахнула ее в сторону, как посоветовал тот парень — Жека. А перед глазами отчетливо, как на экране компьютера, встала картина того вечера: Жека в дверях в подвал. Из-за него выглядывают двое других мужчин. И он говорит: “просто смахни ее в сторону. Жестом для начала. Это не обязательно, но поначалу так легче”. Алиса вздрогнула, но почти сразу успокоила себя словами, что “галлюцинации — они такие”.

Надо было уйти с ними. Пусть бы даже пришлось жить в лесу. Теперь ее это не пугает. Не после того, как она одна провела в лесу двое суток, и спала под открытым небом. Получается она, как и посоветовал Жека, просто смахнула ту табличку в сторону. А не та ли это табличка сейчас мигает сбоку? А если… Алиса, сконцентрировав внимание на мигающей точке, но не переводя на нее взгляд, махнула рукой справа налево, от этой точки к центру и прежняя табличка опять предстала перед ее глазами: “Инициализация начата, загрузка: 5,33 %”. И серая шкала под надписью уже не была пустой. Она заполнилась примерно на те самые пять процентов.

Привычный уже хлопок дверцы в окошке на сей раз прозвучал громким выстрелом. Алиса вскочила на ноги и устремила взгляд на дверь, и табличка, прыгнув в ту же сторону, вновь встала перед глазами. Отшатнувшись, девушка села на койку. Нахмурилась и взмахнула рукой, как в первый раз. Табличка свернувшись в точку, заняла прежнее место, но на сей раз не мигала, а мягко светилась голубоватым светом. Тряхнув головой, Алиса взглянула на дверь. Рядом с подносом лежала стопка книг. Подойдя, девушка положила книги на краешек подноса и, подхватив его, отправилась к столу. Так и есть, тушеная капуста с мясом, пирожок, скорее всего с повидлом, и чай. И три книги. Новые. И судя по обложкам как раз в том жанре, который она порой почитывала перед сном от скуки.

Тяжело вздохнув, Алиса взялась за ложку. То, какие ей принесли книги, подтверждает то, что Александр во всем этом замешан. Он ей не померещился в тот день, когда ее схватили. Можно было бы предположить, что он сообщил о ее состоянии, и когда ее уже окружили, вызвали его, как родственника. Это вполне понятно. Те дядьки в одинаковой форме похожи на силовиков какой-то структуры. И ведь она и раньше видела их на улицах города. Но почему-то не придавала этому значения. Думала, полицейские. А сейчас вот ей принесли эти книги. Всем ли приносят книги? Да еще и такие, будто бы знают ее предпочтения. Уж не Саша ли это постарался. И не та ли это секретная работа, о которой он ничего ей не говорил кроме того, что ему ничего нельзя о ней рассказывать.

Покончив с едой, Алиса убрала с подноса книги, составила плотнее тарелки и рядом с ними опустевший кувшин. Воду из крана она уже пробовала и по вкусу та была приотвратная, а значит питьевую воду наливают откуда-то из другого места. И будет неплохо, если кувшин вернут наполненным. Подхватив поднос, пересекла палату и поставила его на полку в двери. Невольно прислушалась к тишине за дверью. Все так же издалека доносились непонятные звуки, создающие впечатление длинных коридоров, заполненных по всей видимости дверями с окошками в них. И за каждым таким окошком чья-то закончившаяся в одночасье жизнь. А ведь судя по тому, как ее сюда вели, пусть и с закрытыми глазами, коридоров таких было около десятка.

Огорченная вдруг открывшимся перед ней масштабом обрушившейся на нее, и не только на нее беды, Алиса вернулась к койке и забралась на нее с ногами. Слегка покачиваясь и глядя перед собой неподвижным взглядом, она сидела и теребила косу. Почему-то она не решалась вызвать ту таблицу. Или лучше назвать это окном, как в компьютере? Алиса хихикнула, представляя у себя на плечах вместо головы монитор компьютера, причем старый, какие были лет десять-пятнадцать назад.

Послышался шорох. Алиса насторожила. Еще какой-то звук. Будто что-то куда-то поставили. И хлопок. На этот раз совсем негромкий. Слегка повернув голову и расфокусировав взгляд, она заметила, что что-то стоит на полке под окошком в двери. Кажется кувшин, и рядом еще что-то. Отвернулась. Пить не хотелось, значит пусть стоит где стоит. Но вдруг припомнилось, что очередную порцию еды ей принесли только когда она поставила поднос с посудой на полку. А вдруг, если она не возьмет то, что сейчас принесли, это заберут? Вздохнув, Алиса направилась к двери. Подхватила поднос с двумя кувшинами, один из которых был прежним, а другой вдвое меньше размером. Рядом пустой стакан и пластиковая вазочка с печеньем. Переставив кувшины и посуду на стол, вернула поднос на полку и вновь села на койку. Конечно установленные правила раздражали, но голодной из-за собственных комплексов остаться не хотелось. На голодный желудок плохо думается. А подумать предстоит как следует.

Свет потолочного светильника стал меркнуть, и вскоре напоминал собою ночник. Гадая, который час, Алиса стала готовиться ко сну. Умылась и почистила зубы, переоделась в пижаму. Одежду и полотенце повесила на вешалку. Присела на край лавки и притянула к себе маленький кувшин. В нем был компот. Еще раз подумав об Александре, налила полный стакан.

Десятью минутами позже, расстелив постель и улегшись, уставилась в потолок. Вскоре светильник погас совсем и бледно-голубую светящуюся точку справа на самом краю зрения стало лучше видно.

Что там еще Жека говорил? Интерфейсом назвал что-то, видимо ту табличку, то есть окно. И перед глазами опять встала картина с того злополучного вечера накануне… Жека, стоявший у подвальной двери сказал: “Если будешь в бегах, иди за город, вдоль трассы или вдоль реки, в любую сторону. В заброшках ищи людей с… ну ты сама поймешь с чем, когда разберешься с Интерфейсом. Советую заняться им немедленно. Если все же тебя загребут… просто жди”.

— Если все же тебя загребут, просто жди, — повторила Алиса. — Разве можно просто ждать? Но и сделать что-то невозможно, кроме как ждать.

А картина с замершим на полуслове Жекой так и стояла перед глазами. Что там было дальше? И Алиса услышала у себя в голове свой собственный голос: “Как убрать эту злосчастную табличку перед глазами?”, а потом в ответ: “Просто смахни ее в сторону. Жестом для начала. Это не обязательно, но поначалу так легче”.

Что же, нынешнее дополнение к галлюцинациям куда как веселее, а главное полезнее.

И вновь перед глазами вход в подвал и замерший у его двери незнакомый парень по имени Жека. Евгений, наверное.

Как там? Смахнуть в сторону, причем жест не обязателен. Мысленно Алиса отмахнулась от стоявшей перед глазами замершей картины и она, как прежде табличка с какой-то загрузкой, скаталась до светящейся точки, которая встала рядом с прежней на правом краю зрения. Перевела взгляд вправо, и естественно ничего там не нашла. Вздохнула и постаралась смотреть прямо перед собой и попыталась повторить действие. Как-то же она вызвала ту табличку. Вот же она — ее точка. Но стоило переместить на нее внимание, и взгляд тянулся туда же, но огонек от него убегал.

А если просто подумать о том, чтобы она открылась? Или может взмахнуть рукой, хотя бы мысленно. И вот уже окно с надписью: “Инициализация начата. Загрузка: 5,51 %”. Процент повысился почти на две десятых пункта. Такими темпами шкала довольно скоро заполнится. А что будет после этого даже фантазировать страшно.

Отмахнувшись от бесполезной таблички, которая тут же свернулась до светящейся точки, Алиса уставилась на окно, чуть более светлое чем черная в темноте стена. Видеть то, что уже видел, это конечно прикольно, но если это весь “Интерфейс”, то пользы от него немного. Хотя Жека советовал с ним разобраться, а это значит что-то большее, чем две функции, одна из которых обозначает что-то неизвестное. Должно быть что-то еще, какие-то пояснение.