Под "крылом" Феникса

Глава 12

Тенистые сады и рощи, прилегающие к предместьям Дациня, посреди зелени которых, утопали в роскоши загородные дома и поместья столичных вельмож, были наполнены небывалым шумом. Повсюду слышались человеческие голоса, раздавалось ржание лошадей, скрипели колёса тяжелогружёных повозок. На полянах между деревьями, разбивая палатки и топча траву своими сандалиями и сапогами, сновали ратники.

Необходимые для построек доски и дрова доставлялись из близлежащих хозяйственных имений местной знати. И всё равно откуда-то из самой чащи доносился вороватый стук топора, хотя рубить плодовые деревья воинам было строжайше запрещено.

Кони кливутов, выпущенные свободно бродить по округе назло хозяевам садов, мягкими губами подбирали с травы опавшие яблоки и груши. А чтобы домоправители или сторожа не посмели поднять руку на скакунов, за ними присматривали вооружённые слуги благородных воинов.

Для участия в похоронах Лин Ту-Линга к Дациню было стянуто не менее сорока тысяч воинов, добрую половину которых составляли кливуты. Несмотря на то, что покойный владыка в последние годы своего царствования сделал ставку на пехоту, они по-прежнему оставались главной ударной силой имперского воинства.

В отличие от простых ратников, служивших шесть лет, кливуты были обязаны отслужить в армии не менее восьми и являться на службу на коне и со своим оружием. Кроме того, многие кливуты брали с собой одного-двух вооружённых слуг. В своё время коттеры здорово проредили ряды «благородных» ченжеров в битве у Длани Света.

Джучибер вместе с Щербатым вбивал в рыхлую землю колья их палатки. С другой стороны, палатку натягивали Кендаг и Таохэ. Остальные бойцы из их десятка занимались другими делами. Кто-то пошёл за водой, а кто-то отправился набрать спелых плодов к ужину. Закончив установку палатки, все четверо уселись передохнуть возле составленных в козлы совен.

– Хотел бы я знать, какого беса нас заставили ставить эти дурацкие палатки? – недовольно проворчал Таохэ. Он полагал, что имел полное право на обсуждение поступков начальства, ибо прослужил в армии дольше всех присутствующих.– Не иначе, как наш тайчи рассчитывает пробыть здесь не менее седмицы.

– Значит, у него есть на это все основания,– откликнулся Кендаг.

– Какие ещё основания? Вот увидишь, сразу же после того, как только тело «Длинного Ту» упокоится в гробнице, эти разжиревшие столичные каплуны отправят нас обратно в Панчен. Ты думаешь, они позволят нам насладиться отдыхом в этих прекрасных местах? Как бы не так! Я тут встретил знакомца из Третьего габара, которые пришли на день раньше нас. Послушали бы вы, что он говорит. Так вот у них он там почти половина ребят живёт на подножном корму, а их тайчи с писцами из Приказа почти в открытую торгуют хлебом и мясом, предназначенным для воинского котла. Жалования они уже скоро как два месяца не видали. Берут в долг даже у обозных девок. Говорит, им ещё повезло, что их отправили в Дацинь. Перед походом дали новую обувку и одежду.

– Не может такого быть,– вступил в разговор Щербатый, до этого молчавший.

– Ещё как может. Вспомни, что было до того, как наши габары поступили под руку князя Чже Шена, да хранит его Синьду.

Щербатый ничего не ответил, а Кендаг заинтересовавшись, спросил:

– А что было-то?

– Было? Ха! Это сейчас мы стали получать кормёжку два раза в день на завтрак и на обед. Раньше вообще такого не было. Каждый добывал себе пропитание сам. Помню, у меня из всего жалования оставалось только пятая часть, а всё остальное уходило на жратву. Щитоносцы-то, так те вообще одно время жили впроголодь. Зато князь Лянсяо построил себе новый дворец и, как поговаривают, не где-нибудь на границе, а где-то в этих местах. И это безобразие продолжалось до тех пор, пока нашим командующим не стал доблестный Чже Шен. Он-то настоящий воин, не то, что некоторые. Сразу навёл прядок во всём.

Джучибер, как и Кендаг с нескрываемым любопытством прислушивался к словам ченжера. Для коттера это было нечто новое, что ему довелось узнать здесь. До этого Кендаг и другие, то и дело, твердили ему о могуществе и непобедимости Империи Феникса. Он вспомнил, как тайгет когда-то утверждал, что её натиск на окрестные народы можно остановить, но победить Ченжер невозможно. Сейчас, услышав откровения старого вояки, у него промелькнула мысль о том, что могучая держава всё-таки имеет свои слабости.

Разговор был прерван появлением ментарха Яньды с двумя воинами, что ходили за водой для ужина. Лицо пятидесятника было отмечено печатью озабоченности.

– Чего сидите без дела? – недовольно прорычал он.– Я только что, встретил нашего тагмарха. Так вот, тайчи Шибер собирается обойти лагерь с проверкой. Потому давайте пошевеливайтесь! К его приходу всё должно быть на своём месте. И скажите остальным, чтобы не шлялись, где им вздумается, а находились возле своих палаток.

– Да ладно, ладно. Сейчас всё обустроим как надо,– проворчал ему в ответ Таохэ и встал на ноги. Следом за ним поднялись и остальные.

Когда тайчи Шибер появился в расположении копейщиков, там царил образцовый порядок. Палатки стояли ровными рядами. Возле каждой, по стойке смирно выстроились занимающие их воины. Нигде не было следов мусора и беспорядка.

Тайчи Шибер остался доволен увиденным и выразил своё одобрение командиру тагмы. В ответ тот произнёс несколько слов о том, что он и его подчинённые счастливы служить под началом такого доблестного командира и полководца как тайчи Шибер.

– Жополиз,– тихо прошептал на ухо Джучиберу, стоявший рядом с ним Таохэ и показал глазами на тагмарха. Коттер не понял произнесённого ченжером слова, отметив про себя, что надо будет уточнить у Кендага его значение, но на всякий случай согласно кивнул.

Смотр закончился довольно быстро, и ратники отправились к своим палаткам. Вскоре запылали костры, а в воздухе потянуло запахом сытной пищи. В каждом десятке воины готовили пищу по очереди. Сегодня стряпал Кендаг и, судя по исходящему от котла запаху, это было нечто очень вкусное. Едва все расселись, чтобы приступить к ужину, как из-под сени ближайших деревьев появился Яньды.

– Таохэ,– приказал ментарх,– собирай свой десяток. Приказано выделить дополнительный караул для охраны Летнего дворца. Так что давайте быстрее к палатке тагмарха.

– Почему мы? Почему не десяток Нилига или Лихэ? – возмутился ветеран.– Мы ещё даже как следует пожрать не успели!

– Не болтай попусту. Выполняйте приказ. Поужинаете в дворцовой караульне.

Яньды развернулся и быстро пошёл прочь, оставив сидящих у костра воинов ругаться и слать ему вдогонку проклятия. Но делать было нечего, ибо приказ есть приказ, и потому они принялись спешно собираться, так и не отведав стряпни тайгета.

У палатки тагмарха уже стояло два десятка воинов из тагмы щитоносцев и стрелков. На их лицах ясно читалось недовольство тем, что им не удалось, как следует отдохнуть после окончания похода и устройства лагеря.

Возле входа в палатку находился всадник, державший поводья стоявшего рядом высокого жеребца вороной масти с белой отметиной на лбу. Конь из-под железного налобника косил по сторонам своими огненными глазами, неспокойно перебирал передними копытами. Его атласная шкура то и дело подёргивалась нервной дрожью. Будучи опытным наездником, Джучибер сразу оценил стать и мощь жеребца.

Из палатки вышли двое людей, в одном из которых воины узнали своего тагмарха, а вторым был человек в просторном плаще. Надвинутый на голову куколь, скрывал от посторонних глаз его лицо, так, что его было невозможно разглядеть, не придвинувшись вплотную к нему. Он подошёл к бившему копытами скакуну и поднялся в седло.

– Ступайте следом за ними! – тагмарх махнул рукой на всадников.

Воины, построившись в нестройную колонну, двинулись следом за верховыми. Пока они шли, стало быстро темнеть. Скоро сады кончились и показались различные строения и дома, но это ещё не был сам город, а только его предместья. Пред воротами, называвшимися Вратами Южного Льва, сделали краткую остановку.

Караульный десятник дважды тщательно пересчитал воинов, поставил отметку в ситовнике, поданном ему одним из всадников, и только после этого их пропустили в город. Они прошли несколько густонаселённых кварталов, и вышли к огороженному высокой стеной дворцу, перед которым раскинулась довольно широкая площадь.

В караулке, где размещалась дворцовая охрана, было довольно тесно для полусотни вооружённых воинов. Впрочем, это неудобство вскоре разрешилось, так как два десятка прибывших тут же увели менять посты.

Десятку, в котором служил Джучибер, повезло. Они остались вместе с остальными устраиваться на ночь. Вскоре у входа в караулку появились четверо дворцовых рабов. Они принесли «господам воинам» ужин.

– Кажется, наш Яньды станет пророком. Его прорицание насчёт того, что нам предстоит отведать вельможной кухни, начинают сбываться,– весело подмигнул Таохэ, открывая крышку одного из больших котлов.

Под самое утро их всех вывели из караулки и отправили на конюшенный двор. Дворцовая конюшня представляла собой большое двухъярусное здание, рассчитанное на содержание лошадей для целой хоругви конницы. Нижний ярус был целиком построен из кирпичей, облицованных снаружи мраморными плитами, а изнутри обшит широкими деревянными досками из сидуганского дуба.

Одну половину помещения занимали два ряда стойл для лошадей, а в другой находились сеновалы, помещения для конюхов и склады конской сбруи. Весь второй ярус, выстроенный из толстых брёвен горной лиственницы, был предназначен исключительно для породистых скакунов. Лошадей сюда заводили по особо устроенным всходам.

Сейчас дворцовая конюшня пустовала. Внутри не было ни людей, ни коней, и огромное здание казалось вымершим. Только у каждого входа парами стояли вооружённые люди. Начальник дворцовой стражи, сурового вида воин, с покрытым шрамами лицом, приказал всем зайти внутрь.

– Сидеть тихо,– грозным голосом приказал он.– Наружу не высовываться. Еду и питьё вам принесут. Кто ослушается – узрит смерть. Всё ясно…

И не дожидаясь ответа, он повернулся и вышел наружу. Тяжёлые створки дверей закрылись за ним. Слышно было, как снаружи задвигали засовы.

– Всё равно, что в зиндан посадили,– растеряно произнёс кто-то из воинов.

– Как бы чего худого не сделали,– откликнулся другой голос.

– Вот тупое дурачьё! Никак у вас в голове навоз вместо мозгов,– презрительно произнёс Таохэ, и все взгляды повернулись к нему.– Если бы против нас задумали измену, то, прежде всего, отобрали бы оружие, а уж потом бери нас голыми руками… Нет, ребята тут что-то не то. Иначе с чего бы это нам велели не высовываться и обещали кормёжку.

– Хочешь сказать, что нас как бы скрыли в засаде, чтобы лишние глаза не заметили?

– Точно,– кивнул Таохэ. Он расстегнул, ремешок шлема и снял его с головы.– Но сперва всё же давайте оглядимся, как следует, а тогда уж можно и располагаться…

Ободрённые его словами воины двинулись вперёд, осматривая огромное помещение. Все стойла были пустыми. На полу во множестве были разбросаны кучи соломы и опилок. Ратники заняли четыре больших стойла, расположившись в них как в казарме. Ломать перегородки между ними не стали, всё-таки собственность самого богоравного владыки. Кто знает, вдруг потом притянут к ответу?

Кендаг и Джучибер держались поближе друг к другу. В помещении густо пахло лошадьми. Коттер жадно втянул в себя столь родной и знакомый запах конского пота.

– Там есть сено,– он указал Кендагу на дальний угол конюшен.

– Пошли, посмотрим,– предложил ему тайгет.

– Эй, Маранг, вы куда? – окликнул их Таохэ.

– Посмотреть, нет ли там сена,– отозвался Кендаг.– Не знаю как ты, а моим костям уже требуется лежать на мягком.

– Валяйте.

Джучибер не ошибся. В огороженном деревянными брусьями дальнем углу здания был устроен сеновал. Захватив две большие охапки, они вернулись назад. Их примеру последовали остальные, и вскоре, натаскав достаточное количество сена, воины расположились на отдых. Большинство, после ночи проведённой в карауле, завалилось спать. Правда, Таохэ посовещавшись с Кендагом и остальными десятниками, на всякий случай всё же решил выставить двух часовых, чтобы наблюдать за входами в конюшню.

В полдень всех разбудил лязг отодвигаемых засовов, и двери конюшни распахнулись, пропуская давешних рабов, что приносили им еду в караулку. Те опять принесли котлы с варевом и хлебы, но на этот раз они были не одни. Вместе сними в конюшню пришли пятнадцать незнакомых воинов, которые остались здесь после ухода рабов.

– Эй, вы откуда? – поинтересовался у них Таохэ.

– Да мы из третьего сабрака Пятого габара,– ответил один из вновь прибывших с висевшим у него за спиной самострелом.

– А сюда в караул заступили? – спросил десятник.

– Угу,– отозвался тот же стрелок,– здесь же и остались. Чего нас тут держат?

– Да мы и сами толком не знаем,– пожал плечами Таохэ.– Начальству виднее.

Остаток дня воины провели, занимаясь различными своими делами или бездельно слоняясь по конюшне. Среди последних был Джучибер, отправившийся вместе с Щербатым осматривать помещения на втором ярусе конюшни.

К вечеру, когда стало темнеть, двери конюшен вновь открылись, и внутрь зашла ещё почти целая сотня ратников. Большинство было незнакомо. К немалому удивлению среди них был и ментарх Яньды с двумя десятками воинов из ихней тагмы. Заметив своих людей, ментарх, сопровождаемый десятниками Нилигом и Лихэ направился к ним.

– Ну, как вы тут устроились? – спросил он, подсаживаясь к сидевшим тесным кружком воинам.

– Да ничего,– лениво отозвался за всех Таохэ.– Кормят, как ты и обещал, сносно. А чего там творится снаружи?

– Да кто его знает,– пожал плечами Яньды.– Начальство что-то темнит. Войск и кливутов нагнали видимо-невидимо. Вам повезло. Пока вас не было, нам пришлось переносить лагерь. Половину груза тащили на собственном горбу, словно презренные кулбусы.

Воины принялись строить различные предположения. Кендаг, внимательно прислушивался к говорившим.

– Не иначе что-то такое затевается,– шепнул он на ухо Джучиберу.– Надо бы нам быть настороже. Мало ли что…

– Скоро будем драться? – тихо спросил коттер.

– Ещё пока не знаю, но, судя по всему, придётся. Ну, а как тебе показался Дацинь?

– Большой город. Очень большой. Людей здесь, что листьев в лесу. Наверное, больше, чем весь народ коттеров,– задумчиво произнёс Джучибер.

– Да,– кивнул Кендаг,– это верно. Я и сам здесь впервые. Никогда не думал, что мне всё-таки придётся побывать в самом логове ченжеров. Тогда наши войска подошли к самым его стенам.

Голос тайгета упал до шёпота, а его глаза неподвижно уставились куда-то в пустоту, и Джучибер понял, что Кендаг вновь переживает восстание Дайсана.

– Мы понимали, что не сможем захватить город, и потому двинулись на Алань. Но напугали шестипалых изрядно. Ну, да ладно… Давай поспим, что ли? – предложил он, откидываясь на охапку сена.

Тайгет завалился спать, а Джучибер остался сидеть, уставившись взглядом в пространство перед собой. Какое-то тревожное предчувствие, что вскоре произойдёт нечто особенное, не давало ему расслабиться.