Под "крылом" Феникса

Глава 6

Тихий летний вечер спускался на Дацинь, медленно смеркалось, и по прилегающим к городу долинам поползли длинные тени. Огненный шар солнца клонился к закату, жаркий зной летнего дня ослабевал, и наконец-то, в воздухе разлилась долгожданная прохлада. Городской шум уступил место предвечерней тишине. Листья цветов и деревьев в садах Дациня слегка подрагивали от слабого ветерка, как бы приветствуя наступающую ночь.

В предместье Дациня, расположенном с полуночной стороны, высилась несокрушимая каменная сторожевая башня, венчавшая одно из крепостных укреплений, окружавших столицу Империи Феникса. Башня, которая была одновременно внутренним замком, принадлежала Братству богини Уранами. Внешне безликие, неотличимые друг от друга жрецы и послушники, населяли крепость. Башня Быка стояла посреди цветущих садов, прилегающих к предместьям столицы Ченжера, как немое напоминание могущества Братства Богини.

Верховный жрец Братства по имени Динху застыл у узкого, похожего на бойницу окна, заворожено всматриваясь в надвигающуюся на огромный город темноту. Краски дня блекли, притушенные бесшумно сползающими с гор сумерками, которые поглощали мир. Наблюдая за приближением темноты, Динху мысленно усмехнулся. Скоро наступит время ночи. Время его служения Богине. Луч солнца в последний раз вспыхнул, отразившись от позолоченной крыши дворца владык Ченжера, и погас.

Облачённый в тёмно-фиолетовую хламиду жреца Уранами, он стоял у окна, заложив руки за спину. Откинутый куколь открывал худощавое с коротко стриженой тёмной бородкой лицо человека сурового и замкнутого. Лишь только полные губы подчёркивали страстность натуры Динху.

На его лице всё ещё оставались следы удара, полученного им в недавней схватке с мятежными вольнодумцами, которым пришлось доказывать истину при помощи кулаков. Несмотря на старания лекарей, синева под глазами держалась вот уже третий день.

Когда он приехал в Дацинь, даже собственные соратники не сразу узнали его. Если бы не одеяние жреца, то Динху вполне сошёл бы за подгулявшего наёмника из имперских вспомогательных войск.

Однако собственная внешность сейчас не заботила верховного жреца Братства Богини. Наружность для него не имела значения. Он, искушённый в тайнах внутреннего перевоплощения, мог принять любое обличье – от яростного воина до увечного нищего. Для него, как для всякого, кто хотя бы немного прикоснулся к божественным тайнам мироздания, было важно внутреннее содержание. Тело лишь сосуд, наполненный сущностью человека, которую ему даёт при рождении великая богиня Уранами. А вот внутренняя сущность питает жизнь.

Поглощённый своими мыслями, он, казалось, словно оцепенел, ничего не видя и не слыша. Вокруг царила тишина, нарушаемая доносящимися из мрачной утробы башни приглушёнными гулкими звуками жизни послушников и жрецов, служащих при местном храме. Динху уже не замечал этих привычных звуков, которые упорядочивали его мятущиеся мысли.

Он размышлял об играх человеческих страстей, в которые играли властители и жрецы. Битвы, заговоры, походы и поиски истины. Ну, он-то знал истину лучше остальных – в этой жизни важна только сила, а она отныне будет принадлежать Братству богини Уранами. Полные губы Динху изогнулись в злобной ухмылке. Пальцы его правой руки крепко стиснули запястья левой.

Верховный жрец Братства мысленно воззвал к богине, вызывая в себе состояние отрешённости от внешнего мира. Символ феникса, вышитый серебряными нитями на груди его одеяния, засветился в наступающих сумерках. Несколько мгновений спустя Динху отошел от окна к столу в полумрак кельи. Теперь надо подумать о насущных делах. Да, ему было над чем поразмыслить.

Осторожный стук в дверь прервал размышления верховного жреца.

– Войдите,– громко произнёс Динху. Он даже не повернул головы, продолжая стоять спиной к двери. Та тихонько скрипнула и на пороге кельи возникла фигура одного из жрецов.

– Нижайше прошу прощения, высокопреподобный брат,– поклонился вошедший,– прибыл гонец из Аланя, о котором было приказано немедленно известить вас,– по-военному чётко доложил он.

Динху повернул к нему своё лицо, отведя свой взгляд от окна. По голосу он узнал в вошедшем жреце брата Ноланга.

– Насколько я помню, гонец должен был доставить известия от преподобного брата Пиньлу.

– Совершенно точно,– поклонился Ноланг.– Но, судя по виду гонца, мне кажется, что случилась беда.

– Вот как? Зови его скорее сюда.– Лицо Динху осталось бесстрастным, лишь дёрнулся уголок рта. Жрец отступил на шаг назад и, обернувшись в темноту коридора, махнул рукой. В келью вошёл человек в одеянии послушника и, приблизившись, достал из-за пазухи висевший на кожаном шнурке у него на шее деревянный пенал и с поклоном отдал его верховному жрецу.

– Что тебе велено передать на словах? – спросил Динху, оглядывая вестника своим пронизывающим взором.

– Только то, что душа брата Пиньлу, окончив свой земной путь, вознеслась в небесные чертоги великой богини. Это всё.

– Вот как? Хорошо, ступай. Брат Ноланг позаботится о тебе.

Динху махнул рукой в благословляющем жесте и гонец, сопровождаемый братом Нолангом, удалился. Оставшись наедине, Динху подошёл к столу, на котором стоял подсвечник с тремя уже оплывшими огарками свечей. Он сухо щёлкнул пальцами, и фитили охватило синеватое пламя, разогнавшее полумрак, царивший в келье верховного жреца.

Поднеся пенал поближе к свету, Динху сломал печать и, нажав ведомую ему скрытую защёлку, открыл его. Внутри лежал туго свёрнутый свиток тонкого пергамента, испещрённый строчками руниров. По неровным, пляшущим концам букв Динху узнал руку брата Пиньлу, ибо только он имел такое обыкновение писать, едва касаясь кончиком калама поверхности пергамента.

Динху принялся читать написанное, и чем больше он читал, тем всё мрачнее становилось его лицо. Закончив чтение, он свернул пергамент и, продолжая держать его в руке, вернулся к окну. Сейчас ему следовало подумать, хорошенько подумать.

Да-а. Это донесение проделало немалый путь, прежде чем, попало в его руки. Несчастный брат Пиньлу заплатил за добытые сведения своей жизнью, упокоившись на кладбище Кутюма, но успел написать это послание и передать его в местный храм Уранами. Оттуда его забрал некий купец, один из немногих которым Братство доверяло ведение своих денежных дел. Надо бы не оставить его своим вниманием, ибо верные люди достойны награды. Динху напряг память, вспоминая имя. Как зовут того торгаша? Кажется – Юешэ?

Мысли Динху снова вернулись к донесению. Самое главное – это то, что Пиньлу сумел составить карту со слов захваченного его людьми тайгетского монаха. На ней был указан путь, ведущий к легендарной обители Далайрана. Видимо именно туда в своё время стремился попасть Дайсан, дабы с помощью её сокровищ продолжить бороться с Империей Феникса.

Сам брат Пиньлу стал жертвой предательства или чьей-то алчности, но это не суть важно. От данного ему яда он, в конце концов, оправился бы, не подхвати он затем лихорадку. Предчувствуя недоброе, Пиньлу спрятал карту в кумирне Цемеза. Там она и лежит, дожидаясь, когда за ней придут посланные Братством…

Стараниями преподобного брата Пиньлу, отыскался не только след мятежного Дайсана. Нынче Динху узнал много нового, и выяснилось ещё одно любопытное обстоятельство: бывший Первосвященник Тайгетара и целитель Далайрана Кендаг – жив! Это было невероятно, ибо вот уже почти восемь лет о нём не было слышно ни слуху, ни духу. Правда, ходили слухи, что его якобы видели то в одном, то в другом месте, но на проверку всё оказывалось ложью.

Нынче он покинул своё убежище. Видимо, наверняка пронюхал о чём-то таком, иначе бы он не посмел бы показаться в землях, где его может достать рука империи. Впрочем, особого беспокойства пока это не вызывает, хотя и неприятно. Позднее, когда Братство Богини уладит кое-какие внутренние дела, то можно будет заняться им вплотную.

Ещё одной новостью стало известие, что один из степных вождей, остановивших победное шествие империи, некто Хайдар отправился в преисподнюю вслед за своим неугомонным сынком – Бегтером. Стараниями табгарского шамана Кияха, последний наследник Хайдара нашёл свою гибель в становище другого вождя дикарей – Темябека, с которым Империи Феникса удалось заключить тайный союз. Правда, дикари полуночных степей сумели объединиться под властью хана орхай-менгулов Бохорула, и даже нанести значительный урон престижу империи. Но и тут была видна божественная рука Уранами.

Неудачи, постигшие ченжеров в северных землях, бросали тень только на тех, кто сейчас стоял у кормила власти. Это они в своём преступном попустительстве довели государство до того, что ничтожные степные грабители осмеливаются бросать вызов империи. Братство же осталось незапятнанным.

Впрочем, угроза с полуночи не так уж страшна, ибо не все степные князьки признают власть Бохорула. Хотя бы тот же Темябек. Пока кочевники разобщены и воюют между собой, они не представляют опасности для империи. Среди них всегда найдётся тот, кто поможет навести жёсткий порядок. Взять опять хотя бы того же Кияха и его вождя…

Ну, да ладно – о дикарях и Кендаге можно подумать позднее, хотя рано или поздно ими всё равно придётся заняться. Теперь следовало перейти к делам внутренним. Так сказать домашним. Верховный жрец присел за стол, набранный из досок ценных пород дерева, и положил на него руки. На его лице явственно читалась озабоченность. С помощью скрижалей, похищенных Дайсаном, обитель Далайрана может быть возвращена миру людей. Его же цель заключалась в том, чтобы эти знания были доступны только для Братства Богини. Тогда ему не будут страшны даже обладающие божественной силой, Посвящённые Феникса. Перед его взором промелькнула сладостная картина унижения жриц.

При мысли об этом Динху удовлетворённо хмыкнул. Если донесение покойного брата Пиньлу, истинно, то ему удалось обойти жриц-Посвящённых в поисках заветных скрижалей, похищенных Дайсаном из аланьского храма Феникса. Он найдёт их первым, и тогда проклятым отступникам, язычникам и прочим врагам Богини не выстоять. Совсем скоро не только сталь или яд, но и потусторонние силы будут направлены против них.

Кроме свитка с донесением, сейчас перед ним лежала копия летописи Фейвана Отступника, посвящённая скрижалям Далайрана. Копия, потому что сама летопись находилась в аланьском храме Феникса, там же где некогда хранились и сами скрижали. Динху улыбнулся, вспомнив судьбу Фейвана, прожившего не много не мало целых сто семь лет, из которых тридцать шесть тот провёл в заключении, и погиб при штурме Аланя восставшими наёмниками и рабами. Надо же! – отречься от поклонения Фениксу, выдержать пытки и пройти все круги ада, чтобы погибнуть от рук таких же, как и он последователей Мизирта. Впрочем, он заслуживал особого внимания и уважения, ибо этот человек был последним, кто сумел соприкоснуться с тайной скрижалей Далайрана.

Пока Динху предавался раздумьям, серые сумерки плавно перешли в ночную темноту. На восходе, на фоне чёрного неба, прорезался серп нарождающегося месяца. Звёзды вспыхнули, словно кто-то бросил на кусок чёрного бархата горсть алмазов чистейшей воды. Их сияние озарило темноту кельи, осветив лицо Динху, запавшие глаза и острые скулы.

Ещё одной «домашней» заботой верховного жреца Братства Богини стал рост влияния наследника нефритового престола государей Ченжера – старшего юнгарха И-Лунга, который пользовался поддержкой военных и удельных богатеев. Его притязания на нефритовый трон, раньше не сильно беспокоили Братство, ибо недавно молодой человек лишился своего покровителя и советника князя Чже Шена. Того, стараниями Динху, удалось удалить из столицы подальше в провинцию. Но теперь выходило так, что это мало что изменило. По слухам, И-Лунга стали поддерживать некоторые из жриц-Посвящённых Феникса и даже часть жрецов Уранами, а это был прямой удар в спину Братства Богини.

Что же, посмотрим, кто кого одолеет, когда скрижали Далайрана окажутся у него в руках. Динху повёл шеей, сбрасывая с себя напряжение мыслей. Пусть сбудется то, чему суждено сбыться. Он встал и подошёл к окну. Его тёмный силуэт вырисовывался в звёздном свете. Большинство жрецов так ничего и не поняли. Они никогда ничего не понимали до конца, видя перед собой только близлежащие цели. Некоторые из них отжили своё ещё до того, как исполнили своё предназначение – то, к чему готовили их жрицы-Посвящённые Феникса.

До этого многие священнослужители пользовались силой богов как глупцы, играющие с огнём. В отличие от Динху, они дивились её власти и страшились её. Неудивительно, что их так часто опаляло пламя неуёмного властолюбия. И всё же они не смогли отказаться от могущественного дара, который словно обоюдоострый меч разил в обе стороны.

А вот он не таков. В отличие от жриц-Посвящённых Феникса, тайгетских целителей и того же Кендага, он проник в тайны бытия, слился с ними плотью и духом. Он постиг управление духовной силой. Ведь направленная в нужное русло сила духа человека может не только созидать, но и разрушать. Разрушать противников Братства Богини, пожирая их изнутри. Предначертанием великой Уранами его удел преследовать недругов, гнать их словно охотничий гепард. Но он добьётся успеха, ибо никому не устоять перед ним. И тогда настанет конец всем надеждам врагов. Пропасть, к которой он неустанно подталкивает противников богини Уранами всё ближе, и они подступают к её краю.

Не зря же богиня покровительствует их Братству. Динху видел в жизненном укладе Братства великой богини Уранами порядок и смысл. Знание сущностей бытия и духовных сил, которые движут людьми, сделалось для них не забавой, а сосредоточием жизни, целью существования. Хотя несомненно, что жрецы – эти всевластные хозяева Ченжера, на самом деле были рабами богини, проводниками её божественной воли. Они преклонялись перед Уранами, посвящая служению ей всю свою жизнь без остатка, и взамен она давала им власть над окружающими.

Будучи одним из столпов Империи Феникса Братство ревностно охраняло своё могущество, не признавая в борьбе с врагами полумер и осторожных решений. Для них жизнь отдельного человека или даже целого народа не имела никакой цены. Но и самих себя братья тоже не жалели. Любой, посягнувший на власть и порядок, был обречён. Никаких увещеваний, никаких предупреждений.

Динху упрямо сжал губы. Нужно время, совсем немного времени, и события, которым он дал ход, пойдут в нужном ему направлении. Необходимо продолжать поддерживать притязания младшего юнгарха Учжуна на престол государей Ченжера. Если он станет владыкой Империи Феникса, то тогда никакие хитрости не спасут врагов Братства. Власть великой богини Уранами будет простираться над всем миром.

Надо продолжать держать сторонников И-Лунга подальше от столицы, не давая им соединить свои силы. Для этого нужно усыпить бдительность врагов Братства, отвлечь их внимание. А ещё лучше – покончить с ними. Кроме того, необходимо достигнуть соглашения со жрицами-Посвящёнными Феникса, которым номинально подчиняется его Братство.

Взгляд Динху скользнул в ночной полумрак. Тёмные контуры горных вершин и деревьев искажались в туманной дымке. Он созерцал мир и видел то, что не способны были разглядеть жрецы и священники других богов. Динху знал, что мир принадлежит тем, кто, достаточно силён, чтобы захватить, удержать и преобразовать его. Он знал, что ему делать. Глаза Динху мрачно блестели фанатичным огнём, который, казалось, выжигал его изнутри.

Забавно, что многие из жрецов и священников так долго служили своим никчёмным божкам, исполняли их повеления, гоняясь за призрачной властью. И всё напрасно. Теперь, когда на нефритовый трон Ченжера взойдёт владыка Учжун, который тайно состоит в Братстве Богини, этому наступит конец. Учжун будет беспрекословно служить великой Уранами, а за его спиной будет стоять он – Динху.

– Учжун,– тихо прошептал Динху, словно пробуя на вкус имя будущего владыки Империи Феникса. Он произносил его как молитву, как воплощение силы, которой ничто, и никто не сможет противостоять.

Динху ещё долго стоял у окна, залитый потоком звёздного света, и грезил о будущем. Некоторое время он мог позволить это себе, пока дела могли подождать. Наконец он отвернулся от окна, пересёк келью и, отворив дверь, скрылся в глубине башни.