Подпольная империя рода Амато

Глава 28

Узнав об убийстве почти всех Глинских, Сальваторе запаниковал. Он и до этого считал брата своей жены психом, а тут пришёл к выводу, что он просто исчадие ада. А если Глинские перед смертью разоблачили перед Андреем его, Сальваторе? Если Амато знают, что продюсер — предатель, то всё — это конец. Причём, с учётом звериной натуры Андрея-младшего, конец, вероятно, будет весьма страшным и мучительным.

Глинские платили Сальваторе баснословные деньги за его измену, куда больше, чем Амато за работу в продюсерском центре. Так что потеря солидного дохода Сальваторе тоже ввергла в уныние.

Но жизнь важнее денег, поэтому для начала стоит выяснить, знают ли Амато о том, что среди них — крыса. А уж о деньгах можно подумать и потом.

Ярослав Глинский стал новым главой рода. Кто бы мог подумать! Единственный выживший из могущественного и великого рода! Да ещё и степень его родства с Вадимом не такая, чтобы в наследники метить. Наверное, парнишка в ужасе. Место главы рода — это, конечно, хорошо, но потерять всю родню в одночасье… Вряд ли этот сопляк так же крут, как Вадим, как бы род ко дну не пошёл под его водительством. Но это уже не волновало Сальваторе. Свою бы шкуру спасти.

Ярослав не выходил на связь с продюсером. Когда остальные Глинские были живы, обычно сам Вадим общался с Сальваторе, либо подсылал к нему своего помощника.

Сальваторе собрался с духом и поехал в поместье Глинских. Это было крайне опасно: если кто увидит — можно считать себя трупом.

Сальваторе сделал всё, что мог, чтобы добраться до вражьего дома инкогнито. Но добравшись, впал в ступор — Ярослав не желал его принимать. Но Сальваторе настоял, и новый хозяин дома нехотя впустил настырного артиста.

— Что у тебя там? Давай скорее, мне некогда болтовню твою слушать, — грубо сказал Глинский, усаживаясь за свой стол в кабинете, но не предлагая сесть гостю.

Сальваторе подумал в очередной раз, что Ярослав совершенно не годится на роль главы рода: этому юнцу бы уму-разуму ещё набираться, какой из него лидер? Но продюсер с неприязнью отметил про себя, что Ярослав держится невероятно величаво, невозмутимо и решительно — и ничуть не уступает в жёсткости взгляда Вадиму.

— Я сочувствую вашему горю, господин Глинский, это ужасная потеря и…

Ярослав с усмешкой перебил молодого человека:

— Неужто ты думаешь, что я настолько глуп и наивен, чтобы поверить в твое сочувствие? Оставь этот бред, говори по делу. Зачем пришёл?

— Но… как же…? — запнулся Сальваторе.

Его поставил в тупик вопрос Ярослава. Продюсер ожидал, что тот сам начнёт говорить о продолжении сотрудничества между ними.

— Вы ведь знаете, что я работал на ваш дом?

— Что ты изменник? Да, знаю. И ты решил, что будешь продолжать это делать для меня? Но с чего ты взял, что я нуждаюсь в твоих услугах?

— Но… я полагал…

— Вот что. — Ярослав встал, подошёл к двери и открыл её. — Ты работал на Вадима, я — не он, поэтому забудь о сотрудничестве. Мне ты без надобности. А теперь прощаюсь с тобой, у меня много дел. И передавай привет Андрею-младшему, скажи, что я надеюсь, что он сгниёт в тюрьме. Ах, да, ведь ты не можешь ему это передать, ведь тогда они поймут, что ты крыса… как досадно…

Сальваторе, совершенно раздавленный, покинул Глинских. Выражение лица и интонации Ярослава внушали Сальваторе куда больший ужас, чем Вадима. Хотя, казалось бы, молодой глава рода не сказал ничего ужасающего, но впечатление от встречи с ним у продюсера осталось какое-то… жуткое. Сальваторе списал это на свои расшатавшиеся в последнее время нервы.

«Я, по крайней мере, узнал, что Амато не в курсе моих отношений с Глинскими. Очень хорошо. Если я теперь в таком положении… что ж, остаётся надеяться, что однажды старый ублюдочный князь сдохнет, и как минимум часть его наследства достанется Анне. С учётом феноменальной изворотливости её братца, не удивлюсь, если он выкрутится и избежит наказания… а если не избежит — тогда Анна получит все богатства своего рода. А вместе с ней — и я тоже».

Последняя мысль утешила и успокоила Сальваторе. Вообразив себя властным и богатым, он блаженно улыбнулся.

— Принцесса моя, как же я по тебе соскучился…

Когда Сальваторе вернулся домой, Анна уже легла спать. Но муж забрался в постель и приник всем телом к жене, лаская поцелуями её лицо и шею.

— Что с тобой? — Лицо девушки не выражало приятного удивления, на которое рассчитывал Сальваторе. Анна глядела на супруга с угрюмой насмешкой. — Ты пьян, что ли?

— Трезв, как стёклышко. Ты чего так смотришь на меня? Я что, не могу соскучиться по своей любимой жене?

Анна вновь усмехнулась и отвернулась.

— Я хочу спать, Сальваторе. Устала за день.

«По имени называет… а раньше всё милый, да родной… да что с ней происходит? Устала… тоже мне, ноготочки целый день красила, что ли, дура избалованная…».

— Ты прелестна, радость моя… — выдохнул Сальваторе, слезая с лежащей на столе Марианны и застёгивая штаны. — Как и всегда.

— С таким мужчиной — неудивительно, — томно глядя на него, ответила девушка, не торопясь запахнуться в платье. — С тобой я будто… как-то по-новому раскрылась, понимаешь меня?

— Конечно. Ты и так была просто чудо, детка, тебе нужно больше верить в себя.

— Ты помог мне поверить в себя. Обожаю тебя!

Сальваторе наигранно скромно улыбнулся, но сердце его ликовало: ничто так не радовало певца, как восхищение, тоннами льющееся на него, рождённого быть великим.

— Твой муж, надеюсь, не подозревает тебя в… наших музыкальных занятиях?

— Нет, конечно, — беспечно отмахнулась Марианна. — Он так занят работой, что порой вообще забывает о моём существовании. У него там сейчас какой-то важный проект. А что твоя жена?

— Да она слепа, не видит ничего. К тому же, идиотка полная. Как кость в горле у меня сидит.

— Тяжко тебе с ней… бедный мой. — Марианна притянула к себе мужчину и чмокнула в губы. — Небось ещё и страшная, как смерть?

— Ещё бы! Я с ней давно уже не сплю.

— А зачем же тогда женился? — хитровато прищурилась любовница.

— Долгая и печальная история… — вздохнул Сальваторе. — Наши с ней родители давно дружат. И мой отец очень обязан князю Амато. Вот я и плачу родительский долг…

— Какой ты самоотверженный! Но это несправедливо! — возмутилась Марианна.

— Куда деваться… такова жизнь. — Сальваторе смиренно пожал плечами.

— Ты заслуживаешь гораздо большего, милый мой.

— Поэтому я и встретил тебя.

Молодые люди слились в страстном поцелуе, и Сальваторе вновь принялся расстёгивать брюки.

Секретарь Родионова проводила Анну в кабинет бизнесмена.

— Здравствуйте, госпожа Амато. Присаживайтесь. Чай/кофе? — услужливо спросил Лев Родионов, придвигая к девушке стул.

— Благодарю, ничего не надо.

— Что привело вас ко мне?

— Измена моего мужа — Сальваторе Амато.

— Какое это имеет отношение ко мне? — спросил бизнесмен, но Анна видела, что взгляд его отразил понимание и ярость.

— Такое, что изменяет он мне с вашей женой.

— Вы уверены?

— Я видела их. Они трахаются прямо у него в кабинете.

— Они вас заметили?

— Нет. Я сразу убежала.

— Как вы нашли меня? Как узнали, что эта сука моя жена?

— Продюсерский центр, которым руководит мой муж, принадлежит моей семье. Я узнала её имя — Марианна Родионова. Выйти на вас, узнав имя, было легко.

— Хорошо, что вы пришли ко мне. Благодарю вас.

— Я пришла не просто сообщить вам эту информацию.

— Для чего же ещё?

— Я жажду отмщения. Я доверяла Сальваторе. Моя семья приняла его. А он… — Анна сжала кулаки. — Я жажду уничтожить его. И, если вы нормальный мужчина, наверняка разделяете моё желание. Или вам всё равно, что ваша жена раздвигает ноги перед ним?

Родионов, всё это время хмурившийся, побагровел от ярости.

— Я помогу вам уничтожить вашего мужа. А уж потом разберусь с этой дрянью… Что вы предлагаете, госпожа Амато?

— Марианна, ты уверена, что нам здесь безопасно находиться? — спросил Сальваторе, в перерыве между поцелуями и попытками запереть дверь квартиры, куда привела его девушка.

— Конечно! Ты чего такой пугливый? Я же говорила — это квартира моей подруги. Она уехала на несколько дней и разрешила мне повеселиться тут. Давай скорее, я изнемогаю от желания.

Марианна яростно начала расстёгивать рубашку продюсера. Тот не сопротивлялся и занялся пуговицами на блузке любовницы.

Они, не размыкая объятий, ввалились в комнату и, даже не дойдя до кровати, занялись тем, за чем сюда пришли, прямо на полу.

— Ты слышала? — Сальваторе поднял голову, прислушиваясь.

— Сквозняк, наверное. Иди сюда.

Прикосновения Марианны заставили его забыть о реальности и провалиться в экстатическое море, волнами нахлынувшее на всё тело.

— Так и знал, гребённая сука!

Сальваторе, вне себя от ужаса, вскочил и, схватив покрывало с кровати, прикрылся. Марианна осталась лежать, даже не пытаясь прикрыть наготу.

На пороге комнаты стоял здоровяк, глаза которого изливали на любовников такой поток ненависти, что впору было захлебнуться.

— Ты же говорила, он не знает о квартире! — выпалил Сальваторе, мысленно моля, чтобы рогатый муж любовницы не оказался очередным криминальным боссом.

— Ты думала, я совсем слепой дурак? — прорычал мужик, глядя на неверную жену.

— Вообще-то так я и думала, — холодно отозвалась она.

— Сука! Дрянь! Прикрылась бы хоть из приличия! Хотя что знать о приличиях шалаве⁈

Сальваторе видел, что костяшки пальцев мужика, вцепившегося в дверной косяк, побелели, лицо напряглось, глаза метали молнии.

— Ты прав, Лев. — Марианна неторопливо поднялась. — Я бывшая шалава. Но до сих пор я была тебе верной женой. А знаешь, почему изменила сейчас? Потому что устала от твоего деспотизма, долбанный ты ублюдок! Так смотри же, наслаждайся моей местью! И знай — я к тебе не вернусь, я ухожу от тебя к нему!

Марианна подошла к оторопевшему от изумления Сальваторе и впилась поцелуем в его губы, не забывая всё это время наблюдать за реакцией мужа. Тот побелел от бешенства.

— Ты что делаешь? — попытался отстранить от себя девицу продюсер, но та лишь ещё усерднее вцепилась в него.

Рука Родионова медленно скользнула в карман и вытащила пистолет.

Марианна с криком ринулась в сторону. Сальваторе в панике бросился бежать, но Лев начал палить по нему, и попал в плечо. Марианна в это время выбежала из комнаты в прихожую, накинула на голое тело плащ и метнулась вон из квартиры.

Прозвучал ещё один выстрел. Сальваторе, стеная от боли, лежал на полу и держался за окровавленный живот.

— Сдохни, тварь. — Родионов плюнул на него и направился к выходу.

— Зачем ты кинулась целовать этого гадёныша? — спросила Анна у Марианны. — Твой муж мог выстрелить в тебя или попасть случайно.

Девушки сидели в элитном ресторане и отмечали своё освобождение.

— Для верности. Чтобы уж наверняка вывести его из себя настолько, чтобы он потерял контроль. Специально в меня он вряд ли стал бы стрелять. Конечно, я всегда знала, что он способен меня убить — но только если посмею бросить его. Он упивался своей властью надо мной. Убив твоего мужа и наказав меня, он бы захотел продолжать властвовать надо мной и дальше. Ты ведь обещала ему, что твой отец отмажет его от срока, да?

Анна помотала головой.

— Весь мой расчёт был на его патологическую ревность. Ты вообще в курсе, что твой Родионов был женат пять раз?

Бывшая проститутка кивнула.

— А что с его бывшими, знаешь?

— Развёлся, — пожала та плечами.

Анна хмыкнула.

— Две мертвы. Несчастные случаи. Одна пропала без вести. Одна убежала куда-то заграницу с любовником. Лишь с одной он разошёлся мирно, но она уже в возрасте. А до развода очень помогла Льву подняться в бизнесе. Понимаешь, к чему я?

— Откуда ты всё это узнала? — спросила ошарашенная Марианна.

— Амато богаты и имеют много связей, — усмехнулась Анна. — Провела небольшую разведку, прежде чем взяться за это дело.

— Ты просто гений, Анечка! — сказала Марианна восхищённо. — Выпьем за новую жизнь?

Девушки выпили.

— Что планируешь дальше делать? — спросила Анна. — Родионова посадят надолго. А если я дам полиции анонимную наводочку на кое-что, что касается его умерших жён… то наказание ему светит худшее. Так что все его деньги и бизнес скоро станут твоими.

— Уж я найду им применение, — хищно улыбнулась бывшая сотрудница эскорт-агентства.

Сальваторе истёк кровью.

Родионова арестовали, но, как были уверены Анна и Марианна, его адвокат вытащит его под залог, а потом Родионов либо сбежит, либо найдёт способ выкрутиться. Пистолет, из которого был застрелен Сальваторе, разумеется, исчез.

Анне пришлось обо всём рассказать отцу и брату. Князь пришёл в бешенство.

— Ты почему сразу не пошла ко мне с этим? Какого хрена ты под моим носом в сыщика играла, а? А если бы Родионов узнал, что ты отправила шпиона копаться в его грязном белье? Лежала бы сейчас рядом с его мёртвыми жёнами, дура!

— А ты бы разве обратил на мои слова внимание? Полагаю, отец, Сальваторе интересовал тебя лишь как ценный помощник в ваших тёмных делах. Ты бы не стал избавляться от него из-за такой «ерунды», как измена мне.

— Зачем вообще надо было избавляться от него? — хмуро спросил отец. — Только проблем лишних добавила, будто других нам не хватало. Ну, развелась бы ты с ним, психопата-убийцу к нему зачем отправлять надо было?

— А зачем ты убиваешь тех, кто перестаёт быть для тебя полезным, папа? — холодно спросила Анна.

Андрей-младший с любопытством наблюдал за ней. Сестра изменилась. Во взгляде появилась какая-то пугающая жёсткость.

— Не суй свой нос в мои дела, — сухо отозвался князь. — О чём ты хотела меня попросить?

— У меня есть компромат на Родионова. Ты сделаешь так, чтобы он анонимно попал в руки полиции?

— Зачем тебе это? Ты же сама желала смерти мужу.

— Я выполняю своё обещание.

— Шалаве этой? Анна, ты вообще в своём уме? С каких пор ты стала такой…

— Какой, папа? — Анна встала и направилась к двери. — Циничной? Наверное, всё дело в том, что у меня были прекрасные учителя всю мою жизнь.

Родионову светила высшая мера наказания. Марианна, по словам Анны, скоро станет счастливой обладательницей многомиллионного состояния мужа.

Я говорил с сестрой и всё больше удивлялся переменам, произошедшим в ней. Не было больше той беспечной, наивной, глуповатой девчонки, мечтающей о красивой жизни и сказочной любви. На её месте появилась жёсткая, решительная женщина, потерявшая доверие к миру и знающая теперь цену себе. Больше она не позволит делать из себя дурочку, не позволит топтаться на своих чувствах. Но в то же время Анна словно бы потеряла какую-то важную часть себя, то, что делало её именно такой, какой она всегда была. Да, сестре придётся собирать своё сердце по кускам. Но ничего — она из Амато, а они сильные, их непросто сломать.

Я, по правде говоря, был полон удивления, что Анна так далеко зашла в мести мужу. Когда она позвонила мне и заявила, что намерена вывести Сальваторе на чистую воду, я-то думал, что этим она и ограничится. Думал, предъявим потом князю доказательство неверности Сальваторе, и вышвырнем его из семьи.

Пока кипели страсти вокруг убийства продюсера, у меня хватало своих забот. Я ломал голову над тем, как подобраться к Херману.

После операции Аси, которая прошла благополучно, прошло две недели. Я навещал её так часто, как только мог.

Чувствовала себя моя невеста хорошо. Лицо девушки я смог увидеть спустя несколько дней после операции. И это было чудо. Док сумел вернуть Асе её красоту. Она выглядела несколько иначе, ведь кожа была сильно повреждена, и пришлось чуть ли не заново «кроить» её лицо. Но я любил Асю вне зависимости от того, как она выглядела — ведь она была моей.