Подпоручик из Варшавы

Глава 3. Десятая кавалерийская

Неделя проскочила достаточно быстро, что называется – втянулся в работу, и, мой доклад-аналитическая справка были готовы к сроку. Потуги моих фантазий, смешанный с доступной местной информацией и разбавленные отголосками когда-то прочитанного в родном двадцать первом веке были приняты, в целом, что называется "на ура", но переписывать все-равно пришлось, так как против начальства, которое задало неудобный вопрос – "Почему вы размышляете только о ведении боевых действий против Германии, но ни слова не говорите о вероятной войне на востоке против Советской России (ГГ знает, что государство называется Советский Союз, но это цитата полковника, который по привычке называет страну на свой лад) и Литвы".

Мысленно выругавшись в тот момент мне пришлось лишь козырнуть, ответить уставной фразой, и, получив срок "до завтра", исправить работу, дополнив ее тем, что бронетанковые силы РККА располагают достаточно большим количеством не только легких танков Т-26, схожих с польскими 7ТР, но и целой линейкой легких БТ, обладающих схожим с Т-26 вооружением, но имеющих намного более высокую скорость и возможность передвижения без гусениц (спасибо американскому конструктору Уолтеру Кристи), а также средние и тяжелые машины, оснащенные орудиями калибра три дюйма (средние Т-28, выпускавшиеся с 1933 года и тяжелые Т-35, также производившиеся с 1933 года), отметил и технические особенности средних и тяжелых машин – многобашенную схему – а также возможное усиление бронирования, что в ближайшее время сделает практически бесполезным противотанковую и танковую артиллерию Войска Польского…

Чертовы поляки со своими мечтами, милитаризмом и мечтами о "Польше od morza do morza"! Балтийского побережья (хотя и весьма малой протяженности) им, значит, не хватает! Они еще Украину себе хотят с выходом в Черное Море. Но и Украины им мало – Литву подавай, не просто так же с подачи Юзефа Пилсудского, в двадцатом году "имитируя неподчинение" 1-я Литовско-Белорусская дивизия, входившая в Войско Польское просто-напросто взяла Вильно, а немногим позже весь Виленский край вошел в состав Польши!

Пока я мысленно ругался на "чертовых поляков" и пытался понять, "что же делать, как же быть" и как не погибнув в сентябрьской мясорубке этого года вывернуться из всей той кучи дерьма, что ждет Польшу в целом и Войско Польское в частности, незаметно добрел до своего кабинета и также незаметно для себя уселся за свое рабочее место.

Сегодня мне предстоит работать одному – хорунжий Войцех Гловацкий (узнал-таки я его имя) сегодня на службе присутствовать не будет по состоянию здоровья, простыл. А все из-за этого чертового польского гонора! Если я нашел уставную зимнюю шапку, чем-то напоминающую такую привычную мне советскую шапку-ушанку, то большинство польских офицеров ходили в обычных кепках-конфедератках-рогатывках с четырехугольным верхом (называйте как хотите)…

Следующая неделя несколько прошла более насыщенно – мне была поставленная задача обосновать необходимость моторизации Войска Польского. Вообще, с автотранспортом в Польской Армии было достаточно хреново – например, на пехотную дивизию, по штатом военного времени, работает около восьми десятков автомобилей разных классов (включая легковые штабные, радиостанции на базе грузовиков, а также санитарные фургоны). О чем это говорит? А о том, что о своевременном подвозе продовольствия и боеприпасов в случае ведения боевых действий можно попросту забыть. Нет, против лошадок я ничего не имею против – очень полезные животные, особенно в предстоящей войне – все-таки именно с лошадками (помимо "полуторок", "захаров" и "студеров") Красная Армия прошла всю войну вначале от Бреста до Москвы и Сталинграда, а потом и в обратном направлении – до Берлина, Вены и Праги. Вот только даже в стрелковых дивизиях РККА по штату было положено иметь большее количество автотранспорта, что позволяло более-менее нормально пополнять дивизионные пункты снабжения, а вот лошадки (совместно с автотранспортом) уже и доставляли все те перевезенные грузы до передовой, забирая раненых… Да, лошадки в победу внесли огромный вклад, но без автотранспорта – они ничто… Ведь грузовик – это что? Это и маневренность пехотных подразделений в критический момент боя, и вовремя перевезенная на новые позиции артиллерия, и чьи-то спасенные жизни – вовремя доставленные в госпиталь раненые. В общем – пользы от автотранспорта достаточно много. Но в Войске Польском механизированных или моторизированных частей отсутствуют (Варшавская броне-моторизированная бригада была сформирована только в начале июля 1939-го года). Хотя, нет. Немного не так. Была еще так называемая "черная бригада", то есть 10-я кавалерийская бригада, в составе которой помимо двух полков кавалерии, было две бронетанковых роты – одна на вооружении имела легкие танки Виккерс 6-тонный, британского производства (16 машин), а вторая польские танкетки ТК-3 и TKS (13 машин). Оба кавалерийских полка переформировали в моторизированные и были усиленны моторизированным противотанковым дивизионом (12 37-мм противотанковых орудий Бофорс). Эта бригада считалось элитной, образцово-показательной, и, фактически была небольшой "пожарной командой" в руках командования Войска Польского. Командир бригады полковник Станислав Мачек же описывал боевые возможности своей бригады как "весьма ограниченные".

Прорабатывая вопрос моторизации, мной было принято решение выбить у полковника командировку в Жешув – небольшой городок с населением в сорок тысяч человек. Удивительно, но разрешение на поездку я получил достаточно быстро. Также быстро получил предписание и денежные средства – командировочные сроком на неделю, и, чудо – легковой автомобиль в личное пользование! Правда, всего на неделю. Ехал я туда в качестве проверяющего от генерального штаба и должен был поднять бригаду по тревоге и наблюдать за тем, как долго бригада будет сосредотачиваться в обозначенном согласно плану учений районе. Оказалось, учения планировались еще с прошлого года – поэтому с собой мне пришлось захватить небольшой такой портфельчик из желтой кожи, закрытый на замок, ключ от которого был у меня.

Но на этом "плюшки" не заканчивались. Для "солидности" и охраны мне придали двоих вооруженных бойцов – это помимо водителя и моего ординарца. В общем – компания собралась солидная, аж пять человек, да все при оружии. Вот только автомобиль не оправдал моих ожиданий. Конечно, я не думал что простому подпоручику (лейтенанту), пусть и "блатному" (спасибо полковнику Сосновскому) вряд ли кто выделил бы в личное пользование лимузин люкс-класса, но была надежда на то, что транспортное средство будет худо-бедно вместительным. Реальность же оказалась достаточно неприятной – выделили мне видавший-виды четырехдверный седан Форд модели А, неизвестно как занесенный в Польшу. К счастью, сзади он имел багажник, чем-то напоминающий обычный чемодан – так что личные вещи можно было сложить в него. Впрочем, личных вещей с собой я практически не брал – в небольшой фибровый чемоданчик забросил лишь комплект сменного белья, средства личной гигиены, да пару пустых тетрадей с набором письменных принадлежностей.

Сопровождение хотя и должно было прибавлять мне некой "солидности", но посмотрев на него, мне захотелось смеяться. Оба бойца, вооруженные карабинами Маузера, представляли из себя молодых восемнадцатилетних парней (уж не прибавивших ли себе год-другой, чтобы завербоваться в армию? Все-таки кто бы чего не говорил, но сейчас в Польше очень любят свою армию. Стоит мне или другому солдату или офицеру появиться в каком-нибудь кафе, как молодые полячки тут же обращали на них внимание.). Оба парня оказались худощавого телосложения и больше были похожи на каких-нибудь ботаников, чем на настоящих солдат. Еще и форма, висевшая на них как на корове седло… В общем – удружил мне командир комендантской роты, решив сбагрить в мое подчинение часть "некондиционного" личного состава. В принципе, логично – кто будет отдавать пусть и временно лучших подчиненных непонятно кому? Я бы точно также поступил, наверное.

Услышав фамилии бойцов, я даже мысленно присвистнул. А как иначе, если братья Анджей и Григорий носили достаточно хорошо знакомую не только мне в двадцать первом веке фамилию? Нет, вы мне скажите, кто в двадцать первом веке не слышал фамилию Высоцкий? Вот тот же… Впрочем, за фамилию мне удалось им мысленно занести "плюсик в карму", но больше ничего собственно я сделать и не мог.

Зато смог взводный Спыхальский – мог и тут же занялся. Начав с беглого осмотра снаряжения и закончив осмотром оружия и боеприпасов. Если ремни он просто приказал подтянуть, то за оружие он на бойцов взъелся не на шутку – старые винтовки Маузера, производства еще Германской Империи были в достаточно плачевном состоянии, и, судя по крикам немолодого кавалериста, чистились в последний раз еще до их (нерадивых солдат) рождения. Меня такая постановка вопроса удивила, но умом я понимал – плютюновый Спыхальский прав, за оружием необходимо внимательно следить.

Устроив разнос на десяток минут, кавалерист успокоился, после чего слово взял уже я:

– По машинам!

Заняв переднее пассажирское сидение, я, можно сказать, расположился в достаточно комфортных условиях, еще бы из окон не дуло, но тут ничего не попишешь – придется терпеть.

Примерно с полчаса наш автомобиль колесил по Варшаве, после чего, наконец, выехал за пределы города и весело покатил в нужном нам направлении, на юг. По прямой ехать было примерно километров двести пятьдесят – небольшое расстояние, которое в моем времени можно было преодолеть часа за два с половиной-три, мы проехали за полтора дня. А причиной всему – польские дороги. Вернее, то, что их элементарно занесло снегом, и развить скорость выше двадцати-тридцати километров час не удавалось. Несколько раз мы даже застревали и вытягивали наш автомобиль при помощи местных крестьян, которые при помощи своих лошадок и выволокли нас из "снежного плена"… Как оказалось, зря я так пренебрежительно относился к лошадкам…

К обеду пятницы мы приехали в Жешув, у первого же попавшегося на глаза полицейского узнали – где находится управление нужной нам 10-й кавалерийской бригады. Как выяснилось, особой военной тайны в этом не было, так что добрались мы достаточно быстро, пару раз уточнив у прохожих направление.

В штабе бригады нас уже ждали. Вернее, о нашем приезде были уведомлены, так что встретили нас прямо у контрольно-пропускного пункта. Выйдя из машины, козяряю и представляюсь:

– Подпоручик Добровский, из Генштаба. Мне необходимо к командиру бригады!

Откозыряв в ответ, встречавший нас поручик также представился:

– Поручик Коваль, офицер для особых поручений при штабе бригады!

Пожав друг-другу руки, я сел в машину, а встречающий нас офицер заскочил на подножку со стороны водительской двери и начал показывать дорогу. Пара минут движения по настоящему военному городку и мы оказались перед двухэтажным белокаменным зданием, постройки еще, наверное, конца девятнадцатого века.

– Приехали, прошу за мной! – Коротко сообщил поручик.

Несколько минут, и я оказываюсь перед командованием бригады. На импровизированном собрании собрании в кабинете комбрига собралось все местное руководство: комбриг – полковник Мачек, заместитель командира бригады – полковник Леонард Лодзя-Михальский, начальник оперативного отдела бригады – капитан Людвик Станкевич, командиры 24-го уланского и 10-го полка конных стрелков – полковники Казимиж Дворак и Януш Бокшачин. Сделав три строевых шага, козыряю и представляюсь:

– Подпоручик Домбровский. Вам пакет из генерального штаба!

Ответив на воинское приветствие, кобриг Мачек тут же затребовал себе документы, удостоверяющие мою личность. Короткие "нырок" рукой под шинель, в нагрудный карман полевого кителя, и в руках полковника оказывается серая книжечка удостоверения личности, а также мое предписание. Быстро изучив их, командир бригады вернул мне документы, после чего спросил:

– С чем пожаловали, господин проверяющий?

Указав рукой на стол командира бригады, спрашиваю:

– Разрешите?

Получив утвердительный кивок, делаю несколько шагов вперед, ставлю на хороший дубовый стол свой желтый портфель и достав из кармана ключик, быстро открыл его. Вскоре перед полковником лежал объемный сверток из плотной оберточной бумаги с толстенной сургучной печатью. Быстро осмотрев целостность упаковки, полковник Мачек достал из ящика своего стола канцелярский нож и быстро вскрыл пакет. После чего поставил свою подпись в предъявленном мной бланке.

На изучение документов командир бригады потратил от силы минут пятнадцать, после чего взял со стола телефонную трубку и негромко, но веско приказал:

– Всех командиров подразделений ко мне через полтора часа! Полковник Лолзя-Михальский, проработать маршрут движения подразделений бригады в район сосредоточения – к западу от рабочего поселка Пусткув-Осидле, что в пятнадцати километрах северо-восточнее города Дембица.

Откозыряв, заместитель командира бригады покинул кабинет комбрига.

– Капитан Станкевич, вы назначаетесь командиром сводного передового отряда бригады в составе взвода танкеток из 101-й роты разведывательных танков, а также одного взвода из 10-го уланского полка. Ваш передовой отряд усиливается огневым взводом полевых орудий из состава 16-го артиллерийского моторизированного дивизиона, а также отделением саперов из инженерного взвода.

– Слушаюсь! – Откозыряв, капитан Станкевич также покинул кабинет командира бригады, который тут же продолжил раздавать приказы:

– Бригаду поднять по тревоге. Личному составу готовить технику к маршу. На руки личному составу выдать сухой паек сроком на двое суток. На транспорте иметь двойной запас топлива. Раздать боекомплект личному составу. Доложить об отсутствии личного состава, а также о всех больных. Вы свободны!

Дождавшись, когда командиры полков покинут помещение, полковник Мачек предложил мне присесть, но тут уже подал голос я:

– Пан полковник, мне бы разместить прибывший со мной личный состав. Все-таки на улице зима и я не вижу смысла лишний раз морозить своих людей!

Полковник со мной согласился, после чего отдал все необходимые распоряжения по телефону.

– Садитесь, подпоручик. – Уже не предложил, а приказал мне усесться полковник. Я послушно выполнил его команду, после чего внимательно посмотрел на человека, о котором я когда-то прочел несколько статей в интернете.

Вообще, для поляков моего времени полковник Мачек – чуть ли не легенда, да и десятая кавалерийская оказала достаточно серьезное сопротивление гитлеровцам! Имея на вооружении всего три десятка единиц бронированной техники, половинка которой оказалась совершенно бесполезной против германской бронетехники из-за своего пулеметного вооружения, а также совсем немного (по меркам Второй Мировой Войны) противотанковой, полевой и гаубичной артиллерии, бригада нанесла достаточно ощутимые потери гитлеровцам. Используя особенности местности бригада вела успешные оборонительные бои, в ходе которых немецкие войска потеряли по-разным данным от тридцати до пятидесяти танков. Конечно, сражалась не только десятая кавалерийская, но и части двух резервных пехотных полков и пограничники (ГГ ошибается в точных силах поляков в описываемый период начала войны на определенном участке фронта в Бескидах). Полякам, если верить интернету, даже несколько раз удалось перейти в удачное контрнаступление и отбросить немцев назад. И это в первых числах сентября тридцать девятого года… Жаль, конечно, что "у руля" Войска Польского стояли не настолько тактически грамотные командиры, как полковник Мачек, глядишь, история бы даже несколько изменилась бы. Впрочем, это лишь мои домыслы – а локальные, тактические успехи одной-единственной бригады Войска Польского никак не могли повлиять на исход всей войны. К сожалению не могли. И вряд ли смогут. Но попытаться все-таки можно…