Пожарский-1

05. НАЧИНАЮ ВОСХОЖДЕНИЕ

РИСКОВАННОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ

Некоторое время мы таращились друг на друга. Потом Болеслав сморщился, словно у него разом все зубы заныли:

– Молодой человек... При всём моём уважении к имени рода и заслугам предков, поступление на факультет боевой магии с нулевыми показателями невозможно.

– А с какими возможно?

Он, словно отгораживаясь, сплёл перед собой руки:

– Минимальный входной порог – двадцатка.

– А когда начинаются занятия?

Он слегка приподнял брови:

– Через шестнадцать дней. Но через неделю уже будут утверждены окончательные списки.

– Могу я запросить неделю на подготовку перед тестом? Пройти измерения в последний день?

Хуже всего у меня по проходимости каналов. Прокачаться с двенадцати до двадцати за неделю... Мрак, конечно, но я должен попытаться.

Дядька, кажется, заинтересовался.

– А что, есть подвижки? Я ведь слышал, прогноз был неутешительный.

– Есть. Не знаю, почему, но я уже не ноль.

– Хм... – он побарабанил пальцами по столешнице. – А ну, идём!

В соседнем кабинете обнаружился тестовый стол практически как у меня, гранит только чуть покраснее.

– Руку клади! – велел декан, кивнув на выемку в камне.

А ведь он тоже, как забудется, сразу с высокопарного языка на простую речь переходит. Хотя, наверное, в отношении старшего к младшему это простительно?

Цифры получились вполне мной ожидаемые: «12-18-3» – однако декан изумился несказанно.

– Как?! Каким образом?!

Я развёл руками.

– Сам не знаю.

– Но недели вам не хватит, Дмитрий. Это я вам как практик говорю.

– Я хотел бы попытаться. Если бы вы разрешили мне посещение тренировочных полигонов и центрального накопителя до начала учебного года...

– Так ни одного ж преподавателя, кто с тобой заниматься будет?

– Мне не нужен инструктор.

– Э-э, брат! А как же техника безопасности?

Что? Техника чего?..

Декан посмотрел в моё вытянувшееся лицо и махнул рукой:

– Ладно! Лаборанта пошлю, всё одно здесь без толку ошивается. Завтра к девяти подходи. Знаешь, где музей?

– Знаю, приду. Спасибо.

ЭТОГО НАВАЛОМ!

Домой я шёл в приподнятом настроении. Да, впереди меня ждала жуткая неделя, но я был настроен весьма решительно.

Неподалёку от входа в Академию на глаза мне попалась вывеска: «Аптека. Зелья, травы и прочие ингредиенты». Зайду-ка!

Внутри всё от пола до потолка оказалось заставлено стеклянными витринами с бутыльками, коробочками и тряпичными мешочками. За стеклом перемещалась бледная девица с видом столь отсутствующим, что поначалу я серьёзно заподозрил в ней сомнамбулу или поднятую мертвячку.

Я прошёлся вдоль рядов с травами, начал прикидывать, какие мог бы поддерживающие эликсиры из них сварить, потом вспомнил, что у меня ни лабораторной посуды, ни специальных печей, ни даже обычных печей и посуды нет! Пришёл в некоторое раздражение. Ладно, куплю-ка чего-нибудь из готового.

Бутыльков на полках стояли целые батареи, аж глаза разбежались. Моё внимание привлёк флакон с глазом, нарисованным в пол этикетки. Всё бы ничего, но зрачок был узкий, вертикальный. И надпись: «Кошачий глаз».

– Выбрали что-нибудь? – беспредельно-равнодушным голосом спросила девица.

– Нет пока. Скажи-ка, любезная, а «Кошачий глаз» – это чтобы в темноте лучше видеть?

– Не-ет... – аптекарша так сильно удивилась, что в голосе её прорезались даже эмоции. – Это просто... ну... для красоты. Закапываете в глаза и у вас вот такой зрачок. Эффект до четырёх часов. Есть с наложением цвета: голубой, зелёный, жёлтый. С цветом в два раза дороже.

Я понял, что смотрю на неё, разинув рот, и переспросил:

– Для красоты?

– Да.

– Просто для красоты – и всё?

– Ну, конечно! Вы разве ни разу не видели? Очень модно. Ещё из временных зооморфных трансформаций могу предложить ушки. Есть кошачьи, лисьи, волчьи, разных оттенков...

– Так, стоп! Погоди! – я потряс головой. – Эту всю шелуху в сторону отставим. Что у тебя есть из боевых эликсиров? Скорость? Выносливость? Сила? Расширитель манопроводящих каналов, может быть? – ну, а вдруг?

– Ой-й... Это искать надо. Если подождёте, я посмотрю...

– Смотри, милая. Подожду.

Я новым взглядом пригляделся к выставленным флакончикам. Ядрёна-Матрёна, какой же ерундой молодёжь страдает... И, что тревожно – хрен с ней, с дурью. Котятами они хотят быть, щенятами... Да хоть розовыми единорогами! Вопрос в другом: они разве не могут сами на себя желаемую личину накинуть? Непохожую на других, свою собственную? Не хотят? Ленятся? Или... не способны? Может, это для тех, кто вовсе уж низкоуровневый, а выпендриваться хочется?

Ещё погадав над этим вопросом я решил, что ну их нафиг совсем со своей дурью, ушами и хвостами, а тут и аптекарша пришла.

– Вот, всё что есть! Четыре штуки «силы», прибавка в двадцать процентов, действует пятнадцать минут, приём больше двух одновременно не рекомендуется. «Выносливость» прологнированного действия, общеукрепляющее, работает до десяти часов, шесть штук в запаснике, но завтра ещё партия придёт. Эти у нас хорошо берут, особенно мужчины, – добавила она многозначительно. – «Скорость» две штучки. Действие тоже короткое, десять минут. Строго не рекомендуется больше одной за раз. Ускоряет на первой минуте впятеро, потом эффект начинает плавно снижаться, до полного исчезновения. Есть ещё «меткость», «ловкость»... – она помялась. – Но вы же знаете, что на занятиях в Академии эликсиры использовать нельзя? Особенно на зачётах и экзаменах?

– Серьёзно?

– Да, вплоть до исключения. М-м... ещё вы спрашивали про эликсир для каналов...

– Да?

– Я про такое никогда не слышала, но могу позвонить в центральную алхимическую лабораторию, спросить.

Вот опять. Во что она звонить собралась? Колокольни не наблюдается.

– Звони! – щедро позволил я. Хоть вопрос со звоном проясню.

Девушка, однако, сделала пару шагов к своей конторке и сняла с кособокой коробочки кривую ручку с двумя кругляшами – один к уху, другой ко рту. Повозилась чего-то. Подождала.

– Алло, добрый день! Аптека у Академии беспокоит... Да... Запрос от клиента. Эликсир для расширения манопроводящих каналов... Сколько?! – глаза девицы расширились. – А почему так д... А-а-а... Минуту, – она зажала нижний кругляш ладонью и драматически сообщила: – Сто рублей за одну инъекцию! Только партиями от десяти штук. Половинная предоплата. Ингредиенты очень дорогие и редкие.

– Как скоро смогут сделать?

– Как скоро вы сможете сделать? – спросила она у трубки.

– Доплачиваю за срочность вдвойне, – добавил я, и там, видимо, услышали, потому что глаза у аптекарши стали ещё больше, хотя казалось бы, куда уж.

– Завтра к двенадцати дня привезут!

– Тогда считай. Все эти пузырьки, да десять уколов... а для целительства есть что?

– О, этого навалом! Стандартные универсальные лечилки.

– И лечилок тридцать штук. Считай.

Я топал домой и раздумывал над словами «этого навалом». Что, исцеляться самостоятельно теперь тоже немодно? Или как? Ответов пока не было.

ЧТО ДЕЛАЕТСЯ!

Не успел я толкнуть дверь особняка, как навстречу мне вылетела Стешка.

– Ой, Дмитрий Михалыч, что делается!

– И что, интересно, такого делается?

– Там дяденьки приехали, привезли всякие пинжаки и пальто, и рубашек целую гору!

– И где они?

– Деда им велел пока всё вам в спальню сложить.

– Ну, веди показывай.

В каких комнатах я тут обретаюсь, я пока не видел.

Княжеские покои на втором этаже ожидаемо выглядели убого. Голые стены да кровать посреди. В ногах кровати высилась батарея коробок с моими новыми нарядами. Мда, шкафы для всего этого хлама надо бы. И ремонт. Угнетает меня эта обстановка.

Я не придумал ничего лучше, чем водрузить чемодан с деньгами и пакет со снадобьями на подоконник.

– А чего это у вас там брякает? – сразу полюбопытствовала Стешка.

– Всякое для мага полезное, – сурово объяснил я. – Пока делать не на чем, решил вот готовое купить.

– А вы разве маг? – тут же спросила Стешка, испуганно ойкнула и закусила губу. Тема, поди, запретная.

– Теперь маг.

– А так разве бывает?

– Выходит, бывает. А не веришь – пошли проверим.

– А как?

– Видала, в кухне каменная пластина лежит?

– Ага.

– Это магоизмеритель и есть. И тебя можем проверить, если хочешь.

– Ух ты, хочу!

– Пошли.

Мы спустились в кухню и поочерёдно приложили к камню ладони. Я ничего нового для себя не увидел, разве что в накопителе прибавилась единица. Стешкин заход ожидаемо показал три светящихся точки.

– А это чего такое? Ничего нет, что ли? – испугалась Стеша.

– То, что точки светятся, означает, что ты – потенциальный маг, но ещё не проявившийся. Поэтому никаких цифр пока и нет.

– А-а, поня-ятно... – мелкая была явно разочарована. – А когда оно... это? Проявится?

– У мальчиков обычно лет в четырнадцать. У девочек может даже и раньше. Тебе сколько?

– Восемь.

– Ну, лет пять ещё жди.

– До-олго... – грустно протянула Стеша.

Мне вдруг пришла в голову замечательная, на мой взгляд, мысль.

– Послушай, Степанида, а хочешь быть настоящей помощницей у мага?

– Я?! – она аж подскочила. – А как?!

– Завтра я пойду в Магическую Академию, тренироваться. Мне позарез нужен помощник – верный и секретный, чтоб никому ничего не разболтал. Вот думаю, справишься ли ты.

– Конечно! Я могу! Я справлюсь! А что делать надо?

Я таинственно оглянулся, изображая максимальную секретность, и сказал специальным скрытным голосом:

– Надо будет работать целителем.

Глаза у Степаниды округлились, в очередной раз сделав её похожей на котёнка:

– А я смогу?

– Надеюсь, что сможешь. Дело нехитрое. У тебя будут пузырёчки с лечилками, как я начну падать или сознание потеряю – вливаешь мне в рот, и все дела.

– А от чего вы, Дмитрий Михалыч, падать будете?

– От изнеможения, – грустно усмехнулся я.

Другого способа экстренно прокачать каналы, кроме как наваливать на себя непосильные задачи, не было.

Потом прихромал Пахом, обрадовал меня, что купил продуктов и сварганил знатный то ли обед, то ли ужин.

– В кухню нести, аль сюда?

– А готовил-то ты где, кухня пустая?

– Так у нас со Стешкой во флигельке.

– Пока таскаться туда-сюда будешь, простынет всё. Пошли, вместе и поедим, да новостей мне расскажешь.

Пахом с внучкой жил в особой пристройке, выходящей в переулок, со стороны внутреннего двора, который у меня, оказывается, был. Там даже небольшой садик имелся, с вишнями и яблоками. В доме у дядьки предметов было побольше, но тоже все признаки оскудения налицо. А ужин ностальгически напомнил походную полевую кухню – но сытно и вкусно, а чего ещё надо.

Пока ели, Пахом похвастался, что на бирже труда ему обещали прислать завтра аж четверых кандидатов в управляющие. Вечером, правда. С другой стороны, без меня всё равно не решат, а я хотел весь день в тренажёрке убиваться.

Между делом спросил его: а сколько аптекарши жалованья получают? Говорит, рублей сто – сто двадцать. То-то она так ужасалась.

– Дядька, ты, получается, деньги-то разменял?

– А как же!

– Отсыпь-ка мне мелких, завтра понадобится, чтоб не метаться. А тебе вот, – я выложил на стол длинную пятитысячную банкноту. – И не возражай. У меня кроме вас со Стешкой никого родовых и нет. Сходи в приличный магазин да оденься соответственно княжескому дому. И внучку принаряди. Хватит нам обветшалым родом выглядеть. И лечилок себе купи, ногу поддерживать.

Ночью мне внезапно приснилось вчерашнее кафе. Только из народу там никого не было, кроме той девчонки в прозрачных чулочках, которая больше всех глазками стреляла да хихикала. Да и чулочков на ней уже не было. Во сне я довольно бесцеремонно уложил её прямо на стол, не обращая внимания на посыпавшиеся тарелки, и там же, посреди улицы, уестествил. Девочка сладко стонала, сминая тоненькими пальчиками шёлковую скатерть...

Проснулся я со смешанными мыслями. Нет, сон, конечно, приятный. Однако мясом можно было бы и не раскидываться, даже во сне. И вообще, чего это меня так зацепило, что я – сисек не видел? Хотя титечки у этой смешливой были весьма неплохи, за такие бы подержаться. Да и у её подружек тоже...

Фу, бля, издержки юности, гормон в голову стучит.

Я встал и подошёл к окну. Городские фонтаны переливались разноцветными огоньками ночной подсветки. У ближнего целовалась парочка.

Ну, что, князь Пожарский, страдать будем от снов эротических или наслаждаться?

Я ещё с минуту посмотрел на целующихся и решил, что наслаждаться, пожалуй, интереснее. И не снами. Контроль бы только желательно не терять, но с этим я надеялся справиться.

К МЕСТУ СИЛЫ

Утром, предупредив Пахома, чтоб не потерял внучку, мы направились в Академию.

– А меня не прогонят? – опасливо уточнила Стеша, чинно вышагивая в новом цветастом платье и лаковых сандаликах.

– Не боись, не прогонят.

– А если скажут: нельзя?

– Тогда я тебя сделаю крошечной, как горошину, да в кармане пронесу.

Врал, конечно, как сивый мерин. Какой из меня сейчас уменьшатель? Но девчонка азартно заблестела глазами:

– А что, так можно? Ничего себе! Я бы хотела!

По-моему, она даже разочаровалась от того, что привратник спокойно её впустил.

– Для начала нам нужно в Большой накопитель.

– А что это?

– Это, Стешка, такое дивное место, где из земли сила сплошным потоком идёт и не кончается, сколько ни черпай. И наполняет она человека быстро, пять минуток постоишь – и готово, под завязочку.

– Ух ты!

– Согласен, вызывает восторг. Говорят, между прочим, что в старину именно здесь жил богатырь Святогор.

– Правда?

– Я склонен думать, что да. Иначе почему камень силы так похож на ложе?

Посреди огромного тренировочного комплекса стояло старинное здание. На двери значилось: «МУЗЕЙ». Внутри было много всякого, но меня интересовала небольшая изба, стоящая прямо посередине.

– А зачем внутри дома избушку построили? – осторожным шёпотом спросила меня Стеша.

– Это, понимаешь ли, дом вокруг избушки построили. А избушка здесь стоит не меньше тысячи лет уже.

– Это тут Святогор жил?

– Ага. Пошли, посмотрим.

Не знаю, пользовался ли Святогор именно этим столом, печью и прочей утварью, но каменное ложе было его, я был в этом уверен на сто процентов, как и те бесконечные поколения приходящих сюда студентов, руками которых рёбра камня были отшлифованы и сглажены, словно морская галька. И на вид каменная плита напоминала простые морские камешки: светло-серая, в тёмных округлых крапинках, посередине слегка шершавая.

Рядом с плитой, приникнув к ней руками и лбом, на коленях стояла светловолосая девушка – единственная на данный момент посетительница. При нашем появлении она сразу поднялась, чопорно поджав губы, и ушла. Да и скатертью дорожка! Тоже мне, королевишна.

– Надо на коленки встать, да? – спросила Стеша.

– Не обязательно. Просто взрослым так удобнее, иначе приходится крючком стоять.

– А мне можно потрогать?

– Если недолго, вреда не будет.

– А если долго? – подозрительно спросила Стеша.

– Если долго, можно повторить печальную судьбу Святогора, которого потом – помнишь? – даже земля-матушка носить не могла.

Или заработать синдром критического переполнения манонакопителя, как сделал один глупый молодой маг, пробравшись тайком в музей и целую ночь проспавший на камне. Голышом, между прочим, чтоб контакт с телом был. Ох и дурно же ему было целую неделю... С другой стороны, может быть, именно благодаря этому он стал самым молодым архимагом в истории?

Я размышлял, не повторить ли мне подвиг юности, а Стешка, насупившись, смотрела на камень:

– А как угадать, сколько надо?

– До двадцати считай про себя, да и хватит с тебя.

– Быстро считать или медленно?

– Спокойно считай: раз – два – три – поняла?

– Ага.

Мы пристроились у камня. Я прикрыл глаза, привычно пытаясь представить, как мана течёт в меня по множеству светящихся каналов. Вскоре завозилась и отошла в сторонку Стеша. Ждала она меня терпеливо, разглядывая предметы старинного нехитрого убранства.

– Пошли, лекарь! – скомандовал я, поднимаясь, и Стеша солидно поправила на плече выданную дедом полевую сумку, в которой брякали наши флакончики.