Погода завтра изменится

XVIII Строки из газеты

Это строки из газеты.

Я читаю, перечитываю и удивляюсь, как все просто выходит: «Широким фронтом... берег одевается в бетон... забита эстакада...». Как будто все шло по маслу: сваи послушно пронзали землю и чин чином становились на свое положенное место, берег одевался в бетон, люди работали рука об руку — и никаких конфликтов, никаких трудностей.

И все-таки скупые газетные строки радовали меня. Я носил газету в кармане и при случае доставал.

— Читали? Тут вот про нас напечатано...

— А ты чему радуешься? О тебе ж тут ни одного слова нет.

Меня это не обижало. Тем более что обо мне все-таки было написано.

— А вот слушайте: «...Гулкие удары дизель-баб несутся с реки...». Это о нас обо всех и обо мне в том числе.

Удары дизель-баб звучали теперь для меня, как песня, как неповторимая музыка. И пусть слушают эту песню и небо, и река, и лес, и все вокруг, что радуется, дышит и живет вместе со мной. Я поднимаюсь по металлическим скобам копра и ору что есть мочи:

Ну, положим, река-то не очень большая. Но разве это имеет значение?

Сегодня я не могу не петь, потому что я работаю, строю, потому что руки мои многое умеют и многому хотят научиться. И еще потому, что рядом много хороших людей... Очень много! «Построим мост — обязательно надо съездить в Москву, — думаю я. — Возьму отпуск и поеду». И еще есть у меня одна думка, о ней пока никто не знает: хочу попросить у Демина горсточку цветочных семян.

И еще одно не дает мне покоя. Вечером, сидя на берегу, я услышал два знакомых голоса. Сильва и Виктор! Это было для меня потрясающим открытием. Ведь ничего между ними, казалось, не было. И вдруг:

— Сильва, выходи за меня замуж... Я не шучу. Я серьезно.

— Чудак, кто же так решает серьезные вопросы?..

— Не знаю, как решаются эти вопросы. Мне их не приходилось решать. Наверно, каждый по-своему решает...

— Боже, какой ты чудак!.. Впервые ведь встретились...

— Впервые?! Мы с тобой каждый день встречаемся. Да еще по нескольку раз в день.

— Так то по работе. Нет, все равно это несерьезно, Витя, и я тебе ничего сейчас не скажу. Ничего! Нельзя так. Не могу я так.

— Когда скажешь?

— Настаиваешь?

— Да.

— Хочешь, через месяц скажу?

— Нет. Завтра.

— Не могу я так, Витя... Ну, хорошо, через полмесяца.

— Завтра.

— Боже мой, какой ты упрямый! Но ведь я могу тебе сказать «нет».

— Дело твое. Значит, завтра?

— Хорошо, я подумаю... До завтра.

И теперь эта мысль не выходит у меня из головы: «Что скажет Сильва?» Я ложусь спать, но сон не приходит. И мысли мои как бы отодвигаются назад, и я, волнуясь, заново переживаю уже прожитый день...