Граждане, послушайте меня…

Д. Апдайку

Я на пароходе «Фридрих Энгельс»,

ну а в голове — такая ересь,

мыслей безбилетных толкотня.

Не пойму я — слышится мне, что ли,

полное смятения и боли:

«Граждане, послушайте меня…»

Палуба сгибается и стонет,

под гармошку палуба чарльстонит,

а на баке, тоненько моля,

пробует пробиться одичало

песенки свербящее начало:

«Граждане, послушайте меня…»

Там сидит солдат на бочкотаре.

Наклонился чубом он к гитаре,

пальцами растерянно мудря.

Он гитару и себя изводит,

а из губ мучительно исходит:

«Граждане, послушайте меня…»

Граждане не хочут его слушать.

Гражданам бы выпить и откушать

и сплясать, а прочее — мура!

Впрочем, нет, — еще поспать им важно.

Что он им заладил неотвязно:

«Граждане, послушайте меня…»?

Кто-то помидор со смаком солит,

кто-то карты сальные мусолит,

кто-то сапогами пол мозолит,

кто-то у гармошки рвет меха.

Но ведь сколько раз в любом кричало

и шептало это же начало:

«Граждане, послушайте меня…»

Кто-то их порой не слушал тоже.

Распирая ребра и корежа,

высказаться суть их не могла.

И теперь, со вбитой внутрь душою,

слышать не хотят они чужое:

«Граждане, послушайте меня…»

Эх, солдат на фоне бочкотары,

я такой же — только без гитары…

Через реки, горы и моря

я бреду и руки простираю

и, уже охрипший, повторяю:

«Граждане, послушайте меня…»

Страшно, если слушать не желают.

Страшно, если слушать начинают.

Вдруг вся песня, в целом-то, мелка,

вдруг в ней все ничтожно будет, кроме

этого мучительного с кровью:

«Граждане, послушайте меня…»?!

1963

Строфы века. Антология русской поэзии.

Сост. Е.Евтушенко.

Минск, Москва: Полифакт, 1995.

Загрузка...