Полосатый катафалк

Глава 23

Я поехал на побережье и стал прочесывать пляжи к югу от 101-го шоссе. Кое-кто из серфистов вспомнил полосатый катафалк, но они не знали, как зовут молодых людей. Серфисты — племя необщительное. Мне больше повезло с дорожной полицией в Малибу. Оказывается, хозяина катафалка на прошлой неделе оштрафовали за то, что он ездил с неисправной фарой. Его звали Рей Баззел, и жил он в одном из каньонов над городом.

На ржавом почтовом ящике я прочитал: «Миссис Слоун Баззел». К ее дому вела зигзагообразная асфальтовая дорога. Это было сооружение из мамонтового дерева и стекла с белой крышей, упиравшееся в крутой склон горы. В гараже на две машины стоял «фиат», но катафалка не было.

Не успел я подойти к двери, ее открыла огненно-рыжая женщина и вышла на улицу. Ее жесткое красивое лицо было нарумянено, словно она ждала гостя. Только какого? Брюки черные в обтяжку. Вырез на майке открывал не только грудь, но и живот. В руках бокал, наполовину наполненный мартини. Судя по ее речи, мартини она уже опрокинула.

— Привет, привет! — воскликнула женщина. — Мы знакомы?

— Нет, просто у меня такое лицо. Как поживаете, миссис Баззел?

— Отлично. — В доказательство она согнула в локте свободную руку и выпятила грудь, которая чуть не выскочила на улицу. — У вас усталый вид. Заходите, угощу выпивкой. Надеюсь, вы пьете?

— В больших количествах, но только не сейчас! Спасибо. Мне нужен Рей.

— Всем нужен Рей, — нахмурилась она. — Он что-то натворил?

— Надеюсь, что нет. Где я могу его найти?

Она сделала рукой движение, обнимающее все побережье. С горы оно было видно на много миль. Словно маленький прожектор, заходящее солнце светило в тучах.

— Я уже не могу уследить за сыном, — призналась она чуть более трезвым голосом. — Мы вместе завтракали. Потом он куда-то усвистел со своей шайкой. У них на уме один серфинг. Иногда я не вижу его по-нескольку дней. — В виде утешения она снова угостилась мартини. — Вы уверены, что не хотите выпить? Я приготовила новый шейкер. Если не поможете, я упьюсь.

— Вылейте в раковину.

— Вы с ума сошли! — Подчеркнуто пристально она уставилась мне в глаза. — Вы бродячий проповедник?

— Бродячий детектив. Расследую убийство. Рей может мне помочь.

— Он замешан? — прошептала она, вплотную приблизив ко мне лицо.

— Вряд ли. Но он может кое-что знать. К обеду его не ждете?

— Понятия не имею. Иногда он закатывается со своей компанией на всю ночь. У них есть спальники. — Она вдруг вспылила: — Готова убить себя за то, что позволила ему купить этот катафалк. Он днюет и ночует в нем. — Она вдруг вспомнила мои слова. — Что значит «кое-что знает»?

— Я сказал, может знать.

— Кого убили?

— Квинси Ральфа Симпсона.

— Никогда о таком не слышала. Думаю, что и Рей тоже.

— Когда Симпсона последний раз видела его жена, у него было коричневое твидовое пальто с оторванной верхней пуговицей. Это было два месяца назад. Недавно я видел такое же пальто на одной девице из компании Рея.

— Мона?

— Крупная блондинка с хорошим бюстом.

— Это девица Рея. Мона Сазерленд. Пальто его. Я помню. Он получил его в подарок от отца, когда последний раз навешал его. Так что вы ошиблись. Это не то пальто.

— Скажите, откуда оно у Рея на самом деле, миссис Баззел?

Проявления материнской любви непредсказуемы. Она запустила в меня пустым бокалом. Тот просвистел рядом с ухом и разлетелся вдребезги о камни. Затем она отступила в дом и заперла дверь.

Я уселся в своей машине. Солнце, похожее на крошечную оранжевую облатку, висело над самым горизонтом. Потом оно исчезло из вида, а всю западную часть неба затянуло чем-то похожим на дым, словно солнце, опустившись, подожгло невидимые костры на краю света. Через некоторое время дверь снова отворилась. Хозяйка появилась с новым бокалом.

— Я только что поговорила по междугородной с моим бывшим, — сказала она, — он готов подтвердить насчет пальто.

— Какой он молодец!

Она взглянула на бокал, словно раздумывая, не запустить ли и им в меня. Но там была выпивка.

— Какое вы имеете право находиться на моей территории? Сейчас же покиньте ее.

Я выехал на шоссе и поставил машину около ее почтового ящика. Я стал смотреть на горизонт. Пожары угасли, и наступили сумерки. В третий раз появилась женщина. Неверной походкой она подошла к почтовому ящику и оперлась об него.

— Я надралась.

— А я советовал вам вылить в раковину, — сказал я, выйдя из машины и подойдя к ней.

— Разве я могу так поступить с джином? Сколько лет это мой самый верный и надежный друг и помощник. — Она вдруг потянулась ко мне, как слепая. — Мне страшно.

— Я не собирался пугать вас и думаю, что ваш сын тут ни при чем, но мне надо знать, откуда у него пальто. Отец ведь не дарил ему пальто, так?

— Так. Рей сказал мне, что нашел его.

— Где?

— На берегу.

— Как давно?

— Месяца два назад. Он принес его домой и отчистил от песка. Потому-то я испугалась, когда вы сказали про убийство два месяца назад. Потому-то я соврала вам.

Одной рукой она опиралась на мое плечо, другой сжимала предплечье. Я не оттолкнул ее.

— Рей не способен на убийство. Временами с ним бывает трудно, но, в сущности, он хороший. И такой юный.

— Его никто и не подозревает, миссис Баззел. Он лишь свидетель, а пальто — вещественное доказательство. Узнав, как оно к нему попало, мы сможем многое понять. Но я обязательно должен поговорить с ним самим. Где мне его найти?

— Утром он говорил, что они могут заночевать в Зуме. Он захватил кое-какую еду. Но часто он говорит одно, а делает совсем другое. Мне уже не уследить за ним. Тут нужен отец.

Она говорила в мой пиджак, все крепче цепляясь за меня. Некоторое время я поддерживал ее, чтобы она не упала. Фары проезжавшей мимо машины высветили ее мокрое испуганное лицо.

Полосатый катафалк стоял пустой среди других машин на пятачке у шоссе над Зумой. Я оставил там свою машину и отправился на берег искать Рея. То здесь, то там виднелись костры — то ли кочевники разбили свой лагерь, то ли уцелевшие от атомной бомбардировки. Начинался прилив. Из темноты возникали волны и рассыпались белой пеной по берегу.

Вокруг одного из таких костров расположились под одеялами шестеро. Я их сразу узнал: на одной из девиц было коричневое пальто. На меня не обратили никакого внимания. Я был привидением из мира взрослых. Стоит вообразить, что меня нет в природе, и я исчезну, как и прочие взрослые.

— Я ищу Рея Баззела.

Один из парней приложил руку к уху и спросил:

— Чего-чего?

— Мне нужен Рей Баззел, — повторил я.

— Кто-кто? — Он оглядел свою компанию. — Никто не знает Рея Баззела?

— Никогда о таком не слыхала, — подала голос девушка. — Я, правда, знала Гелиогабала Рексфорда Баззела. Это был старик с длинной седой бородой, и несколько лет назад он умер от бубонной чумы.

Все рассмеялись, кроме меня и девушки. Я спросил парня:

— Ты Рей?

— А ты кто такой? — Внезапным стремительным движением он вскочил на ноги, скинув одеяло. Три других парня тоже поднялись. — Ты легавый?

— Не надо нервничать, мальчик.

— Я не мальчик.

— Как же тебя называть?

— Как угодно, только не мальчиком.

— Хорошо, мистер Баззел. У меня к вам ряд вопросов насчет того пальто, что носит мисс Сазерленд.

— Откуда ты знаешь, как нас зовут? С кем ты говорил?

Он бесшумно шагнул ко мне. Его маленький отряд сомкнул ряды за его спиной. Молодые люди сложили руки на груди, чтобы продемонстрировать мускулатуру, на их бицепсах играли красные отблески костра.

С помощью дзюдо я мог бы легко разобраться со всеми их бицепсами, но мне не хотелось делать мальчикам больно. Я был мирным парламентарием из стана взрослых. Я показал значок полицейского, оставшийся у меня на память об одном дельце в доках Сан-Педро.

— Я говорил с разными людьми, в том числе и с твоей матерью. Она сказала, ты нашел пальто на берегу.

— Не верьте мамашам, — сказал он, покосившись на девиц.

— Откуда же оно у тебя?

— Я соткал его под водой из побегов морского салата. Я мастер на все руки. — Он пошевелил пальцами.

— Хватит валять дурака, Баззел. Дело серьезное. Ты не бывал в Цитрус-Хиллз?

— Проездом...

— Не для того ли, чтобы убить и закопать человека?

— Убить и закопать? — испуганно повторил он.

— Квинси Ральфа Симпсона. Его нашли в Цитрус-Хиллз на прошлой неделе с колотой раной в сердце. Ты его знал?

— Никогда не встречал, честное слово. Да и пальто у нас вот уже два месяца. — Он говорил, как двенадцатилетний. — Верно я говорю, Мона? — обернулся он к девушке.

Та кивнула. Ее тюленьи глаза были большими и испуганными. Негнущимися пальцами она расстегнула пальто и сбросила на землю. Я протянул руки. Рей поднял пальто и подал мне. В его движениях не было прежней уверенности.

Тяжелое пальто пахло солью и морем. Я сложил его и перекинул на руку.

— Откуда оно у тебя, Рей?

— Нашел на берегу, как сказала стару... мать. Трофей. Я живу дарами моря, подбираю то да се. Верно, Мона?

Она молча кивнула.

— Оно было мокрое-премокрое, — продолжал по-детски частить Рей, — а в карманах камни, словно кто-то нарочно их положил, чтобы утопить его. Но начался прилив, и его выбросило на берег. Пальто было как новое. Из хорошего материала. Я решил высушить его и оставить себе. Это наш улов. Теперь его носит Мона. Она вечно мерзнет.

Мона стояла у костра в купальнике и дрожала. К ней подошла вторая девица и накинула ей на плечи рубашку. Ребята понуро стояли поодаль, словно воины, сошедшие с фриза отдохнуть.

— Где нашли пальто?

— Не помню, мы кочуем по всему побережью.

— Я знаю где, — подала голос Мона. — В тот день прилив был в шесть с половиной баллов, и я не пошла кататься, а вы сказали, что я трусиха. Вы же должны помнить, — обратилась она к остальным, — это маленький частный пляж возле Малибу. Там еще на шоссе закусочная с креветками.

— Верно, — сказал Рей. — Мы ели там на днях. Вшивое местечко.

— Я вас там тогда видел, — сказал я. — Теперь попробуйте вспомнить, когда именно вы нашли пальто.

— Как же тут вспомнить? Это было давно, — сказал Рей.

Девушка встала и взяла его за руку.

— А таблица приливов?

— То есть?

— Тогда было шесть с половиной баллов. Такое в этом году бывало редко. У тебя в машине есть расписание?

— Должно быть.

Мы втроем поднялись к катафалку. Рей нашел затрепанную книжку, и Мона стала изучать ее в тусклом свете приборов.

— Девятнадцатого мая, — уверенно сказала она. — Только тогда.

Я поблагодарил ее. Собственно, я поблагодарил их обоих, но мозги были только у нее. По дороге в Лос-Анджелес я думал, что она потеряла там, на берегу. Наверное, я бы не задавал себе этот вопрос, если бы встретил ее мать или отца.