Полуварвар

Глава 22

Шли мы с Тормодом ходко. Прана весьма способствовала великолепной выносливости, наши тела были хорошо тренированы и к тому же нас вёл охотничий азарт. С которым правда лично я пытался бороться. Возможно нам предстоял бой и лучше бы к такому делу подходить с холодной головой. Тем более что отвечаю я не только за себя, но и за брата, у которого нет опыта ещё одной жизни, зато хоть отбавляй мальчишечьего желания совершить подвиг. Мышцу уже нарастил, а детство один хрен в жопе играет. В прошлый раз оно толкнуло его под когти медведя, как выйдет в этот раз не ясно. Возможно это были не самые позитивные мысли перед возможной схваткой, но они хотя бы не давали мне впадать в шапкозакидательские настроения или смотреть на мир через розовые очки.

Преследуемых же мы нагнали довольно быстро. Пятеро мужчин шли в колонну на лыжах с копьями в руках, которые тут заменяют лыжные палки. У двоих имелись щиты на спинах. Один мог похвастаться несколькими амулетами, да и на древке его копья наличествовали руны, что выдавало в нём вирдмана. У всех на поясах были или топоры или боевые ножи, у троих были луки. А ещё одежда всех этих людей не имела ничего, что позволило бы связать их с хоть каким-нибудь кланом. Хотя даже я вынужден был отчеканить в кузнице гривну с гербом Дома Холодного Рассвета и носить её на шее, даром что она мне нафиг не сдалась. Традиции-с.

Согласно которым перед нами были стопроцентные изгои, которые явно шли чем-нибудь поживиться. И это было плохо. Тем более что с ними был один человек, разбирающийся в мистических искусствах. Присмотревшись к нему своим полуэльфийским взором, я напряг свою память. Вирдманы — звери редкие, учеников у них тоже не так чтобы много. И за последние пять лет я слышал только об одном кадре, который умудрился наработать на изгнание. Некий парень, в Санризе кажется, уже скоро должен был закончить обучение, но вдул дочке хедвига то ли без её согласия, то ли опоив её чем-то. Мутная история, пришедшая к нам в виде слухов с ярмарки. Но видимо прямого насилия там всё таки не было, иначе несчастного не изгнали бы, а казнили на месте. Тут же преступник лишь получил запрет ступать на земли клана Огненной Рыси и Его соседей, включая и клан Белого Медведя, к которому мы с Тормодом имеем честь относиться. Так что если это именно тот изгнанник, а он вроде по возрасту подходит, то мы имеем полное право его сначала грохнуть, а потом обобрать на предмет ценностей. Ну точнее имели бы даже если он бы мимо проходил, а не шёл тут с явно недобрыми намереньями.

Почесав репу, я быстро пересказал свои соображения Тормоду. Тот подумал несколько секунд, а затем выдал:

— Давай накроем их у Двух Сестёр. Идут-то они точно к сторожке Эгиля, тот проход в низине не минуют, а с двух сторон их можно перестрелять из луков, как куропаток, если сразу завалим этого недогоди.

— Что ж сразу в ближнем бою их на фарш порубить не предлагаешь? — скривился я. Место у двух приметных холмов было действительно удобным для засады, но мне претила мысль недооценивать противника, слишком полагаться на удачу и вступать в бой меньшими силами, чем это возможно — Не пойдёт. Сейчас берём ноги в руки и бежим к Эгилю в обход сестёр, чтоб они нашего следа не видели. Объясняем всё дяде и как раз успеем перехватить татей у Головы Змеи.

— Большой крюк — проворчал Тормод — К тому же там с двух сторон не встанешь.

— Вот и хорошо, что так. Нас будет всего трое против пяти, нефиг дробить силы. Побежали — ответил я и подал пример, активно заработав ногами.

У моего брата наверняка были возражения, но озвучивать он их не стал. Всё равно его план я не приму, а в одиночку Тормод пятерых не потянет, на это его соображалки по прежнему хватало. Конечно было бы весьма почётно вдвоём победить пятерых изгоев, у которых даже есть свой вирдман, но мне этот почёт даром не сдался. Сегодняшняя моя цель предотвратить убийство и грабёж Эгиля, уберечь брата, свою собственную жизнь и решить проблему татей. Если бы был шанс, что они сами сдадутся, я бы был этому только рад. Но к сожалению шансы на это исчезающе малы, так что стрелять из луков будем без предупреждения, чтобы не потерять эффект неожиданности.

Втопили мы с братом от души, так как наше время было весьма ограничено. Сначала был обход Двух Сестёр, затем небольшой крюк подальше от Змеиной Головы и вот наконец мы добежали до охотничьей сторожки, из трубы которой вился дымок, ясно показывая, что хозяин у себя. Постучав в дверь, я услышал внутри возню и голос родича:

— Кого там йотуны принесли?

— Дядька Эгиль, это я, Альвгейр, со мной Тормод. Проблемы у нас.

— Чего случилось? — осведомился мужик, отодвинув засов и открыв дверь.

— На след изгоев мы напали, которые сюда идут — ответил я, пересказав последние события.

— Вот как значит — в задумчивости огладил короткую бороду брат моего отца, а потом быстро проговорил — Ладно, раз до Головы успеваем, то туда и пойдём, место неплохое.

Сборы у бывалого охотника были не долгими, вскоре он одел шубу шапку, выйдя из приземистой избушки вместе с копьём в руках и монструозным луком за спиной. Ещё одно наглядное доказательство мощи тех, кто развивает в себе прану и имеет солидное количество воинских татуировок. Я такое чудовище и близко не натяну, а Эгиль вполне в силах за две сотни шагов завалить срезнями вендиго. С такой дуры шкуру пробьют не только бронебойные стрелы.

Шли мы вновь быстро, едва ли не бежали и не смотря на вполне себе бодрый тонус организма, я всё таки вспотел. Но как бы там ни было, а до здоровенного вытянутого камня, что своей формой и правда напоминал приплюснутую голову гадюки, наша компания успела вовремя, даже заложив крюк. Следы лыж на снегу даже последнему идиоту бы выдали наше местоположение, так что на позиции пришлось зайти немножко по хитрому.

А потом началось ожидание. Мы тихо сидели у деревьев, которые выбрали в качестве укрытий от возможного ответного обстрела, слушали лес и иногда по одному посматривали в интересующем нас направлении, чтобы не маячить в виде трёх макушек, что насторожат противника. Однако время шло, а того всё не было. Я невольно начал настораживаться и всё сильнее напрягать слух, который вскоре показал мне странную картину. В лесу дул ветерок, гоня позёмку, та слегка скребла о снежный наст. Звук был тихий, но кое-где он отсутствовал вовсе. Это напоминало маскирующие чары, о чём я тут же сообщил своим спутникам.

— Ты можешь их развеять? — тут же поинтересовался Эгиль.

— Магией нет, но если попасть в купол стрелой, то они сами спадут. Неоткуда тут высшему сокрытию быть — отозвался я — А на звук у меня должно получиться попасть.

— Только с чего бы вообще тут чары были, чем мы себя выдали? — проворчал Тормод.

— Может и не выдали, сторожка просто уже близко. Ну или их вирдман что-то почуял, мы так иногда можем даже без гадания на рунах — пожал я плечами.

— Хватил болтать, действуй — скомандовал на это дядя.

Уговаривать меня было не нужно. Я лишь выждал, когда звук позёмки станет теряться в самом подходящем месте для обстрела, натянул лук, вышел из-за ствола дерева шириной в несколько обхватов приставным шагом и отправил напитанную магией стрелу в полёт. В купол сокрытия та попала, развеяв его и сделав видимыми как пятерых мужиков, так и следы на снегу, что шли за ними. А вот ни одну двуногую мишень мне поразить не удалось, оперённая смерть пронзила наст и резко высвободившийся воздух просто разрыхлил снег. Только ману зря потратил. Правда Эгиль не терял времени даром, тут же отправив подарок вирдману, который тот хоть и принял на спешно сотканный энергетический щит, но удержал с трудом и сильно покачнувшись. Инерция у снаряда дядьки всё таки была дай боже. Тормод так же выпустил стрелу и таки взял первую кровь, попав в бедро одному из щитоносцев. А вот нефиг на спине полезную вещь носить, в решающей момент можно не успеть прикрыться.

Враг же в полной мере осознал, что его раскрыли и начали убивать. Воины резко рванули в нашу сторону, недогоди начал сплетать заклятие. Но моя стрела оказалась быстрее, вновь заставив его переключиться на щит. Эгиль, выстрелив из своего монстра, убил наповал одного из изгоев, лишённого щита, мой брат от него не сильно отстал, загнав стрелу в брюхо второго голодранца в районе печени. А дальше им обоим пришлось бросать луки и вступать в ближний бой. С праной и тату у щитоносцев всё было к сожалению в порядке, они скинули лыжи и быстрыми, широкими прыжками добежали до нас, что было весьма погано.

У дяди с Тормодом щитов нет, с одним копьём же воюется тяжело. А мы с вирдманом взаимно блокируем друг друга, мои стрелы, напитанные волшебой и летящие одна за одной, не дают ему кинуть что-то убойное, но у меня в свою очередь не получается проковырять его щит. Хм, поправка, блокировали. Его товарищи сейчас закрывают две цели, ударить он может только по мне, сообразил я, сделав шаг за дерево, бросив лук, сняв с перевези рогатину и активировав один из узоров. Двигались Эгиль со своим оппонентом уж очень активно и я боялся промахнуться стрелой, но вот молния была покорна моему взгляду и ударила точно туда, куда я смотрел, то есть в голову щитоносцу. Тот затрясся всем телом, а через мгновение лезвие копья моего дяди пробило его шею, рассекая в том числе и позвоночник. Не боец и не жилец.

Однако ублюдский вирдман придержал свой удар, так что вместо дерева, за которым я стоял, заклятие полетело в Эгиля. Не колеблясь, я прыгнул вперёд, воздвигая уже свой магический щит, который хоть и сильно прогнулся, но выдержал удар здоровенной сосульки. С ритуальной подпоркой, напоминающей пентаграмму, можно сдержать атаки и более могучего противника. Только вот радость от этого была не долгой, сбоку раздался болезненный вскрик Тормода, которого похоже ранили. Я же сцепил зубы и процедил:

— Помоги ему, я справлюсь.

Дядя тут же ринулся в бой, а я стал смещаться в бок, чтобы быть по прежнему между ним и вражеским магом, работая живым щитом. А заодно бодро так пошёл вперёд, нагнетая магию в ещё один из узоров посоха. Узкие каналы были по прежнему моим бичом, снижая дальнобойность. Но у каждой проблемы есть решение, особенно если объединить сразу несколько подходов к ней. Потому сейчас знак инь-яня на древке у самого лезвия напитывался волшебством, а я сосредоточился лишь на нём и на щите, не думая более ни о чём. Особенно о том, что второй щитоносец сейчас возможно уже окончательно уложил моего брата, через мгновение прикончит дядю, затем метнёт своё копьё мне в спину, а узнаю я об этом только тогда, когда то пробьёт моё тело насквозь. В бою нельзя контролировать всё, иногда остаётся только положиться на удачу и верить в своих боевых товарищей, так учил меня Гринольв. И я верил ему, от первого и до последнего слова. Потому сделал полтора десятка быстрых шагов, принял на щит ещё две сосульки, а потом отправил с лезвия своего посоха стрелу жаркого пламени в капсуле в виде ледяного, восьмигранного веретена. То ударило в щит врага, промяв его и разлетевшись на миллиард осколков, ярко блеснувших в отблесках огня, а вторая часть «тандемного боеприпаса», добила магическую преграду и прожгла в груди вирдмана дыру, в которую я мод бы просунуть свою руку. Несколько мгновений тот неверяще смотрел на меня, а затем рухнул лицом в снег, как подкошенный. До Гринольва и его умения ставить волшебные преграды этому покойнику было далековато.

Я же резко развернулся и увидел, как Тормод загнал лезвие своего копья в подмышку щитоносца, обойдя того с боку, пока Эгиль завладел вниманием врага. Тать неловко отбивался ещё несколько секунд, а потом дядя наконец перерезал его нить, нанеся прямой удар копьём в грудь. Увидев это, мой брать осел на снег и я бросился к нему, осматривая этого ненормального. Ранен Тормод оказался в ногу, причём серьёзно, видимо поэтому последний противник не ожидал от него столь бодрого манёвра, за что и поплатился. Я же быстро обратился к Эгилю:

— Сожми края раны между собой.

— Ага — коротко ответил он, выполняя команду.

Я же в свою очередь приложил к ране брата копьё, активируя одно из самых распространённых заклинаний, которое и на посох моего наставника нанесено. Целительная энергия начала быстро восстанавливать плоть раненого, пользуясь тем, что она ещё помнила, что вот буквально несколько минут назад была целой. Тормод же охнул и заголосил:

— Да трахни тебя Суртур, как же больно! Ты что творишь⁈

— За приятным в дом подушек в Викре сходишь — процедил я — Лекарство всегда горькое.

— Бл#, чтоб тебя ₽_=÷@ — перешёл на непереводимые северные выражения Тормод, но лишь дёрнулся руками в сторону моего посоха, а потом сцепил ладони в замок, чтоб случайно мне не помешать.

Терпеть ему пришлось ещё с минуту, после чего я отодвинул концентратор в сторону, устало сел на снег и проворчал:

— Ну вот и всё. А ты, дурак, боялся.

— Тебя Гринольв так же лечил в вике? — поинтересовался брат слабым голосом.

— Не, я таких ран не получал. Но учитель предупреждал, что если работать подобным способом, то выйдет хоть и максимально быстро, но очень болезненно — ухмыльнулся я.

— Так ты специально⁈ — возмутился брат.

— Вылечил тебя? — приподнял я бровь — Конечно специально. А ещё сделал это так, чтобы ты в следующий раз дважды подумал, прежде чем так подставишься.

— Козлина ты. Ещё брат называется — почему-то не оценил моей заботы родственник под натурально конский ржач Эгиля. Хоть кто-то здесь был в состоянии оценить юмор ситуации.

— Ладно — наконец справился с собой дядя, махнув нам рукой, чтоб заканчивали препираться — Что там с подранком?

— Когда я вирдмана прибил, он уже дух испускал вроде. Пойдём проверим — пожал я плечами, вставая и опираясь на копьё.

— Ты сам-то не ранен? — спросил охотник.

— Нет. Просто уж очень много сил потратил, к тому же очень резко. Щит, молния, щит, удар, а в конце отдал всё что мог на лечение. Скоро восстановлюсь и каналы перестанут болеть, но пока что усталость навалилась — объяснил я.

— Что-то у тебя с выносливостью совсем грустно — хмыкнул Тормод, так же поднявшись и почесав молодую кожу на бедре через прореху в штанах. Та наверняка жутко зудела.

— Ну а как ты хотел? Я сколько учусь и сколько этот урод магией занимался? Естественно против него выкладываться пришлось на пределе сил — хохотнул я, сообщая очевидные вещи и отпуская свои ранее натянутые нервы после боя — Но тем не менее свой первый магический поединок я выиграл и хочу долю вирдмана.

— А харя не треснет? Ты ещё только ученик! — возмутился Тормод, зная, что эта самая доля лишь немногим отстаёт от того, что полагается предводителю похода. Ну если конечно он не единоличный собственник драккара, тогда ему капает и за каждый рум, что раздувает его часть трофеев до совсем уж неприличных величин, куда там какому-то волшебнику.

— Ну у нас вон хедвиг, ему и решать, как старшему — хмыкнул я, указав на Эгиля, который уже убедился, что подранок труп.

— Вообще выходит, что он прав — качнув головой, ответил дядя — Заклятие сокрытия почуять почуял, снять снял, одного врага магией обездвижил, второго убил. Так что заслужил. А теперь хватит болтать, трупы сами себя не оберут, а погребальный костёр до темноты не сложится.

Возражать старшему родственнику никто не стал. Старших вообще надо уважать. А сбор трофеев это фактически самая важная часть любого боя, ради них всё и затевается. В конце концов война это всегда про деньги, как говаривал один лысый гоблин на Земле. А погребальный ритуал в магическом мире — это нифига не шутки. Если им пренебречь, можно получить или зомбака, что пойдёт искать своего убийцу, или мстительного духа или ещё какую-нибудь пакость. Оно нам надо? Оно нам не надо, как почти дипломированный годи утверждаю!

Обмусолив эти мысли в своей голове, я, давя довольную улыбку, начал снимать трофеи с вирдмана, не сбрасывая своих перчаток. Чужие магические безделушки могут содержать крайне неприятные сюрпризы для тех, кто прикасается к ним без разрешения законного хозяина. Так что их лучше было сначала показать Гринольву, чтоб проверил. Однако вирдман оказался на удивление богатым Буратино для изгоя, который мыкается по лесам, даже золотишко в кошеле на поясе имелось. Остальные от него отставали, но щитоносцы не так чтобы сильно. Конечно они по всем признакам бандитствовали и тратить деньги по логике вещей им было практически негде, однако это было всё равно странно. Монеты охотники на лесные делянки с собой обычно не берут, купцы-то по лесам не катаются! И допросить, зараза некого… Хотя ту же пушнину они скорее всего кому-то продавали. Но мы ведь всех, зараза такая, убили, трупы же говорят только у толковых некромантов. Ну да и хер с ними, главное, что эти дохляки по крайней мере уже никому не причинят вреда.

Что же до отнятых жизней, то к удивлению для себя самого, я отнёсся к убийству со странным спокойствием. Они сюда шли не цветы дарить и песни петь, а прирезать моего родича и завладеть его имуществом. Но у них не получилось, вместо этого мы с дядей и братом перерезали пять нитей, сохранив свои в целости. И это хорошо, могло наоборот получиться. К тому же в этом мире умереть от старости в любом случае трудно, уж очень много вариантов сыграть в ящик насильственным образом от клинка врага или клыка зверя, а то и просто в шторм в море утонуть. Смерть здесь всегда рядом, забыть о себе она не даёт, так что с этим своеобразным соседством я пожалуй что внутренне смирился. Все смертны, никто не вечен.

Вот и бандиты нашли свой закономерный конец, для них победителями складывается погребальный костёр. А мне самое время подумать над короткой, но ёмкой речью, которой они будут провожены в последний путь. Всё таки в прошлый раз, когда наговорил высшим силам какой-то сумбур, я кажется видел бога. А бог бил меня палкой. Ну нафиг повторять такой опыт.