Порочная игрушка

ГЛАВА 9

Она

Мне нравится, как пульсирует вена у его виска, когда он в ярости. Я не хотела злить его своим южным обаянием, но когда он собрался сорваться на Стефани, поняла, что должна вмешаться. Его острый, как кинжал, взгляд говорил о том, что он готов сделать что-то ужасное с бедной девушкой.

Пузырек с таблетками врезается в кожу груди, но я терпеливо жду удобного момента. Когда после десерта они переходят к более серьезному разговору, я извиняюсь и выхожу, чтобы воспользоваться дамской комнатой. С нетерпением направляюсь туда, на ходу вытаскивая пузырек из лифа.

«Гидрокодон».

Вот это повезло!

Когда та дамочка упомянула свою недавнюю операцию, я поняла, что у нее с собой есть обезболивающее. Высыпав три таблетки на ладонь, я бросаю их в рот. Запиваю таблетки водой из-под крана и прячу пузырек в шкаф между двумя сложенными полотенцами. Я вернусь за ним позже.

Открыв дверь ванной, я сталкиваюсь с Тревором. Он довольно привлекательный, но даже близко не так сексуален, как его босс. Когда я сосала член Бракса, то хотела, чтобы наши отношения переросли в более близкие, несмотря на то, что он вел себя, как мудак. Та мысль была отвратительной. Теперь же, я хотела унизить его так, как он пытался унизить меня. Хотела ткнуть его лицом в его же дерьмо.

Когда мой гнев поутих и таблетки всосались в кровь, смешанную с алкоголем, я решаю, что мне плевать. Хочу его толстый член внутри себя. Хочу, чтобы Бракс затрахал меня до смерти.

Мои мысли прерывает хриплый голос Тревора:

— Должен сказать, что ты самая красивая маленькая игрушка, что я когда-либо видел, — мурлычет Тревор, опуская руки мне на бедра. — Хочешь, покажу тебе, что значит быть с нормальным мужчиной?

Я не была с нормальным парнем уже очень давно. По крайней мере, со времен своего первого парня, Сета, из старшей школы. Когда я встречалась с ним, я не думала о наркотиках.

Сет был нормальным парнем с нормальным членом, нормальной машиной и нормальной жизнью. Я задумывалась о совместном будущем, пока не поняла, что умру с ним от скуки. Иногда я задаюсь вопросом: нашел ли он нормальную девушку?

— Замечталась красавица? — говорит Тревор с усмешкой. — Иди сюда.

Он тащит меня обратно в ванную и запирает за нами дверь. Затем начинает покрывать мою шею поцелуями. Комната вращается, и у меня в голове всплывает мысль: не слишком ли много таблеток я приняла, учитывая то, что еще и выпила вина. У меня подкашиваются ноги, и Тревор ловит меня прежде, чем я падаю.

— Похоже, кто-то переборщил с вином, — говорит он успокаивающе. — Позволь мне позаботиться о тебе, Банни.

Я съеживаюсь от этого имени. Когда его произносит Брэкстон, оно звучит не так уж и плохо. Но произнесенное Тревором, оно вызывает отвращение.

— Д-дж… Джессика, — бормочу я, мой язык, кажется, распух.

— Ш-ш-ш, — шепчет он.

Я ахаю, когда он наклоняет меня, прижав к столешнице, и мрамор холодит мою горячую кожу. Смутно осознаю, что платье поднимается вверх на бедра, а трусики кто-то тянет вниз. Прикосновения Тревора мягкие и быстрые.

Комната снова кружится, и я хватаюсь за столешницу, чтобы удержаться. Ремень Тревора звенит, когда он расстегивает свои брюки.

Что происходит?

Бракс.

Брэкстон все исправит.

Несмотря на туман у меня в голове, я понимаю, что происходящее — неправильно.

— Брэкстон, — хрипло шепчу я.

— Тихо, — шипит Тревор позади меня, — я быстро, шлюха.

Ко мне возвращается голос, и я кричу:

— Брэкстон!

Теплой ладонью Тревор закрывает мне рот, а пальцами другой руки уже трогает мою киску.

— Ты даже не мокрая. Это будет больно, Банни.

Я закрываю глаза и жду неизбежного. Это не первый раз, когда наркотики заводят меня в подобную ситуацию…

Услышав треск дверной рамы, я открываю глаза. Бешеный взгляд Бракса встречается в зеркале с моим. Я даже не понимаю, что плачу, пока не замечаю в отражении потекший от слез макияж.

— Ебаный ублюдок!

Я соскальзываю на пол, ударяясь головой об унитаз, и сквозь дымку вижу, как Бракс вытаскивает Тревора из ванной.

— Мисс, вы в порядке?

Дюбуа.

Чувствую его сильные руки, когда он поднимает меня. Я будто лечу. Дюбуа уносит меня все дальше и дальше. Я не думаю о скромности, хотя знаю, что мой зад не прикрыт. Я чувствую себя в безопасности.

Должно быть, я вырубилась, потому что, очнувшись, понимаю, что Дюбуа вносит меня в комнату ужаса.

— Меня сейчас стошнит.

Он спешит со мной в туалет и держит мои волосы, пока я выблевываю таблетки, вкусный ужин и вино за две тысячи восемьсот долларов.

Сознание начинает пробиваться сквозь туман в голове, и из меня вырывается стон. Возвращаюсь обратно в реальность. Обратно в проклятую Комнату Принцессы. Назад к злобному ублюдку, который обманом заставил меня подписать какое-то идиотское соглашение.

Встаю на дрожащие ноги и удивляюсь, почему Бракс не пришел проверить меня, или почему Дюбуа не здесь. После того, как убеждаюсь, что меня больше не стошнит, я чищу зубы. И смотрю на женщину в зеркале.

Что будет через шесть месяцев?

В течение долгого времени я не думала ни о чем, кроме следующей дозы героина. А теперь? Теперь я понимаю, что не создана для той жизни. Если наркотики, это все, чем я жила, то почему я все еще на этом свете?

Вздохнув, я беру в ящике гель для умывания и вскоре смываю весь труд Картье. Мои волосы все еще отлично выглядят и длинными волнами лежат на плечах, но глаза без темного макияжа кажутся по-детски невинными.

Это платье больше не кажется подходящим. Мне хочется надеть что-то теплое и удобное. Как только платье падает на пол, я осматриваю себя в зеркале. Черное кружевное белье было пустой тратой времени.

— Что теперь? — спрашиваю я себя.

Грозная фигура Брэкстона появляется позади меня. Я не могу отвести от него взгляда. На нем уже нет пиджака и галстука. Белая рубашка забрызгана кровью, а волосы в жутком беспорядке. Никогда не видела его таким растрепанным и таким мужественным.

— Он трахнул то, что принадлежит мне? — рычит он.

Я дрожу, но не от страха, а потому что его собственнический тон заводит меня.

— Ты сломал дверь до того, как он успел.

Мои мысли возвращаются к тому, как страстно я желала принять таблетки, как позволила кайфу взять над собой верх и перестала беспокоиться за свою безопасность. Меня чуть не изнасиловали, и я позволила этому случиться. Слезы наворачиваются на глаза от злости на себя. Моя нижняя губа дрожит, и я поворачиваюсь к мужчине, который уже больше недели играет со мной в игры.

— Мне жаль, — говорю ему дрожащими губами.

Он хмурится, молча изучая меня, и через мгновение кивает.

— Ты — моя игрушка. Вся моя.

Я позволяю заключить себя в теплые объятья и прижимаюсь к его груди.

— Что ты с ним сделал?

Он вздыхает и гладит мои волосы.

— Я убил его.

Это должно было встревожить меня, но нет. После всех моих скитаний я стала равнодушна к потере жизни. Когда ты получаешь удар за ударом… А этот ублюдок, как и любой другой мудак в моей жизни, пытался воспользоваться мной. И хотя Бракс — жестокий психопат, он заботится обо мне больше, чем любой другой человек, с которым я сталкивалась за последние десять лет.

— Спасибо.

Его тело напрягается.

— Это… не расстроило тебя?

Пожав плечами, я грустно усмехаюсь.

— Я достаточно расстраивалась за свою жизнь. Теперь я ничего не чувствую.

Он молчит и не реагирует на мои слова.

— Я так долго пряталась. Просто хочу чувствовать что-нибудь снова, — произношу слова шепотом, но он, кажется, слышит меня. — Даже если это только на шесть месяцев.

Бракс перемещает руки мне на плечи, а затем аккуратно обхватывает ладонями шею. Голубой цвет в его глазах исчезает и вместо него появляется грозовой серый.

— Я хочу, чтобы ты чувствовала, Банни, — бормочет он напротив моих губ и слегка сжимает мое горло. — Я мечтаю причинить тебе боль.

Я кладу руки на его плечи и киваю.

— Я хочу, чтобы ты сделал мне больно, — говорю я, а потом пробую незнакомое слово, — Господин.

Он закрывает глава, а когда вновь открывает их, они дикие. Я не узнаю мужчину, который смотрит на меня. Это не самодовольный придурок, который заставил меня подписать дурацкое соглашение, не учтивый бизнесмен, который запугивает людей одним своим видом.

Нет, этот мужчина, что смотрит на меня, не человек вовсе.

Он демон.

Темный и зловещий.

И я хочу его.

— Пожалуйста, — прошу я, — покажи, что тебе нравится. Мне нужна связь с тобой. Я докажу, что могу быть такой, как ты хочешь. Хочу, чтобы ты пробудил чувства во мне. Боль. Удовольствие. Я хочу всего этого.

Он захватывает мои губы в поцелуе. И, несмотря на неконтролируемое желание сделать что-то извращенное со мной, я чувствую, что он гордится моим подчинением.

— Это не будет нежно, — предупреждает он, почти касаясь моих губ своими.

— Я знаю. И готова.

Он отстраняется от моего рта и пожирает меня своим взглядом.

— Это не будет нежно и это будет больно. Очень. Но ты также почувствуешь то, чего никогда не чувствовала с мужчиной раньше. Я буду владеть каждой частичкой тебя, внутри и снаружи.

— Я не уйду.

— Чертовски верно, — говорит он с рычанием, но затем его черты немного смягчаются, и он хмурит брови. — Уверена, что хочешь этого после случившегося? Не хочу, чтобы ты начала плакать в тот момент, когда я буду внутри тебя по самые яйца. Может быть, я и мудак, но не насильник. Сейчас самое время, Банни. Это твой билет на свободу.

— Обещаю, — заверяю я его и вздергиваю подбородок. — Я хочу этого.

Прежде чем я заканчиваю свое предложение, он сильной рукой хватает меня за запястье и тащит из ванной. В тот момент, когда лиловая комната попадает в поле моего зрения, мой мир переворачивается.

— Нет, не здесь! Отведи меня в свою комнату или на чертов диван, но, пожалуйста, не здесь, — умоляю я.

Темные завитки интриги закручиваются в его серых глазах, пока он пытается понять мой страх. Его грудь вздымается, как будто он вдыхает его. Это должно напугать меня. Он чертов псих. Животное.

Но это не пугает меня.

Я хочу его.

Знаю, что с ним мое унижение будет соответствовать силе моего удовольствия.

Только не здесь.

— Я мог бы заставить тебя, — ворчит он, — но, к счастью для тебя, я предпочитаю трахаться в Дыре.

Вздыхая с облегчением, я киваю.

— Возьми меня туда. Сделай со мной все плохое, что только захочешь.

Его рычание почти нечеловеческое, когда он тащит меня из лилового ада к черной двери. Он достает ключ из кармана брюк и вставляет в замок. Быстрым движением запястья проворачивает ключ в замке, открывает дверь и, ступив в прохладную темноту, заводит меня за собой. Я вздрагиваю, то ли от того, что он хлопает дверью, то ли от того, что он запирает ее, будто я заключенный, который может попытаться сбежать.

— Что это за запах? — шепчу я. Шарю рукой в темноте в поисках выключателя и наступаю на что-то, похожее на алюминиевую банку из-под содовой.

— О, Банни, — его голос рассекает темноту, замораживая меня до костей, — ты должна чувствовать себя как дома.

Услышав слева звук щелчка, я поворачиваю голову в этом направлении. Длинная люминесцентная лампа над столом мерцает и гудит, и, наконец, освещает часть темного пространства. Бракс стоит там, медленно расстегивая пуговицы своей рубашки, не на секунду не отрывая от меня взгляда.

Я отвожу взгляд и осматриваю ужасную комнату. Стены расписаны граффити словами «шлюха» и «сука». В комнате пахнет мочой и мусором. Мой желудок скручивается в тугой узел, и меня тошнит от этой Дыры. Мусор валяется у стен, и грязный матрас лежит в центре комнаты.

Комната вызывает тревогу и очень похожа на ту, из которой я уехала чуть более недели назад. Забавно, как за такой короткий промежуток времени я успела забыть, как мерзко там было. Но теперь, когда поменяла обстановку, я ужаснулась от того, как там жила...

Удивительно, что я выжила.

Мужчины трахали меня. Воровали у меня. Били. Накачивали наркотиками. Насиловали.

А я продолжала возвращаться туда снова и снова.

— Я себя не очень хорошо чувствую, — говорю я, пытаясь не дышать гнилостным воздухом.

Бракс смеется, и это пугает до мозга костей. Его грудь блестит от пота, несмотря на леденящую атмосферу. Я не понимаю, почему он хочет заниматься сексом здесь. Эта комната не вписывается в этот великолепный дом. Она зловещая и мрачная.

— Уверен, ты хочешь дозу, да, шлюха? — иронизирует он. — Хочешь, чтобы я нашел твою хорошенькую маленькую вену и накачал тебя твоим чертовым драгоценным героином? Этого ты хочешь? Этого заслуживаешь?

Я действительно заслужила это. Мое сердце трепещет при упоминании наркотика, ради которого я жила все это время. Я была шлюхой, блядью, животным, которое не могло удержаться от жажды того, что лишь подвергало меня еще большей опасности. Но на данный момент я хочу выбраться из этой комнаты.

— Н-н-нет, — говорю я. Мой голос звучит растерянно. Он серьезно предлагает мне дозу? Это, конечно, заставило бы все пространство вокруг исчезнуть из моего сознания. Тогда бы он смог делать все, что, черт побери, хочет, и мне было бы плевать.

Волна дрожи проходит сквозь меня. Но тогда я не почувствую, как его горячее тело прижмется к моему; не задрожу от оргазмов, которые он мне даст; не почувствую его требовательный, владеющий мной язык у себя во рту.

Я встречаюсь с его недовольным взглядом и приподнимаю подбородок. Покачав головой, я подхожу к нему. Его тело заметно трясет от едва сдерживаемой ненависти. Я и раньше видела этот взгляд в глазах людей. Ничто не может их успокоить, когда они в таком состоянии. Они будут делать то, что хотят. В моих интересах просто смириться с этим.

— Мне не нужны наркотики. Я хочу тебя, — шепчу я, — Господин.

Ненавижу дарить ему удовольствие, называя этим глупым титулом, зная, что это заводит его. Но если это превратит его гнев в желание, я буду его хорошей маленькой игрушкой и дам то, что ему нужно.

Он стонет, когда я подхожу к нему и начинаю расстегивать его брюки. Смотрю в его глаза и дразня облизываю губы. Брэкстон будет моим наркотиком на ночь. Пока я буду сосредоточена на нем, эта чертова комната исчезнет. Так же, как исчезает все, когда я под кайфом.

Разница в том, что я на самом деле хочу его, в отличие от других клиентов в прошлом.

Его брюки падают на пол, напряженный член нуждается в освобождении из боксеров. По крайней мере, я знаю, что возбуждаю его. Я не уродливая, одурманенная наркотиками вещь, которую он подобрал неделю назад. Теперь он получит Джессику.

Шумно вздыхаю, когда он грубо скользит ладонями по моей шее к волосам. Бракс прижимается губами к моим, притягивая к себе. Как только его теплый член оказывается в моих холодных руках, я стону с невысказанной мольбой трахнуть меня.

— Господи, Банни, — шипит он, и его горячее дыхание смешивается с моим, — ты трахаешь мне мозг. Ты мешаешь тому, что я хочу сделать с тобой.

Я глажу его напряженную длину и отодвигаюсь, чтобы посмотреть Брэкстону в глаза.

— Мое тело твое. Делай все, что хочешь, потому что я тоже этого хочу.

Это провоцирует его, потому что он рычит и скользит ладонью к моему горлу. Плотно сжав его, он почти отрывает меня от земли и тащит меня назад. Я держусь за его запястье, но не пытаюсь освободиться от него.

— Банни, ты права насчет того, что твое тело принадлежит мне, — говорит он зловеще, — но ты ошиблась насчет того, что сама желаешь этого. К тому времени, когда я закончу с тобой, ты будешь мечтать оказаться в любом другом месте, но не рядом со мной.

Он грубо бросает меня на матрас, и это выбивает из меня весь воздух. Бракс привык доминировать над каждым, включая мужчин. Но мне такая жизнь не в новинку. Он может доминировать над моим телом, но никогда не будет владеть моим разумом.

Поднимая подбородок с милой улыбкой, я говорю с южным акцентом:

— Делай, что хочешь, красавчик. Я не боюсь.