Порочные инстинкты

Глава 6

Её желудок сделал кульбит, а разум… ну, просто отказывался работать. Рони понимала, что все вокруг говорили одновременно, понимала, что Ник почти слетел с катушек, и понимала, что должна его успокоить.

Но не могла. Ярость кипела внутри, требуя высвобождения.

Волчица не понимала, что происходило, но реагировала на ярость Рони, желая перекинуться и искоренить невидимую угрозу.

Рони нужно уйти из комнаты.

Развернувшись на пятках, она бросилась по туннелям прочь из пещер в окружающий лес. Рони не была уверена, как долго бежала, но, к несчастью, побег — неадекватный выход из ситуации. Ярость ещё бурлила, ждала, сдавливала лёгкие и сотрясала тело. Волчица вышагивала, требуя действий, защитить, поддержать… и её яростные требования лишь подпитывали злость Рони.

Она ударила ближайшее дерево, потом вновь и вновь, и вновь била ствол, пока костяшки не начали кровоточить, но гнев не ушёл. Как и желание перекинуться. Запутав руку в волосах, Рони опустила голову и попыталась размеренно дышать.

Она не часто злилась, но когда такое случалось, успокоиться было сложно, особенно когда эмоции волчицы так тесно сплетались с её.

Рони, конечно же, знала про видео. Запись нужна была Нику, как доказательство, что он напал на людей, защищая её и себя от хладнокровных убийц. Запись пометили, как улику, и Рони считала, что она где-то под замком. Видимо, кто-то нашёл способ изъять её и залить на сайт для оборотней всего мира.

Когда стыд и ужас добавились к гневу, Рони опять ударила по стволу.

— Рони.

Она повернулась и увидела Маркуса в паре футов от себя.　

— Я хочу побыть одна. — Упрямый волк не сдвинулся. — Уходи.

— Нет. — Будто он оставит её одну в таком состоянии. Она не знала, но не была одна ни единой секунды. Маркус пошёл за ней из пещеры сразу же, но держался на расстоянии, пока она бежала сюда, не приближаясь, но и обеспечивая безопасность. — Может ты и думаешь, что хочешь побыть одна, но это не так. И это не слабость.

Его голос скользнул по ней в утешительной ласке, вызывая трепет… и пробуждая чувства.　

— Со мной сейчас лучше не находиться. — Всё ещё раздражённая, она начала вышагивать взад-вперёд.

Маркус медленно начал подходить к ней. Он видел, что она на грани, видел всполохи волчьих глаз в радужке — верный признак того, что эмоции зверя подогревали человеческие. Он никогда не встречал никого, кто был бы так тесно связан со зверем внутри. Теперь он понимал, что это проклятье.

Его волк беспокойно расхаживал внутри, желая успокоить Рони. А ещё хотел разорвать в клочья подонка, посмевшего обидеть её… и в этот момент Маркус знал наверняка, что и он и волк солидарны в желании убить ради этой женщины. Подойдя ближе.

Маркус схватил её за руку.

— Рони? Посмотри на меня, милая.

Рони остановилась и посмотрела на Маркуса, стоявшего рядом и представляющего собой мужественную, манящую, но нервную, твердыню.　

«Он мог бы помочь», — скользнула мысль в голове Рони при взгляде на его сексуальный рот. Она не слышала, что Маркус говорил, не могла сосредоточиться на словах, потому что разум занимало лишь желание вновь почувствовать эти губы на своих. Волчица с ней согласилась. Да, этот мужчина даст ей всё, что нужно… отдушина, способ унять ярость.

Но тогда получается, что она его примет, словно люди аспирин, но ей не понравилось это сравнение. Рони заставила себя отвести взгляд от его губ и сделать шаг назад.

— Тебе нужно уйти.

Ничто в мире не заставит Маркуса уйти. Даже если он хотел, инстинкт защитника не даст.

Маркус хотел обнять её, но хорошо знал Рони и понимал, что ей будет неудобно от этого. Он не знал, как её утешить, и это сводило с ума… каждый инстинкт толкал его на действия. Он начал сокращать расстояние между ними.

— Я останусь, дорогая.

То медленное, обольстительное притяжение соблазняло… Маркус здесь, чтобы утешить и успокоить её, Рони это понимала. Но не этого она и её волчица сейчас хотели. Рони вновь опустила взгляд на рот Маркуса, вспоминая талантливый и жадный поцелуй, но тряхнула головой, прочищая мысли.　

— Серьёзно, Маркус, ты должен уйти.

— Почему?

— Потому что, когда я злюсь, должна трахаться! — правда вырвалась из неё криком.

И в одно мгновение атмосфера изменилась, возвращая прежнее сексуальное, томное напряжение, что извечно тянулось над ними.

— Знаю, это не нормально, — продолжила она. — Понимаю, что большинство любят, когда их обнимают и всё такое. Но не я. Я люблю трах — жёсткий, быстрый, грубый. Так что тебе действительно лучше уйти.

Или она воспользуется им, как и многие другие женщины прежде, вот только она себя за это возненавидит, потому что Маркус не легкомысленный обольститель, каким она его считала. Он понимал, что красив и знал, как использовать дикую харизму, чтобы добиться своего. Но не был тщеславным, надменным или легкомысленным. В эмоциональном плане всё гораздо глубже, чем она считала. Он… хорош. А ещё возбуждал её волчицу этим голодным выражением лица. Рони попала под это очарование, нервы натянулись от ленивого, чувственного взгляда из-под полуопущенных век Маркуса… охотник вновь проснулся.

— Нет.

Он усмехнулся.

— Что?

— Не смотри на меня так, — огрызнулась она.

— А как я на тебя смотрю? — Он двинулся на неё, она сразу же отступила. Не желая, чтобы она сбежала, Маркус остановился. Как и она. Так они и стояли, оказавшись в тисках растущего сексуального напряжения, которое заставило обоих тяжело дышать.

— Просто уйди. — Но он остался и стоял, совершенно неподвижно и сосредоточив на ней — сверкающие обещанием сексуального удовлетворения, которого она никогда не испытывала раньше — ярко-голубые глаза.

Рони почувствовала, как осторожность и гнев сменяет яростное и страстное желание.

— Я никуда не пойду, потому что чертовски сильно тебя хочу. И если только так я могу тебя утешить, так тому и быть. — Он зарычал, когда она облизала нижнюю губу, которую он хотел зажать зубами. — Рони, иди сюда.

Она хотела. Очень-очень хотела. Но неправильно будет воспользоваться Маркусом. Кроме того, он — воплощение всех мифов о фастфуде: офигенный аромат, даёт чувство сытости и удовлетворения, но… вызывает привыкание, пробуждая желание вновь и вновь его отведывать. Подойти к нему сейчас глупо и безрассудно, но, тем не менее, так невероятно заманчиво, особенно когда он смотрел на неё так, будто мог прикусить и облизать каждый дюйм её тела.

Продолжит ли он смотреть на неё так, когда она разденется? Вероятно, нет. Маркус спал с бесчисленным количеством красивых женщин, перед которыми Рони меркла. А вот волчице было наплевать на человеческие переживания, поэтому она подталкивала Рони подойти к Маркусу и взять то, что он предлагал.

— Иди ко мне, — повторил Маркус, чувствуя, как её неуверенность тает. — Я дам тебе то, чего мы оба хотим с первой встречи.

— Я никогда не говорила, что хочу этого. И не хотела.

— Рони, ты никогда не несёшь ахинеи, и эта черта в тебе мне очень нравится. Но сейчас ты ерундишь. Зачем?

Опасный жар его глаз пришпилил Рони к месту, и она не могла лгать:　

— Не хочу стать очередной женщиной, воспользовавшейся тобой.

Она едва не разбила ему сердце.

— Ах, сладкая, я на это не так смотрю.

— Я… Не к такой комплекции ты привык. — Её тело было лишено плавных изгибов и мягкости, зато полно боевых шрамов и грубых мускулов. Раньше, она никогда не стеснялась своего тела и не испытывала неуверенности… и она не самонадеянна. Но с Маркусом… всё иначе

— Ты забыла, что перекидывалась при мне, и я видел твоё тело. Я хочу тебя. Сейчас же.　

«К чёрту», — подумала Рони. Они одновременно двинулись друг к другу. Их тела, лишённые контроля, столкнулись в отчаянии и неистовстве. Маркус впился в её губы требовательным и жадным поцелуем, облизывая и кусая. Он прижал Рони спиной к дереву, закрывая в ловушке мощного тела. Но это никак не принизило её доминирующий характер, а наоборот завело ещё больше. Рони просто сошла с ума и разорвала футболку Маркуса, обнажая широкую, гладкую грудь.

— Мне необходимо быть в тебе. — Маркус за секунды раздел Рони и вновь прижал к дереву, заставляя обнять себя ногами за талию. Никакого тонкого подхода, ни прелюдии, ни ласковых слов… его захватили запах и прикосновения Рони. Но ему удалось сохранить здравомыслие, чтобы убедиться, что она готова. Не мешкая, Рони расстегнула молнию брюк и обхватила его ствол. Маркус застонал, когда она сильно его сжала. Рони, видимо, хотела начать двигать рукой, но не могла сосредоточиться. Маркус прикусил её сосок, затем лизнул место укуса, уверенно поглаживая сильными руками её тело… слишком много приятных ощущений, но она хотела большего. И он дал ей это. Маркус проник в её тело двумя пальцами, одновременно сильно — почти до боли — втягивая в рот сосок и стимулируя большим пальцем клитор. Рони вся напряглась и… Кончила. Он поймал её крик ртом, не давая разнестись по округе. Через пару мгновений, за которые она отдышалась, Маркус прижался головкой члена к входу в её тело. Рони ёрзала, пытаясь насадиться на член. Но Маркус предупреждающе закусил кожу на её плече, и от шока такого доминирования Рони замерла. И, своего рода, вознаградив её за это, Маркус толкнулся в лоно, и она с шипением выдохнула. Его член — толстый и длинный — растягивал её, принося восхитительную боль. Ещё один мощный толчок, и Маркус по самые яйца вошёл в неё. После чего застонал, когда её внутренние мышцы сжали его ствол.

— Чёрт, ты восхитительна. — Маркус знал, что их секс будет восхитителен, но не догадывался, что настолько хорошо, мощно и первобытно. Теперь он пристраститься к ней, и потребность в Рони не уменьшится, а увеличится. Когда Маркус посмотрел в её затуманенные глаза, почувствовал тягу в груди и понял, что если не уйдёт прямо сейчас, то пересечёт черту «просто, безопасно и без сложностей» и нырнёт прямо в эмоциональную бездну. Бессмыслица, но такие дела. Разумнее было бы уйти… Маркусу не давались эмоциональные привязанности, он не создан для них. Но и уйти не мог.

Не тогда, когда был в ней, когда всё, о чём она думала и чувствовала, был он, толкающийся в её тело.　

— Вот ты и попалась мне. — Волк Маркуса одобрительно зарычал.

— Быстро и жёстко, — выдохнула Рони, скользя руками по его широким плечам. — Не хочу медлить.

— Хорошо, потому что это я могу. — Он крепко схватил её за попку и сильнее толкнулся, зная, что она с лёгкостью примет всего его и наслаждаясь тем, как она клацнула зубами. — Вот так, дорогая, покажи, как ты этого хочешь.

Обычно, Рони сдержана и отстранена, но сейчас была открыта и честна в реакции, не сдерживалась и не скрывала желаний и чувств. Именно такой — открытой, принимающей и неосторожной — Маркус её и хотел.

Рони практически растаяла от ощущения губ, языка и зубов Маркуса на шее и глубоких толчков. Господи, неудивительно, что женщины так падки на него. Парень точно знал, что делать, где именно прикоснуться и с как работать членом. Воспоминания о его женщинах заставили Рони провести когтями по его спине, оставляя временные метки для всех Зар мира. Упс

Маркус посмотрел ей в глаза.

— Пометь меня, милая.

Смутившись из-за потери контроля, она нахмурилась.

— Пошёл ты.

Он лишь улыбнулся.

— Тогда, ты не будешь возражать, если я помечу тебя. — Когда она отрицательно мотнула головой, он кивнул. — О, да, дорогая, помечу. Видишь ли, я могу тебя кусать, шлёпать и делать всё, что пожелаю, потому что пока я внутри тебя, твоё тело — моё.

— Говнюк! — Она ударила его руками по плечам и ногами по спине, и продолжала колотить, пока он не прижал сильнее её к дереву, продолжая трахать.

— Рони, я тебя укушу. Одного раза мне будет мало, мне нужно будет ещё и ещё. — Когда она опять помотала головой, он зарычал. Рони фыркнула, и Маркус прикусил её губу. В ответ она укусила его за подбородок, а он сжал её задницу. Она сильнее впилась ногтями ему в спину. — Ты близка к оргазму, да, детка? Я чувствую, как ты сильнее сжимаешь меня. — Маркус немного изменил угол проникновения, чтобы при каждом толчке задевать точку G.

Рони не могла больше сдерживаться, взрыв чистейшего удовольствия сотряс тело, заставив закричать. И в этот момент Маркус укусил её… сочетание боли и удовольствия послало ещё одну волну чистого блаженства по её телу. Маркус ещё раз толкнулся в неё и замер, пульсируя и изливаясь внутри её лона.　

— Чёрт, Рони. — Тяжело, как и она, дыша, он прижался своим лбом к её. Спустя пару минут, когда вновь обрёл способность шевелиться, Маркус вышел из неё и поставил её на ноги.

— Ты меня отметил, — прокаркала она

— А ты меня.

— Я не хотела.

— Да, хотела.

Правда, хотела… и это её чертовски пугало.

Маркус видел, как она вновь возводит вокруг себя стены, и схватил её за подбородок.

— Нет, Рони, не смей замыкаться в себе. Это повторится, не отрицай. Ты ведь не трусишка.

Нет, не трусишка, и не было смысла отрицать, что они вновь займутся сексом. Какая женщина в здравом уме откажется?

— Ладно. Но нужно прочертить границы. Как ты мог заметить, несмотря на то, что я — доминант, в постели руководить не хочу. Активный партнёр, да, но не доминирующий. Тем не менее, это не значит, что я позволю тебе руководить собой в любом виде, форме или образе за пределами спальни.

— Рони, хватит паниковать, — нежно проговорил он, поднимая рваную футболку и натягивая её, после чего застёгивая ширинку. — Я не желаю руководить тобой. Ты — личность, разумная — что мне очень нравится — и можешь сама принимать за себя решения. — Он с удовлетворением отметил, что напряжение ушло из её плеч. В этот момент, Маркус понял, что в его глазах очень много собственничества, так как он смотрел на самое восхитительное тело, которое Рони быстро прятала под одеждой. — Тебе стоит знать, я буду вести себя, как чёртов собственник во всём, что касается тебя. — И прежде было так, но сейчас всё усугубится.

Рони опасалась, что и она так же станет себя вести.

— Просто помни, что между собственником и контролирующим есть огромная разница. — Она ожидала, что он ощетинится, как и другие, но он просто подошёл к ней с нежным выражением лица.

— Рони, я не хочу тебя контролировать, — заверил он её низким, рокочущим голосом, скользя пальцами по её волосам. — Но будь я проклят, если стану делиться тобой.

— Ладно. Но то же самое относится и к тебе.

— Я не хочу никого другого.

Она ему кратко кивнула.

— Хорошо. — Её голос стал хриплым от возбуждения. Ну, блин, тяжело оставаться ледяной королевой, когда перед тобой настоящая гора мужественности, из-за которой тяжело дышать и которая заверяет, что никто, кроме тебя не нужен.

Внезапно, тишину разрезал шум. Кто-то звал Рони по имени. Не кто-то… Ник. И с каждым окриком, голос звучал всё ближе.

— Он охереет!

Спустя пару мгновений, из-за деревьев появился Ник, Трей и Тарин. Брат Рони резко замер, втянул носом воздух, а затем ткнул пальцем в Маркуса.

— Сукин ты сын!

— Ник, нет! — Рони и Трей встали между ними, останавливая Ника в полуметре от цели. Маркус даже не дёрнулся, и прямо встретил взгляд Ника.

— Я говорил тебе держать свои руки подальше от моей сестры!

— Угу, — согласился Маркус, — но я же не сказал, что так и будет.

— Рони, он тебе не подходит, — настаивал Ник. — Ты не захочешь кого-то, вроде него

— Я не хочу? — Ник поморщился на опасно-сладостный тембр голоса. Хреново говорить альфа-самке чего она хочет или что должна. Маркусу почти стало жаль парня. Хотя… да ни хрена не жалко. — Ты может мой Альфа и мой брат, но не фига ни владелец

Трей с силой пихнул Ника, привлекая его внимание.

— Лучше уйди до того, как скажешь что-то, о чём пожалеешь.

Ник не слышал.　

— Парень настоящая шлюха!

Волчице Рони не нравилось, когда наезжали на Маркуса, как и самой Рони.　

— А ты прямо девственником был, когда встретил Шайю.

— Нет, чёрт возьми, — проворчала себе под нос Тарин.

— Рони, не он тебе нужен! Для него ты лишь небольшое развлечение…

— Хватит, — отрезал Маркус, обходя Рони. — Обо мне можешь говорить, что угодно, Акстон, но даже не пытайся предугадать мои мысли о Рони.

Ник кинулся на него. И вновь Рони и Трей встали между.

— Я не так слаб, как ты думаешь, — предупредил Маркус сладким голосом. — Толкнёшь меня, и я толкну в ответ. — И его волк этим бы наслаждался. Может и не правильно бросать вызов брату Рони, но парень уважал только силу.

— Он её отметил, — указал Трей. Ник перестал сопротивляться и посмотрел на шею Рони.

Такая метка не просто означала, что женщина была с каким-то мужчиной, а то, что этот мужчина настолько уважал женщину, что оставил метку.　 — У Маркуса может, и было много любовниц, но это не значит, что он мудак. Он никогда не обижал и не причинял вред женщинам, с которыми спал. Просто не обещал никаких обязательств.

Тарин выгнула на Ника бровь.　

— Как и ты, правда?

— Потому что ждал свою пару. — На многозначительный взгляд Тарин Ник вздохнул, а затем вновь посмотрел на Маркуса. — Обидишь её и я…

— Придётся встать в очередь за Рони, которая наподдаёт мне.

Немного успокоившись, Ник повернулся к Рони.　

— Я буду ждать тебя в машине. Не долго. — Он развернулся на пятках и исчез за деревьями.

Глубоко вдохнув, Тарин усмехнулась.　

— Как бы то ни было, ребят, я думаю, из вас выйдет милая пара. — Затем и она ушла, захватив с собой хихикающего Трея.

Волк Маркуса, наконец, расслабился.

— Всё прошло хорошо.

Рони вытаращилась на него.

— Ты шутишь?

— Крови же не пролилось.

— Ты бы стал с ним драться, да?

— Если бы пришлось, да. Я не был бы рад, ведь он твой брат. Я не хочу ставить тебя в неловкое положение, но и не отступлю. Это не в моей природе. — Он прижался к её соблазнительным губам. — Твоя волчица успокоилась. А ты как?

Рони вздохнула.

— Злюсь, но не хочу дальше лупить дерево.

— Как только Ретт и Донован узнают, кто залил видео, я найду каждого и укокошу.

— Мы найдём, и мы укокошим, — поправила она. — Пообещай мне кое-что. Не смотреть это видео. — Может это глупо, но она не хотела, чтобы он видел её беспомощной и напуганной. Понимая, почему она это просит, Маркус положил руку ей на шею и проговорил:　

— Рони, я никогда не увижу в тебе слабость. — Она далеко не слаба.

— Обещай.

Часть Маркуса хотела посмотреть и понять через что Рони прошла. Но не мог отказать ей, особенно когда во взгляде было столько боли.　

— Обещаю. И не дам другим смотреть.

Она тяжело сглотнула.　

— Спасибо. — Маркус взял её руки в свои, и она напряглась, не зная, что делать. Её волчица расслабилась, и Рони решила последовать её примеру. Странно, но ей стало… приятно.

Маркус поцеловал её в макушку.

— Давай я провожу тебя до машины.

— Покрасоваться перед Ником?

— Напомнить ему, что я никуда не денусь. — Поглаживая большим пальцем свою метку, Маркус испытал невероятное чувство самоудовлетворения, которое никогда прежде не чувствовал. Он выдержал взгляд её серо-зелёных глаз, в которых, казалось, всегда плескалась осторожность. — И тебе тоже.

***

— Следовало догадаться, что найду тебя здесь.

Рони, растянувшись на диване, посмотрела на дверной проём, где стоял Деррен, и послала его взглядом куда подальше. Она пряталась в одном из гостевых домиков, желая побыть наедине. Рони так всегда делала, когда всё шло кувырком. Она находила место, где могла побыть одна, проясняла мысли и искала решение проблемы. Но она знала, что трудно найти уединения, когда члены стаи донимали её, желая успокоить и утешить, ведь думали, что видео её «травмировало».

Закрыв за собой дверь, Деррен сел в кресло.　

— Почти вся стая тебя ищет.

— Я хотела побыть одна. Учитывая, что ты тоже любишь так делать в худшие моменты жизни, тебе лучше всех понятно это желание. — Они с Дерреном были лучшими друзьями с момента, как ушли из прежней стаи. Безумно сексуальный Бета был очень проницателен и серьёзен, но мог расслабиться, правда, лишь с парой определённых людей. Как и у неё, в его душе таился мрак, время от времени преследующий его… из-за этого, своего рода, «родства» они понимали друг друга. Но всё же, они были лишь друзьями.

Он согласно кивнул.

— Я хотел убедиться, что с тобой всё хорошо. Не то, чтобы я думал, что ты забилась в угол и уже все глаза выплакала. Просто я твой друг. Разве ты не так же делаешь, когда у меня не задаётся день?

Она рассердилась.

— Понятно. Ник всем растрезвонил о видео?

— Он сказал Шайе, Эли и стражам

— Мама не знает? — Когда Деррен покачал головой, Рони облегчённо выдохнула. — Хорошо. Она и без того цацкается со мной, а если бы увидела, снисходительность и покровительство ухудшились раз в десять.

— Она так выражает заботу. Хоть и очень странно. — Он немного помолчал, а затем она увидела в его глазах искру веселья. — Значит… Фуллер отметил тебя. — Она совсем не оценила дразнящие нотки в его голосе. — Меня шокирует, что ты не разорвала его на куски. — Ага, но как она могла наезжать на Маркуса, когда первая его отметила? Это же лицемерие. Но она не планировала рассказывать об этом Деррену. Должно быть, что-то в выражении лица выдало её, потому что Деррен широко улыбнулся. — Ох… ты его тоже отметила, да? — он рассмеялся. — За этим будет интересно наблюдать.

Она села ровно и подтянула ноги под себя.

— За чем будет интересно наблюдать?

— За тем, как Маркус будет пытаться подчинить тебя. Парни всегда так делают, угрожая твоей доминирующей стороне. — Он склонил голову, задумчиво нахмурившись. — Хотя… Нужно ли признать, Маркус не похож на такого.

И так, как его последние слова больше походили на вопрос, Рони пришлось подтвердить:

— Нет, не похож.

— Когда я вижу его с тобой, он напоминает кого-то, пытающегося подобраться к дикому зверю, чтобы тот привык к нему.

— Дикий зверь? — Ей не понравилось сравнение.

— Я считаю, что он не станет подчинять тебя, а попробует понять и уговорить. А это хорошо.

Это верно. Хотя Маркус настаивал на том, чтобы узнать и соблазнить её, он никогда не давил, как обычно это бывает у других доминантов. Он зациклился на ней, но не подавил силой личности, давая ей и физическое и эмоциональное пространство, чтобы она могла расслабиться… словно точно знал, что ей нужно. Он манил, уговаривал и очаровывал, желая, чтобы она пришла к нему по собственной воле. И ей это нравилось. Но беспокоили комплименты, которые были не нужны, и она не понимала, как они к ней применимы… особенно те, в которых говорилось о якобы интригующей личности. Чёрт, если бы в её диете не было шоколада, она вообще сомневалась, что она и есть личность. Рони склонила голову к Деррену.

— Ты считаешь меня интригующей?

Он моргнул.

— Интригующей?

— Маркус говорил, что я его интригую.

— Почему ты говоришь так, словно он тебя оскорбил?

Она пожала плечами.

— Я просто не понимаю. — Если, конечно, его не интригуют люди, которые едва ли могут общаться с себе подобными. — Он красив, очарователен и хорош в сексе… — Безумно хорош. А она… ну, она это она.

— Я не знаю, почему ты так не уверена в себе. Рони, ты сексуальна, а парни избегают тебя только потому, что ты их запугиваешь. Конечно, Маркус молодец, что не даёт твоему доминированию играть роль. И мне кажется, он даже уважает, что ты альфа. Хотя, стоит отметить, что твой уровень доминирования не выше его. Фуллер не так безобиден, каким кажется.

Это одна из черт, которые Рони нравились в Деррене: он никогда ничего не упускал.

— Нет, далеко не безобиден. И не властвует надо мной, а наоборот, относится как к равной.

И даже больше, чем её мать и Ник.

— Это хорошо.

— Да, но я отметила его и чертовски испугалась. — Прежде она никогда ни на ком не оставляла отметины. — Что ещё хуже, волчица была так довольна этим. — Она прищурилась на испытующий взгляд Деррена. — Что?

— Думаешь, он может быть твоей?.. — Деррен покачал головой. — Не бери в голову. Слушай, я думаю, тебе просто надо насладиться этим. А насчёт метки… ну, любой может увлечься, когда секс отличный.

Поразмыслив над этим, она кивнула.　

— Да, ты прав. Я просто увлеклась, вот и всё.

— Вот и всё, — обнадеживающе повторил он.

К сожалению, это её не обнадёжило, потому что она ясно сознавала, что доминирующая часть её заставила поставить Маркусу метку… это стремление пронеслось по разуму и телу, сметая все преграды на пути. Она жаждала предупредить любую женщину, осмелившуюся приблизиться к Маркусу. Это не просто «увлечение», а гораздо сложнее. И это пугало.

В этот момент отворилась входная дверь и в дом ввалились Ник, Эли, Брекен, Джесси и Зандер. Здорово, правда?

Ник поднял её с дивана и крепко обнял… Ник, как и Рони не из ласковых созданий, так что странно, когда он так делал. Отстранившись, он посмотрел ей в глаза.

— Милая, с тобой всё в порядке?

Он нежно и аккуратно спросил, словно она на грани нервного срыва. Рони высвободилась из его объятий.　

— В порядке.

— По мне, нет, — возразил он.

Джесси ткнул пальцем в неё.

— И никто и не ожидал, что ты будешь в порядке.

— Это точно. — Эли пожал плечами. — Конечно, шок увидеть это видео на чёртовом сайте.

— Мы узнаем, кто залил туда видео, и уничтожим их, обещаю. — Ник аккуратно усадил её обратно на диван, словно она не может держаться на ногах.

К ним подошёл Зандер, на лице которого читалось сочувствие… Дьявол, Рони не думала, что жестокий страж был способен кому-то сопереживать.　

— Тебе принести чего-нибудь? Кофе? Или еды?

— Нет, — проскрежетала она, — всё в норме.

— Хватит повторять, что всё в норме, — приказал Ник, хотя нежным голосом. — Я видел, в каком ты состоянии убегала по туннелям… ты готова была взорваться. Если бы я сам не находился на грани срыва, пошёл бы за тобой. — На его лице появилось каменное выражение. — Должен признать, ты стала намного спокойнее, когда я нашёл тебя с Фуллером.

Она покачала головой.

— Не смей.

— Чего? Предупреждать, что ты совершаешь огромную ошибку? Предупреждать, что Фуллер тебе не подходит?

— Я это слышала… Уже надоело

— Да Бога ради, он тебя отметил. — Конечно, это замечание привлекло внимание всех присутствующих к её шее. А затем все заговорили одновременно.

— Ого, он тебя отметил? — вскрикнул Эли.

Джесси присвистнул.

— Это совсем неблагоразумно.

— Ты позволила парню поставить себе метку? — казалось, Брекен был озадачен.

— Он ещё дышит? — спросил Зандер, вытаращив глаза.

— Ник, ты делаешь из мухи слона, — выдохнул Деррен.

Рони на пару секунд закрыла глаза, пытаясь найти терпение.

— Это мои личные дела.

Ник сложил руки.

— Я тут навёл справки о Фуллере.

— Ты что сделал? — прорычала она.

— Попросил Донована кое-что нарыть. — Он говорил, совершенно не раскаиваясь. — Я каждого парня, который тобой заинтересовался, проверяю.

— Встретимся ли мы когда-нибудь с этим загадочным Донованом? — спросил Эли, садясь рядом с ней.

— Нет. — Он немного помолчал. — Не хочешь знать, что он нашёл по Фуллеру? — спросил Ник у Рони.

— Нет. Это его дела. — Ей было любопытно, конечно, особенно после того, как Маркус сказал, что рассказ о семье будет безумен. Но, в отличие от Ника, она не считала вторжение в личную жизнь справедливостью.

— Он когда-нибудь рассказывал о своём отце?

— Ты серьёзно думаешь, что я предала бы его доверие, если бы рассказал?

— Рони, его отец был жесток, избивал свою пару до синяков. Люди боялись вставать против него, а его пара всегда находила оправдания побоям. — Каждый мужчина в комнате зарычал. Она могла понять их отвращение и негодование. Пары нужно ценить и оберегать, они считались священным даром. Злоупотреблять этим даром, избивая свою пару — отвратительно и бессердечно.

— Несмотря на весь ужас этой истории, я всё ещё не понимаю, почему Маркус «не подходит» мне.

— Тебя не смущает, что он ей не помог? Рони, он мог что-то сделать. Ребёнком, да, он был беспомощен, но когда подрос, он мог заступиться за мать. Мог заслонить её от ублюдка, но не сделал этого. Он оставил её с ним. Тебя это не беспокоит?

Вместо неё заговорил Эли:　

— Ник, никогда не бывает всё так просто. История может скрывать куда большее. Может его мать не искала помощи, а может отец и его избивал.

— По словам Донована ни Маркус, ни его сёстры никогда не страдали.

— Это ещё не значит, что его не били, — возразила Рони. — Теперь сделай нам всем одолжение и сосредоточьтесь на своей жизни, вместо того, чтобы вмешиваться в мою.

Она знала, что у Маркуса были секреты ещё до того, как он назвал историю своей жизни безумной, так что факт наличия скелетов в шкафу не удивлял. Удивляло то, что Маркус не защитил мать от побоев отца… это так не походило на волка, алчущего защищать, которого она знала. Да, может, его мать отказывалась уходить, может, обернулась против Маркуса за попытку вмешаться… Но Маркус по своей природе был настырным, он бы давил и давил, пока мать не согласилась уйти или пока отец не поклялся больше её не трогать. А может Рони не правильно его поняла, и вообще его не знала.

В любом случае, история скрывала куда больше. Рони не хуже других знала, как истории жизни могут быть закручены сильнее виноградной лозы. Кроме того, кто дал ей право судить других? Что в ней такого особенного, дающее право выносить приговор из-за того, что сделал или не сделал другой человек?

— Почему бы нам не сменить тему разговора? — предложил Деррен. — Сейчас не Фуллер важен

— Ладно. — Ник тяжело вздохнул. — Слушай, Рони, я подумал и… Считаю, что нужно рассказать маме о том видео на сайте.　

— Что?!

— Послушай, она может помочь. С ней ты можешь поговорить. Да, конечно, ты можешь обсудить это с Шайей, но…

— Ни за что.

— Это не поможет, — вставил Деррен, — а лишь добавит неприятностей. У Кэти случится истерика, она решит, что нужно больше опекать Рони, из-за чего Рони будет несчастна.

— Но она может поговорить с Рони, стать жилеткой…

Рони, рыча, вскочила.　

— Расскажешь маме, и я тебе глотку порву.

Ник поднял руки в сдающемся жесте.　

— Рони, успокойся. — Он сказал это так, словно она псих, находящийся на грани срыва. — Знаю, ты расстроена из-за вид…

Спокойно, но холодно, она сказала:　

— Убирайся.

— Но мы здесь, и всегда готовы поддержать.

— Выметайся!

— Мы лишь хотим помочь. Давай, пойдём с нами… Ты ведь не хочешь закрыться ото всех. Мы не станем осуждать тебя за слёзы.

Слёзы?

— К чёрту. — И она перекинулась.

Тёмно-серая волчица зарычала, и все замерли.