Портальных Дел Мастер. Книга 2

Глава 8 Про Гусь-Хрустальный

Естественно, нельзя было скармливать такой ценный ресурс Олегу. Кольцова нужно было лишь напугать, а серый дракон подходил для этого как нельзя лучше. Испугаться Борю было попросту невозможно, — уж больно он мультяшный, — а у Антракса были… м-м-м… назовём это «проблемы с контролем гнева».

Так что чёрного дракончика в этой операции не задействовали. От греха подальше. Как минимум он мог попортить нашего пленника, ну а как максимум и впрямь его сожрать. Батя говорил, что есть у него какой-то пунктик на свежую плоть; нас Антракс не трогал, но стоило появиться на опушке какой-нибудь лесной дичи, как его перемыкало.

Ну да ладно…

В конце концов действие возымело эффект. Олег рычал, Роман Романович кричал, а мы окружили Кольцова в кольцо, — ай да каламбур! — и сурово смотрели исподлобья. И даже Лёхе не пришлось оборачиваться.

Перепуганному до усрачки Коле Кольцову связали руки и через портал отправили в другой мир дожидаться допроса. Тюремщиков у него хватало, да и потом… куда бежать-то? В необитаемый лес? Ну-ну.

«Квест» стремительно опустел, ну а я ненадолго задержался. Очень уж мне хотелось ещё раз побеседовать с Ма.

— И всё-таки, — спросил я, — почему не сдали? Деньги-то хорошие.

Мария Ивашкина в ответ ухмыльнулась и снова закурила.

— Давай начистоту, ладно? — сказала она. — В верности мы друг другу не присягали и никаких приятельских чувств не испытываем. Так ведь?

— Так, — согласился я.

— Ну а теперь смотри. С одной стороны, мне предложили очень хорошую сумму, которую я получу разово. С другой стороны ты… со всеми этими твоими странными артефактами, порталами и драконами. Мои мальчишки уже пробили всю информацию по тебе…

— Та-а-а-ак.

— А информации, по сути, нет. О тебе и сказать-то толком нечего, — Ма пристально уставилась мне прямо в глаза и крепко затянулась. — Ты как-то очень резко начал переть вперёд и вверх, так ведь?

— Возможно.

Честно говоря, мне было очень интересно послушать рассуждения Ивашкиной. Ведь это выводы вменяемого человека, коих, — я верю! — в мире большинство. А ведь в дальнейшем мне предстоит как-то открываться этому самому миру и входить в общество. Вот и послушаю, что обо мне думают другие.

— И всё-то у тебя получается, — продолжила Ма. — И везде-то ты поспел. Тут либо какая-то необычайная череда везений, либо же ты дьявол.

Так… а вот сейчас обидно.

— Но поскольку в дьяволов я не верю, стало быть, подлинная причина твоего успеха мне неизвестна, но она обязательно есть. И вот скажи, зачем мне быть против тебя, если с тобой выгоднее и безопасней?

— Деньги.

— Выгоднее, — повторила Ма. — На долгой дистанции с тобой выгоднее. Ты ведь не собираешься ограничиться артефактами для кошатниц, верно?

— Верно.

— Ну а я только что доказала, что и тебе со мной работать будет безопасно, не так ли?

— Так ли.

— Значит, как только появится что-то новое и интересное, ты придёшь ко мне?

— Приду.

Тут я поймал себя на мысли, что Ма реально прирождённая продажница. Весь разговор она выстраивала таким образом, что мне оставалось лишь давать утвердительные ответы. И что-то мне подсказывает, что эту хитрость Ивашкина познала не в книжках и не на тренингах, а прохавала самостоятельно.

— Ну вот, — подвела итог Ма. — Всё просто. Я ответила на твой вопрос?

— Да, — и вновь согласился я. — Но…

…но после того, как сегодня мы выхлопали Кольцовых на неприличную сумму денег, мне пора начинать строить инфраструктуру. Боевое крыло — это прекрасно, но не им одним. Мне нужны разные люди с разными навыками. А помимо прочего, — и чуть ли не в-главных, — мне нужны люди, которые умеют обращаться с финансами.

Ну да.

Точно.

Я хочу сделать всё так же, как в прошлой жизни. Тогда эта схема работала, как часы, так почему сейчас должно быть иначе? Я просто доверюсь профессионалам и отдам им на откуп то, чем не хочу заниматься сам. Ведь сам я гораздо полезней «в поле» — искать, добывать, поставлять… И кстати! Помимо того, что там я полезней, мне это плюс ко всему ещё и в кайф.

Семья по-прежнему в приоритете, и я не собираюсь кого-то задвигать, но… кому мне доверить деньги? Лёхе? Бате? Шизе⁉ Из всех моих родственников на роль манагера сгодилась бы разве что София Романовна, но за ней уже забита роль главной по связям с общественностью. Ну… Как только эта связь наладится.

Конечно, можно остаться с Ма и сыновьями на расстоянии вытянутой руки и использовать их как NPC, которым тупо сдают лут. Но потенциал у ребят гораздо бо́льший, чем у бездушного цифрового болвана. К тому же они не избалованные аристо, а битые жизнью мытищинцы, которые рвутся к успеху. Отсюда и КПД соответствующий.

Так что почему бы и нет?

— Мари-и-и-ия, — протянул я, мол, подскажи.

— Афанасьевна, — смекнула Ма.

— Мария Афанасьевна, мне приятна ваша честность. Но я всё-таки хотел бы предложить вам присягнуть друг другу на верность и… как вы там говорили? Испытать приятельские чувства? Да, кажется так. Не хотите ли вы официально влиться в наше скромное предприятие? Как вы точно выразились, артефакты для кошатниц — это только начало.

— Хм-м-м…

Спустя час переговоров мы ударили по рукам.

Тяжелей всего было донести до Ивашкиной, что мы не равноценные партнёры. Я — главный. Моё слово — последнее. Мои интересы — превыше всего. Ма и её сыновья — мои сотрудники. Сотрудники, которые находятся под полной и безоговорочной защитой вне зависимости от того правы они или нет, но всё-таки сотрудники. Я готов разделить с ними что праздничный шашлык, что скорбную кутейку, но в плане работы всё должно быть чётко.

Впрочем, я думаю Ма и так понимала расклад, а сопротивлялась лишь для того, чтобы лишний раз продемонстрировать яйца.

— Хорошо, — в конце концов сдалась она. — Но только давай без начальственной придури. Субординацию в делах обещаю, но приседать перед тобой, лебезить и называть «боссом» не собираюсь.

— Да мне того особо и не надо, — согласился я.

И как только этот момент оказался улажен, дальше дело понеслось.

Всё-таки планировать — не мешки ворочать.

Порядок в плане денег мы с Ма установили следующий: поскольку маржа в нашем деле пока что стремилась к нулю, её мы до поры до времени решили не учитывать. Пять процентов выручки забирали себе Ивашкины, я получал свои тридцать и распределял их между Апраксиными, ну а всё остальное мы решили прокручивать.

Сразу же.

Если подвернётся что-то удачное, у нас должны быть деньги на то, чтобы это сразу же выкупить. Что это будет — мне плевать. Пускай хоть вендинговые аппараты с ношенными трусами, лишь бы прибыль капала. Единственное моё табу — это ресторанка.

В эту чёртову дыру я не вложу ни копейки. Не знаю, что было до и плевать, что будет после, но вот конкретно здесь и сейчас, — в Российской Империи образца 2007-го года, — сфера гостиничного и ресторанного бизнеса нежизнеспособна.

Её, по сути, вообще не существует. Это мираж такой. Она же ведь на самом деле не гостинично-ресторанная, а бабло-отмывательная и в отрыве от основного бизнеса, — зачастую не самого приятного, — не протянет ни дня.

Так что нахрен.

Ма вызвонила своего младшенького Айзека и сказала ему о том, что он уволен с должности администратора компьютерного клуба. Ну а потом сразу же назначила бухгалтером. Паренёк явно потерялся, — я бы даже сказал «испугался», — но мало-помалу пришёл в себя и даже начал набрасывать идеи.

Да и потом…

Может быть, в этом нет никакой логики, но моя чуйка буквально орала о том, что доверить должность казначея человеку по имени Исаак — это очень хорошее решение. Есть в этом что-то такое… правильное. Прямо вот верится в то, что у парня есть скрытый талант к коммерции.

Далее мы начали дербанить деньги и волшебная сумма в сто миллионов оказалась не такой уж и большой. Мы с Ма набрасывали список необходимого, а Айзек в режиме онлайн находил подходящие объявления в интернете.

Итого:

Земельный участок площадью в гектар с небольшим — десять миллионов. Почему так дорого? Да потому что удобно и рядом. Буквально в двух шагах, по ту сторону Волковского шоссе и почти впритык к строящемуся пивзаводу.

Заниматься вредным производством и загаживать лесопарк мы не собираемся, а потому для проверяющих инстанций наша делянка будет числиться как «складские помещения». А по сути, так ведь оно и будет.

Далее. Подъездная дорога, коммуникации и забор по периметру — ещё пять мультов. Но это очень грубо, навскидку, без торга и по первым попавшимся объявлениям.

Экстренно возвести тёплое производственное здание по типу «склад-коробочка» из сэндвич-панелей — пятнадцать миллионов. Административное здание рядышком — ещё пять.

Фуры в количестве двух штук — двадцать миллионов.

Два вилочных погрузчика — ещё два.

Поначалу напротив графы «складское оборудование» в нашей смете мы проставили «хрен его знает», но потом заменили эту расплывчатую формулировку на пять миллионов. Это дело такое; форс-мажоры на каждом шагу. Разбираться придётся по факту и лучше заложить больше, чем меньше.

— Н-да, — хмыкнула Ма, когда поняла, что мы мысленно истратили уже больше половины денег Кольцова на какой-то банальный склад. — Что-то я продешевила.

— Есть такое, — не мог не согласиться я. — Сколько там уже получается, Айзек?

— Шестьдесят два, — ответил эмо и сглотнул подступивший к горлу комок. — Охренеть, если честно.

Охренеть-то оно, конечно, охренеть. Но на этом ещё не всё.

Сруб авторства Шишкина и Левитана дорогого стоит, но-о-о… как только у меня появились средства, жить в нём сразу же расхотелось. Пускай стоит себе, как памятник деревянному зодчеству, ну а мы возведём рядом небольшую деревеньку.

Три модных каркасных дома нам, один художникам, — прикипел я к ним, пущай живут, — и один Ивашкиным. Пока что ветер ещё не подхватил камни, но если впереди маячит полномасштабное противостояние с Кольцовыми, — которого я, по правде говоря, до сих пор надеюсь избежать, — то все мои люди должны быть в безопасности.

А где может быть ещё более безопасно, как в необитаемом параллельном мире?

На деревню мы заложили ещё тридцать миллионов. Осталось лишь придумать каким образом протащить сквозь портал рабочих, технику и сами каркасы, но с этим разберёмся.

Моя дражайшая родственница Софья Романовна может сделать мне артефакт с портальными рунами, так что техническая часть транспортировки уже жизнеспособна. Другой момент — договориться со строителями о том, чтобы они завязывали глаза по пути на работу и не задавали лишних вопросов.

Хотя…

За деньги ведь можно и покапризничать, верно?

— Мария Афанасьевна, у вас работа есть, — сказал я. — Завтра по утру приглашаю вас с сыновьями на экскурсию по нашим владениям. Уверен, что вам понравится. Гораздо живописней, чем на берегу Яузы.

С тем я вышел из «Квеста».

За всем этим планированием я немножечко отвлёкся от Кольцова и основной проблемы. А отвлекаться было от чего. Дело в том, что я совершенно не знаю, что делать дальше. Изначально наша конфронтация задумывалась как блицкриг. Быстрый и неожиданный. Ну и немножечко подлый; не без этого.

Я хотел основательно подготовиться и одним днём устроить Кольцовым такой разнос, после которого они бы сами отдали мне мать. При этом разнос обязательно должен был быть тихим; скрытым от глаз общественности.

Для человека постороннего и несведущего всё должно было выглядеть, как череда несчастных случаев.

Простая истина — с княжеским родом проще договориться ударив их исподтишка, чем влепив пощёчину прилюдно. Аристократическая гордость не позволит скушать такое, — ну особенно от простолюдина.

Придётся отвечать.

И им, и нам.

Итак, на что же я рассчитывал?

План «А» — партизанскими методами затюкать Кольцовых настолько, чтобы они согласились отдать мне свою провидицу и разойтись миром. Лучший из возможных раскладов, ведь при нём я получаю что хочу и остаюсь инкогнито.

План «Б» — если провидицу откажутся освобождать несмотря на потери, мне было бы достаточно организовать с ней встречу тет-а-тет. Ну… понятно зачем, не так ли? На то, чтобы свалить нам с матерью хватит и секунды; порталы выведут на свободу. Однако в таком случае я потеряю анонимность.

План «В» — если переговоры окончательно зайдут в тупик, начать прочёсывать владения Кольцовых. Где-то с боем, где-то в стелсе, но… уверен, что княжескому роду есть где спрятать мать так, чтобы я не смог её найти.

Ну и план «Г» — как бы двусмысленно это ни прозвучало, — полностью слететь с катушек. Без перерыва на сон и обед нести Кольцовым боль и разрушения до тех самых пор, пока они не согласятся обменять мать на виновника всех своих бед. Ну… На меня то бишь. А уж мне-то из плена выбраться недолго.

Самое хреновое в последнем из планов то, что после его исполнения нам придётся либо менять основной мир для проживания, — чего бы мне категорически не хотелось делать, — либо же окончательно растоптать Кольцовых. А я не уверен, что готов вырезать столь многочисленную семью из-за причуд её Патриарха.

Однако кто же знал, что Кольцовы сами сделают первый ход⁉

Остаётся только надеяться, что они не выйдут на Ивашкиных и дальше. Пока что у товарищей князей есть всего лишь запись с банковских камер видеонаблюдения, на которой Илюха Ивашкин выходит из ВИП-комнаты в туалет и загадочным образом исчезает.

Даже с их связями и ресурсами распутать этот клубок будет весьма трудно. А главное долго.

О-хо-хо…

Сложно…

Надо думать…

А где же думается лучше всего, как не в дороге? Кольцов теперь никуда не денется, да и ребята сами могут вытащить из него всю нужную информацию, так что я принял решение… покататься.

Не, ну а что?

Пока я ещё могу свободно перемещаться по Москве, надо бы изъездить её всю вдоль и поперёк. Чтобы в случае чего иметь возможность портироваться куда угодно, — так или иначе когда-нибудь пригодится.

Так что мы с Лёхой взяли дорожную карту, сели в фургончик и погнали. Братский вечер! Ну отлично же!

— М-м-м! — меня вдруг осенило. — Слышь, Лёх? А как у тебя с ногами-то?

Уже прокатившись по самым мордатым районам Столицы, в которых на мой взгляд должны были обитать аристократы, сейчас мы припарковались неподалёку от ВДНХ и за обе щёки затрёпывали жирный вкусный фастфуд.

— Скоро смогу без палки, — ответил брат и запил кусок вредного бургера не менее вредной колой. — А что?

— С педалями как? Сможешь на механику пересесть?

— Смогу, — согласился Лёха и вновь спросил: — А что?

— Слушай, тут такое дело. Ты только не подумай, что я тебя хочу в шофёры определить, — заранее оправдался я. — Но не мог бы ты выучиться водить большегрузы? Сдавать на права не надо, просто суметь тронуться и остановиться. Ну и в идеале не перевернуться по пути.

Лёха ненадолго замолк. Но только не из задумчивости, а потому что во время моей реплики снова вгрызся в бургер и теперь жевал. Ну а когда дожевал, просто пожал плечами и так же просто ответил:

— Смогу.

И всё. И никаких тебе расспросов. Зачем? Почему? Для чего? Раз надо, значит надо.

— Я коньяк, — со знанием дела вставил Выручай; всю дорогу он тусовался на торпеде и изо всех сил делал вид, что участвует в беседе прям как взрослый. — Я коньяк.

— И ещё один момент, — вспомнил я. — Что ты дальше планируешь делать с прокачкой? Оборотню дальше восьмой руны проставлять незачем, так что нужно вторую ветку думать.

— А какие есть варианты?

— Ну, — тут мне пришлось задуматься. — Учитывая, что у тебя уже стоит сокрытие, можно накинуть ещё чего-нибудь «не из этого мира».

— Например?

Хм-м-м… Что бы такое запихнуть в билд машине для убийств, которая вполне себе может сражаться соло? Яды — мимо. Травить жертву после удара Лёхиных когтей — это что-то из разряда чёрного юмора.

Стелс — тоже нет. И опять-таки из-за особенностей моего брата. Так и вижу, как он в своём двухсоткилограммовом зверином амплуа прячется за столбом или крадётся на цыпочках по тёмным коридорам, по пути опрокидывая всю мебель.

Хм-м-м…

— О! — у меня аж брови отлетели. — Придумал!

Лёха — это грубая физическая сила, напор и фулл-контакт. И если размешивать толпу низкоуровневых хаоситов он уже может, то самый простейший маг-стихийник станет для него серьёзной угрозой. Просто потому, что до него ещё нужно добраться. Так что…

— Сопротивляемость магии, — сказал я.

— Это как? Типа… дебаф?

— Не-не-не, — я помотал головой. — Дебаф я уготовил для нашего друга Ходорова. Дебаф гасит чужие характеристики, а на высоких уровнях вообще может руны вырубать. Ну а сопротивляемость — это сугубо индивидуальная штука. Ты никого не ослабляешь, но при этом тебе… э-э-э, — я задумался в поисках точного сравнения.

— Похеру мороз? — помог Лёха.

— Точно!

— Я коньяк!

— И мороз похеру, и огонь. А что самое главное — чужие щиты.

— Звучит здорово, — согласился Лёха.

Дальше беседа как-то вдруг сама собой заглохла. Во-первых, хрючево остывало и надо было есть. Ну а во-вторых, за время наших покатушек мы с братом успели обсудить всё на свете.

Например, Шизу с Костей. Лёха был категорически за их союз и при каждом удобном случае называл Ходорова правильным парнем.

Или вот ещё: реакцию нашего родителя на новости о том, что с нами связалась мать и мы уже на пути к её вызволению. Предугадать эту реакцию было невозможно. Никто даже прогнозов не строил, но вышло так, как вышло.

Не берусь копаться в чужой душе, но Роман Романович как будто бы пробудился ото сна. Нет… он как бы и раньше был очень деятельным персонажем, — иногда даже чересчур, — но вся его энергия была направлена на странные вещи. Преимущественно мелкой уголовной наклонности. Ну а сейчас у него как будто бы появилась цель, и это было видно невооружённым глазом.

Плюс эта вспышка праведного гнева. Никогда не видел отца таким, как во время его разговора с Колей Кольцовым. Прямо вот ух!

И плюс ещё один момент…

Батя действительно верил в то, что мы освободим матушку. Почему я так решил? Да потому что вчера вечером, уже после того, как встреча с Кольцовым была назначена, я прогуливался вдоль реки и спалил, как мой родитель тайком ото всех… отжимается от бревна.

Приходит в форму, короче говоря.

Ко встрече готовится.

Я тихонечко свалил и никому об этом не рассказывал, но… блин. Это было так трогательно, что у меня аж скупая мужская по щеке прокатилась.

— Так, ну что? — Лёха взглянул на часы, а затем на расчерченную карту. — Негусто сделали. Ещё катаемся или домой?

— Нормально мы сделали, — парировал я. — Вся Москва нам ни к чему. Сомневаюсь, что господа голубой крови станут обитать в спальных районах Бутово. Завтра прочешем Рублёвку, Вёшки и Новую Ригу, а на сегодня хорош. Да, Выручай?

— Я коньяк, — согласился мой стеклянный дружок и кивнул горлышком.

— Значит, домой? — уточнил Лёха.

— Домой, — сказал я и задумался.

Куда домой-то? В «тот мир»? В «мир, в котором мы строим сруб»? В «ну туда, где лес и речка»? Не достаточно ли мы провели там времени, чтобы наконец-то назвать его?

— Давай назовём нашу резиденцию, — предложил я.

— Давай! — обрадовался Лёха, выворачивая обратно на трассу. — А как? Как город?

— Ну да. Думается мне, что со временем мы вполне сможем разрастись в город.

— Хм-м-м…

Мы с братом задумались. Ярославль уже есть, да и потом не такое уж я говно, чтобы называть города в честь себя любимого. Апраксин? Будем путаться. Апраксинск? Звучит так, как будто кто-то кошку зовёт.

А что, если составить аббревиатуру из имён детей Апраксиных? София, Алексей, Елизавета, Ярослав. Самое вменяемое — Асея или Есая. Звучит, как бред, но если со временем привыкнуть, то-о-о-о…

— Дракон-Коньячный, — серьёзным тоном сказал Лёха, не сводя глаз с дороги. — Почти как Гусь-Хрустальный. Только если у них там гуси и хрусталь, то у нас драконы и коньяк.

— Я коньяк! — оживился Выручай. — Я коньяк!

Ну да, — подумал я. — Как корабль назовёшь… ну какая, к чёрту, Есая? Гигантские огнедышащие ящеры и бухло — вот наш выбор…

Бросив фургончик во дворах, мы с Лёхой зашли в ближайший продуктовый за ужином. По-хорошему сегодня было бы уместно обмыть хороший куш, но настроение было не то. Не сказать, чтобы за сегодня мы устали физически, но эмоционально уж точно перегорели.

Потому я набрал самой обычной, не праздничной снеди — свежего хлеба, сыра, колбас, свежих овощей и развесных сосисок для костра. Покутить успеем завтра. Или послезавтра. Или как получится, чего загадывать?

Затем мы с Лёхой поднялись в пустую квартиру на улице Станционной и уже оттуда портировались в Дракон-Коньячный.

А здесь уже наступила ночь.

Всё было так же, как и в тот день, когда мы впервые жарили шашлыки. Звёзды, костёр, река, сруб. Вот только на сей раз деревянный фундамент подрос выше человеческого роста, да ещё все собравшиеся сидели на сухую.

Выручая я спецом не оставлял здесь одного.

Мало ли что?

Он малый наивный, и за ласковое слово душу продаст, а батя нет-нет да и да, прокапывай его потом.

Итак.

Костя с Шизой бродили вдоль опушки, — сестра прыгала перед ним будто Моська перед слоном, активно жестикулируя руками и о чём-то увлечённо рассказывая. Батя молча подбрасывал в огонь хворост, а рядом с ним София Романовна медитировала над очередным кольцом.

Художники сидели чуть в отдалении. На брёвнах. Левитан тихонечко тренькал на гитаре и пел что-то про метеорит, который летит над зоной.

Драконы опять куда-то свалили.

Лёха тут же похромал к отцу и устроился рядом, а я начал раскладывать продукты на столе. Стол, кстати, за пару дней уже врос ножками в грунт и теперь сделался неотъемлемой частью пейзажа.

— Допрашивали? — спросил я у задумчивого родителя.

— Нет, — просто ответил он.

— Ну тогда пойду, — сказал я и добавил: — Тут сосиски.

Пойду-пойду… Надо с чего-то начинать. Сегодня ограничимся общими вопросами о семействе Кольцовых. Где живут, чем зарабатывают, кто есть кто. Мало-помалу дойдём и до «безумной провидицы».

Наверняка Николяша что-то, да знает.

— Где он? — спросил я у художников, оборвав жалостливую песнь Левитана.

— В срубе, — ответил Шишкин.

Да… Вот о чём я и говорил. Судя по односложным диалогам, сегодня все изрядно замотались. Обычно без словоблудия, острот и присказок и шагу не ступить, а тут вдруг вот чего. Эх… А мне ведь сегодня ещё говорить и говорить.

И слушать.

— Спасибо, — кивнул я и отправился к Кольцову.

Дверь художники уже вырубили. Порог, правда, был на уровне груди — судя по всему товарищи задумывали высокое резное крыльцо. А потому мне пришлось подтягиваться и перелезать. Надеюсь только, что Коля не додумается броситься на меня с чуркой наперевес. Иначе мне придётся ему что-нибудь сломать…

— Эй! — я спрыгнул на бревенчатый пол и осмотрелся вокруг. — Ты где⁉

Ответа не последовало.

Да, конечно же, вдали от костра было темно. Но не настолько же, чтобы не заметить человека⁉ Да и луна светила, как не в себя. Так что я был уверен на все сто — Кольцова в срубе не было.

— Э-э-эй! — на всякий случай повторил я. — Ко-о-оля!

А затем вдруг заметил на полу пережжённые веревки, а на уровне глаз надпись. Как будто бы углём, — Коля маг огня что ли? — на бревне было крупно начертано: «Вам конец, ублюдки!»

— О-хо-хо, — тяжко вздохнул я.

Сбежал.

Один-одинёшенек, да прямо в неизведанный дремучий лес, что близ Дракон-Коньячного. Неправильный из него заложник, ну вот прямо неправильный. Другие заложники на свободу рвутся, а этот решил самоубиться сдуру.

— Эй! — крикнул я, высунувшись из сруба. — Кольцов сбежал! На поиски! Живо! Все!

Вот и узнаем заодно, что за твари обитают в чаще рядом с нами. Надеюсь только, что они не доберутся до Кольцова первыми. А также надеюсь, что Антракс не признает в бегущем по лесу человеке свою законную добычу…