После грозы

7

Время тянулось ужасно медленно. Чтобы скоротать его, Элен начала было следить за фонариком Пирса, но вскоре ей это наскучило. Тем более что ее мучил один вопрос — ее отношения с Пирсом. Когда сегодня с утра в церкви он притянул ее к себе и поцеловал, окружающий мир перестал для нее существовать.

Все потеряло значение — внезапная амнезия, подстерегающие ее на каждом шагу опасности, беспокойство из-за невыполненной работы. Для нее в эти непередаваемо сладостные минуты существовал только он… Пирс.

Как-то они говорили с мамой о любви.

— Вы, ты и папа, так друг друга любите! — помнится, сказала Элен. — Когда я стану большой, смогу ли я так полюбить?

Ее мать улыбнулась.

— Конечно, сможешь! К тебе придет настоящая любовь, ты найдешь своего избранника, того единственного, которому посвятишь всю свою жизнь. — А еще мама сказала Элен: — Не торопись с выбором, ибо любовь создана для наслаждения, а не для страданий.

Так кто же для нее Пирс? Элен к нему влечет. Но кем он станет для нее — источником наслаждений или страданий? Он словно мечта, внезапно ставшая реальностью. Он живет, повинуясь своим правилам игры, не теряется перед лицом опасности.

Но любит ли она его? И сможет ли полюбить?

Кто знает… Он для нее загадка…

Взгляд Элен упал на наручники. Не так давно другой мужчина тоже надел на нее наручники. И хотел убить.

Сейчас совсем другое дело. Пирс ей не враг. Но обращается с ней, как с преступницей! Разве такое мыслимо?

— Ты не слишком торопился, — сказала Элен, когда Пирс, по-прежнему держа в руке включенный фонарь, подошел к ней.

Он заметил, что одеяло так и осталось лежать на соседнем сиденье, хотя ночь выдалась холодная. От его внимания не укрылись и гневные искры, сверкавшие в ее глазах.

Пирс невольно зажмурился. Ее улыбка, тепло ее кожи навсегда отпечатались у него в памяти. А теперь эти искрящиеся глаза…

Снова его относит куда-то в сторону! Эта женщина сводит его с ума!

— Идем! В доме пусто.

Сняв с Элен наручники, Пирс подхватил одеяло и повел ее в дом.

Жилище оказалось более чем скромным: три комнаты, крохотная ванная, ручной насос, огромный бак, топившийся углями для нагрева воды. Ни тебе электричества, ни телефона!

Опустившись на колени перед очагом, Пирс чиркнул спичкой и развел огонь. Фокс расположился на старом коврике подле двери. Элен села на краешек хлипкого стула.

Когда огонь разгорелся, Пирс подошел к круглому деревянному столу и сел напротив Элен. Она отвернулась от него и стала смотреть на огонь.

— Что замолчала? — наконец спросил он. — Все еще сердишься?

— Да.

— Охота тебе об этом думать!

— А я и не думаю. — Фокс зевнул и подошел к ней. Она принялась чесать его за ухом. — Если тебе и впрямь интересно, я подумала, что сегодня церковный совет и прихожане обедают у миссис Поламбо. Она замечательно готовит и дом содержит в полном порядке, и это притом, что она слепая! Представляешь?

Пирс расплылся в улыбке.

— Замечательно!

— В каком смысле?

— У меня из головы не выходит компьютер твоего дяди. Ты подала мне отличную мысль, как к нему подобраться.

— Хочешь проникнуть в церковь, пока все на обеде? Это опасно! Кто-нибудь в церкви непременно останется.

— Ну и что? — усмехнулся Пирс. — Даже если и так, кому придет в голову заподозрить несчастного слепого и его собаку-поводыря? — Он похлопал Фокса по загривку: — А что скажешь, приятель? Сегодня у тебя будет еще одна возможность заработать себе на собачьи консервы!

— Согласна, но все же…

— Если меня спросят, я снова скажу, что пришел к преподобному Кенту. Но ты со мной не пойдешь. Если там окажется этот органист, он, возможно, вспомнит, что где-то нас видел.

— Ну не знаю… — Элен с сомнением покачала головой. — Ты, может, и сыграешь слепого, а вот Фокс за поводыря вряд ли сойдет, с его-то габаритами!

— Он еще тот актер, увидишь!

Фокс гавкнул.

— Вы оба просто сумасшедшие. А мне что предлагаешь в это время делать?

— Сидеть в машине у церкви, только подальше от фонарей, чтобы никто не увидел твоего лица. Если спросят, я скажу, что ты моя соседка и любезно согласилась меня подвезти. Должен же кто-то помочь слепому! Надо будет только тебя тоже слегка приукрасить, чтобы не узнали.

— Приукрасить или перекрасить? ~~ подозрительно спросила Элен.

— Не волнуйся. В нашем убежище все предусмотрено. Даже женские парики. Примерь! Посмотрим, какие волосы тебе пойдут — светлые или рыжие.

Не давая ей возможности возразить, Пирс прошел в соседнюю комнату, открыл шкаф и достал парик.

— Ну-ка, надень!

Элен подчинилась. Подошла к зеркалу, прошлась по накладным волосам расческой и повернулась к Пирсу.

— Что скажешь?

Он был потрясен. Рыжий цвет ей был не очень к лицу, но с этой невинной улыбкой и сияющими глазами Элен все равно смотрелась сногсшибательно. Сердце у него в груди бешено заколотилось, но он нашел в себе силы сдержаться.

— Сойдет! — небрежно бросил он. — Ладно, надо позвонить Кирку. Он обеспечит нас всем необходимым.

Спустя час они уже ехали в церковь. Элен помалкивала. Внутренний голос шептал ей, что близится катастрофа. С каждой минутой опасность становится все реальнее.

Но почему? Если рассуждать логически, то им вряд ли что-то грозит.

— Ты хорошо разбираешься в компьютерах? — спросила она у Пирса.

— Я, конечно, не хакер, но с бухгалтерской программой справлюсь.

— Что, если файлы защищены паролем?

— Как-нибудь взломаю, — пожал плечами Пирс. — Попробовать-то все равно стоит!

— Ты веришь в интуицию?

— Пожалуй, да. В моей работе нередко приходится полагаться на шестое чувство.

— Тогда послушайся моего шестого чувства и не ходи в церковь!

— Извини, но моя интуиция говорит совсем иначе. Надо разобраться с тем, что творится, и начать первым делом с церковного компьютера.

Ее руки задрожали. Возможно, амнезия как-то связана с тем, что она узнала про счета?

— Как бы мне хотелось вспомнить все, что произошло тогда со мной! Только так я смогу всем доказать, что ни в чем не виновата!

— Может, наоборот?

— Как будто я себя не знаю! На преступление я не способна. То, что случилось за это время, настолько меня потрясло, было таким шоком, что мозг предпочел об этом забыть.

— Возможно, мозг не может смириться с реальностью и включил защитный механизм. Тебя заставили сделать что-то такое, чего бы по доброй воле ты никогда не совершила.

— Хотела бы я с тобой поспорить, но не стану: я сама ничего не знаю…

— Ну ладно, я выхожу! — сказал Пирс, когда они подъехали к церкви.

Ворота были открыты, двери не заперты. Связавшись по телефону с Кирком, Пирс договорился с ним об условном месте, где должен быть оставлен собачий поводок, маленький микрофон с передатчиком и темные очки с встроенным наушником.

— Я вошел, — сказал он Элен по микрофону, который незаметно прикрепил под медной пуговицей на куртке. — У тебя все тихо?

— Пока да.

— Гляди в оба, тебе есть что терять! Фокс, вперед!

Пес сделал несколько шагов и замер на месте.

— Слушай, приятель, я с тобой спорить не намерен! — Пирс уселся рядом с ним на колени. — Слышал я, как ты зарычал, когда снова пришлось надеть на Элен наручники. Знаю, тебе это не по душе. Мне тоже. Но что поделаешь? Если меня нет рядом, она останется в наручниках. Ясно? Идем!

Фокс с явной неохотой поднялся и нерешительно направился вперед.

— Давай, песик, не засыпай!

Дверь кабинета на этот раз оказалась запертой. Но для такого профессионала, как Пирс Доул, не составило труда справиться с примитивным замком. Не прошло и минуты, как он уже сел за компьютер, оставив Фокса на страже.

«Операционная система на жестком диске не обнаружена», сообщил компьютер.

Это что еще за напасти? С утра все было нормально. Уж не Элен ли сама удалила системные файлы? Да, есть над чем задуматься. Зря, может, он доверился ей, когда она села за компьютер.

Пирс осмотрел стол. Может, есть запасная дискета? Заглянул в ящик стола. Только ручки и скрепки. Вытащив ящик, он перевернул его и присвистнул: ого! Что это?

На дне ящика снаружи он обнаружил клочок бумаги, прикрепленный с помощью липкой ленты. На клочке были написаны печатными буквами два слова: «засуха» и «церковь».

Это пароли, точно? Но какой файл с их помощью открыть?

Пирс перезагрузил компьютер, ввел сначала первое слово, потом второе. Ничего не выходит. Система не загружается. Похоже, жесткий диск пуст.

Вернув содержимое ящика на место, Пирс убедился, что комната выглядит так же, как и до его прихода, и прошел в кабинет Джексона. Оставив дверь приоткрытой, Пирс сел за компьютер.

Интересно. Элен, между прочим, говорила, что никакие пароли ей не известны. А эту бумажку тогда как понимать? — подумал Пирс.

Загрузив компьютер, Пирс ввел слово, которое значилось на клочке бумаги: «церковь». Не сработало.

Он попробовал другое слово — «засуха». Экран мигнул, и взгляду Пирса предстал длинный перечень файлов. Вытащив из кармана дискету, Пирс скопировал на нее файлы небольшого размера. Большие все равно не уместятся.

— Машина едет, — раздался в наушнике голос Элен.

— Я уже все, — откликнулся Пирс.

Он сунул дискету в карман, выключил компьютер и, сделав знак Фоксу, вышел из кабинета. Автоматический замок щелкнул, запирая дверь.

Хорошенькое дело! Элен в очередной раз его обманула. Сказала, что никаких паролей не знает, а сама приклеила бумажку к ящику! Даже если кто-то хочет ее подставить, ложь остается ложью.

Он сам виноват! Разнюнился, захотел помочь бедной обиженной девушке, к тому же красавице каких поискать. Потерял, короче, чутье.

Ну, ничего, это он исправит! Отныне с ней он станет вести себя совсем иначе.

От Элен не укрылось, как взглянул на нее Пирс, открывая дверцу машины. Он глядел зло и настороженно, явно пытаясь совладать с гневом. Внутренний голос подсказал ей, что лучше молчать.

Пирс молча завел двигатель и выехал за ворота церкви.

— Жаль, — медленно и отчетливо произнес он, — что ты не знаешь пароля от дядиного компьютера. Все было бы гораздо легче.

— Я не работаю за компьютером дяди. Далеко мы едем?

— Возвращаемся в наше убежище. Уже поздно, почти одиннадцать. Когда отъедем подальше, остановимся, я позвоню Кирку. — Он говорил без всякого выражения, безразлично.

Что-то случилось…

Но как спросить у него в чем дело? Задумавшись над этим вопросом, Элен молчала. Пирс тоже не делал попыток нарушить тишину.

— Ладно, говори! — наконец произнесла она. — В чем дело?

— Я вошел к тебе в кабинет и обыскал его. И нашел вот это. — Пирс протянул ей клочок бумаги.

Она подвинулась поближе, их руки соприкоснулись, и ее тело словно током пронзило, лишив ее способности мыслить. Поймав его взгляд, она заметила странный блеск в уголках его глаз и поняла, что он испытывает то же самое.

Заставив себя перевести взгляд на листок бумаги, Элен прочитала написанные на ней два слова и тяжело вздохнула. Она вспомнила про бумажку.

— Совсем вылетело из головы! — потерянным голосом произнесла она. Он, разумеется, не поверит.

Пирс ответил ей холодным взглядом.

Как он торопится ее осудить!

— Теперь ты думаешь, что я лгала?

Пирс молчал. Элен опустила голову.

Он съехал на обочину, остановил машину и сказал:

— Позвоню Кирку.

— Постой! Сначала выслушай меня! Я тебе не лгала. Честное слово, просто забыла об этой бумажке. Сам посмотри! Видишь, буквы немного стерлись, лента пожелтела. Она была приклеена давно, несколько лет назад. Поэтому я и забыла.

— И сколько же времени ты располагаешь паролем?

— Трудно сказать. Наверное, все случилось года два назад. Перед тем как отправиться в деловую поездку, дядя назвал мне свои пароли, чтобы я могла иметь доступ к счетам церкви и производить ежемесячные выплаты. Сомневаюсь, что теперь этот пароль действителен. Наверняка дядя несколько раз его менял.

— Не менял. Пароль работает.

Пирс внимательно следил за ее реакцией.

— Не знаю, как еще убедить тебя в том, что я не лгунья!

Она сама виновата: совершает одну ошибку за другой, играя на руку врагам. Скоро Пирс вспомнит, что она не хотела, чтобы он шел на обыск один, и присовокупит это к обвинительному акту.

— Мне нравится моя работа, я стараюсь подходить к ней ответственно. Для меня не деньги главное, иначе бы я давно пошла в какую-нибудь корпорацию или хотя бы переехала в другой штат, где никто не знает меня и тех проблем, что были у меня в прошлом.

— Все верно, — кивнул Пирс. — Но пойми и ты: если я без труда обнаружил пароли, то и любой другой мог их найти.

— Но кто стал бы искать? Пирс, всем, кто работает в церкви, я безгранично верю. Они мне больше чем просто друзья, они моя семья.

— И все же не торопись с выводами. Подумай сама: подозревать их вполне резонно. Если кто-то обыскал твой кабинет и нашел пароль, тогда понятно, почему у тебя возникли проблемы со счетами в компьютере, о которых ты говоришь. С помощью модема, через Интернет, любой мог соединиться с твоим компьютером и, используя пароль, хорошенько в нем покопаться. Ты ведь постоянно держишь компьютер включенным?

— Да, но никто из моих знакомых на подобное не способен! Так поступить могут только враги, а у меня их нет!

— Ошибаешься, Элен. Враги у тебя есть! Ты только вспомни ту сладкую парочку, которая давеча едва не сцапала тебя! Есть же кто-то, кто их послал!

— Наверное, ты прав, — в отчаянии вздохнула Элен.

Похоже, ей не скрыться от страшной правды. У нее есть враг или враги. Они не остановятся, пока с ней не будет покончено.

— Все полетело кувырком, — печально заметила она. — У меня была такая спокойная, упорядоченная жизнь, а теперь!..

— Так борись! Борись до конца! Другого выхода нет.

— Не знаю, получится ли… Они хотят упечь меня за решетку, а то и убить.

— Вот почему ты не должна никому доверять. На карту поставлена твоя жизнь. Что, если твой враг тот, на кого ты и подумать не можешь?

У Элен не осталось сомнений в справедливости его слов. Но как трудно с подозрением смотреть на друзей, ждать от них подвоха! И все-таки это единственный выход. Иного не дано.

— Еще одна не очень приятная новость. Твой компьютер не загружается. Кто-то стер всю информацию с жесткого диска. Даже операционную систему.

Элен сжала губы.

— Это не так страшно. Приятного мало, но у меня на дискетах есть все данные, так что я могу восстановить содержимое жесткого диска, хотя, конечно, на это уйдет время. Дискеты у меня дома, в безопасном месте.

— Кто, как думаешь, поработал над твоим компьютером?

Она поняла скрытый смысл вопроса: может, ты сама как-то отформатировала жесткий диск, когда днем мы заходили в церковь?

— Я тут ни при чем! Какой смысл? К тому же ты стоял рядом. Это было бы слишком рискованно. Я не солгала тебе о запасных дискетах. Они действительно лежат у меня дома, и на них проставлены даты.

— Увы, в твой дом нам путь закрыт. За тобой гонятся, и наверняка за домом установлено наблюдение. Значит, с этим придется подождать. Где, ты говоришь, эти дискеты?

— В безопасном месте. Туда никто не проникнет. Я положила их в сейф.

— Вот оно что… Но этот сейф расположен так, что его любой заметит, или он чем-то скрыт?

— Сейф вмонтирован в стену прачечной. Сразу его не обнаружат, его закрывает мебель.

— Да уж, хотел бы я знать, что произошло с твоим компьютером! Случайность тут исключается.

— Кстати, насчет компьютера. Я кое-что вспомнила! Такое и раньше бывало. Скажем, год назад, воспользовавшись моим отсутствием, ко мне в кабинет проник сын органиста, совсем мальчишка. Он достал какую-то новую компьютерную игру и, пытаясь ее наладить, случайно отформатировал жесткий диск. С тех пор я каждый файл копирую на дискету.

— Это правильно, — сказал Пирс. — Ладно, мы кое-что выяснили. Пора позвонить Кирку.

Так он и сделал. Доложил по существу, не вдаваясь в подробности, и сказал, что пока продолжит расследование.

Элен внимательно слушала его. Подождав, пока Пирс закончит разговор, она спросила:

— Полагаю, ты и в компьютер моего дяди заглянул?

— Разумеется.

— Что с его жестким диском?

— Все в порядке. Слышала, я договорился с Кирком, что оставлю ему в условленном месте дискету? На нее я перенес файлы с жесткого диска. Пусть проверят, что там, может, кое-что и прояснится. Правда, обработка данных займет какое-то время. Есть еще одна новость: по словам Кирка, со мной хочет встретиться преподобный Кент, и чем скорее, тем лучше.

— Что-то срочное?

— Вряд ли. Он вернулся с вечеринки и ждет меня. Думаю, мне стоит с ним встретиться. Возможно, задав несколько наводящих вопросов, я закрою белые пятна в твоей истории.

— Ты поедешь к нему в церковь?

— Нет, домой. Кирк сказал, что это рядом.

— Да, — подтвердила Элен.

Они снова поехали в сторону церкви. Преподобный Кент жил в пригородном районе, примыкавшем к территории церкви. По дороге Пирс заехал на почту и оставил в абонентском ящике дискету, как и договорился с Кирком.

Поставив машину на расстоянии ста метров от дома, где жил Кент, Пирс надел очки со встроенным динамиком и прикрепил микрофон.

— Сиди здесь и внимательно слушай нашу беседу, — сказал он Элен. — Ты хорошо знаешь обстановку в церкви, людей, которые там работают. Если Кент соврет, сразу поймешь.

— Преподобный Кент не способен на ложь! — с возмущением в голосе произнесла Элен.

— Посмотрим. Порой ко лжи людей вынуждают разные обстоятельства.

Она хотела было возразить, но промолчала. Пустые споры делу не помогут. Важно выяснить, кто ее хочет подставить.

— Здесь, как видишь, темно. Сомневаюсь, что тебя опознают. Но, если что, Фокс останется с тобой. — Взгляд Пирса упал на наручники. — На этот раз обойдемся без них. Я хочу тебе верить, Элен! И хочу, чтобы ты оправдала мое доверие. Если поймешь, что тебя выследили, немедленно заводи мотор и уезжай. Ключи будут в зажигании. Убедившись, что за тобой не едут, направляйся в нашу хижину. Там и встретимся. Если же за тобой хвост, поезжай в наше агентство, там о тебе позаботятся. Запомни, как туда проехать.

Объяснив ей маршрут, Пирс вышел из машины и направился к дому преподобного Кента. Он и сам был рад, что может не надевать на Элен наручники. Не только ей, но и ему было от этого не по себе.

И так он ведет себя черт-те как. Нарушил главную заповедь оперативника: дело есть дело, личные переживания побоку!

Не успел Пирс постучать в дверь, как она распахнулась. На пороге стоял маленький толстенький человечек. Преподобный Кент будто знал, что Пирс вот-вот появится.

— Добрый вечер! — поздоровался он. — Извините за поздний визит. Кажется, вы хотели меня видеть? Я Пирс Доул.

— Здравствуйте, мистер Доул! Проходите, пожалуйста!

Проводив Пирса в гостиную, преподобный Кент усадил его в кресло, налил ему чаю и, расположившись напротив, устремил на него взгляд блестящих карих глаз.

— Вы что-то хотели мне сказать? — спросил Пирс, отпив из чашки.

— Да. Элен нас очень беспокоит. Ей в жизни пришлось нелегко. Я всегда старался ей помочь и сейчас места себе не нахожу, не зная, где она и что с ней. В последнее время ходят разные слухи, а вы сами знаете… — Он многозначительно замолчал.

— Какие именно слухи?

— Ее исчезновение не прошло незамеченным. Когда ее дядю, дьякона Джексона, спрашивают, где Элен, он отвечает, что она ненадолго уехала отдохнуть. Но, похоже, этому мало кто верит. Начинаются разговоры…

— О чем, например?

— Я ничего не хочу сказать плохого про своих прихожан, — как бы оправдываясь, произнес священник. — Но людям свойственно ошибаться. Когда меня нет поблизости, они начинают обсуждать, что случилось с Элен. В послед нее время она ведет себя немного странно, очень рассеянна, ошибается в счетах клиентов. А ведь основу ее клиентуры составляют наши прихожане. Решив, что она не справляется со своими обязанностями, они откажутся от ее услуг. Если же кто-нибудь узнает о краже из фонда, скандала не миновать. Люди будут настаивать, чтобы мы обратились в полицию.

— Вы сказали, что Элен вела себя странно. Думаете, она могла похитить деньги?

— Я не исключаю такой возможности, хотя, по правде говоря, меня больше волнует она, чем деньги. Она жила среди людей, которые ее знают и любят. Это был ее крохотный мирок, в котором она могла чувствовать себя в безопасности. Но что станет, когда она окажется среди чужих? Вдруг она попадет в безвыходное положение?

— Возможно, вы ошибаетесь. Вы допускаете мысль, что она исчезла или сбежала по какой-то другой причине?

— Хотел бы в это верить! — сказал преподобный Кент. — Но, учитывая ее прошлое и то, как она вела себя в последнее время, я уже сомневаюсь…

— Ладно! — Пирс поднялся с кресла. — Обещаю держать вас в курсе дела. Если же вы что-то узнаете, сразу же позвоните в агентство.

Раздался стук входной двери.

— Моя дочь вернулась! — с улыбкой произнес Кент. — Не хотите ли с ней поговорить? Она моложе Элен, но знает ее много лет и может что-то рассказать.

— Буду весьма признателен.

Пирс сомневался, что от разговора с дочерью священника будет толк, но упускать возможность поговорить с кем-то, кто способен пролить свет на загадочную историю, он, разумеется, не хотел.