Последний маг Империи

Глава 10 Две грации

Но голос звучал у меня в голове. Это была Диана:

― Павел, где бы вы ни были, не высовывайтесь. Их трое, они из Ордена теней. Их можно обнаружить только если вглядываться в тени.

Я ответил ей точно так же ― мысленно:

― Как их убить?

― Они так же смертны, как и все. Но их тяжело обнаружить, и они вооружены. Будьте крайне осторожны! Они используют меня, как приманку. Один из них точно позади меня.

Я замер, словно статуя. Воцарилась гробовая тишина, слышались лишь шаги Дианы, которая цокала каблуками.

― Павел Андреевич? ― тихо спросила она вслух. ― Павел Андреевич, вы здесь?

Я начал судорожно приглядываться к теням. Всё осложнялось тем, что на дворе стояла ночь. Лишь луна помогала своими редкими лучами. В них хоть что-то можно было разглядеть.

Диана продолжала тихонько идти вперёд и оглядываться по сторонам.

Мне нужно было обнаружить, как минимум двоих. Третий сам себя обнаружит. Один на один я с ним справлюсь. А вот если двое нападут из тени ― это будет проблема.

Приглядываюсь и вижу едва уловимую тень на стене, что скользит позади Дианы. Отлично. Это первый.

Ещё с минуту приглядывался и в один момент почувствовал лёгкое дуновение ветра. Мимо меня проплыла едва заметная тень. И пока она не скрылась окончательно, я мгновенно разрядил пистоль и швырнул силой мысли графин.

Послышался сдавленный крик и грохот, похоже, что первого я свалил. Второму графин прилетел точнёхонько в голову. Иначе, он бы не разлетелся на мелкие кусочки.

Послышались стоны, я подлетел за спину к Диане и ударил ногой туда, где предположительно должна была лежать тень. Попал!

Видимо, я его вырубил окончательно, потому что он проявился. Это был высокий мужчина в тёмном облачении. Судя по всему, на нём ещё был тёмный котелок, но он слетел после моего удара и оказался возле стены.

Наконец третий себя проявил. Я увидел силуэт, что стоял возле балкона. Он направил в мою сторону револьвер. И наверное даже успел бы выстрелить, если бы ни одна сова, которая вцепилась ему в лицо.

Началась возня, она пыталась выклевать ему глаза. Я подбежал поближе, выбил из его руки оружие, затем ударил в живот. Когда сова отлетела подальше, заходя на новый вираж, я подарил ему удар в челюсть, после которого послышался характерный хруст.

Последняя тень была повержена. Он свалился на пол, словно мешок с картошкой.

Я стоял запыхавшийся, сзади подбежала Диана, и начала меня осматривать.

― Павел Андреевич! У вас серьёзное ранение, о господи.

― Диана, как вы ветрены в своих решениях, ― сказал с ухмылкой я, ― То вы покидаете моё имение, то возвращаетесь. Вас не поймёшь прям.

― Вы сумасшедший! Я же сказала, что он будет стрелять на седьмой шаг! Вы сказали, что метко стреляете, почему вы не опередили его⁈ ― сокрушалась она.

― Потому что мне нужно было, чтобы он упал. А он большой, массивный и в кольчуге. Он бы выдержал мой выстрел. По коленям с такого расстояния в дождь попасть было крайне трудно.

Я лёг на кушетку и выдохнул.

― А говорили, что меткий стрелок!

― Слушайте, Диана Константиновна, вот будете в руках держать пистоль, тогда и поговорим.

Она отодвинула сорочку и начала рассматривать мою рану.

― Павел Андреевич, это ужас какой-то, вам срочно нужен врач!

― Правда что ли? ― саркастично спросил я.

― Не надо так реагировать! Неужели вы никого не вызвали?

― Вызвал, Диана, вызвал. Да только это была серьёзная спланированная акция. Видимо, люди Беклемишева планировали меня убить после дуэли. Не смог смириться с поражением.

Внезапно позади послышался какой-то странный звук, похожий на шёпот толпы людей, затем по всей приёмной разлетелись перья. Послышался до боли знакомый женский голос.

― О, нет, Павел Андреевич, это был вовсе не Беклемишев.

Мы с Дианой встрепенулись и посмотрели туда, откуда доносился голос. У меня аж челюсть отвисла, когда я понял, кто стоит передо мной.

― Лесьяна⁈

― Удивлены, Павел Андреевич?

Диана молчала и буравила Лесьяну взглядом.

― Не то слово, но как вы… ― я вспомнил, что она меня заставила почувствовать, тут же отвернулся и заговорил более холодным тоном. ― Впрочем, неважно, графиня Романова. Вас тут никто не держит.

Она звонко рассмеялась.

― Ах, Павел Андреевич, а Диана Константиновна не рассказала вам о том, что письмо отправляла не я?

Я повернулся снова в её сторону. Лесьяна выглядела точь в точь, как в моём сне. Одетая в лёгкое белое платье, воздушная, улыбчивая, прекрасная. Чёрные кудри ниспадали по плечам, глаза янтарного цвета сияли огоньком.

Затем я перевёл взгляд на Диану.

― Что вы обе от меня скрываете? ― грозно спросил я.

Лесьяна подошла поближе и села рядом с кушеткой, глядя мне в глаза.

― Прежде, чем вы узнаете всю правду, Павел Андреевич, позвольте исцелить ваши раны?

Я застыл в недоумении.

― Ты умеешь…

― Да, ― прервала она меня, не дав договорить, ― Кое-что в письме было правдой. Но писала его не я.

Она вела себя уверенно, вальяжно. Это была совсем не та Лесьяна, которую я помнил по нашим последним встречам.

То была скромная, тихая, опускающая глаза графиня, которая вздрагивала каждый раз, когда слышала шум за спиной.

Она боялась, что её отец нас увидит, поэтому каждая наша встреча была короткой, но очень эмоциональной.

Диана сидела рядом, не в силах сказать ни слова. Вся ситуация её повергла в шок. Но ещё в большем шоке она пребывала, когда Лесьяна сначала нависла надо мной, а затем страстно прильнула к моим губам.

Я даже не смог ничего возразить. Формально мы до сих пор оставались парой. И надо признать, что я давно хотел её поцеловать вот так. Свободно, страстно, даже немного распущенно.

Я оттолкнул её уже в тот момент, когда ситуация вышла за все рамки приличия. В конце концов, мы тут не одни и целоваться при Диане мне было неловко.

― Лесьяна Вениаминовна, вы хотели помочь мне подлечиться, будьте так любезны.

― Пришло время, ― улыбнулась она.

Эти слова резанули мне слух, поначалу я напрягся, но потом, когда она приложила свои руки к моим ранениям, резко успокоился.

Приятное тепло начало циркулировать по моему телу, я даже закрыл глаза. Настолько приятным оказался процесс. Едва не уснув, я встрепенулся от того, как она убрала свои руки.

Прошло около получаса, если не больше. Диана всё ещё сидела оторопевшая, а Лесьяна прошлась по помещению приёмной, оглядывая всё вокруг.

― А вы здесь всё хорошо обставили, Павел Андреевич, какое приятное место. И совы вокруг, ― она вздохнула, ― Картин не хватает. Каких-нибудь шедевров ренессанса, например.

Диана посмотрела мне в глаза.

― Как вы себя чувствуете, Павел Андреевич?

Я опустил голову и осмотрел свой бок, который ещё час назад был багрового цвета в тёмно-бордовыми кровоподтёками.

Сейчас же он выглядел так, словно меня слегка пнули, а не прострелили из пистолета. Небольшой след от уже заживающей гематомы, едва различимая, затянувшаяся дырка от пули. Да и всё.

Я ощупал свои рёбра и, о чудо, ни одно из них не болело. Словно всё срослось так, как оно было ещё до дуэли.

― Это лекарская магия, Павел Андреевич, ― промурлыкала Лесьяна, обходя помещение, ― Меня с детства этому учили. Потому и хотела ехать в Санкт-Петербург.

― Так от чего ж не поехали? ― спросил я.

― А вам всё расскажи, да покажи, ― с улыбкой ответила она, ― Но я рада, что мы увиделись. Рада, что смогла помочь. На этом прошу меня простить, вынуждена покинуть вас.

Она улыбнулась напоследок, вскинула полы платья, которые мгновенно превратились в перья, перевоплотилась в сову и вылетела в окно.

Мы с Дианой сидели и просто смотрели друг на друга.

― Что ж, Диана Константиновна, нас с вами ждёт долгая ночь, ― сказал я.

― На что это вы намекаете, Павел Андреевич? ― возмутилась она.

― Нам нужно выяснить, что за люди меня преследуют, а наутро вы со мной поедете осматривать моё новое имущество ― ломбард, ― я достал папиросу и закурил, ― Заодно расскажете вообще всё, что знаете, начиная от Ордена расколотой луны, заканчивая Лесьяной.

Однако, разговор у нас не вышел. Мы вновь разругались так, что она покинула моё имение. Впрочем, на этот раз она не сказала, что это навсегда. Поэтому я знал, что она вернётся рано или поздно.

Тела поверженных врагов я планировал передать Гене, чтобы он отвёз их в надёжное место. Уверен, что он знает, куда именно.

Обыскав каждого, я нашёл лишь один единственный герб ордена в кармане. То был чёрный ворон, который держал кинжал в клюве. Никогда не видел ничего подобного.

Наутро я отправился на Пречистенку. Пришлось взять второй мобиль, который достался ещё от отца и вести его самому. Подобное не пристало знати, но делать было нечего, я не мог себе позволить передвигаться пешком.

На месте меня ждал Геннадий Олегович и Диана Константиновна, которая смотрела на меня гневно сверкая глазами.

После вчерашнего мне было трудно определиться, кто мне нравится больше: Лесьяна или Диана? С одной стороны с Лесьяной у меня должно быть всё кончено, ибо я получил то предательское письмо.

С другой стороны Романова сказала, что она этого письма не писала. При этом Диана знает, что происходит, но не рассказывает. Я обязан во что бы то ни стало её сегодня расколоть. Потому что мне нужны ответы.

Мы все вместе зашли в ломбард. То был центральный городской. Внутри целый ряд окошек с сетчатыми перегородками. Кипела жизнь. Люди обменивали товары, продавали, покупали. Никаких признаков вмешательства извне.

― Гена, это готовое предприятие, которое принадлежит теперь мне, ― сказал я вполголоса, ― Выглядит потрясающе. Сейчас подъедет Константин, чтобы закрыть все вопросы. Дождись его.

― Слушаюсь, Ваше Сиятельство.

― А вы, Диана, пойдёмте со мной, ― приказал я.

― Никуда я не пойду! ― воскликнула она.

― Пойдёте.

Я схватил её за руку и поволок за собой. Мы минули пару пролётов, я зашёл в кабинет управляющего ломбардом. Разумеется, там никого не было. Заперев дверь, я повернулся к Диане и окинул её с ног до головы.

Сегодня она была одета в лёгкое льняное бежевое платье с длинным рукавом и белым цветком на плече. На талии был изящный поясок, полы платья красиво драпировались.

Взгляд всё так же исподлобья, недоверчивый. Глаза сверкали искрами. Она словно ребёнок, которого много раз обманывали. Теперь не способна доверять даже тем, кто её не предавал.

― Если вы про госпожу Романову, ― начала было она, но я её перебил.

― Знаете, Диана Константиновна, я понял, что мне плевать, ― спокойно произнёс я, ― В конце концов, какая разница откуда вы это знали, верно? Может быть Орден вам поручил? Или вы вхожи в этот круг? Может быть вы знаете лично Вениамина Романова ― моего заклятого врага? Это всё неважно.

― Я не знаю его! ― резко сказала она.

― Дело вообще не в том, какие тайны скрывает Орден и когда он наконец со мной выйдет на связь. Дело… ― я сделал небольшую паузу. ― В нас с вами.

― На что это вы намекаете? ― возмущённо спросила она.

― Я пока ни на что не намекаю. Я лишь хочу вам сообщить, что какими бы ни были тайны, скрываемые нами обоими, у нас есть общие враги. Вы же с этим не будете спорить?

― Не буду.

― И в нашем списке находится ещё и Черкасов. Человек, который причастен к смерти ваших родственников, а также к разграблению собственности моего рода. Верно я говорю.

― Верно, ― опустив взгляд, произнесла она.

― Диана, как вы относитесь к тому, чтобы мы с вами нанесли визит Черкасову? А точнее, посетили его игорные заведения?

Внезапно в её глазах промелькнула искра радости. Неужели, она и вправду хотела, чтобы я ей это предложил?

― У вас есть какой-то конкретный план, Павел Андреевич?

― План есть, но мне нужна всего одна правда из ваших уст. Вы сможете мне это дать?

Она замялась.

― Да или нет, Диана?

― Я знаю, что вы хотите спросить.

― Что же?

― Про вашего отца, причастен ли он к дуэлям с Орловыми? ― она сделала паузу. ― Вы и правда хотите это знать?

Я задумался. С одной стороны я действительно хотел это знать. Но с другой стороны, что бы оно изменило? Если бы Диана была той самой особой, которая союзничает, чтобы потом всадить нож в спину, я бы его давным-давно получил.

― Раз уж я спросил, значит я действительно хочу знать, ― спокойно ответил я, ― Дайте мне этот ответ и вместе мы отомстим Черкасову за всё содеянное. Возможно, он заплатит ещё более высокую цену, чем Бессер.

Она прошлась вдоль комнаты, тяжело вздохнула, повернулась ко мне и посмотрела прямо в глаза.

― Ваш отец действительно был причастен к дуэлям, в которых участвовали мои братья и мой отец. Но лично он никого не убивал. Когда все узнали о том, что ваш дед и ваш отец погибли, я подумала, что они заплатили за мои страдания.

Это было произнесено холодно и расчётливо. Меня словно полоснули бритвой по сердцу. Я начал вскипать и мне было сложно остановиться.

― Ах вот как! То есть, он никого не убивал, при этом вы всё равно рады, что он умер, да⁈

― Я не говорила, что я рада! ― шумно возразила она.

― А и не надо было говорить, оно считывается по вашим глазам! ― заорал я. ― Будь проклят тот день, когда вы появились на пороге моего имения.

― Ну и что? Снова разбежимся⁈ ― продолжала Диана. ― А потом где-нибудь увидимся, остынем, и начнём смотреть друг другу в глаза, как ни в чём не бывало? Такой у вас был план?

― Тот план, что у меня был, вас больше не касается, убирайтесь к чёрту.

― А вот и не уберусь, понятно! Если бы не я, вы бы эту дуэль могли проиграть, поэтому это и мой ломбард в том числе.

― Да что вы о себе возомнили⁈

В сердцах я схватил папку с бумагами и швырнул её в стену. Листы разлетелись во все стороны, медленно оседая на деревянном полу.

― Это вы что о себе возомнили? ― продолжала она. ― Думаете не больно терять братьев одного за другим? Зная, что некто Евграфов Андрей Илларионович может всё остановить? Думаете я не приходила к нему и не молила о том, чтобы он помог⁈

― Что? ― недоумевал я.

― Правильно! Вы видите только свою сторону конфликта, а на чужую вам плевать. И на меня вам плевать! Вы только и хотели, чтобы я подсматривала в чужие карты, да сообщала вам комбинации для выигрыша в игорном доме Черкасова.

― Ну ка быстро вылезайте из моей головы, ― приказал я.

― Попробуйте выгнать самостоятельно, ― её глаза горели адским пламенем.

― И мне не плевать на вас, Диана, ― произнёс я сквозь зубы, ― С чего вы это взяли вообще?

― С того, что вы не сильно сопротивлялись, когда Лесьяна вас целовала. Причём, это происходило при мне. Я сидела рядом! Я ― та, кто спас вас от теней. Потому что, если бы я не предупредила, они бы вас убили.

Я хотел было возразить, но голову предательски заволокло туманом ярости.

― Молчите⁈ ― издевательски спросила она.

― Лесьяна ― моя возлюбленная…

― Теперь-то понятно.

― Не перебивайте меня! ― возразил я. ― Моя бывшая возлюбленная.

― Теперь вы вот так заговорили?

― Я говорю, как есть. Тот поцелуй ― недоразумение.

― Недоразумение, которому вы не смели сопротивляться.

Я прищурился.

― А вы ревнуете, Диана?

Она мигом покраснела.

― Ещё чего? ― она повернулась полубоком и скрестила руки на груди. ― Ревновать вас? Да кто вы вообще такой?

Я сделал два шага вперёд, теперь нас разделяло совсем небольшое расстояние, я даже чувствовал её дыхание.

― Я тот, в чью голову вы залезаете, чтобы наконец понять, нравитесь вы мне или нет?

Она отвела взгляд.

― Вот ещё, не много ли чести?

― Тем не менее, вы это делаете. Каждый раз, при каждой встрече. И вы же зачем-то приехали сюда, хотя я вас не приглашал.

― От вас дождёшься, ― недовольно бросила она, ― У вас к дамам отношение потребительское, думаете, я не знаю?

― Другие может и заслуживают такого отношения.

― Только не делайте из меня особенную! ― возразила она.

― А вам бы хотелось, верно?

Я приблизился ещё. Она никуда не отступала. Стояла, отвернувшись и скрестив руки на груди. Я чувствовал, что она хотела того же, что и я, но положение, в котором мы оказались создавало между нами огромный барьер.

― Чего мне бы хотелось вы никогда не узнаете, потому что вы не телепат, ― отрезала она.

Затем Диана развернулась и пошла в сторону двери, но я её схватил за руку, развернул и притянул к себе. Девушка сама не заметила, как очутилась в моих объятиях.

Она смотрела на меня снизу вверх, в её синих глазах читалась растерянность, вожделение, страсть, гнев, обида, всё на свете. Уж не знаю, что она читала в моих глазах, но лучшего момента для поцелуя и быть не может.

Поэтому я нагнулся и впился в неё так, словно это последний поцелуй в жизни.

Сопротивлялась она совсем недолго. Может секунду или две. Затем обмякла, поддалась влечению и обвила мою шею своими изящными руками. Сердце колотилось у неё, как бешеное.

Я даже не знал, что оно может так колотиться.

Мы застыли на долгие минуты, я потерял счёт времени. Наконец, когда мы оторвались друг от друга, я вновь посмотрел в её глаза.

― Кажется, теперь уже вообще ничего не имеет значения? ― спросил я, пытаясь вспомнить, о чём мы спорили.

Она закусила нижнюю губу, провела по ней языком и отвела взгляд.

― Пожалуй, вы правы.

― Стоило начать с этого, верно? ― улыбнувшись, пошутил я.

Но этого не стоило говорить, ибо она снова вспыхнула.

― Вот так вот⁈ ― повысила голос Диана. ― А ничего, что я…

Эту фразу ей не суждено было закончить, в помещение ворвался Константин и Гена.

― Павел Андреевич! ― произнесли они синхронно.

― Что случилось? ― фыркнул я.

― Приходил неизвестный, передал вам красный конверт со странной печатью в виде расколотой луны.