Последний маг Империи

Глава 7 «Весточка» из Ордена

Через полчаса я был уже в имении. Нужно подготовиться к дуэли. В голове зрел вполне чёткий план. В случае победы я смогу вынудить Бессера отозвать иски. Ибо дуэльный кодекс ― непреложен. Ни один аристократ не имеет права нарушить дуэльный кодекс.

Нарушение карается смертью.

У входа в имение меня встретила Софья.

― Ваше Сиятельство, он не желал слушать, просто вошёл!

Я закатил глаза от раздражения.

― Да что этот Бессер себе позволяет?

― Бессер? Кто это?

― Тот, кто наверху сидит, очевидно, ― раздражённо сказал я.

― Нет, нет, он представился иначе, ― испуганно произнесла Софья, ― Григорием.

У меня появились смутные сомнения, но я кажется понимал, кто именно меня ожидает наверху.

― Я сейчас разберусь, Софья. Оставайся тут.

Я поднялся наверх, не раздеваясь. Таинственный гость стоял ко мне спиной у окна и смотрел на ночное небо.

― И что же вы здесь забыли, Григорий?

Он не двигался и не отвечал пару мгновений. Но затем резко развернулся и сделал хлёсткое движение рукой. Я почувствовал укол в груди. Когда посмотрел, оказалось, что он метнул в меня небольшую иглу длиной с мизинец. По ней капельками стекала кровь.

― Какого чё…

Секунду спустя я окаменел, а Григорий подошёл почти вплотную.

― Что ж, молодой граф, я здесь не для того, чтобы трепать языком. Задачи вас убивать у меня тоже нет. Хотя…

Он сделал многозначительную паузу.

― Хотя и мог бы, причём, очень легко.

Я изо всех сил пытался перехватить контроль над собой, но не получалось. Григорий был очень силён.

Из-за этого я только ещё больше злился. Моя собственная беспомощность в этой ситуации раздражала так сильно, что аж глаза из орбит вылезали.

― Стараетесь, Павел Андреевич, ― ухмыльнулся он, ― бросьте это дело. Ничего не выйдет. Лучше послушайте моего совета.

Он подошёл ко мне почти вплотную. Осмотрел с ног до головы, глубоко вдохнул, закрыв глаза.

― Гнев, отчаяние, ― констатировал он, ― Ни грамма страха. Может вы не так уж безнадёжны?

Я даже заговорить не мог. Кровь в моём организме, питающая каждый сосуд, каждое мышечное волокно, восстала против меня. Он её контролировал. Казалось, что Григорий не прикладывал никаких усилий.

― Впрочем неважно, ― Григорий всё ещё стоял напротив почти вплотную, ― Я здесь лишь для того, чтобы предостеречь. Вам, молодой граф, не стоит засиживаться в Ордене расколотой луны.

Он посмотрел мне прямо в глаза.

― Дело в том, что я ставил против вас. Вы мне в Ордене не нужны. Я понятно изъясняюсь? ― он улыбнулся кончиком губ. ― Ах да, вы же парализованы. Даже моргнуть не сможете.

Напряжение внутри меня нарастало с каждой секундой всё больше и больше. Он взял иголку, что торчала у меня из груди и вытащил её. Правда, контроль ко мне не вернулся.

― Я могу не только парализовать, ― говорил он вполголоса, ― я могу делать очень и очень больно.

В этот момент он пальцем ткнул в то место, откуда у меня шла кровь. Затем он начал крутить им, расширяя рану. Было действительно неприятно. Но больно? Нет. Для меня это не боль.

Ох, сколько всего я мог с ним сделать, если бы у меня была возможность двигаться. Убил бы прямо на месте. Здесь и сейчас.

Вспышка.

Несколько секунд спустя я очнулся на полу. В глазах белая рябь, но я могу двигаться! Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что Григорий лежит метрах в пяти от меня рядом с окном.

Он без сознания. Что произошло? Что за вспышка? Откуда она взялась?

Я просмотрел на свою грудь. Очередная сорочка испорчена жжёными чёрными дырами.

Стоп!

Откуда они взялись?

Я осмотрел место, где была небольшая рана от иглы. Всё прижгло до корочки. Кровь больше не сочилась.

Уже который раз за сегодня я сталкивался с этим явлением. Оно не просто так происходило. И тут мозаика начала складываться в единую картину.

Перед глазами промелькнул цех на оружейной фабрике, записка от Милоша Брадича и его безумное изобретение.

Каждый раз, когда кто-то пытался меня контролировать изнутри, случался разряд. Получается, капсула даёт защиту? Причём она не только обрывает любой контроль, но и способна нанести урон моему противнику?

Я не понимал до конца, как оно всё работает. Но Милош определённо мне не враг. А скорее наоборот.

Внезапно, я обнаружил, как Григорий начал подниматься. Не теряя ни секунды, я мысленно представил, как сейф вылетает из шкафа и приземляется на моего оппонента. Так и произошло.

Выломав деревянные двери, тяжеленный стальной сейф устремился нужном направлении. Григорий, который не успел очухаться, получил мощный удар, после чего отключился.

Я поднялся с пола, сзади забежала ошалевшая Софья.

― Да что же тут творится каждый день⁈ ― вопила она. ― Павел Андреевич, вы в порядке? Звуки были такие, словно в дом молния ударила!

― Ну не совсем в дом, ― буркнул я.

Сделав несколько шагов вперёд, я очутился перед поверженным мною врагом. То, что мы оба состояли в одном Ордене, видимо, меня никак не защищало. Он пришёл в мой дом и пришёл с мечом.

От меча и пал.

Григорий был жив, но очень сильно ранен. Вся левая часть головы покрыта кровью. Может рассечение или чего хуже. Правая рука была сломана, судя по неестественному бугру под сюртуком.

― Боже! ― воскликнула Софья. ― Что же вы натворили, Ваше Сиятельство?

― Я натворил⁈ ― чуть ли не заорал я. ― А ничего, что он вломился в моё имение?

― Но это же не повод его убивать!

Я смотрел на неё вытаращенными глазами, затем махнул рукой, понимая, что старуха уже совсем бредит. Не понимает, что происходит. Хаос в доме, который творился ежедневно, совсем выбил её из колеи.

Из сухой, чёрствой, бездушной экономки, она превратилась в эмоциональную, сердобольную, охающую по любому поводу женщину.

Внезапно донёсся стук в дверь внизу.

― Да кого ещё принесло посреди ночи⁈ ― недовольно гаркнул я. ― Накануне моей дуэли!

― У вас дуэль? Господи помилуй, ― Софья перекрестилась и упала в обморок.

Я едва успел подхватить её в полёте, иначе бы расшибла себе затылок. Аккуратно положил её на пол, кинув под голову подушку с кресла.

― Надо было Григорию тоже сказать, что у меня дуэль.

Я уже начал разговаривать сам с собой, ибо никаких сил терпеть происходящее не оставалось.

Окинув взглядом помещение, я обнаружил одинокую серую сову, сидящую на столе.

― А ты чего меня не предупредила? Видела же, что он притаился!

Она издала свой совиный звук, раскрыв клюв и взмахнув крыльями.

― Ну да, ну да, ты права. Я же знал, что здесь кто-то есть. Сам пришёл в ловушку. Даже Софья предупредила.

Сова взмахнула крыльями, взлетела и села мне на плечо. Я почувствовал приятное тепло её лап, но быстро согнал птицу. В дверь барабанили, словно я гостю был должен денег.

Открыв, я уже было хотел наорать на гостя, но передо мною стояла Диана.

― Ну наконец-то! ― воскликнула она. ― Боже, что с вами произошло⁈ В вас из корабельной пушки выстрелили⁈

Я посмотрел на сорочку.

― Ничего особенного. Диана, что случилось? Почему вы здесь?

― Почему я здесь⁈ ― опешила она. ― Да как вы смеете спрашивать подобное?

С этими словами она зашла внутрь без приглашения.

― У вас дуэль с Бессером! Из-за меня.

― Ну да, и что такого?

― Что такого⁈ ― её удивлению не было предела. ― А то, что он убьёт вас и глазом не поведёт! А я, а я…

Она не закончила фразу и отвернулась.

― Что «вы»? ― спросил я, делая ударение на местоимении.

― А я… ― её губы слегка дрожали, она не решалась сказать. ― Я не хочу, чтобы вы погибали.

― Так я и не погибну, с чего вы это взяли вообще?

― С того, что Бессер не только мастер кулачного боя, так ещё и заядлый дуэлянт. Сколько у вас было дуэлей, молодой граф?

Я задумался.

― Если не считать стычку с немцем в окопе, где мне пришлось собственными зубами перегрызть ему глотку…

― Вы надо мной издеваетесь⁈ ― всплеснула руками Диана.

― Нет, я правда перегрыз ему…

― Да какая ж это дуэль⁈

― Самая настоящая! Один на один! Ставка ― жизнь, ― я прокашлялся, ― И как вы видите, победил не он.

Она оглянулась по сторонам.

― А где Софья?

― С какой целью интересуетесь, графиня? ― ехидно спросил я.

― Где Софья, Евграфов? ― строго спросила она.

― Не забывайтесь, Диана, вы в моём доме, вообще-то! ― огрызнулся я.

― Вы не забыли? Я телепат! И я знаю, что здесь находится не только Софья.

Я вздохнул.

― Они наверху.

― Вот так бы сразу.

― Только вы не спешите, возможно, вам будет не совсем…

Но она уже поднялась, а я услышал её визг. Забежав наверх, я потряс девушку за плечи.

― Диана, угомонитесь уже!

― Убийца! ― воскликнула она, завидев Софью.

― Так себе вы телепат, если не можете отличить живого от мёртвого, ― хмыкнул я.

― Подождите минутку. ― она сделала два шага вперёд. ― Это Архипов⁈

Орлова повернулась ко мне с ошалелым выражением лица.

― Вы… Вы… Вы его убили⁈

― Тут такое дело, Диана… ― я почесал затылок. ― Я вообще не планировал его убивать. Но что-то пошло не по плану.

― То есть он мёртв⁈

― Понятия не имею, я его сейфом огрел.

― Сейфом⁈

Мы оба замолчали на несколько секунд, глядя друг другу в глаза.

― Ой, Диана, только не устраивайте драму из ничего!

― Да вы с ума сошли… ― она не знала, что ответить.

― Уверен, что он жив, ― сказал я с оптимизмом, ― Просто немного ушибся.

― Да он весь в крови! ― она закрыла лицо рукой. ― Так, Павел Андреевич, вы же понимаете, что нельзя убивать членов ордена, в котором состоите?

― Да он сам пришёл сюда, метнул в меня какую-то иглу, а затем вспышка и всё как в тумане.

― Какая ещё вспышка?

В этот момент Архипов начал шевелиться и стонать. Диана подбежала к нему и села на корточки рядом. Я сделал то же самое.

Когда Григорий открыл глаза и увидел меня, он встрепенулся и хотел было отпрянуть. Но ничего не получилось из-за перелома и общей слабости.

― Григорий! ― строго сказала Диана. ― Что вы забыли в имении Евграфовых?

― И ты ещё здесь, ― недовольно буркнул Григорий Вячеславович, ― Все сливки Ордена собрались в одном месте.

― Не смейте дерзить мне! ― сказала она. ― Вы хоть понимаете к чему привела ваша выходка?

― Какая выходка? ― попытался косить под дурачка Григорий.

― Вы сейчас настолько слабы, что ваш разум для меня открытая книга! ― продолжала Диана. ― Поэтому не увиливайте от ответа. Вы угрожали Павлу. Зачем?

― Я никому не угрожал, ― без зазрения совести сказал Григорий.

Я взял Диану под руку и отвёл в сторону.

― Диана, у меня дуэль на носу, а отпускать его нельзя.

― Вы что предлагаете⁈ ― она приподняла брови. ― Я не собираюсь в этом участвовать! Я не убийца.

― Да какое убийство, Диана! Вы себя слышите? Я просто предлагаю его закрыть в подвале, пока не…

Послышался шум открывающегося окна. Мы оба повернулись в сторону, где минуту назад лежал Григорий. Разумеется, его там уже не было.

Я закрыл лицо рукой, массируя виски большим и указательным пальцами. Диана оглядывалась по сторонам, всплеснув руками. Затем она подскочила к Софье, которая потеряла сознания и до сих пор лежала без чувств.

― Павел Андреевич, нужно нашатырь или спирт, скорее!

― Да почем мне знать, где в доме нашатырь? И есть ли он вообще? ― недоумённо ответил я.

― Вы не знаете, где и что лежит в вашем имении? ― недоумевала Диана.

― Разумеется нет! Всё знает Софья, спросим у неё, когда очнётся.

― Вы должно быть шутите?

Я не очень понимал, что от меня хочет Диана. После непродолжительной словесной перепалки, ей всё-таки удалось меня отправить искать нашатырь. Я честно обошёл всё имение, но это ничего мне не дало.

Тогда я решил поступить проще. Я же знаю, как выглядит ампула нашатыря, верно? Значит я могу представить себе, что она у меня в руке. И если моя сила сработает, то она прилетит, где бы ни была.

Так и произошло. Только вместе с ампулой полетел целый набор первой помощи. Я услышал гулкий грохот за одной из дверей возле прачечной. И действительно за ней обнаружил набор первой помощи.

Через пару мгновений мы уже поставили Софью на ноги. Она охала, ахала, вздыхала и проклинала весь мир. Когда я убедился окончательно, что с моей служанкой всё в порядке, я увёл Диану на веранду.

― Ваша симпатия ко мне не знает никаких границ, ― улыбнулся я.

― Моя симпатия? ― она опешила. ― Вы уж держите это при себе, ей богу, приписываете мне невесть что.

― Почему телепат вы, а считываю вас я?

Она залилась румянцем и топнула ногой.

― Может вы прекратите уже свои игры? Я здесь вообще-то не за этим.

― Вы просто испугались, что я могу погибнуть на дуэли, ― сказал я, ― поэтому решили приехать. Ведь следующего раза может и не быть.

― А вот и нет! ― возразила она. ― Я приехала, чтобы сообщить вам, что Бессер очень опасен, и вам нужно быть осторожнее.

Она замялась.

― Тем более, в этом есть и моя вина, ― Диана отвела взгляд, ― Если бы я не была одержима местью, всего этого бы не произошло.

Я подошёл поближе и положил ладони ей на плечи.

― Глупая, ― улыбнувшись глазами, сказал я, ― даже если вы виноваты, я всё равно не умру.

Она посмотрела на меня снизу вверх, в глазах у девушки считывались отчаяние и страх.

Ночь становилась совсем томной. Дневная жара спала, лёгкий бриз колыхал её волосы. Я вдыхал воздух полной грудью так, словно это был один из последних дней в моей жизни.

Столетний клён, стоявший позади нас едва покачивался, поскрипывая стволом. Всё замерло, казалось, что даже время шло медленнее, чем обычно.

― Ничего я не глупая, прекратите, ― сказала она, надув губы, как маленький ребёнок.

Несмотря на то, что мы были малознакомы, я испытывал к ней тёплые чувства. Понятия не имею откуда они взялись. Но в груди ощущалось приятное тепло, когда находился рядом с Орловой.

Внезапно она вырвалась из моих рук, села на лавочку и закурила папиросу в мундштуке.

Маленькая оранжевая точка разгоралась в ночи при вдохе, привлекая ночных бабочек. Одна из них села на платье Дианы. Девушка не обратила на это никакого внимания.

― Павел, вы должны знать, что Бессер ― очень опасный противник. Он участвовал уже в семи дуэлях. Из каждой вышел победителем.

Она затянулась папиросой, сбросила пепел и тяжело вздохнула, глядя вдаль.

― Слушайте, ― заговорил я, ― мне приятно, что вы переживаете, но…

Она не дала мне договорить.

― Мой брат тоже был заядлый дуэлянт, ― её губы дрожали, когда она говорила, ― Пять дуэлей, пять побед. Блестящих побед. Противники были повержены наповал. У брата ни царапины. Олега называли бессмертным в узких кругах.

― Что ж… ― я не нашёлся сказать ничего лучше.

― Но потом, ― в её глазах появились слёзы, ― Олег решил восстать против Беклемишева. Он не хотел выполнять поручения, связанные с незаконным отъёмом имущества. И на следующий день…

Слеза пробежала по щеке и упала на её грудь. Она повернулась ко мне и начала буравить пронзительным взглядом.

― Дуэль с Бессером, ― она снова отвернулась, ― Как вы видели, даже формального повода не нужно. Достаточно устроить публичную перепалку, и вы уже влипли.

Я вздохнул.

― Послушайте, Диана…

Но она не давала мне договорить.

― Зная это, Бессер всё равно ухаживает за мной, понимаете? ― в её глазах мелькнула искра гнева. ― Он считает, что я должна подчиниться. Они думают, что сломали род Орловых. Подмяли под себя. А я просто красивый сувенир, который можно поставить на полку.

От этих слов мне стало не по себе. Трудно понять молодую даму, которая осталась без мужской опоры в этом мире. Несмотря на это, она держалась мужественнее многих мужчин.

Уж в чём Беклемишев был прав, так это в том, что мы живём в обществе зверей и шакалов.

Я промолчал. Вероятно, нужно было что-то сказать, поддержать разговор. Но я был бесконечно далёк от жизнеутверждающих речей.

Всё, что приходило мне в голову ― это банальное: «Ох, ну и что тут теперь попишешь?». Не мог же я такое ляпнуть сейчас.

Мимо пронеслась ночная птица, луна полностью обнажилась. В её свете Диана выглядела словно ночная муза, пришедшая спасти мою душу от вечных мук.

Тишина была нарушена через минуту или две, когда графиня докурила папиросу и взяла новую.

― А ведь мы с вами знакомы гораздо дольше, чем вы думаете, ― с досадой сказала Диана, ― Просто вы купаетесь в женском внимании. Никого не запоминаете.

Я приподнял брови.

― Простите, что?

― Вы сказали, что знаете меня лишь неполные сутки. А на самом деле мы знакомы гораздо дольше, молодой граф. Вы меня видели ещё три года назад, когда вернулись со службы. Званый ужин у Лялиных. Не припоминаете?

Я кивнул.

― Припоминаю, конечно, я тогда заручился поддержкой Михаила Романовича. Дела шли скверно у Евграфовых. Но не так скверно, как сейчас.

― Я была в тёмно-зелёном платье. Вы мне комплимент сделали.

У меня глаза из орбит выкатились.

― Не шутите так надо мной! То была девочка лет четырнадцати с очаровательной улыбкой… ― я не договорил, понимая, что это действительно была она. ― Нет, быть того не может.

― Не четырнадцати лет, граф. Пятнадцати.

― Пятнадцати… ― пролепетал я и сел рядом с ней на лавочке. ― Пятнадцати…

― Вы ещё тогда гадали по руке, ― она улыбнулась и ещё одна слеза скатилась по щеке, ― Кто вас только этому научил? Мужчина, что по руке гадает ― нонсенс.

― Я просто хотел вас развеселить, ― произнёс я, всё ещё не оправившись от шока, ― Вы были мрачнее тучи. Ничто вас не радовало. Вот я и…

― У вас получилось.

Она придвинулась поближе и положила голову мне на плечо.

― А помните, что вы нагадали?

― Увы, нет.

― Вы мне жениха пообещали. Сказали, что лучший мужчина в моей жизни появится через три года. Главное ― это продолжать носить красивые платья и улыбаться, во что бы то ни стало.

Она окончательно растопила моё сердце. Я приобнял её за плечо и почувствовал, как Диана успокаивается. Если до этого между нами было напряжение, то теперь мы оба застыли во времени, глядя на звёзды.

Через минуту она встрепенулась, будто её током ударило.

― Впрочем, у нас не вечер воспоминаний, граф. Нам нужно, чтобы вы победили в дуэли. Иначе, мы с вами не доберёмся до Беклемишева.

― Я был с ним в одной комнате, он пытался…

― Беклемишев ― сильнейший гипнотик, ― уверенно произнесла она, ― он способен управлять людьми, подавлять их волю. Не представляю, как вы вышли оттуда не выдав никаких тайн и секретов.

― Откуда вы знаете, что я не выдал тайн?

― Вы всё время забываете, что я телепат, Павел Андреевич.

Я ударил себя по лбу. Мы поднялись, и я взглянул на часы. Половина второго ночи. До дуэли оставалось два с половиной часа.

― Граф, расскажите, как вы будете действовать? ― приказным тоном спросила она.

― Что? Действовать? Да по обстоятельствам.

― Вы серьёзно?

― А что такого?

― Нет, так вы точно погибнете. Вы вообще знаете по каким правилам состоится дуэль?

― Да, дуэль с барьером, ― улыбнувшись, я закурил папиросу, ― Диана, на войне я встречался с вещами и похуже, чем дуэль с барьером.

― Это не имеет никакого значения! ― воскликнула она. ― Скажите, вы метко стреляете?

Я рассмеялся.

― Диана, я служил в стрелковом полку, как вы думаете, я метко стреляю?

― На войне важна не меткость, и количество ружей, ― парировала она, ― Так ответьте на мой вопрос, пожалуйста.

А она не промах. Знает слишком много для особы её лет и положения.

― В полку меня называли «Левша», знаете почему?

― Потому что вы левша?

― Нет, потому что Левша ― это тульский мастер, подковавший блоху, ― я выдохнул дым в сторону, ― Я сбивал медяк из карабина на расстоянии ста метров. Так же ювелирно, как и он подковал блоху.

Я сделал многозначительную паузу.

― Теперь как думаете? Метко ли я стреляю?

― Я думаю, что на дуэли вы будете стрелять не из карабина.

Какова проницательность.

― Карабин, пистоль, револьвер, какая разница?

― Я хочу быть уверена, что вы хорошо подготовлены.

― Если я плохо подготовлен, за два с половиной часа это не исправить, ― я выбросил остатки затухшей папиросы, ― Но нам с вами повезло. Я не просто хорошо подготовлен. Я рождён для этого, уж поверьте.

Какое-то время она испытующе смотрела мне в глаза, словно пытаясь найти подтверждения моих слов. Разумеется, она их нашла. Я чувствовал, как мой разум подвергается серьёзнейшему проникновению. Но надо сказать, что я и не сопротивлялся.

― Что ж, ― Диана наконец нарушила тишину, ― тогда послушайте мой план действий. Я желаю, чтобы эта мразь Бессер гарантированно получила по заслугам.