Потерявшие крылья

Глава 10

Казалось, что воздух стал хрустальным и от малейшего неосторожного движения разлетится пронзающими ледяными каплями. Сестры напряженно переглянулись и взялись за руки. Парни молча переводили взгляды с Тамилы и Дэсмиша на сестер и обратно.

Почти заледеневшую тишину нарушил Дэсмиш, который шагнул вперед и приобнял Тамилу.

— Откуда у вас такая информация? — поинтересовался жрец.

— Сначала ответьте, — неожиданно поддержала сестру Милена, сверля взглядом растерявшуюся женщину.

Дэсмиш оглянулся на Тамилу и ответил:

— Правда.

— Да ладно! — вырвалось у Антона.

Мирослава ошеломленно распахнула глаза, а Милена в отчаянии замотала головой:

— Нет! Невозможно! У нас есть мама!

— Вы можете это доказать? — поинтересовался Виталий, обнимая Милену.

— Доказать не можем. Можем рассказать.

— Почему на вопросы отвечаете вы, а не она? — всхлипнула Милена и с неприязнью взглянула на Тамилу.

— Я дала обещание вашей матери, что не раскрою вам эту тайну, — с трудом выговорила женщина, но отважно посмотрела на дочерей.

— Зачем же раскрыли? — хмыкнул Антон.

— Так я ничего вам не рассказывала, — покачала головой Тамила. — И не собиралась рассказывать. Не понимаю, откуда вы могли это узнать.

— Кто вам сказал? — взгляд жреца сканером прошелся по всем четверым и удивленно задержался на Милене.

— Милена увидела во сне, — объяснил Виталий.

— Если хотите, мы расскажем все и ответим на ваши вопросы, — снова переглянувшись с Тамилой, сказал Дэсмиш.

— Я не уверена, что хочу это знать, — яростно прошептала Милена, а Виталий обхватил ее руками и притянул к себе.

— Я хочу, — медленно сказала Мирослава, глядя в полные боли глаза Тамилы. — Если вы — наша мама, почему мы выросли в другой семье?

— Что непонятного? — нервно засмеялась Милена. — Нас оказалось слишком много, и она подбросила подарок нашим родителям.

Девушка с вызовом посмотрела на Тамилу и заявила:

— У нас есть мама, и это не вы. Вы бросили нас, а наши родители подхватили.

В глазах Тамилы что-то рушилось и разлеталось обломками, но на лице не дрогнул ни один мускул.

— Да, я понимаю. Мама и должна быть единственной.

Она на мгновение прикрыла глаза ладонью, но почти сразу справилась со слабостью и снова взглянула на сестер:

— Но я вас не бросала.

Мирослава молчала, только переводила изумленный взгляд с сестры на Тамилу.

— Так что вы решаете? — спросил Дэсмиш.

— Не могу сказать, что мне это интересно, — отрывисто сообщила Милена, — но раз Мира хочет знать — говорите.

Дэсмиш усадил Тамилу в кресло, сам сел рядом на стул.

Милена демонстративно отвернулась от них обоих и положила голову Виталию на плечо. Мирослава же напряженно рассматривала Тамилу.

— Может, нам с Антоном лучше выйти? — неуверенно предложил Виталий, получив от подруги негодующий взгляд.

— Зачем? — откликнулся Дэсмиш. — Наоборот, вы сейчас нужны девочкам.

Жрец оглянулся на Тамилу, взял ее за руку и легко сжал пальцы.

— Рассказывать буду я, но вопросы вы можете задавать нам обоим, — произнес он. — Пожалуй, стоит начать за несколько лет до вашего рождения…

Мне казалось, я не выдержу этой пытки. Мое сердце протыкали длинные острые иглы от каждого колючего взгляда Милены, хотя девочка и старалась не смотреть на меня; от каждой слезинки, скатившейся по щеке Мирославы. Наверное, я трусиха, потому что мне проще было сосредоточить все внимание на Дэсмише. Он словно шел со мной рядом все эти долгие годы. Хотя, почему «словно»? Он действительно почти все время был рядом. Поэтому рассказывал так, как не смогла бы я сама. Всё, начиная с осколков, отнявших жизнь у нашего ребенка, и заканчивая самым страшным днем — когда я по своей воле отдала собственных детей. Наверное, если бы не было наших бесед с Рамисой, этот разговор я бы просто не пережила. И — нет, самым страшным днем оказался сегодняшний, поскольку двадцать лет назад больно было только мне одной, а сейчас — всем троим, даже Милене, которая изо всех сил делала вид, что ее это все не касается. Нет, опять не то слово… Почему «даже»? Ей было больнее нас всех, именно поэтому она так реагировала. Кто, зачем принес ей этот сон⁈ Для чего она нашла информацию обо мне?

Я настолько не ожидала от девочек такого вопроса, что растерялась. Наверное, я могла бы сказать неправду, просто пожать плечами и удивиться словам Мирославы. Но я не успела взять себя в руки, и моя реакция практически сказала все за меня. Знаю, потом я придумаю тысячу вариантов выхода из этой ситуации. Но это потом…

А сейчас я слушаю ровный голос Дэсмиша, чувствую, как он приглушает переполняющие нас всех чувства, но совсем забрать эту боль ему не по силам.

Когда он замолчал, я не сразу решилась посмотреть на дочерей. А когда все-таки подняла взгляд, то увидела, что обе они прижались к своим парням и плачут. Милена спрятала лицо на груди Виталия и повернулась ко мне спиной. От нее веет отчаянием и злостью. Мира положила голову Антону на плечо, но она не сводит с меня глаз и даже не пытается вытирать бегущие по щекам капли. Печальная растерянность и всколыхнувшаяся тоска по родителям ярко видны в ее взгляде. Знаю, будь они сейчас дома, обе побежали бы к матери. Не ко мне, а к той, кто действительно ею был: растил их, утешал и поддерживал. Пусть свое негодование девочки выльют на меня, а маме останется любовь и благодарность. Я и сама благодарна этой женщине, несмотря на то, что ревность не отпускала меня с первого дня нашего знакомства. Она — мама моих девочек. Не я. Всё.

— Давайте все вопросы, если они у вас появились, оставим на потом, — сама слышу, как глухо звучит мой голос. — И вам, и мне нужна передышка. Дэсмиш, пойдем, пожалуйста!

На самом деле, хочется все бросить и убежать. Но я заставила себя подождать возможного возражения. Если Милена пожелает вылить на меня всю ту черноту, что она сейчас чувствует, я останусь и выслушаю ее.

— Позовите мысленно меня или Тамилу, если захотите поговорить, — Дэсмиш тоже выдержал паузу, прежде чем встать. — Мы услышим вас.

И мы вышли из комнаты под звон все той же хрустальной тишины.

Тэйхирт встретил Лу перед лестницей, которая вела к комнате, где была заперта Эри. Лу потерянной тенью бродила взад — вперед, но к ступеням не подходила. Зато тут же бросилась к нему, как только увидела.

— Эри?..

— Все в порядке с твоей Эри, — недовольно проворчал жрец. — Ты думала, я ее убивать пошел? Хотя, сознаюсь, очень хотелось.

— Почему я не чувствую ее? — в глазах девушки плескалось беспокойство.

— Ты не веришь мне, что ли?

— Верю. Просто…

— Моя защита блокирует вашу связь, — перебил жрец.

— Зачем?

— Затем, что я не собираюсь позволить ей снова попытаться убить тебя.

Лу вздохнула.

— Мне плохо без нее.

— Она убить тебя хотела! — в голосе Тэйхирта послышался гнев.

— Знаю, — тихо отозвалась Лу. — Я же не прошу вернуть меня ей. Просто говорю, что чувствую.

— Разве ты плохо общаешься с сестрами?

— Они вдвоем, они — целое. Как когда-то были мы с Эри. Я все равно буду просто третьей. Ты не поймешь, — она махнула рукой на жреца.

Тэйхирт молча шагнул к ней и притянул к себе за талию одной рукой. Лу запрокинула голову и невольно облизнула губы. Жрец чуть усмехнулся и легко провел пальцем по ее нижней губе, с подбородка спустился на шею, едва заметно коснулся ладонью груди и обвел пальцем напрягшиеся вершинки.

— Что ты делаешь? — Лу попыталась отстраниться, и он позволил ей это.

— Хочу стать частью твоего целого, — краешком губ улыбнулся Тэйхирт.

— А меня спросить не желаешь?

— Я именно этим и занимаюсь.

— Я думала, ты хочешь меня просто поцеловать, — смутилась девушка.

— Хочу. Но не только поцеловать. И не только в губы.

Щеки Лу порозовели.

— У тебя раньше никого не было, да? — вот вроде спросил, но при этом с явной утвердительной интонацией.

Его руки снова обхватили ее, и девушка почувствовала нежное прикосновение сильных пальцев, которые стали поглаживать ее спину вдоль сложенных крыльев.

— Не было, — едва слышно откликнулась она.

— Я не буду тебя торопить, — тоже шепотом сказал он и впился в ее губы.

Этот поцелуй совсем не походил на тот, первый. Сейчас его губы были требовательными и настойчивыми, они захватывали в плен, но им не хотелось сопротивляться. По всему телу разливались жаркие волны удовольствия, закручивая спирали ярко-золотистых искр на крыльях. Пропали давящие каменные башни, пропало предательство подруги, пропал весь мир, кроме них двоих. Сейчас существовала только одна Вселенная, и они были ее центром. Лу почувствовала, как обжигающе-нежно его пальцы касаются крыльев, и с ее губ сорвался стон. Тэйхирт тут же убрал руки:

— Прости.

— Все хорошо, продолжай, — Лу уже сама потянулась к его губам, а пальцы погрузились в темную гриву волос жреца. — Крылатых девушек у тебя раньше не было, да?

Она не удержалась от подначки, копируя его. Тэйхирт только усмехнулся.

Но окружающий мир недолго дал им отрываться от реальности. Первой это ощутила Лу.

— Подожди! — все-таки отстранилась девушка. Она нахмурилась и прикрыла глаза.

— Что случилось?

— Не знаю. Но от Милены и Миры сейчас такой поток отрицательных эмоций идет, даже больно, — Лу взглянула на жреца и поежилась. — Может, надо сходить к ним?

Тэйхирт ответил не сразу, потом качнул головой.

— Они узнали про Тамилу.

— Откуда? — изумилась девушка.

— Про это не спрашивал. Пойдешь к ним?

— Да. Надеюсь, что смогу поддержать.

Однако оба не двинулись с места, продолжая смотреть друг на друга.

— Мне хорошо с тобой рядом, — крылья фирхаши затрепетали, но Лу заставила себя не отводить взгляда. — С тобой я готова зайти так далеко, как ты хочешь.

— А ты хочешь?

— Наверное, больше хочу, — смущенно отозвалась она. — Даже если я для тебя просто отдушина и развлечение.

— Ты вообще врать не умеешь? — рассмеялся Тэйхирт. — Всегда настолько откровенно отвечаешь на все вопросы?

— Умею, — улыбнулась и Лу. — Не очень хорошо, но умею. Только зачем? Ты же все равно почувствуешь, если я совру.

— Почувствую, — подтвердил жрец. — Но вот, например, с Миленой рядом я все время чувствовал себя занозой. От которой мечтали избавиться.

Фирхаши невольно хихикнула.

— А от тебя идет тепло, я понимаю, что нужен тебе. И мне это нравится.

— Но рядом с Миленой ты все равно продолжал быть занозой. Зачем?

— Надеялся изменить это. И тогда у меня не было тебя.

Блеск его глаз почему-то вдруг напугал. Лу чуть отступила.

— А сейчас я у тебя есть?

— Тебе решать.

А она вдруг словно стряхнула с себя наваждение.

— Ты знаешь, — Лу твердо встретила его взгляд, — вот девочки сейчас совсем некстати получили информацию о Тамиле. Неизвестно, как долго они, все трое, будут приходить в себя. Если сейчас и мы с тобой забудем про все и нырнем в чувства, кто вообще будет решать вопросы с Даром, Эри и Нуром? Один Дэсмиш?

Но Тэйхирт шагнул ей навстречу, и девушка поняла, что отступать дальше некуда — крылья уже касались стены.

— Не становись похожей на Милену, — жрец ласково провел рукой по ее волосам. — Это ее все время носит волнами то туда, то сюда. Ты всегда твердо стояла на земле, несмотря на крылья. Пару минут назад ты была готова пойти за мной следом. Что изменилось?

— Наверное, я боюсь, — подумав, ответила Лу.

— Чего?

— Получить то, что снова будет страшно потерять.

— А если я дам слово, что не брошу и не предам?

Лу так изумилась, что невольно резко развернула крылья, совсем забыв о близости стены. Боль была просто ошеломляющей. Фирхаши охнула и чуть не упала, но Тэйхирт успел ее подхватить. Одной рукой он продолжал поддерживать ее, а второй начал медленно проводить по ее крыльям, едва касаясь их ладонью.

— Как ты это делаешь? — пробормотала девушка, ощущая, как от его прикосновений боль бесследно исчезает.

— Делаю что? — он удивленно приподнял брови. — Лечить, как я понимаю, ты и сама умеешь. Что тебя поражает?

Фирхаши ответила не сразу. Взгляд круглых бирюзовых глаз стал каким-то беззащитно-изумленным.

— Заставляешь меня поверить в то, что я могу быть тебе нужна.