Потерявшие крылья

Глава 7

— Позволите? — спросила неожиданная гостья.

Мирослава растерянно повела рукой в сторону диванов. Рамиса величественно прошла в гостиную, а мы все молча не сводили с нее глаз. Я как-то отвлеченно следила за тем, как она опускается в кресло, привычно расправляет складки белоснежного платья, касается пристальным взглядом каждого из присутствующих. От нее словно исходит слабое свечение, но, возможно, это наведенная иллюзия, потому что ее народ, скорее всего, целенаправленно взял на себя роль богов фирхаши. Вот только зачем?

Никто из нас даже не поприветствовал ее. Наверное, от неожиданности. Но и Рамиса молчит, а взгляд ее по-прежнему проникает насквозь.

Я до сих пор не могу сказать, как отношусь к ней. Она заставила меня снова пережить самые страшные годы. Стало ли мне легче после этого? Нет. Наоборот, вся боль всколыхнулась с новой силой. Но, пожалуй, наши разговоры были нужны, чтобы я, наконец, смогла принять собственную жизнь и себя саму. Иначе я могла до сих пор остаться в личном инферно. Продолжать топтаться на одном месте и постоянно оглядываться назад вместо того, чтобы начать жить и открыть сердце тем, кто находится со мной рядом.

Во взгляде Милены, устремленном на Рамису, я вижу откровенную неприязнь. Но дочери тоже было нужно встряхнуться, чтобы сейчас оказаться здесь, именно в этой точке среди множества вероятностей. Возможно, потому мы и испытываем к нашей гостье не самые теплые чувства, что она заставила пройти нас сквозь собственный мрак, увидеть и понять о себе то, от чего всегда прятались. Никто не любит критики. А уж когда она исходит от самих себя… Сложно чувствовать благодарность к тому, кто поставил тебя в позицию беспощадного судьи своей же жизни. Пусть разумом ты и понимаешь, что это было необходимо.

Рамиса не смотрит на меня, но я знаю, что ее легкая улыбка предназначена именно мне. А потом она переводит взгляд на Виталия, и ее лицо проясняется. Он — единственный, кто улыбается нашей гостье. Очень светлый человек, и я рада, что он любит мою дочь. Я оглядываюсь на Лу. Скорее всего, Милена была права, и Виталия готовили к встрече с Лу. Наверное, они даже были бы неплохой парой. Той, на которую хотят равняться — надежной светлой и очень правильной. Вот только Лу вряд ли бы раскрылась рядом с Виталием так, как сейчас. Ее озорной огонь смог найти только Тэйхирт. А Милена, думаю, не нашла бы счастья с Темным. Их брак был бы прочным удобным и подходящим. Они бы отлично работали в паре, понимали друг друга, но вряд ли это было бы что-то большее, чем просто привычка. Хотя это всего лишь мои предположения.

— Да, я тоже могу ошибаться, — на этот раз Рамиса смотрит мне прямо в глаза. — Именно поэтому действовать должны были вы, а не мы. Часто вы на уровне чувств понимали, как будет лучше. А наши выводы основывались только на логических рассуждениях.

— Кто вы такие? — Антон, прищурившись, смотрел на Рамису.

Отважный мальчик. А ради Мирославы способен перевернуть весь мир. Даже личный. Антон так до конца и не принял реальность магии. Жить в нашем мире для него было бы мучением. Но он не станет ограничивать будущую жену, хотя явно огорчится, если их дети унаследуют магические способности мамы.

— Дальние родственники людей этого мира, — улыбнулась Рамиса и перевела взгляд на жрецов.

— Я так и думал, — бесстрастно отозвался Тэйхирт, а глаза его стали совершенно непроницаемыми. — Экспериментаторы?

— Их потомки. Так же, как и вы.

— Вот только законные, а не побочные, — криво усмехнулся Темный.

Он никогда и не скрывал полное неприятие наших общих предков. Хотя кто в этом мире мог бы испытывать к ним теплые чувства?

— Мы пришли исправить то, что натворили предки, — сказала Рамиса.

— И чуть не натворили нового, — проворчал Антон.

— Мне бы не хотелось, чтобы по горстке представителей вы судили весь наш народ.

— Судя по тому, что пантеон богов фирхаши существует уже несколько столетий, вы здесь находитесь с очень давних времен, — Тэйхирт скрестил руки на груди. — Какие конкретно действия вы предпринимали, чтобы исправить вред, принесенный Экспериментаторами?

— Этот вопрос фирхаши задавали и вам — жрецам, — Рамиса снова улыбнулась, вглядываясь в Темного. — Согласитесь, что ваши действия фирхаши тоже не всегда воспринимали так, как вам бы хотелось.

Она помолчала, словно выясняя реакцию на свои слова, потом продолжила:

— Да, мы находимся здесь уже очень долго. Наш мир взял на себя обязательство вернуть вашему все, что забрали Экспериментаторы. Те, кто возвратился от вас, изначально представили нам ситуацию совсем иначе. Они считались выдающимися учеными, и им долгое время верили. Пока не начали всплывать нестыковки в их рассказах. Тогда информацию стали проверять. Включая считку памяти участников экспедиции. После этого раскол пошел и в нашем мире. Поскольку многие считали неправильным подвергать уважаемых ученых таким проверкам.

Антон хмыкнул, но никто не произнес ни слова.

— Только когда вся информация о произошедшем у вас была обнародована, распри стихли. Потому что действия Экспериментаторов оказались настоящим преступлением, и им даже недавние защитники не нашли оправдания.

— Но ваш гуманный народ, конечно же, просто пожурил их? — фыркнул Антон. А я невольно улыбнулась. Все-таки они с Мирой похожи. Потому что в голове моей дочери явно пронеслись те же мысли, хотя она только молча покусывала губы. Надеюсь, что пережитое в нашем мире научит этих двоих уступать друг другу. Дров точно наломают немало — оба сильные и упрямые личности, но они уже оценили то, что имеют. Я хочу в это верить.

— Нет, — спокойно ответила Рамиса. — После сбора всей информации они были уничтожены.

— Жестко у вас, — неопределенно протянула Милена.

— Осуждаешь смертную казнь? — спросила Рамиса, но девушка лишь пожала плечами в ответ.

— Все справедливо, — кивнул Виталий.

— Только их гибель вряд ли уже могла как-то помочь нашему миру, — услышала я голос Дэсмиша. В животе тут же шевельнулись затихшие с приходом Рамисы малыши. А я почему-то никак не могла сосредоточиться на том, что рассказывала наша гостья. Мне интереснее было наблюдать за реакцией на ее слова моей семьи. Само слово — семья — уже грело сердце. Мы все вместе, мы живы и здоровы. Какое теперь может быть дело до древних разрушителей нашего мира? Тем более что они все-таки понесли заслуженное наказание.

Но остальные слушали Рамису очень внимательно. Дэсмиш — спокойно, Тэйхирт — нахмурившись. Лу ласково поглаживала мужа по руке, прижавшись к его плечу, и лицо Темного расслаблялось, когда он взглядывал на нее. Милена кривила губы, но в целом держалась почти безразлично, Мирослава пытливо осматривала окружающих, как и я. Антон решительно сверкал глазами, Виталий молча прижимал к себе Милену.

— Какие же у вас были цели? — спросил Дэсмиш, и его вопрос выдернул меня из собственных размышлений.

— Вернуть фирхаши магию мечтаний. Изолировать Бездну.

— Что именно вы сделали для этого? — все-таки не выдержала Мирослава.

— Направляли вас, — Рамиса проигнорировала смешки. — Работали с вероятностями, искали тот путь, который действительно вернет миру его мощь. Просчитывали, как лучше и легче это сделать.

— Нура тоже вы направляли? — поинтересовался Тэйхирт.

— Нет. Нур контактировал непосредственно с Бездной.

— У меня создалось впечатление, — сказала Милена, и от ее голоса веяло холодом, — что вы преследуете какие-то свои личные цели, а мы что-то вроде фишек в вашей игре.

— Правильное впечатление, — невозмутимо отозвалась Рамиса. — Нашей личной целью является вернуть долг за своих предков. И — да, мы использовали вас. Но ведь это ваш мир, и жить в нем тоже вам. Идеального и безболезненного пути просто не было. Мы не нашли такого. Но старались минимизировать количество тех, кто может пострадать от этих перемен.

— Ри, которая удивительным образом не сошла с ума от своей жуткой жизни, — Милена перечисляла, загибая пальцы. — Кирилл, который искал и никак не мог ее найти. Родители Лу, у которых забрали жизни. Сама Лу, которую чуть не убили свои же. Мы с Мирой, наконец! У нас была нормальная жизнь только потому, что Тамила уничтожила собственную! Дэсмиш, Тамила, Эри… И еще те, про кого мы не знаем…

— А могли быть все, — бесстрастно ответила Рамиса. — Если бы все шло своим чередом, без нашего вмешательства, этого мира уже бы не было.

— Из Экспериментаторов — в великие Спасители, — насмешливо прошептал Антон. Все-таки не рискнул высказаться в полный голос.

Хотя Рамиса услышала. Усмехнулась.

— Титул нам не нужен. И признание от жителей вашего мира тоже. Наш народ оказался виноватым перед вашим, и нас отправили все исправить. Это нужно лично нам, в первую очередь. Чтобы у вас было все хорошо. Тогда мы сможем вернуться в свой мир, где не были уже несколько веков.

— А для вас это много? — поинтересовался Виталий.

— Не так, как для вас. Но долго.

— Почему вы не рассказали нам все сразу? — спросил Дэсмиш.

— Потому что это ваш мир, и влиять на события в нем мы могли только косвенно. Когда наши предки пришли и все сделали по-своему, вам это принесло пользу? Если бы мы пришли и выдали вам всю информацию, результат был бы тем же. Вам нужно было самим приготовиться к борьбе с Бездной, к жизни в новом мире. Это и были наши задачи. Мы старались хранить вас и не повторять ошибок наших предков.

Снова воцарилась тишина. Рамиса поднялась. Она все сказала.

Я сжала руку мужа и тоже встала, потянув его за собой.

— Спасибо! — не могу сказать, что было легко вытолкнуть из себя это слово. Но для меня это было необходимо.

— За что? — улыбнулась Рамиса. — Вы все сделали сами. Мы были просто указателями.

— Дэсмиш все время говорил, что нас кто-то направляет, — я оглянулась на мужа. — Но лично в моем случае я все-таки благодарна.

— Все-таки? — теперь она смеется.

— Вы лучше меня знаете, что творится в моей голове и сердце.

Я по-прежнему с опаской отношусь к ней и даже, пожалуй, продолжаю злиться. Однако, при этом правда испытываю благодарность. Может, это гормоны ставят во мне все с ног на голову? Но не будь тех, выворачивающих меня наизнанку, разговоров с Рамисой, возможно не было бы и сегодняшнего дня?

«Забудь про все „если“. Просто будь счастлива здесь и сейчас, — звучит у меня в голове ее голос. — Вы это заслужили. И лично ты».

Я протягиваю ей руку. Наверное, это неправильно, но имеет ли теперь значение иерархия? По крайней мере, Рамиса улыбается и пожимает мою руку. От ее пальцев по всему телу разливается какое-то золотистое тепло, не знаю, как я это вижу. Но оно наполняет меня светом и действительно прогоняет дурные мысли. Малыши тут же начали потягиваться.

Рамиса отпускает мою руку и поворачивается к Лу. То, что она сообщает, слышит только Лу. Глаза девушки распахиваются, а по крыльям несутся наперегонки яркие искры. Лу неуверенно улыбается и невольно прижимает ладони к животу.

Мирославе и Антону женщина просто кивает, а потом обращается к Виталию:

— Я бы хотела поговорить с тобой и твоей невестой.

Парень с готовностью поднимается и оглядывается на Милену. Дочь хмурится, но выходит следом на террасу. Я проследила за ними взглядом. Они остановились у перил. Мне кажется, Рамиса не скрывает их разговор, но я все-таки не пытаюсь прислушаться.

— Что она тебе сказала? — с любопытством обращается Мирослава к Лу.

А ту явно переполняют чувства. Они горят в ее глазах, когда она прижимается к Тэйхирту и что-то шепчет ему на ухо. Тот бросает недоверчивый взгляд на террасу и кладет руку на живот жены. Брови Темного изумленно ползут вверх, и он впивается взглядом в глаза Лу.

— Вопрос забираю обратно. Сами потом расскажете, когда в себя придете, — усмехнулась Мирослава и тут же нахмурилась, заметив ошарашенное лицо сестры. — Что там Миленке наговорили, интересно. Не в стиле той гадалки, надеюсь?

Ей никто не ответил. Какое-то время дочь еще наблюдала за происходящим на террасе, потом повернулась ко мне:

— Мам, ты серьезно думаешь, что эта тетка тебе помогла?

Я улыбнулась и кивнула.

— Почему? Чем? Она даже на вопросы никогда не отвечала.

— Отвечать на вопросы тоже можно по-разному. Но я, пожалуй, соглашусь с ней — не всегда те, кто спрашивает, готовы услышать ответ.

— Типа как взрослые не любят объяснять очевидные для них вещи детям? — задумчиво спросила Мирослава и тряхнула головой. — Нет, это неправильно. Просто нужно объяснять так, чтобы дети поняли.

— Она и объясняла, — усмехнулась я. — Мне, по крайней мере. Так, чтобы я смогла понять. Только до меня не сразу дошло.

— В любом случае взрослые не могут защитить детей от всех набитых шишек, — добавил Дэсмиш.

— Заступаетесь за нее? — хмыкнул Антон.

— А какой смысл ее обвинять? — удивилась я. — И в чем? В том, что не сделала все за нас? Не вложила в голову нужные решения?

Я помолчала и добавила:

— Если брать в расчет чувства, то я вас понимаю. До сих пор, пожалуй, осталось раздражение от разговоров с ней. Но логика в ее действиях вполне понятна.

Милена и Виталий вернулись уже без Рамисы.

— Что она вам сказала? — тут же набросилась любопытная Мирослава.

Милена ничего не ответила и села на диван. Виталий опустился с ней рядом. Вид у обоих был совершенно обескураженный. Мирослава пристально рассматривала сестру, но вопросов больше не задавала.

— Нет, мне, конечно, еще Ри рассказывала про свое видение, — растерянно выговорила Милена и прижала ладони к щекам. Выдохнула и вдруг как-то криво улыбнулась, взглянув на Виталия. — Хорошо, что она сказала, а то ты бы меня еще в измене с каким-нибудь фирхаши обвинил.

— Мил, объясни нормально! — нетерпеливо бросила Мирослава.

— Ри говорила мне про то, что она видела крылатого ребенка у одной из двух близнецов. Я даже дословно запомнила: «Он перевернет всю их жизнь, но восстановит мир среди двух рас».

— Ну? — непонимающе нахмурилась Мирослава. — А Рамиса-то тут при чем?

— Она сказала, что такая вероятность возможна процентов на девяносто пять, — нервно хмыкнула Милена. — И именно у нас с Виталькой. Поскольку я хранитель мира. И нашему ребенку восстанавливать равновесие между людьми и фирхаши.

— Будем учить наших детей летать вместе, — улыбнулась Лу и вдруг залилась краской.

— Да ладно, — насмешливо протянула Мирослава. — Можешь даже не рассказывать, мы и так все поняли.

— А если у нас родится человечек? — Тэйхирт обхватил жену обеими руками, но та покачала головой и с уверенностью сказала:

— Нет! Во мне фирхаши. Причем крылатый!

— Скоро тут полный дом летучих детей будет! — рассмеялась Мирослава и хитро покосилась на Антона. — Отпустишь меня к фирхаши на одну ночку? Я тоже крылатого ребенка хочу!

— А выбрать не помочь? — язвительно поинтересовался Антон и угрожающе провел ребром ладони себе по горлу. — Крылатый ребенок для рогатого мужа? Убью и тебя, и фирхаши твоего!

Мирослава только расхохоталась.

— Почему рогатого? — не понял Дэсмиш.

— В вашем мире и не таким станешь, — пробурчал Антон, но рассмеялся вместе с хохочущими сестрами.