Праматерь

Глава 33 Битва за океан. Часть 2. В обороне

Пока враг медленно полз в нашу сторону, не неся особых потерь, все бросились исполнять приказ укрыться. С минуты на минуту флот должен был нанести концентрированный удар. Ведь оборонительные платформы не смогли нанести серьёзный урон противнику, а насколько мощным будет удар — никто не мог предсказать. Читать и знать теоретические выкладки о возможностях флота — это конечно хорошо, но совсем другое дело всё испытать на практике, на реальном противнике.

Едва небо озарилось огнём сотен залпов из орудий флота, как на побережье открылся филиал местного ада. Настоящий огненный апокалипсис!

Ага, аж десять раз. От результатов обстрела вырвался мой нервный смешок — лишь двух кракенов накрыло и убило. Трое оставшихся получили ранения, да ещё удалось зацепить около тридцати процентов живой силы противника. Но на этом наши успехи закончились. И самое поганое, что враг не был тупым, он учился на ходу. Уже через двадцать минут место убитых было занято новыми особями. Но этого как будто нам было мало — они ведь не только убитых заменили. Нет, эти нехорошие личности ещё и новых кракенов выпустили из воды.

Два часа, целых два часа непрерывных взрывов! Андерсон при помощи всего, что у него было в распоряжении, заливал побережье огнём, свинцом и плазмой. Но итог был неутешительный для нас — весь совокупный удар флота и орбитальных платформ смог ранить ещё парочку особей, но добить этих грёбанных осьминогов не смог.

А враг опять нас неприятно удивил. Когда понял, что мы не смогли их накрыть разом и убить, сразу выставил всех своих кракенов. Ведь стоило им начать движение в нашу сторону, как у них падала концентрация и иногда нам удавалось пробить их телекинетический щит. В итоге кракены создали один гигантский щит, из-за которого орбитальные удары флота стали бесполезны. Твари просто ждали, когда под этим зонтиком на берегу соберутся все доступные им силы.

Тем временем мы в штабе пытались родить новую тактику или найти любые слабости у врага. И как ни странно, смогли найти её в новой разновидности ракет серии «Перун», что содержали в себе заряд пси-энергии с уклоном в гравитацию и молнию. На записях обстрела мы увидели, что ракеты детонировали при ударе о пси-щит врага и вызывали в защите то ли помехи, то ли нарушали концентрацию кракенов. И эти разрывы в проецируемом врагом защитном пси-поле могли нам очень помочь.

Сразу часть штаба засела за расчёты, пытаясь просчитать время для комбинированного удара по противнику за счёт применения ракет и орбитального удара. Проблема была в том, что эффект от ракет длился не больше трёх-пяти секунд, а мощность ракеты влияла только на зону помех при разрыве, но никак не увеличивала их продолжительность.

Андерсон сразу стал предлагать испробовать ядерные ракеты, начиная с тактических и вплоть до полноценных. Кем-то был даже поднят вопрос о возможности применения техники «чёрной дыры».

Пока мы тратили выигранное флотом время на новые идеи и расчёты, враг, не будучи дураком, тоже действовал. Заметив, что во время передвижения кракенов быстрее пробивается защита, он вновь сменил тактику, чем неприятно нас удивил.

Часть кракенов стала продвигаться вперёд с отключёнными щитами, пока основная их масса стояла на месте под защитой. Немного продвинувшись, они останавливались на новом месте и врубали свой щит. И теперь уже задние продвигалась вперёд до границы проецируемых щитов, после чего замирали и подключались к щиту, усиливая и продлевая его зону охвата в нашу сторону. В итоге вся масса водных зергов, чередуя кракенов в такой необычной карусели, неотвратимо стала двигаться в нашу сторону.

«Как забавно всё случилось, — подумал я, стягивая все имеющиеся у нас силы в кулак. — То, что начиналось как маленькая победоносная война для проверки наших новых сил, неожиданно обернулось полноценной войной с неопределёнными последствиями для всей моей стаи».

Суровая реальность вновь дала понять, что мы на родной планете не стали самыми сильными и всеведающими. Особо меня напрягал мощный био-сигнал в океане, как мы предполагали — вожака водных. И вот его способности и навыки меня сильно страшат.

В наших передних рядах стояли стальные легионы, за ними шли низшие, а в самой гигантской крепости сидели основные особи, которым соваться на передовую я запретил. В крепости-городе негде было упасть яблоку, всё свободное пространство занимали орудия, техника и бункеры. Сам оборонительный комплекс ощетинился стволами наружу, а внутри каждого помещения сидели толпы основных особей. Даже в коридорах уже начали то тут, то там появляться ящики с боеприпасами, гранатами и оружием, а то на складах места уже не хватало.

Как ни удивительно, но первой, как замедлить продвижение и нанести существенный урон водным, придумала молодая королева. Она предложила запустить гиблингов, то есть по сути живые мины. Тридцать тысяч гиблингов рванули в сторону врага и, не доходя километра, зарылись в землю. За ними двигалась часть инженеров, которые уже на расстоянии порядка пяти километров стали активно устанавливать минные поля и скрытые орудийные системы, наподобие тех, что уже использовались при обороне первого омута. С ними зарывались и просто боеприпасы с взрывчаткой. В некоторых местах механикусы даже разместили спецбоеприпасы, зарыв примерно в шести километрах от нас около трёх десятков тактических ядерных фугасов.

Враг находился на расстоянии примерно в двадцать шесть километров от нашей крепости-города и двигался со скоростью километр-полтора в час. Через четыре часа враг неожиданно ускорился и совершил попытку прорыва, резко ослабив щиты. Андерсон умудрился это не прозевать и воспользовался шансом по полной, нанеся удар всем чем успел. В итоге концентрированным огнём было сожжено три кракена, пятерых ранило, и враг остановил своё продвижение на четыре часа, зализывая раны.

Механикусы и биологи не теряли время и использовали случившуюся передышку по максимуму. Первые с помощью инвенторов старались ещё больше утыкать всю территорию вокруг нас ловушками, минами и скрытыми орудийными системами. Часть из них создавалась прямо на месте. Биологи же распространяли разные штаммы слизи и выращивали боевую флору.

Чего только не высаживал и не проращивал наш биологический отдел, начиная от режущей травы и псевдо-тентаклей до разных разновидностей споровых растений и колоний. Я вовсе помалкиваю про разнообразие ядовитых цветочков и другой неведомой хрени, для которой у меня и названий-то нет. Вот так смотришь со стороны — прям некий сказочный мир из детских сказок, красивые растения, ровная травка разных цветов. Не хватает только молочных рек с радугой. А так один в один фантазийный лес, если не знать, что на самом деле всё это из себя представляет.

Там были даже растения, которые через споры распространяли боевые вирусы. Однако моя внучка Катерина заверила меня в их безопасности для нас и в недолговечности. Ведь все вирусы были запрограммированы на определённый срок жизни, который не превышал пять часов. А ещё они не имели системы распространения, так что заболеют только те особи, что попадут непосредственно под их вирионы.

Но меня всё равно очень пугало всё, что имело слова «вирус» и «болезни». Это же, мать его, Зерус! Никто не даст гарантию, что любой из вирусов моих неугомонных деток не мутирует настолько, что сможет послать своих создателей с их прожектами далеко и надолго. Единственное, что меня немного успокаивало — это наличие иммунитета к созданной биологами заразе у всех наших особей, который те осмотрительно привили всем заранее.

По итогу, всё что можно было сделать, мы сделали. Враг гиблингов не заметил, а ведь они были уже в центре вражеских сил как минимум полчаса. И теперь только и оставалось, что ждать удачного момента. Мы планировали скоординировать свои удары, как только враг войдёт в зону поражения «торов» и «прометеев», а также наземных пусковых установок «Перун». Флот оставался на орбите, зависнув над колонной противника и ожидая моей отмашки.

Авангард врага уже давно вошёл в зону обычных минных полей и ловушек. Головные части колонны теперь видно невооружённым глазом, а враг достиг территории со слизью и ловушками, созданными биологами и матерями.

И вот когда водные смогли наконец попасть на нашу слизь, стало заметно, как сильно они замедлись; часть их особей занервничала и стала дёргаться. По всей видимости, они подсознательно чувствовали исходящую угрозу от всего окружающего.

С гиблингами нам удалось обмануть врага. Он не ожидал нападения из-под земли, ведь те под землёй впали в анабиоз и не стремились никому нанести вреда без явного приказа. При прохождении скрытых технических ловушек и мин было заметно, что враг смутно их ощущал, но нападения не последовало, и потому он успокоился.

И вот тут водные уткнулись во флору, от которой за километры несло дикой опасностью и готовностью пообедать ими. Про слизь я и вовсе молчу. Стоило тем ступить на её поверхность, как она незамедлительно стала их атаковать, выпускать споры и яды и обволакивать, стремясь поглотить или просто замедлить и превращаясь в липкую жижу. Иной раз лопались похожие на гнойники наросты, в которых содержалась всякая едкая гадость: от грибков и спор до кислот.

Численность врага была больше нашей раза этак в полтора. А это также было в новинку для моей стаи и меня. Никто даже и не рассчитывал встретить на планете противника, который бы превосходил нас в численности. И это даже с учётом всех наших низших. Хотя если притащить вообще всё население, то мы, конечно, выиграем в живой силе раз в двести. Но вот именно в данный момент и в данной ситуации враг числом почти в семь миллиардов особей — это просто жуть. Для моего человеческого сознания такие цифры были просто не реальны и не умещались в голове. А ведь надо отметить, что враг не использовал и половины своих сил, поскольку те, по всей видимости, не предназначались для суши.

В помещении главного штаба было тихо, все общались через единство, почти мгновенно обмениваясь гигантскими массивами информации. Момент истины настал, весь комплекс разом ожил — и в сторону противника открыли огонь всем имеющимся вооружением и ракетами «Перун». За секунды до этого был совершён массовый залп флота, начиная с ракет. С незначительной задержкой с позиций был открыт огонь из всех стволов.

В ту же минуту в хвосте колоны на поверхность стали выбираться гиблинги; в передних рядах и по центру взрывались мины и фугасы; на поверхность, открывая беспощадный огонь, вырывались орудийные системы. А в передних рядах ожила вся оставшаяся флора и превратилась из доброго сказочного леса в филиал живого ада. Выпускались споры и яды, оживали деревья и трава. Сама почва, покрытая слизью, включилась в уничтожение врага на полную катушку. Рванули спецбоеприпасы, горела сама земля. Единственное, что я пока придержал, опасаясь использовать — это ядерные тактические заряды.

В первую же секунду враг лишился одиннадцати тварей, которые проецировали щиты. Первый убитый кракен был на счету у гиблингов. Зря он свернул щит, намереваясь выдвинуться в передние ряды. Под его тушей рвануло больше трёх сотен живых мин, такой концентрации кислоты никто бы не пережил. Ещё парочка нарвалась на мины, причём одному такому не повезло. Прямо в его ревущую от боли пасть залетел один из пробивших щит «перунов». Его тушу просто разорвало в клочья. Одной твари не повезло попасть на край территории, усеянной скрытыми орудийными ловушками. Пятнадцать секунд — и того просто превратили в решето, не помогла ни плотная шкура, ни регенерация.

Ловушка удалась на славу, отчего многие кракены стали поддаваться панике и бросать поддержку общего щита, стремились спасти себя, наплевав на других. А некоторые сбивались в группки по двое-четверо и окутывались объединенным щитом. При этом вся основная масса водных, была брошена на произвол судьбы их же защитниками. Один из «прометеев» удачно прожёг насквозь одну из таких групп, когда та банально не успела объединить щит. Флоту было приказано выбивать именно кракенов. «Прометеи» тоже продолжили концертировать огонь по их тушам. Нам нужно было выбить именно данных особей, а не распылять свои силы на других. Если убьём их, то сможем выжечь всех остальных.

Океан живой плоти от безысходности рванул в нашу сторону, прямо под залпы артиллерии и разрывы мин. Они вязли в слизи, их тела разъедали споры и грибки. Морские зерги гибли сотнями от разных растений, ядов и вирусов. Иной раз их плоть разлагалась за секунды прям на наших глазах. Устилая свой путь тысячами убитых, а подчас и вовсе двигаясь по ковру из тел погибших собратьев, водные смогли достичь первой линии обороны.

Стальные легионы либри первыми встретили врагов и открыли огонь на поражение, но тех было всё равно слишком много. Водные, как и все дикие раньше, попались на нашу уловку — на полуживую суть легионов. Иногда мне кажется, будь те созданы не из биометаллов, их и вовсе на первых порах никто бы не принимал во внимание и не замечал.

В небо взмывали рои дронов, в окопах сидели дроиды и вели огонь. Чего только не наделала богатая фантазия либри — от гуманоидных платформ до экзотических паукообразных и змеевидных машин. Были и автономные артиллерийские установки, разные машины поддержки. Даже тяжёлые танки и те мелькали.

Мне невольно вспомнились «Скайнет» и древняя франшиза «Терминатор». Машины стремились уничтожить всё живое, неважно были они под прямым управлением либри или в силу заложенных в них программ. Если в фильмах это смотрелось хоть и опасно, но иной раз наивно, то в реальности у меня это вызывало приступы страха. Даже на фоне моих бесстрашных деток это выглядело подавляюще.

Машина ведь не ведает страха, сомнений и боли, она просто выполняет заложенные в неё программы или следует приказам. А приказ у них был один: истребить всё живое, что посчитали врагом их создательницы. И они стремились выполнить поставленную задачу с упорством машины. Даже под конец своего функционирования самостоятельно могли запустить форсаж своих батарей, если система самоуничтожения была повреждена.

А это уже звоночек для моей паранойи. Машины, блядь, САМИ (!!!), без прямого приказа и команды находили способы напоследок уничтожить врага новым, не заложенным в их программе способом.

Как закончились заряды батарей в стрелковом оружии, стальные легионы пошли врукопашную, ведь тело из бионеостали уже само по себе является неплохим таким оружием.

Андерсон концентрировал флот на единичных целях или группах, координируя свой огонь с наземными «прометеями». Город-крепость тем временем вёл площадной огонь по наступающим поверх позиций стальных легионов, которые хоть и дали сильный отпор, но постепенно их разбирали на металлолом.

И тут в дело вступила авиация, состоящая как из низших зергов, так и из машин, пилотируемых основными особями. В воздухе у нас было полное преимущество. Но даже так непосредственно над врагом летали только низшие, потому что водные весьма успешно огрызались и регулярно сбивали наших.

Амелия возглавила свои авиачасти. Она бомбила и совершала лихие налёты по флангам и отбившимся группам противника. Но даже там нет-нет да появлялись подбитые. В относительной безопасности были лишь пилоты стратегических бомбардировщиков. И то одну тройку машин просто смял один из блядских кракенов, который решил опустить щиты и потратить часть своих сил на атаку.

Может такой манёвр и прошёл бы для него без последствий, но нашим главным козырем было единство. Почти сразу же с началом своей атаки этот кракен превратился в цель номер один. За смерть наших основных особей он был наказан практически мгновенно. А ведь ослабив контроль над своей защитой, он подписал не только себе смертный приговор. Пять «прометеев» аннигилировали убийцу огнём своих орудий, не оставив от него даже пепла.

Стальные легионы либри продержались почти два часа, собрав с врага кровавую плату за своё уничтожение.

И вот наконец первые вражеские особи достигли наших низших, тогда в дело вступили когти и клыки.

Все низшие были поделены на пять групп: одной управляла новорождённая королева, одной Юкино, остальные были под контролем внучек, которых возглавляла Виктория.

Придумка Виктории с установкой вооружения на ультралисков была признана довольно эффективной, но всё же не оправдывала своих затрат и была не особо долговечной. Ведь ультралиски стремились ввязаться в ближний бой, для которого и были рождены. А там установленные на их туши мощные орудия в лучшем случае переставали быть эффективными. А вот небольшие скорострельные орудийные платформы были вполне результативны. Они отсекали от ультралисков разную мелкую и среднюю шушеру и мешали задавить их массой.

Потому ультралиски Юкино достигли своего кровавого апогея. При помощи своих щупалец и серпов с плазменными дугами они устраивали вокруг настоящее опустошение. Более того, на парочку из них механики умудрились впихнуть щиты. Эти ультралиски просто врывались в ряды противника и проходили их как нож сквозь масло. В отличие от других, у них не было проблем с крупными версиями различных осьминогов и других тяжёлых особей противника. Своими острейшими серпами и механическими щупальцами они с лёгкостью превращали их в решето или прожигали плоть врага плазменной дугой.

Сражение велось уже почти под стенами города-крепости. Снайперские команды уже давно открыли огонь, из-за стен работала артиллерия. Но несмотря на всю поддержку некоторые особи врага умудрялись прорываться к стенам. Соотношение сил наших низших и вражеских было несопоставимо. Но наши низшие пока держались за счёт качественного управления и единства, невзирая на нескончаемые лавины врагов. Однако они уже начали пропускать часть вражеских сил сквозь свои ряды.

Бой шёл уже третий час. Половину кракенов выбили. Правда, теперь Андерсону приходилось убивать в первую очередь тех, кто двигался в нашу сторону, не выбирая для себя более удобные цели. Пока же ему более-менее удавалось держать тех на месте, а если повезёт — убить или подранить, чередуя удары «перунов» и выстрелы орудий.

Ловушки биологов иссякли. Даже слизь больше не могла добраться до вражеских особей из-за обилия ранее убитых, что выстлали своими телами каждый сантиметр поверхности. Да и мы сами своим огнём выжгли большую часть созданного биологами.

В рядах противника уже давно бушуют разнообразные штормы. Это детки объединяли свои усилия и били по площадям.

Наши стаи низших не могли больше держаться, их просто выдавливало всей массой наступающих, сминая и оттесняя от наших стен. Оборонительные орудия ещё держались, но очередной сюрприз от врага обошёлся нам дорогой ценой.

Целых две тройки кракенов смогли сбиться в группу и, прикрывая друг друга, телекинетическим ударом разметали наши ряды, сделав настоящую просеку. Часть стаи под управлением Виктории просто размазало. Второй удар достиг первой стены и разнёс её в щебень, которой накрыло часть основных особей. Под обломками погибла ещё почти тысяча основных особей, а в открывшуюся брешь хлынули силы противника.

Флот перевёл все силы на эту наглую шестёрку кракенов, чтобы не допустить снова подобной атаки.

Я же за счёт полученных через единство сил пытался выставить щит на пути их новых выпадов. Частично мне это даже удалось. Удары почти полностью увязли в моих щитах. Но сил это отнимало просто уйму, и по единству в такие моменты проходила волна помех. Те помехи били не только по мне, но через единство и по другим. В итоге инстинкт подсказал, что раз не смог защититься, нужно бить самому в ответ.

Не раздумывая, я собрал силы и волю в кулак и вместо удержания щита ударил сам, опередив врага. Причём я не стал ничего выдумывать, а ударил самым обычным телекинетическим прессом. Времени на формирование шторма или другой техники у меня не оставалось. Видимо это и стало решающим фактором.

Мой удар получился сильнее, чем у трёх объединённых кракенов. Одного из них просто превратило в кровавую лужу, а других снесло, сбивая концентрацию. Из-за этого щит погас, и в следующий миг всё утонуло в разрывах от орбитального удара. Флот не упустил своего и воспользовался открывшейся возможностью.

Только я вознамерился повторить данный трюк, как по мне ударили отголоски от смертей моих детей. Враг смог расширить прорыв и хлынул бурным потоком на территорию города. Твари увидели возможность победить и теперь стремились вновь объединить свои силы. Остатки поганых кракенов пытались собраться в единый кулак, а этого ни в коем случае нельзя было допустить.

Тогда я дал добро на нанесение флотом ядерного удара по задним рядам врага, а также на подрыв тактических ядерных фугасов. После этого закатное небо озарилось десятками ярких вспышек от ядерных взрывов.