Правила счастья

ГЛАВА 14

Джуно с Джеем по-прежнему не разговаривали, когда к их дому в Белсайз-парке подъехала Лидия, нагруженная бутылкой «Пинот Гриджио» и шаткой башней из контейнеров со всевозможной снедью из магазина деликатесов, источающей изумительные запахи.

Весь день на работе Джуно пыталась отговорить Лидию от этой затеи, но та была непоколебима.

– Не может он быть таким ужасным – я уверена, что мне он понравится, – беззаботно отрезала она и упорхнула из офиса до конца рабочего дня: нужно было сделать ароматерапевтический массаж кожи головы у знаменитого японского парикмахера, о котором она столько слышала, а потом забежать в спортзал.

И вот теперь, стоя на пороге, Лидия выглядела еще более сногсшибательно, чем обычно. Новая стрижка, свежий маникюр, только что сделанный макияж – она излучала здоровье, аромат духов «СКВ» и была настолько совершенна, что Джуно захотелось немного приглушить освещение. Она с тревогой подумала о том, что из-за введенного ею режима молчания даже не предупредила Джея о предстоящем визите.

Лидия чмокнула Джуно в обе ее горячие, розовые щеки, оставив следы помады. Затем, вручив Джуно коробки, она скользнула в гостиную с бутылкой в руках.

Только вид сзади позволил Джуно до конца оценить туалет Лидии. Ее маленькая упругая попка была затянута сеткой – вроде той нейлоновой, в которую обычно фасуют апельсины. Это был новейший хит сезона – сетчатые шорты от Дольче и Габбано, и только обладатели абсолютно идеальной фигуры могли их себе позволить. Под шортиками просматривались зачаточные трусики телесного цвета – исключительно для приличия. Крошечная белая кофточка, словно сшитая из распашонки для новорожденного, а на ногах – белые кожаные сапоги до колен. Короче говоря, не земная женщина, а мечта модельера, красотка категории люкс.

– Привет, ты и есть Джей, наверное, – пропела она, присаживаясь рядом с Джеем, который, лежа на диване, смотрел Си-эн-эн.

– Так и есть, малышка, – Джей даже не взглянул на нее.

Хоть Джуно и ненавидела его в эту минуту, ее восхитила эта приводящая в бешенство выдержка. Она хотела отправиться на кухню и там избавиться от коробок, но тут ее глазам предстала картина: Лидия одной рукой растерянно теребит на макушке белые очки от Версаче, а другой раскачивает вверх-вниз, как жезл, бутылку с вином.

– Джей, это моя подруга Лидия, – вынуждена была пробормотать Джуно: не могла же она бросить Лидию на этом диване пропадать, как рыбу на песке, хотя она прекрасно понимала, что заговорить с Джеем непосредственно – это чудовищное поражение.

По дороге на кухню она заметила мельком, что Джей наконец-то взглянул на Лидию. Его желтые глаза округлились.

Ускорив шаг, Джуно вошла на кухню, побросала коробки на стол и сжала зубы, давая себе клятву ни за что не ревновать. Она решила задержаться, чтобы не видеть происходящего в гостиной, и занялась тем, что стала открывать бутылку дешевого «Мерло». Из гостиной доносились голоса Джея и Лидии, вступивших в разговор – сначала скованный, односложный, затем переросший в оживленный поток реплик. Они перебивали друг друга от нетерпеливого желания высказаться.

Джуно аккуратно сняла фольгу с горлышка бутылки, не спеша поставила на поднос три бокала, подозрительно прозрачных – похоже, Джей протер полотенцем всю посуду в шкафу, а затем, чтобы убить время, стала обследовать и обнюхивать коробки, принесенные Лидией.

Поскольку Лидия потребляла не более тысячи калорий в сутки, причем девяносто процентов из них в виде рисовых сухариков, то она абсолютно ничего не смыслила в гастрономическом искусстве. Все деликатесы, которые выстроились перед Джуно, были, несомненно, очень дорогими и исключительно вкусными, но друг с другом совершенно не сочетались.

Там были черные оливки, артишоки, фенхель в масле, тирамису огромных размеров, сырая телячья печень, паштет из кролика и кусок горгонцолы размером с семейную пиццу. Джуно заглянула в хлебницу и в холодильник: там не было ни хлеба, ни овощей. Джуно подумала, что даже ее кулинарных талантов не хватит, чтобы превратить эту немыслимую смесь в съедобное меню ужина.

Лидия как раз оповестила Джея, что она притащила кучу всякой вкуснятины. Обращаясь на кухню, к Джуно, она крикнула:

– Я там принесла телячью печенку, так что ты сможешь приготовить эту дивную штучку с базиликом – помнишь, ты делала нам пару месяцев назад, когда приходили Элли с Дунканом, это был их первый выход в люди после рождения Африки.

– Не Африки, а Чайны, – Джуно скрипнула зубами. Для приготовления «дивной штучки с базиликом» потребовалось несколько часов, не считая вымачивания печенки в маринаде из красного вина, с использованием множества ингредиентов, ни одного из которых у нее на кухне сейчас не было. Холодильник пуст, если не считать диетической колы, обезжиренного молока и витаминного йогурта. Джуно подумала и бухнула на поднос, рядом с вином и бокалами, банку диетической колы, яростно взболтав ее перед этим.

Когда Джуно вошла в гостиную, Лидия изящно расположилась рядом с Джеем на диване, блестя и переливаясь каждым сантиметром своего невесомого тела, словно драгоценное украшение, то ли приклеенное, то ли пришитое, то ли прибитое гвоздиками к обивке из ржавого шелка.

– Согласен, история просто супер, – говорил Джей хрипловатым голосом, растягивая слова в своей обычной нью-йоркской манере. На Джуно, шлепнувшую поднос на кофейный столик, он не обратил ни малейшего внимания.

– Вот именно, – выдохнула Лидия, повернулась к Джуно и улыбнулась. – Не могла бы ты это открыть, Джу? Ты знаешь, я предпочитаю белое, – она протянула бутылку «Пинот Гриджио».

– Конечно, конечно, – Джуно передразнила нежный задыхающийся голосок Лидии, схватила бутылку и протопала обратно на кухню.

Я не буду дуться, как ребенок. Я не буду ревновать. Я ведь люблю Лидию. Так уговаривала себя Джуно, вынимая пробку с такой яростью, что та раскрошилась.

Пять минут спустя, сидя на средневековом стуле с высокой спинкой, который она сама для себя подтащила от аквариума Убо, и с вызывающим видом потягивая свое «Мерло», Джуно сделала открытие: «Я не в состоянии смотреть на Джея». И не могла она на него смотреть вовсе не потому, что он был с ног до головы залит диетической колой – хорошо взболтанная, она радостно хлынула ему навстречу, когда он отогнул язычок на банке. Джуно не могла на него смотреть потому, что он смотрел на Лидию. Если бы эти желтые глаза умели есть, пить, заглатывать, то от прекрасного, идеально вылепленного лица Лидии ничего бы не осталось. Он прямо пожирал ее глазами.

Не замечая его обожания, Лидия беззаботно вылавливала крошки от пробки из своего бокала и смотрела на Джуно любящими глазами, которые просто сияли от воодушевления. Четко определив свою роль как роль посредника в мирных переговорах, Лидия приступила к делу, не теряя времени понапрасну. Она повела разговор по маршруту «квартира, дружеские отношения между соседями, дружба как феномен».

– Мы с Джуно одно время вместе снимали квартиру, – рассказывала она Джею. – Но потом она встретила Джона, и они решили жить вместе, а я осталась одна-одинешенька.

Это не было чистой правдой. Отец Лидии купил ей роскошную квартиру за несколько недель до того, как Джуно с Джоном приняли окончательное решение поселиться вместе. Просто отец Лидии настаивал, чтобы квартиру декорировали перед переездом дочери, поэтому Лидия ненадолго задержалась в Камдене после того, как Джуно уже переехала в Клапам.

– Ты до сих пор живешь одна? – ревниво спросил Джей.

Джуно заметила, что начинает дрожать на своем стуле с высокой спинкой. Она бы дорого дала, чтобы оказаться сейчас подальше отсюда. Может быть, в клетке с бешеным медведем гризли? Или на стадионе среди озверевших фанатов «Ливерпуль Юнайтед»?

– Я живу с парнем по имени Нэт, – Лидия ободряюще подмигнула Джуно – ее обескураживало гробовое молчание подруги.

– Он твой любовник? – Джей отхлебнул колы.

– Нет, сейчас нет, – Лидия рассмеялась. – Вы, американцы, очень прямолинейный народ, правда?

– Не могу утверждать. Не знаком с каждым американцем лично.

Лидия восхищенно рассмеялась.

– Джуно прекрасный товарищ, нам с ней так здорово жилось под одной крышей, – горячо продолжила она. – Она готовила как бог, никогда не ворчала, если я где-то пропадала всю ночь, никогда не просила у меня одежду поносить, предпочитала тот же шампунь, что и я. Тебе очень повезло, Джей, точно могу сказать.

– Не сомневаюсь, – сухо сказал он.

– Конечно, секс создает определенные неудобства, но тебе и тут повезло – она ведь сейчас, по-моему, ни с кем не спит, правда, Джу?

Несомненно, Лидия задумывала это как непринужденную шутку, но ни Джуно, ни Джей даже не улыбнулись.

– Я уже говорила, – продолжала Лидия. – Джуно потрясающе готовит – у нее мама что-то вроде нашего национального кулинарного идола.

– Это заметно, – Джей наколол оливку на палочку для коктейля.

– Так она уже успела тебе что-нибудь приготовить? – удивилась Лидия.

Джуно пристально вглядывалась в оливку. Джей держал ее перед глазами, как медицинский экспонат.

– Пожалуй, я включу музыку, не возражаете? – Джуно бросилась к стереосистеме и включила ее – там уже стоял какой-то диск.

Проникновенные и печальные звуки наполнили комнату. Это было что-то неузнаваемо знакомое. Джуно пожалела о том, что все эти годы не удосуживалась прислушаться к рассказам отца, который пытался научить ее с Шоном разбираться в классической музыке.

– Как хорошо, – Джуно отчаянно хотела вспомнить, что это, чтобы продемонстрировать свои познания. – Это Шуберт?

– По-моему, это музыкальная тема из рекламы внедорожника, – Лидия обратилась к Джею, когда к мелодии присоединился сумрачно звучавший хор.

Джей прокашлялся:

– Это Моцарт, «Реквием».

Лидия радостно вскрикнула и приступила к расспросам:

– Расскажи-ка мне о Нью-Йорке. Где ты живешь? Ты снимаешь квартиру на пару с кем-то или один? А ты вырос в Нью-Йорке? Чем занимаются твои родители? Сколько вас в семье?

Лидия весело задавала вопросы, ответы на которые отчаялась получить Джуно несколько дней назад. И что самое удивительное – Джей отвечал, правда, без лишних подробностей:

– Сейчас я живу в центре, в Манхэттене. А детство провел в Вудсайде. Когда стал подростком, мы переехали в Бронкс.

– Какой ужас! – Лидия была захвачена вновь открывшимися обстоятельствами. – Это там, где на каждом углу торгуют наркотой и каждые полчаса раздаются выстрелы?

– Это в Южном Бронксе, – его лицо оставалось неподвижным. – Банды орудуют там. А мы поселились в восточной части. Публика там довольно грубая, но с Южным Бронксом не имеет ничего общего.

Джуно вышла на кухню – попробовать сделать что-нибудь сенсационное из телячьей печенки. Какая разница, что приготовить: она была уверена, что Джей все равно не притронется к этому. Наливая оливковое масло на сковородку, она услышала, что Моцарта сменил «Гарбидж» – ясное дело, по выбору Лидии. Ей вдруг пришло в голову вызвать Лидию и попросить ее не заговаривать с Джеем о религии и политике, но потом она решила, что в этом нет никакой необходимости: Лидия вообще никогда не говорит о религии и политике. Джуно бросила в красное вино пару чудом найденных, сморщенных луковиц и горстку перца.

– Попробуй кусочек, Джей, это просто бесподобно, – и Лидия поднесла свою вилку с кусочком печени так близко к его губам, что ему ничего не оставалось, как разомкнуть их, иначе кусочек шлепнулся бы ему на колени.

– Да, вкусно, – с облегчением сказал он, осторожно прожевав и проглотив.

Лидия лучезарно улыбнулась ему. Он пристально смотрел на ее стеблеобразные ноги. Джуно подумала, что она здесь лишняя, и набила рот шпинатом. Глядеть ему в глаза она была по-прежнему не в состоянии.

Теперь Лидия рассказывала Джею, какое удовольствие – работать вместе с Джуно:

– Так здорово, что Джуно устроила мне эту секретарскую работу в «Иммедиа». Деньги, конечно, смешные, но зато шеф такой душка, – при этом она то клала одну длинную ногу на другую, то убирала, так что сетчатые шортики задрались, полностью открывая ее ноги с шелковистой кожей. Джуно готова была побиться об заклад, что Джей абсолютно не улавливает ни словечка из ее болтовни.

Своим раненым сердцем Джуно поняла: подруга не просто кокетничает с Джеем по привычке – он ей безумно нравится. А уж он Лидию, конечно, не отвергнет.

Джуно почувствовала, как воздух со свистом вырывается у нее из груди, – словно развязали надутый воздушный шарик.

– Ты в порядке, Джу? – Лидия повернулась к ней в тревоге. – Или у тебя спазмы? Помнится, ты говорила утром, что у тебя начинаются критические дни.

– Спасибо, я чувствую себя прекрасно, – Джуно сжала зубы.

– Знаешь, тебе нужно ходить со мной на аэробику, если ты действительно хочешь похудеть.

– Я не хочу, – резко ответила Джуно.

– Ну и правильно. Я вообще не понимаю, из-за чего ты переживаешь, – Лидия поспешила исправить свой промах. – Ты и так выглядишь великолепно – как спелое, сочное яблочко. Правда, Джей?

Медленно переведя взгляд на банку с колой, Джей пожал плечами и ничего не ответил.

Наступившее молчание было таким невыносимым, что Джуно брякнула первое, что пришло в голову, лишь бы прервать его:

– Ну и как, Бруно отличился прошлым вечером?

– Он славный, но находится не в лучшей спортивной форме. – Лидия наморщила носик. – Он выдохся, когда мы делали упражнения для икроножных мышц, а плавать с нами вообще отказался.

– Лидия сейчас встречается с парнем по имени Бруно, – быстро пояснила Джуно, по-прежнему не глядя на Джея. Она решила еще в зародыше разрушить у него все надежды на то, что Лидия свободна, – хотя Лидия изо всех сил стремилась создать у него именно такое впечатление.

– Подумаешь, парочку раз трахнулись, да несколько раз поболтали по телефону – и это ты называешь «встречаться», – Лидия опять одарила Джея лучезарным взглядом огромных голубых глаз и подмигнула ему. – Но вот что действительно интересно, это то, что ты знаком с приятелем Бруно, да? Вилл Пиджен, так его зовут?

– Кто это? – Джей, похоже, удивился.

– Да, кто это? – Джуно была ошеломлена не меньше.

– Ну как же, Вилл, распространитель билетов, – Лидия поставила бокал с вином и повернулась к Джею: – Он работает в районе Вест-Энда. Впрочем, распространяет он не только билеты, но и не менее популярный порошочек, вы меня понимаете. Газетные репортеры дали ему кличку Распространитель Грез. По словам Бруно, он знает всех и вся в Лондоне. Он в курсе, кто с кем встречается, кто с кем обедает, кто что нюхает, а также где и когда.

– Конечно, я знаю о нем, – в сжатых губах Джея была досада. – А кто не знает?

– Я не знаю, – пискнула Джуно, отчаянно желая переменить тему разговора. У нее возникло ощущение, что они попали в очень опасную область. – Кому еще паштета?

– Я так и думала! – Лидия прерывисто вздохнула: она нащупала связующее звено цепочки, и ей было не до Джуно. – Вот как у него оказались часы Шона! Ты общался с ним?

Джуно закрыла глаза и чуть не уронила блюдо с паштетом на пол, представив, как Лидия проводит расследование у нее за спиной.

– Часы Шона? – Бровь Джея надменно приподнялась.

– Бруно говорит, что это Вилл принес их, – Лидия обернулась к Джуно за поддержкой, но у той глаза были по-прежнему закрыты. – Это связано с его делами, как он объяснил Бруно, но больше ничего не сказал. Он всегда берет плату натурой, ему годятся самые неожиданные вещи – ювелирные украшения, театральные билеты, приватная информация…

– Еще печенки? – безнадежно предложила Джуно. Она совсем забыла предупредить Лидию насчет часов. Теперь ее уже не интересовало, каким образом часы ее брата очутились в квартире у Бруно и имеет ли Джей к этому отношение. Это было слишком несерьезно по сравнению с подготовкой к террористическому акту и всем прочим, что она узнала, подслушав телефонный разговор Джея прошлой ночью. Он и так считает, что она «знает слишком много».

– И какое отношение вся это фигня имеет ко мне? – У Джея был умеренно удивленный вид. Он не походил на человека, у которого только что разрушили долго вынашиваемые планы, связанные с покушением на убийство.

– Мне нравится, как ты растягиваешь слова, – Лидия засмеялась, подражая его акценту. – У вас в Нью-Йорке все так говорят?

– Да, конечно, даже женщины.

Но Лидия не собиралась отклоняться от курса:

– Понимаешь, мы с Джуно подумали, что ты как-то связан с тем, что часы Шона – а он считает, что оставил их на бортике ванны, – оказались в квартире Бруно. Которая в то же время и квартира Вилла. Ну, Вилла – Распространителя Грез.

– Вот как? – Джей был, по своему обыкновению, немногословен.

Лидия горячо продолжала:

– Но вот в чем настоящая загадка – я познакомилась с Бруно только в пятницу вечером. Удивительное совпадение, правда? А он ирландец, понимаешь, ну вот, мы и подумали… – ее голос как-то сник.

– Так что же именно вы подумали? – глаза Джея вспыхнули гневом.

– Ну, что, может, вы с Бруно знакомы. Правда, он сказал, что нет.

– Он сказал правду, – глаза Джея напоминали две только что зажженные спички.

– Ну да, ты не знаком с Бруно, – Лидия прокашлялась. – Но зато ты знаешь Вилла.

– Я знаю о Вилле, – медленно поправил он.

Атмосфера все больше накалялась, Джуно стала собирать тарелки, чтобы вовремя передислоцироваться на кухню.

– Позволь мне уточнить, – Джей смотрел на Лидию сузившимися глазами. – Часы Шона пропали из этой квартиры, так?

– Да, – она кивнула, выражая полную готовность повторить вместе с ним еще раз весь ход рассуждений.

– А потом обнаружились в квартире какого-то парня – того самого, с которым ты начала встречаться, так?

– Да…

– Но этот парень ничего не может сказать насчет часов, кроме того, что они оказались у его мерзкого соседа по квартире в результате темных делишек, которые тот обстряпывает где-то на перекрестке, так?

– Ну, не совсем такими словами, он сказал немного не так. Он сказал…

– И вы решили, что я, выходец из нью-йоркских низов, украл эти часы и расплатился ими с этим, как вы его называете, Распространителем Грез. За что же я ему отдал часы, по-вашему? За информацию? За порошок? За билеты в партер на «Кошек»?

– Все это стоит подороже, чем поцарапанные часы Шона, – пробормотала Джуно, направляясь в кухню.

– Джуно! Иди куда шла или в задницу! – крикнул Джей.

Джуно, не оборачиваясь, прошествовала на кухню и там демонстративно громко стала мыть тарелки.

Спустя несколько секунд Джей возник рядом.

– Что ты ей наговорила обо мне?

– То есть? – она вышвырнула в помойное ведро остатки печенки.

– Ты сказала своей подруге, что я украл часы твоего брата? – шипел он.

– Нет, – проблеяла Джуно, глядя на подсохшее пятно колы у него на груди.

– А что ты ей сказала?

– Ну, часы Шона исчезли. А потом нашлись у Бруно. А он ирландец, как и ты, ну и…

– Что это за чушь? Я американец, а не ирландец, черт возьми!

Глядя, как он откидывает волосы со лба таким теперь знакомым, таким сексуальным жестом, Джуно вдруг осознала, что вся его ярость вызвана просто-напросто тем, что его скомпрометировали перед Лидией. И ей даже подумалось, что никакой он не террорист.

Она вздохнула:

– Да, мне тоже кажется, что все это притянуто за уши. Я так и сказала Лидии, но она почему-то убеждена, что за этим что-то кроется.

– О'кей, Джуно, – он устало потер глаза. – Вся эта паршивая история с часами меня не касается, я тут ни при чем. Я никогда не видел эти сраные часы и видеть их не хочу. Не приплетай меня больше сюда, и точка. А если в следующий раз захочешь распускать сплетни обо мне, то сначала проконсультируйся у адвоката, черт подери.

– Отвали, – сказала она, разозлившись.

– Того же и тебе желаю.

– Ты влюбилась в него, Джу! – Лидия бросила Джуно своего плюшевого ежика.

– Вовсе нет, – Джуно швырнула ежика обратно.

– Ну, а я влюбилась, – поймав ежика, Лидия поцеловала его в нос. – Обожаю решительных мужчин. А он ужасно серьезный и суровый, правда же?

Не очень подходящий разговор, подумала Джуно. На часах девять утра, начальник каждые две минуты бомбардирует ее сообщениями по электронной почте, вызывая к себе, и кидает на нее мрачные взгляды через жалюзи на стеклянной перегородке своего кабинета.

– Но ведь он был так груб с тобой – бросил одну посреди разговора. А уж меня-то чуть не убил.

– Ты же фактически обвинила его в воровстве и терроризме.

– Да, но о об этих проклятых часах заговорила ты, – Джуно с лихорадочной скоростью перебирала бумаги. – И вообще, ты не имеешь права влюбляться в Джея. А как же Бруно?

– Мне кажется, он становится немного навязчив, – Лидия сморщила нос. – И потом, я всего лишь сказала, что Джей мне понравился, я же не говорила, будто собираюсь что-то предпринимать. Да я с самого начала знала, что у тебя будет именно такая реакция. Ты сама без ума от него.

– Вовсе нет! – Джуно стиснула зубы.

– Следует ли из этого, что я могу приударить за Джеем?

Джуно пристально посмотрела на Лидию.

– Джуно?

Джуно подумала – а может, рассказать во всех подробностях о потерянных выходных своей легкомысленной, необузданной подружке, которая за час болтовни наверняка произвела на Джея большее впечатление, чем она за три дня со всей своей страстью.

– Джуно? – Лидия теребила ее, как очаровательный щенок, которому невтерпеж пошалить: передние лапы широко расставлены, глаза горят надеждой. – Почему ты молчишь? Ну скажи, можно мне поиграть с Джеем?

– Пожалуйста, не стесняйся, – Джуно пожала плечами. – Ну а сейчас, если ты не возражаешь, я пойду к шефу.

Когда через пять минут Джуно вернулась, она была так ошарашена, что даже мысли о Джее временно вылетели у нее из головы.

– Что случилось, Джу? – Лидия оторвалась от новой компьютерной игры, сменившей «Солитер».

– Я получила первое официальное предупреждение. Еще одно – и я вылечу отсюда.

– Предупреждение? За что? – Лидия была воплощенное негодование.

– Нарушаю сроки, небрежно набираю тексты, подрабатываю по совместительству для «Нью он санди» в рабочее время на рабочем компьютере, слишком долго обедаю, мало времени уделяю обдумыванию новых идей.

– Бедняжка Джу. Он просто сволочь. Ты работаешь как вол.

Джуно знала, что это не совсем так, но все же была благодарна Лидии за поддержку и поэтому ничего ей не сказала, хотя прекрасно понимала, что львиная доля вины в том, что она попала в немилость, лежит на Лидии. Именно Лидия не печатала вовремя тексты, затягивала обеды и отвлекала Джуно бесконечной болтовней. В те дни, когда Лидия отсутствовала на работе, Джуно успевала сделать вдвое больше. Но шеф обожал Лидию, просто помешался на ней. С его точки зрения, она все делала безупречно, а вот Джуно была ленива, недобросовестна и не справлялась с работой. Джуно понимала, что сама во всем виновата, – надо было проявить характер, приструнить Лидию, но она боялась, что это разрушит их дружбу.

– Послушай-ка, что я скажу, может, это поднимет тебе настроение. – Лидия скорчила смешную гримасу. – Я только что позвонила Джею, пригласила его посидеть где-нибудь вечерком, немного выпить, а он дал мне от ворот поворот. Сказал, что у него уже назначена встреча.

Джуно в ужасе посмотрела на нее:

– Что ты только что сделала?

– Предложила Джею встретиться – чисто по-дружески, у него ведь в Лондоне никого нет, ему, наверное, одиноко. Я подумала, что это будет благородный жест с моей стороны, – совершенно искренне говорила Лидия. Единственный человек на этом свете, которого она обманывала, была сама Лидия. – И вот, он сказал, что уже занят. Шустрый малый, правда? Интересно, кто она такая? Кого он уже успел тут подцепить?..