Предназначение быть мамой

Эта часть книги не случайно называется «О самом главном». Ведь самое главное, что мы можем подарить нашим детям, — это любовь. Без этой составляющей никакие проверенные временем системы воспитания не сработают, а вместе с ней, наоборот, даже самые грубые педагогические ошибки родителей могут не причинить ребенку никакого вреда. Любовь к детям — это действительно именно тот компас, которому должны следовать отцы и матери.

Но что значит «любить»? Дарить много игрушек, кормить четыре раза в день здоровой пищей, водить в лучшую школу или обнимать по восемь раз в день? Кто скажет, как правильно? Об этих правилах столько книг написано умных, читать — не перечитать….

У меня уже четыре ребенка. Пока четыре. И я не идеальная мать. Иногда у нас на ужин мороженое. Частенько я не могу найти им одинаковые носки. Бывает — раздражаюсь, ругаюсь, наказываю. Не вожу в школу и детский сад. Не учу их специально иностранным языкам и живописи… Не повезло им с мамой: попалась «ехидна», которая разрешает не мыть руки и валяться в песке, самостоятельно по утрам добывать еду из холодильника и перед сном не читает книг.

И что же тогда такое эта самая любовь к детям? Это ли то чувство, которое захлестывает с головой, когда они сладко спят? Или то, которое распирает, когда они делают что-то потрясающее? Или то, которое заставляет умиляться всякой мелочи? Или это желание дать им все лучшее, открыть дорогу в мир?

Та же Библия дает нам очень четкое определение того, что представляет собой это прекрасное чувство — Любовь. Возможно, многие из вас уже встречали эту цитату неоднократно и знают ее, но чаще всего ее используют в контексте рассуждений о любви между мужчиной и женщиной, а я предлагаю подумать об этих словах в контексте любви родительской, материнской, ведь в Ведах сказано, что именно такая любовь наиболее близка к любви божественной. Вот эти слова:

Действительно, именно родительская любовь чаще и дольше других всегда надеется, все переносит, не ищет своего блага, долготерпит, милосердствует. Но все ли мы можем любить так, как заповедано нам Богом? Не раздражаться, не мыслить зла, все переносить? Или для нас жизнь лишь создает возможность, чтобы научиться любить так — через наших детей? И тогда вся наша жизнь — это только дорога?

Я рекомендую вам заглянуть в «Инстаграм» или дневник в «Живом журнале» Эвелины Бледанс, сын которой родился с одной «лишней» хромосомой. И это самый светлый и дорогой мне блог. В нем столько любви и света, ведь для нее болезнь и диагноз сына — это просто один из фактов, а не приговор и не катастрофа.

Нашему Дане сегодня десять. Мы прошли большой путь. Огромный. Аутизма нет. И вообще диагнозов у него нет. Мне они не нужны. Главное — у нас есть сын, который постигает этот мир немного иначе. Он не особенный. Он обычный парень десяти лет. Он учится общаться, но это не делает его хуже или лучше других. Он очень светлый и солнечный, в нем океан любви, и рядом с ним сердце открывается. Он научил меня этому. И еще много чему, хотя, казалось бы, он ведь просто мальчишка с синими глубокими глазами… И самое главное, что я поняла за эти годы:

Он каждого из нас любит сильнее, чем мы можем представить. И моя роль как мамы рассказать детям об этом. Это ведь самое главное! Рассказать об этом Дане и научиться отдавать свою судьбу в Его Любящие Руки. Потому что тот, кто любит, не сделает тебе ничего плохого: он сделает только то, что необходимо. И так, чтобы причинить минимум боли: совсем без боли в материальном мире никак. Научить предаваться Его воле. И это гораздо проще сделать, когда ты знаешь и помнишь, что Он любит тебя сильнее всех в этом мире.

И да, правильнее будет сказать, что это не мы с мужем сотворили чудо, не мы победили болезнь, не мы вытащили ребенка. Мы просто позволили Господу трансформировать наше сердце. Он сделал это через нашего сына. Больше десяти лет назад началась история этих перемен, и она не окончена. Она будет продолжаться еще многие годы. Быть мамой или папой — это постоянный рост и изменения…

Спасибо моему супругу, который вместе со мной, вместе с нашими детьми развивается, растет и учится, раскрывается, меняется, трансформируется. Вот уж с кем детям повезло, так это с папой. И спасибо маленькому Суслику, чья душа выбрала именно нас для того, чтобы мы изменились и научились любить. Хоть немного. Хотя бы чуть-чуть. Именно через сына я пришла к Богу: именно в тот трудный момент Он стал спасением и компасом. Такой маленький Суслик, а уже столько важного сделал! Спасибо тебе, сынуля! День твоего рождения — это один из самых счастливых дней в моей жизни. День, который научил меня по-настоящему любить.

Дети не могут ждать

Обычный день у меня проходит сумбурно. Иногда бывает, что дети зачем-то встают раньше обычного. И понятное дело, что старших обратно уже ни за какие коврижки не уложишь. Приходится вставать раньше, и тогда весь день мечтаешь о том, чтобы снова забраться в кровать и подремать. Такая возможность у меня может появиться только в одном случае. Если уложить младших, попросить старших поиграть тихонечко, пока мама спит, и бессовестно проспать целых полчаса.

Допустим, я так и хотела сделать. Уложила малышей. Прилегла, уже даже укрылась одеялом. И вдруг на меня напал воинственный викинг, герой одного из любимых мультфильмов. Напал очень неожиданно, отпускать не собирается. Хочет внимания, хочет играть вместе, хочет рассказать о своих приключениях. Дальше — я могу сделать выбор.

Вариант первый: разозлиться, что матери отдохнуть не дают, сорваться — и лечь спать. Викинг в таком раскладе точно пойдет играть один.

Вариант второй: подсунуть ему мультик или еще что-то отвлекающее, что займет его на время моего сна (иногда я так и делаю).

Вариант третий: «Да ну его, этот сон: ко мне пришел любимый сын!»

В тот день я выбрала третий вариант. И хочу рассказать почему. Какая мысль вихрем пронеслась в моей голове, оставив после себя след тугой тишины. Смотрю я на своего второго сына. Ему тогда было четыре — а сейчас шесть. Он такой маленький и при этом уже такой большой. По огромным любимым мной глазам вижу — в творческом полете. На голове пакет, руки — крылья. Он летит! И одна часть меня уже начала ныть: «Ну дайте мне поспа-а-а-ать! Ну да-а-а-айте!» А другая часть так трезво говорит: «Через двадцать лет никто из них не будет мне мешать спать».

И это чувство похоже на отрезвление. Через двадцать лет они действительно уже займутся своей жизнью и, как и мы когда-то, будут просить у нас, родителей, возможности жить отдельно, самим. Они не будут шуметь, ломать все, драться, кидаться едой, пачкать меня и мою одежду непонятно чем. Не будут портить мои прически, «заставлять» меня носить исключительно платья для кормления грудью, не будут рисовать на обоях. Да, через двадцать лет я смогу лечь спать тогда, когда хочу, и встать тогда, когда пожелаю. У меня будет свобода есть то, что хочу я. И много чего другого. Но!

Через двадцать лет никто из них не будет так зацеловывать мое лицо по утрам. Никто из них не будет так забавно целовать мне руку, приглашая на танец на кухне, никто из них не назовет меня принцессой и не защитит от какого-то страшного монстра. Никого из них я уже не смогу взять на ручки, прижать к груди, укачать на руках, спеть колыбельную. Никому из них это будет не нужно. Как и наши вырезания печенья, кроватная борьба, шапки и усы из пены, прятки в шкафу, ночные объятия, утренние объятия, дневные объятия… Все это останется для нас с ними в прошлом — прекрасном, но прошлом.

Я знаю, как ведут себя с мамами двадцатилетние дядьки: им уже не так приятно быть обнятыми мамой и ею же обласканными. Хотя мать и любит сына точно так же, ей приходится сдерживаться, чтобы не нарушить его территории, не потревожить, не обидеть. Это нормальный ход жизни. Так было у всех, так будет у меня. Да что далеко ходить: нашему старшему сейчас десять, и он сейчас живет с нами вместе, но уже какой-то своей жизнью. Отделяясь понемногу. Взрослея.

Пройдет всего каких-то двадцать лет. Никто из них уже не будет нуждаться во мне. Они будут жить своей жизнью, где я не буду активным действующим лицом — лишь зрителем. Я смогу лишь наблюдать, что они сделают с той жизнью, которая пришла к ним через меня. И вспоминать все то, что было когда-то двадцать лет назад. То есть сегодня и сейчас.

Буду ли я жалеть о той минуте своей жизни, когда я досыпала «недоспатое»? Буду ли я радоваться тому, сколько времени и сил я потратила на работу или какую-то бесполезную деятельность? И буду ли я довольна тем, что, пока они были на моих руках, я не обнимала и не целовала их каждую секунду? Будет ли ценно для меня через двадцать лет, в каком возрасте они ушли спать в свои кровати? Ведь в двадцать лет они сто процентов будут спать отдельно и уже точно не притопают утром, не прижмутся холодными пятками к моему животу. Будет ли что-то значить для меня, как они спали, как резались их зубы, как болели их животы? Или же я буду вспоминать, как они помещались в папиных ладошках, как смешно гулили, как ели мамино молочко, доверчиво прижавшись всем маленьким телом?

Однажды они вырастут, и можно будет спать сколько хочется и когда хочется. Но зачем лишать себя удовольствия сейчас? Стоит ли это того, чтобы так торопить драгоценное время: время, когда мы вместе, когда мы важны друг для друга, когда мы можем любить? Я наступаю снова и снова на мелкие детали конструктора по ночам, когда иду укрывать их одеялами. Это больно, но быстро забывается. А вот их сопящие милые личики со мной всегда.

Снова и снова утром я обнимаю холодненького ребенка, который прибежал погреться в нашу кровать. Снова и снова я откладываю свои «очень важные дела» ради того, чтобы испечь с ними печенье или просто вместе полежать, поиграть, поговорить. Снова и снова я целую их пяточки и щечки, повторяю каждому о том, как я их люблю. Потому что второго шанса у меня не будет уже никогда.

Я никогда не смогу снова стать мамой этого конкретного ребенка, не смогу переписать нашу с ним историю, не смогу вернуться, отмотать, исправить. Не смогу «долюбить» и «добаловать». А написать еще одну книгу — смогу. И через двадцать лет, и через сорок: здесь чем дальше, тем больше материала, больше информации, мыслей.

Это вдохновляет меня снова и снова улыбаться и читать им вслух книгу вместо того, чтобы ныть и пытаться уснуть. Это не самопожертвование. Это инвестиция в будущее. В мое счастливое будущее, где мне будет что вспомнить. И их, я надеюсь, счастливое будущее. Потому как человеку, который чувствует себя любимым, жить проще.

Об истинных ценностях

Мы мастера иллюзии. Мы сами часто пребываем в ней и еще и пытаемся обмануть других. Почти все, у кого есть дети, говорят о том, как для них дети важны и как много они значат. Что семья — это их главная ценность.

Звучит красиво. Но не очень понятно: если для всех дети — такая ценность, то почему детей в семьях так мало? И почему дети не особо счастливые, впрочем, как и сами родители, которые об этом постоянно говорят? Почему тогда мы с детьми проводим меньше всего времени, стараясь спихнуть их в детский сад или бабушкам?

Как же так получается, что дети для нас — самые важные, но внимания и времени получают меньше всех? Может быть, мы просто сами себя обманываем? Мы знаем, что было бы правильно, если бы они оказались на первом месте. Но по факту собственные удовольствия, мысли и работа для нас намного больше значат, чем их глаза и игры.

Проблема не в том, что мы их не любим. Скорее, мы не считаем время, проведенное с ними, полезным. Важным считается что-то другое, что мы делаем для них: оплата за их школы, лагеря, отпуска, игрушки. Но правда ли все это столь существенно?

Часто мы не знаем, что вместе с ними можно делать, а если и знаем, то иногда эти занятия кажутся нам бесполезными. Что полезного в том, что я сорок раз буду больным, а ребенок — доктором? Что полезного в том, чтобы возить туда-сюда машинки? Собирать сто раз один и тот же пазл или строить очередной дом? Избы-то все так же полыхают, а кони скачут и скачут. А я занимаюсь какой-то ерундой.

Нам вечно мало времени, его всегда ни на что не хватает. Все время не до детей. Как минимум — не до игр с ними. И мы просим их подождать: ведь раз их дела для нас менее важны, значит, можно их отложить на время. Подожди, подожди, потом, сейчас вот умную статью напишу, вот сейчас вкусный обед приготовлю, вот сейчас научу тебя читать и писать, вот сделаю из тебя человека… а ребенок растет. И однажды, когда мы закончим все дела и будем готовы к тому, чтобы поговорить и поиграть с ним, он уже женится (или замуж выйдет).

Мы не готовы отдавать внимание своим детям: даже находясь с ними рядом, мы будем мысленно где-то на работе или же в телевизоре. Или же можем в это же время писать SMS и проверять социальные сети. Поэтому, даже будучи вместе с детьми физически, на самом деле мы — отсутствуем. Нас нет, потому как и нашего внимания «здесь и сейчас» нет. А нужно ли ребенку только тело его родителя, ум и душа которого находятся далеко от него?

Нам вечно не хватает на детей сил. Потому что мы уже раздали свои силы кому попало: начальнику, соседке, телевизору, годовому отчету. Так что, дорогой ребенок, подожди. Остальные ждать не могут — а ты подожди. Мы неразумно пользуемся своими ресурсами, не бережем свои силы, не направляем их. И часто ощущаем усталость, едва проснувшись. Потому как не выспались за ночь. А высыпаться просто, секрет таков: ребенок спит — и ты спи. А мы «В Контакте» сидим вместо этого: это же важнее, чем наше здоровье, наш сон и наши дети.

Как-то подруга жаловалась мне, что у нее не хватает сил уже полгода. Я спросила, что же она делает каждый день? Ничего особенного, ответила она, как обычно — быт, ребенок. Ну, и телевизор. А что же интересного показывают по телевизору?! Так новости же про войну на Украине! Нет, ее лично это не касается. Нет, повлиять на это она никак не может. Но не может не смотреть. Уже как зависимость: утром, в обед, вечером и даже ночью. Просто как же это так: без меня такое творится! Ну, ладно, будь в курсе, конечно. Но что тогда без тебя творится с твоим ребенком?

Вот так мы раздаем свои силы и внимание направо и налево ненужным и неважным отношениям, людям, событиям. А дети растут. И однажды опомнишься, захочешь обнять, а поздно, уже некого. Поздно, потому что у них уже своя жизнь. И как нам было некогда, теперь и им некогда. Некогда и незачем. Подожди теперь ты, мама! Столько же, сколько ждал твой ребенок. И однажды, может быть, он снова захочет тебя обнять. Правда, в этот момент тебя уже может не быть…

Получается, что на самом деле дети на нашей шкале ценностей остаются на задворках, на последнем месте, после более важных вещей: работы, Интернета, телевизора, соседей, ремонта, борща… Всего чего угодно. Есть такая поговорка: «Если ты веришь, что Бог есть, то почему живешь, как будто Его нет?» Ее можно перефразировать по аналогии:

Мы просто не ценим наших детей и не видим смысла в общении с ними, хотя и говорим об этом, много говорим, но ведем себя иначе. Грустно. Грустно, что многие дети идут в детский сад в год, а в несколько недель уже остаются без мамы с нянями и бабушками. А мамы еще и ездят от них отдыхать. Я этого никогда не пойму. Зачем отдыхать от детей? У меня их четверо. Когда мне предлагают их «сдать и отдохнуть», у меня это предложение вызывает только недоумение. Я не устаю от детей. От быта — да. От работы — могу. От детей и мужа — нет. Иначе зачем нужна семья? Дети — это же не адский труд по переноске кирпичей, от которого надо отдыхать. Дети — это чистейшая любовь и бескрайние возможности для открытия наших захлопнутых сердец.

Но вместе с тем мне радостно, что все больше мам пробуждаются. Мамы уходят с работы, мамы читают книги о привязанностях, думают о будущем, учат детей дома, проводят с ними много времени. Все больше отцов начинают понимать истинную ценность родительcтва: и вот уже все больше пап, которые играют с детьми на улицах, катаются с ними на велосипедах, берут с собой на прогулку. Не все потеряно. У нас множество возможностей, чтобы осознать этот перекос в системе ценностей и исправить его.

Когда я поняла, сколько лет я была мамой «на автомате», мне захотелось жадно впитывать каждую минуту, проведенную с детьми. Мы варим макароны в виде принцесс и машинок и часами ковыряемся в них, потому что кто-то ест зеленые, кто-то домики, а кто-то — только цветочки. Мы садимся и смотрим мультик все вместе: благодаря этому я могу расставить нужные акценты, что хорошо, а что плохо из увиденного. Мы вместе валяемся на кровати: мы же Валяевы, мы больше всего любим вместе валяться. Вместе читаем, рисуем, занимаемся спортом, готовим. Все вместе. Все время вместе. И я наслаждаюсь каждым мгновением. Стараюсь напитаться, проникнуться, отбросить все сомнения и просто быть здесь и сейчас — с ними.

И в такие моменты я наполняюсь энергией даже больше, чем если бы я пошла на какой-нибудь массаж. Я отдыхаю сильнее, полнее и гармоничнее. С малышами. Которых очень люблю и которые дают мне каждый день шанс изменить свое сердце, научиться радоваться сегодняшнему дню.

Попробуйте сегодня все бросить, как только к вам подойдет ребенок. Все свои суперважные дела оставить незаконченными. Показать ему, что он очень важен для вас. Откликнуться на его призыв сразу же, моментально. Без «подожди» и «не сейчас». Сделайте такой подарок себе и ребенку. Попробуйте. Не пожалеете.

Время быстротечно. Давайте тратить его на любовь. Не на важные дела и глобальные свершения, а на любовь. Обычную и такую дефицитную в наше время. Так просто и так сложно: любить детей и помогать им расти благостно, рассказывать им о Боге и молиться с ними и за них — это наша лучшая духовная практика сейчас. Все остальное может подождать. Дети ждать не могут.

Практическое задание. Что я знаю о ребенке?

Если у вас детей несколько, то возьмите разные листочки по количеству детей. И напишите все то, что вы знаете о каждом ребенке. Его вкусы, его привычки, хобби, слабости, сильные стороны, диагнозы, особенности. Все-все-все. Представьте, что вам нужно о вашем ребенке рассказать абсолютно все другому человеку, который его никогда не видел, но должен будет остаться с ним вдвоем на какое-то время.

Очень полезно увидеть своими глазами все свои представления, стереотипы о ребенке. Напишите и то, как протекала беременность — именно по ощущениям: кого ждали, как ждали, как ощущали себя, что менялось. Как он родился, как жил первые месяцы. Можно сделать это и на красивой бумаге, чтобы потом подарить, но сперва я бы сделала черновик, чтобы иметь возможность быть честной с самой собой. Может быть, не сразу смогли его полюбить? Может быть, его появление связано с большой болью для вас? Может быть, есть связанные с ним чувства, которые вы никак не можете принять? Это упражнение поможет вам не только систематизировать свои знания о детях и их месте в вашей жизни, но и увидеть такие моменты, которые вы тщательно стараетесь не замечать или забыть.

Я люблю наблюдать за людьми: поскольку по натуре я, скорее, интроверт, то порой мне это даже интереснее, чем общаться. За семьями я тоже наблюдаю. В разных странах и при разных обстоятельствах. И часто замечаю, какой разный подход бывает к детям, их воспитанию, как по-разному понимаются их потребности.

Например, однажды я видела маму с трехлетней дочкой и грудным малышом. Она держала малыша на руках, а ее старшая девочка все время плакала. Сперва мама сходила с ней в магазин и купила ей конфеты, потом отдала поиграть свой планшет, потом достала почти все ее игрушки из сумки. Но девочка была безутешна. Мама постепенно теряла терпение, и я ее понимаю, ведь все эти фокусы ей пришлось проделать со вторым младенцем на руках… А потом подошел папа. И слезы малышки прекратились, как только он взял ее на руки и стал нежно о чем-то с ней разговаривать. Сразу стало понятно, что ей не нужны были ни конфеты, ни планшет, ни игрушки. Она лишь хотела получить подтверждение, что мама все еще ее любит. Даже когда ее руки заняты кем-то другим.

Мне это очень знакомо: ведь я знаю, что и у моих детей за обычным нытьем и постоянными просьбами и требованиями чего бы то ни было обычно скрывается лишь плач по любви и контакту. Когда детей становится больше, а у нас их уже четверо, приходится быть внимательнее к их потребностям, чтобы вовремя каждому дать необходимую дозу заботы и внимания.

Что же на самом деле нужно нашим детям? Материальное благополучие, благоустроенный дом, обилие личных вещей и игрушек, сытная и полезная еда? Или наше внимание, забота, поддержка, одобрение, любовь? Что является важным, а что — нет? На самом деле, чтобы ответить на этот вопрос, надо уяснить разницу между потребностями детей и их желаниями. У ребенка есть потребности — то, без чего его рост и развитие невозможны, их не так много, и есть желания — их миллионы. Потребности — это то, на что стоит опираться родителям в первую очередь. Потому что, если не дать самого важного, но предоставить много дополнительного — это будет подобно дому без фундамента. А если дать самое важное, то можно и обойти вниманием многие прихоти и капризы: дом от этого не пострадает.

Базовые потребности детей

Отделить главное от второстепенного на практике не так просто. Многие из нас вспоминают свое детство и свои мелкие обиды: например, не купили куклу. И начинают покупать своим детям все куклы (я такая же), чтобы не реализовать неудачный сценарий. Но так поступают те, кто видит лишь то, что лежит на поверхности. Действительно ли наши детские обиды связаны только с игрушкой, которая нам не досталась?

Какие же потребности есть у детей? Давайте перечислим базовые.

Ребенок слишком мал в этом огромном мире. Если сравнить мир с огромным океаном, то ребенок в нем — словно щепочка. Ему обязательно нужна некая точка опоры, нечто стабильное, дающее защиту и прибежище. И природа так устроила, что ребенок сразу привязывается к окружающим его людям — изначально к своим родителям.

Если говорить точнее, то привязывается он к тем, с кем проводит больше всего времени. Если с ним находится мама — то он будет привязан к ней. А если бабушка или няня — то мама может стать фигурой дополнительной, а не основной.

Привязанность нужна ребенку для того, чтобы не потеряться. Это его компас, фарватер, ориентир. Он будет брать за основу образ того, к кому привязан. Для него привязанность станет фактором, определяющим, каким нужно расти. Привязанность есть практически у любого ребенка. Я встречала мнения, что ее нет лишь у детей, оставленных в роддоме, но не уверена, что это полная правда.

Вопрос только в том, в чьей руке вторая часть этого канатика. Если вас нет рядом с вашими детьми, если у вас нет с ними контакта, то они привяжутся к кому-то другому. И именно тот, к кому они привяжутся, будет определять, как они будут жить. Например, они могут привязаться к сверстникам (что и происходит, если их слишком рано поместить в социум и заставить в нем выживать). Тогда они будут «как все», а ваше мнение станет последним из интересующих. О привязанностях есть отличная книга, которую нет смысла пересказывать: «Не упустите своих детей» Гордона Ньюфелда. В ней много фраз, заставляющих задуматься — или одуматься.

Каждый человек нуждается как минимум в нескольких объятиях в день: цифры в психологической литературе встречаются разные, но это не меняет сути. Важно, что даже у взрослых существует огромная потребность в телесном контакте. А у ребенка она выше в два-три раза. Потому что он в этом мире — новенький. Потому что всякое исцеление происходит через тело и через телесный контакт с близким человеком.

Новорожденные малыши, которые много плачут, обычно успокаиваются, как только попадают на мамин живот и прижимаются кожа к коже. Не все, но многие. Равно как и исцеление после неудачного падения быстрее всего приходит в маминых объятиях. Малыши, которым снятся кошмары, приходят в мамину кровать, и в ее объятиях все чудища исчезают. А волшебные «на ручки» лечат вообще все. Потому как «на ручки» — это те же самые «обнимашки», только в детском понимании. Телесные прикосновения — это опять же форма контакта, а так или иначе потребность в контакте с родителями проходит красной нитью через все потребности ребенка.

Ребенок не глуп. Он чувствует отношение родителей к нему. И он чувствует, когда родители его боятся, стыдятся, хотят переделать. Иногда из любви к ним он позволяет им так над своей природой издеваться. Идет учиться туда, куда они скажут. Пиликает на скрипке, которую тихо ненавидит. Или стирает ноги в кровь на танцах, от которых его тошнит.

А некоторые дети — и сейчас таких много — отказываются подчиняться родительской воле. Их называют упрямыми, непослушными, вредными. Хотя вся их вредность состоит только в том, что они хотят сохранить себя и хотят быть услышанными. Услышанными, понятыми и принятыми. Говорят, что нет упрямых детей. Есть те дети, которые устали ждать сотрудничества от своих родителей.

Для родителей принять ребенка таким, какой он есть, бывает непросто: мы ведь с детства строим в своей голове картинки о том, какими будут наши дети, каким будет наше будущее. И когда ребенок в эту картинку вписываться не хочет, это неприятно и больно. Это в каком-то смысле мешает родителям быть счастливыми и удовлетворенными. Поэтому не все родители готовы свои иллюзии разрушать, видеть ребенка таким, какой он есть. Любить и принимать. Они пытаются пойти на хитрости и даже подкуп. Об этом мы поговорим позднее.

Быть в контакте со своим ребенком — это значит уметь его услышать, почувствовать, понять. Если нас нет рядом, если у нас много других важных дел, то на это не останется ни сил, ни желания. Нам проще купить игрушку, отвести в зоопарк, оплатить десятки «важных» секций, чтобы считать свою миссию выполненной.

Если каждый ребенок — семечко, то он пришел в этот мир со своей судьбой и со своей дорогой. Ему важно получить поддержку в этом путешествии, и, конечно, он мечтает получить ее от родителей. Чтобы его интересы учитывались, чтобы ему помогали двигаться туда, где ему интересно и радостно.

Если он рожден быть художником, то музыкальная школа станет для него адом, а художественные кружки, наоборот, отдушиной. Если родители видят интересы и хобби своего ребенка, его страсть и привязанность, они могут помочь ему в этом. Пойти туда вместе с ним, поддержать, позволить. А могут, наоборот, испугаться того, что «денег этим не заработаешь», и запретить такие увлечения. И, чтобы времени свободного не оставалось, займут «полезными» занятиями. Чтобы некогда было о «ерунде» думать.

Моя знакомая воспитывает удивительную девочку. Удивительную во многих отношениях, но самое важное — это ее талант. Она шикарно поет. Очень красиво, чисто, у нее удивительный голос. Но мама очень боится реализации таланта дочери, потому как певицы — девушки, мягко говоря, странные. Поэтому девочка занимается всем, но не вокалом. Ненавистным балетом, тремя языками, посещает школу с углубленным изучением математики. Чтобы стала «нормальным человеком», а не певицей. А девочка все равно поет. В душе поет, во время еды поет, на улице поет. Не сдается наш гордый «Варяг»! Потому и считает мама, что дочь упряма и непослушна: балет прогуливает, в математике не преуспела, языки ненавидит…

Не обязательно талант ребенка станет его профессией. Хотя именно этого родители и боятся. Вполне возможно, эта девочка могла бы работать кем угодно, но по выходным с удовольствием бы пела в церковном хоре. И все были бы счастливы. Если бы ей пошли навстречу, услышали и заметили то, что ей действительно нужно.

Видеть сильные стороны личности ребенка и помогать ему развивать то, что в нем уже заложено, — не лучшая ли это из работ в мире? Но нам привычно действовать иначе: когда у ребенка три по физике и пять по английскому, мы наймем репетитора именно по физике, чтобы «подтянуть» то, что не дается. А лучше бы найти хорошего учителя по английскому, который поможет ребенку прогрессировать дальше.

Это базовая потребность любого человека, в любом возрасте. И важны обе части — и давать, и получать. Понаблюдайте за малышами: насколько охотно они стараются осчастливить маму — угощая ее едой из своей тарелки, срывая для нее цветы, обнимая своими ручонками. Начиная с самого нежного возраста, они уже хотят отдавать любовь — и отдают ее очень много.

И в то же время для них важно эту любовь получать. В понятном для них виде и форме. В той консистенции, которая им сейчас требуется. Конечно, это телесный контакт в различных формах. Но не только: это еще и слова поощрения, подарки, время, проведенное с родителем наедине, помощь. У каждого ребенка свой язык любви, на котором он лучше всего говорит и который лучше всего понимает. Умение родителей распознать этот язык, а кроме того, желание использовать в общении с ребенком именно те формы, которые ему понятны и приятны, — это бесценно.

Это самая трудная и важная тема, но я не могу не сказать об этом. Хотя я поставила ее в конец списка — только для того, чтобы плавно к ней подвести. Это самая главная потребность, и все остальные — лишь ее формы.

В тех странах, где еще сохранился традиционный семейный уклад, женщины не работают: они находятся дома, занимаются женским трудом. Почему? Потому что они нужны детям, то есть чтобы быть с ними в контакте. Когда мама находится рядом, ребенку гораздо проще быть самостоятельным. Возможность в любой момент подойти к ней, задать вопрос, получить помощь — успокаивает детскую психику. Даже если ребенку десять лет.

Сейчас же женщины спешат работать, боясь стать «клушами», «наседками», избегая рутины и постоянного детского нытья. На работе женщина и правда отдыхает: ее обязанности строго регламентированы, в отличие от домашних, она за работу даже деньги получает. А дома у нее бесконечный круговорот, колесо из одних и тех же дел и постоянного «Ма-а-а-а-ам!». Кажется, что если от всего этого домашнего безобразия «отойти в сторонку» на восемь часов в день, то многое сделается «само» (дети, например, воспитаются наконец), а ты отдохнешь. На практике все иначе. Оставшиеся несколько часов дня для многих работающих женщин становятся адом. Потому что дети пытаются в это время «добрать» все необходимое им внимание, дергают на части, виснут, ноют… Кажется, что, если работу бросить, вообще с ума сойдешь. Они же будут вести себя так весь день!

Первые дни — да. Потому что дети будут наполнять свои пустые баки, где должны храниться мамина забота и ее же внимание. За то время, пока мама работала, а ее внимание было направлено на начальника и коллег, детские запасы истощились. И сперва нужно их пополнить. А потом обычно происходит очень интересная вещь. Уйдя с работы, вы начинаете жить рядом с детьми, вместе с ними, но у вас появляется и время для себя, и время для отдыха, и силы, и многое другое. Они перестают на вас висеть и ныть, капризничать и устраивать истерики. Им достаточно того, что вы дома, и необязательно сидеть у вас на руках. Так, у меня с четырьмя детьми есть время для того, чтобы писать статьи и книги. Конечно, я не могу планировать это время: иногда его больше, иногда меньше, иногда вообще нет. Зато я всегда рядом с детьми, когда бы они ни позвали меня — я могу откликнуться. Это делает их гораздо спокойнее и самостоятельнее.

Замена потребностей желаниями

Когда мы базовых детских потребностей не замечаем, игнорируем и не удовлетворяем их, мы начинаем подменять их желаниями. Даем ребенку то, что нам самим проще отдать. Или даем то, что хотели бы получить сами. Или то, что, как нам кажется, им нужно и важно. Например, часто родители совершают такие распространенные ошибки.

Современные дети получают огромное количество игрушек. У детей поколения 80-х игрушек было мало. Помню свою единственную куклу, которую я постригла — и пришлось потом играть лысой. Две-три мягкие игрушки. Пластиковые фигурки. Все. Только когда мне было уже лет 15, появились разные красивые куклы, невиданные ранее игрушки — но я была уже взрослой. И многие первые купленные моим детям игрушки были теми вещами, о которых мечтала когда-то я сама.

Сейчас, в двухтысячные, у детей есть все. Доступны все виды машин, тракторов, самолетов, поездов, всевозможные конструкторы, игровые наборы, принадлежности для рисования, тонны красочных детских книг — всего не перечислить. Ломятся полки огромных магазинов со всевозможными игрушками и делают свое дело: мы понемногу обрастаем детским имуществом. Каждый праздник — куча подарков, коробок. Весело, интересно, новые возможности. Правда, есть и минусы. Например, детское воображение в играх уже не задействуется на полную мощность и не развивается. Раньше мы играли в магазин простыми листочками и камешками: все остальное происходило в нашей голове. Сейчас у детей все, как настоящее: касса, нарисованные купюры, пластиковые овощи. И им незачем включать воображение, к сожалению.

Очень часто родители покупают ребенку много игрушек, пытаясь заменить ими свое отсутствие. Не видят ребенка, потому что работают много, а работают много, чтобы купить игрушки, которые компенсируют их отсутствие. Замкнутый круг. В современном мире мы привыкаем покупать многое, и создается иллюзия, что любовь, отношения тоже можно оплатить. Например, новым большим самолетом или самой красивой куклой.

Купить игрушку — это очень просто. Занимает немного времени, не нужна концентрация, не нужно быть во включенном состоянии, не нужно открывать сердце. Главное — вовремя открыть бумажник. И, кажется, цель достигнута. На какое-то время. Только это иллюзия.

Нет у ребенка потребности в разных игрушках. Понаблюдайте за малышами: они могут играть любыми подручными предметами, и стакан с ложкой их интересует больше, чем погремушка. Чаще всего, покупая им игрушки, мы стараемся заменить то, что давать им не можем или не хотим. Например, контакт. Или принятие. Кому что дается тяжелее.

Покупая ребенку миллионы игрушек, мы взращиваем в нем потребителя. К сожалению, это так. Потребителя, который очень удобен современному миру, но которому очень трудно будет достичь счастья. Какое счастье может быть, если у тебя всего лишь сорок машин, а у соседа — пятьдесят? Если вышла новая игрушка, новый смартфон, а у тебя его пока еще нет?

В последнее время я стараюсь покупать детям не игрушки, а то, что будет развивать в них творческое начало. Краски, карандаши, пластилин, наборы типа «сделай сам». Или конструкторы, активизирующие воображение. Очень трудно остановить в себе порыв сложить в корзину все самые красивые игрушки, но такой подход очень меняет игры детей. И да, ссор из-за игрушек становится намного меньше.

Помимо индустрии игрушек существует еще и индустрия развлечений, и она тоже не дремлет. Сейчас все родители поглощены тем, как развлечь ребенка. На сколько елок его сводить, в какие парки аттракционов свозить, в какие театры, кино, зоопарки, цирки купить билет. Это не плохо. Это способ проводить время вместе с ребенком. Если цель таких развлечений именно в том, чтобы побыть с ребенком вместе, получить опыт вместе, — это здорово.

Но чаще всего, когда мы планируем подобные мероприятия, цель у нас немного другая: отвлечь, занять, придумать «полезное» времяпрепровождение. В этой гонке за детскими развлечениями мы часто теряем себя и свои интересы, подстраиваясь во всем под них. Мы настолько увлечены планированием их досуга, что они сами перестают чувствовать свои потребности. А главное — они никогда не бывают удовлетворены даже самым большим количеством развлечений. Так бывает, что даже в Диснейленде дети говорят: горка могла бы быть покруче, пугали так себе, еда не очень… Так мы снова растим потребителя, который будет поглощать развлечения без разбора и насыщения. Которому будет скучно жить просто так. Которому нужны будут американские горки для того, чтобы испытать хоть какие-то эмоции.

Можно ли вообще тогда иметь большие семьи в таком формате, как сейчас? Ведь иногда один ребенок полностью выматывает родителей капризами, желаниями и своим поведением. А если таких двое, трое, шестеро?

Еще один способ не быть рядом с ребенком — это начать его развивать. Как только вы начинаете пичкать его знаниями, на что-то натаскивать, развивать сверх меры — вы перестаете видеть его самого. Перед вами — стандарты, календари развития, новые пособия — что угодно, но не ваш ребенок. Всеми силами стараясь дать ему по максимуму информации, мы не даем ему самого главного. Контакта с собой, со своей душой.

Он может учить много языков, посещать спортивные секции, творческие занятия, быть разносторонне развитым. Но останется ли он при всем этом счастливым? Я знаю очень мало родителей, которым удается совмещать развитие ребенка и глубокие отношения с ним. У многих, к сожалению, обслуживание «нужд развития ребенка» отнимает слишком много сил. На кружок нужно отвести, оттуда забрать, к следующему приготовить. Эта гонка выключает мам, и часто им тяжело уже даже поговорить с малышом, не говоря о том, чтобы услышать его душу. Они ведь ради будущего ребенка стараются, репетиторов нанимают вместо того, чтобы платье себе купить, многим жертвуют ради образования. А результат каков?

Раннее развитие сейчас в моде. Но для меня как для мамы четверых детей очевидно, что лучшее раннее развитие — это полноценное участие ребенка в жизни семьи. Когда он видит, что делают другие, — и учится копировать. Когда его везде берут с собой, общаются с ним. Когда рядом есть братья и сестры, которые к нему ближе по возрасту, а значит, они понятнее, и копировать их проще. По мне, так это полезнее, чем занятия, где дети должны одновременно хлопать, одинаково кружиться и руками педагога намазывать пластилин на картон.

На самом деле, большинство людей боится настоящей душевной близости. Ведь где близость, там и боль. Даже с собственным ребенком близость опасна: по мере его взросления он будет отдаляться, его нужно будет отпустить, кроме того, у него есть желания, которые могут конфликтовать с нашими. Избегая близости, мы стараемся дать друг другу что-то взамен. Взрослые иногда пытаются близость души заменить большим количеством секса или большим количеством еды, выпивки, сигарет. А в отношениях с детьми — мы делаем то же самое с помощью игрушек, развлечений, секций, мультфильмов…

Но, когда нет душевной близости с отцом и матерью, потребности ребенка остаются неудовлетворенными. Это словно дыра в сердце, которую ничем невозможно заполнить. Что ты туда ни клади — она остается дырой. Ребенок будет недоволен, сколько ему ни дай: он просто неблагодарный, да? Он ненасытен, ему все время мало: мало игрушек, мало развлечений, мало карманных денег… Он неуправляем, не слушается, не слышит вас, не сотрудничает…

В ребенке ли проблема? Или в нас? В том, что мы не понимаем, что, давая ему столько всего вторичного, главное оставляем за кадром? Мы пытаемся строить свой дом, не позаботившись о фундаменте: ведь это так тяжело и трудно. А вдруг получится и без всей этой кропотливой и грязной работы: просто положим кирпичи и наклеим сверху обои, и все. Не получается! Такой дом рушится. Такой ребенок не становится счастливым и целостным.

Если попытаться сформулировать одной фразой потребности ребенка, то она была бы такой:

Быть вместе, то есть быть в контакте, иметь возможность поделиться в любой момент и хорошим, и плохим. Быть, а не казаться и не прикидываться. Быть — значит быть таким, какой ты есть. И со счастливыми родителями. То есть видеть, как они живут, радоваться вместе с ними, грустить тоже вместе, вместе постигать эту жизнь.

Заметьте, что я пишу с «родителями»: то есть с обоими. А еще лучше, если в его жизни много любящих его людей, которые готовы давать ему контакт и участие. Потому что так он может видеть разные модели жизни, принимать любовь в разных формах, учиться общаться с разными людьми в разных обстоятельствах.

Практическое задание. Даю ли я то, что ребенку действительно нужно?

Или заменяю это суррогатами в виде игрушек, развлечений и обучения? Почему бы нам не задаться главным вопросом: каких детей мы хотим вырастить? Если я хочу, чтобы мой ребенок был счастлив, почему я сама до сих пор не стала счастливой? Как я его научу, к чему нужно стремиться и как? Как я покажу ему, что счастье — реально, что к нему есть путь? Как я смогу заразить его счастьем, если сама не болею им?

Если я хочу, чтобы мой ребенок делал то, что любит, и был успешен в этом, то почему я сама до сих пор не нашла свою страсть? Почему я до сих пор перекладываю бумажки за зарплату? Почему я даже не пытаюсь пробовать, искать? Почему я сворачиваю после первой же неудачи? Почему я сама пытаюсь достигнуть успеха таким способом, который не делает меня счастливей?

Если я хочу, чтобы у него сохранился интерес к жизни и любознательность, то почему я сама делаю все «ради ребенка» и мало что делаю для себя самой? Почему я не беру его в те места, где интересно бывать мне самой? Почему я делаю вид, что мне интересно там, где даже ему неинтересно? Почему я не пытаюсь познакомить его со своими хобби? И есть ли они у меня вообще — или я настолько погрузилась в материнство, что полностью отказалась от своих хобби и интересов?

Если я хочу, чтобы у моего ребенка была счастливая семья, то почему я до сих пор не сделала счастливыми своих близких? Почему я отдаю все время и силы работе, пока моих детей воспитывают чужие люди? Почему моему мужу обед готовлю не я, а «Макдоналдс» и его команда? Почему я все время говорю, как близкие для меня важны, но времени провожу с ними — мизерное количество?

Если я хочу, чтобы мой ребенок стал целостной личностью, то почему я сама себя забросила и забыла? Почему я игнорирую внешний вид своего тела и его проблемы? Почему я глотаю обиды и не занимаюсь развитием отношений? Почему я захламляю свой ум ненужной информацией? Почему я не слушаю голос собственной души? Почему я сама не занимаюсь своей целостностью?

Если я хочу, чтобы мой ребенок был честным и порядочным, то почему я сама продолжаю его обманывать? В мелочах, но все-таки? Говорю, что его конфеты съел зайчик, хотя мне прекрасно известно, куда они испарились? Рассказываю ему, что мы едим рыбу и ей не больно, она не умерла, а просто уснула? Обманом забираю у него игрушки, чтобы отдать их чужому плачущему ребенку? Почему я обманываю своего мужа, сколько стоит детская футболка? Почему я обманываю своих друзей, говоря, что мы заняты, когда просто не хочу идти в гости?

Если я хочу, чтобы мой ребенок был любящим и любимым, почему я сама до сих пор не могу открыть свое сердце? Почему мне так трудно начать принимать любовь в любом виде? Почему я не могу отдавать ее? Почему я так держусь за детские травмы и сердечную боль вместо того, чтобы любить — даже пусть и через слезы?

Чему я хочу научить своего ребенка? Что я хочу дать ему? Какой я бы хотела ему запомниться? Вечно занятой и деловой суперледи? Или любящей и теплой, близкой и родной? Чего я хочу: чтобы он мной гордился — моими успехами, карьерой — или чтобы он меня любил всем сердцем?

Какие потребности есть у этого маленького человечка? Несмотря на то что он маленький, он уже человек, и у него свое видение этого мира, свои цели и свое призвание. Готова ли я видеть его индивидуальность? Готова ли я следовать за его потребностями? Готова ли я давать то, что ему на самом деле нужно? Это очень важные вопросы, которые нужно себе задать.

Разобрав базовые потребности ребенка, давайте снова вернемся с вами к теме любви. Ведь детям важно не просто иметь контакт со счастливыми родителями, как я написала в предыдущей главе, но и ощущать себя любимыми. Поэтому думающие и тонко чувствующие мамы очень сильно переживают, что могут недодать ребенку любви. Что не смогут его искупать в этом светлом чувстве, которое дает ребенку столько сил и радости. Что дадут не то, не так, не там, мало или слишком много. Но стоит ли волноваться?

Материнская любовь подобна молоку. Оно приходит к женщине само, после родов. Чем чаще ребенку даешь грудь, тем больше молока. Не бывает «немолочных» женщин, молоко есть у каждой. В разном количестве, разной консистенции, но есть у всех. Молоко никогда не заканчивается. Его запасы бесконечны, и до тех пор, пока оно нужно ребенку, оно будет приходить. Более того, женщины даже во время голода могут кормить своих детей. Организм мудро перераспределит ресурсы — и молоко никуда не денется, оно снова и снова будет поступать из маминых тайных запасов. Во всяком случае какое-то время.

Точно так же и материнская любовь. Она приходит в наше сердце однажды и распространяется вокруг. Для того чтобы передать ее ребенку, нам ничего особенного делать не нужно: просто быть рядом с ним. Он сам возьмет столько, сколько ему нужно и когда нужно. Прибежит, подзарядится — и дальше пойдет заниматься своими делами.

Я часто вспоминаю индийских коров с телятами. Глядя на них, я часто думаю о том, какая позиция матери является наиболее верной и естественной. Я много раз видела, как мама-корова просто занимается своими «делами», гуляет, куда вздумается, ест то, что хочет. А теленок, который всегда рядом с ней, иногда подходит, чтобы попить молока. Он может делать это при любых обстоятельствах: посреди дороги, когда мать спит, когда мать идет. Не важно. Корова и сама не всегда замечает, что в данный момент малыш пьет ее молоко. Она занимается главным — гуляет и ест, чтобы молоко снова и снова приходило. Она дает возможность своему теленку обратиться к ней в любой момент времени, когда ему это будет необходимо. И все.

Мы же любим все усложнять. И я сейчас говорю не о грудном вскармливании, а лишь на его примере — о материнской любви. Мы пытаемся контролировать то, каким образом любовь уходит к ребенку, в каких количествах и как часто. Я знаю мам, которые целенаправленно пытаются по полчаса в день любить своего ребенка. Чуть ли не силой заставляют себя и его — но эффект достигается обратный. И ребенок противится, и мать еле-еле выжимает из себя по капле, потому что «так надо». Но любовь рождается в свободе, а не в тесных рамках.

И все-таки неужели у всех нас родительская любовь есть в достаточном количестве? Неужели ничего особенного делать не надо? Вернемся к метафоре с молоком — и вопрос будет звучать чуть иначе: «А вдруг у меня молока нет или его очень мало?» Да, такое бывает. Но когда?

Бывают мамы, которым внушили, что они «немолочные». Объяснили, что молока у них мало или нет совсем. И они поверили. А раз поверили, то перестали пытаться кормить. Молока и не стало.

Бывают мамы очень тревожные, переживающие, есть ли молоко. Контролирующие, взвешивающие ребенка после каждого кормления. От такого напряжения молоко может и пропасть. Для любви опять же нужна свобода.

Бывают мамы, которые постоянно на взводе, в переживаниях, в стрессе. По любому поводу. И тогда их молоко может «перестать подходить» ребенку. Оно будет как будто отравлено негативными переживаниями. В этом случае ребенок может и от груди отказаться, и очень сложно реагировать на молоко (например, разовьется лактозная недостаточность). С подобным я столкнулась со своим старшим сыном.

Бывают мамы, которые настолько физически истощены, что их организм прекращает выработку молока с целью выживания. Поэтому, чтобы молоко было, нужно заботиться о себе — питаться полноценно и отдыхать. Бывает, что молоко приходит позже, чем обычно. Вот сегодня его нет, а через два дня — оно есть. Но некоторые не дожидаются.

Молоко уходит, если перестать кормить. Через несколько дней оно пропадет полностью.

Все то же самое — с любовью. Когда ребенок не получает от мамы любви?

Когда мама думает, что любить не умеет, у нее не получается, поэтому лучше и не пытаться. Лучше отдать ребенка тем, кто «любить умеет», — пусть там питается. Тогда она отдает малыша няне или в детский сад. Или бабушке. А сама отправляется на работу. Но может ли даже любящая няня дать то же самое, что и мама?

Когда мама постоянно контролирует свои проявления чувств, пытается «кормить любовью» по расписанию и графику. Нет, ты еще недостаточно полюблен: давай-ка долюблю. И душит ребенка в объятиях своей гиперзаботы. И постепенно гиперопека вытесняет из отношений любовь как таковую. Остается только контроль.

Когда мама измотана негативными эмоциями, ей не до любви. Она превращается в горшочек, из которого распространяется совсем не свет и совсем не добро. Любовь остается где-то на дне этого горшочка, ее не видно и не слышно. А виной всему — стресс.

Когда мама обесточена, обессилена, сама о себе не заботится. Когда у нее разрядились батарейки, когда она еле живая — как она может отдавать любовь?

Любви нет, когда мама предъявляет к себе сверхтребования и не дает плодам любви созреть в своем сердце. Когда мамы физически нет рядом. Когда нет возможности подойти и подзарядиться. То есть — по аналогии с молоком — заботиться надо не о том, как отдать молоко ребенку, а о том, чтобы «молоко любви» у нас в принципе было. Чтобы у нас была внутри та любовь, которую мы хотим отдать. Чтобы наши резервуары были полны любовью, как грудь — молоком.

И, когда у нас есть эта любовь, когда мы ею наполнены, важно, чтобы ребенок мог ее у нас взять тогда, когда ему это нужно. То есть на наш «молочный склад» необходимо выписать ему безлимитный пропуск. Чтобы в любое время дня и ночи он мог войти — и взять то, что ему нужно. Как ему нужно. Когда-то — он просто полежит на коленях, когда-то захочет поговорить, когда-то будет голоден, и его нужно будет накормить. Формы проявления любви бывают разные. Но главное, чтобы было что и кому отдавать.

Материнское молоко универсально, и вместе с тем формула его непостижима. Как и материнская любовь. Младенцы на грудном вскармливании никогда не переедают. Они съедают ровно столько, сколько нужно. Тогда, когда это нужно им. Грудное молоко переваривается быстро, усваивается хорошо. Оно всегда нужной температуры, консистенции. Оно всегда подходит конкретному малышу, и даже его состав индивидуально подстраивается организмом под ребенка в каждый конкретный момент времени. При этом женщина сама не управляет производством грудного молока и его составом: все это приходит свыше. Как и материнская любовь, которая по сути является любовью Божественной, проходящей через наше сердце насквозь.

Но если перевести ребенка на искусственное вскармливание, то начинают работать другие законы. Здесь можно и переесть, и потому режим кормления обязателен, и контроль температуры, качества смеси, ее особенности начинают играть большую роль. Нужно учитывать много факторов. Постоянно быть в тонусе. И для ребенка все равно эффект будет хуже. Потому как смесь не сможет полностью удовлетворить нужды растущего организма, не может так же гибко под него подстраиваться, не может и лечить все болезни. Хотя, на первый взгляд, кормление из бутылочки кажется более удобным.

Точно так же с любовью. Любви матери никогда не бывает слишком много, если эта любовь — идет из сердца. Она всегда именно такая, какая нужна ребенку — по карме, по судьбе, по обстоятельствам. Она способна принимать любую форму, адаптироваться под его потребности. Насыщать, успокаивать (видели, как грудное молоко действует на младенцев?), оберегать.

Поэтому нам, мамам, нужно фокусироваться не на подсчете того, достаточно ли мы дали любви, и не на чувстве вины, что снова дала ребенку слишком мало. Нам нужно заботиться, чтобы любви в нас было много всегда. В любое время суток. И чтобы ребенок имел к нашему хранилищу доступ. И этого достаточно.

Что же получается: мы тоже получили от мам столько, сколько нужно? Да. Ровно столько, сколько нам было положено по судьбе. Могли бы получить больше, если бы наши мамы умели о себе заботиться и давали бы нам доступ к своему сердцу. Но для многих этого не случилось, потому что именно столько любви в нашей жизни и должно было быть. Ее не так уж и мало. Просто она не всегда проявлялась в явной форме.

Вспомните, как проявляют любовь наши бабушки. Едой, едой и еще раз едой. Каждые десять минут они предлагают подкрепиться блюдами, приготовленными своими руками от всей души. Их «репертуар» блюд часто скуден, и кто-то на это жалуется. Хотя цель их не в еде, а в том, чтобы отдать кусочек своей любви. Наши мамы тоже часто заменяли любовь опекой, подарками, контролем и другими вещами. Но они любили нас так, как умели и могли.

И мы, выросшие дети, также можем научиться видеть любовь в этих действиях. Конечно, наши сердца тоскуют совсем не по красивым коробкам с подарками, не по заботливому «шапку надень». Нам хочется, чтобы нас взяли на ручки, чуть-чуть покачали, дали поплакать на груди, обняли, поцеловали, выслушали, приняли такими, какие мы есть. Поэтому, когда нам предлагают любовь в другой форме, это, бывает, даже злит. Я ведь тут не от холода умираю, а от любовного голода — зачем мне твоя шапка!

Если же нам удастся отодвинуть в сторону свои представления о том, какая должна быть мама и что и как она должна была нам отдать, то можно стать настоящими алхимиками. Превращающими теплые шапки — в молоко любви. Умеющими отовсюду достать самое ценное — кусочек любви. И тогда можно эту самую шапку не надевать. Но услышать в этой просьбе огромную любовь и заботу — и согреться, насытиться. Стать маленьким теленком, который способен в любых ситуациях подстроиться под маму и получить свою порцию молока. Даже в зрелом возрасте. Но для этого нужно признать, что на самом деле все, что мы хотим получить от мамы, — это любовь. Не признание, не уважение, не гордость, не доказательства чего-либо, а любовь.

Знают ли дети, что мы их любим?

Если в «надень шапку» может скрываться порция чистой родительской любви, то могут ли наши дети решать подобные ребусы? Знают ли наши дети, что мы их любим? Получается ли у них истолковывать наши слова и поступки соответствующим образом? Мне очень часто приходит в голову этот вопрос. Наверное, потому что сама я не всегда чувствовала любовь в детстве. Или, может быть, потому что часто слышу от подруг и читательниц рассказы о том, что родители их не любили.

После обучения системным расстановкам я знаю точно: все родители любят своих детей. И теоретически, и практически — видела это много раз. Вопрос в том, почему дети этого не чувствуют? Скорее всего, потому что в таких семьях родительская любовь выражается не тем способом, которого жаждет ребенок. У Гэри Чепмена есть книга, которая называется «Пять языков любви». Знание о том, каким может быть язык любви, применимо и к взрослым, и к детям. И мне оно помогло лучше понять как своих малышей, так и супруга.

Суть теории состоит в том, что у каждого человека есть свой основной язык любви, благодаря которому он понимает, что его любят. Языков всего пять:

• слова (комплименты, слова поощрения);

• прикосновения;

• помощь;

• время (которое вы уделяете ему безраздельно);

• подарки.

Как и в случае с нашими мужьями, чаще всего ребенку мы даем то, что хотели бы получить сами, например подарки. Покупаем ему самые крутые игрушки, а он все равно недоволен. Боле того, дети разные: то, что принимается «на ура» одним, второй проигнорирует.

И вот что я выяснила благодаря упомянутой книге о своих детях. Мой старший — тактильный. Для счастья ему необходимы пять килограмм объятий и столько же поглаживаний. Сколько бы я ни говорила ему, что он молодец, — пролетит мимо. А если один раз обнять — сразу поймет. Если Даня не в настроении, значит, плохо «выглажен» с утра. И успокоить его можно точно так же — долгими объятиями с обязательными почесываниями по спинке.

Второй сын, Матвей, у нас другой. Совсем. Его язык любви — это время. Для него важна сопричастность. Если старшего чесать можно, например, читая книгу, то среднему нужно все мое внимание. Пусть всего на пятнадцать минут — но без никого и ничего.

Для него важнее любого массажа станет разыгрывание сценки из любимого мультфильма. Или если я посмотрю, как он показывает разных животных, — и буду угадывать. Или если мы вместе — и это «вместе» очень важно — построим дом. Даже мультфильм лучше смотреть вдвоем — с комментариями. Он тоже любит массаж и «обнимашки», но совсем немного. Один раз обнялись — и хватит. Он любит подарки, но спокойно может обойтись и без них. Если есть что-то другое, лучшее. Например, совместно вырытый туннель в песке.

Успокоить его чуть сложнее: его нужно очень внимательно выслушать. Иногда даже повторить то, что он говорит. Иногда развернуть его мысль, которую он пока не может выразить полностью словами. И только потом, когда он почувствует, что его услышали, обнять. Ненадолго. Символически.

И сами мальчишки всегда проявляют свои чувства так же. Например, Матвей постоянно спрашивал нас всех уже в три года: «А чего ты хочешь?», «А что тебе нравится?», «Будешь вот это?» Он заботится, принося всем по конфетке или по яблоку. Тогда как самый старший при нахлынувших чувствах сразу бежит обнимать братьев, маму, папу. Или просто завалится сверху всем телом, счастье привалило, понимаешь.

Надо сказать, что я этих особенностей долго не понимала и не видела. Старалась давать детям то, что было важно для меня. Например, теплые слова. А они почему-то совсем не реагируют на них, как, впрочем, и муж. Такая же ерунда — с подарками, помощью. Они порадуются новой игрушке, и все равно каждый тут же заводит свою песню. Одного надо погладить, а другого — выслушать внимательно.

Если за день ребенок не получил того, что ему нужно, он становится капризным, устраивает истерики, не слушается. Получается беда. Раньше, пока я не понимала механизма формирования проблемы, эта беда случалась все чаще. Сейчас я стараюсь предупреждать такие ситуации. Перед выходом из дома понежить старшего, уделить время среднему. И только потом — собираться и идти в магазин или на море. Особенно актуален такой подход, когда муж не с нами, а находится в разъездах по делам. Потому как вдвоем с ним с капризами справиться реальнее.

Каковы же критерии того, что, проявляя любовные чувства, вы попали в яблочко?

• Ребенок получает удовольствие, и это не скрыть. Счастливое лицо ребенка ни с чем не перепутать. Например, когда он сияет от похвалы или в тот момент, когда вы помогаете ему делать что-то важное.

• Он может наслаждаться процессом очень долго. Вашими дифирамбами или подарками. Это всегда оказывается кстати. Он никогда от этого не откажется.

• После того как вы уделили ему время и внимание нужного типа, он насыщается и на какое-то время от вас «отстает» — идет заниматься своими делами.

• Уменьшается число капризов, истерик, непонимания и других трудных моментов. Вам становится проще договориться с ребенком. На его языке.

Самое интересное, что с мужем все то же самое прекрасно работает. Пока не найдешь его язык, ключик к его сердцу, он будет недоволен. Не будет чувствовать, что его любят. Будет раздражаться без повода. И думать, что к нему нет теплых чувств, его просто используют. Просто представьте, что вы — люди разных стран и для взаимопонимания нужно выучить тот язык, на котором говорит ваша вторая половина.

Пока я пыталась учиться говорить мужу, какой он замечательный и хороший, он ждал массажа. И массажа много не бывает! Как оказалось, массаж, который был вчера, — это вчера. А сегодня — нужен еще массаж. Каждый день подтверждение любви. Каждый день нужны прикосновения, объятия, поглаживания. Тогда он превращается в мурчащего кота и готов на все. А я столько лет делала все по-другому, не придавая большого значения всем этим поглаживаниям! И думала, что муж чувствует мою любовь.

Диалог возможен только тогда, когда мы понимаем друг друга. Когда говорим на одном языке. Даже если это смесь двух языков, но понятная для обоих. Давайте будем полиглотами не только в иностранных языках, но и в языках любви — всегда полезно уметь вести диалог по-разному с разными собеседниками, мы никогда не знаем, какой человек появится в нашей жизни завтра.

Материнская любовь — это любовь от Бога. Она нам не принадлежит, мы ее не создаем: мы лишь проводники этого чуда. Поэтому ее на всех хватит. И на двоих детей, и на троих, и на десятерых. Просто свыше придет еще больше — по потребностям всех детей. Мы не можем управлять ею: она либо проходит через нас, либо мы закрываем для нее свое сердце наглухо. И если наше сердце сегодня закрыто, то кто кормит наших детей любовью?

Материнская любовь чиста и светла. Как и молоко. Она способна исцелять детские болезни — как телесные, так и душевные. Она может творить чудеса. И не только с детьми. Она может преображать наше собственное сердце, нашу жизнь, наши ценности. Она может многому научить и нас, и детей. Если только мы позаботимся о том, чтобы она проходила через нас, наполняла наши сердца, переливаясь через край. Это ли не главная задача матери?

Практическое задание. Определить языки любви близких

Включите наблюдательность! Посмотрите…

• От чего ваши дети или муж становятся счастливыми?

• Что из проявлений любви они могут принимать бесконечно?

• На что они вообще не реагируют и не обращают внимания?

• После чего они становятся удовлетворенными и спокойными?

• Как они сами проявляют к вам любовь (мы ведь даем другим то, что хотели бы получить сами)?

А еще можно спросить: чего тебе хотелось бы от меня? Как ты понимаешь, что я тебя люблю? Такой вопрос можно задавать даже детям: они любят, когда их мнением интересуются.

И не менее полезно понять, а какой язык любви ближе всего вам? Чего вы на самом деле ждете от окружающих? Чего просит ваша душа, чтобы понимать, что она любима? И что вы сами даете другим, тем самым обозначая и свои потребности? Понимать себя очень полезно. Без этого вы не сможете понять других и будете видеть в них только себя и свои собственные потребности. Вам будет казаться, что они тоже сходят с ума от комплиментов и помощи. А они в это время будут скучать по прикосновениям. И думать, что вы к ним равнодушны…

Мы в этой книге много говорим о том, что чувствуют наши дети, как их можно и нужно любить, понимать, принимать. Но это лишь одна сторона материнства, светлая и приятная. Есть и другая, без которой все светлое может быть безнадежно испорчено и утрачено.

Все-таки мы несем за своих детей ответственность. До определенного возраста мы принимаем за них решения — нравится им это или нет. Мы их кормим, содержим, создаем для них условия. И это бывает не так просто, особенно с подростками. И здесь никак не обойтись без родительской твердости: без строгости.

Строгость, о которой мы поговорим, — это не розги и не ремень. И эта строгость направлена не только на детей, но и на самих взрослых. Может быть, мы часто именно поэтому эту сторону отношений с детьми упускаем, потому что нам самим лень становиться лучше? Или потому что строгость — это не так приятно и не так радостно, как все остальное?

Какого же вида строгость и нам, и нашим детям необходима? Давайте попробуем упорядочить знания о том, в каких формах и в каких ситуациях она применима.

Выстраивание иерархии в семье

Очень часто дети в наших семьях становятся центром всего и вся. Они определяют ритм нашей жизни, режим, мы во многом под них подстраиваемся. Например, если сын очень громко кричит, то мы готовы кормить его первым, хотя никто еще не сел за стол. Мы готовы ради детей нарушать любые правила, им часто позволено скакать у нас на голове — и мы делаем вид, что все в порядке. Точнее, нам-то это не очень нравится, но что поделать. У Джона Грея в книге «Дети с небес» написана одна очень хорошая заповедь, которая гласит:

Что это значит? Не всегда в жизни должно происходить так, как хочет ребенок. Есть ситуации, когда его желания опасны для него же самого, невозможны к исполнению прямо сейчас или нарушают права других членов семьи. И решение принимают старшие — папа и мама.

Например, ребенок любит смотреть телевизор по ночам, когда все хотят спать. Или он хочет разрезать папину одежду, чтобы выпустить свою коллекцию. А может быть, он хочет по всему дому сделать «снег», рассыпав муку. Или же он не хочет идти туда, куда уже собрались все остальные. Да даже просто требует купить сейчас этот трактор, а у мамы в кошельке нет нужной суммы денег. А ведь умение ждать, терпеть, договариваться, проживать и принимать отказы и свои негативные эмоции — это полезные навыки для любого человека.

Поэтому мы признаем, что ребенок может быть недоволен обстоятельствами, ему может что-то не нравиться, но главные в доме — папа и мама. Они принимают решения, исходя из своих представлений о том, что будет лучше для всех. Ребенок при этом может испытывать всю гамму чувств, но это ничего не меняет. Так выглядит иерархия здоровой семьи в практическом плане.

В древней культуре уважение к старшим — это было первое и основное, чему учили детей с пеленок. Уважение к отцу, уважение к матери. На этом фундаменте строилось все остальное. Без этого невозможно идти по жизни дальше! Если ребенок становится пупом земли и самым главным в семье, ему не на что и не на кого опереться — и как тогда ему жить?

Но хочется уточнить, что для реализации такой модели и мать, и отец должны были вести себя так, чтобы для ребенка уважение к ним было естественным. Например, мать никогда не ругала отца, особенно при детях, и сама его слушала и слушалась. Тем самым подавая им пример, как нужно себя вести с отцом. С бабушками и дедушками также отношения были уважительные, почтительные, не допускались критика, обсуждение, ссоры — особенно при детях. И это касается родителей с обеих сторон, какими бы они ни были. Ведь от того, как мы относимся к своим родителям сейчас, зависит, как дети будут относиться к нам самим.

Поэтому — снова и снова повторю: даже иерархию в семье восстанавливать нужно не с детей, заставляя их слушаться и подчиняться старшим, а с себя — и своего отношения к старшим. В первую очередь — к мужу и родителям. Нужно честно ответить самой себе на вопрос, как вы к ним относитесь, сколько в вас уважения к старшим, насколько вы готовы к ним прислушиваться и уважать их мнение. И отсюда уже начинать менять сегодняшнюю ситуацию.

Да, родители бывают разные, и не всегда нам, взрослым детям, легко с ними общаться, не всегда их советы для нас приемлемы, не всегда они тактично и деликатно общаются с нами, не всегда они сами ведут себя как старшие. Не важно. Но научиться их уважать и быть им благодарными стоит в любом случае. И да, не осуждать и не критиковать тоже, даже если очень хочется.

Защита личных границ родителей

Здесь может быть множество деталей и вариантов: все зависит от того, что для вас самой важно и значимо. Глупо требовать подобного уважения границ от детей младше трех лет. Но пятилетним уже можно четко объяснить, какие именно мамины вещи трогать нельзя, а также что если мама спит утром, то можно тихонечко пойти на кухню и достать печенье и сок, что если мама с кем-то разговаривает, то не стоит ее перебивать. И так далее.

Некоторое время назад утром после бессонной ночи я услышала, как пятилетний Матвей объяснял двухлетнему Луке, что мама устала и мама пока еще спит, поэтому нужно тихонько есть яблоко и играть в игрушки. В этот момент мое сердце расплавилось от любви и благодарности к нему.

Но здесь есть и обратная сторона. Если вы требуете уважения вашего личного пространства, то стоит поучиться уважать личное пространство детей, их вещи и не только. Например, в случае с детьми старше семи лет уже неплохо бы научиться стучать перед тем, как вы входите в их комнату. Это проявление уважения. Нельзя лазить по их сумкам и выбрасывать их вещи без их согласия, даже если ребенку всего три или пять. Нужно уважать и их интересы, и их творчество, и личное пространство.

Можно с детьми ввести правило «Я хочу побыть один». Чтобы тот, кто озвучивает эту простую фразу, мог получить желаемое без обид и упреков с другой стороны. И если мы будем более внимательно относиться к детям и их пространству, им проще будет объяснить, что и мы от них ждем чего-то подобного.

Установление правил, которые касаются всех

Правила как раз многие родители устанавливают, вот только правила эти обычно подвижные, подстраиваются под обстоятельства. Например, детям нельзя оскорблять или бить родителей, а родителям — можно. Ругаться матом детям запрещено, а папе — позволительно. Дети за столом должны молчать, а родители — вовсю общаются. Двойные стандарты, которые рождают в детской голове непонимание: а почему им можно, а мне нельзя? Что это за правила такие?

Кроме того, мы грешим тем, что правила часто меняются по ходу дела. Сегодня мама в хорошем настроении и неубранная комната — это нормально. Но завтра мама не в духе — и за это можно получить ремня. Если настроение у папы хорошее, то за тройку ничего не будет, а если он не с той ноги встал — грянет буря. Хотя ни бардак в комнате, ни тройка ничем не отличаются от того, что было вчера.

Такие правила игнорируются детьми совершенно справедливо: какой смысл соблюдать то, что в этом доме никто не соблюдает? То есть в данном случае строгость в большей степени нужна родителям по отношению к самим себе, чтобы быть последовательными в своих словах и делах.

Воспитание слабостей

А еще стоит быть построже к собственным слабостям, потому что дети будут их копировать и принимать за норму. Если вы хотите, чтобы ваши дети были честными, то стоит и самим научиться этому. Если вы не хотите, чтобы они пристрастились к сигаретам, пора подумать о том, чтобы распрощаться с этой привычкой. Если вам не нравится ваша речь, позаботьтесь о ее чистоте сейчас. И так далее.

Дети копируют и ваше отношение к жизни, и к другим людям, и к себе самим. Причем в последнем пункте они учитывают и то, как вы относитесь к ним, и то, как вы относитесь к самим себе. У тех мамочек, которые считают себя некрасивыми и «не очень уж», девочки эти мысли перенимают — но адресуют их уже к себе.

Когда речь идет о воспитании, мы часто думаем, что ремнем можно из ребенка все лишнее выбить, а все нужное — вбить. Но на самом деле воспитывать нужно самих себя. Как сказал Лев Толстой:

Поэтому в большей степени строгость, последовательность необходимы родителям по отношению к самим себе, чтобы стать такими людьми, которыми вы хотели бы видеть своих детей.

Защита непререкаемых нравственных стандартов

Жестко? Да. Но тем не менее спустя 10 лет эта девушка не только замужем за этим же молодым уже мужчиной, у них уже трое детей, они очень счастливы и благодарны ее отцу за те строгие рамки, которые он им тогда установил.

Дети не успели искуситься прелестями этого свободного мира и общества. Родительская строгость дала свои прекрасные плоды: крепкие семьи, внуков и поддержание устоев. И да, немаловажно, что обе эти семьи — православные, серьезно относящиеся к Богу и его заповедям. Без этого, скорее всего, и те и другие родители спустили бы все на тормозах, сочтя, что их дети просто выросли.

Мы часто боимся быть строгими в подобных ситуациях, считая, что в современном мире это выглядит старомодно. Поэтому родители наливают детям первый бокал вина дома: пусть, мол, у нас на глазах пробует. Оставляют ключи от квартиры для интимных встреч: мол, все лучше, чем по подвалам и подъездам. А также дарят упаковки презервативов, чтобы ничем не заболели, пачки хороших сигарет, чтобы не курили всякую гадость. И так далее. Тем самым они дают понять ребенку, что такая жизнь — это нормально. Бери от жизни все, делай все, что хочешь.

Но, если мы с детства будем давать детям высокие стандарты отношений и не позволим им в минуты «умственной подростковой слабости» заниматься черт знает чем, это точно будет не зря. Пусть и не сразу наша строгость найдет отклик в их сердцах. Я знаю девочек, которым папы запрещали ходить на дискотеки и носить мини-юбки. В пятнадцать лет они этим жутко возмущались, переживали и пытались бороться. В двадцать пять — они безумно благодарны строгим и старомодным отцам, имея крепкие семьи и чистое сердце.

Скажите честно, хотели бы вы иметь рядом такого отца в своей юности? Чтобы перед теми, кто просто хотел вами воспользоваться, вас кто-то мог защитить? Чтобы, несмотря на временное помутнение вашего разума (а у подростков ведь крепкого разума еще нет, а энергии и доступа ко всему лишнему — хватает), кто-то рядом смог вас привести в чувство и направить на путь истинный, а не молчать в сторонке, делая вид, что все в порядке? Чтобы парню, который склонял вас к близости, ваш отец поставил ультиматум в достаточно жесткой форме — и тем самым сберег бы ваше сердце от стольких шрамов?

Сейчас родители боятся брать на себя такую роль, хотя это так важно. Боятся потерять своих детей, контакт с ними. Зря! По моему мнению, это роль родителей, это их обязанность — максимально сберечь чистоту своих детей в том возрасте, когда гормоны затмевают рассудок. Не перегибая палку, объясняя и делясь опытом. Но — да: чтобы позволять себе такие поступки, нужно до этого времени строить глубокие отношения с детьми и самим быть во многом безупречными.

Стоит ли детей наказывать?

Наказывать ли детей? Это вопрос спорный. Многие говорят: мол, нас лупили, и мы выросли нормальными людьми. Кто-то категорически против наказаний в любом виде. Это две крайности, а истина — посередине.

Наказание бывает разное, и физическое имеет самое слабое воздействие. Оно унижает и подавляет, и кроме обиды у ребенка редко что остается. Психологическое же действует тоньше, хоть и требует от родителя больше гибкости и строгости. Хотя и этим тоже не советую вам увлекаться.

Когда ребенок делает что-то не так, возможно, стоит просто с ним поговорить и на понятных ему примерах объяснить, к чему это приведет. Я со старшими мальчиками обычно использую в качестве примеров их любимых героев и нелюбимых злодеев. Говорю, что вот так поступают герои, вот так они себя ведут, вот это делают. А вот так — только злодеи. Злодеем быть мало кому нравится. Иногда этого уже достаточно.

С третьим сыном, а он еще очень мал, в моменты его истерик я просто выхожу в другую комнату. То есть не я его запираю где-то, а сама запираюсь на пару минут (не дольше), например, в туалете. Дышу, считаю до десяти, успокаиваюсь. И когда выхожу — он просто рад меня видеть.

В крайних случаях, когда «температура по больнице» зашкаливает, я могу применить самое страшное оружие. Сесть и заплакать. На всех наших детей — вне зависимости от возраста — это действует шокирующе. Каждый из них пытается понять, что случилось, почему мама плачет и что сделать, чтобы этого не повторялось. Но, да — это серьезный инструмент для очень серьезных ситуаций. Например, когда кто-то из сыновей пытается меня ударить (чаще всего — самый младший). Или когда они очень сильно ругаются друг с другом и отчаянно дерутся. Тем самым я показывают им, что мне очень больно это видеть. И это работает лучше, чем если я начинаю кричать и разводить их по комнатам.

Со старшим иногда приходится применять и другой вид «наказания» — переставать на какое-то время с ним общаться. Это не недельный бойкот, это максимум полчаса (обычно меньше), когда на любые его просьбы и обращения я говорю только: «Ты сделал мне очень больно. Я пока не хочу с тобой общаться». Это действует очень сильно. Поэтому я пользуюсь такими вещами только в крайних случаях.

И для меня очень ценно, когда спустя сутки или двое Матвей (как на данный момент самый разговорчивый) подходит ко мне и говорит: «Мама, прости меня за то, что я вчера на тебя кричал и кидался игрушками. Я вел себя очень плохо». Сам, я не заставляю его, не напоминаю. Он сам ходит, переваривает ситуацию — и выдает такое спустя какое-то время. В ответ я, конечно, его обнимаю, мы обсуждаем, как такие ситуации можно решать по-другому. Но главное, что и без серьезных наказаний ребенок получает обратную связь и выстраивает в голове цепочки «хорошо-плохо».

Все остальные способы: шлепки «по попе», крики, лишения, постановка «в угол» и так далее — в нашей семье плодов не приносят. Только ухудшают ситуацию в целом. Не буду лукавить, многое из этого мы так или иначе пробовали — на автомате или осознанно. Но эффект нам не нравится. Хотя иной раз «жесткий разговор с папой» работает быстро и эффективно. Но именно с папой.

Чудесную историю об этом рассказывает Шалва Амонашвили. Когда его десятилетний сын обидел в порыве гнева свою маму, он позвал его погулять в парке. Они просто шли молча, не было ни нотаций, ни обвинений.

И спустя много лет уже выросший мальчик вспоминал этот мужской разговор как самое важное из всего того, что случилось с ним.

То есть даже наказания — это в первую очередь внутренняя работа родителей, чтобы не сорваться в автоматический режим к ремню и крику, а найти в себе внутренние ресурсы поступить иначе. Это всегда сложнее, дольше, но эффективнее.

Заметили, что все перечисленные виды строгости в большей степени направлены не на детей, а на родителей? На воспитание самих себя, укрепление своего внутреннего стержня, раскрытие своих лучших качеств? Вот именно такой строгости нам не хватает, потому что ремнем махать и орать, как потерпевшие, мы и так умеем, только пользы — никакой и ни для кого.

Любить детей — это не только сюсюкать с ними и поддерживать их в начинаниях. Это еще и иметь внутреннюю силу для того, чтобы что-то запрещать, ограничивать и показывать это на своем примере. Любовь не может быть сентиментальной и слепой. Как раз из-за такой отцовской «любви» случилась война 5000 лет назад, описанная в Махабхарате. И даже тогда все могло бы быть иначе, если бы отец понял, насколько важно уметь не только потакать капризам ребенка, но и давать ему отпор, а кроме того, накапливал бы внутреннюю силу и целостность.

И у нас сегодня есть выбор. Мы можем придерживаться старых методов воспитания: не баловать, но пороть, чтобы выросли «послушные» и «нормальные». Можем использовать только новые приемы: заботиться, принимать, потакать во всем, никогда не проявляя строгости, чтобы не нанести детям «травм». А можем понять, что любви без строгости не бывает: тогда это просто привязанность. Ведь любовь возвышает, пробуждает в человеке все лучшее, иногда причиняет боль, но боль эта исцеляет и переводит на новый уровень развития.

Строгость — обратная сторона материнской любви, без которой она не сможет быть полноценной. Вот только помнить надо, что в большей степени строгость нужна по отношению к самой себе, своим привычкам, поведению. А отношения с ребенком — просто отражение наших отношений с миром.

Закончить эту тему мне хочется одной из любимых моих цитат из Библии. О том, что для всего в этой жизни есть свое время и место. В том числе и для строгости. Жизнь многогранна, и этим она и прекрасна.

Практическое задание. Быть строже к себе?

Посмотрите на себя и свою жизнь немного со стороны. Подумайте, какими своими привычками вы не готовы «делиться» со своими детьми? Какие негативные привычки в воспитании мешают вам чувствовать себя счастливой и быть ближе друг к другу? Может быть, вы хотели бы перестать кричать или перестать обзывать детей? Может быть, для вас актуально будет прекратить телесные наказания? Или необходимо составить семейные правила, которых вы хотели бы придерживаться? В чем вам стоило бы быть к самой себе построже, в чем стоило бы измениться уже сейчас?

Если честно, то сначала я не хотела посвящать целую главу наказаниям в книге о материнстве, но пришлось, так как разговорами о строгости тема не исчерпывается. Уж очень остро этот вопрос встает абсолютно перед всеми родителями, мне его постоянно задают, сомнений и мнений на эту тему очень много. Отчасти такой разброд связан с тем, что за последние десятилетия подходы к воспитанию детей были серьезно пересмотрены, но как раз бо́льшая часть поколения современных родителей воспитывалась еще «по старинке», когда даже регулярное физическое воздействие на ребенка считалось абсолютно нормальным и практиковалось повсеместно.

Традиции физических наказаний, которые сегодня вызывают больше всего споров, берут свое начало в древнейших обществах, например, в Спарте они составляли целую часть науки воспитания подрастающего поколения. Да и в сельских школах царской России, а потом и в советских школах очень долгое время на стеночке в классе зачастую висели розги: для особо непонятливых. В послевоенное время розги со стены исчезли, но зато в учительских руках оказалась грозная линейка. А уж что в те времена часто происходило дома — даже думать не хочется.

Тем не менее наказания тогда и сейчас — не одно и то же. Давайте вспомним, что, например, сто лет назад физическое наказание мог понести и взрослый согласно закону за какие-то мелкие административные нарушения. И поэтому наказать таким образом могли всех, вне зависимости от возраста. В современном же обществе битье взрослых признано категорически неприемлемым, это запрещено законодательно на государственном уровне. Невозможно представить себе ситуацию, чтобы взрослым раздавали подзатыльники в просветительских целях. Но почему-то наши дети остались вне этих рамок. Вот почему сегодня вопрос о наказаниях стоит так болезненно.

Нужны ли наказания в воспитании?

На этот счет есть разные мнения. От «нас лупили, и мы нормальными выросли» до «это негуманно и непедагогично». Почти все мы наказаниям подвергались в разной форме. Угол, бойкот, ремень, лишение мультиков или еще чего-то там. Поэтому многие травмированные наказаниями в детстве хотят в своих отношениях с детьми этого избежать. Иной раз так сильно, что заходят в другой тупик: дети становятся неуправляемыми императорами, которые полностью командуют родителями.

Мой муж иной раз смотрит на таких мальчиков лет шести-семи-восьми и говорит в сердцах: «Хоть разок бы ему всыпать, и все на место встало бы!» Но рядом с таким мальчиком обычно мама, которая не умеет быть строгой ни в чем, увы. А папы чаще всего нет.

Другая крайность — это подзатыльники и оскорбления, которые в некоторых семьях сыплются на детей как из ведра. Когда слова доброго не услышишь, а вот за любой проступок — точно получишь, да немало.

Давайте попробую обозначить собственную позицию по этому вопросу: мною прочитано много книг, пройдено большое количество семинаров, а главный мой тренинг — три сына. Они заставляют меня постоянно пересматривать свои убеждения, корректировать, искать разные методы. Расскажу, что я вижу на своем опыте.

• Физические наказания противопоказаны для девочек (вы скажете, что мне легко говорить, у нас-то мальчики), но это правда так. Если девочку бьет мама, это разрушает психику обеих. Если папа — девочке обеспечены сложности с доверием к мужчинам. Таким образом девочек легко сломать, а потом они будут уверены в том, что сами во всем виноваты, что они недостаточно хороши и именно поэтому их и били. А значит, они и дальше будут считать такое отношение к себе нормальным. Скажите им о божественности женской природы — такие девочки ответят, что это точно не про них. Или, наоборот, будут жадно впитывать знания, но к себе применить — не смогут.

• Физические наказания для мальчиков тоже имеют последствия. Физические наказания от мамы — особенно на регулярной основе — разрушают мужское эго сына, что часто приводит к агрессии к женщинам в целом, усугубляет противостояние с мамой и разрушает их связь. Необоснованное и несправедливое, жестокое, а кроме того, регулярное физическое наказание от отца также увеличивает агрессивный фон, разрушает отношения с отцом, а значит, и с самим собой.

• Эмоциональные наказания несут не меньший вред. Под эмоциональными наказаниями я имею в виду такие методы, как крик, игнорирование, бойкот, оскорбления. Это тоже одна из форм насилия, иной раз даже более серьезная, чем шлепок по мягкому месту. Тяжелее всего эмоциональные наказания от мам переживают мальчики, потому как им вообще сложно выдерживать женские эмоции, тем более такой силы.

• Люди, которых воспитывали только кнутом, часто лишены совести. То есть сделал что-то плохое, и никто не заметил: ну и славненько. Внутреннего регулятора у них нет. Только внешний. Пока мама не видит, я курю, а при маме — делаю вид, что нет. Согласитесь, это не тот результат, которого хотелось бы добиться в воспитании.

• Наказания могут серьезно влиять на самооценку, особенно у девочки. Да если и мальчику в порыве злости твердить, что он идиот, он точно в это однажды поверит.

• Растет то, что мы поливаем. Чему больше уделяем внимания, то и взращиваем. Если мы замечаем в основном ошибки, промахи и ищем причины для того, чтобы достать ремень, то не формируем в ребенке ничего хорошего. Устранять плохое — это не значит растить хорошее. Это то же самое, что полоть от сорняков грядки, где ничего не посажено.

Есть такой метод, который помогает понять, откуда «растут ноги» у плохого поведения детей: он называется поведенческий анализ. И в нем, например, предлагают вообще обойтись без наказаний. И наверняка у кого-то получается этой стратегии придерживаться. Но в нашем доме наказания существуют. И да, возможно, не всем подойдет наш подход: семьи разные, дети разные. Но раз обещала опытом поделиться — расскажу. Итак, когда наказания в нашей семье могут быть допустимы?

• Если ребенок совершил поступок, в ходе или результате которого кто-то пострадал или мог сильно пострадать. Например, во время драки кто-то кому-то бросил в лицо железную машинку или со всей силы прыгнул сверху. Тут мальчики от папы могут получить не только строгий выговор.

• Когда ребенок входит в эмоциональное пике, из которого самому ему никак не выбраться, особенно при наличии зрителей. В данном случае у нас часто используется метод «тайм-аут». Подробно он описан в книге Джона Грея «Дети с небес». Если вкратце, суть его такова: без лишних слов, нотаций и эмоций (это очень важно!) нужно отвести ребенка туда, где он сможет выплеснуть все свои чувства, без зрителей и осуждения. Длится такой тайм-аут обычно не более пяти минут (высчитывается как возраст ребенка в минутах). После того как ребенок выплеснул все то, что его переполняло, мы встречаемся снова и проговариваем эмоции: например, ты злился, потому что тебе было обидно, и так далее. Потому как во время эмоционального взрыва ребенок все равно ничего не услышит. И никаких нотаций, только объятия и желание выслушать и понять, когда ребенок уже готов к диалогу.

• Случается у нас и «тайм-аут наоборот». Когда ребенок в истерике, а мама на пределе, то она может закрыться в туалете на пару минут. Чтобы и нервы сберечь, и не сорваться. Опять же пары минут обычно хватает, чтобы прийти в себя, умыться, выдохнуть.

• Если ребенок не понимает запретов и объяснений, делает одно и то же снова и снова и при этом ему больше пяти лет, помогает отстранение. Когда мама рядом, кормит и заботится, но обычного тепла и близости — нет. На вопросы «Что случилось?» я говорю обычно: «Ты мне сделал очень больно». Без злости и обиды, с той самой болью в голосе. Без манипуляций. Только если это действительно так и причина веская.

• Иногда помогает и заплакать, если ребенок еще маленький, но, например, бьет по лицу, не осознавая, что маме больно. Слезы для него однозначная реакция: так делать не стоит. А вот если разозлиться и отшлепать, все будет повторяться снова и снова. Правда, такими вещами нельзя злоупотреблять. Только с целью показать, что его действия причиняют боль.

• И да, мы не идеальны, нас тоже дети иной раз доводят до точки кипения, после которой мы можем наказать «неправильно». В этом случае мы всегда извиняемся и проговариваем ситуацию с ребенком согласно его возрасту. Например: «Прости, мама сегодня очень устала и не могла себя вести как мама. Я разозлилась за то, что ты обидел брата, и закричала. Я была неправа». А дальше — стоит выслушать ребенка не перебивая, обнять, помириться. И постараться в будущем не срываться.

Примерно такая ситуация у нас дома. Но, кроме самих наказаний как таковых, я стараюсь придерживаться следующих правил.

• Если можно обойтись без наказаний совсем — лучше не наказывать вообще. Во многих случаях без них точно можно жить. Хотя частенько родители на автомате сперва наказывают, а потом думают. И повод незначительный, и смысла никакого нет. Мы привыкли мыслить шаблонами и порой считаем, что наказания обязательно должны быть, и кажется, что иначе никак. Но это неправда.

• Не наказывать детей физически или эмоционально лет до трех. По возможности. Причинно-следственные связи у них еще не сформированы, поэтому донести какую-то идею не получится. Тогда в чем смысл наказания? В прежние времена мальчиков начинали воспитывать в пять лет и не раньше. Учитель с этого возраста в каких-то случаях мог применить и розги. Но за очень серьезный проступок. Например, воровство. Уж точно не за разлитое на пол молоко, которое так тяжело держать маленькими ручками.

• Наказание работает без последствий только тогда, когда внутри вашего сердца живет любовь. Если же вы злитесь и негодуете, толку не будет, ребенок обидится, разозлится, спроецировав ваши эмоции. Лучше выдохнуть, досчитать до десяти, прежде чем махать руками.

• Гораздо быстрее до мальчиков доходит, если серьезные разговоры случаются с папой. Эффективнее, быстрее и без лишних эмоций. Поэтому, если есть возможность, такое дело лучше делегировать. Мама же занимается серьезными разговорами с девочкой. Папа этого либо не сможет, либо перегнет палку.

• Наказание — это то, что следует за негативным поведением. Наказывать за отсутствие желаемого поведения глупо и неэффективно. Например, если ребенок не хочет вам помогать по дому, это не повод для наказания. Желание от этого не появится. В этом случае нужно думать о том, как сделать так, чтобы ребенок захотел. Ремнем этого не добьешься.

• Стоит уделять не меньше внимания поощрению. А лучше — больше. Если мы будем отмечать то, что нам нравится, и поощрять это, оно будет расти и постепенно занимать больше пространства. Тогда и для нежелательного поведения места не останется.

• Важно учитывать возраст ребенка и его особенности. Например, в два-три года все дети так или иначе проверяют родителей на прочность. Лучше запастись травяными чаями и освоить дыхательные медитации, чтобы быстро приходить в себя, вместо того чтобы эмоционально включаться в каждый маленький или большой концерт. Будет и возраст примерно лет в семь, когда ваш до этого в принципе послушный малыш начинает вам перечить по поводу и без, отстаивая свое мнение. Будет и подростковый всплеск, когда ребенок не может сам переварить то количество эмоций, которые в нем возникают ежеминутно. Если вы понимаете, что происходит с ребенком, помните самих себя в этом возрасте, вам будет проще.

• Все это работает, если вы до этого имели с ребенком крепкую эмоциональную связь. Если связи нет, привязанности нет, а для ребенка вы — постоянно гундящая и надоедающая помеха, от ваших отстранений толку не будет. Он будет рад, что от него отстали. То же самое и с мужем. Если же вы искренне вкладываетесь в отношения с малышом, то у вас формируется некий «банк доверия», который позволяет вам в сложные моменты отойти в сторонку. И ребенок будет тянуться к вам. Если вам не все равно, что ребенок чувствует, если вы искренне заботитесь о нем, не пытаясь его переделать, то и ребенку будет не все равно, что чувствуете вы.

• Если совершили ошибку — накричали, сорвались, наказали несправедливо, слили эмоции, — извинитесь. Искренне. Подайте ребенку сигнал, что все ошибаются, извиняться — это нормально, а вы его любите и он может вам доверять. Только будьте внимательны, чтобы это не превратилось в игру, когда вы ребенка шлепаете, а потом от всей души рыдаете с ним, жалеете. У него может закрепиться ощущение, что самый простой способ получения любви и ласки — довести вас до ручки, чтобы получить по мягкому месту. Зато потом — столько бонусов.

Профилактика нежелательного поведения

Отдельно стоит коснуться профилактики нежелательного поведения. Профилактика, как и всегда, дешевле лечения. А уж что касается воспитания, то грамотная профилактика — залог успеха. Вот каковы ее основы.

• Действовать на опережение. Любую ситуацию лучше предупредить. Например, я точно знаю, что драки и конфликты начинаются в тот момент, когда дети уже проголодались, но еще не успели этого понять. Истерики часто случаются от усталости — физической и эмоциональной. А иногда те же драки начинаются, если у детей не было возможности выплеснуть свою физическую энергию. Сюда же могу отнести истерики после сладкого, перевозбуждение от мультиков, недосып, стресс от переездов и новых мест. Лучше хорошо изучить своих детей, в какой момент начинается «кошмар», и предупреждать его: вовремя кормить, давать выход их энергии, вовремя укладывать спать, ограничить фабричные сладости и сахар. И так далее.

• Помнить о том, что есть две стороны любви и обе важны. Забота и строгость. Они должны быть в балансе, и перегибы в ту или иную сторону опасны. И для вас, и для ребенка. Заботливая и нестрогая мама — путь к деградации. Строгая и незаботливая — повод для длительной психотерапии.

• Нужно быть строгими по отношению к себе, и об этом мы говорили в предыдущей главе. Но все-таки я отдельно выделю такой вид строгости: сколько бы мы ни воспитывали детей, все зря, пока мы не воспитаем себя. Если родители курят, бесполезно внушать ребенку, что это яд. В его голове возникает противоречие. Поэтому сперва стоит подумать, какими мы хотим видеть своих детей через много лет? И стать такими людьми уже сегодня.

• Выработать правила. Да, с детьми старше четырех-пяти лет стоит оговорить правила поведения в семье. Что допустимо, а что нет. Их не должно быть очень много, но они должны соблюдаться всеми, включая взрослых. Например, дома запрещено ругаться плохими словами, драться, а еще в порядке вещей помогать друг другу и прощать ошибки.

• Быть последовательными. Я часто об этом говорю. Если существуют какие-то правила, то они существуют всегда. Если ребенку запрещено трогать папины документы, то это под запретом всегда. Если запрещено обзываться и драться, то всем и всегда. Если запрещено сладкое, то опять же всем, а не так, что мама пьет чай с конфетками, а дети — обойдетесь.

• Разбираться со своими эмоциями, потому что мы срываемся в тот момент, когда переполнены негативом, усталостью, агрессией или обидами (не обязательно на ребенка). Чтобы у вас были силы на взаимодействие с детьми, о себе стоит заботиться постоянно и в усиленном режиме.

• Соблюдать иерархию. Дети не слушаются родителей, когда жена не слушается мужа. Вот вам еще один повод для размышлений. Когда в семье нет иерархии, дети видят, что родители сами наплевательски относятся к своим родителям, мама не уважает папу и не слушается его, они, как губки, впитывают эту модель. Модель, где нет такого понятия, как «старшие» или «авторитеты». И биться над послушанием будет бесполезно.

• Вкладываться в отношения с детьми. Постоянно, в большом количестве. Не жалейте времени на поговорить, обнять, выслушать, поиграть. Это важнее, чем домашние задания в школе и вымытая посуда. Вкладывайтесь в них не только деньгами, но главное — сердцем.

• Использовать больше телесного контакта. Он лечит многое, если не все. Обнимайте их, целуйте, устраивайте кроватные бои, вместе занимайтесь гимнастикой, делайте им массажики, чешите спинки перед сном и не только, придумайте свои телесные ритуалы. Это нужно и годовалым, и подросткам. Просто в разной форме, в разных вариантах в зависимости от пола и возраста.

• Быть эмоциональными не только в наказаниях. Посмотрите, как мы наказываем? Бурно, живо, эмоционально, энергично. Руками машем, лицо багровеет. Сразу видно — живой человек. А как мы хвалим? Вяленько так: «молодец» и все. Ну, и по голове еще погладим. Поэтому у детей появляется ощущение, что в наказаниях мы «живее» и искреннее. Речь не о том, чтобы притворяться и натягивать пластиковые улыбки. Но как минимум подумать, как вы можете вложить больше искренних эмоций в поощрения, — стоит.

И главное, что я хотела бы сказать: помните, вы воспитываете детей, а не дрессируете животных. Дети не должны быть послушными и удобными, не должны сидеть на месте, не должны быть как роботы на дистанционном управлении и не обязаны быть такими, как вы придумали.

Мы слишком сильно зациклились на наказаниях и послушности, хотя наша цель как родителей должна быть другой. Стоит думать о том, как вырастить детей счастливыми и достойными людьми. Для этого наказания необязательны, они не становятся краеугольным камнем, из-за которого можно спорить и переживать. И в очередной раз хочется напомнить вам, что все-таки лучше всего воспитывать самих себя. В первую очередь. Тогда и детей воспитывать и наказывать не придется.

Практическое задание. Учимся хвалить детей

Давайте потренируемся в эмоционально насыщенной похвале? Попробуйте, поэкспериментируйте. Не только найдите, за что ребенка похвалить, но и отложите ради этого все другие дела. Смотрите ему в глаза, искренне выражайте эмоции, насколько это возможно. При этом прошу вас не перегибать палку, чтобы ребенок не почувствовал обмана и лицемерия. Пусть реакция будет соразмерна поступкам, танцы с бубном по поводу правильно надетых штанишек вызовут у детей подозрения в вашей адекватности.

Хотя сначала — вряд ли получится, но все же стоит продолжить тренировки. Добавьте телесного контакта к словам — обнимите малыша или дайте ему «пять». Пусть те моменты, когда он что-то сделал хорошо и у него получилось, в его памяти отпечатаются ярче — в том числе благодаря вашей реакции.

Когда вы впервые берете на руки маленькое чудо, о чем вы думаете? Что вы видите в его бездонных глазах? Каковы ваши ожидания от него и каковы ваши страхи? А когда вы встречаете малыша, уже начавшего ходить, как вы тогда воспринимаете его? Как милое созданье? Как забавную игрушку? Как неразумного, воспитывать которого — тяжкий труд? Когда вы общаетесь с ребенком дошкольного или школьного возраста — слышите ли вы его? Или проверяете, что он знает и умеет? Можете ли вы видеть его самого, его личность — вне зависимости от оценок и того, кем он хочет стать?

От того, как мы относимся к ребенку, зависит многое. Зависит его отношение к самому себе, отношение к другим людям, к миру вокруг, отношение к своим мыслям, чувствам, эмоциям, талантам. Многое в ребенке заложено с момента зачатия. А дальше мы можем помочь прорасти тому хорошему, что в нем уже есть, или, наоборот, задавить все это. Можем помочь ему справиться с теми сложностями, что ему предстоят, или, наоборот, — бросить его в омут этих трудностей одного, выбросить за борт без спасательного круга.

Все это делается нами, родителями, от любви, конечно, от любви. Все мы любим своих детей. Только вот любовь наша часто бывает механистична, эгоистична и жестока… Самое главное, чего никогда не стоит делать родителям, — так это относиться к своему ребенку несерьезно. Ведь, как бы он ни был мал, внутри у него может скрываться вполне зрелая душа с опытом даже большим, чем ваш. Относиться к ребенку как к личности в любом его возрасте — один из главных принципов современной гуманной педагогики.

Из чего же тогда складывается серьезное, уважительное отношение к ребенку? Давайте разберем по пунктам.

Не обесценивайте чувства

Первое, что чаще всего делают родители, — так это обесценивают чувства своих детей. Как будто из-за того, что они слишком малы, и любить, и дружить, и ревновать, и ненавидеть, и сопереживать они могут лишь «по-детски». Но чувства у всех одинаковые. Все умеют любить, злиться, чувствовать боль. И детские чувства порой даже сильнее наших, потому что они искреннее, чище, глубже. Дети пока не научились от них закрываться. Поэтому их первая «детская» любовь гораздо более настоящая, чем наша с вами «взрослая». Их детские обиды глубже: взрослый часто может оградить себя от обиды, выстроив стену, а малыш не может.

Мы считаем, что имеем право смеяться над их чувствами, над тем, как они видят мир. Имеем право запретить им ругаться, злиться, радоваться тому, чему радоваться неприлично.

Мы считаем, что лучше разбираемся в том, что они чувствуют, насколько это сильно, правильно, позволительно. Хотя сами со своими чувствами разобраться не можем. Сами же со своими «взрослыми» чувствами не знаем, куда бежать и как жить. А их, «детские», считаем глупыми, временными, простыми и неважными.

А потом эти некогда маленькие девочки пишут грустные письма. Например, мне приходят такие:

Думаете, это исключительные истории? Нет, вполне обычные. Взрослые не считаются с чувствами детей. Они даже никогда не спрашивают ребенка: «А что ты чувствуешь?» Вот еще! Потому что сами с чувствами работать не умеют, сами свои чувства не принимают. И поэтому детские — более чистые и сильные чувства — высмеивают. Высмеивают, чтобы самим не погружаться в свое собственное болото из боли. Не обесценивайте чувства детей. Примите за правило, что все их чувства:

• уместные;

• чистые;

• глубокие;

• сильные;

• настоящие.

И относитесь к их чувствам так же, как вам бы хотелось, чтобы сейчас отнеслись к вашим — и «детским», и «взрослым». Потому что суть чувств одинакова в любом возрасте.

Кстати, не забывайте то же самое правило применять и к собственным чувствам. Дайте себе право на то, чтобы испытывать их, какими бы они ни были.

Не предавайте своих детей

Наша жизнь часто состоит из мелких предательств, которые мы даже не осознаем.

• Когда мы плачущего на улице ребенка пытаемся отдать «чужой тете» — разве это не предательство?

• Когда мы читаем его дневники и смеемся над его детскими чистыми чувствами — разве это не предательство?

• Когда мы даем ему открыть нам сердце, а потом используем то, что он нам рассказал, в своих целях — и иногда против него: что это, если не предательство?

• Когда мы бросаем ему в лицо: «Зачем я тебя родила?» или «Ты мне не нужен!» — разве это не самый страшный вид предательства?

• Когда нам не важно, что он чувствует, чего хочет, и вместо этого мы навязываем ему наш сценарий, наши желания — разве это не предательство?

• Когда мы обманываем его — в мелочах и в более серьезных вещах, — разве это не предательство?

Господь не просто так дает нам сыновей и дочерей. Он отдает нам своих собственных детей, чтобы мы о них заботились и растили их. В каждом человеке главное — это его душа. Душа, а не отметки, чистая посуда и сделанные уроки. Душа, а не его «будущее». Невозможно создать ребенку будущее — оно уже заложено в нем на момент его зачатия, заложено процентов на семьдесят. Мы можем лишь заботиться о его душе, прививая вкус к более высоким вещам. Прививая вкус, а не насилуя и заставляя.

Для того чтобы привить ребенку высший вкус к жизни, нужно не так много.

• Самим испытывать тягу к этому вкусу, то есть самим жить чистой жизнью, подавать хороший пример.

• Иметь с ребенком доверительные отношения, прочную привязанность между вами.

И даже если ребенку кармически будет положено жить иначе, таким воспитанием мы даем ему шанс в трудный, кризисный момент его жизни вспомнить о том, как было дома, с нами. И тогда есть шанс, что он сможет измениться.

Не предавайте своих детей. Не разрушайте вашу связь с ними, их доверие к вам. Потому что, даже если вы будете образцом нравственности, но дети не будут вам доверять — ничего не получится. Эффект может быть даже противоположным. Не лгите там, где можно сказать правду. Не придумывайте истории про аистов и капусту, не лгите про то, что рыбка «всего лишь заснула» и «мы ее едим спящую». Дети ведь не идиоты, они понимают больше, чем вы думаете. Не обманывайте их там, где можно сказать правду.

Услышьте их

Я часто вижу, как взрослые общаются со своими малышами. Увы, бывает, что замечаю такое поведение у себя. И тогда стараюсь сразу себя ущипнуть, чтобы «проснуться». Расскажу один пример, чтобы сразу было понятно, что я вкладываю в понятие «слышать ребенка».

Однажды, гуляя в парке, я встретила такую пару: бабушку и внучку лет четырех. И невольно стала свидетельницей того, как между ними случился такой диалог:

Как часто мы с детьми общаемся вот так! Не слушая, не вникая, а только поправляя — где слово не так сказали, где букву не выговорили, где еще чего-нибудь перепутали. Пытаемся своих детей вставить в рамки «правильно-неправильно», считая, что их пора уже воспитывать. А воспитывать — значит учить тому, что правильно.

И ладно бы мы учили их тому, что важно в нравственном плане, в отношениях между людьми. Так нет: наше «правильно» всегда о каких-то обычных бытовых вещах, не настолько важных и никому не нужных на самом деле….

Если же вы себе позволите такую вольность и начнете слышать то, что ребенок вам говорит, — позволите слышать и слушать всем сердцем — вы столько интересного узнаете! О себе, о ребенке, об этом мире. У детей абсолютно другой взгляд на все то, что нас окружает. Ведь Господь, одаривая нас детьми, не просто вручает нам человечка, о котором надо заботиться. Не только ответственность нам дается вместе со свидетельством о рождении. Нам дается и нечто большее — возможность открыть для себя мир с новой стороны, разбудить в себе снова творчество и радость жизни, научиться снова быть открытыми и искренними. Дети могут столькому нас научить — если мы сами научимся их слушать!

Откладывать свои «очень важные дела» ради общения с маленькими человечками. Смотреть им в глаза, тонуть в этой глубине, видеть мир их глазами. Говорить с ними о том, что для них важно. Быть с ними рядом — просто рядом — в трудные моменты. Вдохновлять их своей верой в их возможности и своей любовью. Любить их…

Любить их иначе. Не просто так, как любят собственное отражение. Не как любят свое имущество. Не как любят тех, кто приносит всегда только пятерки. А любить их всем сердцем, принимая от них и боль, и радость, и уроки, и благодарности. Любить бескорыстно, не ожидая стакана воды в старости. Любить без расчета реализации через них своих мечтаний. Любить сегодня, здесь и сейчас, не откладывая на завтра. Просто любить. Заботиться, как о самой большой драгоценности, которую нам доверил Господь.

Любить так, как мы бы хотели, чтобы любили нас самих. Не об этом ли в том числе заповедь «Относись к другому так, как хочешь, чтобы относились к тебе»?

Практическое задание. Ребенок в образе растения

Это упражнение Ирины Шевцовой, и мне оно очень нравится. Представьте, что ваш ребенок — растение. Какое это могло бы быть растение? Дерево? Цветок? Овощная культура? Идеально, если вы используете самую первую ассоциацию, которая приходит в голову. Растения бывают разные, а какое растение — ваш ребенок? Теперь нарисуйте по возможности максимально похоже то, что вы представили в своем воображении.

Посмотрите на свой рисунок. Что у вас получилось? Какое растение? Насколько оно сильное, полное жизни? Требуется ли за ним особый уход? Осуществляете ли вы этот уход? Может быть, перебарщиваете с поливом?

Давайте на примерах. Если у вас на рисунке роза, то понятно, что ей нужно много внимания. И землю подрыхлить, и от солнца укрыть, и полить, и много другого ухода. Тогда наша материнская забота в большом количестве очень нужна. Так часто бывает с девочками. А с ними часто же бывает и так, что именно такой заботы не хватает. Взрослая уже, сама можешь…

А если у вас сильный и большой дуб, а вы ему, как розе, рыхлите почву и укрываете от солнца? Уместно ли это? И нужно ли? Так мы и бегаем вокруг наших мальчиков, не понимая, что они — уже мужчины.

Посмотрите, в каком состоянии нарисованное растение. Пышет ли здоровьем? Или «вяленькое»? Это наши представления, наш внутренний образ наших детей. Посмотрите, какие чувства у вас к растению? Благоговение? Спокойствие? Умиление? Раздражение (ну когда уже эти помидоры вызреют-то!). Нравится ли вам растение? Хочется ли, чтобы было другим? Чтобы вместо бесполезного дуба — полезная вишня?

Подумайте, как все это соотносится с вашей жизнью и вашими отношениями с ребенком? Тест проективный, в нем много скрыто интересного — если вы захотите все это увидеть. Главное — не сгущать краски и не паниковать раньше времени!

Когда я ждала старшего сына, я очень хотела делать все «правильно». Я узнала все о том, как «надо» растить ребенка. Я прочитала, конечно, что купать его нужно каждый день. Сначала в пеленке — потом без. Что прикорм стоит начинать с четырех месяцев с монопюре. Что после года его нужно «отселить» из родительской кровати…

Прости меня, наш старший любимый сынок, ты стал для меня полем для экспериментов. Непросто тебе пришлось с такой мамой! До сих пор думаю об этом, и слезы стоят на глазах. Я хотела для тебя самого лучшего, поэтому все старалась делать «как надо». Вот только правила эти были придуманы непонятно кем и непонятно для кого…

Слушать науку или сердце?

Когда Дане было пять месяцев, мы кормили его по науке: пюре из кабачков и брокколи. Есть вообще люди, кроме беспомощных младенцев, которые способны ЭТО есть? Я в жизни мало видела любителей брокколи, а еще и в таком виде — только брокколи, без соли… Один раз мой муж попробовал это пюре и был в шоке: как наш ребенок это ест? А он и не ел особо, больше плевался. Я расстраивалась, что «по науке» не выходит…

Потом «по науке» же я начала приучать ребенка к мясу. При том что я сама вегетарианка со школьных лет, я делала это! Это же правильно! Он никак не хотел его есть. Лишь через год подмешивания мяса во все блюда он понемногу стал его есть…

По той же самой «науке» мы каждый месяц ходили пешком в поликлинику, стояли в огромных очередях по несколько часов. И ради чего? Чтобы поставить очередную прививку и выслушать критику врача на тему «ребенок в шесть месяцев обязан есть по 200 граммов каши!». Кому он должен? Кому обязан? У кого взял взаймы? Где подписал такой договор перед тем, как появиться на свет?

Когда ребенок не хотел гулять — а на улице в Сибири бывало и минус тридцать, я все равно его тащила. Так надо. Одевались мы минут двадцать, все потные спускались вниз… Пешком с коляской с четвертого этажа. И потом через десять минут шли обратно, замерзшие и злые: он плачет, а у меня «дым из ушей».

Когда ему исполнилось восемь месяцев, настала пора развивающих занятий. А там одна и та же песня: «Куда ты ползешь? Давай хлопай в ладоши, как все! Не бегай по комнате! Не раскидывай игрушки!» Когда ему исполнился год, «по науке» мы отселили его в другую кровать. Как мне казалось, безболезненно. Постепенно. Без истерик и скандалов.

Приучение к горшку, наоборот, прошло через битвы и скандалы… До такой степени, что до трех лет горшок был для Дани «предметом нон грата». И этот бой был долог и труден… Дальше — больше. Когда ему было два, на очередных «развивающих» курсах нам объяснили, что мама на уроке лишняя. Что, мол, сыну-то два года и уже пора… Выставили меня за дверь. И полчаса я ревела за стенкой, потому что мой ребенок там тоже рыдал, не переставая. Мы считали, что и путешествовать с малышами вредно! Поэтому море первый раз старший ребенок увидел, когда ему было уже четыре года…

Давайте посмотрим на результат: ведь наш старший ребенок воспитан «по науке». Он ничего почти не ест: ассортимент блюд очень ограничен. Макароны, хлеб, сыр, молоко, картошка, мамино печенье, мороженое, суп с лапшой… Каждую ночь под утро он все равно приходит в нашу кровать, хотя ему уже десять лет, и обнимает меня или папу, прижимается, успокаивается и снова засыпает. Более того, до пяти лет он постоянно болел. Минимум шесть раз в году. Каждый раз температура достигала 40, и приходилось вызывать скорую, чтобы ее сбить. После прививки у нас серьезные сложности, которые пришлось разгребать много лет, чем мы до сих пор и занимаемся.

Слава богу, до меня дошло однажды: хватит. Мы забрали его из детского сада — и это пошло ему на пользу. Он перестал болеть, стал более контактным… Как пошли на пользу и путешествия, плавание, солнце. Сейчас он болеет очень редко: один-два раза в год. Так же и с обучением: мы стали следовать за его интересами и тогда вместе с рисованием освоили письмо и чтение. Без насилия и лишних проблем.

Матвею, нашему второму сыну, повезло больше: за свои шесть лет жизни он болел всего пару раз с температурой под 38, которая сама проходила к утру. Ах, да, и однажды в Петербурге он перенес кишечный грипп. У него нет ни одной прививки, и он путешествует с нами по всему миру — уже был в 52 странах, включая Индию и другие азиатские государства, которыми обычно пугают. Мы не вводили ему прикорм: он был на груди по требованию до двух лет, а потом ел то, что ему нравилось. Прикорм был исключительно педагогический: то есть ребенок мог брать кусочки со стола родителей, которые ему нравились. И благодаря этому сейчас он ест фрукты, овощи, его легко уговорить попробовать новую еду. Потому что всякую гадость вроде брокколи из баночки мы ему не предлагали ни разу.

С полутора лет Матвей сам справляется со всеми делами во взрослом туалете: сообщает нам только о факте, что пора бы и попу помыть. Мы не заставляли, не учили его этому. Он сам все понял: он же человек. А когда он немного подрос, то научился сам терпеть на улице и ночью. И опять же все это произошло естественно. В два года Матвей сам перебрался из нашей кровати. Просто стал уползать от нас ночью, так как ему было тесно. Он вовсю болтает — и уже на разных языках. И плавает — сам, без жилета. Мы его даже не учили особо, не заставляли нырять. Все случилось само. Я уж молчу про третьего сына, который настолько естественно влился в нашу жизнь, приспособился к ней, адаптировался. И уже в два года стал очень самостоятельным человеком.

Мне очень стыдно перед старшим сыном, потому как он стал моим «родительским экспериментом»: почти у всех с первенцами происходит именно так. Когда у родителей еще нет опыта, нет четкого понимания, внутренней зрелости (а у кого она есть в 20 лет с первым ребенком?), легко наломать дров. В итоге сейчас мне нужно заново завоевывать доверие Дани: с той же едой, например.

Зато теперь я точно знаю, что слушать нужно в первую очередь свое сердце. Изучать древнейшие источники по воспитанию детей, например ведические, а не новомодные системы «по Споку» и прочим.

Другую интересную историю, которая отлично подходит как иллюстрация к главному вопросу этой главы, рассказал один известный психолог. Я могу перепутать в ней какие-то нюансы, но главное — суть.

Ведь мы все разные — и дети все разные. Навязывать единые стандарты воспитания — глупо и странно. Кому-то в школу можно пойти и в пять лет. А кто-то только к 10 годам дозреет — но зато с интересом и быстро пройдет всю программу.

Кому-то нужны дополнительные кружки и секции, а кому-то лучше дать побольше времени для уединения. Кому-то требуются друзья-подруги, шумный хоровод детей вокруг. А кто-то любит быть наедине со своими мыслями или с одним верным другом.

Кому-то важен и интересен спорт, а кому-то гораздо приятнее заниматься танцами…

Все люди разные, все дети разные. Как же их воспитывать? Да просто слушать свое сердце! И научиться видеть в ребенке личность с самого рождения. Разумную душу, которая сама знает, когда и что нужно делать, как это делать и зачем.

Главный материнский девиз

«Следовать за ребенком!»: мой главный материнский девиз сформирован годами и стажем. Сначала я пыталась многое форсировать в жизни своих детей, многое контролировать и ускорять. Когда смотришь на других детей на площадке, хочется, чтобы и твой уже пошел, начал узнавать животных, хлопал в ладоши. Это самые безобидные проявления материнского ускорения. Дальше — больше. Чтобы читал, писал, занимался тем и другим. Чтобы в школу ходил и был отличником. Давайте честно: кому этого не хочется? Точнее, кто бы отказался от такого?

Сперва я старалась учить тому, что уже пора, даже если ребенку это было неинтересно. Даже если встречала протест и сопротивление. Чаще всего это приводило к тому, что я тратила очень много сил ради результата. И даже если результат получался, то ощущения от его достижения были неприятными — для всех.

Сейчас я живу иначе, и мне это очень нравится. Я стараюсь следовать за ребенком. Это значит — считаться с его индивидуальным темпом и интересом, с его возможностями и ограничениями. То есть ждать, когда он будет готов к чему-то, когда он сам этого захочет. Если начать что-то раньше времени, можно потратить много сил, а результат получить тот же или хуже, но с горьким послевкусием.

В этой главе я уже привела примеры того, как тяжело под нажимом проходило привыкание Дани к стандартным детским навыкам вроде питания со взрослого стола или пользования туалетом и как легко и непринужденно все это произошло у младших сыновей. Получается, что там, где мы детей заставляли, сейчас сохранилось отторжение и протест. Например, нелюбовь к дельфинам после дельфинотерапии у Дани и у него же к лошадям — после иппотерапии. В российских реалиях при проведении таких терапий забывается самое главное: что ребенок должен получать от процесса удовольствие. А не просто вот так: ложись на спину в бассейн, к тебе подплывет огромная страшная рыба, а ты лежи. И желательно не ори! Прошло много лет, но ни лошади, ни дельфины не вызывают в нем тех чувств, которые они вызывают у других детей.

Получается, что, по меркам многих, я ленивая мать? Я не мучаю детей ранним развитием, потому что считаю его по большей части полным бредом. Не заставляю их с трех лет учить английский. Но, когда в путешествиях у них появляется потребность и желание пообщаться с другими детьми, они подходят и спрашивают: «А что это за слово? А как сказать вот это?» Я «ленива» во всем, что требует чрезмерных усилий с моей стороны. Во всем, где требуется хоть капля насилия над ребенком или хоть капля обмана и подкупа. Я считаю, что ребенок по природе любознателен, интерес — это его природа. И если интерес подавить, то как он будет жить дальше?

Я «ленивая мать». Не вожу детей на прогулки, когда они не хотят этого или когда у них есть более важные дела дома. Не заставляю их читать книги. Они могут целый день заниматься только рисованием, и меня это не беспокоит. Или весь день собирать Lego. Или целый день строить замки из песка. А иногда мы можем весь день лежать в кровати и болтать и хихикать. Абсолютно бесполезное занятие, да? А время-то бежит, и потом будет поздно! Я перестала сверяться с нормами развития и подгонять детей под образовательный стандарт. Мне действительно стало не важно, во сколько они сели или пошли. Как не важно и то, кто и что думает на эту тему.

Я стараюсь во всем следовать за ними. Прислушиваться к ним, слышать, видеть. Фильтровать все лишнее. Просто любить и быть с ними. И идти за ними в движении их жизни, развитии и потребностях…

И все. Нет у меня другого секрета, как не выматываться, будучи матерью четверых детей. Никакие массажи и другая релаксация не спасут, если после них мы несемся снова «делать из своего ребенка человека». Никакие полчаса для себя не сделают вашу жизнь гармоничнее, если ваш ум забит тревогами, сравнениями и стандартами воспитания детей.

По моему мнению, для мамы такой подход гарантирует колоссальное сбережение сил. Просто за счет того, что мы перестаем делать лишние движения. Перестаем суетиться, начинаем сосредотачиваться на самом главном, учимся слышать и чувствовать своих детей. А что может быть важнее?

Правда, у такого подхода есть один существенный минус: может потребоваться большая внутренняя сила, чтобы жить не так, как все, и не так, как принято. Когда снова и снова вам будут задавать неудобные вопросы, нужна будет решимость, чтобы держать удар. Вам ведь обязательно намекнут, что ваши дети станут «дворниками». Когда на вас будут давить бабушки и дедушки, что ребенку «уже пора», — нужна смелость для того, чтобы обозначить, что ребенок никому ничего не должен. Когда вы будете видеть других детей, посещающих множество секций и кружков, в том числе и с кругами под глазами от усталости, вам нужно будет иметь силы, чтобы не сравнивать своих детей с ними и не опускать руки.

Потому что результат будет виден не сразу. И виден он будет не всем. Потому что ваши доверительные отношения с ребенком — это не диплом с отличием, который можно повесить на стену. Сохранившийся в ребенке интерес к жизни и к знаниям — это не кубок за третье место, его нельзя всем показать и похвастаться. Но это то, что будет согревать ваше сердце, когда дети уже вырастут. То, что невозможно купить ни за какие деньги, то, что невозможно потом наверстать и исправить.

Практическое задание. Астрологическая подмога

Если вы до сих пор не руководствовались астрологическими знаниями в своей жизни, то, может быть, именно сегодня самое время начать с азов этой точной и увлекательной науки: это очень по-женски. Но я бы рекомендовала именно древнеиндийскую астрологию — джйотиш. Он за основной «знак» человека считает не ту точку, где находилось в момент его рождения Солнце, а ту, где была Луна, причем именно в восточном исчислении. И это оказывается очень интересным: пока не встречала людей, которые бы не были похожи на описание своего лунного знака.

Для начала рекомендую просчитать лунный знак вашего ребенка можно с помощью бесплатных сервисов в Интернете. Может быть, благодаря этой новой информации вам что-то станет более понятно в характере и особенностях вашего ребенка.

Разговор пойдет, конечно, о детях, но давайте начнем его немного издалека: с нас с вами. Что нужно для того, чтобы построить настоящие гармоничные отношения двум взрослым людям? Чтобы в отношениях не потерять себя, не раствориться в них и не «убить» своего партнера? Вот эти основные критерии гармоничных отношений.

• Нужно понимать, кто я, знать свои потребности, иметь внутренний стержень, чтобы не перекладывать ответственность за свое счастье на плечи другого. Если я сам себя не знаю, не люблю, не уважаю, не понимаю, если мне с собой неинтересно и свои потребности я не изучил, какие могут быть отношения?

• Нужно принимать других людей такими, какие они есть. Со всеми их «завихрениями в мозгу», трудностями, сложностями. Просто принимать — и все. Принятие дает основу для уважения, а уважение станет отличным фундаментом для дружбы и любви.

• Необходимо знание о том, что такое отношения, какие в них есть периоды, трудности, как это преодолевать. У кого какие обязанности, где находится чья ответственность.

Этого достаточно для того, чтобы отношения в своей основе были гармоничны. Чтобы мы могли слышать друг друга, доверять, уважать, дружить. И любить. Взрослая зрелая основа, настоящий прочный фундамент.

Но что, если самый первый пункт у нас не сформирован? Ведь именно он является основополагающим в отношениях. Если мы сами с собой незнакомы, то как мы можем познакомить с собой кого-то другого? Если люди влюбляются в тела, а любят — личности, то как кто-то сможет нас по-настоящему полюбить? Если нам с собой неинтересно, то кому будет интересно с нами? Как мы можем научиться понимать других, если даже самих себя понять не можем?

То есть отношения никак не смогут стать гармоничными, пока мы сами себя не узнаем и не поймем. А ведь у большинства из нас, взрослых, именно в этом проблема! Проблема в отсутствии стержня внутри, проблема в осознании нашей самоценности. В итоге мы постоянно кому-то что-то доказываем — своими нарядами, макияжем, поведением, достижениями. Мы постоянно себя ищем и никак не можем найти.

Знаете, о чем чаще всего спрашивают меня женщины? Как найти себя. Не только в плане призвания и внешней деятельности, но и в семье. Как найти себя в материнстве, в замужестве, в отношениях с родителями. Где мое место, как себя вести, как сделать так, чтобы ощущать себя собой? И вообще как это — быть собой? Такие вопросы волнуют многих.

То есть у большинства из нас внутренний стержень не сформирован. Почему? Предлагаю вам один из вариантов ответа на этот вопрос.

Преждевременная социализация

Считается, что личность ребенка формируется примерно к пяти годам. То есть к этому возрастному рубежу он начинает понимать самого себя и более-менее умеет самим собой управлять. Он начинает осознавать свои потребности, и это помогает ему видеть потребности других. Он понимает свои чувства, и это дает ему основу для того, чтобы видеть чувства других. То есть вот он — внутренний стержень в действии. Откуда он берется?

Из отношений с самыми близкими людьми. Когда ты можешь быть самим собой и тебя принимают. Когда ты находишься в безопасной среде, тебя слышат, ты достаточно свободен для экспериментов. Ты любим, тобой занимаются с радостью. В любой момент тебе помогут, тебя защитят. Ты под крылом своей мамы-птицы. Тебе не нужно ничего из себя строить, ни под кого подстраиваться, ничего особенного делать ради любви. Просто будь — и все!

Только тогда у ребенка есть возможность слушать и слышать себя. Если распорядка особого нет, правил нет, рамок нет, то он может задать себе вопрос: «Что я хочу делать сейчас? Рисовать? Танцевать? Играть? Спать? Какую книгу я хочу читать? Куда я хочу пойти гулять?» И так далее. В такой среде у человека есть возможность слышать свои желания и следовать им. Ведь рядом есть те, кто поможет. Пусть ответят не на все желания, но все-таки покормят тогда, когда голоден, а не когда настала пора обедать, книжку прочтут, поговорят с тобой. Тогда к пяти годам навык слушания себя будет сформирован и зацементирован. Потом практически в любой ситуации человек сможет себя слышать и понимать. И делать выбор, как ему поступить.

А теперь представьте, что мы берем ребенка, у которого стержня пока нет, — и помещаем его в среду других людей без внутреннего стержня. Равного ему возраста. Очень хороших людей. Но таких же, как и он: без стержня. Никто из них не умеет себя слышать и слушать. Не умеет строить отношения. Они могут лишь подражать друг другу или воспитателям (которых раз в десять меньше, чем детей). У них нет возможности следовать за желаниями и потребностями, они втиснуты в плотный график из занятий. Они привыкают делать не то, что хочется, а то, что им говорят. Слушать себя некогда и невозможно — вокруг постоянный шум. Навык утрачивается. Стержень не формируется. Появляются другие, «полезные» навыки, которые «пригодятся» ребенку во взрослой жизни. Но правда ли они такие нужные?

Мы так озабочены социализацией, что подкладываем детям свинью: слишком сложную задачу. Им приходится сохранять самих себя, когда они еще не научились себя слышать, когда мы помещаем их туда, где столько внешнего шума. Мы боимся, что дети будут неправильными, нелюдимыми, не такими, как все, если мы вовремя не поместим их в детский коллектив. А что в итоге? Что дают нам детские сады? Дети в них по команде учатся поднимать ноги и есть то, что дают, тогда, когда дают? Нужно ли вообще детям общение с другими детьми в таком количестве, с утра до вечера, в строгих рамках занятий?

На меня всегда гнетущее впечатление производят детские утренники в детских садах. Когда детей, как дрессированных животных, выводят на сцену, чтобы показать их «успехи» родителям. И родители фотографируют, а дети «самовыражаются». Только вот детского творчества на таких утренниках нет никакого. Им нужно говорить заранее выученные фразы, танцевать заранее заученные движения. Потом на любой елке при команде «Танцуем!» — дети повторяют разученные движения, забывая о том, что танец может быть спонтанным. От сердца. Нет ничего творческого и в детсадовских рисунках, которые сделаны почти под копирку — и, что таить, воспитателем в большей степени, чем ребенком. В садике научат, что лепить сегодня нужно только киску, даже если рождается из пластилина змея. В садике научат делать то же самое, что и другие. Потому что это удобнее воспитателям. Но где же в этом сами дети и их творчество, яркое и неповторимое?

Считается, что детский сад подготовит ребенка к школе и ко взрослой жизни. Может быть, он и научит ходить строем и есть кашу утром. Но гораздо больше в ребенке он «убьет» или «отобьет». Если ребенок без внутреннего стержня бо́льшую часть времени проводит в компании таких же детей, как и он, то это лишь создаст для него в будущем психологические проблемы. Внешне он, может, и станет хорошим и успешным. А вот внутри него останется зияющая дыра, для самого него невыносимая.

Мы можем притворяться, что никакой «дыры» на самом деле нет, но большинство из поколения сегодняшних взрослых — так или иначе жертвы советской воспитательной системы. Когда мы не знаем, кто мы, чего хотим, зачем живем, и никак не можем сделать так, чтобы сердце не беспокоило. Сколько бы мы ни пытались заполнить эту пустоту вещами, людьми, развлечениями, едой — боль все равно не уходит. Давайте порассуждаем, что происходит с ребенком и его «самостью» в детском саду? Даже если этот сад хороший, элитный и детей в нем очень любят? Даже если их в нем воспитывают по супермодной методике?

• Он учится подражать, не умея отделять свои желания от чужих. Свои интересы от чужих. Он становится одним из «стаи». Таким же, как и другие. Играет в те же игрушки, носит такую же одежду, говорит так же, думает так же. Ничего своего. И кого они копируют? Друг друга, то есть таких же детей без стержня.

• Он учится жить по чужим ритмам и правилам, не имея возможности следовать своим собственным. Будет спать тогда, когда пора, а не тогда, когда хочется. Есть будет не тогда, когда голоден, а когда дают — и то, что дают.

• Он не научится понимать и слышать самого себя, потому что ему нужно все время слушать других. Некогда себя слушать, да и не услышать в толпе. И навык теряется.

• Если он не понимает самого себя, то и других он понять не может. Отношения получаются неглубокими и механистичными. В нем не развивается и настоящая эмпатия, которая естественным образом могла бы прорасти и помочь ему в строительстве отношений.

• Он не узнает своих потребностей. И пытается за них выдавать то, что сказано ему кем-то другим. Так, он может считать, что станет счастливым, купив вот такой шампунь или такую машину. Он привыкает в этом верить другим. Делать то же самое, что и другие.

• Низкая самооценка. Стержня внутри нет, ощущения собственной ценности тоже. Откуда возьмется адекватное отношение к себе? И чему потом удивляться?

• Ребенок в саду привыкает, что его занимают и развлекают. Кто-то должен ему сказать, что делать сейчас, что потом. Не понимая своих желаний, невозможно рисовать от сердца, танцевать от души, творить, самому себе придумывать увлекательные игры. Поэтому дети ходят и канючат: «Мама, а что нарисовать? Мама, а куда пойдем? А во что поиграем?»

• Он привыкает, что кто-то другой лучше знает его самого, его желания и потребности. А значит, нужно всех слушать о себе. Так и формируется болезненное отношение к мнению со стороны. Если я не знаю, кто я, а кто-то говорит, что я — плохая (-ой), то я верю этому. И мне больно.

• Он не научится строить отношения. Дети в садиковском коллективе умеют имитировать их, играть в них, но быть в них не могут. Им неинтересно, трудно, они не понимают, зачем погружаться в это глубоко. Формируется потребительское отношение к людям.

Немаленькая цена, правда же? А за что? За социализацию, о которой мы все так волнуемся? Или за нашу возможность считаться мамами, не будучи рядом со своими детьми?

Что же такое на самом деле эта самая социализация? Это способность жить в обществе и строить отношения, верно? Тогда наша задача — создать для ребенка возможности научиться строить отношения. Научить его этому. Своим примером — для начала. И начинать нужно с наших же отношений с самим ребенком. А для этого нам придется самим искать свой утерянный стержень, учиться слушать себя, слушать и слышать. И следовать за своим сердцем, как бы это ни было страшно.

Самовоспитание родителей

Разве это простая задача для тридцатилетних людей? Мы очень боимся прислушаться к себе: мало ли чего там внутри нашептывает наш внутренний голос. Например, вдруг поймешь, что твоя жизнь — совсем не твоя и ты хотела бы жить иначе. Что ты не любишь этот город и мечтаешь доить коров в деревне (какой ужас!). Или что ты хочешь рожать много-много детей, а не ходить в офис (еще больший кошмар!). Или что ты ненавидишь свою работу и всех людей вокруг (а ведь такая престижная должность!). Или что муж для тебя уже чужой человек, которого ты никогда по-настоящему не знала. Или что детей своих ты не знаешь, не видишь и не любишь, хоть и покупаешь им все самое лучшее. Это болезненные открытия. Трудные. Поэтому, раз уж тридцать лет себя не слышали, можно еще тридцать прожить на автомате. Вот так всю жизнь и убегаем от себя самих, а потом удивляемся, почему так трудно и больно?

А ребенок своей живостью все эти травмы бередит. Он пока еще легко следует за своими желаниями, слушает себя. Глядя на это, сами того не понимая, мы испытываем боль и зависть. А еще он понимает, что настоящая жизнь лучше придуманной, и он всячески пытается нас в эту жизнь вернуть из-за наших компьютеров, телефонов, телевизоров. Он зовет нас гулять, а мы все смотрим сериалы. Он хочет рисовать и творить, а мы отмахиваемся от него, читая новости. Для нас, людей без внутренней цельности, дети — это угроза. Угроза того, что нам придется заглянуть туда, куда смотреть совсем не хочется. В глубины своего сердца. Посмотрим — и увидим там разруху. Мы, идеальные и успешные внешне, на самом деле часто пусты и несчастны внутри.

Этого видеть не хочется никому. И что мы делаем? Мы отодвигаем подальше тех, кто заставляет нас смотреть туда, куда не хочется. Придумываем теорию, что в садике ребенку лучше: с ним заниматься будут, там дети, там много чего полезного. Обосновываем ее себе, эту теорию, — и избавляемся от ребенка таким образом, оставаясь в иллюзии своей успешности. Нам становится легче. Все так делают. Так положено. Это правильно. Но вот для кого правильно?

А как же социализация?

И тогда встает вопрос: действительно ли детям нужна такая социализация, которую мы им придумали? И с какого возраста она для них безопасна и полезна? И какова на самом деле наша цель, когда мы детей определяем в детский сад в два-три года? Если честно?

Да, детям нужно общение с другими детьми. Если вокруг них будет достаточно братьев и сестер, детей ваших друзей, соседей, малышей на площадках, чем это хуже садика? Как раз наоборот — лучше. Мама при этом рядом, можно всегда вернуться «в безопасную гавань», если внешний мир слишком давит на ребенка. Общение такого рода кратковременное и стихийное: пару часов в день. А остальное время — малыш находится наедине с собой и самыми близкими, рядом с которыми притворяться не нужно. Идеально для ребенка — до пяти лет оставаться с мамой. Как раз до того момента, пока сформируется личность и внутренний стержень.

А еще детям не менее важно общение со взрослыми. Разными взрослыми: чем более они гармоничны — тем лучше. Поэтому пусть в вашем доме бывают не только другие дети, но и ваши взрослые друзья. Иногда такое общение для ребенка даже полезнее: многому можно научиться, многое можно лучше понять, да и вообще со взрослыми часто интереснее (если эти взрослые со стержнем, конечно).

Вот это я называю настоящей социализацией. По сути, это обычная, насыщенная жизнь семьи, которая достаточно общается с другими людьми в разных обстоятельствах: приглашает гостей и сама ходит в гости, бывает в разных интересных местах, путешествует с детьми, помогает детям раскрываться в творчестве. В таких обстоятельствах ребенку проще сформировать свою личность, научиться понимать себя и оставаться собой в обществе. Дети видят обычную жизнь и своих родителей в ней. Они ходят с ними в банки, магазины, помогают дома во всем, в чем могут. Разве они вырастут неподготовленными к жизни?

При этом я хочу вас и успокоить. Современные дети, которые рождаются у нас, другие. Мы легко позволили отнять у нас индивидуальность еще в ясельной группе. Они — нет. Мы называем их упрямыми, непослушными. А на самом деле они просто более живые, чем мы. И они так просто от себя не отказываются. Они за себя бьются, отражают различные вторжения и любой ценой пытаются сохранить свою целостность. За что мы порой водим их по врачам и кормим успокоительными таблетками.

Одна случайно встреченная мной девочка пяти лет как-то сказала удивительную вещь. Я спросила ее, какой она видит себя в будущем, и она ответила: «Я хочу вырасти, но не хочу стать взрослой. Я не хочу работать на работе, как мама. Я хочу делать других людей счастливыми, делиться с ними своими радостями. Папа говорят, что так не бывает. А я думаю, что это они живут неправильно и скучно. Работа — дом, работа — дом. И никакой радости. Зачем же Богу нужны такие грустные люди здесь, на Земле?»

Помните, как говорил об этом и Джон Леннон:

«Когда мне было пять лет, мама всегда твердила мне, что самое важное в жизни — быть счастливым. Когда я пошел в школу, меня спросили, кем я хочу стать, когда вырасту. Я написал „счастливым“. Мне сказали: „Ты не понял задание“, а я ответил: „Вы не поняли жизнь“».

Его мама сделала для него самое главное — помогла сохранить самого себя. Это позволило ему самореализоваться, стать успешным — и, главное, счастливым. То же самое и мы можем сделать для наших детей, хотя это гораздо сложнее, чем быть как все и делать как «положено». Я предвижу критику, которая будет адресована в мою сторону, и я понимаю, что могу разбередить достаточно серьезные раны у взрослых людей. Но если это поможет хотя бы кому-то — я должна говорить об этом.

Практическое задание. Восстанавливаем свой внутренний стержень

Мы в этой книге всегда говорим о воспитании детей, но, на самом деле, стоило бы чаще переводить действия на себя и применять рекомендации к себе. Это дало бы больше эффекта и принесло бы больше пользы.

Знаете ли вы, кто вы? Чего вы хотите? Что вы любите? Предлагаю вам уединиться со стопкой журналов, ножницами, клеем и большим листом бумаги. Давно ли вы делали коллаж? Тема сегодняшнего задания — «Я». Вам нужно на этом листе собрать все картинки, которые так или иначе относятся к вам и отражают то, что происходит у вас внутри. Там могут быть ваши желания, навыки, таланты, то, что вас уже окружает, то, что у вас внутри происходит. Вы вправе выбирать, как располагать картинки, в каком количестве.

Скорее всего, это займет не один день: делайте коллаж до тех пор, пока не почувствуете удовлетворение, пока не почувствуете, что на бумаге действительно ваше сегодняшнее отражение. А потом попробуйте познакомиться с собой, рассмотреть коллаж ближе, прочувствовать, осмыслить и принять. Здесь не бывает правильно и неправильно, так или не так. То, что сделаете вы, и будет для вас правильным. Поэтому стоит посмотреть на результат со стороны, принять и полюбить, как есть. И я уверена, что, если вы выполните это задание, а не отложите его на потом, результат вас удивит.

Одна из главных задач мамы — помочь ребенку справиться с его эмоциями. Научить обращаться с ними, забрать лишнее, принять, помочь переварить то, что он может переварить самостоятельно. Людмила Петрановская называет это «контейнированием». То есть мама должна стать некоей «емкостью», которая сможет детские эмоции принимать, складывать, перерабатывать. А эмоции у ребенка возникают постоянно, управлять ими ему очень сложно, в непереработанном виде жить они ему откровенно мешают.

Но именно эта материнская функция эмоциональной разгрузки часто мамами же не признается важной, не выполняется, игнорируется, считается лишней. К сожалению, далеко не всегда детские эмоции мамой расцениваются как приемлемые и важные. И не всегда мама считает, что должна как-то помочь своему ребенку справиться с ними, и, конечно, часто считает детские эмоции мелочью, не стоящей внимания.

Я столько раз слышала от мам, пап, бабушек и дедушек такие слова:

• «Чего ты рыдаешь! Тоже мне проблема!»

• «Долго ты мамке под юбку прятаться будешь?»

• «Настоящие мужики не плачут!»

• «Чего его успокаивать, это просто манипуляции!»

• «Вытри свои сопли, ты же взрослый уже!»

• «А мы тебе говорили: не лезь!»

• «Иди ной в другое место!»

Я и за собой в общении с детьми иногда отмечаю нечто подобное: мол, сам воду разлил, сам же и поскользнулся. И сразу говорю себе «стоп». Моя функция какова? Помочь ребенку справиться с эмоциями. Точка. Я контейнер! Я не оцениваю, я просто принимаю. Это важно и для ребенка, и для меня.

Зачем нужен контейнер?

Чтобы ребенок развивался гармонично, его необходимо своевременно освобождать от груза эмоций: так ему будет легче двигаться вперед. Иначе эмоции, как балласт, будут мешать ему идти дальше. Чтобы у ребенка не возникало ощущения, что вот этого он чувствовать не должен, в этом месте чувства должны быть только такими, а вот это вообще — под запретом. Чтобы он мог не тратить силы на то, чтобы изображать чувства, которые он не испытывает, но, например, считает «правильными». Чтобы он мог быть искренним с самим собой и понимать себя.

Эмоции — это некий побочный продукт жизни нашей души, их стоит проживать и отпускать, а не копить внутри себя. Иначе минутная раздражительность станет постоянным агрессивным фоном. Иначе вспышки грусти превратятся в постоянную депрессию. Что с нами будет, если очень долго не ходить в туалет по этическим соображениям? Примерно то же самое произойдет с человеком, который не может выпустить «переваренные» эмоции из собственного сердца. И база правильных взаимоотношений ребенка с эмоциями закладывается в детские годы.

Если же эмоции делить на плохие и хорошие, не помогать ребенку с ними справиться, не забирать все накопленное, а иногда еще и перекладывать на ребенка свои взрослые переживания — что мы получим в итоге?

Если растет мальчик, то в таких условиях он становится неспособным давать эмоциональную защиту жене в будущем. Он будет бояться ее эмоций в любом виде, не сможет слушать ее переживания, впадая в агрессию или депрессию. Особенно если сыну приходилось впитывать эмоции собственной матери (что для ребенка любого пола невыносимо). Сложно будет ему переживать и эмоциональные проявления собственных детей. Они будут причинять ему просто нестерпимую боль, и источник этой боли захочется заткнуть любой ценой. О том, что ты этого человека любишь, в такой момент уже не вспомнить. И потому многие женщины жалуются: муж черствый и не выносит слез, плохого настроения, не поддерживает морально.

Если растет девочка и ее мать не забирает ее эмоции и не помогает их проживать, то она может вырастить в итоге «хорошую» и «правильную» женщину, позитивную, продуктивную — на внешнем уровне. Но внутри это будет законченный невротик, который в любом случае остается недоволен собой. Сделала то, что просили, но не хотела — получай чувство опустошенности и депрессию. Отказала — вот тебе чувство вины. У такой женщины не бывает ситуаций, когда она сама собой довольна. С эмоциями своими ей пойти некуда, она их мало понимает, а значит, и объяснить не может так, чтобы никого не ранить. Из нее они выходят только в форме крика, истерики на ровном месте или остаются внутри — болезнями. Так как она сама не позволяет себе чувствовать в полную силу, то и муж ей достанется такой, который женские эмоции терпеть не может. И детям ее тоже не позавидуешь: как бы она их ни любила, стать для них контейнером она не сможет. И все продолжится.

Как происходит контейнирование?

Для примера возьмем простую ситуацию. Ребенок залез на дерево, упал и ударился. Может быть, у него нет даже ссадин, но ему больно. Он зовет маму.

Мама, в душе которой есть место для принятия эмоций ребенка, сразу возьмет его на руки, обнимет, пожалеет, приголубит, подует на место ушиба. Пара минут — ребенок как новенький бежит по делам. Боль уходит быстро, малыш так же быстро насыщается и успокаивается.

Мама, которая уже полна разными эмоциями — своими и чужими — и не может с ними справиться, наоборот, сперва отругает, накричит, вставит что-то про «я же говорила тебе „не лезь“!». Сама не зная, почему ведет себя так. На автомате. После, может быть, пожалеет (хоть и недолго), а может быть, ограничится фразами: «Да ничего страшного, не так уж и больно, до свадьбы заживет». В этом случае ребенок плачет дольше, громче, чем маму еще больше раздражает. Или переходит на фоновое нытье. Легче никому не становится.

Разница между первой и второй мамой не только в их реакциях на событие, но и в чувствах, ими испытываемых в процессе. Одна внутри полна и спокойна, поэтому может приручить маленький ветерок событий своим штилем. Другая — изначально напряжена, раздражена и взбудоражена. Поэтому любое внешнее колебание выводит ее из себя достаточно сильно, вызывает бурю внутри. Ее можно понять: ей и правда тяжело. Она переполнена, не может она быть контейнером.

1. Мы сами перегружены эмоциями и не умеем с ними справляться. Неплохо было бы ввести в школе предмет «Наши эмоции и что с ними делать». Неплохо было бы в детстве давать инструменты самопомощи. А еще лучше было бы начать помогать самим себе. Учиться, практиковаться. На моем сайте valyaeva.ru есть статья «41 способ проживания эмоций». Можно брать и пробовать рекомендации, которые в ней содержатся.

2. В детские годы у нас самих не было такого контейнера. Да, еще раз вспомним, какими вырастают девочки и мальчики без таких контейнеров для эмоций — узнаем в этом себя и супруга. И понимаем, какой фронт работ нам предстоит.

3. В наших семьях нет отлаженного механизма избавления друг друга от негативных эмоций, как часто и нет механизма, с помощью которого мы можем разделить друг с другом позитивные впечатления дня. В гармонично организованных семьях есть некое подобие «дымохода», по которому младшие отдают эмоции старшим, а старшие переваривают их и отправляют дальше. От детей — маме, от жены — мужу, от мужа — наставнику. Но в нашем детском опыте ничего подобного нет, и с мужем такое не случается (еще раз вспомним, какими вырастают мальчики, эмоции которых никто не забирал). Наставников у нас тоже нет, как и культуры обращения с эмоциями. Что остается? Жить, как умеем, терпеть сквозь зубы.

4. Мы собираем чужие и лишние негативные эмоции. Как специально! Странное дело: имея в душе огромную кучу собственных тяжестей, мы зачем-то еще и собираем отовсюду негатив. Смотрим телевизор, читаем газеты, ввязываемся в бессмысленные споры и таким образом получаем новую порцию негативных эмоций, которую опять же не способны переварить. Мы еще больше перегружаемся.

Это исходные данные для почти каждой из нас, ведь мало кому повезло иметь мудрых родителей, которые умеют обращаться с эмоциями.

Как же тогда стать тем самым контейнером для своего ребенка?

1. Разобраться со своими эмоциями, накопленными за 20–30–40 лет. В помощь — любые техники: письма, дневники, медитации, тренинги, телесные практики, исповеди — все что угодно. Лишь бы пружина внутри начала расслабляться. Еще раз напомню, что на моем сайте valyaeva.ru есть статья «41 способ проживания эмоций»: начните с того, чтобы подобрать несколько приемлемых способов для себя, и попрактикуйте.

2. Никогда — слышите? — НИКОГДА не делитесь эмоциями с детьми. Даже если детям 10–15–20–30 лет. Не вываливайте на них свои проблемы, страхи, беспокойства и прочее. Это табу. Лучше расскажите о них подругам, мужу, бумаге, родителям, дереву или в молитве. Но никогда — ребенку!

3. Перестать забирать себе эмоции тех, кого вы слушать не должны. В первую очередь — родителей. Если они пытаются сливать вам негатив, рассказывая о своих отношениях, трудностях, проблемах. Переводите в шутку, когда слышите песню мамы «твой отец совсем меня доконал». Меняйте тему разговора, иногда прекращайте его. Репутацию хорошей дочери вы так, может быть, и заработаете, но собственным детям дать вам снова будет нечего.

4. Найти для себя точки выхода эмоций. Людей, которым можно рассказать что-то. Это могут быть наставники, подруги, родители. Найдите форму, в которой хотя бы часть самых сложных эмоций сможет принимать супруг. Понемногу тренируйтесь открывать свое сердце мужу так, чтобы вам обоим было не так больно. И не накапливайте. Пусть ваш сосуд переживаний всегда будет хотя бы наполовину пуст.

5. Не собирать негатив! В этом мире его очень много, но вам-то он зачем? Уберите из своей жизни источники информации, которая несет только стресс.

6. Приучить себя сперва давать ребенку поддержку и заботу. И только потом читать нотации, если захочется. Очень трудно закрыть свой рот, когда вроде как ребенок сам виноват в том, что случилось, и «я же тебе говорила»! Попробуйте — и увидите результат.

7. Захотеть и понять важность своей родительской функции. Ради этого можно пожертвовать какими-то другими родительскими функциями, чтобы силы оставались и на то, чтобы быть самым лучшим контейнером.

Отдельно хочется снова остановиться на том, как важно не сливать эмоции своим детям. Я знаю, как иной раз хочется высказаться, а рядом никого нет: так и подмывает рассказать ребенку что-то едкое про мужа или вылить на него какую-то проблему. Но результат будет достаточно серьезный и тяжелый — для вас обоих.

Не сливать негативные эмоции детям не означает делать вид, что ты биоробот и у тебя плохого настроения никогда не бывает. Это означает соблюдать иерархию, оставаться прибежищем ребенка и не пытаться его использовать как сливную канаву для собственных переживаний. Эмоции передаются от младших старшим, тогда это всем на благо и никому не вредит. Давайте разберемся, что же приемлемо в отношениях с ребенком, а что — нет.

• Вы поругались с мужем, по этому поводу вы очень сильно переживаете. В этот момент подходит ваш ребенок, и вы на ровном месте или из-за незначительной ерунды начинаете на него орать. Или, если ребенок постарше, вы начинаете ему рассказывать: «Папа твой такой, папа сякой, а я бедная-несчастная, мучаюсь с ним столько лет!»

• У вас проблемы на работе. Вас прессует начальство, мучают клиенты или коллеги, напряжение очень высокое. И вот вы приходите домой и либо орете на детей, либо вываливаете им всю ситуацию: «А вот я ему, а он мне, а ситуация такая, как меня эта работа достала, но сделать ничего не могу…» И все это — на голову ребенка.

• Вы болеете. Вам какой-нибудь страшный диагноз поставили, и вы боитесь. И вот вы идете к ребенку и высказываете ему свои страхи. Где болит, как болит, какой диагноз, какой прогноз. И добавляете: «Ой, если я умру, как же ты без меня будешь!» А еще: «Ох, не расстраивай меня так, а то у меня опять приступ сердечный будет».

• У вас сложные отношения с мамой мужа, и, когда она уходит, вы ребенку начинаете говорить, что бабушка плохая, слушать ее не нужно, она вообще ему не бабушка, а так.

• Вы с отцом ребенка в разводе, и, когда ребенок спрашивает о папе, вы ему начинаете рассказывать о том, какой отец козел, как он вас бросил, как гулял по женщинам, пил, сколько гадостей сделал, что ребенком никогда не интересовался, что алименты не платил и так далее.

• У вас просто тяжелый день — и вы опять же на ребенка орете или рассказываете ему в подробностях, как все трудно, ужасно и невыносимо.

И так далее. Критерии просты.

• Ваши эмоции никак не связаны с ребенком и его поведением. Вам просто плохо и хочется куда-то их вылить. Ребенок в данном случае попался под руку, он удобен тем, что ему некуда от вас деться.

• Ребенок не может никак вам помочь и решить вашу проблему. Для него это просто некая катастрофа, которая его очень беспокоит, но сделать он ничего не может, испытывая в этом случае только бессилие и депрессию. Ваш выплеск эмоций приводит только к тому, что у ребенка повышается тревожность и ухудшаются отношения с миром, отцом и вами.

Если это так, то мы получаем обычный слив негативных эмоций, деструктивный для психики ребенка выплеск, который может очень сильно повлиять на него в дальнейшем.

В связи с этим я вспоминаю историю, которой поделилась со мной один психолог. В ее группе была женщина лет сорока. И вот она стала рассказывать свою детскую историю:

Это грустная история о том, как поведение одного взрослого способно повлиять на формирование психики ребенка.

Мама — живая

Но при этом вы можете и даже должны показывать ребенку своим примером, как справляться с эмоциями. Показывать, что и вам бывает грустно, тяжело. А то глянцевая мама, которая никогда не сердится, не устает и в туалет не ходит, — это образ, с которым невозможны близкие отношения.

Ребенок же не слеп, и он видит, что с вами что-то не так, что у вас плохое настроение, а вы сверху наклеиваете неестественную улыбку и делаете вид, что все хорошо. Как он тогда может вам верить? И как он тогда сможет собственные эмоции осознавать, принимать и проживать?

Какие же эмоции мы ребенку можем и должны показывать?

• «Дорогой, я устала на работе, полежу отдохну немного».

• «Сынок, я расстроилась, что вы с братом подрались».

• «Доченька, у меня сегодня был трудный день, давай просто полежим вместе в кроватке».

• «Я плачу, потому что ты ударил меня больно».

• «Мы почитаем книгу чуть позже, когда мама отдохнет».

• «Я заболела, мне нужно полежать. Ты можешь принести мне водички, сделать массаж головы».

В данном случае ребенок может для вас что-то сделать, и ему понятно, что именно. Это нечто житейское, не фатальное, решаемое. Вы показываете, что ваши эмоции либо связаны с ним напрямую — и тогда он понимает, как изменить свое поведение. Либо они не связаны с ним — но вы это явно обозначаете и не даете ему лишних подробностей. Просто: я устала, я немного расстроена, злюсь, переживаю. Без деталей! Почему без? Потому что ребенку все это знать не нужно, ему это не будет полезно. Даже наоборот. Мама — нытик и жертва всего, чего только можно, не дает ребенку силы жить. Да и смысла в жизни — тоже.

Обозначая кратко свои эмоции, вы показываете, что иметь их — это нормально. Что у всех это бывает, что они бывают разные, с ними можно и нужно справляться, их нужно проживать. Но ребенок не оказывается при этом на первой линии фронта. Это важно.

Поэтому не стоит с детьми «дружить». Дружба подразумевает полное открытие сердца друг другу, обмен на равных. У вас могут сложиться очень близкие детско-родительские отношения. Это редкость в современном мире, и именно этого многим из нас не хватает. И даже взрослым детям нужны не подруги, а мамы. Мамы! Старшие, заботливые и близкие. Которые могут принять твои эмоции, даже если тебе уже двадцать или сорок лет.

Даже если у нас такого контейнера в детстве не было и до сих пор нет, мы сами можем многое изменить — и для себя, и для своих детей. Как минимум — стоит попробовать.

Практическое задание. Освобождаем свой контейнер эмоций

Чтобы вам было куда принимать эмоции ребенка, сперва нужно очистить место от всего уже накопленного вами. Способов существует очень много. Вы можете писать письма обид тем людям, с которыми у вас сложные отношения, можете порыдать над тем, над чем обычно не позволяете себе этого, побить подушку, покричать в нее же. На нашем сайте valyaeva.ru есть статья, где перечислен 41 способ проживания негативных эмоций. Пробуйте, экспериментируйте!

Наши дети с самого рождения выдают нам огромный кредит. Кредит собственного доверия. Их представления о нас абсолютно чисты, они еще ничего о нас не знают. Они не проверяют нас со всех сторон, прежде чем решатся нам довериться. И при этом — они безоговорочно нам доверяют. С рождения.

Малыш может плакать на руках у всех остальных, но у мамы чаще всего успокаивается. Мама — его надежная крепость, его тихая гавань и островок безопасности. Он верит, что мама ничего плохого ему не сделает, верит в то, что она ему говорит, объясняет. Он видит мир ее глазами первые несколько лет. Хотя мама еще ничего особенного для этого не сделала. Да, она выносила ребенка, дала ему жизнь. Но она пока даже не задумывается о том, что с ним нужно как-то строить отношения. И что такой выданный кредит доверия ей нужно оправдать.

Представьте, что доверие тоже можно измерить. Что оно как некий банковский счет. Об этом очень подробно можно прочитать в книгах Стивена Кови. Метафора очень точно передает суть отношений, поэтому мне хочется выделить ее отдельно:

Так вот, есть некий банковский счет отношений мамы и ребенка. Как и на любой другой счет, на него можно что-то класть, а можно — снимать. Можно уходить «в минус» и платить проценты по кредиту — каждый месяц. А можно, наоборот, накапливать средства — и получать «проценты прибыли».

Каким образом мы снимаем «средства» с этого счета?

• Когда обманываем ребенка — даже в мелочах.

• Когда используем его в своих интересах.

• Когда пытаемся через него реализовать свои желания.

• Когда не удовлетворяем его потребностей.

• Когда наказываем — особенно если несправедливо или жестоко.

• Когда кричим на ребенка.

• Когда лицемерим, делаем вид, что нам интересно с ним играть, хотя на лице все явно написано.

• Когда не пытаемся выслушать, а сами делаем выводы, считая, что ребенка своего знаем как облупленного.

• Когда игнорируем ребенка.

• Когда заставляем ребенка обязательно делиться своими игрушками.

• Когда сравниваем ребенка с другими детьми — особенно не в его пользу.

• Когда унижаем его, особенно публично.

• Когда совершаем над ним физическое насилие.

• Когда выплескиваем на него свои эмоции.

• Когда смеемся над его чувствами.

• Когда наклеиваем на ребенка разные ярлыки, например «неряха», «неумейка», «глупенький».

• Когда все время просим его подождать, показывая тем самым, что в нашей жизни он самый неважный элемент.

• Когда обзываем, оскорбляем ребенка.

• Когда обещаем что-то и не делаем.

• Когда отмахиваемся от сотни его «глупых» вопросов.

• Когда не умеем хранить его тайны.

• Когда запрещаем все то, что нам самим делать просто лень, неохота или некогда (например, залезать на лестницу на площадке, когда нужно стоять и страховать его внизу).

• Когда думаем, что он ничего не понимает, — и ведем себя именно так.

• Когда заставляем его делать то, что он не хочет делать (и речь не про уборку игрушек).

• Когда считаем ребенка помехой, спиногрызом, балластом и тяжкой ношей (дети все это чувствуют!).

• Когда оставляем их там, где им плохо (это не обязательно детский сад, иногда с нянями и бабушками детям тоже очень трудно).

• Когда вмешиваемся туда, куда нас не приглашали: наводим порядок в его вещах, влезаем в его отношения.

• Когда для нас «что люди подумают» становится важнее собственных детей (например, дома мы им что-то разрешаем, допустим, есть руками, но если они делают то же самое в кафе — мы начинаем их ругать и злиться).

• Когда ведем себя таким образом, что им стыдно быть нашими детьми.

То есть после каждого такого эпизода средств на вашем совместном счете становится меньше. Ребенок все меньше вам доверяет. Ваши отношения становятся сложнее. Хотя сразу может быть непонятно — почему?

Иногда мы ищем быстрые способы решения возникающих проблем, и это похоже на махинации и спекуляции. Например, чтобы ребенок не орал, суем ему в рот конфету. Сработать-то это сработает, но что потом? Или мы можем делать все домашние задания за ребенка, чтобы сегодня не краснеть за него в школе. Но к чему это приводит потом? Компенсируем свое невнимание новыми игрушками. В данный момент проблему это решает, но увеличивается ли доверие? Каждый такой поступок — это тоже списание со счета доверия, которое заметно не сразу.

Такие «списания» неизбежны: мы же не роботы, правда? Бывает и трудный день, и плохое настроение, и дефицит времени прямо сейчас. Как бы мы ни хотели стать идеальными, родительские ошибки мы все равно совершаем. И совершим. В этом нет никакой катастрофы, потому как мы можем все это компенсировать. То есть — пополнить этот же счет. Осознанно и целенаправленно. Как мы пополняем этот счет?

• Качественно проводя время вместе (так, чтобы вам обоим это было в удовольствие).

• Искренне интересуясь тем, что ребенок делает.

• Поддерживая его в его начинаниях.

• Приходя на помощь в трудную минуту.

• Спрашивая, чего хочет сам ребенок.

• Давая ему возможность пробовать разное — например, разные виды творчества, разные обязанности.

• Держа в секрете то, что он нам по секрету рассказал.

• Помогая ему реализовать его природу.

• Всегда оставаясь на его стороне в конфликте с социумом.

• Извиняясь за свои ошибки перед ребенком.

• Отложив все другие дела ради того, чтобы побыть с ним.

• Творя что-нибудь вместе с ребенком.

• Объясняя ему важность тех или иных действий — честно и объективно.

• Говоря ему правду даже тогда, когда это трудно.

• Доверяя ему и не контролируя то, как он делает, например, домашнюю работу.

• Отвечая на его бесконечные вопросы.

• Хваля его, замечая его сильные стороны.

• Говоря ему о том, что любим его.

• Обнимая и целуя ребенка (если он не против!).

• Совершая совместные путешествия и приключения.

• Уважая его личное пространство, личные вещи и интересы.

• Выполняя обещания.

• Не обещая лишнего, но лишь то, что правда способны и хотим выполнить.

• Проводя с ним время так, как хочет сам ребенок.

• Пользуясь «презумпцией невиновности», то есть считая, что ребенок в любой ситуации невиновен, пока не доказано обратное.

• Стремясь понять ребенка.

• Обосновывая любой свой отказ на понятном ребенку языке.

• Радуясь ему, когда он приходит домой.

• Доверяя ему важные дела.

• Делая небольшие знаки внимания ребенку (например, сделать рамочку для его лучшего рисунка и повесить на стену).

• Являясь счастливыми родителями, которыми ребенок может гордиться.

Список можно продолжать бесконечно. Главное — просто делать такие маленькие и незначительные вещи. Каждый день делать, совершая тем самым «пополнение» счета детского доверия к вам. А главное — помнить о том, с какой точки вы начали, и очень разумно распоряжаться средствами, которые на этом счете есть.

Напомню, что при рождении ребенка мы стартовали не с нуля. Нам свыше дается огромный кредит. И мы можем его очень быстро промотать, ничего не откладывая. Тогда через несколько лет мы можем столкнуться с такими сложностями в отношениях, что мало не покажется. Даже не в подростковом возрасте, а уже в три — семь лет!

Легко ли маме, которую ребенок не слушает, не считает авторитетом, не уважает и которой он не верит? Когда в каждом ее действии он чует подвох и обман: снова скажет, что будет не больно, а мне выдернут зуб без обезболивания! Или снова пообещает, что это мой последний раз на балете, но через неделю опять сюда потащит. И так далее. Когда у ребенка нет доверия к родителям, растить его очень трудно. Нужно делать столько лишних усилий, чтобы получить хотя бы минимальный результат!

И, наоборот, если ребенок вам доверяет, он легко откроет рот у стоматолога, веря вам, что это не так страшно. Я знаю девочку, которая настолько верит маме, что с детства лечит зубы без анестезии. Тогда в сложной ситуации вы гораздо быстрее потушите «пожар» непослушания, не прибегая ко взяткам. А главное — между вами будут прочные и глубокие отношения, которые не сможет разрушить даже переходный возраст.

Идеально, если после каждого «списания» мы сможем сделать хотя бы одно «пополнение». А лучше два, потому как изначально мы ведь взяли кредит. И проценты по этому кредиту нам придется заплатить — в подростковом возрасте и когда ребенок вырастет. Если же за это время кредит будет погашен и на этом счете даже будут накоплены средства — мы сможем получать свои «дивиденды» в виде любви, уважения и заботы.

Мы сами выбираем, как жить. Плыть по течению, сжигать то, что нам дали авансом, иногда хаотично делать какие-то взносы на счет наших отношений, буквально по настроению. Или осознанно каждый день складывать в эту копилку по копеечке и очень экономно подходить к тратам. Кто мы в отношениях с детьми? Инвесторы, заботящиеся о завтрашнем дне? Спекулянты, ходящие по лезвию? Или прожигатели жизни и растратчики всего того добра, что попало к нам в руки?

Практическое задание. Эмоциональный счет

Составьте список, как именно вы пополняете эмоциональный счет своего ребенка, и другой список, куда включите то, как именно «средства» вы со счета списываете. Пусть эти два списка будут у вас всегда перед глазами и напоминают, что чем «больше» будет на этом счету условных единиц, тем лучше.

Пока мы молоды, мы постоянно стараемся чего-то достичь, куда-то добежать и что-то успеть. Вдруг пройдет самое ценное время, и карьеру потом уже не построишь. Общество, медиа, окружающие и даже самые близкие твердят нам, как заведенные: «Не упусти свой шанс!», «Потом будет поздно!», «Все остальное подождет!» В объявлениях о приеме на работу обычно указано, что вакансии открыты лишь для женщин, которые моложе тридцати лет, и никак иначе. Разумеется, при таких условиях карьеру «потом» не построить: во всяком случае, мы в это верим.

Но я хочу вам напомнить, что и детей «потом» тоже не родишь. Есть твердая медицинская статистика: женщине, которой за 30, для того чтобы забеременеть, нужно в несколько раз больше времени, чем двадцатилетней. После 40 это сделать становится еще сложнее, плюс добавляются различные генетические риски. Да и что говорить, я по себе знаю, что беременность гораздо проще переносится в 20 и даже в 30 это уже сложнее. А от одной знакомой, родившей после 40 третьего ребенка, я слышала историю о том, как всю беременность она умирала от всего, чего только можно, со словами: «Ну и куда ты, старая дура, полезла! Знала же, что такое роды после сорока!»

Конечно, не у всех так. Есть счастливицы, которые и в 40 замечательно переносят все беременные тяготы, легко беременеют и рожают здоровых детей. Таких много. Но на моем пути чаще встречаются женщины, которые откладывали рождение детей на долгие годы и вдруг столкнулись с тем, что для них именно сейчас рождение ребенка — вообще невозможно. Невозможно забеременеть, невозможно выносить и так далее. Я даже молчу о том, что чем старше мать (особенно если ребенок — первый), тем сложнее у нее проходит адаптация после родов. Ей сложнее отказаться от всех тех свобод, которыми она столько лет пользовалась. И послеродовая депрессия более зрелых мам накрывает чаще.

Каким-то странным образом совпадают наш детородный возраст и тот возраст, когда нужно делать карьеру. Эти две потребности в жизни женщины часто конфликтуют. Родишь детей — когда воспитывать, если пора бежать карьеру строить? Или будешь карьеру строить — а как потом с детьми? Использовать суррогатную маму или прибегать к ЭКО? Или усыновлять, к чему в реальности редко прибегают?

Общепринятый вариант на сегодня: карьера остается незыблемой, как дом, который передвинуть невозможно. А все остальное — строится по обстоятельствам. Родила? Найми няню, отдай в ясли, отдай бабушке, но карьеру не прерывай. Забеременела? Подумай сто раз, может, лучше аборт сделать? Не беременна? Отлично, и не стоит рисковать — пей таблетки, ставь спирали, делай все что угодно, лишь бы это не случилось раньше, чем намечено.

То есть карьера и материальное благосостояние женщины — всегда на первом месте. А дети и семья — на каком придется. Это прочно вдалбливают в головы маленьким девочкам в школе и институте. Мол, еще успеешь родить, а вот карьерный шанс упустишь — и все! То же самое делают любящие родители, которые очень боятся, что их дочь окажется незащищенной в этом мире. А вдруг муж бросит? А вдруг муж — тиран? А вдруг он просто умрет? Дочка тогда к родителям вернется, нужно будет снова о ней заботиться. А родители-то уже сами хотят получить заботу!

Поэтому у нас считается, что женщина должна иметь высшее образование. И не какое-нибудь, а престижное. А лучше сразу два. Девушки, которые работают уже с институтской скамьи, уважаемы. Те, которые могут сами за себя платить, сами себя одевать, — в цене. Она ведь заодно могут накормить и того, кто окажется рядом, будь то мужчина или отец: это очень удобно. А еще лучше иметь несколько образований, крутую должность с большим окладом, жить в мегаполисе. И вот жизнь удалась, дочерью можно гордиться! Успешная, обеспеченная, независимая.

Девочки из любви к родителям, ожидая от них одобрения и похвалы, готовы заплатить любую цену. Ну да, сижу в своей Москве в четырех стенах, то в офисе, то дома, сил нет, мужчины нет. Зато папа гордится: какая я молодец — квартиру сама купила, машину тоже, и лучше, чем у него: умная, успешная. Есть чем похвастать перед друзьями. А так ведь хотелось, чтобы папа гордился!

Одна моя знакомая, которая построила блестящую карьеру в Москве, в свои тридцать пять была крупным руководителем, уважаемым человеком с тремя высшими образованиями, однажды поделилась своей болью:

Бывают и другие варианты, когда женщина решает посвятить себя семье, но дети вырастают, и ей становится пусто и одиноко. Ей больше некуда себя деть. Она не знает, чем заняться. Одна мама троих выросших и упорхнувших дочерей поделилась со мной тем, что ее существование словно лишилось смысла. Она просто доживает свою «никчемную жизнь», довольствуясь редкими встречами с внуками. Вся ее жизнь была в детях, никакой карьеры и работы, никакого поиска самореализации. Просто вышла замуж после школы — и дом, семья, дети, быт в течение многих лет. Это тоже крайность. И об этом мы поговорим чуть дальше.

Я считаю, что мы просто поменяли важное и не важное местами. Отсюда произрастает вся суть женского конфликта между семьей и работой. Возникает перекос, тогда как нам следовало бы просто поставить эти части в другом порядке и как следует сбалансировать. В жизни женщины на первом месте должны быть ее женские функции, которые никто кроме нее сделать не сможет, то есть рождение детей, создание семьи. Это благотворно скажется и на ее психике, и на творческом потенциале, и на внутренней зрелости, и на ощущении счастья.

А все остальное, в том числе и карьера, пусть выстраивается вокруг, насколько это возможно. Это вовсе не значит, что женщине нужно полностью отказаться от поиска себя во внешней и творческой деятельности. Например, хочет девушка детей и семью, но пока не замужем. Что делать? Можно и карьерой заняться, но так, чтобы силы и время оставались на личную жизнь. Не привязываясь к своим должностям и окладам. Не пытаясь всех под себя подмять и победить. С готовностью отложить все это на время, как только появится муж или начнется декрет.

Если женщина замужем, то чего же ждать годами, выбирая более благоприятное время? Одна моя знакомая собиралась рожать детей только после покупки квартиры. А квартиру они с мужем купили, только когда ей исполнилось 45. Но какие тогда уже дети? Откладывать то, чего хотите вы оба с мужем, — это опасно и для отношений, и для женской психики, и для ее здоровья.

И самое лучшее, по моему мнению, время для построения карьеры женщины — это время, когда ее дети уже выросли. Свободных дней — много, талантов за прожитую жизнь накоплено — море, сил еще много, опыта так вообще выше крыши. Твори на здоровье! И не слушай всех тех, кто называет это время концом и закатом жизни. Мэри Кей, например, построила свою огромную сетевую корпорацию после выхода на пенсию. Она долго об этом мечтала, но боялась, да и времени не было: одна растила троих детей. А теперь ей было нечего терять — и она полностью посвятила себя любимому делу. Результат вы наверняка знаете.

Хелен Анделин, автор бестселлера «Очарование женственности», мать восьми детей, вырастив их, отправилась с мужем по всему миру с семинарами, в которых они делились своим опытом построения семейной жизни, вдохновляли других. Могла ли она это делать раньше? Да, но в ущерб воспитанию детей. А теперь ничего не мешало ей, и дети ее поддерживали, как и муж. Марина Таргакова сейчас широко известна как психолог и лектор, она проводит множество программ. Но она уже вырастила двоих сыновей. Ее выполненная материнская миссия позволяет ей так уверенно рассказывать женщинам о том, как именно нужно относиться к детям. Она уже реализовалась как женщина и может этому научить многих.

Есть удивительная книга под названием «Захотела и смогла!» (автор Владимир Яковлев), героини которой открыли в себе таланты как раз в те годы, когда нас, женщин, принято списывать в утиль. А они начинали новую жизнь, жизнь своей мечты. Когда ты уже никому и ничего не должна, все долги розданы, а впереди — множество дорог. Есть множество подобных примеров в реальной жизни — просто поищите.

Не верьте глянцевым журналам, которые печатают фото только молоденьких девушек на пике карьеры, уверяя, что остальным ничего не светит. Не верьте доскам объявлений, где резюме женщин старше 35 никогда не востребованы. Не слушайте тех, кто скажет вам, что если сейчас не успеешь, то потом будет поздно. Наверняка поздно может стать для тех, кто торгует своей красотой и молодостью: моделей, актрис, певиц. Но, например, психолог, которому за 50, своим клиентам может дать гораздо больше, чем тот, которому всего 25.

Построить карьеру — никогда не поздно. Самореализоваться — тем более. А вот момент для того, чтобы родить детей и, самое главное, — воспитать их, дать им материнскую любовь и тепло, — можно упустить. Причем достаточно легко упустить его во всем этом шуме, который пытается заставить нас жить так, как удобно кому-то другому. Самое интересное, что, поставив женское на первое место, вы можете обнаружить, что возможностей для самореализации не стало меньше, даже наоборот.

Меня часто спрашивают, почему я не веду семинары, тренинги, не читаю лекции, почему не езжу по городам и весям. А мне кажется — все логично. Потому что сейчас я выполняю свою главную миссию, которая не может ждать. Я мама, я жена, я забочусь о детях и муже. У нас нет няни, потому что это моя миссия — воспитывать наших детей. И лишь свободные пару часов я отдаю творчеству — да и то не каждый день. Было бы странно, если бы я писала о том, что женщины должны быть мамами, а сама наняла бы по няне каждому ребенку и колесила бы по стране с концертами. Я уверена, что все это никуда от меня не денется. Пройдет двадцать лет, и, возможно, я буду рада встречаться с читательницами моих уже стареньких книг вживую в разных точках этого мира. Если мне этого захочется и они об этом попросят. Но не сейчас. Сейчас я — мама. И это не может ждать.

Да, в 45, в 50 гораздо проще впасть в уныние от того, что тебя никто не ждет, ты никому не нужна, выглядишь ты уже не так, как пару десятилетий назад. В 45–50 может быть намного страшнее начинать что-то делать: ведь окружающие могут подумать, что «старая клюшка поехала умом». Уже может не быть столько здоровья, чтобы пахать, как лошадь, без остановки сутками. И вряд ли стоит рассчитывать, что тебе дадут скидку или поблажку в силу возраста: мир сейчас ориентирован на то, чтобы в 50 лет выбрасывать женщин на свалку. Может быть, женщине в этом возрасте будет сложно в самом начале услышать себя, понять, чего хочется, и дать себе самой шанс. Но это только с непривычки, особенно если никогда толком о себе не думала. Но должно ли нам быть до всего этого дело?

В возрасте 45–50 лет есть и свои несомненные плюсы. Как минимум уже нечего терять. Зато появляется огромный жизненный багаж опыта и навыков. И мы решаем — как мы ими распорядимся. Я знаю чудесных женщин, которые уходят в монастыри и реализовываются там, заботясь о своих сестрах, о прихожанах. Я знаю истории и тех, кто вопреки возрасту осваивает современные технологии, находит помощников и начинает зарабатывать в Интернете. Множество женщин находят себя в психологии или смежных областях, потому что такой опыт на дороге не валяется и на него всегда есть спрос.

Я убеждена, что женщина, вырастившая детей, если захочет, сможет блестяще реализоваться во внешнем мире, использовав свой опыт, свои связи, навыки и таланты. Я убеждена, что ей это сделать будет проще и ее самореализация будет более гармоничной. Хотя бы потому, что она не будет заниматься престижной и «правильной» ерундой, а будет слушать себя. Материнство развивает в женщине столько чудесных качеств: ответственность, терпение, мягкость, заботу и при этом умение быть строгой, ставить границы. А главное — слушать себя. Если она все эти годы не просто дома сидела и мучилась рутиной, а развивалась изнутри как личность, это будет достаточно легко. Другой вопрос, захочет ли женщина, посвятив свои молодые годы семье и детям, потом какой-то карьеры, прожив всю жизнь в гармонии с собой и своей женской сутью? Если у нее все эти годы были хобби, отдушина, творчество? Если у нее нет стремления кому-то что-то доказать и как-то покормить свое эго? Кто-то наверняка — да. А кто-то — нет, и без лишних сожалений будет заниматься тем, что нравится, что вдохновляет, не обращая внимание на общественное мнение.

Практическое задание. Как раскрыть внутренний потенциал?

Сразу отбросьте мысли о том, что вы должны зарабатывать своим делом на жизнь. Подумайте сразу в нескольких направлениях.

• Что вы любите делать?

• Что вам нравится делать для других людей?

• Чем бы вы занимались, если бы у вас было достаточно денег?

• Какие таланты у вас отмечают окружающие?

• Чем вы хотели заниматься в детстве?

• Что у вас легко и хорошо получается?

• Что вас больше всего вдохновляет?

Записывайте все, что приходит в голову, даже если вам кажется это ерундой. Я в детстве больше всего любила писать сочинения, кто же мог подумать, что этим я и буду увлеченно заниматься спустя годы? Пусть список будет разнообразным, объемным. В нем не должен быть всего один пункт. Позвольте себе быть многогранной.

Пусть там будут и танцы, и езда на лошадях, и плавание, и рисование, и рукоделие, и спорт, и кулинария, и фотография, и мода, и детские развивающие занятия, и вождение автомобиля. Не важно, что именно и сколько. Просто запишите все то, через что вы можете реализовывать свою природу, вкладывая туда душу. А потом просто позвольте этому — хотя бы части — хоть как-то появиться в вашей жизни. Хотя бы иногда. Просто дайте этому место. Еще лучше предварительно это место очистить от всего того, чем вы точно заниматься не хотите, не любите, что ваш потенциал не развивает, а скорее, наоборот.

Продолжая разговор о женской самореализации, сразу же хочу предостеречь от другой крайности, противоположной той, которую выбирают женщины-карьеристки. Очень часто я сталкиваюсь с женщинами, которые не просто отдают всю себя детям, они закрывают для себя все остальные стороны жизни — намеренно и осознанно. Или не совсем осознанно, но очень решительно, действуя по старым родовым сценариям и программам.

Обычно они говорят, что, мол, после рождения детей уже не имеют права на свои личные хобби или творчество и даже на собственную жизнь. Они считают, что должны думать в первую очередь о детях и последнюю рубаху в любом случае отдавать им и ради них. И муж, собственно, нужен только для этого — чтобы ребенка зачать (иной раз после его и выбрасывают, как ненужную вещь). Многие, неверно понимая мои статьи и книги, думают, что именно к этому я призываю всех женщин мира: рожать детей и отказываться от самих себя. Навсегда.

Когда дети совсем маленькие — такой подход в чем-то оправдан. Потребность грудного ребенка в маме круглосуточная, ее невозможно быстро и впрок насытить, и действительно какие-то вещи приходится откладывать в дальний ящик. На время. То есть не выбрасывать, не сжигать мосты, а убирать в сторонку, ожидая, когда появится удобный момент, чтобы к этому вернуться. Хотя это и необязательно, и гораздо лучше все же найти возможности для того, чтобы продолжать делать то, что любишь. Например, сложно с двухлеткой рисовать маслом дома. Просто потому, что он обязательно найдет все принадлежности и весь дом украсит своим творчеством — попробуй потом ототри! Сложно бывает и помнить о том, что ты не просто мама и не только мама. Но еще и жена, например. Или, что еще непонятнее: женщина!

Одной своей подруге я как-то так и сказала: мол, а ты вообще-то еще и женщина. Она посмотрела на меня как на сумасшедшую:

Она говорила, говорила, а под конец расплакалась. Потому что и сама понимала, что пришла куда-то не туда, не об этом мечтала и не этого хотела. Редко ли такое встречается? Редко ли мы такие ошибки совершаем? Нет. Часто. Очень часто. Мы способны чем-то увлечься и забыть все остальное, отринуть. А потом даже не знаем, как все это вернуть.

Некоторые девушки знакомятся с мужчиной и стирают всю свою прошлую жизнь, желая начать все с чистого листа, больше ему понравиться, все изменить. Правда, приводит это обычно к плачевному результату. Точно так же многие окунаются в материнство. Тем более что материнство — это надолго, мы будем им активно заняты лет двадцать — или больше. Такое полное погружение кажется оправданным. Но нет! После такая тактика очень сильно «аукается» — и самой женщине, и ее детям. Хочется вспомнить Цветаеву и немного изменить вторую строчку:

Сюда же отнесем и то, что наверняка вы так или иначе слышали от своей мамы или мам знакомых:

• «Я на тебя всю жизнь положила!»

• «Я на тебя лучшие годы жизни угрохала!»

• «Я всем ради тебя пожертвовала!»

• «Я живу ради тебя!»

• «Ах ты, неблагодарная!»

• «Я не жила, чтобы вы пожили!»

И также обычно следуют реплики, подразумевающие, что ты теперь должна делать то, что хочет мама, потому что мама хотела этого сама, но не сделала, а теперь уже поздно. Следует также, что ты должна вернуть все в тебя вложенное, что жить надо так, как мама говорит, а не иначе.

Зачем искать себя?

Материнство, может быть, и главное наше предназначение, но не единственное. Да, благодаря ему мы получаем очень много, очень много отдаем, но остальные стороны нашей личности тоже требуют реализации. Что будет, если от этой реализации отказаться — сознательно или нет? Давайте поговорим об этом подробнее.

Дети становятся жертвами нереализованности собственных мам

Ох, сколько я таких историй слышала, не пересчитать даже. Когда мама хотела играть на рояле, но в детские годы такой возможности у нее не было. Казалось бы — сейчас можешь — иди купи рояль, садись и учись. Но нет, гораздо проще делегировать собственную мечту ребенку. Иди, дочь, играй! Ну и что, что ты не хочешь! Я хочу! Это моя мечта, и ты должна ее исполнить!

То же самое с балетом, танцами (особенно грустно, когда эту мечту должен исполнять сын, которому это вообще не нужно), карьерой… Думаете, только мамы такие? Я знаю папу, который мечтал быть хоккеистом, но в связи с травмой не стал. У него родилась дочь, настоящая девочка, которую он упорно водит на хоккей, а она оттуда сбегает в соседний класс фигурного катания. Хотя с мамами, конечно, такое случается чаще. Мамы вешают свои несбывшиеся мечты и надежды детям на шею, а потом постоянно толкают в спину: иди, мол, давай! А у детей в это время нереализованными остаются их собственные таланты. Так все это может и продолжиться.

Что может дать своим детям мама, которая, несмотря на всю любовь к ним и полное погружение в них, несчастна? Когда она выглядит так себе и друзей с ней даже как-то неловко знакомить? Когда с ней поговорить не о чем, потому что интересов у нее нет, кроме как узнать, съел ли ты кашу и надел ли шапку? Маме, для того чтобы ее уважали собственные дети, не обязательно иметь крутую должность и всемирную известность. Даже если она будет увлеченно вышивать крестиком, а по выходным зимой бегать на лыжах — отношение к маме будет уже другим.

Чем больше у нас интересов и хобби, тем больше мы можем дать детям

Если единственное наше хобби — это шопинг в выходные, то он же становится и единственным нашим совместным с детьми занятием. Мы можем вместе только по магазинам ходить — и телевизор смотреть. Все. При этом я знаю мам, которые увлечены походами, горными лыжами, плаванием, рукоделием разных видов — и все это так или иначе разделяют их дети. Не в полном объеме и не всегда настолько же глубоко. Но они имеют возможность постигать разные стороны жизни через своих родителей. Помню, один парень в школе увлеченно рассказывал о том, как они с мамой и папой в сплав на байдарках ходили, на неделю. Столько у него было восторга от самого мероприятия и уважения к родителям!

Чтобы их отпустить, у нас должна быть и другая жизнь. Как минимум — отношения с мужем, который, дай бог, останется после их ухода. Если же ничего другого нет, то мир рухнет. И тогда мы начнем жить жизнью взрослых детей, будем их учить, как жить, как правильно пеленать внуков, как их наказывать и так далее.

Наличие в вашей жизни отношений с другими людьми и увлечений помогает вам гораздо проще отпускать детей во взрослую и самостоятельную жизнь. Если материнство — это лишь один из вкусов нашего счастья (пусть местами и самый сладкий), от голода мы после этого не умрем. И я знаю многих, у кого с отпусканием детей началась «новая» жизнь, полная свободы, творчества, увлечений и радости. Да, их меньшинство. Большинство же стараются всеми силами детей при себе удержать, мертвой хваткой, всеми способами. Но мы же не хотим быть такими?

Скажите, как к себе относятся все те, кто самих себя забросил в дальний ящик? Насколько они уважают и ценят самих себя, если так легко себя же и предали? Они могут требовать уважения, заботы, внимания, потому что сами себе этого дать не способны. Но захочется ли давать им то, что они требуют? Дети очень четко умеют считывать наше отношение к самим себе. Я заметила, что крайне пренебрежительны они к тем родителям, самооценка которых ниже плинтуса, которые растворились в детях, как бы прячась от собственных мечтаний и талантов. И, наоборот, многосторонних и уважающих себя родителей дети обожают и берегут.

Обязанность мамы — «кормить» детей своей энергией. Где эту энергию брать? Особенно если вся жизнь матери проходит как у сурка, ничего не вдохновляет, никаких «хочу», сплошные «надо» и «должна». Если же маме с самой собой интересно и радостно, то ей действительно есть чем поделиться. И это происходит и без труда, и в радость, и без надрыва.

Когда вы точно знаете, как можно свое состояние улучшить, когда у вас для этого есть все необходимое — хобби, приятное общение, интересы, творчество, — вы сможете оставаться наполненными в любой ситуации. А если вы черпаете энергию только в детях, хотя по логике ваша обязанность — ее отдавать, то кому такое общение в радость и на пользу?

Если мы зациклены на своем материнстве, то мужчинам мы становимся очень удобны, но не интересны. В книге «Искусство быть женой и музой» мы говорили о том, что хорошая жена умеючи владеет пятью разными ролями, и «мать» — лишь одна из них. Среди них и роль дочери, и роль сестры, и роль любовницы, а кроме того, еще и роль жены! И это совсем не то же самое, что быть мамой. Многие девушки с рождением детей даже называть любимого мужа начинают «папа» и в ответ от супруга получают «мама». Только ведь это уже совсем другие отношения, в которых нет и сотой доли того, что таит в себе гармоничное супружество!

Скажите честно, если у вас есть девочка, вы хотели бы ее увидеть такой же, как вы, через двадцать лет? Хотели бы вы, чтобы жена вашего сына выглядела так же, как и вы? Как бы мы ни старались уйти от собственных корней, чем дальше, тем сильнее мы похожи на наших мам. Неслучайно ведь мамы громче всех кричат своим девочкам, что они обязаны делать карьеру, гулять как можно дольше, увидеть мир, прежде чем попадут в это «рабство». Это как раз те мамы, которые не смогли сохранить собственную жизнь и думают, что это невозможно.

Спрятаться за материнской ролью женщине просто и удобно. Не нужно особой смелости и поисков себя, все-таки общество привыкло, что мамами становятся практически все. Даже в роли матери можно быть как все и не вызывать бурных осуждений, оценок. Чтобы реализовывать свои таланты, нужно быть готовой ко всему. К критике — обоснованной и нет, конструктивной и не очень. К обсуждению, осуждению, разным разговорам. Всегда ли это легко? Особенно если нам уже не пять лет?

Помню одну маму, которая старательно продвигала дочь на сцену. Данные у девочки были средние (да и мечты ее были о другом), но мама не сдавалась. Почти в каждом месте, куда они приходили на прослушивание, на малышку вываливали ведро критики: ей объясняли, что голос у нее так себе, ноты она не чувствует и так далее. Девочка плакала, мечтала все бросить, но мама упорно продолжала «делать из нее звезду». И только когда девочка от всего этого погрузилась в глубокий невроз с различными проявлениями, мама смогла остановиться. Очень хороший психолог сказала ей: «А если бы вам так часто разные люди объясняли, что вы все делаете плохо, смогли бы вы при этом чувствовать себя хорошо?»

Окунуться в материнство с головой — это еще и безопасно. При всем давлении общества на матерей всегда есть способ остаться незамеченной. Начав же путь к самовыражению, нужно привыкать к тому, что тебя будут так или иначе оценивать и обсуждать. Даже выходя на обычную работу, мы вынуждены сталкиваться с оценками, претензиями и ожиданиями других людей. А если мы хотим реализовать свое творчество? Из страха критики многие выбирают не делать ничего. И очень жаль!

Например, в конце жизни желательно думать не о том, как невестка кормит вашего сына, и не о том, когда дочери дадут повышение. В годы зрелости в давние времена люди уходили в монастыри, посвящали себя служению людям и Богу, понимая, что скоро предстоит сдать самый последний экзамен. Успешная сдача этого экзамена — по большому счету и есть цель нашей жизни. И предшествующие события могут помочь нам подготовиться, когда мы сдаем экзамены промежуточные и предварительные.

Материнство — важный экзамен в жизнь женщины, но все же не основной. Хотя очень помогает как подготовка. Мы пришли в этот мир по одному и уйдем тоже по одному, не сможем ничего взять с собой: только то, что останется в нашем сердце, например опыт материнства.

И это далеко не все причины для того, чтобы задуматься о наполнении своей жизни! Представьте, что вы за столом, перед вами много разных блюд, разного вкуса, цвета, запаха. А теперь представьте, что за другим столом всего одно блюдо. Пусть даже это торт или мороженое. И вот каждый день своей жизни вы садитесь за один из этих двух столов, за один и тот же. Либо в вашей жизни есть всего понемногу и тот же торт — на десерт. Либо вы едите только десерт, и, как бы вы его ни любили, через какое-то время даже он надоест и перестанет приносить удовольствие.

Это касается любых отношений: в данном случае мы говорим об отношениях с детьми, но то же самое можно отнести и к супружеству. Чем больше в вашей жизни разных отношений, хобби, увлечений, занятий — тем она полнее и целостней. В тот период, когда у мужа нет настроения, вы можете наполняться в своем творчестве или отношениях с подругами. Когда дети вырастают и хотят больше личного пространства, для вас это не катастрофа, а лишь перераспределение сил. Ведь здорово, что теперь своим хобби можно заниматься плотнее и больше, и для подруг время останется, и для любимого. То есть сбалансированное питание необходимо не только нашему телу, но и нашей душе!

А если все же вернуться к десертам, то можно представить всю нашу жизнь таким тортиком. И материнство в нем — это очень сладкий и вкусный крем, который проникает везде, придает всему особый вкус и смысл, без крема и торта не получится. А отношения с супругом в данном случае — аппетитная вишенка сверху. Но есть и все остальное: духовная практика, подруги, родные люди, знакомые, работа, домашний уют, творчество, хобби, отношения с самой собой, телесные практики, служения, путешествия, увлечения и много всего другого. В таком виде наш тортик становится интереснее, аппетитнее и вкуснее. Ведь кушать один крем не так интересно, правда?

Материнство — это очень важная часть нашей жизни, и всю книгу мы лишь о нем и говорим. Но я вас очень прошу не складывать все яйца в одну корзину, не делать все ставки только на детей и не отказываться от самих себя. Детям такие жертвы не нужны и не полезны, помните ведь?

Как мамам находить время на свое хобби?

Давайте рассмотрим этот вопрос на практике, чтобы не быть голословными. Меня очень часто спрашивают, когда я успеваю писать книги, если у меня уже четверо детей и нет ни одной няни и бабушки под рукой? Мне же это кажется делом простым и естественным, я не вижу в этом сложности. Но поделюсь своим опытом, вдруг кому-то он поможет.

Как с четырьмя детьми я умудряюсь оставаться человеком со своими интересами?

• Самое важное, на что я бы обратила внимание, так это то, что лично я не могу не писать. Вообще не могу. Физически. Когда нет компьютера, я пишу тексты в телефоне, нет телефона — делаю заметки в тетрадках, на салфетках. Где угодно. Поэтому чаще всего возможности находятся сами собой. Это как если вы действительно голодны, то уже не важно, что происходит, какие обстоятельства вокруг, но возможность перекусить всегда найдется. Хоть какая-то. Я вот иной раз могу и не есть, но не написать хоть что-то не могу.

• Я использую все возможности для своих занятий, не выставляя особых требований к времени и пространству. Было время — когда детей было двое и когда у них был дневной сон, — я могла себе позволить два-три часа в день провести за компьютером без ущерба для сна и для детей. Эти времена прошли, сейчас у меня в день набирается максимум час свободного времени после того, как улягутся младшие дети. Поэтому большую часть статей — наброски и «скелеты» — я делаю в телефоне в режиме заметок. Потом, когда большая часть «скелета» статьи есть, уже за компьютером я довожу ее до того вида, который мне нравится. Это не так долго, и за всего за час вечером я могу причесать два-три таких наброска. Чем больше у вас требований к внешней среде — тишина, уединение, хорошее настроение, удобный стол, любимая ряженка, — тем меньше шансов что-либо сделать. Кстати, я могу работать при любом уровне шума — с годами выработался «дзен» и устойчивость к шуму, а тихо дома у нас не бывает.

• У меня есть некий план статей, который помогает мне не терять основную нить. Оглавление из будущей книги, согласно которому я двигаюсь (в хаотичном порядке), точнее, есть наброски по оглавлению всех книг. И тут по настроению: выбираю, на какую тему написать именно сегодня, плюс иногда возникают и новые темы, вне очереди. План и график достаточно гибкие, так что, даже если до завершения книги остается три главы, я могу их долгое время не трогать, пока не почувствую непреодолимую тягу к этой теме.

• Обычно по утрам, когда дети уже встали и совершают набег на фруктовую корзину, у меня есть полчаса, чтобы поваляться в кровати. Обычно в это время я делаю в телефоне какой-то набросок. Также я использую время, когда дети плавают, а я за ними смотрю, когда они играют в ванне, когда они собирают Lego, а я сижу рядом, когда они смотрят мультфильм (я опять же рядом), а еще когда мы звоним бабушке по скайпу. Это целый час времени, когда дети заняты общением, а моя задача — быть рядом и иногда регулировать процесс, но в целом — это мое время. Или когда я, например, нахожусь на сеансе массажа стоп. Двойная польза. Да, в любой момент, когда дети чем-то заняты — а они всегда чем-то да заняты, я могу быстренько записать пару-тройку мыслей.

• Я укладываю детей спать рано (встают они тоже рано). Примерно в шесть спит младший сын, в семь — средний. Хотя бывают сдвиги и изменения в привычном распорядке дня, но это абсолютно нормально. Старший может лечь и позже, но он и не мешает, ему уже почти 10 лет, и он тоже очень любит тишину, когда два брата-урагана уже спят.

• Иногда, если мне очень надо сделать что-то важное, да так, чтобы из процесса никто не выдергивал, мы выбираемся в семейный центр. Например, на Бали есть такие огромные детские комнаты, с кучей игрушек и горок для детей, с кафе и Интернетом для родителей, которыми мы охотно пользуемся. Обычно в таком месте за три часа дети подходят ко мне лишь пару раз попить воды. Да, там шумно. Но дети заняты, и можно многое сделать.

• В критические моменты (например, когда пишутся последние главы книги, которые жутко хочется закончить прямо сейчас), на помощь может прийти муж, забрав детей на прогулку на пару часов. Хоть и случается такое не часто, этот рецепт, скорее, для экстренных случаев, но за это время я успеваю очень и очень много.

• Свободное время есть всегда. Вопрос лишь в том, куда его тратить. Можно сразу бежать к компьютеру и окунаться с головой в социальные сети, можно серфить Интернет и читать всякие новости, можно с кем-то болтать. А можно — заниматься тем, что любишь, и использовать для этого каждую свободную минутку и любые условия.

• Я убеждена, что тот, кто хочет, ищет возможности, а кто не хочет — ищет оправдания. Я на своем опыте и опыте подруг знаю, что все возможно. Просто перестаешь ждать лучших времен, жаловаться на то, что «мешает», и делаешь то, что любишь. И чем больше детей, тем больше получается успеть, меньше времени тратится на ерунду.

• Я заряжаюсь вдохновением при любой возможности. Как в любом деле, это самое важное. Энергия вдохновения — не моя, мне не принадлежит, я ею управлять не могу, но без нее — ничего не выйдет. Что я могу сделать в этом случае? Жить в том месте, где его много, где оно разлито прямо в воздухе. Поэтому обычно я приезжаю на Бали, чтобы завершить очередную книгу. Сейчас вообще живу здесь, чтобы не выпадать из этого потока. Молитвы, медитации, святые места, общение с благостными людьми, слушание лекций, чтение книг и статей от Учителей. Благодарность вдохновению и его источнику за то, что они приходят. Все это помогает мне заряжаться.

• Телесные практики. По моему опыту, массаж, занятия йогой, прогулки и другие физические нагрузки или приятные телесные занятия дают дополнительный источник сил и вдохновения, что никогда не бывает лишним. И, кстати, все это тоже можно совмещать с детьми и достаточно легко.

• Нужно позволять себе делать отдых даже от любимого дела. Быть способной устроить себе небольшие каникулы и не корить себя — тоже ценный навык. Например, все лето 2015 года мы путешествовали на машине по Европе, причем в достаточно быстром темпе. И за это время я ни разу не села за компьютер или за книгу. Записывала идеи, наблюдения по дороге — не больше. Отдыхала, переключалась, набиралась новых метафор и образов, историй и тем. А потом, когда мы уже «осели», накопленное вылилось в несколько циклов статей.

• Отдельно отмечу искусство маленьких шагов. Только одну книгу — «Женщина, которая приручила кризис» — я написала очень быстро, почти в авральном режиме, меньше чем за месяц. Обычно же книга собирается годами. По одной-две статьи или наброска в день. Почти каждый день. Иногда — месяц или два отдыха. С переключением на другие темы. И потихоньку глава к главе формируется целая книга. Потом мы, конечно, тратим много времени и сил на редактуру и сведение всего этого воедино — исправляя количество детей, которое все увеличивается, меняя какие-то детали. Но это тоже всегда интересно, хоть под конец и бывает трудно. Если же я поставлю себе цель — написать за месяц книгу, я не справлюсь. Это слишком большой уровень стресса, я не люблю дедлайны и не хочу себя насиловать и что-то вымучивать. Да и сама книга получится не такой, как мне хочется. В творчестве главное — вдохновение, иначе текст будет пустым.

Примерно так все и происходит в моем случае. Есть, конечно, много нюансов, которые в трех словах не описать. Но в целом четверо детей — вовсе не помеха тому, чтобы заниматься своим хобби. Да, до темпов Дарьи Донцовой мне далеко, свободного времени в таком количестве у меня нет. И я понимаю, что у тех, кто книги пишет, не имея детей, многое может идти быстрее и проще. Отдав их в садик или няне, теоретически я могла бы писать больше и издавать книги чаще. Ну и что?! Для меня мое творчество — это нечто дополнительное к моей роли жены и матери, а не основное, это приятная отдушина. Хобби. А без детей моя жизнь не была бы такой шумной, яркой и многогранной. Хобби может и должно быть источником вдохновения и сил, которые я потом отнесу своим любимым, но никак не источником стресса и переживаний. Семья все-таки на первом месте. И когда все на своих местах, то становится гораздо проще.

Мамы, вы еще и жены!

Как грустно смотреть на то, как женщины сразу после рождения ребенка становятся просто мамами, забывая о том, что они вообще-то еще и жены. Более того, в гармоничной семье мы должны на первый план выдвигать свою супружескую роль и только потом — материнскую. Но реальность неумолима. Повсеместно я вижу, как распадаются семьи, где жена уходит с головой в материнство, а муж — в алкоголь, Интернет или даже выбирает других женщин. И кажется, что сейчас у всех так, и что это нормально, и что виноват в этом только мужчина… Но так ли это?

Так легко переключиться на милого и беззащитного младенца, которому без вас никак, он нуждается в вас круглосуточно. И дает столько любви взамен! Муж-то уже большой и должен все понять, принять и согласиться быть номером два или даже — номером сто один после кучи других важных дел. Должен — но чаще всего не соглашается. А потом мы вдруг становимся свидетелями того, как после рождения детей люди разводятся, начинают друг друга ненавидеть. Но погоди, ведь ты вчера называла его милым и солнышком? Что случилось? Почему за несколько месяцев «солнышко» вдруг стало «козлом»? Как такое возможно?

Да, быть мамой непросто, и даже физических сил ни на что больше иногда не хватает. Но вы уверены, что у вас и правда на мужа нет сил? Или просто не хочется, поскольку он уже не приносит столько счастья, а вложенные полчаса в общение с ребенком дают больше радости. Муж не выдерживает конкуренции. Вместо того чтобы поговорить с ним, вы снова агукаете с малышом, фотографируете только его, переодеваете. А в чем ходит муж — не так важно: большой мальчик, разберется. Такова женская природа: сперва мы погружаемся с головой в отношения с мужчиной, потому что в этом находим больше счастья, чем в отношениях с родителями и подругами. А потом окунаемся в воспитание детей, потому что из них счастье «извлекать» еще проще — не нужно ждать каких-то поступков, слов, свершений. Вот лежит комочек, вкусно пахнет и улыбается. И мы готовы отдаться ему целиком, как когда-то отдались супругу.

Многие после рождения детей называют друг друга «мама» и «папа». Погоди, какой он тебе «папа»? Он твой супруг, любимый, родной и единственный. И какая ты ему «мама»? Ты его любимая, женщина! А ведь как корабль назовешь, так он и поплывет. Потом такие супруги живут вместе только ради детей, как соседи, без романтики, без отношений. Странно ли, что однажды он находит другую?

Многие перестают общаться на задушевные темы, так как на повестке дня остаются темы только о детях: памперсы, кормления, коврики, покупки. А раньше были фильмы, книги, путешествия и разговоры по душам. И мы после этого удивляемся, куда уходит близость! Так для того, чтобы близость была, стоит интересоваться делами супруга, его интересами, делиться с ним чем-то важным — и слушать его. Но на это же обычно времени и сил жалко.

Многие хотят продолжать получать от мужа выгоду как от мужчины, но сами ничего женского ему не дают. Максимум — материнское тепло, огромное и всепоглощающее. Минимум — считают, что, вкладывая в его детей, они вкладывают и в него самого. Я, мол, твоего ребенка воспитываю, значит, ты мне должен. Странно, но, если ты воспитываешь его ребенка, где в это время твой? Это ведь не одолжение мужчине, это ваш общий выбор сейчас — быть родителями. Каждый несет свою часть ноши, и это нормально.

Хотите цветов, подарков и сюрпризов, романтики и нежности? Станьте для мужа снова любимой женщиной, обожаемой девочкой с широко распахнутыми глазами, полными нежности и любви. Ведь до рождения детей вы так на него и смотрели — он был вашим главным источником счастья. Но в неравном бою эту роль уступил пищащему комочку. И не могло быть иначе — дети способны плавить любые сердца. Куда до них бородатым мужикам в семейниках!

После рождения детей мы отдаем всю ласку малышам, и вот уже мужа целовать лень, обнимать не хочется, полежать вместе как-то времени жаль. Лучше посуду помыть, пользы больше. А еще лучше, чтобы он посуду помыл, а то лежит тут, понимаешь! Так и начинаем мы воспринимать мужа как некий девайс, который нужно эффективно использовать, выжимать как можно больше разной пользы: денег, чистой посуды и цветов. И забываем о том, что вообще-то мы этого человека любим. Или когда-то любили.

Отложите все в сторону. Свою лень, свой эгоизм, который высчитывает, куда вкладывать силы и время выгоднее, свои претензии, усталость. Просто отложите на мгновение все это в сторонку. И спросите мужа: «Как ты живешь? Чем ты дышишь? Что для тебя важно? Чего не хватает?» Обнимите его нежно. Накормите вкусным ужином из его любимых блюд. Купите ему новую рубашку вместо очередной погремушки для малыша. Уложите детей и не хватайтесь за свой телефон, а поговорите друг с другом. Сделайте ему массаж. Примите вместе ванну. Устройте себе ужин при свечах у вас же дома. Наденьте для него красивое платье или белье. А может быть, оставьте малыша на пару часов с бабушкой и сходите в кино или в кафе — пусть даже в соседнем дворе.

Да, вы устаете. Но и он тоже устает. И при этом именно сейчас вы очень нужны друг другу. Вы вместе можете больше. Вы вместе — настоящая команда и сила. Если не препираться, где чьи обязанности, а вместе, плечом к плечу создавать ваше общее будущее. Ребенку легче расти, когда его родители смотрят друг на друга с любовью, чем когда они оба смотрят только на него, забывая друг о друге. Лучше всего он растет в поле их взаимной любви, как на дрожжах, и ему хорошо, спокойно и тепло. И мама, и папа намного счастливее, потому что они не только мама и папа.

В нашем сердце есть разные «отсеки», в нем хранится любовь для ребенка, любовь для родителей, для друзей, для мужа и так далее. А мы часто пытаемся всю ее отдать малышу: мол, ему нужнее. Но нет. Ему достаточно того, что принадлежит ему по праву. Все остальные виды любви не пойдут ему на пользу, лучшее, что вы можете сделать, — отдавать все это тому, кому предназначено. Особенно это касается мужа.

Именно муж останется с вами, когда дети вырастут, и чем теплее будут ваши отношения, тем проще будет отпустить детей во взрослый мир. Именно муж может дать вам необходимую защиту и заботу, но для этого необходимо задумываться и о его потребностях. Именно муж может стать вашим самым близким другом и человеком, с которым можно разделить все пополам. Если в семье есть любовь и тепло, все остальное происходит гораздо проще. Сохранить же все это — непростая задача, зато творческая!

Но всего этого может и не случиться, если вы забудете о том, что вы не только мать, но еще и жена. Если вы отдадите ребенку все свое тепло, даже то, которое предназначалось мужу, если вы поставите малыша на пьедестал и пожертвуете ради него всем — даже отношениями с супругом. Если вы решите, что отныне вы мать везде и всюду, забросите саму себя и закроете для себя весь остальной мир.

Безусловно, вы — мать. И для своих детей, и во внешнем мире можете спокойно жить в этом состоянии, в этой энергии. Это и гармонично, и безопасно. Но с мужем вы — все-таки женщина. Жена. Любимая. Это единственный мужчина в мире, для которого вы всегда должны оставаться именно женщиной. И никак иначе.

Любите своего мужа не только как отца своих детей. Но и как мужчину, которого вы когда-то выбрали, полюбили и решили отдать ему абсолютно все. С которым вы решили разделить весь этот мир и с которым вы захотели увидеть свое продолжение в детях. Он дал вам эту возможность — быть матерью. Отблагодарите его за это тем, что останетесь рядом с ним любимой и любящей женой. Находите время и силы только для вас двоих. И тогда и материнство станет проще, и счастья женского прибавится.

Не живите ради детей!

Умоляю вас и об обратном: не живите ради детей! Им не только это не нужно, для них это вредно… Сколько поломанных судеб, разбитых сердец, обид и недопонимания! Я вижу женщин, которые отказываются от всего в жизни ради детей. А потом я вижу тех детей, ради которых от всего отказывались… Зрелище это грустное.

Мало ли таких историй и много ли среди них веселых и радостных? Когда ребенок становится смыслом жизни, это слишком тяжело для него. Его словно засовывают в комнату, в которой однажды кончится воздух. Сначала так жить можно, но постепенно ты начинаешь задыхаться. Задыхаться от чрезмерной любви и заботы.

И мало того, что ты 20 лет — или кто сколько — живешь в такой душной пустыне, чаще всего ты остаешься должен, хотя казалось, что ты просто пришел в гости. И с радостью помог бы хозяевам — сам, по своей инициативе. Но тебе на блюдечке приносят счет за эти самые 20 лет, когда каждый вдох обжигал все внутри…

Дальше есть варианты. Ребенок может оплачивать эти счета вечно. Как Ира или Ваня — из историй в этой главе. Или устроить протест — начать пить, разорвать все связи — как Гоша и Ксюша… Редко кто способен понять и принять такое отношение родителей. Принять и понять и при этом не жертвовать собственной жизнью, своими интересами.

Поэтому я умоляю вас, не живите ради детей! Найдите себе другой смысл жизни, найдите другой смысл в материнстве и отцовстве. Чтобы маленькие мальчики и девочки, приходящие на эту планету, не становились заложниками и жертвами вашей «благотворительности» и опеки.

Пусть растут, как Бог даст. Сколько дает и чего дает — того и достаточно. Кому-то сами собой образуются миллионы секций по способностям. И ребенок будет сам хотеть всего этого. А с кем-то не сложится, не получится этого. Значит, и не надо.

Любите своего мужа. Дети вырастут, а он останется с вами. Вы можете подать детям пример крепких отношений, чтобы им тоже хотелось построить семьи, вырастить детей. А можете отбить все желание, если будете помешаны на детских проблемах, игнорируя потребности мужа.

Любите себя. Не забывайте о себе в гонке за детским счастьем. Не отказывайтесь от платья ради нового робота. Не меняйте своего косметолога на репетитора. Если вы сами о себе не позаботитесь, то что вы сможете дать другим? Какой пример? Какую любовь? Откуда?

Ищите смысл жизни дальше материального пласта ценностей. Эта жизнь однажды закончится, даже если сейчас не хочется об этом думать. Духовная практика, религия, молитвы, чтение священных писаний… Вы можете черпать силы там вместо того, чтобы тянуть их из детей.

Не живите ради детей, я вас умоляю! Когда мне встречаются такие люди, мне очень больно смотреть им в глаза. Я во многом узнаю себя и свою боль. Я вижу эти муки, разбитые сердца, опустошенные души. В их глазах — крик о помощи. Боль, отчаяние, вина… Они — как и все дети — очень хотят любить своих родителей. Но тогда они просто не выживут…

Дайте вашим детям возможность жить и дышать. Тогда они смогут расти и развиваться. Так, как им положено по судьбе. Наша роль как родителей проста — вовремя поливать, не закрывать от солнца, оберегать от вредителей. А дальше ребенок, как цветок, уже сам справится и проявит все лучшее, что в нем было заложено свыше.

Как же все это совместить? То вы, автор, пишете, что, мол, ради детей жить не надо, то — откажитесь от эгоизма. Где подвох? Что делать-то: не отказываться от своей жизни ради них — или все-таки всю жизнь положить к их ногам? Подвоха нет. Не делайте своих детей смыслом всей своей жизни и ее центром. Не складывайте на них все свои ожидания и надежды. Центром жизни может быть только Бог. И при этом дайте им столько любви, сколько сможете и осилите. Если стоит выбор между их потребностями и вашими желаниями — выбирайте потребности. И наоборот тоже верно — между своими потребностями и их желаниями делайте выбор в пользу собственных потребностей. Главное — научиться отличать одно от другого, и об этом мы с вами говорили в предыдущей части книги.

В самые первые годы, когда их потребность в вас рядом с ними особенно высока, отложите все прочее, чтобы полностью посвятить себя человеку, которому вы так нужны. Временно. И бескорыстно. Потому что, если нет бескорыстия, это такой же эгоизм. А еще — с радостью и любовью. Потому как быть с ними, потому что «так надо», мы можем, но со страдальческим лицом и тоской в глазах. Только вот одна из потребностей ребенка — быть рядом со счастливыми родителями. Счастливыми!

Важно научиться быть счастливыми в своем служении детям, делать это с самоотдачей уже сегодня, сейчас. Даже если была бессонная ночь или не было возможности сделать какие-то свои дела, даже если что-то нужно бросить на полпути прямо сейчас, даже если требуется сегодня носить ребенка на руках с утра до вечера, кормить грудью без остановки, качать и прижимать к груди всю ночь… Быть счастливой, что есть что и кому отдать, что есть тот, кто готов принимать вашу любовь и вашу заботу. Ведь есть множество тех, кому просто некому подарить все это. Во всяком случае, они в этом уверены.

Воспитывать детей мы должны не для себя, а для Бога, понимая, что на самом деле это Его дети, временно отданные в наши руки. И быть надежными союзниками высших сил, достойными руками, самоотверженно делающими свою работу, иногда получающими на ней травмы и мозоли, но продолжающими беззаветно любить и трудиться. Не ради обеспеченной старости, не ради того, чтобы считаться хорошей мамой, не из страха, что потом ребенок по психологам бегать будет. А от внутренней потребности любить и заботиться.

Практическое задание. Ищем отдушины

Составили свой список в прошлой главе? Пора приступить к реализации написанного. Выберите как минимум пять разных занятий, которые помогают вам раскрываться.

Составьте также отдельный список людей, отношения с которыми приносят вам удовольствие, новые знания и умения, которые вас внутренне обогащают и делают лучше. Пусть в нем будут имена ваших лучших подруг, родственников, знакомых, коллег, наконец, мужа. Это отношения, где вы можете быть не только мамой, но еще и женщиной, например, или просто — человеком.

Добавьте к этим спискам ритуалы, которые наполняют вас силой и помогают отдыхать. Это могут быть, например, ароматная ванна, уход за кожей, спортзал, медитации, йога, чтение книг, просмотр фильмов, хорошая музыка. Наполните свой мир разнообразными эмоциями, впечатлениями, занятиями. Вы удивитесь, но все это легко и приятно можно совмещать с ролью мамы — и вам, и детям это будет только на пользу. Попробуете?

И да, как насчет того, чтобы качественно уделить внимание собственному супругу?