Прекрасное место для смерти

Глава 13

Маркби повернул на аллею «Паркового» с тяжелым сердцем. Вечерело, спускались сумерки, а от земли поднимался сырой туман, закрывавший низ дома. Как здесь все-таки красиво! И даже обветшалый красивый особняк словно символизирует странную семью, которая в нем проживает! Маркби стало не по себе. Как обитатели дома перенесут тяжелый удар, который он собирается им нанести?

В голове его эхом отдавался голос Барни Крауча, звенящий от волнения: «Маркби, я узнал ее по лицу, сразу узнал! Летом я часто ее видел, когда она входила в ворота или выходила… Юная Кэти Конвей. Такая красивая девочка! — Помолчав, Барни почти неслышно добавил: — Какая гнусность, Маркби! Кто мог совершить такое чудовищное злодеяние?»

Старший инспектор поднялся к высоким резным двойным дверям и дернул шнурок. Послышался дребезжащий звонок. На сей раз дверь открыли сразу. На пороге показалась Пру Уилкокс. Едва увидев его лицо, она побелела как мел.

— Плохие новости… да?

— Да, миссис Уилкокс. Боюсь, что да. — Время как будто остановилось; Пру долго стояла на крыльце, молча глядя на него и словно не соображая, что делать дальше. Маркби спросил: — Мистер Конвей дома?

Пру открыла рот, но сказать ничего не успела, потому что мужской голос отрывисто произнес:

— Я здесь… — Из гостиной вышел Конвей. Лицо у него посерело. — Говорите! — приказал он.

— Мистер Конвей, мне очень жаль, но мы нашли тело…

Маркби ничем не мог смягчить удар. Что тут скажешь?

Конвей моргнул, а Пру Уилкокс со стоном осела на пол. Маркби поспешно поднял ее и усадил на стул в холле.

— Да я ничего, — прошептала она. — Где, где вы ее…

— В поле, между вашим имением и Бамфордом. Ее нашли случайно. Прохожий узнал ее в лицо. Но даже в таком случае мы должны официально установить личность… Извините!

— Вы ошибаетесь! — дрожащим голосом заговорил Мэтью Конвей. — Вы и тот человек, который… который нашел ее, вы оба наверняка ошибаетесь! Кто мог причинить вред моей девочке?

— Мы не знаем, мистер Конвей… по крайней мере, пока.

Маркби понимал, что его слова звучат сухо, официально. Он всем сердцем сочувствовал убитому горем отцу, но понимал, что не имеет права выказывать слабость. Он должен быть сильным и тем самым помогать несчастным родственникам держаться.

Пру и Мэтью молча переглянулись. Они как будто общались телепатически.

— Это ее убьет, — заявила Пру и повернулась к Маркби. — Бедная, бедная миссис Конвей! Когда родилась Кэти, меня пригласили ходить за новорожденной и матерью, ведь Аделина долго не вставала. Я должна была остаться на три месяца. Но потом у Аделины развилась сильнейшая послеродовая депрессия, из которой она так и не вышла. Вот я и осталась, чтобы помогать вести хозяйство. Все эти годы я ходила за ней. Она… у нее сил не хватит справиться с таким ударом, мистер Маркби.

Мэтью Конвей судорожно, со всхлипом втянул воздух.

— Я сейчас же поеду с вами, старший инспектор, на… как вы говорите… опознание. Пру, пока ничего не говорите Аделине. В конце концов, они еще могут ошибаться. — Безнадежность, с какой он произнес последние слова, говорила о том, что Мэтью и сам себе не верит. — Маркби, буду вам признателен, если вы подождете еще несколько секунд. Мне нужно… собраться, подготовиться к тому, что я увижу Кэти… Она… изуродована?

Маркби покачал головой:

— Нет. Я подожду снаружи. Не спешите!

Он вернулся к машине. Рядом с ней в сумерках маячила нескладная, но знакомая фигура. Уинстон Чепчикс. Руки он уронил вдоль корпуса; время от времени они подергивались, словно жили собственной жизнью. Когда Маркби спустился, свинопас бросился к нему:

— Вы чего опять здесь делаете? Мистер Конвей не может свою дочку найти. Я весь парк обыскал, как мне велели, а ее не видел. Вы ведь полицейский. Вы ее нашли?

— Да, — сказал Маркби. — К сожалению, Чепчикс, мисс Конвей умерла.

— Вы что, с ума сошли? Не может такого быть! — просто воскликнул Чепчикс.

Слова свинопаса поколебали уверенность Маркби. Взгляд старшего инспектора переместился на отдаленные деревья, росшие на границе парка, на деревья, окружающие мавзолей. В сгущающихся сумерках и тумане они сливались в одно большое пятно.

— Чепчикс, скажите, с тех пор, как мы с вами последний раз говорили, вы больше не слышали голосов из склепа?

В сумерках лицо Чепчикса передернулось от ужаса. И голос у него сделался испуганный:

— Нет! Я то место обхожу подальше! Там странные дела творятся! И полиция там побывала. Вам-то следовало знать! А только не дело им в «Парковом» распоряжаться. Тута частная собственность!

— Мы получили разрешение мистера Конвея. Чепчикс, как по-вашему, что там могло твориться? У вас нет никаких догадок?

Чепчикс подошел ближе и хрипло зашептал:

— Да уж небось все понятно! Миссис Уилкокс обмолвилась, будто кто-то отпирал дверь часовни. А только зря оставили дверь открытой. Один из прежних Дево вышел из склепа и бродит по парку! Они-то, Дево, не похожи на другие семьи. Других когда хоронят, они гниют. Как священник говорит: прах от праха… ну и так далее. А Дево, они не такие… Они целыми остаются!

— Вы видели того… ту фигуру, которая бродит по парку? Как вы говорите, прежнего Дево?

Чепчикс покачал головой:

— Нет. Я только ее видел, хотя она-то еще не померла.

— Кого «ее»? — Маркби затаил дыхание.

— Мисс Аделину. Бывает, я по ночам брожу возле большого дома. Обхожу со всех сторон, проверяю, чтобы все окна были закрыты, чтобы не залез никто чужой. Пару раз, как луна светила, я и в окна заглядывал и видел, как мисс Аделина ходит по комнатам на первом этаже в одной ночной рубашке. Она меня не замечает.

Ах, вот что имела в виду Марла! Маркби представил, как Аделина бродит по дому и прижатую к стеклу физиономию Чепчикса…

Видимо, Чепчикс пожалел о своей откровенности, потому что закатил глаза и отскочил назад.

— А я все одно не верю, что вы тут мне сейчас говорили про мисс Конвей! Никак она не может помереть. С какой стати? С чего бы ей вдруг помирать?

С этими словами он скрылся в сумерках, оставив Маркби в недоумении. Что означают последние слова свинопаса? Простую болтовню ограниченного человека или, наоборот, удивительную проницательность? Действительно, мотив для убийства Линн Уиллс угадать несложно. Но кто и зачем убил Кэти Конвей?

За его спиной открылась дверь; Мэтью спустился вниз, неся в руках плащ:

— Я готов. Поехали. Я хочу, чтобы все закончилось как можно быстрее!

Они медленно покатили к воротам; старший инспектор прекрасно понимал, какая буря сейчас бушует в душе сидящего рядом человека. Он еще не знал, как поведет себя Конвей, когда увидит тело дочери. Самого Маркби, который совсем недавно стоял над трупом Линн Уиллс, душил гнев. Его переполняла ярость, однако он не имел права выдавать свои чувства. Он не будет усугублять горе отца.

Словно прочитав мысли Маркби, Конвей вдруг спросил:

— Кто же это делает? Две девочки подряд… Что он за чудовище?

— Итак, кто он? — осведомился суперинтендент Норрис. — Почему у нас до сих пор ни одной зацепки?

— Зацепки у нас есть. Свидетели видели, как Линн Уиллс выходила из «Серебряных колокольчиков» с мужчиной. Естественно, мы его ищем, но свидетели описывают мужчину так расплывчато, что нам почти не с чем работать. Приметы, которые у нас есть, подходят практически ко всем, особенно если учесть, что сейчас он вполне мог сбрить усики. Я сообщил в прессу все, что мог. Надеюсь, рано или поздно мы его обязательно найдем и тогда сможем сделать тесты ДНК. Но в случае положительного результата мы докажем лишь то, что он занимался с ней сексом. Чтобы обвинить его в убийстве, нужны другие улики — например, следы в машине, которые доказывали бы, что он перевозил труп… В случае же с Кэти никаких следов пока нет. Кроме того, неизвестно… — Маркби повысил голос и решительно взглянул Норрису в глаза, — неизвестно, совершил ли оба преступления один и тот же человек. Возможно, убийства не связаны между собой!

Норрис отрывисто возразил:

— Перестаньте! Неужели вы всерьез считаете, что нужно искать не одного, а двух убийц? В таком захолустье… Думаете, у нас за каждым кустом прячется маньяк?

— Мы не знаем, маньяк ли он, — возразил Маркби. — Чем больше я обо всем этом думаю, тем больше убеждаюсь, что убийц было двое. Линн Уиллс, скорее всего, убили из-за денег. Чего нельзя сказать о Кэти Конвей. Они с Линн учились в разных школах, у них нет общих знакомых. Я не представляю, чтобы Кэти шлялась по пабам!

— А результаты вскрытия?

Глаза у Норриса злорадно сверкнули.

— Да, понимаю, о чем вы. Но ведь признаков насилия нет, как нет и следов сексуального домогательства перед роковым ударом!

Тем не менее отчет о вскрытии, который представил Фуллер, огорошил всех.

— Кстати, она не была девственницей, — как бы между прочим сообщил Фуллер. — Хотя признаков того, что она недавно вступала в половые отношения, я не обнаружил. Ее убил не сексуальный маньяк. Что ж, наверное, в наши дни такое поветрие среди молодежи. Они рано начинают экспериментировать… Я сам отец и, естественно, беспокоюсь. Дурное влияние сверстников и телевидения… Но эта девочка, по вашим словам, училась в монастырской школе. И потом, она из очень хорошей семьи. Должен признаться, я поражен!

Маркби результаты вскрытия тоже ошеломили. Он пока не знал, какое отношение они имеют к следствию.

— Журналисты связывают два убийства воедино, — говорил тем временем Норрис.

Маркби коротко и сжато высказал свое отношение к представителям прессы.

Норрис отозвался с небывалым для него сочувствием:

— Совершенно с вами согласен! Но мы не можем помешать им заниматься домыслами. В наши дни столько рассказывают о серийных убийцах! Всем кажется, будто маньяки рыщут на каждом углу. Мы обязаны положить конец панике в нашем городе! Я созываю пресс-конференцию. Настоятельно прошу вас присутствовать на ней! Нам с вами придется отвечать на очень неприятные вопросы! — Неожиданно Норрис круто сменил тему: — Как вы ладите с Тернер?

— Нормально, спасибо. Она отлично работает.

Норрис понизил голос:

— Рад слышать, что вы так считаете! Знаете, ее наметили для ускоренного повышения! — На лице его появилась одновременно снисходительная и самодовольная ухмылка. — Сейчас модно двигать женщин вперед!

Что тут скажешь? Маркби даже и не пытался.

Благодаря Мередит у него появилась зацепка, с которой можно было начать. Джош Сандерсон. На следующее утро Маркби отправился поговорить с мальчиком. Вначале он зашел в Бамфордский общинный колледж, думая, что Джош учится там. Так и оказалось, но в тот день он в школу не явился. Директор и классный руководитель в один голос уверяли его, что Джош — образцовый ученик. Их удивило, что с ним хотят побеседовать представители закона, а затем они явно испугались за репутацию школы. Несмотря на заверения Маркби, что Джош ни в чем не подозревается, оба сразу сникли. К досаде и сожалению старшего инспектора, прямо у него на глазах Джош из образцового ученика превращался в досадную помеху.

Маркби вышел, получив домашний адрес Джоша и сообщение, что он живет с овдовевшей теткой, которую зовут миссис Перри.

Тетка и открыла ему дверь. На вид ей было где-то под пятьдесят. Очень худая, встревоженная — возможно, тревожным выражение лица делалось из-за сильных очков. Она неуверенно вглядывалась в незваного гостя.

— А, старший инспектор… — проговорила она. — О господи!

— Не пугайтесь, миссис Перри. Мне нужно кое о чем поговорить с Джошем. Мы выясняем, где была и что делала Кэти Конвей. Насколько я понимаю, они с Джошем дружили.

Миссис Перри всплеснула руками:

— Какой ужас! Джош так расстроен, что даже не пошел сегодня в школу. Он у меня очень впечатлительный! А Кэти… была прелестной девочкой.

— Кэти часто приходила к вам домой?

Войдя в прихожую, Маркби огляделся по сторонам. Повсюду образцовая чистота и порядок… и удручающая бедность. На всем печать суровой экономии. Как если бы миссис Перри говорила гостям: «Может, у меня и нет современных игрушек и дорогой мебели, зато у меня чисто!»

— Она несколько раз заходила за Джошем, но это было давно. — Миссис Перри замялась. — Можно мне кое о чем поговорить с вами до того, как я позову Джоша? Прошу вас, сюда.

Следом за хозяйкой Маркби вошел в аккуратную и старомодную гостиную, которая вызывала в памяти забытое слово «приемная». Маркби сильно подозревал, что в приемной никого не принимают; ее открывают лишь по особым случаям, а в остальное время держат запертой. Во всяком случае, комната не отапливалась. На каминной полке стояли дешевые вазы из зеленого стекла, а также несколько фотографий в рамочках. Других украшений в комнате не было: ни цветов, ни вышивок. О таком признаке разврата, как пепельница, даже и говорить не приходилось. Наверное, и остальные комнаты в доме ничуть не лучше… Маркби невольно охватила тоска. Ему стало жаль мальчика, хотя он с ним еще не познакомился.

Миссис Перри предложила ему сесть, а сама села напротив, плотно сдвинув колени и выпрямив спину. Очевидно, она решила, что настала нора кое в чем признаться.

— Считаю своим долгом, старший инспектор… Так сказать, снять тяжесть с груди.

Впрочем, груди у бедняжки, как заметил Маркби, почти не было — по крайней мере, так казалось из-за неряшливо связанного бежевого свитера. Где тут уместиться какой бы то ни было тяжести? Миссис Перри показалась ему на редкость бесполым созданием. Маркби оглядел фотографии, стоящие на унылом камине. На одной из них молодая женщина в дешевом, плохо сидящем костюме стояла рядом с флегматичным молодым человеком. Оба с гвоздиками — у него в петлице, у нее в виде букетика на корсаже убогого пиджака. В руках она тоже держала букетик. Скорее всего, свадебная фотография супругов Перри. Вряд ли тот день был отмечен в их семье шумными празднествами и весельем.

— Джош — сын моей сестры, — начала миссис Перри, и Маркби учтиво повернулся к хозяйке дома. — Когда он родился, моя сестра не была замужем!

Последние слова она выпалила, словно выстрелила ими из пушки. Возможно, мир давно изменился и относится к подобным вещам более снисходительно, но миссис Перри по-прежнему придерживалась консервативных взглядов.

— Сначала она сама пыталась растить младенца, но ничего у нее не вышло. Если бы она осталась с ним дома, ее бы выгнали с работы. У нас с мужем детей не было, вот она и отдала Джоша нам на воспитание. И хотя я его не рожала, я всегда относилась к мальчику как к родному сыну. Когда он попал ко мне в дом, ему еще и года не было!

— Где сейчас его мать? — спросил Маркби.

Миссис Перри покачала головой:

— Мы не знаем. Последний раз она объявлялась года три назад. Нашла себе нового спутника жизни и сказала, что будет жить с ним за границей. Кажется, в Италии. Мы всем говорили, что родители Джоша живут за границей, а он, мол, остался здесь из-за климата. Нам казалось, что лучше хоть как-то объяснить, и потом, это ведь почти правда!

Миссис Перри очень трогательно защищалась от ударов судьбы — на свой лад, конечно. Она стремилась к гармонии во всем, что видно было даже по ее ненормально чистой квартирке. И надо же — в ее гостиной сидит полицейский! Видимо, в душе бедной миссис Перри бушевала самая настоящая буря.

— Понимаете, старший инспектор, когда Джош впервые привел сюда Кэтрин Конвей и познакомил ее со мной, я испытала, прямо скажем, смешанные чувства. Если честно, я не одобряла их дружбу! — Увидев его удивленное лицо, миссис Перри поспешила объясниться: — Нет-нет, дело не в самой девочке! Она была очень приятная и хорошо воспитанная. Но ее семья… понимаете, они так сильно отличаются от нас! Богатые, преуспевающие, живут в таком большом доме, а миссис Конвей — урожденная Дево!

Маркби вспомнил о рассыпающемся на глазах «большом доме», о неухоженных аллеях и о несчастных, запутавшихся в собственных отношениях обитателях «Паркового».

— Вы боялись, что Конвей не одобрят Джоша?

Миссис Перри явно не понравился его прямой вопрос. Вспыхнув, она продолжала:

— Джош — очень воспитанный, честный и умный мальчик! Просто… понимаете, обстоятельства его рождения… И конечно, у меня нет таких денег, как у них. Я надеялась, что дружба Джоша с дочкой Конвеев постепенно сойдет на нет. Они повзрослеют, забудут первую любовь… — Слово «любовь», слетевшее с ее бледных губ, показалось ей таким неуместным, что она, видимо, устыдилась и густо покраснела. — Мне казалось, они перерастут свое… увлечение. Я серьезно надеялась и молилась за это! По-моему, на самом деле так бы и получилось. А иногда в голову лезли неприятные мысли. Что будет, если они не забудут свое детское чувство? Ей шестнадцать, Джошу вот-вот исполнится семнадцать. Время летит быстро, и через несколько лет…

— Понимаю, — кивнул Маркби.

Миссис Перри раскраснелась от волнения. Она подалась вперед и пылко зашептала:

— А вчера к нам заявилась та особа! Наглая, раскрашенная шлюха — вот как я бы ее назвала, хотя в жизни не встречала ни одной такой, как она! Ее послал Конвей. Ему даже не хватило обычной порядочности явиться самому! Подумать только, подослал к нам свою любовницу!

— Вы говорите о миссис Льюис, его личной секретарше? — уточнил Маркби.

Миссис Перри фыркнула.

— Да, она так назвалась! Она пришла вчера и принялась выспрашивать… Не заходила ли к нам Кэти, видел ли ее Джош вечером того дня, когда она пропала, и… — Миссис Перри захлебнулась от негодования. Плоская грудь вздымалась и опускалась, в глазах за толстыми стеклами очков проступала подавляемая ярость. — Она предположила, ей хватило наглости спросить… Нет, даже выговорить не могу! Но вы меня понимаете, старший инспектор! Ей хватило наглости предположить, будто под моей крышей имело место безнравственное поведение! Под моей крышей, в моем доме!..

Маркби задумался. Интересно, из-за чего она так раскипятилась? Что ее волнует больше — вопрос о распутных шалостях или предположение, что нечто подобное могло произойти в ее аскетическом жилище, которое она называла домом?

— Я выпроводила ее, но вначале осадила, как положено! — продолжала миссис Перри, еще кипя. — Сказала, что Джош у меня не так воспитан! Да, он действительно встречался с Кэти в тот вечер, но виделись они недолго и быстро расстались. Посидели немножко в кафе, и все.

— О том же самом и я хочу спросить Джоша, — сказал Маркби. Он собирался спросить Джоша не только об этом, но, учитывая взгляды миссис Перри на нравственность, беседовать с мальчиком о чем-то другом в ее присутствии было бы затруднительно. Тетка, чего доброго, осадит его, как осадила Марлу Льюис, а то и влепит пощечину!

— Извините, что я так разволновалась, — продолжала тетка Джоша немного спокойнее, — но именно этого я всегда боялась!

— Чего «этого»? Недостойного поведения?

— Нет! Мой Джош не такой! Нет, я всегда боялась, что у нас будут какие-то неприятности из-за Конвеев. Из-за того, что они — такие, какие есть, а мы — такие, какие мы есть. Разумеется, Конвей всегда считались почтенной, уважаемой семьей. А теперь, — глаза миссис Перри засветились торжеством, — после того, как я увидела эту его выбеленную блондинку в юбке выше колен, я уже ничему не удивлюсь! Вот увидите, мы-то еще окажемся более приличной семьей, чем Конвей, несмотря на все их богатство!

Маркби отчетливо осознал, что миссис Перри ему не нравится.

— Если вы не против, — сказал он, — я бы хотел побеседовать с Джошем.

Миссис Перри встала.

— Сейчас позову его. Хотите чаю?

— С удовольствием, миссис Перри.

Надо надеяться, тетка оставит его наедине с племянником хотя бы на несколько минут и он успеет задать интересующие его вопросы без этого дракона в юбке.

Лицо у Джоша было бледным, встревоженным. Похоже, недавно он плакал.

— Мне очень жаль, Джош, — сочувственно сказал Маркби.

— Найдите его! — тихо, но страстно попросил Джош. Голос у него то и дело срывался от волнения. — Пожалуйста, найдите злодея, который мог так поступить с Кэти!

— Именно этим я сейчас и занимаюсь. И мне требуется помощь, мне нужно знать о ней как можно больше.

Джош сел в кресло, откуда только что встала его тетка.

— Как она умерла? В местной газете не написано, что с ней случилось, только написали, где ее нашли.

— У нее сломана шея.

Фуллер полагал, что роковой удар нанесен опытной рукой. Ее убил профессионал. Возможно, он увлекается боевыми искусствами. Ничего удивительного: в наши дни они вошли в моду. Большинство из тех, кто посещает спортивные секции, разумеется, никогда не воспользуются полученными навыками, чтобы убивать…

Размышляя, старший инспектор окинул Джоша внимательным взглядом. Мальчик высокий, худой и слабый; судя по внешности, вряд ли он увлекается спортом. Старший инспектор терпеливо ждал.

— Не понимаю, за что ее… — сказал Джош. — Нелепо как-то…

Он словно повторил презрительные слова Чепчикса: «Какая для этого причина?»

— Насколько я понял, вы с ней виделись под вечер?

— Да. Мы встретились в кафе «Черная кошка» после того, как она сошла со школьного автобуса. Мы там часто встречались. Недолго поговорили, а потом она ушла.

— Сколько времени она пробыла в кафе?

Джош вскинул на него несчастные глаза.

— Недолго! Мы с ней… поссорились. Не очень сильно. Из-за ее поездки во Францию. Она выбежала из кафе обиженная. Но даже если бы мы не поссорились, она сразу сказала, что не может остаться надолго, потому что им много задали на дом!

Маркби нахмурился:

— Значит, у нее с собой были учебники, тетради?

Джош кивнул:

— Да. Кэти носила тетради в такой зеленой кожаной папке для документов, вроде бювара. Она положила ее на стол. Папка вся раздулась от бумаг, даже «молния» до конца не застегивалась, столько там было всего…

Маркби чертыхнулся про себя. Рядом с телом не нашли ни папки для документов, ни тетрадей. Придется снова обыскивать весь участок. Конвей тоже не обмолвился о пропаже. Правда, в его состоянии вполне простительно. Конечно, сейчас ему не до деталей. Но папка для документов должна где-то найтись!

— Джош, часто ли Кэти возвращалась домой пешком?

— Зимой — нет. Летом иногда ходила. Я ни за что не отпустил бы ее в темноте! Во всяком случае, одну! Когда она убежала, я подумал, что она пошла на стоянку такси, как обычно. Иногда она звонила домой и просила отца или экономку за ней приехать… Почему она не сказала мне, что хочет пойти домой пешком?

Джошу делалось все хуже. За дверью послышалось звяканье посуды. Тетка уже несет чай, а Маркби так и не задал самый главный и самый деликатный вопрос! Дверь открылась, и в гостиную вплыла миссис Перри с подносом. Джош тут же вскочил, чтобы помочь тетке.

Маркби отчаянно искал предлог снова услать миссис Перри на кухню. Вспомнив, как недавно пил чай у Конвея, он спросил:

— Извините, а нет ли у вас лимона? Я на диете и не пью молока. Мне очень неловко вас беспокоить…

— Да что вы, какое беспокойство! Лимон у меня в холодильнике. Сейчас принесу!

Уловка удалась! Старший инспектор наклонился вперед:

— Джош, я вынужден задать тебе еще один вопрос… личного характера. Пожалуйста, отвечай скорее, пока твоя тетка не вернулась. Ты, наверное, знаешь, что в случае насильственной смерти проводится вскрытие. Так вот, выяснилось, что Кэти… не была девственницей. Но убийца не был сексуальным маньяком, следов насилия нет. Следовательно…

Джош побелел.

— Я понимаю, что вы имеете в виду! Вы лжете! Кэти была не такая!

— Извини, Джош, но факт остается фактом. Значит, ты утверждаешь, что ты ни при чем?

— Ни я и ни кто другой! Вы врете! — Джош вскочил и стиснул кулаки. — Вы такой же, как и та жуткая женщина, которую подослал к нам отец Кэти! Вы все одинаковые! Больше не отвечу ни на один ваш грязный вопрос! Вы стараетесь облить Кэти грязью, а она… совсем не такая! И все вы врете, вы все врете!

— Джош!

На пороге снова возникла ошеломленная миссис Перри.

Мальчик пулей пролетел мимо тетки; его шаги загрохотали по лестнице. У них над головой хлопнула дверь.

— Не знаю, что и сказать… — с ошеломленным видом заявила миссис Перри. — Раньше он никогда так себя не вел!

— Он расстроен, — объяснил Маркби. — Извините, но здесь есть и моя вина. В ходе следствия часто приходится огорчать людей. Надеюсь, он скоро придет в себя.

Тетка пристально посмотрела на него из-за толстых линз и протянула руку. На ладони у нее лежала маленькая желтая пластмассовая граната с зеленой крышечкой. В таких продается дешевая лимонная кислота.

— Вот лимон, как вы просили.