Приход весны (СИ)

Глава 29

Отец и сын продолжают смотреть друг на друга, стоя на земле Мирового Перекрестка. Повсюду на земле видны дымящиеся шрамы и ямы после сражения с Первым Хищником, который под конец даже начал адаптироваться к губительной силе оружия Неизвестности. К счастью, что-то заставило его броситься наутек, но теперь может начаться другой бой.

Ментис медленно вынимает меч из ножен и отбрасывает последние, не сводя взгляда с императора-чародея. Не ожидал, что он сумеет оправиться от ран после разрушения Гритоналя, но сейчас он стоит довольно уверенно. Так или иначе он остается императором Гвент-Дея, значит, мог отдать приказ Оберону излечить себя, а Самулу — перенести в это место.

— Ментис, — первым начинает Ииганил, подходя ближе. — Хорошо, что я успел тебя застать здесь.

— Что тебе нужно, отец? — сын продолжает готовиться к бою, поудобнее обхватив рукоять меча.

— Я тебе больше не отец, забудь об этом, как и о своем прошлом, — лицо императора напоминает маску, на которой навсегда застыло безразличие.

Собеседник лишь кивает, показывая, что ему до этого дела нет. Вряд ли бы он стал магистром культа Поветрия и предал свою страну, если бы не был готов оставить позади горящие мосты.

— Твои преступления не останутся безнаказанными, поэтому я здесь. Будет лучше, если я своими руками завершу твою историю. Даже если нашему родному миру уготовано умереть, я хочу удостовериться, что у тебя не выйдет сбежать и выжить.

— Сбежать и выжить? — повторяет Ментис с улыбкой. — Я не собираюсь делать ничего подобного. Я всего себя отдал преследованию великой цели, которая вот-вот исполнится. Великое единство не может быть начато, пока миры отрезаны огромными пространствами, где нет обычных дорог. Я изучал тайные искусства, обманывал и предавал, заключал сделки и рисковал своей жизнью вовсе не для того, чтобы в этот час пытаться бежать, чтобы выжить.

— Даже не представляю, что творится у тебя в голове. Ты бы мог сообщить о своих планах мне, и тогда мы могли бы найти компромиссное решение, но ты решил действовать тайно.

— Ты бы даже слушать меня не стал. Я мечтаю о мире, где человечеству придется адаптироваться к сосуществованию даже с демонами. Тебя же заботила лишь империя и политика. Именно я спас Домен Людей, став главой культа Поветрия. Мои связи с демонами позволяли мне раскрывать планы врагов, отбирать у них артефакты и знания. Я объединился с Доменом Космоса, чтобы воплотить собственное видение будущего в реальность. И самая интересная деталь в том, что человечество не может встать на новый путь развития, пока не будет разрушен предыдущий.

— Ты безумен, Ментис.

— А ты закостенел, Ииганил. То, что скоро произойдет, подтвердит, что моя ставка все же выиграла. Старые порядки однозначно канут в небытие. Но твое тщеславие и уязвленное самолюбие не даст тебе спокойно сидеть на месте. Нет, я был почти уверен, что ты захочешь вмешаться, ведь ты любишь держать всё под контролем и ходить в мантии почета. Ты можешь этого не признавать, но я являюсь почти полным твоим отражением: мы оба видим перед собой только свою цель, а остальное не играет для нас никакой роли.

На лице Ииганила Харнефа появляется гримаса, словно проглотил горькое лекарство.

— Но будь осторожен, отец, — бывший принц Гвент-Дея словно хочет позлить собеседника еще сильнее этим обращением. — Твои глаза уже вряд ли когда-нибудь увидят хоть какие-нибудь краски за исключением цвета крови. Демоническое семя глубоко проросло в тебя, что лишь подтверждает ценность моей теории. Не в разделении сила, а в объединении.

Ииганил продолжает молча смотреть на сына, и только после последних его слов словно замечает, что уже давно видит мир исключительно в алых тонах. Вокруг висят красные зеркала, которые видит только император-чародей, но до этого действительно словно забыл, что мир на самом деле наполнен всевозможными красками, а не одним лишь цветом.

— Даже если так, я твои выходки не приемлю, — спокойно отвечает Ииганил, беря посох в две руки. Навык Языковой Системы покрывает предмет мистической чешуей, а также позволяет выпустить шипы с двух концов.

— Я этого не приемлю, — продолжает отец. — Объединение народов невозможно. Демоны, люди, зверолюди и прочие расы не смогут жить дружно, особенно при возможности легкого пересечения границ. Единый мир, о котором ты грезишь, будет наполнен еще большей кровью. Демоны однажды напали на мой родной мир, когда тебя еще на свете не было, истребили огромное количество людей, принесли разруху и болезни. И одна из этих болезней унесла жизнь твоей матери. Возможно, это уже ничему не помешает, но я приложу все усилия, чтобы ты не смог отсюда уйти, распространяя безумные идеи.

— Я знал, что ты это скажешь, — меч в руках Ментиса вспыхивает ярким пламенем, а после пространство искажается и разбивается на части.

Ииганил поймал отражение сына в одном из мистических зеркал, которое сразу разбил силой мысли, чтобы уничтожить само пространство, что попало в отражение. Однако Ментис словно шестым чувством осознал приближение опасности и совершил кувырок в сторону. С лезвия его меча срываются огненные капли, которые в полете вырастают в огненные шары, ударяющие в полупрозрачный барьер вокруг императора-чародея. Пускай Ииганил стар, но он тоже готовился в последней битве против высших демонов. Но так уж вышло, что Двуединство было повержено без его участия, а главным врагом стал собственный сын, не захотевший жить по чужим идеалам.

Теперь всё пространство Мирового Перекрестка дрожит, распахивает трещины и рассыпается. За спиной Ииганил слышит возглас Самула о том, что нельзя здесь применять такие силы, ведь Перекресток не выдержит и разломается на части, а они все рухнут в гибельные ветра вихря Розы Доменов, где только боги и подобные им сущности могут спокойно перемещаться без сотворения дороги.

Ииганил перестает разбивать алые зеркала, хотя потом приходит мысль о том, что было бы неплохо на самом деле отправить Ментиса в бездну и самому рухнуть вместе с ним, чтобы наверняка не дать спастись каким-нибудь хитрым трюком. Однако император остается императором, помимо собственных желаний у него есть империя и подчиненный, что стоит рядом.

— Продолжай поддерживать это место. Ни на что больше не обращай внимание, — бросает через плечо Ииганил.

Вместо использования демонических глаз император активирует принесенные с собой артефакты, чтобы сломить врага, но и у Ментиса достаточно аналогичных вещей, похищенных в Аль-Фионе или полученных из рук высокопоставленных демонов. Навыки сталкиваются, а посох блокирует удар меча, а потом пытается ударить воина в грудь. Магическое усиление делает даже старое тело подобно богатырскому, но Ментис тоже использует подобные навыки.

Неизвестно, чем бы закончилось противостояние, но Мировой Перекресток уже дрожит с огромной силой по другой причине. Домен Космоса словно становится ближе, и притяжение невероятно огромной планеты похожей на исполинский сапфир начинает изменять всю Розу Доменов. Проявление силы Вечности вызывает улыбку у Ментиса, так как это значит, что процесс уже не остановить. После этого место схватки разбивается на множество островков, которые подхватывают сумасшедшие ветра…

Разные Домены по-разному реагируют на чудовищные силы, возникшие словно из ниоткуда. Домен Людей уже несколько часов находится во власти катаклизмов после уничтожения подземной части мира. Страшные землетрясения проходят по всем материкам, унося тысячи жизней. Пробуждаются ото сна вулканы, выбрасывая огонь и пепел из недр земных, а цунами сметают прибрежные земли.

Объединенные войска Моунцвеля и Ограйна не успели покинуть Оплотный остров, а теперь это становится невозможным, так как море вновь вошло в буйство из-за подводных землетрясений. Шерил Локрост вместе с Джугом Армандом собирает всех на развалинах Кросс-Трая, чтобы попытаться переждать страшное время.

На Витро рушатся шахты и падают недостроенные стены Альм-Норита, погребая несчастных, пока Кэйла старается свести жертвы к минимуму, но даже Тень не поможет справиться с разгулом стихий. Домен Людей изначально был приговорен к уничтожению.

В пустынях Ак-Треноса теперь бесконечно шумят песчаные бури, открывая провалы в самых неожиданных местах. На Аргене картина не слишком отличается, только здесь пурга соседствует с лавовыми реками пробудившихся вулканов. Один лишь Аррель словно не изменился, так как уже был истерзан самыми ужасными способами за последние пятьдесят лет. В других Доменах всё куда более спокойно, но влияние ужасной силы чувствуют абсолютно все.

Ирай продолжает наблюдать за всем. Сейчас окидывает взором небеса Домена Богов, где висит Вечность. Синеватая планета закрывает собой всё небо, показывая, что во много раз больше самого большого Домена в Розе. Это лишь подтверждает парадокс огромных пространств космического мира. Но бог имеет привилегии, например, может окинуть взором всю ближайшую Розу Доменов, чтобы увидеть, как к Домену Богов стремительно приближаются остальные миры.

Домены Людей, Хаоса, Морей, Зверей, Космоса и Усопших окружают этот мир со всех сторон, и вот-вот соприкоснутся краями. Даже различные Царства оказываются подвержены изменению орбиты вращения в великом вихре. Вечность сначала прикладывает титаническое усилие, чтобы двигать целые миры, а потом чтобы максимально замедлить, избегая катастрофического столкновения. Ради такого ей действительно нужно было экономить силы на протяжении многих лет.

Сейчас миры мягко соприкасаются, а потом сшиваются невидимыми нитями. Гнисир понимает, что ничем в этом процессе помочь не может, это выходит за рамки даже божественной силы. Остается лишь смотреть, как Вечность не только соединяет Розу Доменов в один исполинский мир, но еще терраформирует, чтобы достичь точки равновесия и при этом не убить вообще всю жизнь во всех мирах.

Катаклизмы в Домене Людей резко прекращаются, получив твердую опору, пока в море Микон вливаются океаны Домена Моря. Континенты Домена Зверей вдруг начинают соседствовать с пустынями, где Домен Хаоса материализовался призматическими песками и горами, избавившись от проклятья энтропии. Домен Усопших оказывается под всеми мирами, и это царство смерти меньше всех обратило внимание на небывалое действо, лишь некоторые останки упали на пыльные дороги, а горы черепов раскатились во все стороны.

Где надо, материки поднимаются или опускаются, магнитные полюса расходятся, а климатические зоны выравниваются. Каждый мир взаимно вошел во все другие, вновь став цельной структурой, центром и ядром которой является Домен Богов, протянувшийся от центра новой планеты до нескольких громадных материков на поверхности, ждущих новых жителей.

Во всей Розе Доменов наступает неестественная тишина, так как вихря вращения больше нет, энергии образовали новую атмосферу, наполненную магией. До слуха Ирая достигает шепот девчонок, которые знакомятся друг с другом, ожидая окончания действа, которое не понимают. Но Ирай знает, что это еще не конец, ведь Вечность вместе с Доменом Космоса продолжает висеть над головой. Это теперь тоже неотъемлемая часть новой Розы, где миры подобное лепесткам составили новый бутон. Но очевидно, что Бесконечность превысила полномочия, сотворив нечто подобное, значит, Мировой Закон сейчас вынесет вердикт.

На поверхности сапфировой планеты возникают пылающие трещины, когда долгая жизнь Вечности подходит к концу. Кара Мирового Закона ответным ударом уничтожает древнюю форму жизни, отталкивая планету подальше от Розы и разрывая на части. Теперь небеса заполнены звездным дождем, где части Вечности разлетаются по всему Домену Космоса, а часть падает на новый мир, где после преодоления атмосферы предстает захватывающим звездным дождем. Увы, с этим ничего не поделать, но Ирай готовится использовать это для своего первого настоящего вмешательства в статусе божества.

Вихрь Ифрата с душами скоро совсем рассеется, поэтому Ирай собирает все души в одном месте, заставляя сформироваться новому облику силы. На ум приходит Словарь Сократа, великая книга бога игр, которую он разорвал на страницы давным-давно. Сейчас магический том со всеми существующими навыками Языковой Системы вновь цельный, но только для того, чтобы вновь разорваться на десятки тысяч, если не больше, страниц, которые разлетаются по всей Розе.

Но это просто знание, для магии еще нужна сила, поэтому Ирай старается поймать и трансмутировать каждую падающую частицу погибшей Вечности. Таким образом мир от полюса до полюса удобряется кристаллами разной формы, хранящими в себе большую силу.

Теперь расам придется заново собирать страницы Словаря Сократа, чтобы узнавать навыки, а также кристаллы, чтобы их применять. Теперь каждый будет сам организовывать себе Языковую Систему, единый центр управления не нужен. Удобного интерфейса также больше не будет существовать, так как Ирай не хочет заниматься его поддержанием, а Наречия также продолжат существовать без изменений.

Все те, кто пережил великое объединение миров, теперь смотрят на небо, с которых сыпется звездный дождь, а иногда ветер приносит светящуюся страницу со случайным навыком, которую нельзя ни сжечь, ни долго прятать без использования.

Где-то на побережье нового моря стоит Услим, смотря глазами, полными слез, на кончину дорогой покровительницы, но от кристалла, упавшего с небес, исходит очень знакомая сила, которая словно немного приглушает боль. Существо с именем Вечность показывает, что не зря носит такое имя, продолжая существовать в другой форме. И, наверное, если однажды собрать по всему мирозданию мириады мириадов осколков планеты, то получится вернуть Бесконечность к истинной жизни, хотя на такой подвиг даже боги не способны…

— Ну, вот и всё, — произносит Гнисир, смотря на бывших Гримуаров. Ашур и Акслет уже ушли в Домен Космоса.

— Ого, это был очень красивый дождь. А что это? — Клогги бойко бегает вокруг и собирает в подол платья кристаллы. — Они красивые и светятся!

— Волшебные камни, при помощи которых можно использовать навыки Языковой Системы, если заново их выучить.

— А что такое Языковая Система? Никогда о ней слышала, — Амелла подходит ближе, показывая знакомую любознательность.

— Я могу рассказать, но куда важнее то, что вы хотите делать дальше. Вы больше полувека спали волшебным сном, дома вас скорее всего никто не ждет.

Девчонки переглядываются, а Дасиилай словно от волнения перекинулась в дракончика.

— Я меня нет дома, я жила на улице, — тихо произносит Торва.

— А я не хочу возвращаться в племя, — говорит Антум.

— Меня ведет дорога приключений вместе с тобой, рыцарь. Ты же сам меня позвал! — Клогги отвечает не задумываясь.

— У меня не вышло, получается, стать Мудрой. Не знаю, примут ли меня в родном поселении. Да и существует ли оно до сих пор? — Амелла задумчиво теребит кончики волос.

Дасиилай, похоже, чувствует себя не в своей тарелке, но запах Ирая легко узнает с той ночи, когда он прогнал другого таинственного дракона. Вместо ответа просто подходит и хватается клыками за штанину.

— Тогда я могу предложить вам следующее: я беру вас на воспитание, пока каждой из вас не исполнится шестнадцать лет. До этого момента никаких решений вам принимать не нужно. Когда наступит момент, вы прочтете истории из этой книги, и уже после этого сможете принять решение о дальнейшей жизни. Сможете отправиться, куда хотите. Как вам такой вариант?

Собеседницы переглядываются, а потом дружно кивают, с интересом изучая книгу, в которой записана подробная история их жизни Гримуарами. Вдруг книга исчезает, вызывая удивленные взгляды.

— Это стоило бы спросить раньше, но кто вы? — спрашивает Амелла. — И как вас зовут?

— Гнисир Айтен, но можете звать меня просто Ирай. И я… бог.

Изумление на лицах окружающих становится неподдельным, ведь просто так встретить бога очень трудно, и уж тем более стать воспитанницей такого существа.

— Но я никогда не слышала о богах с таким именем, — продолжает Амелла.

«Действительно», — соглашается Ирай, подменяя прежнюю маску новой.

Когда-то он внушил себе личность Злослова, страшного и беспринципного противника любых вторженцев на Аррель. После примерил маску таинственного и сведущего незнакомца, который впоследствии стал королевским советником. Эта история подошла к своему концу, и Шерил избавит от принесенной клятвы.

Теперь приходит черед новой маски, где душелишенный станет богом, но каким именно? Впрочем, выбирать особо не из кого, ведь для мира жив всего один. Только Клайв и Ашур в курсе гибели последнего бога.

— Я — Ифрат, бог игр и веселья, — улыбается Ирай, и на мгновение лицо скрывается маской шута. — Про меня часто придумывали байки, не верьте ни одному слову из сказок и легенд. Я на самом деле хороший бог. Но зовите все равно Ираем.

— О! Ничего себе! Я тоже хочу стать богиней! — вдруг произносит Клогги. — Будем вместе бороться!

— С кем?

— Не знаю. С врагами. У нас же есть враги?

— Очень надеюсь, что нет. Но у вас есть шанс побывать в совсем новых приключениях, если станете достаточно сильными и умными. Возможно, когда-нибудь и вы окажетесь на берегу озера с черными водами, но к этому стоит подойти серьезно. А теперь пойдемте в ваш новый дом.

Ирай ведет взятых под опеку детей, а вот место дома еще предстоит выбрать, как и построить само жилище. Однако божественность дает в таких вещах большие преимущества. Еще нужно будет оградить озеро Мигсумнур и другие реликтовые места бывшего Домена Богов от посягательств кого-либо. Поэтому первый дом скорее всего будет где-то здесь.