Глава IX


Я встретила Алекса Можорна сразу после того, как мне стукнуло пятнадцать. Это было перед тем, как он закончил школу. Он семнадцатилетний юноша, играющий левого защитника в определённый момент в начальной школе, а я была второкурсницей. Честная студентка, книжный червь, хорошая девочка — вот все термины, которыми можно было тогда описать меня. Я была застенчивой и держалась сама по себе, у меня было немного друзей. Я делала домашнюю работу и соблюдала все правила. Но по каким-то причинам Алекс заметил меня. Когда он счёл меня достойной своего внимания, ну, я просто с возбуждением на него запала. Мы начали встречаться, он брал меня на вечеринки, мы тусовались со всеми его друзьями.

Он был моим первым парнем, моей первой любовью, моим первым поцелуем, моим первым всем. Когда мне было шестнадцать, я застала его, раздевающим какую-то потаскуху из местного колледжа в задней комнате у Руди, и он стал моим первым разочарованием.

Мы часто виделись с тех пор, в основном благодаря тому, что вращались в одних и тех же кругах. Хотя каждый раз мы оставались в противоположных углах комнаты. Видеть его было тяжело. Говорить с ним было ещё тяжелее. Обнаружить, что он бы врал о чем-нибудь ещё? Довольно опустошительно.

Но было ли этого достаточно? Конечно, нет. Судьба, казалось, играла со мной, потому что мы должны были встретиться с ним снова, позже вечером.

После ещё некоторого времени в спорах и никаких извинений за прошлые грехи, он, наконец, согласился представить нас людям, которых он знал. Мы договорились встретиться с ним в парке за бильярдной в девять.

Другого выбора не было.


* * *

— Расскажи мне больше, — попросил Кайл, сидя рядом со мной на траве. Мы покинули бильярдную, захватили содовую и сэндвичи из магазина в городе и уселись под большой сосной позади здания.

— Что ты хочешь знать?

— Расскажи, как это было, вырасти здесь, — он перевёл немного печальный взгляд от неба на моё лицо. — Свободной.

— Как насчёт беседы, которая не включает в себя только мои рассказы? Ты можешь спрашивать меня, а потом я буду задавать вопрос тебе.

— Мне?

Он выглядел удивлённым, а затем обеспокоенным.

Я отвела взгляд.

— Я хочу знать, как ты рос.

Похоже, это ужаснуло его.

— Зачем? Я рассказал тебе, насколько ужасное это было место.

— Потому что…

Он нахмурился и сложил руки. Выражение его лица изменилось, на самом деле не злое, больше расстроенное.

— Мой мир не был симпатичным. Он был тёмным, громким и наполненным болью. Я не понимаю, почему ты спрашиваешь.

— Это то, что делают люди. Знаешь, когда они… интересуются.

— Интересуются?

— Я хочу знать о твоём прошлом. Это делает тебя тем, кто ты есть.

Он сердито поджал губы и вскочил на ноги.

— Это не делает меня тем, кто я есть. Это место ничего не имеет общего с тем, кто я. Сью поклялась мне.

Я позволила бутерброду с индейкой упасть на траву и поднялась на ноги. Схватив его руки, я сказала:

— Ты не понял меня. Я не имела в виду ничего плохого. — Я опустилась снова на землю и потянула его за собой. — Всё, что делали в Деназен, всё, через что они заставили тебя пройти, сделало тебя сильным. Ты вышел оттуда цельным. Ты — не пускающий слюни зомби или свихнувшийся маньяк с мачете. Держу пари, это намного больше, чем другие могут сказать.

Что-то мерцало в его голубых глазах. Печаль и, может быть, маленькая искорка надежды. Я умирала отчасти от мысли о нём, закрытом от остального мира.

— Я не могу скучать по тому, чего никогда не имел. Но теперь, когда я знаю… — Он поднёс руку к моему лицу и позволил ей опуститься по моей шее под футболку к голой ключице. Отведя взгляд, он произнёс: — Пожалуйста, не спрашивай снова меня о том месте. Я не хочу, чтобы ты знала, на что похожа была моя прежняя жизнь.

Я могла бы поспорить. Чёрт, я спорила обо всем. Но муки в его голосе заставляли меня страдать. Мне нужно знать, что они делали с ним, с мамой, но я не могла выдержать его боли.

Откинувшись на дерево, я наклонила голову так, что теперь она лежала на его плече.

Я начала рассказывать ему о первом случае, когда я сделала что-то глупое, чтобы привлечь внимание отца.

— Прошло не слишком много времени после того, как отец стал задерживаться на работе в Деназен, и я ощущала себя своего рода забытой. — Я вздохнула и укусила свой бутерброд. — Он отдалился и охладел, иногда он был прямолинеен. Я не понимала. Некоторое время я думала, что дело во мне. Что я разочаровала его чем-то… Это была моя блестящая идея — скатиться вниз по лестнице в пластиковых санках, показать ему, насколько очевидно смелой я была, и это бы всё исправило. Мне было восемь, и закончилось всё поломанной правой рукой.

— Он подумал, что ты была смелой?

Я засмеялась.

— Он подумал много красочных эпитетов, но смелость не была одним из них.

Кайл играл с прядью моих волос. Он накручивал её на указательный палец, распутывал её, а затем снова накручивал.

— Так ты, должно быть, близка с ним?

— Я бы не сказала, что близка, «нормально» — более подходящее слово. Он ходил на работу, возвращался домой и спрашивал меня, чему я научилась в школе. Я делала домашнюю работу и смотрела с ним телевизор. — Я пожала плечами. — Нормальная фигня. Но всегда был этот… барьер… между нами.

Я вытащила кусок индейки из бутерброда и затолкала её в рот. Она была сухая и на вкус как резина. Переработанная. Совсем не настоящая.

— Как будто он держал дистанцию нарочно. Я привыкла думать, что это было потому, что я очень похожа на маму, но думаю, теперь я знаю, что это было не так… — Я вздохнула. — Когда я начала тусоваться с Алексом и его дружками, влипая во всё больше и больше проблем, я думала, что наверняка у него будет какая-нибудь реакция.

— А её не было?

Я откусила ещё индейки из бутерброда, но на этот раз, вместо того, чтобы её съесть, я её бросила на лужайку. Голубь сразу же спикировал на неё и утащил.

— Нет. Конечно, он вопил и кричал, но это всё было пустое. Можно сказать. Он на самом деле был не в теме. Будто делал это, потому что этого все ожидали.

Кайл обдумывал это с минуту, а затем нахмурился.

— Давай больше не будем говорить о нем. Расскажи что-нибудь ещё. Секрет, который никто не знает.

Секрет, который никто не знает. У меня был один, и он менял правила игры, но со времён Алекса доверие не приходило так легко. Хотя с Кайлом мысль о том, чтобы разделить самую глубокую и самую тёмную часть себя, казалась захватывающей и не ужасающей.

Но я всё ещё не смогла бы подобрать слова. Не сейчас, в любом случае. Я перестала разбирать свой сэндвич и передвинула руку Кайла себе на колени. Перевернув её, я вытягивала травинки из земли одну за другой и наблюдала, как они расщепляются на его ладони. Остатки застывали на несколько секунд, а затем развевались ветром. Каждые несколько кусочков я останавливалась и вырисовывала круги по его ладони.

Спустя немного времени Кайл прочистил горло.

— Школа. Расскажи мне про школу.

Я моргнула.

— Ты серьёзно?

— Сью обычно мне рассказывала о месте, где люди моего возраста собирались, чтобы учиться. Это всегда меня зачаровывало. — Он улыбнулся. — Что было твоим любимым?

Я криво усмехнулась.

— Ну, это занятие называлось «остаться после уроков»…

— Мне он не нравится, — сказал Кайл, когда мы уселись на траву на лужайке позади заведения Руди, ожидая Алекса. — Мне не нравится, как он на тебя смотрит.

— Да? Ну, я тоже не являюсь его фанаткой, но он может быть способен помочь нам. Доверься мне, если я могу вытерпеть находиться с ним в одной комнате некоторое время, то и ты сможешь.

— Расскажи, почему он тебе не нравится.

— Это в прошлом.

Я пожала плечами и хотела шлёпнуть себя за сжимающее чувство, грызущее меня изнутри.

Кайл смотрел на меня. Как будто он видел сквозь меня. Заглядывал сквозь всю фигню прямо в мою голову. В моё сердце.

Он начал подниматься, но я его остановила.

— Мы встречались. Он изменил мне.

— Встречались, — повторил он. — Типа тусовались, да? Он заставлял тебя чувствовать себя особенной?

В такие моменты, как этот, мне трудно было смотреть на Кайла, как на кого-то опасного и способного на убийство. Он таким был, я могла увидеть это иногда в его глазах, но он был настолько больше этого. Кем-то невинным.

— Время от времени, да, он заставлял меня чувствовать себя особенной. Но однажды перестал.

Кайл выглядел смущённым.

— Тогда почему ты не дала мне коснуться его? Он сделал что-то неправильно, не так ли? Он сделал тебе больно?

Я была последним человеком, который должен объяснять кому-либо, что такое правильно и неправильно.

— Он причинил мне боль, но люди иногда делают больно друг другу. Это часть жизни.

Кайл кивнул в подтверждении.

— А когда они делают плохие вещи, они должны быть наказаны.

Я застонала.

— То, чему они учили тебя в Деназене, было неверно, Кайл. В мире много уровней неправильного. Так много различных уровней.

— Зачем?

— Зачем? Что зачем?

— Зачем делать это так запутанно? Есть правильно и неправильно. Зачем нужны разные… уровни?

Голова начинала кружиться.

— Потому что это так. Ты же не приравняешь убийцу и вора в магазине. Ты не осудишь мошенника на то же наказание, как, скажем, насильника. Некоторое неправильное хуже остального.

— Это не имеет смысла, — прошипел он, сжав кулаки. — Неправильное есть неправильное. Ты соблюдаешь правила или будешь наказан. Зачем нужно всё так запутывать?

— Потому что это сложнее.

— Снова это слово. Сложно. Ты слишком часто его используешь.

Я смотрела ему прямо в глаза.

— Убивать людей неправильно. Не тебе или Деназену решать, кто живёт, а кто умирает.

— Кому тогда решать?

Я пожала плечами.

— Правительству и законодателям, но смысл в том, чтобы редко наказанием преступникам была смерть.

Он казался удивлённым.

— Тогда как их наказывают?

— Преступники предстают перед судом, и судья с присяжными слушают дело. Если они виновны, их заключают в тюрьму.

— Заключают в тюрьму?

— Ну, знаешь, запирают.

Понимание проскользнуло по его лицу, за ним последовало что-то ещё, что-то похожее на печаль.

— Теперь я понимаю.

Я чувствовала, что он понял всё ещё не до конца, но у меня не было времени это проверить, потому что пришёл Алекс. Он приближался с другой стороны лужайки, раскачивая руками по бокам. Его глаза прыгали от Кайла ко мне, губы свернулись в злую усмешку.

— Я что-то прервал?

Я проигнорировала вспышку ревности и поднялась на ноги.

— Где эти люди?

— Они не приходят к нам, мы пойдём к ним.

— Куда?

Алекс повёл плечами.

— Местоположение каждый день меняется по причинам безопасности. Сегодня вечером они в старом заброшенном складе за городом. Мы можем взять мою машину.

Не дожидаясь ответа, он повернулся и пошёл.

Я поспешила его догнать, Кайл рядом.

— Погоди, местоположение чего конкретно?

Он замедлил темп, но не остановился. Усмехнувшись через плечо, он подмигнул и сказал:

— Вечеринки, конечно.

Снаружи склад выглядел пустым. Народу, собирающегося перед ним, не было. Никаких моргающих огней или пульсирующих басов. Только жуткая тишина. Когда правильность выбора места была подвергнута сомнению, Алекс только махнул рукой и выпрыгнул из автомобиля.

Мы прошли к дальней стене, где обнаружились двое крепких парней, стоящих у единственной металлической двери. Алекс повернулся ко мне, когда мы подошли ближе. Он улыбался, как паренёк, который только что украл последнее печенье.

— Вот и охрана. — Он склонил голову в сторону двух мужчин. — Парень справа может определить, Шестёрка ты или нет. Нет генетической аномалии — нет входа.

У меня отпала челюсть, и по спине пробежал холодок.

— Ты говоришь, что они позволят мне пройти только в том случае, если у меня есть способности?

Неожиданный и заранее провальный поворот событий.

Алекс расслабился и принялся хрустеть суставами. Наклоняясь, он обнажил зубы.

— Я знаю, это чуждое понятие для тебя, но выбора у тебя нет. — И, не дожидаясь ответа, он повернулся к мужчинам. — Здорово, мальчики.

Вышибалы повернулись.

— Вот дерьмо, — прошептала я.

Пытаясь прикрыть ужас на лице, который, я знала, там отразился, я протолкнулась мимо Алекса. Мне нужно было взять контроль над ситуацией в свои руки до того, как стало слишком поздно. Если не это, то пришлось бы всерьёз объясняться. Встав между двумя мужчинами, я сладко улыбнулась и поместила руки на бедра. Это сделало две вещи. Подчеркнуло мою стройную талию и ещё позволило мне зацепиться большими пальцами за ткань футболки, сильнее её натянув. Я должна сделать так, чтобы выглядело всё хорошо, и тогда бы никто ничего не заподозрил.

— Итак, они заставляют вас стоять тут в одиночестве всю ночь?

Старший из них зажал мост своего носа и закрыл глаза, но младший из охранников улыбнулся мне в ответ. Бинго. Он оперся на дверь, вытянул руку и едва уловимо изогнул мышцы.

— У нас бывает часовой перерыв среди ночи.

Я наклонила голову к двери.

— Часа достаточно, чтобы найти какую-нибудь проблему. Если ты меня впустишь, я тебя подожду. Спорим, мы сможем найти тихий уголок, чтобы узнать друг друга немного получше.

Его улыбка переросла в напряжённую усмешку, и он открыл дверь, жестом пропуская меня, Алекса и Кайла внутрь.

Когда мы вошли, Алекс ухмыльнулся, качая головой.

— Ты единственная девушка-не-Шестёрка, известная мне, которая смогла профлиртовать себе путь в подобное место.

Я толкнула дверь, Кайл шёл рядом. Один раз Алекс попытался оттолкнуть его плечом, но единственный взгляд Кайла и тонкий намёк на снятие перчатки, и Алекс потащился сзади. Я подвела нас к пустому столу в дальнем углу комнаты, где было меньше людей. Кайл нервничал по поводу толпы, и я надеялась, что это позволит ему расслабиться.

Толстые бархатные лоскутки ониксовой ткани покрывали стены, а огни стробоскопа танцевали по ним, скользя по краям перед тем, как штурмовать потолок всеми цветами радуги. Вокруг нижнего этажа комнаты было установлено несколько временных барных стоек, за каждой из которых обслуживали по красивой и грудастой блондинке. Верхний этаж был занят телами, толкающимися и мечущимися в ритме техно, ревущем из хорошо спрятанных динамиков. Звуковая система, так же, как и акустика, была фантастической.

— Итак, что это такое? — спросила я, наклонившись к Алексу ближе, чем мне бы понравилось, но так, чтобы он меня услышал. Я ничего не могла поделать с ощущением его ноги, прижатой к моей. Каким-то образом я оказалась между ним и Кайлом.

— Это то, где у Шестёрок вечеринка. Они приходят сюда отовсюду. Если ты думала, что шум на реке был диким, то ты ничего ещё не видела.

Я хотела по нему шлёпнуть.

— Идиот, я поняла, что это вечеринка. То, чего я не поняла, это почему только для Шестёрок? И раз уж мы об этом, почему их называют Шестёрками?

— Потому что Стен Ли[7] уже имеет патент на мутантов? — хихикнул Алекс, откинувшись назад. — Генетическая аномалия, которая проявляется в шестой хромосоме. Не фантастически близко к источнику, но правильно.

После недолгого изучения комнаты, он потеребил меня за плечо и указал наверх. Я запрокинула у потолку голову вовремя, чтобы увидеть тоненькую девочку в синем кожаном бюстье и реально клёвых ботинках, которая перевернула большую коробку. Подобно серебряному снегу, миллион конфетти металлического цвета посыпались сверху на толпу. Взмахом запястья девочки конфетти остановили своё движение и принялись кружить и трепетать над танцполом, двигаясь в такт. Это было красиво.

Громкий взрыв оторвал моё внимание от танцующего конфетти. Коренастый парень без рубашки стоял у входа с руками, поднятыми высоко над головой, искры сыпались из каждого его кончика пальца, а молоденькая девчонка, которая выглядела лет на двенадцать, не больше, наблюдала за этим, широко усмехаясь. Потрепетав над её головой с течение нескольких секунд, искры дёрнулись и запрыгали, пока не сформировали слово. Эмбер — Янтарь.

Перед нашим столом пара остановилась на достаточно долгое время, чтобы страстно поцеловаться. Девочка выглядела знакомой, я была уверена, что она из моего прошлогоднего класса по английскому и математике. Когда их губы соприкоснулись, воздух зашипел, посылая клубы дыма вверх.

— Ого, — всё, что я могла произнести, когда они растворились в толпе. Алекс усмехнулся слишком знакомо, и я повторяла себе, что не скучала по этому. Ниже его губы Фред, жёлтый смайлик, казалось, подмигнул. Я потрясла головой, чтобы прогнать эту глупость. Никоим образом я не попадусь на это снова. — Так они здесь свободны быть самими собою.

— Точно. Никому не нужно прятаться.

— Разве это не опасно? Я имею в виду, люди вроде отца и Деназен всегда близко. Умно ли собирать всех этих Шестёрок в одном месте? Что произойдёт, если будет совершён набег или что-то в этом роде?

— Набег? Думаю, тебе пора завязывать с телевизором, Дэз, — хихикнул он. — Кроме того, я же говорил, что местоположение всё время меняется. Плюс, нам нечего бояться местной полиции, несколько Шестёрок стоят на стрёме.

— А как люди узнают, где это будет, если местоположение всегда меняется? Я предполагаю, что это не массовая рассылка…

Он улыбнулся.

— Крейгслист[8].

— А?

— Каждый день кто-нибудь публикует объявление о чем-либо под разделом обучения. Когда Шестёрки звонят по номеру, указанному в объявлении, им задают вопрос. Если ответ верный, они получают другой номер телефона.

— Это… как охота на мусор[9]?

Алекс улыбнулся.

— Точняк.

— Разве кто-нибудь не может выяснить ответ?

Он покачал головой.

— Неа. Вряд ли. Обычно это что-то глупое и несвязное. Что-то, что знал бы только один из нас. Первый раз ты должна знать кого-нибудь, чтобы получить верный ответ. Что-нибудь, что произошло на предыдущей вечеринке, или тебе могут дать имя и спросить, какой у него четыре-один-один.

— Четыре-один-один?

— Если ты знаешь четыре-один-один Шестёрок, ты знаешь их дар. Их способность.

— Ну, а что по поводу Деназен? Вы не думаете, что они могут найти вас и без объявления?

— Ты видела это здание снаружи. У тебя возникла мысль, что здесь нечто большее, чем заброшенное здание?

— Ну да, а как так выходит?

Алекс пожал плечами.

— Шестёрки, — сказал он и подмигнул. Бросив взгляд на свои часы, он вздохнул. — У нас есть немного времени, пока она не пришла. — Протянув руку, он кивнул на танцпол. — Потанцуем?

В комнате было шумно. Конечно, я расслышала его неправильно.

— Ты ведь несерьёзно приглашаешь меня на танец?

Он соскользнул со своего стула и встал. Рукав его темной футболки приподнялся, открывая маленький кусочек татуировки, спрятанной внутри. Китайский символ свободы. Помню, я спросила его, почему свобода. Он сказал, что ему нравится символ. Ещё одна вещь, о которой он мне врал.

— Это просто танец, какой от него может быть вред?

Я думала об этом. Музыка качала и электризовала воздух. На полу тела качались и тряслись, теряясь в ритме. Будет ли больно провести несколько минут нормально? Я вспомнила способ, которым наши тела двигались вместе. Даже после всего этого времени воспоминания принесли пот на мою кожу и поток тепла, несущийся по моим конечностям. Я встала со стула, коротко ему кивнув.

— Ты прав, чем может навредить один маленький танец?

Его улыбка только становилась шире.

— Точняк.

— Что скажешь, Кайл? Хочешь потанцевать свой первый танец со мной?

Кайл перевёл взгляд от меня на танцпол. Он был заполнен, но я уже присмотрела довольно пустой маленький уголок с краю. Там было бы безопасно. Он, должно быть, тоже это увидел, потому что улыбнулся и встал. Боковым зрением я увидела, как он усмехнулся в сторону Алекса типично мужской улыбкой, говорящей «ха-ха-ха, она выбрала меня, а не тебя». Мы оставили Алекса сидеть в одиночестве за столом с кислым выражением лица.

Я сцепила свои пальцы с пальцами Кайла и повела его на край танцпола. Наклонившись ближе, я прошептала:

— Не пойми неправильно, но ты же знаешь, как танцевать, да?

Он не ответил. Лишь хитро улыбнулся и взял обе мои руки, притянув меня ближе, как только заиграли медленные ритмичные аккорды новой песни. Приближая меня и отдаляя, Кайл двигался по полу с уверенностью и умением. Что касается его роста, то он идеально подходил мне. Мне не приходилось вставать на цыпочки, но я все равно немного поднимала голову. Музыка стучала в мозгу, заполняя собой каждый миллиметр пространства, а мои глаза… Ну, они ни на чем не фокусировались, кроме Кайла и того, как он двигался на маленьком кусочке танцпола.

Его глаза искрились, а волосы порхали по лицу, и в этот момент он выглядел как нормальный парень. Затейливые вращения и изящные наклоны — и мы двигались по танцполу. На долю секунды я запаниковала, уверенная, что мы вот-вот столкнёмся с кем-нибудь, но при повторном взгляде я поняла, что толпа расступается, формируя круг вокруг нас. Они наблюдали, некоторые подбадривали, некоторые аплодировали. Кайл, воспользовавшись дополнительным местом, раскрутил меня далеко от себя, исполнив ногами какой-то сложный приём, перед тем, как выполнить экстравагантную поддержку, заканчивающуюся моим глубоким прогибом, который меня дезориентировал и оставил с головокружением. Он держал меня трепетно.

Очень трепетно.

Толпа взорвалась хором восклицаний и криков, а я не могла стереть улыбки с лица. Я взяла его за руку и повела его в сторону, потому что толпа снова занимала танцпол.

— Это было потрясающе! Где ты научился так танцевать?

Его глаза смотрели в мои, напряжённо и решительно. Он не хмурился, но его выражение лица было предельно серьёзным.

— Это было хорошо?

Я сжала его руку.

— Хорошо? Да это было…

И тут, как будто кто-то приглушил свет, всё отошло на второй план. Музыка, толпа — всё пропало. Единственный, кто не исчез, единственный, кто остался, это Кайл. Острая линия его щёк, угловатый силуэт подбородка, дополненный нервными подёргиваниями, сейчас были в сантиметрах от меня. Его губы, сжатые в тонкую полоску, будто он ждал моего осуждения, выглядели мягкими и приглашающими. Как легко бы было чуть потянуться вперёд, нас разделяли считанные сантиметры.

Я решилась это сделать, и тут большая рука хлопнула меня по плечу.

— Вот дерьмо! — Я подпрыгнула вперёд, почти толкая Кайла на крупного мужчину с ирокезом.

— Она готова вас принять, — сказал Алекс, скрестив руки. Он выглядел недовольным. Хорошо. Я главным образом танцевала с Кайлом, чтобы вывести его, но теперь… Всё изменилось.

Мы следовали за Алексом через толпу и вверх по лестнице на второй этаж. За ещё один бар и направо, там была единственная дверь. Алекс постучал три раза, а затем повернул ручку. Дверь открылась со зловещим скрипом.

— Итак, Алекс сказал мне, что вы ищете нашей помощи, — произнёс голос с другого конца комнаты. В углу в простом красном кресле, единственном предмете в комнате, сидела маленькая старая леди. Сморщенная, ссутуленная и полностью неуместная, она казалась типичной бабулькой, укомплектованной халатом в цветочек и голубоватыми волосами. Но взгляд её глаз был далёк от типичного. Что-то подсказывало мне, что бабулька могла выстоять несколько раундов с моим отцом и не вспотеть.

Дверь закрылась позади меня.

— Нет, технически мы ищем Рипера.

Глаза старушки сузились.

— Прикуси язык, дитя.

Я улыбнулась и раскланялась.

— Только этим и занимаюсь.

— Дэз…

Женщина взмахнула рукой, чтобы остановить его.

— Всё в порядке, Алекс. Это меня забавляет.

В другом конце комнаты была дверь с двумя мускулистыми парнями, стоящими с каменными лицами перед ней. Старушка дважды щёлкнула пальцами, и парень справа исчез за дверью. Спустя несколько мгновений он появился с пластиковой чашкой, наполненной красной жидкостью. Она взяла стакан и бесцеремонно махнула, когда подносила его к губам. Мне пришлось сдерживать хихиканье от вида этого качка, пытающегося угодить старушке. Очевидно, она имела серьёзное влияние на этих людей.

— Так вы типа Дон-Бабуля мафии Шестёрок?

Она закудахтала, открыв рот и показывая несколько недостающих зубов.

— Вроде того.

Прошло несколько мгновений тишины. Я решила начать.

— Так как я не знаю, каков тут мой временной лимит, позвольте мне расставить все точки. Мой отец — говнюк, возглавляющий Деназен. Нам сказали, что этот чувак, Риппер, своего рода Йода у Шестёрок. Мою маму продолжают удерживать в Деназене. А так как этот Риппер — единственный, кто когда-либо выбирался оттуда живым, мне нужна его помощь, чтобы войти туда, спасти её и выйти оттуда.

Вот. Коротко, ласково и по делу.

Старушка закудахтала.

— Не много ли ты просишь?

— Эй, мечта должна быть большой, — сказала я.

Она повернулась к Кайлу.

— Если ты сам себя освободил от оков Деназена, почему ты всё ещё здесь? Конечно, ты знаешь, что Кросс не откажется от тебя?

— Кросс упорный, — подтвердил Кайл. Рядом со мной он расправил плечи и взял меня за руку. — Но я остаюсь с Дэз.

Парень, который свалился на набережной к моим ногам, Шестёрка, который пытался убить меня, и который настолько больше всего этого сейчас, я не знала, когда это произошло или как, но так случилось.

— Я собираюсь забрать маму и не собираюсь позволить ему снова заполучить Кайла.

Она затихла на несколько минут, видимо, потерявшись в мыслях.

— Я помогу вам, — наконец, ответила она.

Но моя радость была недолгой.

— Но, конечно, мне нужно, чтобы вы сделали кое-что для меня.

Вот это шок.

Здесь был подвох.

Всегда есть чёртов подвох.

— Чего вы хотите? Потому что если вы попросите меня достать вам золотую рубку, сделка отменяется.

— Деназен был бельмом на глазу Шестёрок долгое время. Я уверена, ты можешь сделать вывод, что мы пытались найти способ отыграться.

Сделать вывод я не могла, но, конечно, плевать.

— Ладно…

— То, чего нам не достаёт, это определённой информации.

— Что за информация?

— Существует основная база данных с именами всех Шестёрок, которые в настоящее время в плену у Деназен. Мне нужна эта информация.

Безмолвие. Не было слов, которые бы я придумала ответить на такое предложение. Каким образом, черт побери, эта женщина ожидала, я проберусь в Деназен, более того, заставлю их позволить мне скопировать их секретные файлы?

— Вы под кайфом?

— Ты просила нас о помощи. Я назвала свою цену. — Сжав свою трость, она поднялась. — У моего предложения нет срока годности. Думаю, это справедливый обмен. Дай мне информацию, в которой мы нуждаемся, и я помогу тебе найти Рипера, так ты сможешь освободить свою мать.

Она замерла у двери.

— А ещё я предложу вам бонус. Если ты дашь мне информацию, которую я ищу, я окажу Кайлу помощь, которая ему нужна, чтобы контролировать свой дар.


Загрузка...