Приключения капрала Шницеля

Глава Одиннадцатая. В которой есть Злые Космические Роботы

Апрель 2183

Пётр Борисович Михайлович сидел в адмиральском кресле на командном мостике крейсера "Киев", флагмана шестьдесят третьей разведывательной флотилии, и боролся со внутренним желанием грязно выругаться. Ударная группировка носителя "Ломоносов", собранная по принципу "с миру по нитке", но всё же более чем штатно укомплектованная (Прим. автора: эволюция ударной авианесущей группировки США 21-го века, состоит из эскадренного носителя, крейсерской флотилии прикрытия, обычно 6 кораблей, и 4–6 эскортных флотилий состоящих из крейсера и 3–5 фрегатов; в мире масс-эффекта играет вторичную роль после более мощных артиллерийских эскадр построенных вокруг линкоров), получила задание найти и уничтожить точки вторжения гетов в скоплении Армстронга. Операция началась около недели назад, и первая стадия прошла как по маслу.

Эскадра под командованием вице-адмирала Медведева заняла позицию в системе безымянного красного карлика, на орбите которого протеане непонятно зачем установили масс-реле, обслуживающий скопление. Пары фрегатов были отправлены к системам Вамщи, Касбина, Антибара и Гагарина, где уязвлённая инцидентом на Иден Прайм разведка Альянса засекла аномалии. В трёх системах, десантные команды успешно зачистили небольшие заставы гетов, а на орбите Раингри, третьей планеты Гагарина, корабли Михайловича успели спасти научную станцию.

Фрегаты "Халкин Гол" и "Нева" засекли гетский крейсер, безалаберно висящий на орбите в окружении малых кораблей. Коммандер Гордеева, командовавшая "Невой" не медля запросила подмогу и приняла решение атаковать превосходящие силы противника и, полагаясь на преимущество в маневренности, связать их боем до подхода основных сил шестьдесят третьей флотилии. Её действия решили судьбу учёных, прятавшихся вместе с мусорщиками на поверхности — выйдя из сверх-светового пузыря в опасной близости к атмосфере, пара рейдеров чуть-ли не нос к носу столкнулась с дропшипами гетов и разнесла их на атомы главным калибром. Несмотря на неожиданность, синтетики не сплоховали и спустя лишь несколько секунд контратаковали.

Вражеский крейсер, объятый "праведной местью", открыл артиллерийский огонь с высокой орбиты, не давая человеческим кораблям набрать высоту и получить дополнительный объем маневра. Также, коллективный разум направил всю оставшуюся в строю авиацию на перехват наглых органиков. Если бы время подлёта гетских истребителей оказалось на каких-то три минуты меньшим, то Гордеева вряд ли бы отделалась перегретыми лазерными батареями и "подпорченной шкурой" "Халкин Гола" — пусть болванки осевого акселератора противника и палили в молоко, но импульсные батареи малых кораблей плевать хотели на кинетические щиты, перегружая целые сектора с пары очередей. К счастью "Киев" с фрегатами "Гонконг" и "Мидуэй" на всех парах шумно ворвался в систему, а гет, оценив резко изменившееся соотношение сил, нырнул к атмосфере, дав шанс преследуемым вырваться из гравитационного колодца, подобрал "креветок", огрызнулся в последний раз башнями ПКО, и спешно ретировался.

Проблемы начались позже. Астрогаторы смогли вычислить куда сбежал космический злодей — в систему Гриссома, флотилия Михайловича рванулась было в погоню по горячим следам и… Тут же спряталась в тени одного из астероидов внешнего пояса, срочно вызвав основные силы. На стационарной орбите в точке Лагранжа между крупным спутником под названием Солкрум и его родителем, Нонтабаном (ярко-фиолетовым газовым гигантом, чуть крупнее и заметно тяжелее Юпитера), гордым орлом висела орбитальная станция явно оборонительного назначения в компании с парой дюжин гетских кораблей различных типов.

Ломоносов с эскадрой вышел из сверх-света менее суток спустя, заняв позицию близ одинокого планетоида на задворках системы, значительно выше эклиптики. Тем временем, предупреждённые геты собрали к Солкруму наличные силы, а затаившиеся разведчики их подсчитали. Орбитальную крепость поддерживали восемь крейсеров и двадцать четыре фрегата. Ещё два десятка кораблей были транспортниками и строителями и, по всем показателям, не несли на борту ничего серьёзнее орудий противокосмической обороны. Так же, среди голых раскалённых камней на поверхности луны, прямо под стационарной платформой, синтетики успели выстроить целый индустриальный комплекс… Что делало более понятным низкий уровень их активности в других системах — злодеи решили для начала основательно окопаться.

Противостоящие роботам силы людей состояли собственно из эскадренного носителя, одиннадцати крейсеров, двадцати фрегатов. авиационная группировка включала основные многоцелевые истребители альянса, Ф-61 "Трезубцы", а так же крылья перехватчиков С-Икс 3 и штурмовиков Су-200. Последние были опытной партией кораблей, которые концерны Евразийского Союза лоббировали для принятия в строй. Адмирал Медведев, подсчитав преимущество в тоннаже и числе малых кораблей решил навязать синтетикам генеральное сражение по всем правилам военного искусства… К несчастью, оказалось что гетам эти правила не знакомы.

Доктрина Альянса предписывала превосходящим силам охват противника в трёх измерениях, артподготовку против стационарных узлов обороны, торпедный удар малой авиацией, и добивание крейсерами на ближней дистанции со множественных направлений. Теоретически, орбитальная крепость — это неподвижная мишень, попасть в которую, легко решаемая задача даже с нескольких световых секунд. Практически же, геты установили завесу из анти-баллистических ракет, выпущенных из наземных шахт, что установленными на боеголовках сингулярностями нарушали все вычисления людей. Командующий эскадрой, впрочем, не сильно расстроился и отправил в атаку две волны штурмовиков с истребительным прикрытием. Геты выпустили навстречу одну группу, собрав вместе всю наличную истребительную авиацию с крейсеров и фрегатов, и всё равно уступая в числе атакующим эскадрильям первого отряда один к двум.

Два боевых порядка сошлись на контркурсах и открыли огонь. Первые несколько секунд царил полный хаос, но человеческое командование вскоре осознало глубину своей ошибки. Пилоты людей привыкли иметь дело с органиками и дронами, но не с разумными машинами. Пушечные очереди истребителей Альянса прошили пустой космос, вместо ушедших в дикие маневры "креветок", а ответные струи импульсных орудий беспощадно прошлись по лицевым проекциям, перегружая щиты и ломая броне-панели. Управляемые ракеты ПКО с перехватчиков помогли немного сравнять счёт, но их было не так и много, а секунды спустя, синтетики почти синхронно выполнили невозможные из-за перегрузок для их противников кульбиты, развернулись нацелившись в хвостовые мёртвые зоны ошеломлённым пилотам и, активно сокращая разницу в скоростях кормовыми дюзами, превратили бой в избиение.

Побледневший на мостике "Ломоносова" командующий группировкой малых кораблей, капитан Накамура, не дожидаясь одобрения вице-адмирала, скомандовал отбой миссии и приказал второй волне прикрывать отступление первой. Истребители гетов пустились в погоню за отступающими органиками, продолжая собирать кровавую жатву. Объединённые в командную сеть синтетики стали кошмарным противником — даже лучшим пилотам было мало что противопоставить зашкаливающей маневренности и точности врага.

Ситуация переломилась на расстоянии около одной световой секунды от Солкрума. Задержка сигнала наконец-то сделала связь с центральными серверами роботов бесполезной, а вычислительных мощностей локальной сети истребителей, на пару порядков меньших, чем у орбитальной крепости, не хватало, чтобы надёжно предсказывать действия органиков. Поединки с "креветками" стали всё больше напоминать учебные бои с автономными дронами, пусть и чертовски маневренными, но никак не не бессмысленные потуги против всевидящих "полубогов из машин". Так же, Медведев бросил в бой фрегаты прикрытия, в надежде покарать врага лазерами ПКО, от которых уворачиваться статистически невозможно. Искинты гетов просчитали изменившуюся динамику потерь и вышли из боя, отступив на подготовленные позиции, и дав возможность авиации людей перегруппироваться и зализать раны.

Раны были серьёзными. Около тридцати процентов малых кораблей первой волны и одиннадцать второй выбыли из строя. Больше половины потерь — безвозвратные, вместе с пилотами. Для сравнения, противник потерял менее восьми процентов машин. О прямом столкновении стоило забыть. В принципе, резервы имелись. Можно было бы одновременно напасть всеми наличествующими силами и буквально "завалить мясом" авиацию синтетиков, а потом сойтись "стенка на стенку" с крейсерами и фрегатами гетов, понадеявшись на преимущество в тоннаже, но… Победа в таком случае будет хуже пирровой, так как эскадру в практически полном составе придётся списывать в утиль, а размен крупного мобильного соединения на планетарную базу суть стратегический идиотизм. Да и нет гарантии, что крепость и ракетные шахты роботов не поднесут какой-либо особо гадкий сюрприз.

Командование и аналитики эскадры тщились найти решение. С одной стороны, ситуация была ничейной — как люди не могли успешно атаковать Солкрум, так и геты не имели возможности ни нанести контрудар, ни ослабить силы прикрытия базы. Но время играло в одни ворота за синтетиков. Подкрепления эскадре Медведева ждать было неоткуда — после Иден Прайма номерные флоты с их линкорами и носителями были привязаны политиками к стратегическим оборонным точкам, а практически весь свободный тоннаж был перенаправлен на местные патрули. Адмиралтейство и так доукомплектовало не до конца развёрнутую авианосную группировку "Ломоносова" временно переведя в подчинение Восьмого Флота разведывательные флотилии из Пятого. Количество свободных сил у Искинтов никто не знал, к тому же нельзя было исключить, например, развёртывание производства малой авиации на поверхности планеты.

Михайлович пораженцем никогда не был, но выхода не видел и он. Хорошо подготовленные оборонительные позиции в лоб не берутся. Недавняя битва должна была решиться с помощью бортовой авиации, да вот у железяк оказался неучтённый… винт на хитрый замысел Альянса. По хорошему, как гласила штабная мудрость, если под рукой нет линкора чтобы напрямую решить проблему, то нужна диверсия. Вот только как её организовать, думал контр-адмирал. Рота спецназа есть, входит в штат усиленного ударного механизированного батальона космодесантников на борту носителя, и это не считая отделений, приписанных к соединениям фрегатов. Способа же доставить диверсантов — нет. Высадиться на Солкрум можно только на теневой от Нонтабана стороне, растревожив при этом гетов. Пытаться проскользнуть через тысячи километров раскалённого ада под носом у предупреждённого врага — самоубийство. Вести наземную кампанию силами одного батальона — то же самое. Дропшип-невидимку учёные земли пока что не изобрели.

Командир флотилии замер, ухватившись за мысль. Эмоции всё же просочились через плотину самоконтроля и он сжал подлокотники. Невидимка… Корабль…

— Связь с "Ломоносовым" на мой терминал, срочно, — хищный прищур и злобная ухмылка не предвещали синтетикам ничего хорошего. Знакомые с командиром офицеры мостика проводили его взглядами, злорадно чувствуя, что месть за унижение близка.

Спустя несколько минут голограмма уставшего вице-адмирала возникла перед Михайловичем в каюте того. Офицеры ранее не служили вместе, но были знакомы и уже успели наладить достаточно доверительные отношения.

— Пётр Борисович, — начал старший по званию, — что у вас? — Дмитрий Сергеевич, есть способ накрутить хвосты синтетикам, но, боюсь, придётся обратиться за помощью к дип-корпусу. — Объясните пожалуйста — нахмурился командир эскадры. — не думаю, что речь идёт о посольстве к гетам. — По штату ударной группировке положен полный комплект специальных боеприпасов, включая "ранцевые", — контр-адмирал пальцами обозначил кавычки, — фугасы. — Их есть у нас, — кивнул начальник, тоже подумавший о диверсионной линии действий, — но так же есть проблема доставки. Думаете, штаб чего-то не учёл? — Да, "Нормандия". — "Нормандия"… — Медведев задумался на секунду. — Фрегат, который увели у вашей флотилии из-под носа и передали Спектру, Шепарду? — Так точно. Секретная, совместная с турианцами, разработка, — вздохнул Пётр. — Я тогда ещё в расстроенных чувствах заявился к нему на борт и чуть не поскандалил. Чему сейчас очень рад. — Рад? — Да, рад. Помните, месяц назад Шепард уничтожил крейсер синтетиков? — Было дело, — вспомнил Дмитрий Сергеевич. — Мне, правда, тогда не до новостей было. Можете себе представить, что такое формирование по сути нового соединения. Да и вас к нам буквально через пару дней прикомандировали. — Совершенно верно, — согласился подчинённый. — Дело в том, что Шепард всё-таки устроил мне экскурсию. На "Нормандии" установлена революционная "стелс"-система, опять же совместная с Палавеном разработка. Корабль проектировался для скрытного проникновения в опасные зоны и, в том числе, доставки диверсионных групп. А мартовские события показывают, что геты фрегат действительно не видят. — А ведь может сработать, — глаза вице-адмирала загорелись. — Сейчас же собираем совещание штаба, и, если в вашей идее нет слишком уж крупных подводных камней, то будем работать с Шепардами. Вот только на поклон к дип-корпусу идти, пожалуй, не стоит. — Товарищ адмирал? — удивился Михайлович. — Доверьтесь моему опыту, Пётр Борисович, — усмехнулся старший по званию, — куда быстрее, да и эффективнее, обратиться к вашему недавнему начальству, адмиралу Хакетту. Была у меня с ним не так давно интересная беседа.

Боевая тревога и срочный вылет из системы Феникса застали Александра врасплох. Но куда большим шоком оказалась летучка, устроенная Спектром для десантной группы. Морпех хорошо помнил квест из игры, где требовалось зачистить несколько локаций с гетами, чтобы получить координаты их основной базы, и также хорошо помнил, что не было там никаких флотов, ни чужих, ни Альянсовских. Не-бы-ло! Так что его трясло не меньше чем в тот страшный день, когда он обнаружил у склеенной в Банкоке по пьяной лавочке девушки не задокументированные запчасти под юбкой. К тому же душу грызла мысль, окрашенная в цвета паранойи и мании величия, не сам ли господин Сорокин вызвал расхождение с сюжетом?

Бывший ополченец научился не обращать внимание на мелкие сбои послезнания, но если вместо единственного дропщипа на целое скопление реальность тыкает мордой в укреплённый форпост врага, то поневоле приходится задуматься, а стоит ли и дальше делиться с Шепардом "откровениями от Ктулху"? И если, наоборот, молчать в тряпочку, не придёт ли экипажу "Нормандии" и Алексу Щитту лично откормленный полярный лис? Проклятый вариант не менее проклятого Гамлетовского вопроса, "быть или не быть." Хотелось выпить… А не торчать на средней палубе, протирая взглядом дно контейнера из-под давно доеденного рациона.

"Что бы сделал Минато," подумал капрал, вспомнив погибшего учителя. Ему порой сильно не хватало мудрого, спокойного как скала, но весёлого и доброго японца. Шепард и Рекс были выкованы из всё-таки несколько другой стали. "Минато бы поступил как настоящий самурай, мол, делай что должно, и будь что будет. Знать бы ещё, что должно."

— Лиара, — окликнул капрал удачно проходившую мимо синекожую девушку. — Алекс? — немного отвлечённо ответила та, — всё в порядке? — Ага, — не стал вдаваться в детали тот. — Что ты делаешь, когда не знаешь ответа на вопрос? — Как что? — удивилась учёная. — Книгу открываю, конечно. Справочник там, или научную работу. Извини, мне бежать надо. — Подруга улыбнулась и зашагала прочь, снова погрузившись в свои мысли. — Справочник, значит, — пробормотал капрал, снова созерцая пустую миску… и тут его осенило. Бросив мусор в утилизатор, морпех схватился за омник.

"То, во что ты веришь часто оказывается противоположным истинному пути," шептал он, перечитывая текст, "искажённое тенденциями отдавать предпочтение собственным мыслям и взглядам. Хорошо знай это и старайся действовать с прямотой в основах и держи правдивое Сердце как Путь. Проводи стратегию в действие широко, правильно и открыто. Тогда ты придёшь к всеобъемлющему видению вещей и, принимая пустоту как Путь, ты увидишь Путь в пустоте." (прим автора: Мусащи Миямото, Книга Пяти Колец) Меньше сомнений и больше действий — от Жнецов и проблем не спрячешься, всё равно найдут, так что встречать их всех капрал решил на максимально подготовленных позициях.

Спектр также в общих чертах описал команде коварный план действий на Солкруме. Десантная группа должна была отсидеться на борту, в то время как группа спецназа Альянса должна была скрытно доставить энное количество специальных боеприпасов на поверхность, скрытно проникнуть внутрь периметра гетов и заминировать отмеченные разведкой объекты. "Нормандия" использовалась всего лишь как средство внедрения и эвакуации.

Деталями Алан не поделился, ибо секретность, но ушлый капрал справедливо полагал, что практически полной информацией обладал корабельный интендант.

— Оля, Диего. Комо эстас? — Алекс спустился в ангар и по испански приветствовал старшину. — Комо ел бурро, — ответил Рамирес, затем крепко зажмурился, шумно вдохнул, выпустил воздух и повторил по английски — работаю как ишак, если бы ишаки умели читать и заполнять формы. — Настолько плохо? — Шутишь? Эта проклятая галактическая бюрократия и волуса с ума сведёт, — начал тираду в конец озверевший "завхоз", успевший уже раз десять проклясть своё согласие на предложение Шепарда. — Четыре часа до выхода из сверхсвета, и ты себе не представляешь сколько ещё надо сделать чтобы оформить передачу груза и людей. Тридцать рыл! Тут ещё чёртов Винт зависает и отказывается передать реквизицию Спектру на пятнадцать ядерных фугасов для визирования по сети. Только, Coño, на твёрдом носителе! Согласно циркуляру номер хрен знает сколько, мать его с бабушкой на вираже в сорок-пять гравитаций, ракетным залпом в дупло и главным калибром от "Килиманджаро" туда же, до некроза тканей. Мне, понимаешь ли, до сортира добежать некогда, не то что по этим улиточным лифтам шляться! — Помочь? — Спросил Щитт. — В формах я, что твой ишак, — покривил он несколько душой в приступе самосохранения, — но ноги размять мне не трудно. — И то хлеб, — вздохнул интендант, — держи планшетку. Вернёшься с командной палубы, сразу втыкай разъёмом в мой терминал. Не хочу больше даже видеть это бюрократическое извращение. Всё равно, как Егерь свой код поставит, инфа на аппаратном уровне заморозится и ничего не изменишь.

Шницель в очередной раз выпал в осадок, читая с помощью Винт-переводчика в медленно ползущем лифте документ, несомый на подпись к "достопочтимому галакту Алану Шепарду" и выполненный на обще-Тессианском, основном языке Асари. Пятнадцать компактных, надёжных термоядерных бомб с усиленным Элементом Ноль взрывателем, мощностью аккурат в шестьдесят килотонн… Как раз то, чего в игре не хватало на Вирмире. То, из-за чего должны были погибнуть Кайдан или Эшли… И чью смерть можно было попытаться предотвратить заменив одну маленькую асарийскую цифру пять на цифру шесть…

"Нормандия" вышла из сверх-светового "пузыря" по рассчитанному курсу, успешно спрятав сияние сдвинутых надругательством над физикой в ультра фиолетовый и рентгеновские области спектра фотонов за рыхлым, льдистым планетоидом, где вновь перегруппировались силы Альянса. Фрегат состыковался с "Ломоносовым" в кормовой бухте, аккурат между разгонных дюз, этаким поцелуем в зад, который за глаза почему-то именовали "адмиральским приветом." В виду критичности ситуации, Медведев решил опустить флотские церемонии, включая приглашение новоприбывшего капитана на флагман, и провёл штабное совещание по видео конференции. Джейн Шепард, по результатам оного, засела за расчёты с навигаторами и аналитиками эскадры, а вот сам Спектр на удивление остался не у дел.

Все функции Алана закончились, когда он личным кодом одобрил мозго-дробительный документ по передаче спец-боеприпасов на корабль, технически находящийся в подчинении Совета Цитадели, и он решил употребить неожиданно свалившееся на голову свободное время для знакомства с гостями корабля. Подобные мысли пришли одновременно в разные головы, и на грузовой палубе столпилась вся десантная группа, желающая посмотреть на спецназ альянса. А смотреть было на что.

Комплекс гетов занимал достаточно большую площадь, несколько квадратных километров. На планете земного типа одного фугаса подорванного в нескольких сотнях метров над поверхностью, пожалуй, хватило бы с лихвой для того, чтобы устроить локальный "экстерминатус" любому промышленному объекту. Но на Солкруме атмосферы нет. А платформы гетов куда устойчивее к вторичным эффектом ядерного взрыва, чем органики, так что штаб решил перестраховаться и компенсировать неопределённости в планировании тротиловым эквивалентом. В идеале было желательно установить мины непосредственно на территории базы, но командир спецназа на корню задавила принятие желательного за действительное. Гулять под активно сканирующими пространство башнями ПКО даже в оптимизированных под долгий режим невидимости снайперских "маск-халатах" было бы не слишком изощрённой формой самоубийства. Вместо этого, ротная О-3 (прим автора: в войсках США ротой командует капитан, в ранге "О3", что соответствует полному лейтенанту во флоте США и Штаб-Лейтенанту в структуре ВКС Альянса) предложила высадиться в нескольких точках за горизонтом от вражеской базы и, пользуясь рельефом местности подобраться к периметру. Что в тех же высокотехнологичных "маск-халатах" было выполняемым. Аналитики поворчали и согласились, на всякий случай утроив количество доставляемых фугасов до пятнадцати — пусть масс-эффект взрыватель и позволял устроить довольно качественное подобие направленного взрыва, но как гласила старая армейская поговорка, "излишней огневой мощи не бывает."

Диверсанты вошли на борт фрегата в боевой выкладке, включая угловатые, громоздкие модули маскировки, что в активном режиме делали бойцов невидимыми в оптическом и инфракрасном диапазонах, либо практически неотличимыми от предметов ландшафта. Штаб-лейтенант, взошедший первым на "Нормандию," снял ведро-образный шлем и… оказался довольно приятной на вид девушкой с кремовыми, светлыми волосами, пронзительным взглядом голубых глаз и россыпью веснушек на скулах.

— Егерь! — воскликнула она, обращаясь к Спектру. — Бритва?! — удивился он в ответ. — Вот уж кого здесь не ожидал увидеть! — Штаб-лейтенант Сара Кэрриган, Эн-семь, к вашим услугам, сэр, — шутливо поклонилась она. — Быстро ты… Будто вчера подписывал одной сопливой девочке сержанту рекомендацию на офицерские курсы… а смотри уже, целый матёрый штаб-лейтенант, — улыбнулся коммандер. — Сэр, идите в ад, сэр! — рассмеялась в ответ диверсантка но сменила тему. — Капитан сказала, что у тебя есть кварианин в команде. — Кварианка, — поправил её Шепард. — Мальчик, девочка, какая в дупу разница, — грубо пошутила диверсантка. — Можно ей задать несколько уточняющих вопросов по противнику? Времени, конечно, немного, но всё хлеб. — Да, конечно, — Алан пожал плечами и нашёл взглядом инопланетянку, — Тали, ты не против? — Конечно нет, Шепард… то есть да… — запнулась она, — то есть нет… Боштет! Я не против! — Так, я не понял, — по палубе неожиданно разнёсся недовольный голос старпома, — здесь базарная площадь или всё-таки боевой корабль? Быстро все разошлись, а если кому-то нечего делать, то могу отправить сточные баки чистить!

Грозный коммандер Прессли мигом разогнал собравшихся людей и галактов, восстановив подобие порядка, насколько то возможно при авральной загрузке. Спектр направился было на мостик, но заметил нерешительно следующего за ним капрала. Выражение лица морпеха напоминало кота, который сожрал колбасу любимого хозяина — с одной стороны дело правое, а с другой совесть всё же мучает. Шепард покачал головой, поманил рукой к себе подчинённого и ехидно поинтересовался.

— Мистер Щитт, с исповедью вообще-то ходят к капеллану, тем более вы с ним теперь собутыльники. Но раз уж вы здесь, то кайтесь. Снова откровения от Ктулху? — Нет… Алан, нужно поговорить… Наедине. — Даже так, — Шепард сбросил шутливую маску. — Хорошо, Джейн сейчас на мостике, воспользуемся её каютой.

Спектр скинул сообщение капитану. Скорее из вежливости к подруге, так как адмиральский доступ полагающийся со званием агента Совета позволял ему творить практически всё что вздумается, и не только в пределах разумного. Мужчины поднялись на жилую палубу, протиснулись среди торопливо снующих матросов и заперлись в капитанской каюте.

— Рассказывай, — начальник оперся спиной о дверь и направил немигающий взгляд в капрала. — Что на этот раз, убил, украл, совратил? — Не то что бы украл… — Александр тяжело вздохнул, отводя глаза. — Я… захомячил ядерную бомбу. — Что-о?! — Брови коммандера заползли на лоб, а по внутренней стороне ребер пробежал холодок. — Как? Когда? Хотя подожди… Ты что мне, сволочь, на подпись принёс?! — Спектр шагнул вперёд. — Алан, не надо, — Щитт шагнул назад, понимая, что если Шепард сорвётся, то будет полный конец обеда. — Отвечай, — ледяным голосом отрезал тот. — Заменил реквизицию с пятнадцати единиц на шестнадцать. — А я подписал… — протянул диверсант, проверил что-то на своём омнике, и вдруг расхохотался. — А эти кретины, ха-ха, выдали и доставили. Ха! Достопочтимому галакту Алану Шепарду! Шницель, животное ты этакое. Ха! — Спектр бесконтрольно заржал. — Ты меня больше убивать не собираешься? — спросил виновник, дождавшись пока стихнут всхлипы смеха. — Ну ты и везунчик… Ты вообще понимаешь, что такое хищение оружия массового поражения? Трибунал и сорок лет строгача на астероидных колониях! Но, поскольку аз есмь агент подразделения особой, мать её, разведки и тактики Совета, то согласно циркуляру номер, какому? — Две тысячи сто семьдесят, точка десять, точка шестьсот семнадцать, — хмуро признался капрал. — Правильно, именно этому, то, получается, с уголовной и административной стороны всё законно. Школа прапорщиков по тебе плачет. Вот сейчас, пока мы пристыкованы, я тебя и спишу на берег, в учебку. — За что?! — опешил морпех. — Ну и наглость! — коммандер вновь облокотился спиной о дверь и всплеснул руками. — А какого чёрта мне сдался ходячий мешок неприятностей? На хрена мне по-твоему ядрен-батон сдался? — Ну… на день рождения. Тебе же завтра двадцать девять лет стукнет. Одиннадцатое Апреля. — Ии-и… Идиот! — Шепард ругнулся. — А на круглую дату что, "Нормандию" угонишь в подарок? Так, не оригинально, Моро уже раз угнал. Вон отсюда! — Командир посторонился, давая Щитту пройти, но схватил за воротник и притянул почти нос к носу, когда тот приблизился. — Значит так, ещё одно не согласованное со мной художество, плевать какое, и ты больше не в моей команде. Понял, Шницель? — Понял, Егерь. — Выпишешь у Пресли курс эксплуатации специальных боеприпасов, я ему запрос отошлю. Экзамен сдашь Аленко. Срок две недели.

После того как капрал вылетел из капитанской каюты, Алан какое-то время молча постоял, затем достал из шкафчика пузатый стакан, початую бутылку коньяка, налил себе на донышко лужицу тёмно-янтарной жидкости, понюхал и выпил одним глотком. Убрав посуду в авто-мойщик, а выпивку на место, он упал на диван и молча сидел с закрытыми глазами, пока ревуны корабля не обозначили боевую тревогу и отстыковку от носителя.

Пока "Нормандия" кралась к Солкруму в режиме максимальной скрытности, эскадра строилась в боевые порядки. Крейсера разделились на три тройки, оставив два корпуса в прикрытие окутавшегося облаком авиации "Ломоносова", фрегаты рассыпались на классические стайки и, как и отряды крейсеров, не таясь, сверхсветовыми прыжками рассредоточились вокруг формации гетов, всё так же прикрывавшей орбитальную крепость синтетиков. Носитель с эскортами так же прыгнул на расстояние четырёх световых секунд выше Солкрума, относительно эклиптики Нонтабана. Затем, флот людей открыл ракетно-артиллерийский огонь со множественных векторов по наземной базе роботов.

Как и ожидалось, атака с дальней дистанции не могла нанести повреждений — интегрированная система ПКО эффективно отражала что болванки главного калибра крейсеров, что "умные" ракеты, которые тщились укрыться от активных датчиков гетов за помехами и имитаторами. Впрочем, поведение эскадры было не более чем театральным представлением, имеющим цель отвлечь на себя внимание гетов.

Тем временем, фрегат вышел из искривлённого пространства за безымянным тридцати-километровым булыжником, что на данный момент болтался на орбите газового гиганта где-то в ста тысячах километров от Солкрума по внутренней дуге, и очень аккуратно, максимально избегая зон сканирования орбитальной крепости, опустился до километра над поверхностью. Дальше кораблю предстояло около часа трястись на Мах 12-ти (примечание автора: скорость в 12 раз превышающая скорость звука в земной атмосфере, около 14700 км/ч) до выхода на горизонт от базы синтетиков. Затем был куда более медленный облёт и высадка полутора десятков пар диверсантов с фугасами.

Наиболее качественно исполненные задания спецназа — это те, о которых никто никогда не узнаёт. Отобранные операторы Кэрриган свою работу сделали на отлично — за восемь часов небесной имитации яростного огневого налёта группы скрытно преодолели около девяти километров безвоздушного ада каждая, заложили заряды и с максимальной скоростью вернулись на позиции для эвакуации, где были подобраны вторым облётом "Нормандии". К тому времени, магазины линкоров и Носителя изрядно опустели, а синтетики начали сомневаться в разумности органиков, бессильно долбящих лбами по неприступным позициям. Капитан Шепард связалась с Ломоносовым как только за лейтенантом Кэрриган, что вела последнюю пару, закрылся пандус. Вице-адмирал Медведев дал добро на детонацию. Джейн отвела корабль ещё на сотню километров и подала сигнал на ретранслятор, оставленный на поверхности.

Пятнадцать бомб взорвались практически одновременно. Вспышки гамма-излучения и прочих быстрых элементарных частиц выжгли датчики и электронные мозги поверхностных элементов комплекса, а спустя доли секунды плазменные языки частично направленных взрывов смели всё, что возвышалось над раскалённым камнем более чем на несколько миллиметров и слились в инфернальный вихрь, на несколько минут подарив участку Солкрума атмосферу из сублимированных камня и металла. Пришла пора синтетикам испытать на своих жестяных шкурах Суворовский принцип, "удивил — победил."

Давно уже сидевшие на стимуляторах пилоты не сплоховали. Геты потеряли планетарную противобаллистическую завесу, а человеческие крейсера с фрегатами по сигналу с флагмана мгновенно сблизившись световыми прыжками сменили векторы атаки, и обрушили всю мощь артиллерийского огня на орбитальную крепость. Тем временем, носитель так же прыгнул и бросил в атаку авиационную группировку. Истребители синтетиков вышли на перехват, но не успели войти в огневой контакт с людьми, когда щиты космического форта отказали и шторм релятивистских снарядов превратил его в облако обломков. Без поддержки сверхмощных серверов стационарной базы эффективность "креветок" упала в разы, они завязли в "собачьих схватках" с перехватчиками, позволив истребителям и штурмовикам прорваться к крупным кораблям роботов. Системы ПКО собрали кровавую жатву, но гетские крейсера оказались не страшнее турианских линкоров, и не смогли отразить массированную торпедную атаку. Корабли Альянса с нетронутыми щитами бросились в ближний бой, наконец-то атаковав врага на своих условиях, и роботы не выдержали. Ослабленный коллективный разум принял решение бросить повреждённую технику, закачать приоритетные программы на наиболее целые корабли и отступить из системы, прорываясь к масс-реле.

Командование эскадры смогло с облегчением перевести дух и подсчитать потери. Несмотря на полный успех диверсии, победа оказалась не дешёвой. Авиационная группа пережила децимацию, потеряв чуть более десяти процентов техники не только в схватках с истребителями противника, но и от неожиданно эффективной ПКО врага. Как и салариане, геты использовали лазеры ультрафиолетового диапазона. Альянс же не успел переварить информацию, полученную в скоротечной схватке над Раингри, так что от мощных крейсерских излучателей на орехи досталось не только малым кораблям, но и фрегатам. Более менее достойно держались только новейшие тяжёлые "Сушки", проектированные, в том числе, и на действия против "лягушек".

Единственными неповреждёнными единицами остались лишь "Ломоносов" и "Нормандия". Носитель высадил наземные силы для зачистки и контроля над территорией — из под поверхности Солкрума уже полезли, словно зомби, уцелевшие в подземных бункерах и теперь откапывавшиеся роботы, а затем занял позицию над спутником. Флагману предстояло послужить временной ремонтной базой и исследовательским центром до подхода более специализированных кораблей от Арктура — битва при Нонтабане уже стала наиболее крупным космическим сражением в галактике со времени Войны Первого Контакта. Всё-таки разгром пиратских флотилий во время Блица и карательная экспедиция на Торфан не были сколько-бы значимым вызовом мощи Альянса в космосе. "Нормандия" же надолго не задержалась, вернув шаттлом диверсантов и поучаствовав в обязательном "разборе полётов", фрегат буквально через день взял курс на Солнечную систему.

— Алан, армейский бардак у меня уже в печёнках сидит! — заявила коммандер Шепард своему другу и, в некотором роде, начальнику, устало плюхнувшись на диван в своей каюте. — Твои коллеги-рассс… забыла русское слово, оставили у меня на борту ядерный фугас. Нет, ты представляешь себе?! Шестьдесят килотонн, — девушка продолжила возмущённую тираду из полу-горизонтального положения. — Джейн, это не бардак, это — Щитт, — обречённо признался Спектр. — Ээ ыы? — последовал нечленораздельный ответ, сопровождаемый опусканием нижней челюсти на колени, и переездом глаз на лоб. — Говорит, на День Рождения подарил, — диверсант не мог не насладиться произведённым эффектом. — С праздником, — на автомате ответила капитан, но тут же пришла в себя. — Не заговаривай мне зубы. Как этот скотоложец умудрился наложить загребущие лапы на стратегический боеприпас, и почему он ещё не в карцере? — Да успокойся ты, — Алан качнул головой, — не гони лошадей. Смеяться будешь, всё настолько легально, что Шницелю даже административное нарушение приписать сложно будет. Уважаемые галакты в отличие от нас к атомному оружию относятся без пиетета, что и отложилось на тексте дипломатических соглашения с Альянсом… в общем, даже объяснять скучно. Ну а как надо творчески редактировать реквизиции, не нам тебя учить. — Смешно, три раза "ха", — Джейн скривилась, будто съела лимон. — не верю, что даже при всей нескончаемой любви к инсубординации и показательному пофигизму, ты мог такое с рук спустить какому-то капралу. И не надо мне травить байки про то, как "в спецназе всё иначе". — Не буду, — всё-таки, не смотря на комичную реакцию подруги, в общем ситуация была не смешной. — Понимаешь, да, можно было бы Алекса и под трибунал отправить, или просто пинком под зад с корабля, но есть нюансы. — Даже так, во множественном числе? — Капитан удивлённо подняла бровь. Сама она вряд ли потерпела бы в своей команде нечто даже отдалённо подобное Шницелю, но в чужой монастырь… — Во первых, Щитт единственный, кроме меня, носитель информации из Протеанского маяка. — Аргумент… — хмыкнула собеседница, — как-то из головы вылетело. — Во-вторых, — тут уже сам Спектр замялся, — не прост наш луддит, совсем не прост. Да и луддит ли? — А с этого момента подробнее пожалуйста, — женщина подобралась и хищно сощурила взгляд. — Я смотрела досье… — Досье… — диверсант пренебрежительно фыркнул. — Как же. Родился хрен знает где, хрен знает от кого, и хрен что проверишь, так как ортодоксальные орднунги записей не ведут. ДНК нигде не засветилось, и слава Богу… Или, в случае Щитта, Ктулху.- Fuck me (прим. автора: английское ругательство, означает недовольство собой), хотя в твою банду ксено на секретном корабле вполне вписывается. И кто он по-твоему на самом деле? — Чёрт его знает… Я пробил его своим допуском по всем датабазам. По всем! Будешь ржать, но единственное более-менее совпадение, это двадцать пять процентов ДНК с неким Сорокиным, гериатрическим законопослушным профессором-пенсионером из Евразийского союза, который восемьдесят лет назад зарегистрировался в глобальной медицинской системе и вскоре благополучно помер. — Ничего себе, и это при нынешнем контроле… — Вот так-то. Получается не только капрал "чистый", но и родители. Плюс вот тебе на вкус ещё одна нестыковочка — Иден Прайм колонизировали в пятьдесят втором, а Щитт родился в пятидесятом. Весело, да? — Чем дальше в лес… — девушка задумчиво почесала за правым ухом. — Тем толще партизаны, — закончил за неё Спектр. — Если тот старичок дед моего десантника, то без искусственного осеменения там не обошлось, что с луддитами ну никак не вяжется. Некоторое время я был почти уверен, что Александр — сбежавший аналитик Цербера. Слишком много знает, причём не только для луддита. — А сейчас? — Даже не знаю что и думать… После Цитадели я запросил характеристику по месту службы, она пришла буквально на прошлой неделе. — Да уж, — капитан вспомнила бойню на Эдеме и тяжело вздохнула, опустив глаза. — Там практически весь полк выкосило. — Весь командный состав Шницеля в землю лёг, от сержанта и до комбата включительно, вечная им память. — Солдаты умолкли на несколько секунд. — Характеристику писал комполка из госпиталя, майор Бульба, хотя уже бригадный генерал в отставке. — И как? — Прислал представление на лейтенанта. Вот так. Инициатива в обороне, героические действия против превосходящих сил противника… хотя по правде там все герои… были. Проявил бдительность и сыграл ключевую роль подготовке позиций роты, и так далее. — Ты хочешь сказать, что эти учения, позволившие хоть как-то дать сдачи синтетикам, тоже его рук дело? — Напрямую майор не говорил, но между строк так и прёт. Знаешь, это даже не тенденция уже, а патология. Или у нас на руках доморощенный гений дедукции, или Щитт активно под него "косит". — Хочешь сказать "держи друзей рядом, а врагов ещё ближе"? — Да нет, Щитт не враг. Задницей чую, а она меня ещё не подводила, — Алан чуть усмехнулся. — Так что уверен, бомба нам пригодится. И если бы не Жнецы, то меня бы этот момент пугал… А так я готов кого угодно в союзники брать. Хоть нечистую силу или батаров, — едва заметная улыбка скривилась в гримасу отвращения. — А если прямо спросить? — Ага, конечно. "Саш, ты чей секретный агент?" Или, "ты будущее постоянно предвидишь, или только после сто грамм ринкола?" — Диверсант вдруг спал с лица. — Джейн… а ведь он знал про Актуса. Как же я раньше не догадался-то? И как это вяжется с нулевым уровнем Изо-облучения? Приборы не врут, Капрал до вступления в ополчение в космосе не был вообще. Действительно чертовщина. Хотя, Ктулху с ней. — Так что, ничего не делать? А если действительно глубокое внедрение, того же Цербера, например? — То молчал бы в тряпочку, а не нарывался с самоубийственной регулярностью. Я ведь с ним уже не раз воевал, спина к спине. Нет в нём гнили. Странности, хоть задницей ешь, а гнили нет. — Ну смотри, Спектр хренов. Под твою личную ответственность. Кстати, что у нас по плану в Солнечной? — Кроме показательного целования в ягодицы с политическим уклоном? — саркастически спросил диверсант. — Само собой. — У Хакетта очередное "ЧеПэ"… Учёные что-то намутили с коммандным Винтом, и тот взбунтовался. Надо будет очень тихо прилуниться, зайти на базу и выдернуть шнур "Ганнибала" из розетки, чтобы не заметили ни интегрированный узел ПКО, ни, не дай Господи, средства массовой информации. — Армейский бардак, — беспощадно резюмировала капитан.

Сарен медленно цедил бренди, настоенное на корне дикуты, в безымянном баре, что затерялся среди десятков своих двойников в огромном зале ожиданий главного космопорта Валлума. На Тэтрусе, окраинном мире Турианской Иерархии, метрополию не слишком жаловали, и бывший Спектр мог не опасаться излишне сознательных граждан.

Бескрылый птиц получил новости о событиях в системе Гриссома как от своей агентуры в Цитадели, так и по каналам Суверена. Реакция матёрого агента была двойственной. С одной стороны, выскочки дали хорошую оплеуху прислужникам хозяина — их сил, как подсчитала разведка, не должно было хватить на уничтожение базы, ан нет. Справились, и это было плохо, так как недочёты могли повредить Плану. Но с другой стороны — провал железок, это усиление влияния Сарена. Жнец уже приказал увеличить выпуск рабов кроганов на Вирмире, а это значит дополнительное время для личного проекта турианца и дополнительные шансы его расе после Жатвы.

Так что, пусть их. Пусть обезьяны радуются "успехам" своих жалких потуг. Артериусу есть чем заняться — недавно агенты накопали интересные зацепки в архивах ЭкзоГени. Если данные по Феросу подтвердятся, то ирония будет убийственной… Работа одной из корпораций Альянса станет ключом к уничтожению галактических выскочек. Но, не стоит торопиться. Не хватало ещё облажаться перед Сувереном, подобно железкам.