Приключения менеджера. Схватка

Глава 22

Это в моем будущем времени Мапуту будет гордой столицей независимого Мозамбика. Пока же это был даже не город, а какое-то недоразумение. Еще триста пятьдесят лет назад тут была только маленькая негритянская деревушка нищих рыбаков. Высокая влажность и болотистая местность вокруг не способствовали заселению этого края. Потом здесь появились португальцы, которым, на их долгом пути в Индию нужны были промежуточные пункты для снабжения и отдыха. В 1544 году португальский купец и путешественник Лоренцу Маркеш создал на этом месте в бухте Делагоа Вау (искаженный португальский Бухта-Лагуна) небольшой торговый форт для обмена своих товаров (типа бус и зеркалец) у местных чернокожих на золото и слоновую кость. В общем-то, город сейчас так и называют Лоренцо Маркеш, как его именуют местные негры, никого особо не интересует. Но нездоровый климат привел к тому, что этот форт был в скором времени заброшен.

В 1720 году форт в этих местах пытались основать уже голландские поселенцы, но так же вскоре бросили это гиблое дело. В течении только первых двадцати дней малярия у них убила более 100 человек и в 1730 году голландцы, которые вынуждены были все время завозить сюда новых людей, убрались обратно в Кейптаун. В 1773 году (всего сто лет назад) некий авантюрист Вильям Болт из Триеста, выменивал здесь у чернокожих слоновую кость и утверждал, что находится под защитой австрийского императора. Но император ему не помог и когда португальские корабли из Гоа в 1781 году прибыли, чтобы основать здесь еще один форпост в Африке, ему пришлось тихо убраться прочь. Португальцы же тихо и мирно выстроили здесь небольшую крепостицу, назвали ее Лоренцу Маркеш и стали снабжать продуктами и пресной водой транзитные португальские суда, а также заходящие в бухту различную мелочь: английских, французских, и американских китобоев.

Бусы, рабы и кокосы были основой местного товарооборота долгие годы. Мозамбикские негры в порту у трапа корабля продаются по 20 фунтов, но их надо еще всему учить. Португальцы — опытные колонизаторы; у них достало здравого смысла не трогать общественное устройство туземцев и не обременять африканцев новыми законами. Некоторые туземные племена здесь до сих пор сами управляют своими владениями. Например, вождь племени банго сохраняет титул сова, при нем действует племенной совет; народ ведет тот же образ жизни, что и до колонизации. Для негров чуть в сторону от побережья ничего фактически не изменилось, они живут, так же как и сотни лет назад. Попытки же использовать город как базу для китобойного промысла опять потерпели неудачу из за нездорового климата. Даже чернокожих, здесь в округе выживало так мало, что работорговля фактически сошла на нет.

Так было где-то до 1825 года, когда проводимый зулусами на юге геноцид не наводнил даже эти гиблые края толпами беженцев. Армия зулусов последовала вслед за ними в 1833 году, когда король Дингаан напал на окрестности Лоренцо Маркеш. Зулусы сожгли окрестные деревни, но португальские солдаты пересидели это нашествие на островке Хефина в лагуне. Там они были в полной безопасности, так как плавать зулусы не умели. Португальский форт зулусы разграбили, но сжечь не смогли, так как он был каменный. Зато они поймали португальского губернатора Рибейро, лодку которого непогода выбросила на берег, и казнили его "за то, что губернатор присвоил себе земли короля Дингаана". Португальцы же после этого случая, от греха подальше, согласились выплачивать зулусам дань.

В 1835 году победители зулусов буры, под руководством некого Ориха попытались основать свое поселение на берегу залива, но так как их начала косить лихорадка, то в скором времени они убрались восвояси. Где-то с 1850 года вокруг крепости португальцев выросли хижины туземцев, постепенно пополняемые мулатами, от связей португальских солдат с чернокожими женщинами. Жители в основном промышляют рыболовством. Некоторые занимаются только тем, что плетут из бамбуковых побегов красивые корзинки; некоторые вяжут сети — частью для себя, частью для обмена на соль и вяленую рыбу. Статус города это скопище хижин получит только лет через десять, если считать с настоящего момента, где-то в 1877 году.

Столицей же этот городишко станет в конце века, когда компания Португальского Мозамбика перенесет свои капиталы и активы сюда с острова Мозамбик, привлеченная золотом рядом расположенного Трансвааля. Тогда же столицу золотоносного края Йоханнесбург с прибрежным портом Лоренцу Маркеш свяжут рельсы железной дороги. Это кратчайший путь к побережью от Витватерсранда. Чтобы у Вас не возникло диссонанса между миллионным городом в 20 веке и гнилой деревушкой в конце 19 века, скажу, что когда золотым шахтам Йоханессбурга понадобился порт поблизости, и компания "Нидерландских железных дорог" стала тянуть железную дорогу и бить тоннели через горы Драйкенсберга, то португальцам на протяжении 15–20 лет пришлось проводить просто титанические работы, чтобы люди смогли жить в этом месте: засыпались болота, и эти места засаживались молодыми лесами из влаголюбивых и быстрорастущих растений.

Сейчас же Мапуту представлял собой небольшое село перед обветшалой крепостью. Это было крайне плохое место с населением менее тысячи человек, в основном чернокожих. Попадя в такое местечко Вы будете считать себя везунчиком, если успеете пустить себе пулю в лоб, прежде чем помереть в страшных муках от тропических болезней. Скопище деревянных домов с плоскими крышами и травяных хижин разделенных кривыми узкими улочками, и крепость с истлевшими от времени фортами и ржавыми пушками. Стены крепости были высотой всего 1,8 метра, так что любой человек при желании мог без труда залезть внутрь. Сразу же за поселком располагались обширные тропические болота, рассадник малярии и лихорадки. За всем этим богатством виднелись по-настоящему голубые воды Индийского океана. Вонь вокруг стояла просто жуткая.

Ринус Ван Босмон рассматривал в подзорную трубу лежащий перед ним город. Путь сюда был нелегким. На лошадях его группа из 70 человек пересекла землю Оранжевого государства и прибыла в столицу Южно-Африканской республики Преторию, там были проведены нелегкие, но стремительные переговоры с президентом ЮАР Миртинусом Весселем Преториусом. Президент был только бледной тенью своего знаменитого отца, и от него исходил легкий флер провинциальности, казалось, что он мог без труда сыграть кого-либо из мелких чиновников в пьесе Гоголя "Ревизор." Но мешковатый костюм, чуть располагающая к полноте фигура, не гармонировали с умным лицом президента, отдаленно напоминающим пролетарского писателя А. Пешкова (Горького): могучие усы, внимательные глаза под пышными бровями и непокорная прическа.

Глупцом он явно не был и сразу ухватился за предложение Ринуса, он уже и так собирался наложить руку на этот порт, но опасался вмешательства англичан. Теперь же, когда британская армия потерпела страшное поражение, чувствовалось, что свой шанс он не упустит, в отличии от президента Бранда, который отнесся к данному предложению крайне осторожно. Более того, Преториус требовал контрольный пакет и решающее право голоса на землях бухты Делагоа. На что Ринус ответил, как его учили:

— Захватить эти земли довольно легко, но удержать трудно. В ближайший сезон дождей Вам все равно придется покинуть Лоренцо Маркеш, белые люди там выжить не смогут. Мы же сможем контролировать это место долгие годы, у нас есть для этого методы.

После этого Преториус согласился и выделил со своей стороны отряд в 40 всадников. Также он дал Ринусу письма, благодаря которым его отряд еще должен был пополнится добровольцами по дороге и получить проводников у границы.

Из Претории они повернули на восток и приехали в один из старых городов Трансвааля, тридцать лет назад основанных бурскими поселенцами Лейденбург, уютно лежащий у отрогов Драконовых гор. Там их отряд пополнился еще на тридцать человек, но главное, они получили проводников, хорошо знавших местность, где им придется действовать. Поскольку зимой горы пересекать было затруднительно, то они вынуждены были огибать Драконовы горы с севера, пересекая только не такие высокие предгорья. Потом на восточных склонах гор они оставили своих лошадей с шестью коноводами в туземной деревушки населенной людьми племени свази под названием Скукуза, им предстояло проделать оставшийся путь (около 100 км) пешком. И на этом пути будет большое счастье, если в изнеможенье ты доберешься до туземного крааля, где стоят невероятно грязные амбары под растрепавшейся соломенной крышей, на ветру торчат сухие колючки, сушатся ломти тухловатой дичины, расставлены кувшины с водой, на деревьях болтаются клочья шкур. Чаще спать приходилось на охапке сена, подложив под голову мешок с поклажей, причем коптиться у самого костра, чтобы отогнать кусачих комаров.

Правда, восемь лошадей, так называемых прочных, привитых от болезней, они взяли с собой, используя их в качестве вьючных животных. Купили они и у кафров 16 волов, используя их также под поклажу, чтобы самим идти налегке. Этих волов можно будет каждый день забивать себе в пищу, так как его людям нужно было хорошо питаться в этой нездоровой местности. Первый день они шли быстро и проделали почти 30 километров, как говориться, длинные ноги это не роскошь, а средство передвижения, а вот дальше начались болота. По счастью у них было достаточно денег, чтобы купить в Претории много хинина, горький порошок которого нужно было глотать каждый день и большие запасы местного бренди, для дезинфекции воды. Оставшееся 70 километров они преодолевали трое суток, и вот на четвертый день их цель лежала перед ними. Этот путь не прошел без проблем, часть животных погибла от болезней (3 лошади и 5 быков). Люди тоже тяжело переносили здешний гнилой климат. На второй день заболело четверо, и Ринус вынужден был дать им двух быков и двух провожатых отправить их обратно к коноводам.

В предгорьях климат намного здоровей и они должны поправиться. Теперь же, пройдя остаток пути уже 14 человек больных пришлось несли с собой на носилках. Это делали нанятые в пути чернокожие носильщики. Похоже, долго задерживаться здесь не стоит. Это еще они выбрали наилучшее время для похода, конец зимы немного подсушил болота и идти было более или менее безопасно, что же творилось здесь в сезон дождей с ноября по март было страшно себе представить. Проводники рассказывали, что дожди тогда льют целыми днями, все ручьи, речки, болота и просто лужи разливаются, заливая все кругом, а почва превращается в липкую тестообразную грязь. Стоит невыносимая жара, влажность, все царапины начинают гнить, не заживая, а люди мрут как мухи десятками в день.

Зулусы уже были здесь, об этом красноречиво говорили дымы нескольких пожаров в городе. Ну что ж пора и им выдвигаться, чем быстрее они здесь закончат здесь все свои дела, тем лучше. Отряд заспешил к городку.

По мере приближения Ринус видел мертвецов на траве: у дороги они лежали грудами, дальше у домов были рассеяны реже. Они казались ужасно маленькими и незначительными. Перед ними пролетел крупный черный стервятник, перья на кончиках его крыльев были растопырены как пальцы человека. Он приземлился на вытянутые лапы и тяжело запрыгал к мертвецам, начал спокойно и деловито вырывать внутренности из вспоротых животов. Ринус знал, почему все трупы так жестоко изуродованы: зулусы всегда вспарывали животы своим жертвам. Этот ритуал освобождал душу мертвого, позволяя ей отправиться в поля вечной охоты. Если живот не вспороть, то тень убитого останется на земле и будет преследовать убийцу. Жалко людей, далеко не каждый может жить и работать здесь в таких тяжелых условиях, а это были уже привычные люди, результат многих поколений естественного отбора. Кто же теперь будет работать в порту?

Приблизившись Ринус убедился, что трупы выпотрошили, точно цыплят, острым как бритва лезвием ассегая, так всегда делает боевой отряд зулусов. А вот и они сами. Чернокожие воины высыпались из городка и быстро построились. Они пришли — дьяволы, воины-зулусы, пришли строем "бык", и этот черный бык топал тысячей ног и пел тысячей глоток, и рев его напоминал шум моря в бурю. Солнце ярко сияло в наконечниках копий воинов, картина казалась завораживающей. Но Ринус был человек привычный, и не раз гонял этих черных бабуинов по вельду, при помощи своей верной винтовки.

Среди зулусов был один здоровый негр с синим пером цапли в головном уборе — знаком индуны. Он явно был здесь главным. Его щит был выкрашен белым и черным, а на запястьях и лодыжках гремели боевые трещотки. В своей правой узловатой руке он держал большую дубинку, словно первобытный дикарь. Ручка дубинки, длиной немного меньше метра, сделанная из отшлифованного рога носорога, заканчивалась круглой головкой из тяжелой древесины свинцового дерева, утыканной самодельными гвоздями. Делегации двух отрядов начали сближаться между собой.

Как тебя зовут? — спросил Ринус, заметив, какая широкая у этого человека грудь и как играют мышцы живота, словно песок на ветреном берегу.

Я вождь зулусов Ингве (Леопард) — с достоинством ответил ему чернокожий.

Ринус кивнул. Он хорошо знал этот донельзя примитивный язык амалазулу, лишенный многих понятий. Например, в зулусском языке нет слова "спасибо", как нет слова "прости".

Голос вождя был звучным, и Ринус заинтересовался. Он посмотрел в лицо этому человеку, и то, что он увидел, ему скорее понравилось. В белках глаз нет желтизны, от злоупотребления наркотическими средствами и спиртными напитками, нос не был плоским, а был скорее арабский, чем негроидный. Кожа цвета темного янтаря и блестела, словно смазанная маслом. "Хороший бы был слуга — решил Ринус про себя — сильный. Да и остальные зулусы здесь тоже крупные, хорошо сложенные твари, страшные, как смертный грех, но гибкие и подвижные."

Но при дальнейшем разговоре хорошее первоначальное впечатление скоро рассеялось. Зулусы все провалили, несомненно, приглашать их было явной ошибкой. С военной точки зрения нападение зулусов закончилось полным пшиком, им удалось лишь захватить и замучить пару португальских пикетов, отобрав у тех десяток мушкетов. Остальные же португальские солдаты, вместе с наиболее значимыми горожанами привычно укрылись, услышав весть о приближении зулусов на островке Хефина в заливе Делагоа. Естественно, что все лодки они забрали с собой. Зато зулусы перебили три сотни горожан, так как были охвачены яростью, что скота здесь почти нет и остальная добыча также не богата.

Фактически вся эта тысяча зулусов убила только десять португальцев. Десять! Вот и все что они сделали полезного. А вреда нанесли много — португальцев предупредили и теперь тех так просто не выковырять с их островка — раз, перебили работников будущего порта — два. В добавок вождь зулусов тут же принялся требовать обещанных двадцать ружей — три. Полный беспредел. Ринус был просто в ярости, даже его первоначальный отряд в 70 человек и то бы справился с заданием намного лучше.

На счет ружей, Ринус захватил на всякий случай с собой десяток мушкетов для зулусов, но в основном он рассчитывал на трофейные мушкеты португальцев. Тем более, что часть буров из Трансвааля присоединившиеся к их отряду были вооружены разномастно и у некоторых буров стрелять из их ружей просто было опасно для здоровья, так что Ринус перед вторжением заменил им оружие.

Ты уже получил свое — заявил Ринус — показывая на полтора десятка мушкетов захваченных зулусами у португальских дозорных и в домах горожан — если хотите больше плывите туда.

И он указал на чернеющий точку островка, ясно видную на голубой глади залива.

Споры продолжались полчаса и Ринус уже прикидывал, как ловчей выхватить свое оружие и перестрелять как можно больше зулусов, которые его буквально взбесили своими непомерными требованиями. Но тогда главное дело осталось бы не сделано, и пришлось договариваться. Договорились же они так: Ринус выдает зулусам два десятка мушкетов, но получает сейчас себе всех захваченных рабов, которые зулусы еще не успели перебить. Рабы потребуются для работ. Зулусы же будут продолжать наступление на севере, пытаются догнать беженцев и сбежавших португальских солдат, которые несли дозоры в другой стороне и не успели укрыться на островке. Захваченных рабов опять же получат большей частью буры, кроме полусотни специально отобранных человек, которых зулусы уведут в свою страну. Ринус же со своим отрядом будет брать островок, так как большинство из обещанных зулусам мушкетов пока находятся в руках португальских солдат. Да и вообще нельзя оставлять у себе за спиной столько врагов. Ладно, время идет, солнце уже высоко, а чем меньше придется здесь находится, тем меньше у него будут больных в отряде.

Ринусу нужны были местные горожане — им в его плане отводилась важная роль. Наконец зулусы согнали людей, получили старые ружья и убрались по своим делам.

Он увидел собравшуюся на окраине местечка толпу, человек в триста-четыреста, внимательно следившую за ним. Здесь в основном были черные как вакса негры, но встречались и коричневые экземпляры и даже пара мулатов. На их лицах проступал страх и удивление: жители смотрели на мрачных спутников Ринуса. Жители стояли кто где, молча наблюдая за колонной чужаков, пришедших в их селение. Не слышалось никаких приветствий. Те немногие, что встречались глазами с Ринусов, глядели мрачно и подозрительно. На всех были только набедренные повязки грязное рванье, едва прикрывавшее голые тела. У многих виднелись синяки.

— Бог ответила на Ваши молитвы. — начал неспешно Ринус свою речь. — Он послал меня и моих воинов, чтобы освободить Вас от разбойников португальцев и убийц зулусов. Да, мы здесь только затем, чтобы освободить Ваше селение от чужаков, мы заплатим за всю еду, пиво и дерево для костров, которые они смогут нам продать.

Ринус немного прервался и осмотрел жителей, похоже, что его речь не вызывает ни малейшего отклика. Ну что ж зайдем с другой стороны.

— Отныне, Лоренцо Маркеш находится под защитой Трансвааля и Александерштата, и отныне все здесь будут повиноваться законам Трансвааля и Александерштата.

Ринус возвысил голос, обращаясь к жителям местечка:

— Воины буры скоро очистят землю от разбойников, и Вы и ваши семьи будете в полной безопасности в своих домах и лавках и на своих фермах. Торговля с бурскими республиками и с Европой возобновится, и так же, как раньше, а Вам будут честно платить за ваши товары. Если у вас будут жалобы, излагайте их своему выборному городскому старейшине, а он передаст их воинам, которые останутся здесь, или принесет в Александерштат. Если понадобится, я сам вынесу окончательное решение. Покупатели отовсюду будут обращаться с вами как с равными, а мои воины позаботятся о том, чтобы все вели себя честно — Ринус все еще не видел отклика на свою речь. — С доходов Вы обязаны будете ежегодно платить 20 % нам.

Ну вот, похоже, отклик есть. Пара мулатов и несколько негров громко запричитали, что это слишком много, все заявляли, что две десятых для Лоренцо Маркеш — слишком уж большая доля, пока Ринус не пригрозил, что у следующего человека, который начнет протестовать, он заберет все до последнего. Он напомнил, что у жителей вообще бы ничего не было, если бы буры не спасли их жизни и их добро, и что бурские воины рискуют жизнью, чтобы дать им свободу. Он сказал, что товарооборот порта скоро намного увеличится, что буры не будут здесь жить постоянно, только оставят своих наблюдателей, чтобы иметь возможность защищать жителей, что собранные суммы пойдут на благоустройство города и его же горожан.

Что буры лет через десять пятнадцать собираются строить отсюда железную дорогу в Преторию, так что нужно чтобы болота вокруг города были за это время осушены, и засажены лесами, так что все налоги можно будет заплатить отрабатывая на общественных работах. Так что они еще и разбогатеют под новой властью. А пока же ему нужно расправиться с португальцами. Поэтому ему нужны все хорошие лодки, которые можно быстро найти, или же негодные, но которые можно было быстро починить. Также все должны срочно строить плоты, для строительства которых пусть разберут несколько домов погибших жителей.

Ринус сказал, чтобы они доставили все лодки сюда. Жителям это не понравилось. Они боялись, что буры просто заберут их еду и захватят их в рабство. Тогда Ринус упомянул, что кто будут плохо ему починяться и лениться пойдут с зулусами, а уж те быстро разучат своих рабов пререкаться. При упоминании о зулусах работа сразу закипела.

Несколько домов быстро разобрали и бревна потащили к воде. Там их начали связывать по несколько штук между собой, формирую основу для большого плота. За пару шиллингов один из чернокожих обещал раздобыть лодку и Ринус послал пару воинов вместе с ним. Еще один чернокожий обежал показать, где лежит старая негодная лодка. Через полтора часа один большой плот был готов, Ринус приказал сделать из досок шиты с бойницами из за которых его воины смогут вести стрельбу. Лодки также были доставлены. На старой лодке пришлось срочно заменит пару досок, получилось неаккуратно, но плыть можно было. Еще оставалась три-четыре часа до темноты.

Ринус опросил знающих людей. На островке Хефина скрывалось около 170 португальских солдат, вооруженных старыми мушкетами. Правда, многие из них страдали от дизентерии и желтой лихорадки, но человек 120 могли сопротивляться. Также на островке укрылись несколько семей купцов и гражданских чиновников общим количеством около полусотни, включая женщин и детей. У этих могут быть два или три дальнобойных охотничьих ружья, и они могут быть опасны. На плот и на лодки погрузилось около двадцати пяти человек, все меткие стрелки. Некоторые Трансваальские буры были с дальнобойным оружием, остальные были вооружены скорострельными винтовками. Но все равно любое из ружей буров превосходит по дальности убойное действие старых португальских мушкетов. Пора дать португальцам прикурить. Оставив на берегу в качестве поддержки сорок человек, Ринус прихватив с собой нескольких авторитетных жителей стал обстраиваться в старой Португальской крепости.

Лодки медленно буксировали большой плот к островку, виднеющемуся на синей глади залива. Благодаря тому, что погода стояла неплохая, было довольно тепло и безветренно. Кроме того берега бухты защищали ее воды от океанских ветров и волн. Но все равно изредка волны захлестывали бревна плота. Кроме того, постоянно летели брызги и только что починенная лодка стала немного протекать. Часть гребцов принялась вычерпывать воду, пока что ничего страшного не произошло, кроме того, что многие буры промокли.

Где-то через час плот приблизился к островку и сначала открыли огонь стрелки с дальнобойными ружьями. Португальцам это явно не понравилось, они заметались по острову не в силах ответить на прицельный огонь. Скоро у португальцев было убито и ранено восемь солдат, плот еще немного приблизился. Тут и португальцы также открыли ответный огонь, стреляли два дальнобойных охотничьих ружья. Завязалась дуэль, впрочем, быстро прекратившаяся. Буры превосходили сейчас португальцев как минимум втрое, были меткими охотниками и могли укрываться за деревянными щитами, которые пули португальцев не могли пробить. Теперь, когда с патронами не было проблем, любимой забавой парней Ринуса на досуге было "забивать гвозди". Для этого требовалось с пятидесяти шагов попасть в торчащий из дерева гвоздь с широкой шляпкой. Его надо вогнать целиком, что при пуле диаметром с горошину само по себе непросто. Так что скоро сначала одно, а потом и другое португальское ружье замолчало, стрелки были или убиты или ранены, а других охотников вести дуэль не нашлось.

Тогда около семидесяти португальских солдат стали садится в лодки, чтобы сблизится с бурами и отплатить им, пользуясь своим превосходством в численности. Они садились в свои лодки с другой стороны острова, пока их стрелки вели дуэль, отвлекая внимание, и неожиданно выскочили из за кромки берега и стали быстро приближаться к плоту и лодкам буров. Те сразу поняли, что дело плохо и бросили грести. Все схватили оружие и начали быстро стрелять с дальней дистанции, мешая португальским солдатам, приблизится для прицельного огня. Хотя и было еще довольно таки большое расстояние, но скоро португальские солдаты начали нести чувствительные потери, увеличивающиеся по мере приближения к бурам. Наконец и португальцы не выдержали и разрядили свои мушкеты преждевременно. Большинство выстрелов легло с недолетом, но некоторые пули забарабанили по доскам и бревнам плота и лодкам. У буров два человека было ранено. Но ответные частые залпы буров собирали с португальских солдат тяжелую и кровавую дань, поэтому даже не пытаясь перезарядить свои мушкеты, те быстро развернули свои лодки и бросились на утек. От прицельного бурского огня у них в лодках было больше половины людей убиты или ранены и даже теперь не хватало гребцов на веслах. Буры провожали португальские лодки метким и частым огнем, выбивая у португальцев то одного, то другого гребца. Когда лодки причалили к берегу, оттуда выскочило и разбежалось по острову не более двух десятков человек. Правда, в лодках оставалось много раненых солдат, о чем красноречиво говорили их постоянные крики и призывы о помощи. Но время неумолимо таяло, и бурам уже пришлось возвращаться обратно, чтобы успеть до темноты.

Ночью у буров заболело еще шесть человек. В этих гнилых краях даже лекарства мало эффективны. Итого отряд из 130 бойцов имел уже 20 больных и двоих раненых, а ведь настоящий бой должен был начаться лишь сегодня днем. С утра буры садились в плоты и лодки, твердо решив, что для португальцев этот день должен стать последним. Но когда плот приблизился к островку португальцы там уже махали белым флагом. Оказалось, что ночью около двух десятков непримиримых португальских офицеров, солдат и чиновников сели в лодки и положились на волю изменчивых волн. Они отплыли, надеясь достичь в результате своего опасного путешествия острова Мозамбик или других португальских владений.

Остальные остались и захоронив с утра четыре десятка тел своих погибших товарищей, ухаживали за восемью десятками ранеными и больными. Еще полтора десятка обитателей островка были семьи гражданских, так что в плен удалось взять только 45 человек. Пленные португальские военные представляли собой жалкое зрелище в своих выцветших на солнце, до белизны застиранных старых мундирах с босыми ногами. Чистых белых среди пленных солдат не было: половина солдат была чернокожими племени тсонга и чопи, черными как смола, треть коричневыми мулатами и человек пять светло-коричневыми квартеронами. Хорошо хоть старых мушкетов захватили почти 150 штук, так что теперь было чем расплатиться с зулусами и вооружить отряды самообороны.

Перевезя всех больных и раненых португальцев в старую крепость Ринус начал завершать здесь все свои дела. Он разыскал воинов зулусов и отдал им десяток мушкетов. Зулусы сумели догнать и уничтожить еще около десяти скрывающихся на севере португальских солдат, заполучив их мушкеты и отнять еще тройку мушкетов у беженцев, около сотни которых они пригнали к городку. Ринус за пяток мушкетов выкупил почти всех жителей, кроме трех десятков человек, на вид еще слишком наглых и от которых он ждал в дальнейшем проблемы. Так что пусть эти проблемы будут лучше у зулусов. Ингве двинулся со своими воинами в обратный путь, набег прошел более или менее удачно, он сжег несколько деревень и пронесся по стране кровавым метеором. Хотя захваченного скота хватит только воинам на часть пути, и рабов много не удалось набрать, но мушкетов в этом походе зулусы приобрели около 50 штук, так что ему есть, чем отчитаться перед своим грозным повелителем Кетчвайо.

Ринус также торопился уходить. Жить здесь из буров никто не будет, так что все заботы лягут на плечи местного самоуправления. Местные жители выдвинули из своих рядов около десятка самых авторитетных людей, которым буры и передавали все полноту власти, пленных больных и раненых португальцев и сорок мушкетов для местного отряда самообороны. Налоги жители будут платить засыпая зловонные болота за городом и засаживая эти места молодыми деревцами из быстрорастущих и влаголюбивых пород — так называемыми резиновыми деревьями. Буры же будут находится в городке "вахтовым методом". Пятнадцать самых здоровых на вид из своих людей Ринус оставлял в Лоренцу Маркеш на месяц. Еще пятнадцать должны были оставаться в предгорьях в туземной деревушке Скукуза, где климат намного здоровей. Через месяц они сменятся. Так сменятся они будут до октября, до начала сезона дождей, а там половина людей останется пережидать непогоду в Скукузе, а половина отдохнет это время в Лейденберге, с другой стороны Драконовых гор, где и пополнят запасы медикаментов и спиртного. Оговоренное жалование его люди будут получать все время, а что же касается людей Преториуса, то пусть творят, что хотят, Ринус им не опекун, хотят пусть остаются, а хотят возвращаются. Но почти все буры из Трансвааля изъявили желание вернуться вместе с Ринусом.

Так что, захватив с собой 45 португальских пленных и своих больных и раненых людей, которых пришлось нести на носилках, еще до наступления темноты Ринус двинулся в обратный путь, чем быстрее они покинут эти земли, тем здоровее будут.