Принцесса яда

2 ДНЯ ДО АПОКАЛИПСИСА.

В пятницу я проводила свое свободное время во дворе в Идене, сидя в одиночестве за цементным, покрытым плиткой, столом и зализывая свои раны. Будучи на грани слез, я старалась не замечать того, что ромашковая поляна повернула свои бутоны ко мне, а не к солнцу. По крайней мере, розы и плющ остались неподвижны!

Прошлой ночью, прежде чем я пошла спать, впервые мне стало просто интересно каковы мои шансы сдать тесты. Сегодня у меня не было ни единого. Чтобы добавить соли на раны, когда мы передавали по ряду тесты по английскому, на листе Джексона были все ответы, нацарапанные самоуверенным почерком. Хотя прежде я ни по какому предмету, никогда не набирала ниже В+ (прим. примерно наша 4), на этой неделе я накопила пару F (прим. это полный ноль). При этой мысли, мои глаза наполнились слезами. Я прижалась покрасневшим лицом к прохладной плитке, изо всех сил пытаясь не заплакать.

Сегодня, когда я попросила своего учителя сделать поблажку... Гад сказал «Нет». Мой желудок скрутило. Понижение в балле. Я не могла вернуться в ПШР, никогда туда не вернусь! Я задавалась вопросом, чем все это кончится? Каким словом обозначают абсолютное дно? Надир? Где был мой Надир? Сколько еще можно терпеть неудачи, потери, галлюцинации, загадки? После встречи прошлой ночью со Смертью, я думала, что получу тайм-аут от этой жути. Как бы не так! Едва написав тест по английскому, я заснула, увидев во сне красную ведьму. Я начала набрасывать ее сейчас. Естественно, она совершала новое убийство. Виноградные лозы размазывали кровь своих жертв по ее коже. Она наслаждалась этим.

Я смогла разглядеть ее лучше, чем раньше. Ее бледное лицо было круглым, ее кожу омрачали лишь две татуировки, мерцающие по всей длине ее щек. Нет, не татуировки, но символы, как светящееся зеленое клеймо. Хоть у нее и были девчачьи веснушки на носу, выглядела она старше, может на 25? Ее глаза блестели зеленым чистым злом. Я наблюдала как она придвинулась к великолепному кусту роз, ее когти подобно шипам укололи один из стеблей. Каким-то образом она высасывала энергию из него, втягивая в себя его жизнь, она откинула голову и вскрикнула от удовольствия. Роза извивалась, словно в агонии, но ведьма была беспощадна, высосав ее досуха, оставив только сухую шелуху. Она была паразитом, порабощающим вещи, которые я любила. Когда я резко проснулась, все были заняты упаковкой книг - все кроме Джексона. Тут я поняла, что он смотрел не на мое лицо, а на мои руки, на мои побелевшие костяшки пальцев, сжавшие край стола. Я сразу же его отпустила.

- Кошмар? - спросил он кивнув.

Он, кажется, сочувствует? Не в состоянии удержаться, я спросила:

- У тебя... у тебя они бывают?

- Да. - Это прозвучало так, будто он хотел сказать что-то еще, но вспомнил, что мы не были друзьями. - Он просто повторил: - Да.

- И что ты делаешь?

- Я сплю с одним открытым глазом.

Он сделал глоток из фляжки и зашагал прочь. Я была бы счастлива просто хорошо поспать.

На мой телефон пришло СМС от Брэндона. Если он продолжит давить – я закричу.

«Оттянемся в субботу. 4 пара. Твой друг и мой. Спенс и Мэл.». Он придет со Спенсером? Наконец что-то позитивное. Я быстро набрала текст: «Где?». Брэндон: «Сахарный завод». Я нахмурилась. На самой окраине Хейвена, на берегу протоки, находился разрушающийся завод. Он был очень старым, сохранились только кирпичные стены и дымовые трубы. Отсутствие в окнах стекол, делало его похожим на старый римский Колизей. Если люди подозревали, что Хейвен населен призраками, то на счет завода - были убеждены. Слухов о кровавой смерти внутри дробилки тростника было множество. Но думая о Мэл, я знала, что соглашусь пойти.

- И вы, Стерлингские девушки смеетесь над Клотиль за ее короткую юбку?

Сказал Джексон, проходя через двор, посылая мне взгляд в своей привычной манере. Я поспешила закрыть альбом, убрав его к остальным книгам.

- Эм, мм, Эви. Просто видя тебя в данном наряде, я чувствую себя гораздо... веселее.

Когда я сегодня утром вошла в класс, он бросил на меня взгляд и усмехнулся поверх своей фляжки. Он разговаривал со мной как с куклой.

Пока я готовилась к школе, надевая ярко-красную юбку, блузку с треугольной горловиной, с соответствующей пышной лентой для волос, я вроде чувствовала, что все нормально. За моей спиной он произнес в пол голоса: "Je t'aime En Rose." - Я люблю, когда ты в розовом.

Затем он без приглашения сел рядом. А? Я не носила ничего розового. Ничего кроме бюстгальтера. Он смотрел через плечо прямо в мой вырез! Неужели у него нет пределов? И я не могла ничего ему сказать, иначе я проиграла бы в нашей битве. Мне это не нужно! Но я отказывалась покинуть свой стол, чтобы ответить этому хулигану.

- Скажи, откуда ты знаешь наш язык? - спросил он, это звучало ... не сердито.

- Еще раз, я не понимаю, что за смешной бред ты мне говоришь. И еще, я не хочу больше об этом разговаривать. - Я стала набирать сообщение для ответа Брэнду.

- Ты пишешь своему парню?

Снова на лице Джексона появилось разочарование. Его настроение было слишком изменчиво.

- Пишу. Да.

- Он не хочет надрать мне зад после того, как я назвал тебя сукой?

Звуки затихли - мои пальцы остановились на клавиатуре.

- Конечно, я сказал это на французском, - Джексон продолжал. - Но теперь я думаю, что должен был притормозить и подумать о том, что ты могла бы понять.

Я пыталась сохранить выражение лица нейтральным.

- Что бы ни было. Я только знаю, что Брэндон не будет драться с тобой.

- Потому, что он знает, я надеру ему его задницу. - Джексон одарил меня улыбкой.

- Нет, потому, что у него есть что-то, что он может проиграть в драке.

Джексону не понравилось данное высказывание. Его серые глаза загорелись. Я поняла где видела этот цвет раньше. На стене моей спальни. Эти зловещие тучи на моем рисунке, сверкающие молнии... все было серого цвета, цвета глаз Джексона, когда он был зол.

- Ты думаешь ты и Рэдклифф и все ваши заносчивые друзья гораздо лучше, чем все остальные.

Он сжал свои отекшие руки в кулаки. Пластырь на одной руке разорвался, открывая глубокую рану на его пальце. Вокруг раны сформировались ужасные шрамы. Забыв нашу ссору, я воскликнула:

- Что случилось с твоей рукой?

С жестоким взглядом, он схватил мой подбородок и замахнулся другим кулаком в сторону моего лица, будто делая удар в замедленной съемке.

- Зубы. Он усмехнулся, обнажая свои. - Они режут как лезвие ножа.

Он так часто участвовал в боях, что у него были шрамы на шрамах.

Я отшатнулась от него, задыхаясь, и он опустил руки, выражение его лица стало непроницаемым. Но я определенно поняла - этот парень был опасным. Я отвернулась, набирая свое сообщение.

Джексон подцепил мой альбом и взметнулся на ноги, создавая дистанцию между мной и его новым призом. Когда я подскочила со своего места, он открыл альбом, хмурясь, наклоняя страницу под разным углом.

- Отдай Джексон!

- Ай, ай, bebe. Он поднял его над головой, пытаясь дразнить меня им.

- Просто прошу, отдай его Джек. Я хочу его вернуть - СЕЙЧАС ЖЕ!

Неожиданно его зашатало, он попытался устоять, прежде чем упал. Альбом вылетел из его рук и упал на землю. Я бросилась вперед и схватила его.

- Чем выше сидишь…! - рявкнула я на него.

(Имеется ввиду поговорка: чем выше сидишь - тем больнее падать. Прим. редактора)

На мою удачу он упал. Возможно, он оступился в высокой траве. Я улыбнулась. Ее нити все еще туго обматывали его лодыжки, постепенно опуская его на землю. Позади него эта зеленая линия колыхалась, несмотря на то, что не было ветра.

Джексон не представлял, почему он упал, но я знала. Эти нити вылетели и связали его ноги. Растения контактировали с другим человеком? Движущиеся растения были моим безумием - связанным с моими реакциями, моим смятением. Мне было очень страшно на них смотреть. Но они помогли мне? Как и прошлой ночью, когда тростник создал клетку, защищая меня? Теперь травяные лианы повалили моего врага, спасая мой альбом. Я начала смеяться. Помогли девушке, а? Джексон снова подумал, что я смеялась над ним. Румянец распространился по его точеным скулам. Он выпрямился во весь рост, бросил на меня хмурый угрожающий взгляд, а затем удалился.

Как только он ушел, я встала на колени перед растениями, растопырив над ними пальцы, будучи все так же слишком напуганной. Я смотрела то на маргаритки, то на розы. Так как я снова свихнулась, я могла задавать себе по-настоящему странные вопросы. Что хотят травяные лианы в обмен на помощь мне? У плюща есть планы на день? Розы: друзья или враги? Так или иначе, я должна выяснить, что со мной происходит. Я решила, что как только вернусь домой, где меня никто не сможет видеть, то проверю тростник.

Когда Брэнд подвез меня домой после школы, он припарковался вне поля видимости из окна.

- Все в порядке Эви? - он барабанил пальцами по рычагу коробки передач.

- Ты ведешь себя странно с тех пор как вернулась.

- Все в порядке, сказала я, в нетерпении поскорее добраться до участка.

- Так тому и быть, - просто сказал он, поверив моим словам, хотя мое поведение кричало - все хреново!

Он положил руку мне на бедро, достаточно высоко, чтобы заставить меня неодобрительно взглянуть. У него на лице была улыбка, хотя чувствовалось напряжение. Он очертил круг на моем колене.

- Так ты думала о том, чтобы встретится в ближайшие выходные у Спенсера?

- Наверное, не так много как ты.

- Мой мозг зациклен, - сказал он, постукивая сильнее. - Эви, футбол, Эви, футбол.

- По крайней мере, я на первом месте.

- Всегда, - сказал он, подмигивая мне со своей фирменной улыбкой.

- Я скажу тебе свой ответ в эти выходные, обещаю.

Дать себе менее чем сорок восемь часов на решение?

Как только он уехал, чтобы подготовиться к игре сегодня вечером, я направилась в сторону тростника, теряя контроль над нервами. Я была полна решимости разобраться во всем этом. Два одинаково катастрофических последствия ожидали меня. Либо я просто бредила. Или... Я даже не хочу туда идти. Выпрямив плечи, я сглотнула и потянулась к тростнику. И, черт возьми, он придвинулся! Я отошла на несколько шагов. Глубокий вдох, еще глубокий вдох. Сосредоточься. Сконцентрируйся. Я заставила себя снова протянуть к нему руку. Еще раз он потянулся к моей руке. На этот раз, мягко сомкнувшись вокруг моей ладони. Тот вьющийся лист не был просто изогнут. Он двигался, как ребенок хватающий палец родителей. Вот черт. Я не испытывала чувства, наподобие покалывания в голове во время взаимодействия с растениями, потому что это не была галлюцинация. Это не было видением или бредом, это было реально. Верно? Расправив плечи, я зашла в поле, вглубь тростника. Тотчас, урожай, казалось, выдохнул, листья шептались вокруг меня. Я пошла по ряду, все дальше и дальше, листья ореолом нависали над моим лицом. Мои веки отяжелели, будто подруга расчесывала мои волосы. Тростник выгибался и тянулся ко мне, и у меня закружилась голова от удовольствия, от ошеломляющего чувства единения. Если они были действительно моими солдатами, то у меня была самая большая армия в мире - шесть миллионов сильных стеблей. Я могла представить, как они движутся, и то, как они реагируют. Сгибаются, колышутся, раскачиваются. Влево, вправо, вверх, вниз. Потому что мы были полностью связаны. Среди них я была в безопасности, как королева на шахматной доске в окружении своих пешек.

И с этим ослаблением напряженности, воспоминания начали просачиваться сквозь умственную дамбу, которую ПШР помог мне построить. Я вспомнила некоторые фрагменты рассказов моей бабушки.

Это был последний проведенный с ней день, она завезла нас на большое шоссе в сторону Техаса, и сказала: «Я Тарасова, Эви, летописец Таро. Я знаю вещи, которых никто не знает на земле. А ты Императрица. Как карта в моей колоде. В один прекрасный день, ты будешь контролировать все, у чего есть корень или цветок.»

Я почти не слушала ее, мечтая о мороженом, которое она мне пообещала. Императрица? Не из-за этого ли я так сильно люблю растения? Не потому ли они растут, чтобы быть рядом со мной? И Смерть, и загадочный мальчик так же называли меня Императрицей. Как же безумно это все звучит! Разве это может быть правдой? Растения движутся по команде? Или девушка с родовой психологической болезнью переживает видение? Я замедлила шаг из-за возникших сомнений. Разве мне не снились кошмары о красной ведьме, управляющей растениями, губящей их? Было ли это все связано с моим поврежденным мозгом? Может, все это было не реальным. Возможно, мне становилось хуже, потому что бабуля распространяла свое сумасшествие на меня, и я не слишком усердно сражалась за жизнь, а всего лишь отчаянно хотела вернуться.

- Эви, ты понимаешь, почему должна отбросить учения твоей бабушки? - я взглянула на раскачивающиеся стебли. Я могла видеть галлюцинации прямо в этот момент. Словно в тумане я повернулась к дому. Я была готова увидеть на крыльце свою мать.

Легче сказать, чем сделать. Мама могла быть по-настоящему жесткой. Сущей фрау Плохая задница. Это было здорово, в некоторых случаях, например, когда она взяла на себя ферму бабушки и превратила ее крупнейшую в округе, менее чем за десятилетие. И не так замечательно в других - например, когда она решила взяться за мое благополучие.

У парадной двери, я остановилась на тридцать секунд, чтобы успокоиться. Мне нужно начать свистеть. Мой сосед по комнате в центре, научил меня этому трюку. Родители не подозревали, что их дети несчастны или бредят, когда ребенок свистел. Их умы просто не могли этого осмыслить. Когда я проскользнула внутрь, я сжала свои губы, выдувая воздух, вызвавший свист. Я слышала, что моя мама разговаривала по телефону на кухне. Она была расстроена? Я застыла на месте. Она, должно быть, разговаривала с бабушкой. Время от времени моей бабушке удавалось ускользнуть от санитаров и позвонить домой.

- Я буду бороться с этим зубами и ногтями. Не смей пытаться связаться с ней! - сказала мама, затем сделала паузу на несколько долгих мгновений, - ты не убедишь меня в этом! - молчание.

- Только послушай себя! Ты причинила боль, моей маленькой девочке, этому нет прощенья! Плачь сколько хочешь, завтра все изменится!

Когда она повесила трубку, я подошла к ней на кухню. - Бабушка?

Мама поправила волосы. - Да.

Я открыла рот, что бы спросить, что она хотела, но мама сказала: - ты ничего не хотела бы мне рассказать Эванджелин Грин?

Я ненавидела, когда она спрашивала меня подобным образом. Мне понравился этот вопрос настолько, насколько нравилось самообличение. С чего начать? Баллы-шмаллы, сучки думают, что я просто провалюсь на экзаменах в этом году. Впервые за несколько месяцев, у меня были видения. Или же я могу заставить растения делать трюки. Не могу решить на какой из этих сценариев надеяться. Я испытывала желание разыграть мою карту девственности, просто чтобы добраться до великолепного, чудесного старшеклассника и - черт возьми - не отступить.

Вместо этого, я сказала, «Хм, нет, а что ?»

- Ты не разговаривала со свой бабушкой?

- Нет, вообще-то. - С тех пор как я была маленькой девочкой, и мама отправила ее в дом Аутер Бэнкс в Северной Каролине. Или, по крайней мере, так постановил суд, признавая ее вину. Я вспомнила, мама уже однажды пыталась меня успокоить, называя его "местом для отправки слабоумных родственников".

Я уставилась на нее в ужасе. Даже если бабушка позвонила бы на мой сотовый телефон, я никогда бы не ответила. Мое собственное освобождение из ПШР было обусловлено двумя вещами: правильные лекарства и никакого общения с ней. Я согласилась и с тем и с другим. Охотно. К концу моего пребывания в ПШР, меня запрограммировали, и я была убеждена, что у бабушки были психологические нарушения. Вместо того что бы быть пророчицей. Теперь я спокойно отвечала.

- Я не разговаривала с ней в течение восьми лет.

Мама успокоилась. - Она очень больна, Эви.

Тогда ей нужно быть дома с нами, почти сказала я. Нет, два года и все.

- Я понимаю.

- Не думаю. Она очень убедительна. У нее есть ответы на все. Черт возьми, она могла напугать любого, говоря о засухе, подключив к сумасшедшему сценарию конец света.

- Что она сказала? - быстро спросила я.

Мама прищурилась и ее голубые глаза моргнули.

- Неправильный вопрос. Нас не волнует то, что она говорит. - Она указала на меня пальцем.

- Она потеряла любое уважение с нашей стороны, в тот день, когда она пыталась... похитить тебя.

Я отвела взгляд, часть меня хотела вернуть воспоминания о том дне, часть меня боялась.

- Я знаю мама.

- Она везла тебя через Техас, когда полицейские поймали ее. Один Бог знает, куда она собиралась тебя увезти. Ты что-нибудь помнишь?

- Я помню арест.

К ее счастью, бабушка ушла с офицерами мирно, а выражение ее лица было удовлетворенное. Спокойным голосом, она пробормотала: «Я расскажу тебе все, что нужно знать Эви. Ты должна поступить правильно. Тогда все будет хорошо.» Но у меня была истерика. Когда на нее одевали наручники, я пнула мужчину и закричала.

Я взглянула на маму. - Я не помню большую часть произошедшего.

Я не помню всего, что мне нужно было знать. Если бы я верила бабушке, то это означало, что я должна сделать все правильно. Ничего не будет хорошо. Если я не помню. Но никакого давления, Эви.

- Я уверена, что она наполнила твою голову ерундой.

Да, конечно. Ерунда. Доктора сказали мне, что я усвоила некоторые вещи, которые она мне говорила. Это звучало примерно так. Может ли это быть правдой?

- Ее мать была больна до нее, и моя прабабушка тоже.

Я ненавидела напоминания об этом. Я отрезала:

- Я запомнила в ПШР историю семьи, мама. Я уже знаю, что я последнее поколение, которому передалось безумие.

- Эви, послушай, мы на правильном пути. Мы можем все изменить. Просто доверься мне.

Ветерок всколыхнул тростник. - А что насчет фермы? Что будет если не пойдет дождь?

- Что бы ни произошло, твоя мать что-нибудь придумает. Не волнуйся ни о чем, кроме школы.

Школа. Обучение. Идея учиться и читать книги вызывала у меня отвращение.

- Но мам...

- Я что-нибудь придумаю. - Ее плечи выпрямились, подбородок поднялся, глаза сверкали решимостью подчинить природу. Фрау Плохая задница. Я почти чувствовала жалость к засухе. Друг семьи как-то рассказал мне, что когда мой отец исчез во время рыбалки в Бейсене, мама самостоятельно занялась поисками. Она отправилась вглубь миллиона акров болот, прочесывая каждый дюйм в поисках мужа, доброго, веселого человека которого она обожала. Безрезультатно. Он бесследно исчез. Мне было только два года. Не смотря на то, что Карен Грин выглядела благородно, с ее безупречными волосами и манерами, я легко могла представить ее в болотных сапогах, сидящей на джонке, высматривающей аллигаторов в воде. И я думаю, что однажды стану похожа на нее. Я так ужасно хотела заставить ее гордиться. До моего помешательства. Сейчас я была всего лишь сумасшедшей девочкой в Хейвене

Глава 7

1 ДЕНЬ ДО АПОКАЛИПСИСА

После того, как Мэл усадила меня перед зеркалом, я спросила: «и это так я должна соперничать с Клотиль?» - в одолженной одежде - красной блестящей блузке от Версаче, черной микро-мини юбке, итальянских сапогах до колен, и с кричащим макияжем? Цвет помады - привет от проститутки.

Мэл была у меня дома, готовя меня к ночному свиданию, так как ощущала потребность сделать мой прикид более откровенным, чтобы у меня был шанс противостоять свободно колышущимся прелестям Клотиль. Девушка появилась на игре прошлой ночью в топе-трубе и обтягивающих мальчишеских шортиках. Я говорила себе, что Брэнд все равно пропустит эти игры. Эй, я все еще могла одержать победу. Но даже Грейс Энн подбежала ко мне на боковой линии и сказала: «Тебе придется переспать с Брэндоном, чтобы удержать его».

Как будто больше было не о чем волноваться. У меня возникло еще одно видение. Посреди выступления я вдруг испытала это щипающее чувство в моей голове. На самом верху трибуны я заметила странную девушку, сидящую ко мне боком. Черты её лица было слишком размыты, чтобы различить детали. Коленями она удерживала длинный лук и колчан, и даже в свете стадионных софитов казалось, что она сияла. Её волосы были похожи на светящееся серебро — не серые, а мерцающие. Когда она натянула тетиву своего лука и прицелилась куда-то вдаль, по моей коже пробежали мурашки. Я чуть не оступилась. Натянув улыбку, я проигнорировала ее, прыгая вдоль боковой линии и выкрикивая "Вперед, Звезды!". Я схожу с ума! Такая быстрая смена видений означала, что у меня обострение. Двое из пяти врачей предсказывали, что возращение домой не поможет. Можно было наслаждаться немногими оставшимися днями в Стерлинге. Все шло к тому, что мои дни здесь сочтены. Тогда я сказала Мэл:

- Может быть, мне одеть что-нибудь более удобное? А не это... - Я указала на мой топ — яркий кусок обтягивающего материала, завязывающийся на шее и с открытой спиной. Мэл усмехнулась:

- Эви, по шкале от милочки до шлюшки, ты практически амиша.*

(прим.редактора. А?миши (англ. Amish [???m??], нем. Amische, пенсил.-нем. Amisch), они же аманиты или амманиты (не путать с аммонитами и аманитовыми) — религиозное движение, зародившееся как самое консервативное направление в меннонитстве (разновидность анабаптизма) и затем ставшее отдельной протестантской религиозной деноминацией. Амиши отличаются простотой жизни и одежды, нежеланием принимать некоторые современные технологии и удобства).

Я уставилась на нее.

- У тебя два варианта, попрыгунчик. Или стать более распутной чем Клотиль или надрать ей задницу. Я тебя поддержу при любом раскладе.

Идея соперничать с Клотиль оставила неприятный привкус у меня во рту. И все же я последовала советам Мэл, так как она выбирала мой наряд и определялась с аксессуарами: черные свисающие сережки и широкая алая лента на голову, потому что так она решила сделать мои волосы более объемными. Когда она начала накручивать их диффузором, превращая волны в экстравагантные кудряшки, я спросила:

- Мэл, это действительно необходимо?

Хотя я никогда не признаю этого, помада была прикольная.

- Погоди, Грин. Тебе повезло, что я не запихнула тебя в душ. Потому что я, возможно, сама собираюсь туда.

- Когда ты закончишь?

- Потерпи, это займет пять минут. Ты будешь само совершенство.

Затем она начала болтать и описывать свой план обольщения Спенсера.

Хотя и был комендантский час, достаточно было сказать маме, что я проведу ночь у Мэл, после нашего двойного свидания. Беспокоясь о том, что она будет дома, пока моя «счастливая» задница будет проходить через дверь - я очень переживала за сегодняшний вечер. Так как я устала выискивать причину своей неловкости, я просто неопределенно отвечала, слушая план Мэл. Да, звучит хорошо. Наверное.

- Серьезно, Эви. Что с тобой произошло? - она положила диффузор. - Ты вела себя странно всю неделю. Что-то произошло между тобой и мной?

- Ничего! Ты моя лучшая подруга.

- Да ладно, я же вижу. Ты ведешь себя прям как та героиня из "Прерванной жизни".

(Girl, Interrupted - фильм такой).

Она рассматривала мое отражение в зеркале, даже не представляя, как она близко она была к истине.

- Ты не переписываешься со мной. Ты пропустила ТМПА, обязательное к просмотру. Ты сбежала от меня после занятий. - Она села на мой туалетный столик. Я застонала в знак протеста. - И что случилось этим летом? Ты не могла ни разу позвонить? Все что я получала - это корявые письма от тебя. Кто, черт возьми, пишет письма? Ты бы еще посылала дымовые сигналы, или голубей с маленькими свернутыми посланиями!

Возникло жгучее желание все ей рассказать. Но даже, когда я просто представила, как все это объясняю, я начинала искать синоним слову "бредовые" … психотические.

- Слушай, моя мама боится засухи. Брэнд давит на меня. Школа обещает быть невозможной в этом году. У меня уже две двойки! Я - кусок дерьма!

Давай-ка посчитаем. Галлюцинации: две точно, возможно больше. Кошмары: бесконечные. Завершение домашней работы: ноль. Новые сверхчеловеческие, возможно выдуманные, способности: я выращиваю острые когти-шипы, управляю растениями и спонтанно восстанавливаю свою кожу после повреждений. Возможно. Мэл отмахнулась от моих беспокойств.

- Игнорируй свою маму, брось Брэндона, улучшай свои оценки. Если не получится, я завалю вместе с тобой. Ты провалишься, я провалюсь. Делов-то.

Если бы это было так просто.

- Что, если я не хочу пока бросать Брэнда? А? Я не поддаюсь его давлению!

Сцена первая: я смотрю диким взглядом в зеркало. Я глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

- Просто у меня такое ощущение, будто все проскальзывает мимо. Я постоянно боюсь потерять его, потерять всех моих друзей.

- Ты имеешь ввиду, потерять свою популярность? - спросила Мэл, с проницательным взглядом и я неохотно пожала плечами. - Это так важно для тебя… - она прервалась. - Если популярность является твоей сладкой мечтой, круглым леденцом, то так тому и быть. Кто я такая, чтобы плевать на твои мечты? Но знай: долбанная школа не закроется без тебя, и она не изменится, только из-за того, что ты медленно соображаешь.

- Я хожу всю неделю мимо людей и даже не здороваюсь! Я хожу по коридорам как зомби.

- Всем просто будет ясно - на этой неделе Эви врубила "красный свет". Когда я так делаю, это сигнал, что я опасна как Годзилла.

Твоя выдуманная маленькая волшебная страна кажется очень симпатичной по сравнению с дыханием настоящего огня. На следующей неделе, возможно, все повторится. Черт, я почти привыкла к растениям. Убрать этот страх из уравнения, и возможно...

- Самое главное - запомни, что я твоя лучшая подруга. - Сказала Мэл, ее голос был самым милым из всех, которые я когда-либо слышала.

- Ты знаешь как поразительно то, что ты делаешь? - я вздохнула и повернулась чтобы обнять ее. - О, Мэл...

Но она потянула меня за волосы, перебирая их пальцами.

- Наши отношения были всегда честными и близкими, Грин. Не разрушь это или еще что-нибудь, договорились?

- Это адское место, - сказала Мэл, когда мы пробирались через высохший проток около фабрики. Мы подъехали так близко, насколько только отважились на своем Бумере, осталось пройти через высохший лес. Туман был настолько густым, что я едва различала куда иду. Другое бабушкино высказывание возникло в голове: остерегайся засухи - змеи ползают рядом.

- Это не моя идея, Мэл.

- Я очень серьезно надеюсь, что нет. Две болельщицы идут по ночному лесу, чтобы якобы попасть на фабрику?

- Не могу определиться, это звучит как анекдот или начало фильма ужасов.

- Эй, у тебя еще есть, находящаяся под угрозой исчезновения, девственная плева. А значит, ты можешь погасить свой "кредит".

- Думаешь остальные уже здесь? Может они припарковались на другой стороне? Попытаюсь позвонить.

И тут я вспомнила, что ранее оставила свои вещи и заблокированный телефон в своем автомобиле, вместе с моим драгоценным альбомом. Я обернулась, но не смогла увидеть сквозь туман Бумер.

- Позвонить? - торопливо сказала Мэл, - не будь такой глупой. Мы почти там, правильно?

Когда мы приблизились к тому, что осталось от завода, я пробормотала: «ты слышишь что-нибудь?». Я потерла затылок, снова чувствуя, что за мной кто-то следит... Меня ослепили огни. На лицо упали тени, которые стремительно приближались. Из моей груди вырвался вопль. Крики: "Сюрприз!" затихали, десятки студентов стояли в тишине, пораженные моей реакцией. Грейс Энн, Кэтрин, Брэндон. Все они ошеломленно смотрели. О. Мой. Бог. Это вечеринка-сюрприз в честь дня рождения. Кто-то развесил огоньки на стенах. Динамики расположили на вершине ржавой тростниковой дробилки. На старом ржавом котле стоял бочонок. Я просто унизилась перед всеми этими людьми. У Мэл отвисла челюсть от моего крика. И когда я уже была на грани истерики, она очнулась и громко сказала:

- Эви! Ты знала об этом, не правда ли, сучка? Хотела напугать тех, кто сделал для тебя сюрприз? Затем она сымитировала мой вопль, сопровождая его шотландским йодлем "Лэй-хи-ху". Когда люди начали смеяться, я улыбнулась через силу.

- Да. Конечно, я знала. Весь день ждала этого! - улыбайся, Эви!

Теперь все расслабились, некоторые шутливо толкали меня в плечо, как будто я только что сделала что-то крутое, забавно пошутила.

- Спасибо за спасение, Мэл.

Уголком рта она пробормотала:

- Ты ведь и не представляла, правда?

- Нет. Точно, нет!

- Проблемы?

- Обязательно будут.

- Ну, тогда веселись сегодня, попрыгунчик. Потому что завтра, дерьмо вернется в реальность.

Брэнд налетел на меня и кружил, пока я действительно не засмеялась.

- Я надеялся, что ты не догадаешься.

Я прикусила нижнюю губу. Возможно, если бы вечеринка была поменьше, или музыка потише.

Прозвучал гудок. И еще один. Мэл, Брэнд и я присматривались ко входу. Внизу сквозь туман, свет фар высветил старые следы трактора. Это выглядело как массовая эвакуация направленная непосредственно на завод. Последнее, что мне хотелось бы, чтобы моя мама вызвала полицию, не понимая, что это ее дочь безумствует.

- Послушайте, ребят, может это не такая уж хорошая идея.

Мэл и Брэндон посмотрели на меня в замешательстве. Эви Грин не часто такое произносила.

- Мы ведь не рушим твой дом, - сказал Брэнд, - Это снаружи.

- Моя мама...

- Она никогда не узнает. Мы в милях от твоего дома. Плюс стены удерживают звук.

Мэл сказала: «Он прав. И подумай о фото! Мы можем получить серию классных кадров». Затем она добавила: «Популярная девушка празднует свой день рождения, неистовствуя с привидениями сахарного завода».

Была ли я обеспокоена только потерей популярности? Не будет ли странно для меня не праздновать шестнадцатый день рождения? Черт, мама воспримет празднование как хороший знак. Она не слушала бабушку и была не слишком строга со мной. С другой стороны, она может пересмотреть свое "такой хороший мальчик" по отношению к Брэндону, или не так реагировать на шутки Мэл. Чуть ранее сегодня, Мэл назвала ее "женщиной, породившей Эви". Маме не понравилось. Я не знаю, что буду делать, если она объявит вне закона любого из них.

- Я обещаю тебе - все будет хорошо, - сказал Брэндон. - Честное скаутское. - Вместо трех пальцев скаутского приветствия, он изобразил знак мира. Я предпочитаю думать, что он шутит. Я вздрогнула, когда Брэнд полез в карман.

- О, я почти забыл! Твой подарок. Я хранил его до понедельника, но подумал, что ты захочешь надеть это сегодня.

Он протянул мне завернутую коробочку, связанную лентой. Я разорвала обертку, открывая, чтобы найти огромный кулон на цепочке из белого золота. Потрясающе. Он соответствовал моим серьгам с бриллиантами, прекрасно. Сложив руки на груди, Мэл скептически проговорила: «И все, что он хочет, это побеситься на вашем сахарном заводе?»

Затем она нахмурилась:

- Вау. Это звучит сексуально.

- Тебе нравится? - спросил он, немного нервничая, что было восхитительно.

Игра. Сет. Матч.

- Мне очень нравится. И мне нравится моя вечеринка-сюрприз, я встала на носочки, чтобы быстро поцеловать его, - спасибо.

Он улыбнулся, протягивая мне запотевшую банку пива. - За Эви!

Я с сомнением подняла банку. Как алкоголь взаимодействует с моими таблетками? Эй, разве с моей головой может быть еще хуже? Возможно, у меня начались... галлюцинации? Ха-ха. Мое пребывание здесь было недолгим, в любом случае.

- За вас, ребята!

В течение следующего часа все пили из щедро разливаемого бочонка пива и уже приближались к Брэндовской оценке - "дошел !" Люди все приходили и приходили, превращая мою вечеринку в сумасшедшую и беспорядочную пивную тусовку. Я видела лица и не узнавала их, видела куртки Леттермана из других школ. В течение ночи, я видела несколько неудачных попыток заигрывания Мэл со Спенсером. Тем не менее, сейчас, когда она танцевала со мной на уступе, казалось, что он присматривался к ней. Она и я пели так громко, что я потеряла голос, танцевали так безумно, под ударную музыку, что мир вокруг кружился. На этот раз, я не боролась с этим. Мы смеялись над чем-то, когда я увидела Джексона Дево, прислонившегося плечом к разрушающейся кирпичной стене. Затем я заметила других прибывших, смешивающихся с толпой. Наряд Клотиль сегодня вечером сделал меня Амишей. Но я не стала возмущаться из-за того, что все они были здесь. Пожав плечами, я подумала, что все должно закончиться хорошо. В то время как я танцевала, взгляд Брэнда был прикован ко мне, а не к Клотиль. Я бросила самодовольный взгляд на Джексона; его темный пристальный взор также зафиксировался на мне. Взволнованная, я протянула обе руки Брэндону, чтобы он помог мне. Но вместо этого, он вдруг развернул меня, вращая в своих объятиях. Я засмеялась, откинув назад голову. Кружась и кружась...

Покалывание в носу? И тут я увидела загадочного мальчика. С вызывающим видом, глядя на меня, он пожал плечами, как будто сделал что-то, что могло меня разозлить. Мой следующий поворот, и он исчез, и я еще раз увидела размытое лицо девушки. Я задыхалась, затем заметила движение на ветках дерева наверху. Там был другой парень! Он был старомодно одет, с длинными черными волосами и угольно-черными крыльями. Последний ребенок, присоединился к вращению - мальчик с электрическими искрами вокруг всего тела. Девушка и оба мальчика выжидающе смотрели на меня, готовые к прыжку. Я выворачивалась из объятий Брэндона, пока он не отпустил меня. Смеясь от души, он спросил: - Эви, ты собираешься блевать или что?

Или что! Или что! Я положила руку на лоб, потому что сейчас, осматриваясь вокруг, я не видела ничего необычного. Эти существа растворились, как туман.