Призрак войны

ГЛАВА 25

Сэм Тарамаско и Эдуард Забулдыга Баск с самого начала нашли общий язык. Баск объяснил, как он прослушивал мысли Омикрона на своем радиоприемнике.

Они вместе слышали возмущение Омикрона: «Человеческая сила должна быть уничтожена. Баск должен умереть».

Сэм, впервые слышавший нечеловеческий голос, содрогнулся, волосы у него на затылке зашевелились.

— Нельзя сказать, что он счастлив.

— Он далек от счастья, — ответил Баск.

— Он излучает массу радиошумов, что помогло нам определить, где он.

— Вы запеленговали его? — спросил Баск.

— Нечто вроде этого. — Сэм объяснил, что Дельта чувствительна к постоянному сигналу, исходящему от Омикрона, — пронзительное стрекотание в диапазоне AM.

— Как получается, что нам слышны его мысли?

— Многое объясняет растягивание диапазона настройки, — ответил Сэм, загораясь идеей. — Военные радиоустройства пользуются широким диапазоном частот. Я уже сузил два из его сигналов: его постоянные позывные и эти… — На ходу Сэм разъединил радиокомпоненты и соединил их иным способом. Он показал Баску следы на осциллоскопе и сигналы, полученные, когда пули Гранта попали в робота.

— Что это означает, по-твоему?

— Я не знаю, — вздохнул Сэм, — хотя мы знаем, что он излучает радиошумы, и мы знаем, что он думает. Надо бы использовать это каким-нибудь образом.

Мадлен, прислушивавшаяся к разговору, подошла к ним:

— Вы слышите его мысли?

— Да, мадам.

— Вы можете разговаривать с ним?

— По радио? — Баск никогда не пробовал.

— Попробуем, — сказал Сэм, с энтузиазмом берясь за радио.

— Погодите, — пробормотал Баск. — Я был вместе с ним две недели или больше. Я не уверен, что его следует провоцировать.

— Подумаешь! — легко отозвалась Мадлен. — Мы воюем с ним, не правда ли? Грант всадил в него пули, может быть, ранил его. Вы разрушили его бомбы и сбежали. Он уже спровоцирован. Мы просто убьем его.

Баск посмотрел на нее искоса. Женщина явно была безумна. Однако после двух недель или более, проведенных в плену у Омикрона, Баск должен был признать самого себя не совсем в своем уме.

— Давай. — Он передал радио Сэму.

— Омикрон? — Сэм нажал на кнопку радиопередатчика несколько раз. — Омикрон?

— Кто зовет меня? — голос был хриплым и грубым.

Сэм посмотрел на Баска радостно и удивленно. Баск, более знакомый со злобными выходками чудовища, только содрогнулся.

— Он идет, — спокойно сказала Дельта. — Он будет здесь через минуту.

На это Данкен повернулся и, посмотрев на других, сказал:

— Что такое? На кой черт вы это сделали? — Он ринулся к Сэму и вырвал радиостанцию из его рук, как берут игрушку из рук непослушного ребенка. — Идиотизм!

Грант не выдержал. Перевязанный, раненый и усталый, как никогда, с военных дней, он пробрался к Данкену.

— Я советую вам уважительнее относиться к юноше, мистер Кантрел. — Он говорил по-прежнему слишком громко: — Сэм Тарамаско зарекомендовал себя в моих глазах, а вы пока еще нет.

Данкен смотрел на него в изумлении:

— Отвяжись, старик! — Он отвернулся от Гранта с презрением, но Грант схватил его за локоть.

Де Сото, Ханк и Энди двинулись было в направлении назревавшей драки, но остановились.

Грант, который был почти в два раза старше Данкена, остановил его. Пальцы Гранта впились в локоть Данкена. Они смотрели друг на друга с нескрываемой яростью. Грант не отступал. Данкен сделал шаг назад, затем еще один. Затем Данкен застонал и встал на колено.

— Поберегите силы для настоящего врага! — Мадлен тоже говорила слишком громко. — Омикрон приближается, а вы сражаетесь друг с другом. — Она наклонила голову набок с некоторым кокетством. — Мужчины ведут себя, как мальчики. Вы мне нравитесь. Нацельте только ваши ружья в другую сторону. Чудовище вот-вот появится.

— Она права, — властно сказал де Сото.

Грант ослабил хватку и предложил Данкену помощь. Тот принял ее и поднялся на ноги.

— Как вы это делаете?

Глаза Гранта блеснули:

— Защемление нерва. Научился этому в Мандалае, где я одно время работал с бирманскими ниндзя.

Данкен заморгал. Это было слишком ново, слишком чуждо для него. Он присоединился к остальным в первом ряду. Грант встал позади, готовя свое ружье. Энди, стоявший поблизости, с изумлением наблюдал за его приготовлениями.

Сэм и Баск шли позади.

— Ты видел ружье Гранта? — спросил Сэм.

— Очень большое! — сказал Баск, по смотрев. — Шестидесятый калибр?

— Пятьдесят семь.

— Жестко! — в устах Баска это прозвучало как похвала.

— Но заряды отскочили от Омикрона.

— Не забудь, что он был в центре взрыва 37 килотонн, — напомнил Баск. — Это доспехи.

Сэм стал возражать:

— Послушай, у Дельты тоже доспехи, но они действуют не всегда. Она должна ужесточить свою поверхность. Если она не сделает этого, пули ее ранят. Я думаю, что у Омикрона подобное же устройство.

Он и Баск посмотрели на осциллоскоп и подумали о связи радиосигналов с ужесточением доспехов. Баск сказал:

— Ты хочешь заглушить его функции?

— Да, — ответил Сэм и начал вылавливать электронные компоненты. Баск, довольный тем, что он может помочь, вносил свой вклад. Под их пальцами складывались новые схемы.

Они быстро собрали передатчик, работающий на частоте Омикрона и предназначенный для вмешательства.

— Он здесь, — наконец сказала Дельта, когда они приблизились к тупиковому туннелю Омикрона. Она выдвинулась вперед, обойдя четверку и гордо встав у входа в тупик.

— Мадлен, — попросил Грант, — подержи, пожалуйста, фонарь для нас.

После этой вежливой фразы началась третья битва в туннеле.

Омикрон подошел на этот раз энергично и решительно. Четверка в передних рядах тщательно целилась и стреляла, видя, что пули просто отскакивали от Омикрона.

Сэм и Баск решили использовать свой радиоглушитель. Пули стали ударяться с другим звуком, походившим на удары мелких камешков, падающих в густую грязь. На туловище Омикрона появились раны — крохотные черные точки.

Он вынужден был остановиться в десяти ярдах от Дельты. На него обрушился свинцовый шквал. Пули проникали в него, отрывали от него кусочки. Он стоял, не в силах подниматься по туннелю.

Омикрон выпустил на нее свои смертоносные лучи, которые она отражала и которые не имели на нее никакого воздействия.

Часть лучей прошла мимо нее. Де Сото упал без чувств, пораженный лучами в лоб. Баск бросился тушить небольшое пламя на его волосах. Он пытался сбить пламя, используя для тушения огня шляпу шерифа.

Ханк Кантрел был контужен и с трудом поднимался на ноги. Его двоюродный брат был загорожен Дельтой, когда он стоял и заряжал свое ружье.

Разрядив ружье, Энди перешел на стрельбу из пистолета. В горячке боя он, казалось, не замечал, что его ногу ниже колена Омикрон превратил своими лучами, растворяющими протеин, в желеобразную массу.

Он продолжал стрелять.

Дельта наступала.

Омикрон держался до тех пор, пока Дельта не приблизилась к нему на расстояние двух ярдов, затем он отступил.

Действуя за спинами других, Сэм вскрыл рацию Баска, вынул батареи питания и направил всю силу, аккумулированную осциллоскопом, в схему передатчика. Он увидел дымок от перенапряжения системы.

Грант Александер был настроен внести в битву собственный вклад. Он пробрался вперед мимо двух раненых. Он по-прежнему плохо слышал. Выстрелы двоих лишь добавляли к его глухоте. Он прицелился своим ружьем 57 калибра.

Омикрон увидел его и широко раскрыл рот, крича что-то. Грант не мог слышать слов, но ему показалось, что Омикрон кричит:

— Дурень!

Грант улыбнулся:

— У этого дурня нашлось время для перезарядки!

Он выстрелил из двух стволов. Сотрясение было неописуемым. Грохот ударил, как кулаком в солнечное сплетение. Левая рука Гранта была вывихнута, ложе ружья вырвалось из его руки, сломав три пальца и несколько костей запястья. Дело в том, что Грант заложил в патрон добавочную дозу пороха. Одна пуля миновала Омикрона, а вторая пуля оторвала ногу Омикрона в колене. Первая же пуля вызвала небольшой обвал в пещере.

Дельта сделала последние шаги к Омикрону и схватила его за запястья.

В туннеле воцарилась тишина, которую оглохшие люди не слышали, но ощущали. Видимость была ограниченной тучами пыли, поднятой в ходе битвы.

Постепенно человеческие существа стали приходить в себя. Мадлен сунула фонарь в руки Ханку, направив его помогать Энди, который только начал осознавать, что с ним произошло. Было только к лучшему, что оглушенные люди не смогли услышать его крика. Мадлен принудила его лечь. В дальнейшем она стала ударять его по лицу, когда слышала его истерические крики. В конце концов он смирился, и она приступила к ампутации его растаявшей ноги.

Сэм присоединился к Баску, продолжавшему борьбу с огнем на виске де Сото. Они оба знали, что огонь на черепе может вызвать необратимые последствия, но им удалось локализовать опасность.

У Гранта теперь вышли из строя обе руки. Он, считая, что заслужил немного покоя, уселся, привалившись к стене.

Данкен нетвердыми шагами пробирался вперед, наблюдая за Дельтой.

Дельта стояла недвижно, широко расставив ноги, застыв в одной позиции. Она держала руки Омикрона, жестко обхватив его запястья. Данкен видел, что Омикрон пытается освободиться, но Дельта оставалась неподвижной.

— Дельта? — окликнул Данкен, не регулируя громкости из-за глухоты.

Дельта не отвечала.

Данкен присоединился к остальным, помогая по мере сил.

Данкен подумал: «Война закончена, добрые силы победили. Есть ранения, потери, однако Омикрон задержан. Дельта выиграла».

Наступил долгий, удивительно мирный час в туннеле. Энди погрузился в благотворное для него беспамятство. Де Сото спал беспокойно. Мадлен, как могла, заботилась о двоих раненых. Их транспортировка могла причинить им боль, полезнее для них был покой. Самый сильный из оставшихся, Ханк отправился наружу договориться о медицинской помощи.

Один за другим все, кто мог ходить, отправлялись посмотреть на Дельту, которая, не двигаясь, держала Омикрона в плену. Они стояли у выхода из туннеля в месте, которое было задумано Омикроном как его заповедное. Баск тоже пришел посмотреть. Он отступил назад, увидев попытки Омикрона освободиться, но не ушел, а смотрел. Несмотря на всю свою силу, Омикрон не мог сладить с Дельтой. Она стояла непоколебимо, как монумент. Омикрон молча пытался вызволиться.

Пришел Сэм и встал вместе с Баском. Он удивленно взирал на эту сцену. Дельта покорила Омикрона так же, как Грант принудил Данкена стать на колени.

Он коснулся ее. Он никогда не трогал ее, когда она ужесточала поверхность, делала кожу совершенно лишенной сопротивления. Она была как будто смазана маслом, металла не чувствовалось. Он хотел взять ее за руку, но его рука соскользнула.

— Боже мой… — воскликнул Сэм.

— Она остановила его, — сказал Баск.

— Но и он остановил ее, — Сэм посмотрел на Баска, потом на Дельту и Омикрона. — Разве ты не видишь, что она не может отойти?

— Подожди…

Сэм не хотел ждать. Он обвил руками Дельту и потянул, но руки соскользнули. Сдвинуть ее было не в его силах.

— Дельта…

— Я задержала моего врага. — Ее голос был нейтральным и обреченным. — Теперь я буду ждать.

— Ждать? — Сэм хотел вновь коснуться ее, но его руки соскальзывали. Он от ступил. — Ждать чего?

— Когда пройдут века. Когда кончится свет, туннель обрушится, земля похоронит нас.

— Нет! — Сэм приблизился к ней, спрятал голову у нее под рукой. Он обнимал ее, несмотря на то, что она была недоступна. — Нет! Ты не должна так говорить. Ты победила его. Теперь ты свободна.

— Нет. — Она едва улыбнулась горькой улыбкой: — Я никогда не была свободной. — Ее рот сложился в жесткие складки. — Иди. Я больше ничего не скажу.

Баск повернулся и пошел к остальным, оставив Сэма рыдающим. Он рассказал им, что делает Дельта и что она обречена на вечную вахту с Омикроном.

Грант и Мадлен посмотрели друг на друга, в их взглядах была решимость.

— Это еще не все, юноша, — Грант встал и беспомощно двинул локтями. По вязки Мадлен связывали его руки. — Это еще не все.

— Грантом овладела идея, — вздохнула Мадлен. — Нам нет спасения.