Продавец приключений

Глава XXIV, которая убедительно доказывает, что и среди чертей есть хорошие люди

– Эй, вижу одно веселенькое местечко! По-моему, это таверна «Веселая гавань». Сейчас бы по кружечке старого доброго эля, а? – сказал Барбар мечтательно. – Может, пришвартуемся на часок?

– Ни в коем случае! – запротестовал Петенька. – Сейчас не время для пьянства.

– Вы правы, сэр штурман. Искать так искать! Пока не пропал азарт, – поддержал его рыцарь Джон.

Странствующие рыцари обожают одиночество, но когда сэру Джону становилось уж совсем скучно, он стыковал свой корабль с тарелочкой Барбара и, перебравшись к своим соратникам, пил с ними чай.

– Сдаюсь! Вы победили большинством голосов, – сказал Барбар и, стараясь не смотреть на огни таверны, провел эскадру стороной; он сделал это как раз в тот момент, когда командир и юнга слушали рассказ космического шофера.

Так эскадра жениха, обогнав команды «Искателя» и «Трех хитрецов», первой прилетела в район Большой Медведицы.

Было время завтрака. Петенька и его товарищи с наслаждением потягивали крепкий кофе и ели бутерброды с сыром, когда их взору открылся увеличенный ковш Большой Медведицы.

– Э, да в ковше кто-то есть, – сообщил рыцарь Джон, будучи самым зорким в эскадре, и предложил выслать разведку.

А вслед за ним Барбар и Петенька заметили людей, отчаянно снующих между звездами. Барбар почему-то расстроился и быстро сказал:

– Чур, кто раньше поест, тот и пойдет в разведку, – и начал жевать так медленно, словно хотел растянуть завтрак до вечера.

Петенька заспешил; он глотал крупные куски бутерброда, стараясь покончить с завтраком первым. Но куда ему было угнаться за рыцарем Джоном! Тот, как истинный военный, позавтракал раньше всех, отвязал своего «Савраску» и, выставив копье наперевес, помчался во весь опор в разведку.

Приблизившись к неизвестным, рыцарь увидел, что те торопливо скребут метлами по черной пустоте, заметают чьи-то следы.

– Эй, люди добрые, кто вы, и откуда, и что промышляете? – окликнул он, затормозив так круто. что «Савраска» высоко задрал свой нос.

Незнакомцы переглянулись воровато, и вперед выступил рослый мужчина с обнаженным по пояс торсом. Его смуглая кожа была густо украшена татуировкой и оттого походила на кожу ящерицы, а вокруг гермошлема красовался алый платок. Мужчина прочно расставил ноги в тяжелых сапожищах, оперся на метлу и только тогда взглянул на нашего рыцаря.

– Строители мы, – сказал он. – Только что мостили Млечный Путь. А теперь вот Ковш чистим. Поступило распоряжение наполнить его студеной, колодезной водой, такой, что бывает в сказках. Пролетаешь мимо – выпей на здоровье.

– За это вам путники скажут спасибо, – промолвил рыцарь Джон одобрительно.

Сквозь стекло гермошлема он увидел шрам на щеке своего собеседника.

– О, да вы ветеран! В каком сражении? – спросил старый воин с восхищением и указал железным пальцем на шрам.

– Это-то? А, было дело, – смутился его собеседник и прикрыл шрам рукой.

Разойдясь, рыцарь Джон было собрался расспросить ветерана поподробнее, но тут его оглушил страшный треск. Это прилетел, рассыпая искры, космический мотоцикл, и еще один такой же неизвестный закричал, вытирая обильный пот:

– Я только что из таверны! Скоро они будут здесь!

Его товарищи усиленно заморгали, зашикали, исподтишка кивая на рыцаря.

– А-а, – протянул приезжий, только теперь заметив сэра Джона, и тот понял, что эти люди что-то держат в секрете от него.

– Что ж, желаю успехов на ниве труда, – сказал рыцарь Джон деликатно и, развернув «Савраску», помчался к своим.

– «Успехов, успехов»… – передразнил его смуглый. – Нашел тружеников… А ну, ребята! Сматывай удочки!

Но рыцарь Джон уже не слышал этого. Он вернулся за стол и, наливая себе новую чашку чая, передал разговор с незнакомцем.

– Я так и знал: это пираты! А тот, что со шрамом, известный хулиган по имени Роджер, мой бывший помощник! – взревел Барбар и так ударил по столу кулаком, что задребезжала посуда.

– Почему вы раньше молчали? – изумился Петенька.

– Испугался, что нападем на них, – сказал Барбар и вздохнул. – Они воспользовались простодушием нашего дорогого рыцаря и теперь-то замели за собой все следы.

– Что же мы сидим?! Ведь где-то рядом Марина! – воскликнул Петенька и поспешно вскочил, опрокинув стул.

– Меня еще никто не обманывал безнаказанно! – надменно объявил рыцарь Джон; он сообразил только сейчас, как его легко надули.

– Значит, так. Вы оба наступаете с фронта. А я, так и быть, беру на себя главное – прикрываю тыл, – сказал Барбар.

Петенька и рыцарь Джон рвались в бой, поэтому предложение Барбара пришлось им по душе. Но битва в этот день так и не состоялась. Когда авангард второй эскадры ворвался в расположение противника, противника уже не было. Он исчез, потому что боялся взглянуть в глаза Петеньки, полные укора.

Огорченный Петенька помахал Барбару, который все еще дрейфовал на безопасном расстоянии в два парсека. Тот долго делал вид, будто ему не понять жестов Петеньки, но так как все, в конце концов, имеет меру, Барбар опасливо приблизился к полю несостоявшейся битвы.

– Как, эти жалкие трусишки сбежали?! – разбушевался Барбар, узнав, в чем дело. – Их счастье, я бы им показал! Уж у меня-то они бы не ушли!.. И не вздумайте меня утешать. Я еще долго не успокоюсь.

– А это что? Вы только взгляните! – послышался голос рыцаря Джона, который, как и положено военному человеку, осматривал поле боя в надежде найти трофеи, брошенные сбежавшим неприятелем. – Здесь что-то написано, – сказал он и перевернул один из метеоритов острием меча.

Подошедшие Петенька и Барбар увидели, что на обратной стороне камня написано:

– Она меня любит! – завопил Петенька во весь голос и, покраснев, добавил:

– Только она не думала, что это прочтет кто-нибудь посторонний.

– Наоборот, Петенька, совсем наоборот, – заметил Барбар, ухмыляясь. – Таким манером она хотела известить весь мир о ваших обоюдных чувствах. Чтобы уж ни у кого не было сомнений. Ни у одного похитителя!

– И правда, пусть об этом узнает весь мир, – прошептал счастливый Петенька.

– Вот сейчас бы ее похитить! Именно сейчас, когда ваша любовь стала еще сильней. Если на то пошло, ах как я завидую этим пиратам, просто локти грызть готов от зависти! – невольно признался Барбар.

– Для вас, Барбар, нет ничего святого. Ни воинской дружбы, ни сыновних чувств, наверно. А уж о высоких узах, что некогда связывали благородного Тристана с прекрасной Изольдой, вы не имеете никакого понятия, клянусь мечом моего давнего друга Ричарда Львиное Сердце, – произнес рыцарь Джон и покачал головой осуждающе.

Слова рыцаря Джона почему-то задели Барбара на этот раз. И, никогда не лазивший за словом в карман, он не нашел, что ответить сразу.

– А вы!.. А вы!.. – забормотал Барбар, придя в ярость. – А вы бы молчали со своей трех…

– Сэр, вы что сказали? – прорычал рыцарь Джон. Ему никогда не хватало терпения выслушать оскорбление до конца; его густые рыжие брови переломились, точно молнии.

– А то, что вы слышали, – продолжал петушиться Барбар, и откуда только у него взялась храбрость.

– Ну, ну, успокойтесь! Вы оба такие сильные, вы оба такие храбрые, – сказал Петенька.

– О благородстве там, о дружбе – ладно. А чего он о моих сыновних чувствах? Вы еще не знаете, какой я примерный сын.

– Давайте поищем хорошенько. Может, попадется что-нибудь еще, – предложил Петенька, стараясь отвлечь внимание враждующих сторон.

И стороны с радостью согласились. Барбар, что ни говори, побаивался рыцаря. А сэр Джон был отходчивым, добрым мужчиной и не любил ссориться долго.

Вторая эскадра развила бурную деятельность, кропотливо обшарила все пространство вокруг Большой и Малой Медведиц, но оно оказалось совершенно безлюдным. Исчезли даже рейсовые пассажирские и грузовые звездолеты. Видимо, командирам стало известно, что здесь возникла зона приключений, и они специально изменили свой маршрут.

– Сэр Петенька, не забудьте знак, оставленный вашей дамой, – напомнил рыцарь Джон, протягивая штурману метеорит.

– Так пусть же, – сказал Петенька, – пусть вся Вселенная знает, что мы жених и невеста. Может, больше будет приключений. Ну, лети же!

Петенька размахнулся и запустил метеорит в глубины Вселенной. И метеорит полетел, полетел…

Устав от переживаний, наши герои вернулись в корабль Барбара и сели допивать давно остывший чай. Рыцарь Джон по традиции принялся рассказывать о своих воинских подвигах, но сегодня он повествовал очень вяло, без обычных красок, и его очередная история не вызвала у Петеньки обычного интереса.

– Ну, и протрубил трижды в рог… Ну, опустился подъемный мост, и барон, презренный притеснитель слабых, выехал из замка… Ну, мы пришпорили коней… – бубнил рыцарь Джон нехотя.

– Дальше… дальше-то что? Чем все это кончилось? – теребил его Барбар, желая как-то развлечься.

А Петенька, облокотившись о стол, смотрел в иллюминатор, в черноту, где поблескивали одинокие звезды, думал о Марине, и ему было без нее грустно. И только то его утешало, что, не будь их разлуки, не было бы у него и его товарищей стольких интересных приключений.

– К нам приближается огонек папиросы, – возвестил, как всегда, зоркий рыцарь Джон, прерывая рассказ и оживляясь.

И только тут Петенька заметил крошечный огонек, перемещающийся среди неподвижных звезд. Огонек быстро приближался, и вскоре можно было разглядеть старуху в платке и цветастом сарафане, облаченную в прозрачный скафандр, похожий на целлофановую упаковку. Старуха сидела верхом на помеле, из прутьев которого било реактивное пламя, озарявшее необычную старуху красноватым светом. Его-то и принял рыцарь Джон за огонек папиросы.

Старуха заложила лихой вираж и скрылась по ту сторону тарелочки. Петенька обернулся и увидел, что старуха прильнула к окну и теперь всматривается из-под ладони.

– Мама! – с радостным удивлением воскликнул Барбар.

Старуха кивнула, ткнула пальцем в стекло, будто говоря: «Я сейчас», затем скользнула вниз, и в люк звездолета постучали.

– Войдите! – крикнул Петенька. Люк отворился, старуха вошла в звездолет и, остановившись посреди кабины, уперла в бока руки и бодро спросила:

– Ну, как поживаем, молодые люди?

– Это моя мама! Здравствуй, мама! – нежно сказал Барбар.

– Ух проказник! – ласково пожурила старуха и потрепала покорно склонившуюся голову сына.

После ее энергичного жеста случилось нечто странное: густая шевелюра Барбара съехала набок, открыв на всеобщее обозрение тусклую лысину и пару изящных рожек, какие украшают обычно головы маленьких козлят.

Барбар невероятно покраснел, на глазах его вы-ступили слезы.

– Мама! – сказал он с укором. И тут рыцарь Джон хлопнул себя по лбу, воскликнув:

– Вспомнил! Так вот где мы встречались! Вы тот самый бес! У вас еще есть хвост и, наверно, копытца! Ну да! Вы тот самый бес, что выманил меня в космос. И вас я тоже узнал, мамаша!

– Видишь, мама, что ты наделала. – произнес печально Барбар.

– Ничего, сынок, негоже стесняться, мы, черти, тоже люди, – сказала старуха бодро и без всякого смущения уселась на стул.

Потом она посмотрела на рыцаря Джона и приказала:

– А ты, коли нас разоблачил, ступай присмотри за помелом. Привяжи, да покрепче. Оно у меня с норовом.

Не привыкший к такому обращению, рыцарь Джон остолбенел, но потом пробормотал: «Дама просит» – и вышел наружу.

– Этот рыцарь прав, – заявила старуха Петеньке. – У моего сына есть и копытца, и хвост. У нас все мужчины такие, на нашей планете. И мы даже гордимся этим. Раньше мы часто гостили У вас на Земле, все подшучивали над населением. Теперь неинтересно, все стали дюже грамотными, и наши фокусы не проходят, как прежде. Вчера закрыли последнюю точку на курьих ножках. Вот какие дела, молодой человек.

– Вот вы много летаете. А не встречался вам корабль с пиратами или, скажем, известный астронавт по имени-отчеству Аскольд Витальевич? – поинтересовался Петенька, пользуясь случаем.

– Аскольд Витальевич, как же, знаю, – проворчала старуха, все еще притворяясь строгой. – Нет, не встречала. Ни пиратов, ни его. Да и далеко-то я не летаю. Так, каботажные рейсы. Вот братец мой, джинн, Барбаров дядя, тот бывает везде. С помощью этой самой, как ее…

– Нуль-транспортировки, – с сыновним почтением подсказал Барбар; он и так и этак ластился к матери, и Петенька, и вернувшийся рыцарь Джон убедились воочию, какой он на самом деле образцовый сын.

– Вот-вот, сегодня – здесь, завтра – там, – подхватила старуха, становясь словоохотливой. – Он появляется всюду, куда его ни позовут… А зачем вам они – пираты и астронавт великий этот? Вы уж простите старуху за любопытство.

Петенька поведал ей о приключениях экипажа «Искателя», и старуха невероятно рассердилась.

– Ну, сын мой с детства баловник. Мы все на планете озорные. А пираты эти ух окаянные! Работать мешают! – закричала старуха, топнув ногой. – Вот что: поехали к нам на Ад. Авось мой братец джинн поможет!

Минут через пять вторая эскадра перестроилась и последовала за мамой Барбара, которая, сидя на своем реактивном помеле, указывала путь. Дорога прошла без особых происшествий, и корабли благополучно совершили посадку на главном космодроме планеты Ад.

Начальник космодрома, старый черт, уже получил предупреждение от Барбаровой матери по телепатическим каналам, и вскоре после кратких формальностей наши путешественники получили по персональной реактивной метле и полетели в дачный поселок, где проживал джинн, давным-давно прославленный арабскими сказками.

– Эй, кто тут живой? – шутливо позвала ведьма зычным голосом, открывая калитку.

На веранду выглянула совсем юная баба-яга; на ее тоненьких косицах, торчавших в разные стороны точно бабочки сидели два голубых бантика.

– Ах, тетушка, это вы? – обрадовалась юная баба-яга. – А дедушка отдыхает. Он только что вернулся со стадиона на Лысой горе. Там, говорят, был такой грандиозный шабаш! С танцами и фейерверком.

– О! Кто к нам пришел?! Чей-то знакомый голос! – послышалось из домика.

К путешественникам вышел симпатичный, загорелый до черноты мужчина двухметрового роста. В его густой курчавой шевелюре поблескивала седая паутинка.

– Зачем пожаловали, бездельники? Ну, разумеется, что-нибудь построить или перенести? Не так ли? – заворчал он добродушно и предложил располагаться в тенистой беседке.

Сам он уселся на скамейке и забросил ногу на ногу.

– Все бы тебе ворчать, – сказала его сестра. – Вот уж разошелся, а у детей совершенно особое дело, тут уж и вправду не обойтись без тебя.

– Ну коли так, я слушаю, – смутился джинн. Но едва Петенька открыл рот, как с джинном сделалось что-то непонятное. По его телу побежала волнами мелкая дрожь, будто его подключили к электрической розетке.

– Опять какой-нибудь легкомысленный коллекционер потер рукавом старинный медный кувшин. Ой, щекотно! – произнес джинн и нервно хихикнул.

– Вот оно что! – воскликнул Петенька с научным интересом. – Значит, стоит кому-нибудь потереть медный кувшин, как в вашем теле возникает сильный заряд тока?! Поразительная электровозбудимость на расстоянии!

Бедняга джинн в подтверждение его слов поднес ладонь к газете, что лежала на столике, и газета прилипла к ладони.

Наконец неизвестный и ничего не подозревающий коллекционер утихомирился, вернул кувшин на полку своего домашнего музея и джинн пришел в нормальное состояние.

Он вздохнул с облегчением и промолвил:

– Сейчас еще легче. Этот землянин щекотал вашего покорного слугу, сам того не ведая. И значит, можно не мчаться к нему во все лопатки. Раньше такое делали с умыслом. Привяжется какой-нибудь бездельник-повелитель и ну тебя щекотать! И так щекотно – хоть катайся по земле. И уж когда сил нет, являешься перед ним. И начинается: построй то, принеси это… Слава аллаху, что техника у нас уже достигла высокого развития, иначе хоть пропадай… – закончил джинн, расстроенный невеселыми воспоминаниями. – Так зачем вы пришли, молодежь? – бодро спросил уже совсем оправившийся джинн.

На этот раз повествование о приключениях «Искателя» прошло без препятствий. Когда путешественники, дополняя друг друга, закончили рассказ, джинн прикрыл глаза, задумавшись, и некоторое время пребывал в таком состоянии. А гости его затаили дыхание, опасаясь ему помешать.

– Вот что, ребята, – произнес джинн, встряхнувшись. – Тех, кто вам нужен, я что-то в последние дни не встречал, хотя исколесил пол-Вселенной. Разве что перенестись на Полярную звезду? Она выше всех, и с нее далеко видно.

– Если вас не затруднит, – сказал Петенька.

– Ему это что орехи щелкать, – возвестила старуха, гордясь своим братом.

– Потерпите немножко, ребята. Я мигом обернусь, – объявил джинн, затем сказал себе: – А ну, ну… перенесись! Кому говорят – перенесись! – И… его не стало.

Ветер даже прокатил клочок бумаги по тому месту, где только что сидел джинн.

– Колдовство, – произнес рыцарь Джон с удовлетворением.

– Барбар прав: обычная нуль-транспортировка, – сказал Петенька. – Джинн перенес себя в нужную точку силой воображения. Для этого ему даже не было нужды вставать на ноги. Так и перенесся сидя. Главное тут – суметь убедить себя оказаться в пункте назначения. Но это получается не у всех.

Едва он поставил точку в своей коротенькой лекции, как джинн заново возник на скамейке. Все только повернули головы, а он уже сидел как ни в чем не бывало.

Джинн провел рукой по скамейке и сообщил:

– Между прочим, какая точность! Как сидел возле этого сучка, так сюда и вернулся. Буквально на старое место!

На самом деле он взял лишку сантиметров на сорок и тут же боком-боком тайком подвинулся на прежнее место и при этом покраснел за свою маленькую уловку. Видно, обман не входил в его привычку. Но сейчас так уж получилось – не выдержал и прихвастнул. Поэтому наши путешественники деликатно сделали вид, будто ничего не заметили. Джинн был славным человеком, и такую безобидную слабость можно было ему простить. Тем более, он и сам стыдился ее.

– Что уж, снайпер, – сказала его сестра. – На чемпионате района ты занял второе место по меткости. Ну-ка, лучше скажи: не видел ты, часом, тех, кто нужен этим ребятам?

– Не видел, – произнес джинн виновато. – Во все глаза смотрел с Полярной звезды. Летает всякий народ. А эти словно канули в воду. Попался сейчас по дороге один мой коллега, он возвращался домой с Андромеды, и, хотя все это длится мгновения, мы все же успели переброситься несколькими словами. Нет, говорит, ничего и там не слыхали, на самой Андромеде и в ее созвездии. Надо вам, молодежь, подаваться в другие края. Противоположные.

– Спасибо, – произнес Петенька упавшим голосом.

– Я сделал все. что было в моих силах, – ответил джинн сокрушенно.

Опечаленные новой незадачей, путешественники простились с джинном и его сестрой и побрели к своим реактивным метлам.

– О! Погодите! – крикнул джинн, на что-то решившись. – А не слетать ли вам на планету Икс? Может, вы там все узнаете.

– Икс? – переспросил Петенька. – Что это за планета?

Джинн и его сестра загадочно переглянулись.

– Это вы увидите сами, – ответил джинн. – Вот и все, что мы имеем право вам открыть.