Продавец приключений

Глава XXV, в которой великий астронавт ненадолго погружается в теорию путешествий, а потом вместе со своими спутниками решает набраться терпения

А первая эскадра еще находилась в пути к району Большой и Малой Медведицы. И вскоре настал день, когда в щели кораблей потянуло ледяным холодом. Это служило верным признаком приближения к Полярной звезде.

Но, как известно, смельчакам и холод нипочем. Вдобавок механик Кузьма проявил редкую находчивость: покопавшись в своих богатствах, он нашел отходы жести и смастерил парочку жарких печек. И теперь великому астронавту доставляло большое удовольствие, расположившись перед весело гудящей печуркой и задумчиво глядя на пляшущее пламя, размышлять вслух.

– Большая Медведица… – как-то произнес великий астронавт. – Я почти убежден, что те, кто впервые придумал такое имя созвездию, имели в виду белого медведя. – И он по памяти нарисовал кочергой по полу созвездие Большой Медведицы.

– А коли так, – воскликнул румяный от тепла Саня, – Малая Медведица – это не что иное, как бурый медведь!

– Замечено блестяще! Вы не лишены наблюдательности, юнга, – сказал командир одобрительно.

И только неугомонные толстячки скучали немножко. Стараясь развлечься, они с утра до вечера устраивали учебные заговоры против бесхитростного Кузьмы. И бедный механик запутался до того, что уже не знал, как правду отличить от вымысла. Командир пожурил расшалившуюся троицу, и после этого толстячки занимались только друг дружкой, целыми днями бегали по кораблям и таились в укромных местах.

Постепенно жажда действия начала мучить и Саню. Однажды он не вынес кажущегося безделья и произнес:

– Командир, на этот раз мы летим что-то медленно.

– А куда нам спешить? Пираты все равно предупреждены своим разведчиком. И надо полагать, не оставили даже следа, – промолвил Аскольд Витальевич, приятно поеживаясь у огня.

Это резонное замечание успокоило юнгу, но командир счел нужным добавить следующее:

– Терпение, терпение… Не помню, говорил вам или нет… Терпение необходимо путешественнику не меньше, чем воображение и мужество… А сейчас, мне кажется, даже более того, – сказал он, глядя, как отплясывает огонь на дровах.

Медвежий уголок Вселенной, разумеется, оказался пуст. Наши следопыты обошли его из края в край, и командир заметил с удовлетворением:

– Впрочем, как и следовало ожидать! Знаете, юнга, вам-то уже известно, насколько я скромен, но порой даже мне приятно лишний раз убедиться в своей проницательности.

– Зачем же мы забрались сюда, если знали, что пираты скрылись давно? – удивился Саня, потому что ему еще не хватало опыта.

– Чтобы убедиться в этом, – пояснил Аскольд Витальевич с большим педагогическим тактом.

– И чем мы займемся теперь? – воскликнул Саня, в отчаянии оглядывая окрестности обеих Медведиц, очень бедные приключениями.

– А вот тем самым и займемся: будем набираться терпения, – сказал командир. – Наступил момент для соло жениха. Пока он будет солировать, мы наберемся терпения. Лучше всего это делать на тихой, никому не известной планете. У меня в запасе есть одна такая, берег для особого случая. Пожалуй, еще никто не знает о ее существовании. Потому что она – планета придуманная, – сообщил Аскольд Витальевич.