Продвинутый аккаунт

Глава 3 Битва с приливом

Полиция⁈ Пашка так и обмер.

Потом попытался себя успокоить. Каким бы злым батя не вернулся, это поправимо.

Пришлось потратить ещё пять сотен баллов на то, чтобы запрограммировать мамку защищать его физически, пока Пашка успеет навести камеру, войти в нужное меню и набрать текст.

Очень хотелось в душ, но сначала следовало дождаться отца, чтобы не оказаться в неподходящий момент совершенно беззащитным.

Мама выглядела странно, от её поведения что-то неприятное шевелилось внутри и дыбило мелкие волоски на шее сзади ёжиком. Во-первых, Пашка не привык видеть её такой улыбчивой, и вся повадка матери оттого разительно переменилась, делая её какой-то чужой незнакомой женщиной с мамкиными признаками. Словно в фильме ужасов.

— Голодный, Пашенька? Голубцы будешь? Магазинные, правда, сейчас нагрею. Надо тебе помыться, как шахтёр выглядишь! Ты всё-таки с Толей, паскудником, был? Три дня ни слуху ни духу. Уж и что подумать не знали! Папа очень зол. Тебе со сметанкой?

Пашка зажмурился. Подложная мамка казалась умственно отсталой.

Приложение выдало недоведённую «П».

Отец ворвался в квартиру, как разъярённый зверь, спустя минут сорок после того, как матушка ему позвонила. Пашка на силу успел ввести новое настроение, пока мать буквально повисла на нём, схватив за запястья.

Перенастроенный, отец своим присутствием начал вызывать такое же чувство неуютности. Зато Пашка наконец-то смог помыться. Рискнул попросить мать разобрать рюкзак, и услышал в ответ: «Конечно, солнышко! Отдыхай!».

Захотелось свалить из дома. Но нужно к послушным предкам привыкать.

Однако оказалось, что Пашка рано обрадовался.

Мать вошла с блюдцем нарезанных дольками яблок в его комнату часа через пол.

— Вот ты совсем себя не бережёшь, — заметила она. — Такой бронхит только долечили, ночами холодно. — Пашке не понравилась едва уловимая смена тональности в её голосе, и он поспешил, не вставая, навести на матушку камеру. — До вечера будешь лежать? Ты бы или поспал, или уроками занялся… — Индикатор «Раздражение» в меню настроений с каждым словом сдвигался вправо, а выражение матушкиного лица становилось всё ближе к привычному. — Вещи хоть бы отряхнул, прежде чем в рюкзак совать… сажей с кана всё перепачкалось, можно было в пакет его завернуть? Ты на три дня пропал не пойми куда, мы тут с отцом…

Пашка резким движением пальца увёл раздражение в ноль за десять баллов, и выражение умилённого идиотизма вернулось на лицо матери.

— … переживали очень, мы же любим тебя, солнышко! — закончила она.

Но тут в комнату грозно подтянулся батя, успевший раскочегарить своё раздражение на полную, Пашка едва и сумел опустить индикатор раньше, чем он бросился на него с тумаками. Но за это время мамино доползло до середины.

— Что ты сидишь в этом телефоне, глаза поднять не можешь, когда с тобой родители разговаривают, — уперев руки в боки, завела она, пока Пашка переключался на меню настроений.

Дальше пошло что-то, напоминающее битву с приливом. По ходу, перепрограммировать естественное желание и склонность искусственно было совсем не так просто, как Пашка возомнил. Настройка быстро сбивалась, растрачивая зазря дефицитные баллы. Стоило родителям выйти из комнаты, они начинали думать о сыне, раздражение разгоралось, и…

Пашка растрынькал ещё пятьдесят очков в этой неравной борьбе. Он был зол, почти кипел. Не утешали даже три дракона и пять недоведённых «П», пожертвованных приложухой в утешение, хотя драконы и дали сорок шестой уровень.

Когда, выходя из туалета, он в очередной раз услышал, что мамка с отцом говорят на кухне о сыне на повышенных тонах и уже обвиняют друг друга в неадекватной реакции на побег, он понял, что сейчас они нагрянут минусовать новую порцию баллов. Так до утра Пашка вообще с голой жопой останется!

Ворвавшись на кухню, он свёл батину энергию в ноль за сотню, а следом и энергию кинувшейся к упавшему лбом в тарелку отцу матери.

Приложуха похвалила за сообразительность парой недоведённых «П».

Пашка потянул отца за плечи, спихнул на уголок и даже протёр ему лоб салфеткой от супа. Мамку с пола попробовал оттащить в спальню, но она была тяжёлой, как бегемотиха. Пашка мотнулся к кровати, принёс подушку и одеяло, обустроил мамкину ночь на полу и даже окно на кухне закрыл.

Приложуха дала ещё одну «П» с прорехой, подняв уровень до сорок седьмого. Пашка высокомерно хмыкнул, возвышаясь над поверженными врагами, и получил льва.

Однако же проблему надо было решать.

Пашка обошёл храпящую на полу мамку, вскипятил воду и залил в чашке чайный пакетик. Взял табуретку и уселся, облокотившись спиной о кухонные шкафчики. Вошёл в батино меню и попробовал подобраться к вопросу через «цели/желания». Это, по крайней мере, звучало не таким сиюминутным, как настроение, и могло продержаться подольше.

Меню открывало два листаемых экрана.

Желания были прописаны строками, некоторые — выделены курсивом или жирным шрифтом. Когда у бати появилось курсивное «почесать нос», он тут же, не просыпаясь, поднял руку и начал тереть лицо.

А вот «заехать к Катьке», отмеченное чёрным, Пашка попытался убрать. Оказалось, если желание зажать, выпадало меню. Было доступно «сделать сиюминутным», «сделать текущим», «закрепить» (в данном случае помеченное галкой), «удалить» и «редактировать».

Пашка кликнул на последнее, и получил клавиатуру.

«Бросить Катьку» — с ликованием переписал он, и сохранил желание, оставив закреплённым. Это стоило пятидесяти баллов.

Ха! Вот и покончено с шалавой Лебедевой!

Ещё батя хотел пить, а больше во сне ничего не отображалось. Внизу была строка для ввода новых желаний.

Пашка набрал в ней: «Не злиться на младшего сына», и закрепил в жирный цвет за ещё пять десятков очков.

Потом переключился на «цели».

И выматерился в голос.

Потому что, кроме «купить машину», «съездить на охоту с Семёном» и «купить пуховик», там было «развестись с Ленкой, когда Паша окончит школу».

Вот гнидень!

Приложуха выдала дракона и недоведённую «П». Пашка дышал часто и свирепо. Попытался снести поганую цель, но за такое запросили ни много ни мало пятьдесят тысяч баллов!

Пашка понял, что у него дрожат руки. Вскочил, прошёл по кухне, чуть на мать не наступив в сердцах. Плюнул в раковину. Сходил в комнату, достал из куртки пачку сигарет и выкурил две штуки на балконе.

Перед глазами были искры. Пашка пнул ногой пакет с каким-то тряпьём. Захотелось вбить отцу желание затолкать себе в задницу ёршик для унитаза!

Ну как такое вообще может быть⁈ Развестись и что? Жить с мамкой Лебедева⁈ Чтобы тот Пашке стал как Вахтанг Островской — названым братиком⁈

Срань господня!

Пашка вытащил из кармана вибрирующий телефон. Ему надавали три недоведённые «П», четырёх драконов и перевёрнутый «игрек».

Пидор старый! Ну и скотина!

Ничего! Завтра он эту шалаву бросит! Там, глядишь, и цель со временем поменяется…

Возвращаться в кухню и даже смотреть на отца не хотелось, но Пашка всё-таки с порога внушил мамке закреплённое желание не сердиться на младшего сына. Он очень надеялся, что это даст результат.

Уснуть не получалось. Пашка уже и вздрочнул, и даже подумал снизить энергию, но пожалел баллов. Приложуха успела за два часа подарить ещё две недоведённые «П», овна и трёх драконов. А лучше бы стала опять давать очки в нормальных количествах! Вот какой ему сейчас толк от нового сорок восьмого уровня? Корректировка прошлого, небось, миллион стоит, если простой цели пятьдесят Ка!

Кое-как успокоиться получилось только врубив сериал и залипнув в него. К шести утра, когда в родительской спальне стал звонить батин будильник, Пашка ещё не спал.

В итоге отнёс телефон на кухню, стащил с мамки одеяло (хотя подушку оставил) и свалил в комнату. Что там предки решили по поводу своей отключки странной, не подслушивал. Когда к нему заглянули, притворился спящим.

Может, желание не злиться на Пашку помогло им не пытаться его разбудить перед отбытием на работу, хотя такое почти наверняка означало, что Пашка опоздает в школу. Они же не знали, что он за ночь нажевался бутеров и вообще одетый под одеялом только и ждёт, пока щёлкнет замок.

Едва предки свалили, Пашка вскочил и через десять минут уже вылетел из дома. Мало ли, вдруг не засчитает квест из-за опоздания.

На географии Толик встретил Пашку с пытливым любопытством, но говорить помешал начавшийся урок. Зато после звонка он накинулся прямо как на допросе!

— Да всё путём, что ты заладил⁈ Проорались и успокоились! Им вообще на меня похер!

Одного прихода в школу для завершения квеста оказалось недостаточно. Учитывая трудности с родаками, Пашка решил своей божественностью без толку не играться, пока как минимум не научится добывать баллы в нормальных количествах и не разбогатеет. Хотя приколоться с бывшей Славкиной, а нынче Абдуловской шайкой так и подмывало!

На самом деле нужен был какой-нибудь бизнес-план. И, когда на физре Абдулов заехал Лебедеву в бок так, что тот согнулся пополам, Пашка, хотя в целом не был особо против издевательств над Лебедевым теперь, кое-что придумал.

Пока физрук отвлёкся, навёл на Абдулова камеру и ввёл заданным действием «Перевести все деньги со своей карты на карту с номером…», а дальше вбил реквизиты своей. Сначала хотел указать телефон, но хватило ума проверить в истории трат как выглядят сделанные ранее переводы. Номера телефонов там отображались полностью. А номера карт — частично скрытыми звёздочками. К тому же, по номеру карты вообще хрен поймёшь, чья она.

Время Пашка в своём задании программировать не стал, окнул текущее.

Прекратив ржать над побелевшим Лебедевым, Абдулов полез в карман спортивок, вытащил мобилу, что-то там поклацал.

Пашка так и офигел, увидев перевод от Ильи Викторовича А. на тринадцать тысяч сто восемнадцать рублей двенадцать копеек!

Вот это подгон за пять сотен очков! Хера се бабла у десятиклассника!

Приложуха добавила от себя льва и цельную «П». Настроение закрепилось как великолепное.

Так этому мудачью и нужно! Всех вокруг унижает, думает, что самый умный! Пора платить по счетам!

На алгебре Абдулов стал смурным и насупленным, так часто что-то клацал в телефоне, что Зина сделала ему замечание. Пашка нарадоваться не мог.

Сама Зинка как-то расцвела и преобразилась. Долго вглядываясь в неё, Пашка понял, что математичка изменила причёску и, похоже, это ей шло. Как будто помолодела даже. Бабулькой выглядеть перестала.

Вот что земля счастливая с людьми делает!

Телефон завибрировал, Пашка увидел пуш-уведомление с иконкой льва. Но трогать гаджет не стал, чтобы не поймать замечание. Была среда, это, выходит, Зинка рассчитывает на допы? Отменить их, что ли, игрухой? А с другой стороны, можно и сходить. С Зинкой всяко поприятнее оказывается, чем с предками — и пофигу, злобствующие они или странные, перепрограммированные до того, что волосы дыбом встают.

Хотя проглядеть батину память на предмет отставки Лебедевской мамке тоже очень хотелось.

После ОБЖ Пашка заболтался в коридоре с Пионовой так, что опоздал на русский язык. Но всё же очень надеялся, что это не повлияет на квестовое задание. Он же пришёл в итоге, значит, уроки посетил, верно?

Информатика прошла без эксцессов, а вот английский язык оказался сорванным. И как!

Началось с того, что Виктория Константиновна опоздала, и в классе стоял шум. Абдулов, уже много часов ломавший голову над своей странной благотворительностью (Пашка смотрел его мысли пару раз, потому что были они ну очень классные, даже слушал через наушники целых десять минут на ОБЖ), пребывал в очень хреновом настроении.

Без какого-либо повода, он вдруг подвалил к парте Толика и Пашки в кабинете английского языка, сообщил Толику, что тот — жирное чмо уродское, и взялся тыкать тому в топорщащиеся под футболкой бока пальцами под хохот одноклассников. Пашка уже хотел что-то ввернуть про Вахтанга, когда вдруг его страдающий соплежуйством друг перехватил руку Абдулова и как-то так ловко и молниеносно её вывернул за спину, что тот оказался приплюснутым мордой к парте.

Подоспевшие на подмогу Кумыжный и Краснопупинский, хотевшие Толику врезать, огребли один ногой, второй — кулаком в скулу. Началась нехилая драка, девки визжали, парты разъезжались в стороны, а Пашка потерял дар речи настолько, что забыл прийти на подмогу. А всё потому, что эта самая подмога оказалась Толику не нужна!

Словно Рембо на экране в кинотеатре, толстый и неповоротливый обычно Толик умудрялся уклоняться почти ото всех сыплющихся ударов, или группироваться, получая некоторые, так, что даже не падал с ног. Он сломал Кумыжному челюсть, разбил Пупу губу и Абдулова довёл до того, что тот в голос запросил пощады!

Тут-то наконец объявилась Виктория Константиновна и учинила скандал.

Всех четверых увели к директору, но очень скоро Кумыжного перенаправили в медпункт.

10-й «Г» пребывал в волнении. Домой никто не спешил, все только и делали, что шокировано галдели. На глазах Пашки Толик превращался в легенду.

А он вспомнил как в ночь на воскресенье прокачал другу ближний бой в драке на максимум.

Хера се эффект!

Толика нужно было дождаться. После звонка подтянулась Пионова, и скоро они с ней вдвоём устроились на подоконнике в коридоре около учительской. Разбирательства продолжались. Через час приехала тёть Жанна, Толикова мама, и кучерявая высокая дамочка, чем-то похожая на Кумыжного.

Пашка всеми силами оправдывал буйного друга перед Пионовой. Та была не сторонницей драк, но он постарался всё объяснить так, чтобы и Люська Толиком гордилась. На самом деле они начали за него всерьёз переживать.

Но оказалось напрасно.

Да, учителя были злы, и классная хваталась за голову, но тёть Жанна как-то всех поставила на место. И выглядела довольно горделивой, когда все наконец-то вывалили из кабинета директора.

Пуп и Абдулов смотрелись хреново, а Кумыжный вообще кошмарно. Его тут же забрала кучерявая мамаша. Толик, не получивший ни одной видимой ссадины, сиял, и Пашка перестал за него волноваться.

Друг оценил их ожидание, но тёть Жанна хотела везти его домой. Сердитой она, впрочем, совсем не выглядела.

Люська уже опаздывала на свою йогу в парке.

А Паша… успел поглядеть новое квестовое задание, появившееся с концом седьмого урока после поступления на баланс двадцати баллов. И находился в смешанных чувствах, хотя за него можно было получить наконец-то нехилый такой бонус.

«31. Посети Терновское кладбище, найди могилу Айвазовской Агнии Ауэзовны, и забери горсть земли из-под памятника. Награда — 5 000 баллов!»

Агния Айвазовская не гуглилась. Это Пашка успел проверить, отлучившись в сральню за часы ожидания Толика. Точнее, парочка Агний нашлась в соцсетях, но были они все живые, выкладывали свежие фотки и заходили на свои страницы. Короче, очевидно не могли иметь памятников на Терновском кладбище. К тому же, Агний Айвазовских, указавших в инфо Пензу, не выбивалось вообще. Пашка успел погуглить кладбище, оно было тут, в родном городе, около аэропорта. Хрен знает где от Пашкиного района, ну да ладно.

И вот вроде, ничего такого. И закончится почти на сто процентов как-то хорошо. Но только все эти похоронные темки ему вообще не нравились. Они вызывали какое-то беспокойство, хотя с Лавриковым всё и вышло прекрасно, а в этот раз даже не было распоряжения ехать на погост ночью.

Но вселяли кладбищенские мотивы, зачастившие в игрухе, тревогу. Какое-то неприятное и зудящее ощущение, будто вся эта история с божественностью и колдовским приложением в итоге Пашку приведёт куда-то не туда…