Проект Re: Третий том

Глава 17

— Я думаю, на этом пока закончим, — медленно разорвав поцелуй, произнёс я.

— Серьёзно? — с налитыми лёгким румянцем щеками спросила она, самодовольно ухмыльнувшись и проведя пальцами по моему уже эрегированном члену. — Мне кажется, ты так не думаешь...

— Нет, я действительно так думаю; а это — лишь инстинкты, не более, — и сказав это, взял её за талию и легонько начал сталкивать со своих ног.

Поначалу она не поддавалась, но взглянув в моё серьёзное лицо, печально вздохнула и сама встала с моих ног.

— Умеешь же ты веселье портить, — и стоило ей это договорить, твёрдо встав на ноги, как прозвучал «дилиньк» и дверь комнаты отварилась.

И в уже открытую дверь заглянула ученица «F» класса — одна из тех, кто делит с Мияко комнату на этом экзамене. И прежде, чем она что-то успела сказать, Мияко высказалась первой:

— Я вам говорила, чтобы вы не заходили в комнату, пока я не разрешу.

Её голос был грубым и пугающим. По крайней мере, открывшую дверь девушку от этого даже перекосило и она открывала рот, не понимая, что хочет сказать, либо вовсе забыла, что хотела сказать из-за неожиданно нависшего страха.

— Я... э-эм.. — её глаза бегали из угла в угол, избегая меня и Мияко, которая смотрела на неё испепеляющим взглядом. — Ну...

— Говори уже, — не выдержала Мияко.

— Токи-сама попросила вам сказать, что ждёт вас в столовой! — сразу же выпалила она. — Прошу прощение! — напоследок крикнула она и захлопнула дверь.

Мияко несколько секунд стояла и смотрела на дверь, обдумывая услышанное, а её кулаки в это время буквально чесались. Спустя ещё десяток секунд она всё же сама успокоилась и повернулась ко мне.

— Не делай такое лицо, — спокойно сказала она.

— Какое?

— Такое как сейчас.

— А разве оно чем-то отличается от обычного?

— Внешне — нет, но из тебя буквально лучиться желание сказать «я же говорил», — и якобы цитируя меня, она наигранно закатила глаза. — Тебе просто повезло, что сейчас это произошло. На прошлом же экзамене нас так никто и не потревожил.

— Резонно, — согласился я.

— От тебя всё равно лучит самодовольством.

— Сомневаюсь.

— Не стоит сомневаться, когда я тебе это говорю.

И поняв, что эта тема может идти долго, я перевёл её на другую.

— Как думаешь, что ей нужно?

— Подраться хочет. Ну или обвинить меня в нечестной борьбе, что я, якобы, заставила тебя быть для неё обузой, ввиду чего я и выиграла.

— Думаешь, она на это пойдёт? Подобные заявления на публику это не просто обвинение в краже пончика.

— Да не, вряд ли она, конечно, на такое пойдёт. Слишком уж она сама по себе гордая, чтобы идти на поддержку публики. Скорее всего, просто на дуэль вызовет, сказав что-то в стиле: «Я хочу честного сражения, один на один.»

— И ты согласишься?

Она заполучала и отвела взгляд, а её кулаки вновь зачесались.

— Может, не будешь игнорировать мой вопрос? — продолжил я дожимать.

— Я хочу согласиться, но... прискорбно это признавать, в таком состоянии я вряд ли смогу победить. Это будет сражение, в котором заведомо будет известен победитель и проигравший.

— Тогда просто проигнорируешь?

— Шутишь, что ль? — вскинула она бровь. — Пускай я сейчас и слабее в физическом состоянии, чем Мицуки, но при этом я всё ещё умнее этой дуры с ведром вместо головы в десять раз.

— Хочешь обставить всё в выгодном для себя свете?

— Именно, — с предвкушающей улыбкой на лице ответила она. — Хоть как-то отыграюсь на ней, глядишь — и на душе полегче станет, — и сказав это, развернулась к двери. — Пошли, сейчас будет весело.

«Ну пропустить такое я бы всё равно не мог себе позволит,» — подумал я про себя, вставая и направляясь за Миякой.

После этого мы покинули комнату и пошли по коридорам в сторону столовой. Здание было полностью аналогично зданию, расположенному около загородного особняка Мори, в котором мы жили на протяжении первого особого экзамена, так что все ученики ещё в прошлый раз всё запомнили и сейчас спокойно передвигались по нему, без помощи карт, которых тут, впрочем-то, и так хватает — в приложении в телефоне, на стенах, и просто у каждой лестницы и важных общих помещение, наподобие столовой и бассейна.

Пока же мы шли к столовой, где Мицуки должна дожидаться Мияко, я в очередной раз чувствовал на себе огромное внимание проходящих людей, что так-то вполне очевидно и ожидаемо: сначала внимание от одной из двух гениев школы; следом первое место на особом экзамене и посещение в роли гостя приёма у Мори; а потом и второе место на втором особом экзамене, уступив только Мияко.

Сложно представить, что ощущают другие простолюдины, пришедшие на таких же правах в эту школу. Про аристократов даже говорить нет смысла, особенно про парней, который только и могли мечтать о хотя бы каком-то сближение с Мияко — а тут это без каких-либо проблем сделал простолюдин.

В общем, как внимания, так и врагов становиться всё больше. Но главное, что скорости моего развития на данный момент более чем хватит на решение проблем, которые могут возникнуть. А значит, всё вполне идёт по плану и не выбивается из графика.

Тем временем, мы уже дошли до столовой.

Зайдя в неё вслед за Мияко, я сразу приметил знакомых личностей, находящихся сейчас здесь: братья Сагары, сидящие примерно по центру столовой за одним столом вместе с Кадзумицу Хондой; Кодзи Кавано вместе со своей группой шестерок, сидящие за большим столом у окон, во всю стену; Химэко Асо, сидящая в центре столовой и общающаяся с группой девушек, состоящей как из ученик из нашего класса, так и из других классов; ну и разумеется виновница скорой неминуемой шумихи — Мицуки Токи, сидящая за одним столом только со своей темноволосой подружкой — Иси Дои, которая, по-видимому, прибывала во вполне хорошем положении духа, в отличии от хмурой и холодной Мицуки.

— Можешь идти, — тихо произнесла Мияко, двинувшись в сторону Мицуки.

Не став возражать, я пошёл к столу братьев Сагар и Кадзумицу. Они, увидев это, встретили меня улыбками. А стоило мне сесть к ним, как начались всевозможные вопросы, больше напоминающие полноценный допрос. Но все они прекратились так же быстро, как и начались, потому что вот-вот должно было начаться главное представление.

— А что происходит-то? — закидывая еду в рот, спросил Минуэси, смотря на подошедшую к столу Мицуки Мияко.

— Конфликт. Внеочередной, — ответил ему Кадзумицу с нерадостным лицом.

На этом диалоги за нашим столом прекратились. Как, впрочем, и за всеми остальными столами в столовой. Воцарилась почти идеальная тишина. А все взгляды в этот момент были направлены в центр столовой.

— И зачем вы меня позвали, Токи-сан? — напрямую спросила Мияко, смотря на Мицуки сверху вниз.

И хоть она обратилась к ней «на вы» и использовала уважительный суффикс, но по её взгляду и тону было понятно, что это всё — лишь фарс, и ничего более.

— Хочу дуэль. Один на один, — сразу же выдала она причину с таким же пренебрежительным тоном.

— Дуэль? — наигранно удивилась Мияко, приподняв удивлённо брови. И учитывая её актёрскую игру, я думаю, поверили многие. — Можно узнать причину?

— Честное сражение, — лаконично ответила она.

— Ну, дуэль один на один — это действительно довольно честное сражение. Но я интересовалась причиной её проведения.

«Неплохой ход. Она изначально признала дуэль — честным сражением, хотя учитываются там только боевые параметры.»

— Неужели вы боитесь, Мори-сан? — влезла в разговор Дои, ухмыляясь и облокачивая голову на свою руку.

— Желание узнать причину дуэли — ныне считается трусостью?

— Как знать, — легко ответила она с той же ухмылкой.

«Обе они понимают к чему придёт разговор, если озвучат причину дуэли, но у Мияко тут очевидное преимущество, так что трудно было бы привести разговор в невыгодное положение для Мияко.»

— Если у вас есть ещё вопросы, Дои-сан, то мы можем после их обсудить.

— Нет, никаких вопросов больше нет, — ответила она, разведя руки и улыбаясь, словно говоря: «Ладно-ладно, решайте сами.»

— Что ж, если так, то, надеюсь, больше не возникнет причин так беспардонно прерывать наш диалог.

— Разумеется.

И услышав это, Мияко кивнула и перевела взгляд на Мицуки.

— Тогда можно ли мне услышать ответ на мой вопрос, Токи-сан?

«Сейчас всё и решится: выставит ли себя дурочкой в глазах общества Мицуки, или же скажет, что просто так пошутила и лишь немного потеряет в репутации.»

— Я хочу честное сражение, потому что проиграла я нечестно.

«Плохой выбор. Теперь это небольшое сражение закончено. Мияко выиграла.»

— Неужели ли вы это о результатах прошедшего второго особого экзамена? — с наигранным удивлением спросила Мияко.

— Да, именно о нём.

— То есть, вы хотите сказать, что школа старшая школа Никото проводит нечестный экзамен?

— Да.

После этого заявления общая обстановка в столовой начала нагнетаться.

«Подобное заявление от лица одного из членов такого сильного и древнего рода не может остаться без внимания. И тут не важно — сказал ли этот человек это на эмоциях, или нет. Важен сам факт столь серьёзного заявления.»

— И в чём же его нечестность, позвольте узнать?

— В распределении команд.

— То есть из-за того, что вас не устроила ваша команда, вы обвиняете школу в нечестности?

— Не повезло? А точно ли не повезло?

— На что вы намекаете?

— Вспомним, что старшая школа Никото основана домом Мори; а тут любимая дочь рода Мори, которую называют гением и которой пророчат великое будущее, проиграла мне на прошлом экзамене. И чтобы быть уверенным в её победе на следующем экзамене нужно лишь убрать самую большую угрозу — меня.

Тут даже у радостной и всё это время выглядевшей инфантильной Дои пропала улыбка с лица.

— Во-первых, что-то я не припомню, чтобы я вам проигрывала на прошлом экзамене, — начала Мияко.

— Проиграла, — прервала её Мицуки. — Ты проиграла мне один на один.

— Я не могу быть проигравшей, будучи победителем, как и мой класс. Не моя вина, что вы рассчитываете только на боевые способности. Во-вторых, я правильно поняла, что вы обвиняете род Мори в специальной подтасовке участников экзамене с желанием помещать вам выиграть и занять первое место? И в-третьих, я правильно понимаю, что так же вы обвиняете двух участников вашей команды в нарочном проигрыше?

— Д... — хотела она уже ответить, как её рот был прикрыт рукой.

Это рука принадлежала Танэёри Токи — моему однокласснику, а так же родному брату Мицуки Токи.

— Разумеется нет, — ответил он за неё, удерживая рукой её рот, несмотря на её попытки освободиться. — Видимо, её разум немного замутился из-за нахлынувших на неё чувств, ввиду досадного проигрыша.

Мияко ничего не отвечала, смотря, как он удерживает рот сестры. Простояв так несколько секунд, она всё же решила дать ответ.

— Танэёри-сан, вы ведь понимаете, что сказанные ей слова нельзя оправдать «нахлынувшими эмоциями»?

— Конечно. Род Токи в ближайшем времени принесёт извинения перед родом Мори.

— Что ж, в таком случае, я думаю, всё в порядке. Как я понимаю, конфликт улажен, — смотря на пытающуюся снять со рта руку брата Мицуки, произнесла Мияко.

— Всё верно, — легко ответил ей Танэери. — А теперь прошу прощение, нам нужно поговорить наедине. Пойдём, — обратился он уже к Мицуки, отпустив её рот.

Мицуки от злости чуть не сорвалась, но отдышавшись и успокоившись, всё же пошла за своим братом, который спокойно пошёл на выход со столовой. А вслед за ними поднялась со стула и Дои, и, ярко улыбнувшись, направилась за ними.

Смотря за их удалением на секунду с лица Мияко сошло наигранное обычное выражение лица и показалось одновременно разочарованное и злобное выражение лица, одним видом выражающее всё недовольство вмешательства сначала Дои, а после и брата Мицуки.

Но это была всего лишь секунда, по истечению которой Мияко вернула свою «маску спокойствия» на лицо и, будто ничего и не произошло, направилась к нашему столу. Подойдя к нам, она наигранно легко улыбнулась и поздоровалась по всем правилам этикета за всеми сидящими за столом, после чего села по левую руку от меня.

— Поздравляю с первым местом, Мори-сан, — легко разрушил нависшую тишину Кадзумицу, по доброму улыбаясь.

— Благодарю, — ответила она, кивнув.

— Уже два экзамена к ряду вы занимаете первое место. Это поразительно. Но не могу сказать, что не ожидал этого от вас.

От упоминания прошлого экзамена у неё дёрнулась губа, но заметил это только я.

— Я делала то, на что была способна — не более, не менее.

«Идеальный ответ: одновременно не слишком скромный, но и не слишком гордый.»

— А как по мне, так второй экзамен позволил вам полностью раскрыться, — влез в разговор Асахико. — Это же только подумать набрать тысячу сто двадцать четыре балла! И это всего лишь за три дня! Я конечно, не сравниваю вас и себя, но у меня всего лишь триста двадцать шесть! Разница между набранными баллами нашей команда больше чем в три раза! Даже подумать об этом страшно!

«Почти в три с половиной раза, если быть точнее,» — поправил я его про себя.

— У тебя хотя бы за триста баллов перевалило, а я вообще выпал с экзамена второй ночью, набрав всего лишь двести тридцать баллов... — следом за братом продолжил Мунэёси и, сказав это, посмотрел на меня.

«Да, наша команда была той, которая выбила его команду с экзамена во вторую ночь. Неловко получилось.»

— Извини, — извинился я.

— А? — удивился он. — Да не, я обижаюсь: проиграл и проиграл, значит сам виноват в этом. Я просто задумался о том, как ты занимаешь уже второй экзамен к ряду выигрышные позиции.

— Мне везёт с командой — вот и всё.

«И это чистая правда: сначала со мной в команде была Мияко; а во второй раз — Мицуки. Обе они считаются гениями, так что сказать, что я наврал не выйдет.»

Но сказав это, буквально через секунду я испытал боль в левой ноге от удара Мияко, повернувшись к которой я поймал на себе недовольный взгляд, словно говорящий: «Ещё раз так ответишь — тебе же хуже будет.»

«Скромность не приветствуется у аристократов. Я это прекрасно помню, но всё равно пока что иначе не слишком-то получается.»

— Ну и я выкладываюсь на полную, — добавил я почти сразу, дабы успокоить нервы Мияко.

Этот ответ ей, кстати, тоже не слишком понравился, но в этот раз она хотя бы не стала меня бить по ноге и прожигать взглядом. Лишь тихо фыркнула.

— Даже если так, то этот результат всё равно хорош, — сказал Кадзумицу. — Я вот, к примеру, так и не смог догнать вашу команду к концу экзамена, хотя и старался, а вы в это время бездействовали.

— Да, кстати, — между вашими же командами разрыв всего в сто три балла, — вспомнил Асахико.

«Это правда. Между нашими командами к концу экзамена была минимальная разница в баллах, так что он вполне мог обогнать нашу команду, и в таком случая мы бы оказались на третьем месте, а его команда — на втором.»

— Ага, — подтвердил Кадзумицу. — И это притом, что моя команды была не из слабых. Всё же этот экзамен был невероятно трудным.

— Ну да, у меня до сих пор все мышцы ноют, — согласился с ним Асахико, показательно потрогав свою ногу.

— Та же фигня. Как пришёл сюда, так сразу улёгся на кровать и не мог встать ещё час, — согласился с ними и Мунэёси.

— А как по мне, так самое сложное в этом экзамене было — это плохие условия, — высказался и я. — Особенно тяжело пришлось девушкам.

С этим никто спорить не стал и все парни, замолчав, закивали, а Мияко просто никак не отреагировала на это. После этого парни начали обсуждать всякие мелочи, пока не пришли к относительно интересной теме.

— Чёрт, мне же опять придётся отрабатывать наказание школы... — мучительно простонал Мунэёси, упав лицом в стол.

— Но в этот раз не тебе одному... — тоскливо поддержал его брат.

«Да, оба они в этот раз идут отрабатывать „наказание“ школы. Хоть и в разных группах. Всего на этом экзамене четыре группы: первая — победители — это те, кто закончили экзамен будучи в ТОП десять команд; вторая — те, кто набрали больше трёхсот пятидесяти баллов, но не попали в ТОП, или выбыли из него, к концу экзамена; третья — те, кто набрали меньше трёхсот пятидесяти баллов и больше двухсот пятидесяти; ну и четвёртая — это все остальные. Первая группа считается победителями и не подвергается никаким наказаниями со стороны школы; те же, кто попал во вторую группу лишаются пяти баллов из итоговых, полученных за предстоящий письменный экзамен, который состоится через неделю; третья группа подвергается наказанию в виде лишения десяти баллов из итоговых на предстоящем экзамене; а четвёртая группа получает наказание в виде лишения двадцати баллов из итоговых на предстоящем экзамене.»

— А наказание ещё хуже, чем в прошлый раз...

— Ага... — согласился с ним Мунэёси. — я тогда-то еле выжил, а теперь всю неделю буду зубрить. А если даже это не поможет, то вылечу из школы и тогда трудно представить, что со мной сделают родители...

— Нужно набрать всего лишь семьдесят баллов, чтобы этого не допустить — это не так уж и сложно, особенно учитывая, что ты учился очень много в этом семестре, — постарался приободрить его Кадзумицу.

«Да, если он не наберёт на письменном экзамене хотя бы семьдесят баллов, из которых вычитается двадцать из-за наказания, то он будет отчислен из школы. Суровое наказание. Но не для меня. По итогу — я зря волновался. Даже будь я в последней группе шанс моего исключения равен нулю. Иначе говоря, я мог совершенно ничего не делать на экзамене.»

— Да ты, верно, шутишь так? — со всей болью в голосе спросил он.

На это Кадзумицу уже не нашёл, что ответить. Но тема перевелась на другую, и так мы проговорили ещё с десяток минут, обсуждая экзамен и предстоящее, после чего все разошлись по своим комнатам, отдыхать.

А уже на следующий день мы сели на самолёт. Так и закончился второй особый экзамен.