Проклятие десятой могилы (ЛП)

Глава 19

Мы говорили всю ночь, ели приготовленную Рейесом курицу «Бурбон» и обсуждали… все на свете. Он отвечал на все мои вопросы. Понятия не имею, почему он вдруг решил открыться, но я не из тех, кто заглядывает в зубы дареному коню.

С коврика для твистера мы переместились на диван, потом на раковину в ванной (долго рассказывать) и только потом очутились в постели, которая представляла собой огромных размеров ложе из серого дерева с балдахином. Простота этого шедевра со вкусом разбавлялась гладкими, изящными линиями.

Рейес тоже задавал много вопросов. Пришлось рассказать о Хэзер — проклятой бездомной девочке, о которой я в пьяном угаре упомянула в «Спутнике». Еще о деле, связанном с детским домом. А потом и о моем текущем расследовании.

Поскольку работа Рейеса никакого отношения к полиции не имеет, я рассказала ему, кто нас нанял. Тем более мне самой хотелось объяснить, почему я под мухой взболтнула о Нике Паркере и о файле, который у него есть на нас и на Пип. Рассказала я и о том, как Ник использовал этот файл, чтобы заставить меня сотрудничать, хотя в этом не было необходимости, потому что Лайл Фиске на самом деле невиновен в том, в чем его обвиняют.

Однако Рейес зациклился на мысли, что у Шут-Ника имеется на нас файл. Квартира чуть не взорвалась. Пришлось отвлекать мужа от Паркера путем демонстрации Угрозы и Уилл. Сработало. В трудную минуту на моих девочек всегда можно положиться.

Вот только я достаточно хорошо знаю Рейеса, чтобы понимать: он так просто это не оставит. Ни на секунду. И из-за него вся наша предельно деликатная ситуация может серьезно усугубиться. Меньше всего на свете нам нужно полномасштабное расследование, в результате которого нас обоих могут посадить за решетку. Сильно сомневаюсь, что фальсификацию свидетельства о рождении и передачу ребенка чужим людям можно считать законными действиями.

Очень осторожно я попыталась выведать, что Рейесу известно по поводу всей этой божественной кутерьмы. Я-то знаю, что он бог, но знает ли сам Рейес? В конце концов, он был Рейазиэлем в аду, потом Рейесом здесь, на земле, и в текущем состоянии его разум пребывает уже не одно столетие. Кое-что я все-таки выяснила. Либо Рейеса бесполезно раскалывать, как пуленепробиваемый жилет, либо он действительно ничего не знает.

Становилось совсем поздно, но о том, чтобы поспать, у меня даже мысли не было. Чего не скажешь о мистере Аппетитные Булочки. Он лежал на спине, закрыв глаза и накрыв рукой лоб. То бишь в своей любимой позе для сна.

Мириться с этим я никак не могла. Поэтому залезла на Рейеса и принялась делать ему непрямой массаж сердца. Мне это показалось просто-напросто необходимым.

— Что ты делаешь? — спросил Рейес, так и не убрав со лба руку.

— Реанимирую тебя.

Стараясь не сбиться со счета, я снова надавила ему на грудь. В черно-красном футбольном свитере и боксерах с надписью «ИЩЕМ ВОДИТЕЛЕЙ, ПОДРОБНОСТИ ВНУТРИ» я сидела на муже и отчаянно пыталась спасти ему жизнь. Причем моей концентрации позавидовала бы и опытная медсестра. Ну или какая-нибудь пищевая эссенция. Сама не знаю.

— Сомневаюсь, что от меня будет какой-то толк, — проговорил Рейес бархатным голосом с таким весельем, что я решила обидеться.

Он явно не ценил моей преданности делу.

— Черт побери, мистер! Я тут пытаюсь спасти тебе жизнь! Не мешай.

Его лицо озарилось чувственной улыбкой, после чего он положил руки под голову и стал наблюдать, как я тружусь. Я закончила считать, прижалась губами к губам Рейеса и подула. Он вдохнул воздух и рассмеялся, а мне показалось, что этот глубокий сексуальный смех исходит прямо из широкой груди.

Покончив с этим, я снова стала делать непрямой массаж сердца и считать.

— Не смей умирать!

И молиться.

После очередного раунда реанимационных действий Рейес поинтересовался:

— Ну и как? Я выживу?

— Трудно сказать. Придется достать дефибриллятор.

— У нас есть дефибриллятор? — изогнув одну бровь, спросил явно впечатленный муж.

Я потянулась за сотовым.

— У меня есть специальное приложение. Держись.

Нажимая на кнопки, я осознала, что у моего плана имеется одна большая недоработка. Мне нужен второй телефон. Вряд ли я смогу хорошенько шарахнуть Рейеса всего одним «электродом». В итоге я взяла и его телефон, начала клацать по кнопочкам и наконец закатила глаза:

— У тебя нет такого приложения.

— Понятия не имел, что смартфоны настолько универсальны.

— Ладно, сейчас загружу. Займет всего пару секунд.

— А я так долго протяну?

Пока я искала приложение, глаза Рейеса искрились весельем. Беда в том, что я забыла, как приложение называется. Пришлось снова брать свой телефон, потом опять телефон Рейеса, потом прогнать название по поиску, загрузить приложение, подождать, пока оно установится, а мой пациент все это время умирал. Неужели никто не понимает, что на счету каждая секунда?

— Готово! — наконец воскликнула я, прижала один телефон к груди Рейеса, второй — к ребрам, и, прямо как в фильмах, заорала: — Разряд!!!

Само собой, я не отстала, пока электричество не прошло по телу Рейеса, запустив его сердце и спалив кожу. По крайней мере я надеялась, что все было именно так. Рейес мою терапию пережил прекрасно. Лишь уголок рта приподнялся. Что ж, он у меня стойкий оловянный солдатик.

Еще дважды шарахнув его током (без этого ведь никак), я подалась вперед и прижала к шее мужа пальцы.

Спустя несколько напряженных секунд он спросил:

— Ну и?

Я с облегчением выдохнула, и мои плечи поникли от усталости.

— Жить будете, мистер Фэрроу. С вами все будет в порядке.

Ни с того ни с сего мой пациент обнял меня обеими руками, перекатил, пришпилив к постели нешуточным весом, и зарылся носом мне в волосы.

Надо же, свершилось чудо!

— Ну а с тобой все будет в порядке? — спросил он, наполовину обещая, наполовину угрожая.

Сильная рука скользнула мне в боксеры, и я захихикала, а потом еле слышно выдохнула:

— Нет. Никогда.

Рейес оказался во мне, и мое тело в ответ сжалось от удовольствия. В тот момент я поверила собственным словам. Со мной больше ничего и никогда не будет в порядке. Но почему-то меня это полностью устраивает.

— А знаешь, — проговорил Рейес приблизительно в три утра, — кое-какой секрет мы с тобой никогда не обсуждали.

Я честно старалась не поддаваться напрасным надеждам, но…

— Это один из двух твоих?

— Нет, — ответил он и рассмеялся, заметив, как я разочарованно поджала губы.

— То есть это еще один?

— Вроде того.

— У тебя три секрета?!

— Это не совсем секрет. Просто ты никогда не спрашивала.

Вся заинтригованная, я придвинулась поближе.

— Что ж, это я зря.

— Ты никогда не спрашивала о деньгах.

— О деньгах, значит. О твоих, что ли?

— Нет, — усмехнулся Рейес, — о государственных.

— Мы будем обсуждать госбюджет? Я — за.

Пристальный взгляд опустился к моим губам, под невозможно длинными ресницами мерцали темные глаза.

— Ты никогда не спрашивала, сколько у нас денег.

— У нас?

— У нас, — строгим тоном повторил Рейес.

— Я никогда не спрашивала, потому что не было нужды. Я и так знаю.

Красивая бровь слегка приподнялась.

— Да неужели?

— Ужели. Мне Ким рассказала. Так что я точно знаю, сколько у тебя денег.

— У нас.

— Или вернее сколько у тебя было денег. С Ким я разговаривала почти год назад. А мы с тобой оба знаем, что ты сорил деньгами направо и налево.

Ким — небиологическая сестра Рейеса. Они вместе росли, сражаясь плечом к плечу с ужасом в лице человека, который их, так сказать, воспитывал, — с Эрлом Уокером. Ради Ким Рейес готов на все, как и она — ради него. Что она и доказала, когда около года назад стала сжигать здания одно за другим, лишь бы скрыть свидетельства того, что Эрл творил с Рейесом. Это был самый прекрасный, хоть и стремноватый, акт любви из всех, что я знаю, но благодаря поджогам Ким едва не стала преступницей в розыске, поэтому Рейесу пришлось куда-то ее увезти. С тех пор я ее не видела.

— Что именно она тебе сказала?

— Пятьдесят миллионов. И тогда, и сейчас у меня в голове не укладывается, кстати. Пятьдесят, елки-палки, миллионов! У кого вообще может быть столько денег?

— Значит, речь шла о деньгах Ким, а не о наших.

— Ага, она так и сказала. Но она их не трогала. Ты же в курсе, да? Брала разве что по капельке на самое необходимое. Она твердила, что никогда не возьмет твоих денег.

— Знаю, — раздраженно процедил Рейес сквозь стиснутые зубы. — Ким бывает очень упрямой. Как и еще одна моя знакомая.

— Жаль, что мы с ней не познакомились поближе. Мне бы очень хотелось хоть иногда с ней видеться, делиться разными историями о тебе, хихикать за твоей спиной, как настоящие сестры.

— Странно, наверное, но мне бы тоже этого хотелось. Надеюсь, у вас еще будет такая возможность.

В Рейесе поднялось какое-то волнение, но я не могла понять, с чем оно связано.

— Что-то случилось? С Ким ведь все в порядке?

Он перевернулся на спину и положил руку на лоб.

— Точно не знаю.

Я приподнялась на локте.

— То есть как это?

— Я не могу ее найти.

Меня обдало тревогой.

— Она пропала? Ничего не понимаю. Когда ты разговаривал с ней в последний раз?

— Пару дней назад. Она подыскивала безопасные дома для Лоэров. Изучала местность. Заключала сделки.

— Дома? — удивилась я. — И о каком количество домов идет речь?

— В данный момент их десять. Ким подыскивала одиннадцатый.

— Десять?! — Я пыталась не дать челюсти отвиснуть, но ничего не вышло. — У нас десять домов? — Мои глаза наполнились слезами. — Ты купил десять домов? Зачем? Вроде как на всякий случай?

— Разумеется, — ответил Рейес так, будто у меня отросла вторая голова.

— Рейес…

— Я же говорил. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы уберечь нашу дочь.

Я моргнула и отвернулась. Преданность и поступки этого мужчины меня по-настоящему изумляют.

— Извини, я отвлеклась. Мы говорили о Ким.

— Да. Ей предстояло осмотреть дом на острове южнее Мексики. Ким должна была вылететь сегодня и сообщить мне, когда доберется. Но так и не написала.

От напряжения у меня заныли плечи. Ким и Рейес очень близки. Если с ней что-нибудь случилось, представить не могу, как он это воспримет.

— Уверен, все в порядке, — соврал он сквозь зубы, но мне показалось, что врет он не мне, а самому себе. — Скорее всего она потеряла зарядку от сотового. С ней такое постоянно случается.

— А ты… ну… искал? — спросила я, имея в виду, что Рейес мог искать сестру в нематериальном виде.

— Еще нет.

— Можно послать Ангела.

— Можно, но я дал ему другое задание.

— Задание? Какое еще задание?

Рейес обвил меня рукой.

— Это относится к одному из двух моих секретов. — Подождав пару секунд, он добавил: — Ну давай. Я знаю, тебе хочется.

— Ладно, спрошу. Может, все-таки расскажешь мне хоть один секретик? Для меня это будет как открыть подарок накануне Рождества. Один. Тогда я спокойно просплю всю ночь, зная, что твой секрет не связан с помешанностью на женских трусиках, что ты не похож на Говарда Стерна[20] и ни разу в жизни не смотрел кровавые порнушки. Знал бы ты, как хочется вычеркнуть из мыслей эти варианты…

— Ладно. — Рейес повернулся ко мне лицом. — Откроешь мне один из своих секретов — я открою тебе один из своих.

Я застонала от отчаяния и зарылась лицом в подушку.

— Не могу. Пока не могу. Но скоро все расскажу.

— Аналогично.

Я начала было возражать, на что не имела ни малейшего права, но Рейес в знак предупреждения поднял указательный палец. Я наклонилась и облизала палец, не забыв его слегка пососать.

С большим интересом Рейес следил за моими действиями, и я почувствовала, как участился его пульс.

— Минуточку! — вдруг спохватилась я. — Так что там насчет денег?

Понадобилось несколько секунд, чтобы он пришел в себя.

— Как раз хотел тебе сказать. Я банкрот. Потратил все до копейки, пока ремонтировал этот дом и покупал безопасные дома для Лоэров.

— Ох, Рейес… — Вот теперь я за него переживала. — Ничего страшного. У нас есть бар и мой бизнес. Агентство, конечно, никогда особенно не процветало, но я могу сделать так, чтобы все наладилось. — Хорошенько подумав о своих словах, я съежилась. — Ну или хотя бы попытаюсь все наладить. Меня постоянно хотят нанять какие-то адвокаты. Но им в основном нужно, чтобы я помогла их подонкам-клиентам отмыться от обвинений в торговле наркотиками, супружеской измене или каннибализме. Последнее, правда, было только раз. — Преисполненная уверенности, что все будет хорошо, я глянула на Рейеса. — Мы справимся. Придется наступить себе на горло и помочь паре-тройке гадов избежать тюрьмы за торговлю людьми, но мы точно справимся.

— Тебе никогда не придется наступать себе на горло. Я тебе навешал килограмм лапши на уши. И я хочу, чтобы ты знала, где все находится, на случай, если со мной что-нибудь случится.

— В смысле? — Я подскочила и уселась по-турецки, прикрыв особо важные части тела простыней, потому что успела лишиться и свитера, и боксеров. — Что с тобой случится? Что-то должно произойти? — И тут я ахнула. — Это один из твоих секретов?!

— Нет. Всего лишь меры предосторожности. Мы ведем не самый спокойный образ жизни. А это опасно. В целом.

— А-а, ну ладно. А что значит «где все находится»?

— Деньги, адвокаты, бухгалтеры.

— У тебя не один бухгалтер?

— У нас не один бухгалтер. Вообще-то, их семь. И один генеральный директор. Ты должна знать, как добраться до всех наших ресурсов. Само собой, у тебя полный доступ ко всему, так что ты можешь получить что угодно в любое время.

— У тебя семь бухгалтеров?!

— У нас. Ты хоть приблизительно представляешь себе, сколько у нас денег?

— Да. Я же уже говорила.

Рейес покачал головой:

— Ты говорила не о моих деньгах.

— Ну да, точно. Хочешь сказать, у тебя больше?

Большим и указательным пальцем он показал, что и правда больше, но на самую малость.

— Обалдеть! — Я опять улеглась на спину. — Чуть больше пятидесяти миллионов, значит. — Пришлось дать себе время обдумать эту мысль. Хотя бы попытаться обдумать, но она все равно не хотела укладываться в голове. Такие суммы просто-напросто за пределами моего понимания. — А если сложить все твои деньги в кучку, то какой высоты кучка получится? Мне нужна визуализация. Такая кучка наполнит, скажем, мусорный бак?

— Зависит от номинала банкнот. Но у нас не больше пятидесяти миллионов.

— Ты же сам показал.

— Знаю, а еще знаю, что тебе все равно. Но должно быть не все равно.

— Звучит зловещенько. — Для демонстрации я пошевелила пальцами.

— Короче говоря, чтобы ты знала, у нас чуть-чуть больше тридцати миллиардов долларов.

Я склонила голову набок. Поморгала. Нахмурилась. Посмотрела в потолок. Промямлила нечто нечленораздельное. Прикусила губу.

— Значит, два бака?

— Если со мной что-нибудь случится, все, что нужно, лежит в шкафу у нас в чулане.

— То есть в том самом чулане, который размером с мою старую квартиру?

— Да.

— Поняла, — кивнула я и попыталась осознать смысл всего, что наговорил Рейес. — В общем, чтобы я точно ничего не упустила: у тебя больше тридцати миллиардов долларов?

— У нас больше тридцати миллиардов долларов.

Рейес дал мне время все обдумать, но без толку. В основном потому, что цифры не мой конек. В математике я полный ноль. Счет никогда не был моим любимым занятием, но я, конечно, начну считать со всем усердием, если в качестве альтернативы какой-нибудь человек из Сальвадора по имени Чудесный Торо[21] будет вырывать мне ногти на ногах.

Так что да, абсолютно точно нет. Мой мозг отказывается воспринимать числа выше трех миллионов.

— Так ты самый богатый человек на свете? — восхищенно пролепетала я.

— Это вряд ли. И близко нет.

— Неудачник. — Как фильм на быстрой перемотке, в мыслях мелькали открывающиеся возможности. — Я замужем за миллиардером. Прямо как в книгах, которые я читала, где суперпупербогатый парень влюбляется в практически нищую барышню, которая ни черта не смыслит в деньгах, но так и брызжет жизнерадостностью, весельем и тягой к связываниям, да?

— Почему бы и нет?

— А еще ей скорее всего срочно нужна пересадка сердца.

— Прямо с меня списано.

— Ну все, чувак, я точно куплю «веспу»[22]. И первое подписанное издание «Гордости и предубеждения». И пару рокетбастеровских[23] ботинок. — Я покрутила головой и осмотрела нашу со вкусом обставленную и декорированную квартиру. — И таки да, куплю слона.

— Без проблем, но убирать за ним будешь сама.

Я фыркнула:

— Не знаю, в курсе ли ты, но мой муж миллиардер. Я легко могу нанять убирателя какашек. Погоди-ка! — Я сощурилась, потому что меня осенило очередной идеей. — А нет ли, случайно, какого-нибудь клуба, членом которого ты должен стать с такими-то деньжищами? Не должны ли за тобой толпами ходить папарацци и репортеры? А «Форбс» тебя не донимает звонками с просьбами дать интервью? Может, у тебя на быстром наборе есть пара-тройка рок-звезд? Нельзя ведь иметь столько денег и не оказаться мишенью для преследований.

— Необязательно. Нужно всего лишь иметь мозги в голове.

Что ж, мозгам Рейеса позавидует любой ученый.

— К тому же, «Форбсу» до меня не добраться.

— Почему? Дело в офшорных счетах или в каком-нибудь подземном бункере?

— Вроде того. Скажем так, я в прекрасных отношениях с нашим банкиром из Швейцарии.

— У нас в Швейцарии есть банкир? — Я отклонилась назад и уставилась на Рейеса. — Чувак, да кто ты какой?! Кто может обладать таким состоянием?

— Ты, — ответил он, и я опять оказалась в его объятиях.