Проклятие десятой могилы (ЛП)

Глава 27

Мир, в котором я находилась, опять завертелся. Бог врал. Наверняка врал.

— Я бы такое не забыла.

— Ну конечно. Однако Иегова хотел, чтобы ты скрыла его фиаско. И ты действительно вызвалась помочь, но не без подстрекательства от Него Самого. А когда оказалась в его мире, под действием его законов, он, должно быть, вырвал, — Ким изобразила жест, будто отщипывает что-то из воздуха, — твои воспоминания.

— Зачем ему так поступать?

— Чтобы контролировать тебя, разумеется.

— Я тебе не верю.

Бог сжевал еще один комок сахарной ваты.

— Теперь, когда память к тебе вернулась, отдельные воспоминания обязательно всплывут, когда ты сама этого захочешь. Брат Рейазикина создал целый мир только для него. Создал ад, хотя я не знаю, каким образом этот ад может оказаться хуже Узана. Иегова собирался запереть там Рейазикина и, как говорится, выбросить ключ. Но ты его отговорила. Ты умоляла Иегову отослать Рейазикина куда угодно, только не в ад. До тех пор, пока он не придет в себя и не поймет замыслы старшего брата. — Внезапно бог ахнул, словно его осенило. — Неужели уже тогда ты была в него влюблена?

— То есть божественное стекло создавалось для Рейеса?

Сказать, что меня ошарашили, было бы серьезным преуменьшением.

— Искуснейший инструмент. Несокрушимое хранилище, откуда невозможно сбежать. Но ведь мы ведем разговор не о ком-нибудь, а о единственном боге, которому удалось сбежать из Узана. Если уж такое ему по плечу, то…

— Все это неправда.

— Не унижай своих достоинств, дорогая моя. Тебе не к лицу. Кроме того, если тебе станет легче, знай: именно я помог Люциферу изловить Рейазикина. Можно сказать, мы с тобой в одной команде.

— Ты помог поймать его в ловушку?

— Ты была первой.

— Какая тебе от этого польза?

— Видишь ли, сбегая из Узана, он не предложил нам присоединиться. Мы сами последовали за ним. А он пошел к старшему брату и попросил у него стекло, чтобы на веки вечные заключить нас в ад. Чтобы избавиться от нас, словно мы хуже, чем он. Скорее всего так оно и есть, но ведь все зависит от точки зрения.

— Значит, он на тебя охотился?

— На нас обоих. Что тут скажешь? Рейазикин заносчив вне всяких границ. Поэтому мы с Эйдолоном скрылись в аду этой реальности, где и узнали, что Люцифер жаждет… Как вы это называете? Отмщение? В результате мы разработали план и использовали божественное стекло против Рейазикина. Два с четвертью против одного: Люцифера не назвать хорошим бойцом. Так или иначе, мне по душе, когда чаша весов склоняется в мою сторону.

— Вы просто-напросто задавили его количеством.

— Конечно. Я ведь не глупец. В конце концов нам удалось заключить брата Иеговы в мире, который был создан специально для него. А когда мы с ним вернулись в обитель Люцифера, Рейазикин уже не был похож на самого себя. Даже несколько секунд в том адском измерении — все равно что годы в этом мире. Рейазикин был так дезориентирован, что не успел собраться с мыслями, как уже оказался посреди ритуала, что творил Люцифер. У брата Иеговы не было ни единого шанса избежать своей участи.

— Зачем тебе, богу, вступать в сговор с каким-то падшим ангелом?

— В основном от скуки. Забавно было наблюдать за мелочной кровной враждой между Иеговой и одним из его чад. Не говоря уже о ненависти между двумя братьями. И все же… куда делся твой свет?

— Одолжила поносить другу.

— Что ж, ему недолго жить осталось.

— Уж всяко дольше, чем тебе.

Запрокинув голову, бог рассмеялся. Волосы Ким упали за плечи. И до меня вдруг дошло, что он делает. Он тянул время. Я покрутилась вокруг своей оси. Неужели его кореш из Узана где-то поблизости?

— А зачем тебе вступать в сговор с Иеговой?

— Ни в какой сговор я не вступала, — ответила я, глядя в небо, а потом отошла от бога на несколько шагов, вглядываясь в людей и в каждый уголок.

— Он использует тебя, чтобы ты сделала за него грязную работу. Для него ты нечто вроде домработницы. И в качестве благодарности он стирает тебе память? На твоем месте я бы нашел друзей получше.

Ну точно — он тянул время. Бога может убить только другой бог, но, может быть, все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Может быть, он ждал кого-то на подмогу. Своим рассказом этот гад уже доказал, что грязно дерется.

— Когда Рейазикин вспомнит тебя, — продолжал узанский ублюдок, — не жди, что он будет счастлив. Ты сослала его в тюрьму, созданную твоими предшественниками. Думаешь, он по-прежнему будет тебя любить?

Изо всех сил я старалась все вспомнить. Если когда-то давно я знала Рейеса, то могла знать и того, кто занял тело Ким. Могла знать его имя. Вряд ли божественная компашка слишком многочисленная. И вдруг на меня снизошло прозрение. Нет, имя я не вспомнила, зато придумала план. Я же вообще спец по планам.

— Ты сказал, что сбежал с Эйдолоном, — проговорила я, глядя в небо. — Я думала, ты и есть Эйдолон.

— Оттого, что ты меня не помнишь, мое сердце обливается кровью. Не очень сильно, разумеется. Скорее на нем лишь незначительная царапина.

— Ну прости. Я вообще хреново имена запоминаю.

— Дам тебе подсказку. — Он сожрал очередной кусок ваты. — Что больше хлебницы?

Я повернулась к нему лицом и улыбнулась.

— Это.

— Неужели вспомнила?

Я подняла руку, где на раскрытой ладони лежало божественное стекло. Я так переживала, что бог увидит его сквозь джинсы, что все это время держала кулон в руке. Бережно, как собственную жизнь.

Бог тут же застыл, а его взгляд прилип к стеклу. Я открыла кулон, и в ту же секунду разразилась гроза, швыряя вокруг нас зигзаги молний.

Мой враг отреагировал немедленно. Рванулся вперед, но я замедлила время. Он приспособился и продолжал двигаться, и мне пришлось замедлить время сильнее. Настолько, что люди вокруг нас не просто застыли, а пошли в обратную сторону. Медленно, неправильно, словно в какой-то искаженной реальности. Однако бог опять сумел подстроиться и бросился ко мне. И все же заминки хватило, чтобы я прижала кулон к губам и под вспышки молний прошептала:

— За тебя, Ким.

Я глянула на бога исподлобья и за долю секунды до того, как его пальцы коснулись кулона, отчетливо проговорила:

— Мэлдисан.

На той старой фотографии Рокет дал мне подсказку, чтобы встряхнуть мою память. А крови, которую я забрала с губ Ким, оказалось достаточно. Божественному стеклу нужен лишь крошечный намек на ДНК того тела, в котором ходит существо, заслужившее отправиться в ад.

Все получилось.

Бог отшатнулся, превратив лицо Ким в маску шока. Он не верил, что его обвели вокруг пальца. Что на этот раз в западню заманили его.

Я уже видела, как работает божественное стекло, поэтому знала, чего ждать. А вот Мэлдисан не знал.

Развернувшись, он бросился наутек, но молния, которая выстрелила за ним из кулона, словно того и ждала. Обернулась вокруг бога, словно вокруг любовника, и выдернула из изувеченного тела Ким.

Признаюсь, того, что произошло дальше, я вовсе не ожидала. Полыхнул свет, и, кроме света, не осталось ничего. Дым заслонил собой материю. И это было прекрасно. Поразительно и абсолютно жестоко.

Секунду спустя бог исчез. Его утянуло в ад, где он и будет сидеть, пока я не позову его обратно. А в мои планы это точно не входит.

Я закрыла кулон и ощутила чье-то присутствие. Да уж, два раза подряд удача мне точно не улыбнется. Развернувшись на пятках, я увидела, как передо мной во всей своей мрачной красе материализуется Рейес. Медленно и угрожающе. Прямо сейчас с него можно было рисовать плакат с предупреждением для тех, кто пропускал занятия по управлению гневом.

Несколько секунд Рейес сверлил меня сердитым взглядом исподлобья, но беспокойство в конце концов затмило гнев. Подойдя ближе, он осмотрел меня с ног до головы, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.

Я взяла его лицо в ладони.

— Рейес…

— Ты ранена?

— Нет, любимый. Послушай…

— Что произошло? — Ничего не понимая, он осмотрелся по сторонам.

— Пожалуйста, Рейес, выслушай меня.

— Что здесь было?

— Рейазиэль.

Наконец он обратил внимание на мои слова.

— Рейес, — начала я и тут же умолкла под натиском тяжелого горя.

— Что? — встревоженно спросил он, а потом словно собрался с духом. — В чем дело?

— Здесь был один из богов Узана.

Лицо Рейеса лишилось всякого выражения.

— Его звали Мэлдисан.

— Он… Ты его убила?

— Нет. Заключила в ловушку. Его здесь нет.

От облегчения черты красивого лица смягчились, но лишь на мгновение. Рейес по-настоящему был сбит с толку.

— Но он… Рейес, он вселился в человека.

— Именно так они и поступают.

— Нет… Милый, мне очень жаль. — У меня сорвался голос. Я знала, что будет с Рейесом, когда он все узнает. — Он выбрал Ким.

Рейес мне не поверил, и на долю секунды его губ коснулся намек на улыбку.

Я шагнула в сторону. Ким лежала на земле лицом вниз. На спине под неправильным углом застыла рука. Рыжие волосы нимбом растрепались вокруг головы.

— Мне очень, очень жаль…

Рейес вырвал руку из моих пальцев и подошел к сестре. Присел рядом с ней. Перевернул и обнял так крепко, что их лица почти соприкоснулись. Рейес убрал с лица Ким волосы и увидел язвы, впавшие черты, пожелтевшую кожу и темные синяки.

Борясь с рвущимся наружу криком, он резко выдохнул. Потом еще и еще раз.

Я рухнула на колени, прекрасно зная, что ничем не могу помочь.

Рейес сжал кулаки, а потом крепко обнял Ким, придерживая голову за затылок и уткнувшись носом в огненно-рыжие волосы. А через секунду взорвался океаном пламени.

В тот момент до меня дошло, что вокруг нас люди. Правда, видели они лишь несчастного мужчину, обнимавшего женщину.

По крайней мере так я думала.

Рейес не просто взорвался, а взорвался в обоих мирах — в нашем, осязаемом, и в нематериальном. Дети кричали. Взрослые старались их укрыть и увести подальше. Все, абсолютно все, бросились бежать.

Понимая, что нужно что-то сделать, я поднялась на ноги, но от огня было слишком жарко. Я не могла подойти к Рейесу. Мало того, я его даже не видела. Закрыв ладонью рот, я смотрела, как мой муж сжигает все дотла в радиусе пяти метров. Потом десяти, пятнадцати… Рядом загорелись горки, торговые палатки, прилавок с сахарной ватой, ларек с мороженым… Один за другим вспыхивали аттракционы. Люди кричали и мчались куда глаза глядят, в суете налетая друг на друга.

Я стояла в клубах дыма и смотрела, как разбегаются в разные стороны целые семьи, а потом вдруг услышала за спиной чей-то голос:

— У меня не осталось выбора.

Я обернулась, увидела Михаила, моего «любимого» архангела, и внутри меня вспыхнул гнев.

— Сейчас не время.

Михаил достал меч.

Сейчас не время! Из-за угрозы архангела, из-за всего, что натворил Иегова, гнев забурлил и превратился в вулкан ярости. Я стиснула зубы и подняла руки, словно собиралась сдаться.

А потом опустила левую ладонь. Из-под земли появилась Артемида, пригнула голову и, оскалившись, громко зарычала. Я перевернула правую руку ладонью вверх, и по другую сторону от меня появился мой старый друг и, можно сказать, защитник — мистер Вонг. Он наспех сжал мою ладонь и обнажил свой меч. Доспехи сияли, а от самого мистера Вонга волнами исходила удивительная сила, намного превосходящая ту, что я ощущала от Михаила.

— Неужели ты думаешь, — улыбнулся архангел, — что я пришел на битву неподготовленным?

В искаженном от жара воздухе, в расступившихся клубах дыма за спиной Михаила появилась дюжина ангелов.

Я изогнула бровь:

— Думаешь, я не подготовилась?

За нами прямо из земли выросли двенадцать адских псов. Они рычали, клацали зубами и рыли лапами землю, словно умоляли дать им вволю повеселиться.

Ангелы, как один, приготовились драться.

— Мне нужно поговорить с твоим боссом, — сказала я Михаилу.

— Не сегодня.

Он опустил голову, будто отдал молчаливый приказ, и за его спиной появись легионы ангелов. Сотни и сотни, насколько хватало глаз. Правда, вокруг стоял плотный дым. И все были готовы к бою.

— Михаил, — разочаровано протянула я, — ситуация становится по-настоящему неловкой.

И за моей спиной материализовались тысячи тысяч призраков. Армия Пип. Я призвала всех, чьи имена когда-то записал Рокет, и они встали за мной океаном воинов, готовых сражаться за Пип. Потому что, если она выживет, ей понадобится отец. Не говоря уже о том, что ее отец, как воздух, нужен мне.

— Я же сказала, сейчас не время.

— Он дал слово, — проговорил Михаил, — прогнать с земли всех трех богов Узана. На веки вечные.

— Ты его обманул.

— Рейазиэль обманул себя сам.

— Но ведь на самом деле его зовут не так, верно?

Михаил не ответил, а посмотрел куда-то мимо меня, где пламя уже разрослось на тридцать метров к небу.

— Очень скоро он сровняет с землей этот город. А может быть, и несколько соседних. Мы не имеем привычки закрывать глаза на тех, кто сеет смерть.

— Да неужели? Ты новости хоть раз смотрел?

— Люди убивают людей. Мои полномочия на них не распространяются.

— Я в курсе, что Иегове плевать на своего брата. А вот мне, черт возьми, нет. Я не позволю тебе его забрать.

От досады Михаил стиснул зубы. Его словно разрывало между двумя решениями. Он явно взвешивал свои шансы, но в конце концов вложил меч в ножны.

— Когда придет время, вэл-итх, ты не сможешь его спасти.

— Забавно. По-моему, спасать нужно не его.

Внезапно дыма стало больше. Я расслышала шелест крыльев, а когда дым рассеялся, ангелы исчезли. Все до единого.

Я повернулась к мистеру Вонгу, чьи золотые доспехи сияли, как и лукавые глаза.

— Я думал, нас ждет битва.

— Ну, прости.

— Не стоит. Это был полезный опыт. — Он повернулся к нашей армии. — Им нужно прийти в форму.

Я фыркнула:

— А призраки могут прийти в форму?

— На этом я вас оставлю, вэл-итх.

Мистер Вонг склонился над моей рукой.

— Зови меня Чарли. — Называться богом для меня как-то чересчур.

Он снова поклонился и исчез. За ним испарилась армия Пип, а потом и псы.

Артемида оглянулась и заскулила. Михаил был прав. Рейес потерял над собой контроль. Я дематериализовалась и шагнула в огонь.

Ким до сих пор была в руках у Рейеса, но он ее сжег. От тела остались лишь очертания из пепла. Рейес коснулся лица сестры, и оно, как сожженная бумага, разлетелось светящимися кусочками пепла. Затем Ким рассыпалась целиком, и прах прошел сквозь пальцы Рейеса, как песок.

Пламя стало горячее. Даже в нематериальном мире мне обжигало кожу. И я поняла: Рейес не может взять себя в руки. Не может контролировать свои силы.

Плавали — знаем.

Может быть, он — моя полная противоположность. Может быть, узнав свое истинное имя, он сможет прийти в себя.

Что мне терять? Подойдя поближе, я присела рядом с Рейесом, взяла его за лицо и прошептала:

— Рейазикин.

Ничего не произошло. От его страданий плавились мои кости. Снова и снова я произносила его имя, но не получала ответа.

Так не могло продолжаться. Потом меня осенило: необязательно ведь делать то, что пришло на ум, навсегда. Я вытащила из кармана божественное стекло. Если мне не удастся остановить Рейеса, он действительно сровняет с землей целый город. А может, и не один. В конце концов, он может утопить в океане половину Калифорнии.

Вокруг становилось все горячее. Пламя бушевало и ревело. Мне нужна была кровь Рейеса. Я оставлю его в стекле лишь на мгновение. Чтобы успокоить его, дезориентировать, а потом вернуть ко мне.

Взяв Рейеса за руку, я изо всех сил впилась ногтями ему в запястье.

Наконец он посмотрел на меня, и даже в его глазах горел огонь. Я повторила его имя:

— Рейазикин, ты должен остановиться. Иначе спалишь дотла весь город.

Он посмотрел на пламя. От парка уже не осталось ничего.

Рейес нахмурился. Посмотрел на прах сестры. А потом согнулся и закрыл глаза кулаками.

И я увидела то, чего никогда в жизни не видела. Отшатнувшись, я завороженно наблюдала за богом, сидевшим передо мной. Он горел и казался почти прозрачным. Внезапно огонь сформировал над ним дугу и разделился в иллюзорные крылья. Огромные ангельские крылья. Они сложились и обернулись вокруг Рейеса.

Напрочь забыв о нависшей угрозе, я смотрела, как мой муж запрокинул голову в отчаянной попытке сдержать свои чувства. Его мышцы напряглись. Он был поразительным, взрывоопасным и таким красивым, что было больно смотреть. И у него были крылья. Из огня, чьи языки льнули к телу хозяина и лизали кожу.

Через несколько секунд Рейес снова закрыл лицо ладонями.

Не успела я прийти в себя от увиденного, как в огонь вошел кто-то еще. Призрак. Женщина положила руку на голову Рейеса, и он открыл глаза. Посмотрел прямо на нее и чуть не рухнул на землю, когда она присела рядом и крепко его обняла.

— Он пытался тебя выманить, — проговорила Ким, которая стала еще красивее, чем прежде. — Он знал, что ты идешь по его следу.

— Чего?! — обалдела я, поднялась на ноги и подошла к ним. — Ты выслеживал противного злобного бога? Это и есть один из твоих секретов? Что-то я не припомню, чтобы это всплыло в нашем разговоре.

Ким рассмеялась, встала и обняла меня, а я в ответ вцепилась в нее обеими руками.

— Теперь я многое понимаю, — сказала она и снова посмотрела на брата. — Понимаю, какой ты особенный. Вы оба особенные. Я знала, что вы не такие, как все, но и не догадывалась насколько.

— Ким, — тихо начала я, — мне очень жаль, что мы ничего тебе не рассказывали.

Рейес тоже встал и теперь смотрел на сестру так, словно она — солнце, а он всю жизнь провел в темноте. Вокруг по-прежнему пылало пламя.

— Ты не понимаешь, — просияв, сказала Ким. — Мое имя на стене у Рокета. Меня послали к вам.

— Это удивительно, Ким, — отозвалась я, не зная, что еще сказать.

Она кивнула и с любовью посмотрела на Рейеса.

— Меня послали сюда не просто так. Теперь я это знаю. И обещаю вечно ее беречь. — Одной рукой Ким коснулась моего лица, а другой — лица Рейеса. — Я буду вашими глазами и ушами. Буду постоянно держать в курсе, как у нее дела. Чем она занимается, какими будут ее первые слова и шаги. — Ким опустила голову и улыбнулась. — Надо же! Я — тетя девочки, которой суждено спасти мир. О лучшем нельзя и мечтать.

— Неужели? — поддразнила я. — А я — ее мама. Да-да. — Я подула на ногти и потерла их о футболку. — Можешь начинать завидовать.

Ким рассмеялась, но Рейес все еще был не в себе. Пламя все еще ревело. Боль от утраты сестры все еще рвала Рейеса на части.

Я подошла к нему, притянула к себе и поцеловала. Приручила огонь. Убаюкала дыханием, биением собственного сердца и пульсаций энергии.

Рев огня сменился звенящим треском. Из-под моих ног во все стороны пополз лед. По земле, по дощатому настилу, по стенам, столбам и аттракционам. Пламя потухло, сменившись черным едким дымом.

Я отстранилась. Крыльев больше не было. Огонь угомонился, но не исчез. Что и понятно, ведь сам Рейес сделан из огня.

— Лишь она может приручить зверя, — заметила Ким.

Я с любопытством покосилась на нее:

— Когда-то что-то подобное мне говорил Рокет.

— Что ж, он умнее, чем кажется, — кивнула она, обняла нас обоих и тихонько прошептала: — Хотите ее увидеть?

— Да! — ответила я раньше, чем Рейес успел отказаться. Он бросил на меня настороженный взгляд, и я добавила: — Сейчас у меня даже света нет. Всего на минуточку!

Все еще не до конца придя в себя, Рейес кивнул, а секунду спустя мы уже стояли в супермаркете. Пара перед нами охала и ахала, помешивая кофе в чашках.

— Пусть твоего света не видят, — сказала Ким, — но ты все же не совсем человек. Обитатели сверхъестественного мира могут тебя учуять. Поэтому поторопись.

— Обещаю.

Я не могла оторвать глаз от переноски, которую поставил на стойку мистер Лоэр, пока миссис Лоэр размешивала кофе. Они пытались решить, какого цвета занавески повесить в комнате Пип. А мистеру Лоэру надо будет позвонить в газовую компанию, как только они доберутся до места. Судя по всему, они путешествовали по стране. Неужели им опять пришлось переезжать?

Я осмотрелась и заметила очертания адского пса. Узнав меня, он отошел подальше вместе с тремя другими.

Из переноски послышалось агуканье. Услышав голос дочери, я выдохнула резко и слишком громко. Лоэры тут же напряглись. Миссис Лоэр сняла со стойки переноску, а мистер Лоэр выступил вперед, закрыв собой жену и внучку, как настоящий защитник. Узнав нас, они оба выдохнули от облегчения.

Я улыбнулась, прижала к губам указательный палец и заговорщицки подмигнула. Немало удивившись, Лоэры улыбнулись в ответ и набросились на меня с объятиями.

— Все в порядке? — спросила миссис Лоэр.

Рейес кивнул и крепко-крепко обнял женщину, которая была бы ему прекрасной матерью. Наступил черед мистера Лоэра обнять сына, а я подошла к переноске, которую опять поставили на стойку.

Прежде чем увидеть дочь, я увидела ее сущность и только потом — саму Пип. Сначала крошечные пальчики, пухленький локоток, а потом — огромные медного оттенка глаза на круглом личике. Впервые за месяц с лишним я увидела свою дочь.

Она была такая красивая, что я прижала руку ко рту. Пип мне улыбнулась, и на розовых щечках появились ямочки. Полные жизни глаза сияли.

У миссис Лоэр был довольный и гордый вид. Она слегка повернула переноску, чтобы я получше рассмотрела дочь.

— Многие говорят, это из-за газов.

— В смысле?

— Из-за них дети в этом возрасте постоянно улыбаются. — Миссис Лоэр наклонилась к Пип и прошептала: — Они явно не знакомы с мисс Элвин Александрой.

Миссис Лоэр улыбнулась мне, а потом и мужу. Несмотря на опасность, которой мы их подвергли, они казались счастливыми. И благодарными.

Ко мне подошел Рейес. Мое сердце было настолько переполнено радостью, что я не удержалась и тихо рассмеялась.

— Она опасная, сильная и неумолимая, — сказала я Рейесу. — И она не больше человек, чем мы с тобой.

Он прижал меня к себе и склонился над переноской. Пип схватила его за палец, и Рейес, тоже переполненный радостью, рассмеялся.

С сияющим лицом Ким тоже смотрела на Пип. Причем сияла она в буквальном смысле, потому что больше не была нервной и пугливой женщиной. Пусть даже думать об этом было больно, но смерть оказалась ей к лицу.

Я оглянулась на Лоэров.

— Ее душа соткана из миллионов сияющих огней. Из звезд, галактик и туманностей.

Они обменялись удивленными взглядами, а до меня дошло кое-что еще.

— Рейес, она портал.

Он наклонился еще ближе к Пип.

— Ты права. Но куда?

— Думаю, когда-нибудь мы это выясним.

— Можно ее подержать? — спросил Рейес у миссис Лоэр.

Я кивнула и приподняла брови, молчаливо повторяя просьбу.

Миссис Лоэр уставилась на нас так, словно мы только что сбежали из дурдома:

— Ну конечно!

С ее помощью мы вытащили Пип из переноски. Прошло так много времени, что мы оба боялись ей навредить. Я передала дочь Рейесу, обняла их обоих и спросила:

— Как ты меня нашел?

Он коснулся пальцем крошечного подбородка.

— Спросил у Оша.

С трудом оторвав взгляд от Пип, я взглянула на Рейеса и удивленно пискнула:

— Спросил?! У Оша?!

Он кивнул.

— То есть ты его видел?

— В смысле кучу конечностей в позе зародыша?

Значит, он его и правда видел.

Я знала, что нужно вернуться как можно скорее, но в голове постоянно билась мысль: еще минутку. Еще одну минуточку…

— И он просто взял и сказал тебе, где я?

— Не сразу. Пришлось надавить. Ему и так было больно, поэтому много усилий не потребовалось.

— Рейес, — ахнула я, чувствуя себя виноватой по полной программе, — с ним все в порядке?

— Смотря что ты понимаешь под словами «все в порядке».

Ким тронула меня за плечо:

— Пора.

Я запаниковала:

— Еще одну минутку…

Ким лишь улыбнулась, и этого хватило, чтобы меня не нужно было уговаривать. Она права. Находясь здесь, мы рискуем жизнью собственной дочери. Не говоря уже о жизни Лоэров.

Когда Рейес отдавал Пип миссис Лоэр, я судорожно вздохнула. И внезапно случилось нечто неожиданное. Пип посмотрела на нее и словно узнала. Потому что в ее глазках засияла любовь. Ошибки быть не могло. Наблюдая за ними, я чуть не расплакалась.

— Огромное вам спасибо, — сказала я миссис Лоэр. — Вы не представляете, как мы вам благодарны.

— Нет, — возразила она, — это вам спасибо. Вы и представить не можете, как много это для нас значит.

Я снова ее обняла, на этот раз крепче, и почувствовала на ее одежде, коже и в волосах запах Рейеса. Как бы там ни было, в Рейесе есть частичка человеческого. И частичка эта добрая, любящая и очень-очень важная.

Миссис Лоэр взяла Пип поудобнее.

— Мы обязаны вам всем.

Глядя, как мы уходим, мистер Лоэр обнял жену и внучку, а мне оставалось лишь надеяться, что миссис Лоэр не уронит Пип, когда увидит, как мы растворяемся в воздухе.