Проклятие Усердия. Том 1

Глава 15

Дни сменялись неделями, а недели — месяцами. Подошло к концу лето, и в полную силу вошла осень, сорвавшая листву с деревьев и лишившая почву привычного тепла. Солнце уже не пекло так сильно в силу сезона, да и к горизонту клонилось, окрашивая мир во все оттенки рыжего. Но восседающему посреди просторной тренировочной площадки юноше на это было, очевидно, наплевать.

Голый по пояс, он держал в обеих руках довольно крупную и толстую восьмиугольную пластину, поверхность которой местами рябила, словно водная гладь в непогоду, и отражала хмурое, затянутое тучами пасмурное небо. Сидел он практически неподвижно, и лишь грудная клетка ритмично вздымалась, показывая, что новоиспечённый вирфорт вполне живой и ещё дышит.

Но вот палец его дрогнул, скользнув по пластине, и из той выстрелил рваный сгусток маны, практически сразу приобрётшей форму воды. Снаряд немногим более медленный, чем выпущенная из длинного лука стрела, пролетел с полсотни метров, прежде чем разбиться об одну из множества валунов-мишеней. И только тогда Виктор открыл глаза, прищурился и удовлетворённо хмыкнул: на поверхности камня остался небольшой скол и пара трещин, что указывало на неплохую атакующую способность получившейся капли.

Правда, ни магией, ни стрелой это не являлось, и требовало слишком много времени для достижения результата. Десять, а то и пятнадцать минут полного средоточения только для того, чтобы спародировать заклинание, которое даже маг первого круга мог воплотить за секунду-другую.

— Удивительно. — Добавившая к привычному привлекательному образу свободный плащ, защищающий девушку от порывов ветра и не редкого в этих краях дождя, Кларисса демонстративно похлопала в ладоши. И не издевалась, как можно было подумать, а вполне себе искренне радовалась за ученика. — Ты действительно смог это сделать. Мои поздравления, Виктор.

— Спасибо, Кларисса. Но пользы от этого мало, впереди ещё много работы…

Парень отложил пластину в сторону и поднялся на ноги, после чего потянулся, выполняя волю привычных к движению и нагрузке мышц. Первый эксперимент после двухмесячной подготовки и разработки схемы артефакта увенчался успехом. Заготовка действительно позволяла вирфорту создать нечто вроде стрелы маны, но пока на это требовалось очень много времени. Его получится сократить вдвое за счёт ряда необходимых изменений, которые проклятый уже решил внести в конструкцию артефакта, но дальше поможет только практика и дальнейшее развитие того, что последователи пути тела щедро называли контролем.

— Контроль, надо же… — В исполнении вирфортов контроль действительно смотрелся жалко, ибо сравнивался он с тончайшими манипуляциями магов. Вот только так было лишь до тех пор, пока Виктор не погрузился в изучение вопроса с головой и не предпринял первую глупую попытку натянуть сову на глобус.

Навыки в управлении маной, коими овладевали все маги, оказались совсем и абсолютно бесполезны для вирфорта. Получалось так потому, что, во-первых, не использовались линии жизни или же меридианы, а на них было завязано очень многое. А во-вторых, управление потоками маны кардинально отличалось от управления нитями. Примерно так же, как отличается возведение дамб от прокладки канализационных труб. Попытаться собрать из труб дамбу можно, но в итоге получится всё равно дамба. Просто кривая, косая и построенная через задницу, с полным игнорированием куда как более удобных и эффективных «классических проектов».

Потому пришлось Виктору поумерить амбиции и начать переучиваться, овладевая маной так, как должно вирфорту со скидкой на ряд его персональных особенностей, будь то «мана-вода» или способность испускать ману практически любыми частями тела. «Практически» потому, что недавно Виктор начал работать с маной на более серьёзном уровне, и потоки в теле стали куда сильнее, плотнее и быстрее. А изъять из такого ману где-то помимо рук и ног, да ещё и не просто выкинуть её вовне, а слепить что-то оформленное, да даже импульс, проклятому пока было не под силу. И до пятого ранга не должно быть.

Но та же Кларисса на своём втором ранге демонстрировала всякое, так что «прописные истины» ничерта не показатель… если Кларисса и правда второго ранга, а не выше, оставил соответствующую пометку в памяти парень. И это предположение не было беспричинным, так как с каждым новым днём Виктор всё чаще обращал внимание на отличия между Гратом и Клариссой. Да, возраст обязан был наложить свой отпечаток, вот только измерял проклятый не «мудрость» в целом, а вполне конкретные вирфортские знания, которые представляли собой не столько голую информацию, сколько понимание того, как и что нужно делать.

Но почему тогда наёмница-самоучка второго ранга понимает ману на порядок глубже, а мыслит на два порядка шире обученного рыцаря третьего? Да ещё и контроль, запас маны в сердце, ширина потока — во всём этом Кларисса своего хорошего знакомого превосходит, а тот делает вид, что это нормально. Или и правда не замечает, будучи, по сути, простым воякой, для которого мана всего лишь способ стать сильнее, а не сложнейший многогранный инструмент.

Особенно яркий диссонанс вызывали её поддавки во время спаррингов с рыцарем, когда она не показывала и трети от того, что демонстрировала в качестве наглядного примера во время обучения Виктора. Да, тут можно сослаться на небоевой и боевой потенциалы, но проклятый не был слепцом. Уж понять, когда человек напрягается, дабы выдать что-то на два уровня сложнее ему доступного, а когда делает это мимоходом он был способен.

Впрочем, спрашивать напрямую Виктор не спешил, разумно опасаясь лишиться необходимого сейчас наставника. Ведь если Кларисса это скрывает, то должны быть какие-то объективные причины, её на это сподвигшие. Может, прячется от врагов, а то и от друзей. Начала новую жизнь в «вирфортской заднице мира», где её просто не будут искать…

Так или иначе, но сложившаяся ситуация проклятого вполне устраивала, а быть в каждой бочке затычкой он не порывался. Ему хватало своих проблем и трудноисполнимых планов, невозможных без получения могучей по местным меркам силы. И напрямую завладеть ею не получится: нужно оригинальным образом извернуться, дабы обойти чисто физические ограничения, не позволяющие талантливым вирфортам «взбираться на горы с нахрапа».

С учётом взрослого разума, некоторого опыта работы с маной и обширного багажа знаний Виктор чисто теоретически мог научиться и стрелы, и импульсы создавать без достижения какого-то невразумительного объёма резерва маны в сердце и колоссальной плотности потоков, для которых, к слову, нужно было сильное, привыкшее к мане тело. Получится этого добиться — и его боеспособность возрастёт в разы. Раннее привыкание к использованию таких штук в бою лишним тоже не будет, и изрядно поможет в будущем.

Ибо пока пятиранговые вирфорты будут переучиваться с простой рубки на рубку умную, он уже будет знать, как это делается, и уверенно шагать к шестому рангу. Жаль только, что руны даже на первый взгляд оказались слишком сложным проектом, требующим хорошего, крепкого «материала», на который они будут наноситься. Иными словами, какой-то смысл изгаляться появится после достижения проклятым хотя бы четвёртого ранга, когда тело сможет без проблем поддерживать работу рун и не саморазрушаться. И при том ему нужно будет научиться правильно подавать на них питание, что прямо ссылается на необходимость прокачивать вирфортский контроль. С нынешним, к сожалению, выйдет только всё сломать и себя угробить.

— Иногда мне кажется, что ты стремишься к мировому господству. Иначе объяснить, почему тебе мало объективно невероятного прогресса, мягко говоря, сложно. — С ухмылкой сказала девушка, получив в ответ ничуть ей не уступающий пугающий оскал. Впрочем, пугающим он был только для тех, кто не знал, что Виктор так улыбался. А что получалось страшно до жути — так это особенность морды лица, с которой и поделать-то ничего нельзя.

— От мирового господства я бы не отказался, конечно, да только одной лишь силы может оказаться недостаточно. — То ли с издёвкой, то ли с сожалением констатировал факт Виктор. — Как считаешь, на какой ранг я потянул бы прямо сейчас?

— Уверенно на первый, с натяжкой, если учитывать всё, что ты умеешь — то и на второй… но совсем не факт. А через пару-тройку месяцев тренировок в том же темпе ты, формально, меня догонишь… — Говорить, на каком моменте своей речи Кларисса сбилась и едва не прокололась было не обязательно. — Даже немного обидно, что ты так быстро достигнешь уровня, до которого я шла много дольше.

— У тебя не было хорошего наставника и не менее хорошего плацдарма. И времени с возможностями, я так полагаю, тоже. — Сколь бы талантлив ни был простолюдин, от необходимости зарабатывать себе на хлеб его это не освобождало. Если бы не служба, то тот же Грат уже мог достигнуть четвёртого ранга и быть на полпути к пятому. Но до встречи с Виктором он посвящал тренировкам всего пару-тройку часов в день, и отнюдь не из-за собственной лени.

Собственно, по этой причине Виктор, будучи личностью рациональной, и не считал род Бельвиос таким уж выдающимся, а его членов — носителями даров крови или чего-то похожего. Все эти крики о врождённом таланте были всего лишь пустышкой, и почти любой ребёнок, попав в аналогичную семью, достиг бы успеха. Людям почему-то в принципе было свойственно путать приобретённые способности с врождёнными. То ли они так оправдывались перед самими собой, то ли «упрощали» поиск первопричины.

Ведь сказать, что «он талантлив» много проще, чем, скажем, «вернуться в детство» ребёнка и обнаружить там обожавшего меч соседа, который и заразил мальца стремлением стать рыцарем.

— Со временем это ты верно подметил. — Кларисса хихикнула. — А вот с наставником… Можно найти и кого получше.

— И этот кто-то не продемонстрирует и трети твоих знаний. Нет уж, спасибо. — Виктор подхватил с земли заготовку под артефакт, ещё раз потянулся и начал одеваться. Постоянный ток маны в теле он, конечно, поддерживал, но вне активной тренировки щеголять голым торсом становилось не очень комфортно. Десять градусов тепла — это вам не летние тридцать. — В данном конкретном случае самопознание предмета превзошло традиционное ученичество. Можешь даже не спорить: посмотри на Грата, на то, что он умеет, и сравни с собой. И пусть в чистой силе ты ему уступаешь, для наставника это вообще не важно.

Виктор слегка покривил душой, сказав про «уступаешь силой». Во время обучения Кларисса порой пыхала маной так, как Грат бы не смог, даже надорвав вирфортский пупок. Она это, конечно, скрывала как могла, но вот восприятие мага обмануть практически невозможно. Нужен или заметно более опытный маг, или колоссальной сложности и ценности артефакт. Ну и до кучи парень нагло воспользовался отсутствием мечника на площадке, который на такие слова мог бы и обидеться. Как-никак, вирфорты гордились своей силой и способностями, ибо отдавали этому делу всех себя.

А третий сын графа прямым текстом выделил из двоих учителей своего «фаворита».

— Не важно, как же. За такие слова каждый второй вирфорт будет бить в нос, ведь иерархию среди нас определяет именно сила. Но я тебя поняла, Виктор. — Проклятый понадеялся, что лучница и правда уловила как прямой посыл, так и скрытый между строк намёк вида «будь ты хоть принцессой соседнего королевства, мне всё равно до тех пор, пока меня учат». В том, что Кларисса — личность образованная, Виктор уже успел удостовериться. А та демонстрация с «викториной» оказалась подтверждением этого факта.

— Полагаю, на сегодня можно закончить. — По времени, да и по фактическому состоянию подавления проклятия Виктор уложился тютелька в тютельку. С маной «уставать» действительно было проще, но так как проклятому нужно было не только бороться с проклятием, но и развиваться, время на тренировку по итогу ничуть не уменьшилось, оставшись на отметке в плюс-минус десять часов ежедневно.

Но даже так свободного времени, в целом, хватало, ибо думать и прикидывать варианты для дальнейшей реализации в артефакте Виктор наловчился прямо во время выполнения рутины: пробежки, силовых и прочих упражнений. А подавить проклятие, при желании, он мог и за шесть часов. С вредом для себя — за четыре, но «вред» в данном случае ожидался серьёзный, вплоть до невозможности нормально шевелиться на следующий день.

А чего вы хотели, проявляя слишком плотную структуру, к которой не готово тело?

— Если вдруг ты планируешь оторваться от своих книг и выбраться в город, то рекомендую отправить туда нескольких слуг с доверенным лицом. Вполне возможно, что у торговцев найдётся что-то интересное. — Сказала — и стремительно удалилась, не забывая, впрочем, покачивать бёдрами, на которые Виктор в последнее время стал слишком уж часто засматриваться. Определённо, ему требовалось сбросить пар. И сделать это естественным путём, а не артефактом-подавителем, использовать который дольше недели не рекомендовалось категорически. Что-то там с влиянием гормонов на развитие организма, глубже проклятый не вникал, отбросив эту идею в тот же момент, когда ему зачитали список гарантированных побочек.

— Обязательно. — Заторможенно кивнув, Виктор, наконец, подобрался и выдвинулся в направлении поместья и своих покоев, намереваясь переодеться для выхода в город, проинструктировать Марию или Анну, да и выделить пару-тройку часов на посещение ежегодной ярмарки, славящейся разнообразием товаров.

На всё про всё парень не потратил и получаса, а до захваченного торговцами и их лавками края площади добрался считай что сразу: размах ярмарки был столь велик, что первый магазинчик от границ окружающего поместье скрытого за зеленью забора отделяла жалкая сотня метров. Ну и людей на улицах было ненамного меньше, чем в день масштабного «народного» празднования шестнадцатилетия третьего сына графа.

Так и проталкивался он через толпу, огибая очереди к совсем неинтересным лавочкам с едой, тряпками, игрушками, простеньким инструментом и прочими поделками. Простому люду, да и уважаемым мастеровым с местными торговцами, это нравилось, но Виктор стремительно вышагивал к традиционно более «дорогой» части ярмарки, в которой с куда большей вероятностью можно найти что-то стоящее. Людей там было немногим меньше, но исключительно за счёт человеческого любопытства, тянущего простолюдинов поглазеть на то, что они себе позволить никак не смогли бы. Что плохо, ибо те же книги, как считал Виктор, должны быть вещью общедоступной.

И к исправлению этого недоразумения он намеревался приложить руку, но — потом, лет через… много, по всей видимости.

Сейчас же проклятого интересовали, что естественно, трактаты вирфортов, их жизнеописания и наставления, интересные артефакты и, чем чёрт не шутит, близкие к тёмным талмуды, аналогов которых не было в библиотеке рода. Страйя же как-то умудрилась раздобыть считай что запретные лабораторные журналы, так почему бы и Виктору не попытаться сделать то же самое? С недавних пор он был очень заинтересован в теме, так как сестру надо было спасать, и спасать быстро. А для этого следовало как минимум понять механизм работы материального и нематериального миров, а то и вовсе научиться работать с изнанкой…

На последней мысли Виктор осёкся и даже заподозрил незамеченный удар головой обо что-то твёрдое, но — нет, это и правда была его мысль. Взвешенная и одобренная «внутренней инспекцией».

О том, что работа с изнанкой была делом дюже опасным, если принимать во внимание природу всех тёмных магов, можно было даже не говорить. Ясно и очевидно, что те же проблемы с телом проистекают как раз из-за маны с «той» стороны. Тёмные осознанно или неосознанно черпают сверх того, что вырабатывают их сердца, и итог не заставляет себя ждать: искажение и повреждение тел, боль и всё из этого проистекающее. Но вот была ли злоба следствием работы маны с изнанки? Или это закономерное последствие постоянно, к месту и не к месту испытываемым тёмными магами страданий?..

Выяснять на себе Виктор желанием не горел, а подопытных мышей в радиусе видимости не наблюдалось. Да и опасным было это дело, ибо церковь бдела и прямо-таки жаждала сжечь тех, кто не впишется в их критерии нормального человека. Следовательно, первостепенным источником информации оставались всё те же тёмные книги, поиск которых хоть и был делом опасным, но с минимальной перспективой оказаться топливом для священного огня.

А если всё сделать по уму, и не светить рожей и именем там, где не надо, то эта перспектива в принципе сойдёт на нет.

С такими невесёлыми мыслями проклятый и бродил по ярмарке, заглядывая в разные лавки. Собственно, он уже приобрёл пару книг, сложив их в предусмотрительно взятую из поместья специальную сумку. С артефактами же наоборот всё было довольно грустно: ярмарочные торговцы-путешественники если что-то предлагали, то были эти вещи бесполезными, хоть и сложными безделушками. Чего стоит только меч, единственным свойством которого было «блистание» всеми возможными свойствами, или узнаваемой формы рельефное дилдо, способное вибрировать и шевелиться. Неожиданная встреча с этой приблудой едва не заставила Виктора заржать, ибо уж чего-чего, а повстречать в ином, условно-средневековом мире такую игрушку, причём явно массовую, он не ожидал.

Так или иначе, но среди груд плёвел проклятый не мог не наткнуться на хотя бы одно зерно. И ноги привели его к порогу весьма крупной лавки, хозяин которой не стал мучиться с возведением временного или арендой капитального строения. Вместо этого он взял за основу свой массивный фургон и натянул с трёх сторон от него «козырьки» из плотной ткани, под которыми и расположился товар. В общем-то, изначально внимание Виктора привлекли переплетения маны в самом фургоне, который был зачарован так, словно без магии развалился бы в первые же сутки на дороге. А на книги он обратил внимание многим позже, что не делало ему чести.

Ибо были те весьма специфичными и, в перспективе, полезными.

— Добрый вечер. Вижу, вы предлагаете весьма специфичный товар…

— Приветствую уважаемого господина в лавке старика Дрилльо! — Обозначенный старик хоть и выставлял напоказ седую, до пупа бороду, но черты его лица под оной принадлежали мужчине лет сорока, не более. — Спешу отметить, что уважаемый господин смог преодолеть чары, отводящие взор простого люда! И, отвечая на ваш вопрос: да, я продаю самые интересные книги, какие только можно приобрести и не оказаться на костре!

— Весьма смелое заявление, мистер Дрилльо. — Виктор подхватил правой рукой солидный кожаный фолиант толщиной в пять-шесть сантиметров, название которого было вытеснено на корешке. Каталогизация Тёмной Магии, издание второе, расширенное и дополненное, если верить характерному набору символов-обозначений. А вот имя автора было затёрто до невозможности разобрать даже одну букву. — Но не мне объяснять вам, насколько радикально порой действует церковь. У вас есть каталог находящейся в продаже литературы?

— Есть, конечно же есть! Вас интересуют труды о магии, или же?..

— Всё, что связано с вирфортами. Но если у вас есть редкие книги о магии, то я с радостью их выкуплю. Правда, для этого мне придётся взглянуть на них и ознакомиться хотя бы с первыми страницами. — Судить по одному лишь названию смысла было мало, так как многие «авторы» не брезговали копировать чужие труды, выдавая их за свои. Из-за этого по миру ходили одни и те же книги под десятками, а то и сотнями разных названий. И лишь немногие из них были хотя бы в малом переписаны или отредактированы.

Причём не всегда правки меняли что-то в лучшую сторону.

— Как вам будет угодно, уважаемый господин. Прошу, список наличествующих книг о магии. — Торговец засуетился, почуяв запах хороших денег. Несмотря на то, что сами книги стоили немало, покупали их редко. А оптом — так и вовсе практически никогда. — Фолианты о вирфортах, к сожалению, не включены в отдельный каталог, но всего за несколько минут я соберу их все и продемонстрирую вам!

Пока мобилизовавший помощников, — а как иначе присматривать за всей лавкой? — мужчина собирал все имеющиеся книги о вирфортах, Виктор пробежался глазами по предоставленному списку. Как и ожидалось, «обычные магические» книги или были им прочитаны ранее, или просто не представляли ценности, как, например, алхимический справочник трав далёкого севера-за-горами. Зато условно-тёмные фолианты, за которые особо исполнительный инквизитор вполне мог доставить что продавцу, что покупателю такого добра немало «приятных» минут, показались Виктору весьма занимательными.

И пусть ничего серьёзного в лавке на ярмарке в центре города оказаться не могло, для общего развития эту литературу выкупить и употребить было можно и нужно. Потому-то Виктор и корпел над списком, услужливо предоставленным помощником торговца карандашом отмечая заинтересовавшие его позиции. Практически все, относящиеся к тёмной магии, ибо в фамильной библиотеке информации о запретных искусствах было слишком мало. И причина тому — всё та же проклятая церковь, члены которой с усердием хорошо замотивированных рабов под плёткой господина проверяли всё, до чего могли дотянуться. И хранилища рода Бельвиос, к сожалению, исключением не были, ибо фамилия великих магов ничего не скрывала и всецело соблюдала установленные на территории королевства законы.

— Уважаемый господин, прошу. Я взял на себя смелость набросать от руки список интересующих вас книг. А это… — Взгляд торговца наткнулся на протянутый ему список с пометками.

— Озвучьте цену за всё отмеченное. И не наглейте: стоимость таких книг мне известна, мистер Дрилльо. — Красноречивый взгляд торговца лучше всяких слов отразил жажду наживы, вспыхнувшую в его глазах. Потому-то проклятый и решил заранее отрубить наглости ножки. Что б разгон не взяла, значится.

А дополняла его слова фирменная улыбка Виктора, остальными воспринимаемая не так, как должно. Оскал предвкушающего появление новой жертвы некроманта — вот, что лицезрел сбледнувший с лица Дрилльо, резко перехотевший задирать цены вдвое.

— Не извольте сомневаться, уважаемый господин!.. Всё подготовим в лучшем виде! — Раскланявшись, мужчина повторно пробежался по списку взглядом, чиркнул карандашом на вытащенной из нагрудного кармана камзола бумажке трёхзначную сумму, ещё раз проверил список — и только тогда озвучил стоимость в двести семьдесят две золотых монеты за, суммарно, четырнадцать книг. Но выразительно вскинутая Виктором бровь моментально скостила ещё полсотни с небольшим, опустив тем самым цену до более-менее нормальной.

По итогу за «тёмные» талмуды проклятый был должен двести двадцать монет ровно, из которых двадцать пошли задатком: несмотря на то, что Виктор прихватил с собой четыре сотни, в начале вечера тратить их на товар, который и с собой-то не унесёшь он посчитал неразумным. Так что продавец и покупатель оперативно обговорили условия доставки и последующей оплаты, после чего Виктор перешёл к изучению трудов как от вирфортов и для вирфортов, так и книг, написанных рукой сторонних наблюдателей, даже о мане представления не имеющих. Последние порой могли содержать в себе крайне ценную информацию, да и для общего развития были полезны.

Таким незамысловатым образом проклятый провёл последующие тридцать минут, выбирая интересующие его фолианты и борясь с поднявшей голову жабой. Отдавать такие деньги за то, что может как принести пользу, так и не принести её было жалко… но просто сидеть на заднице и ждать манны небесной было жальче вдвойне.

Потому из зоны отведения глаз Виктор выходил в приподнятом настроении. В нагрудном кармане пристроился сложенный втрое список покупок с ценами за каждую книгу, а впереди маячило ещё немало лавок, в которых можно было оставить сотню-другую золотых монет с расчётом на то, что эти книги хотя бы немного приподнимут завесу, надёжно скрывающую «запретные знания».

Всё-таки церковь независимо от своих целей проделала хорошую работу, истребляя тёмных магов и всё то, что те после себя оставляли. Шутка ли — даже государства, в которых к власти приходил тёмный, уничтожали, оставляя на месте столиц выжженные священным пламенем пепелища? Был даже случай, когда вскрылись сведения о том, что в одном небольшом баронстве на востоке некий некромант помогал деньгами сиротскому приюту. И что бы вы думали? Ни приюта, ни приютских, проживавших в тех стенах или покинувших их за последние десять лет не осталось.

Фанатики пантеона сожгли всё, перестраховываясь и выбирая «малое зло».

Но назвать этот подход в корне неверным Виктор хоть и хотел, но не мог. Тьма действительно была такой вещью, которую легко проглядеть, но очень сложно побороть и выкорчевать. Малейшая зацепка, крошечный намёк — и страждущий получает солидные шансы добраться до изнанки, коснуться её и начать черпать оттуда силу. Теоретически Виктор и сам мог в любой момент провернуть то же самое, ибо через эту самую изнанку он и «прилетел» в соседний мир, заняв пустующее тело. Но информация с высокой степенью достоверности, рассказывающая о том, как хреново быть тёмным магом и почему их никто не любит, отсутствие понимания сути опасности и того, из чего она произрастает останавливало его от необдуманных действий.

Одно дело — взрывать пеньки, рискуя пораниться, и совсем другое — сила, пользователь которой может в один прекрасный день просто сгореть в очищающем пламени или слететь с катушек, начав убивать, приносить невинных в жертву десятками тысяч и уничтожать то, что вроде как было дорого его сердцу.

Тем не менее, источник такой мощи манил, и Виктор, будучи последователем чистого разума, знаний и исследований, хотел собрать максимум доступной информации… и попытаться коснуться изнанки, пребывая в человеческом теле. Планом-минимумом стало обретение понимания, дабы помочь Страйе хотя бы подавить её собственное «проклятие», а план-максимум подразумевал полное и безоговорочное подчинение этой силы, причин стремиться к которой у третьего сына графа было более, чем достаточно.

Вечер только начинался, а впереди маячило множество интересных приобретений. Но мог ли Виктор догадаться, какое из них окажется наиболее важным?

Естественно, нет.